Любовь и бытовая магия

Отъезд

Время летело. До часа Х оставалось всего ничего, когда, во время прогулки мимо здания издательства газеты, меня посетила здравая мысль: возможно, там раскроют тайну личности моего ронга и расскажут подробности его биографии, ведь кто-то же в прессе освещал приезд делегации. Я с волнением и надеждой стала расспрашивать местных работников. К сожалению, чуда не случилось: служащие лишь пожимали плечами и отправляли меня по разным кабинетам. Я уже обошла почти все здание, когда редактор, видимо, сжалившись, посоветовал написать заявление на получение данных. При мне он отправил запрос в Центр прессы Союза магических миров, но предупредил, что ответ придется ждать очень долго. Я в порыве чувств расцеловала опешившего мужчину и выбежала на улицу.

А жизнь-то прекрасна! — билась мысль. Я вдохнула полной грудью, наконец отпуская напряжение последнего месяца. Пусть впереди сложности, но первый этап пройден. Остается собрать вещи и продукты на первое время. А там и в дорогу.

"Все обязательно получится! Мы встретимся и будем счастливы!" — в моей голове уже звучали свадебные колокола и мелькали радужные картины совместной жизни с любимым. В таком приподнятом настроении я заказала билеты на телепорт и по дороге домой заскочила в кондитерскую, выбрав любимые тетушкины эклеры с сахарной пудрой.

Мне хотелось провести остаток дня с моей обожаемой родственницей. Мы никогда ещё не расставались надолго, поэтому обе переживали, хоть и старались этого не показывать. Я не представляла, как обойдусь без мудрых советов Юдит, ее беззлобного юмора и заботы: ближе нее у меня никого не осталось. Но, видимо, пора начинать новую главу жизни: самостоятельную и, надеюсь, счастливую. Тетушка тоже прекрасно это понимала, полностью смирившись с ситуацией и признавая мое право на выбор, хоть он и не казался ей удачным. Поэтому сегодня, накануне отъезда, захватив поднос со сладостями и чашечками крокуса, мы мирно разместились на веранде, любуясь закатом. Эклеры пошли на "ура", беседа текла неторопливо. Мы вспоминали наше знакомство, смешные истории и происшествия с соседями. Я рассказала, что обратилась в издательство.

— Все-таки никак не успокоишься, — махнула рукой родственница и тяжело вздохнула. — Наследственное это, видать. Ничего не сделаешь! Всегда влюбляемся в самый неподходящий объект!

— Ничего подобного, — горячо возразила я. — А мои родители? Более гармоничной пары я не знала.

— Это, конечно, так, — согласилась тетушка, — но они скорее исключение из правила. Члены нашего семейства давно стали притчей во языцех. Чего стоит только один дед Юрден! — Юдит деликатно надкусила последний эклер, сощурилась от удовольствия и начала знакомить меня со скелетами в шкафах нашего славного рода: — Он хотел жениться на колючем кусте цветущей акинии, о котором заботился последние годы своей жизни! Старый маразматик! На помолвке со слепу полез целовать "невесту", оступился, свалился и весь оцарапался. К утру и помер. Сорт-то оказался ещё и ядовитым…

— Всякое бывает, возраст всё-таки, — произнесла я, — сколько ему уже было? Лет двести?

— Гляди, чтоб не триста! — отозвалась тетушка. — Чуть ходил, трясся весь, а ведь магом приличным в свое время был. Мда, — протянула она с грустью и, посмотрев на недоеденный эклер, потом на свою талию, отложила пирожное на блюдце.

— Вот! В такие годы не мудрено, что разум помутился! — высказалась я.

— Хорошо! Старик! — начала распаляться Юдит. — А внучатый племянник бабки Фашиль? Ещё и пятидесятилетие не отпраздновавший? Тот ещё дальше пошел! Жмотом был. Заказал статую женщины в натуральную величину из чистейшего лирдиса и, чтобы не оставлять в наследство родне, женился на этом куске металла, да простят Светлые боги, заплатив кому надо, чтобы все оформили по закону. Вечером с помощью грузчиков поместил свою "прелесть" на тумбу у изголовья кровати: хотел, чтоб поближе стояла, боялся, дурень, что украдут. А она тяжеленная была, зараза. Тумба не выдержала, сломалась, и эта красота со всем пылом зрелой дамы в первую брачную ночь рухнула, придавив "мужа" во сне. До сих пор вспоминаю постные лица на оглашении завещания. Так родственники и не смогли статую получить: она же, вроде как, по документам выходило, что не вещь, а тоже родня, — хохотнула Юдит.

— Да уж, интересное у нас семейство, но не все же такими были, — возразила я.

— Да большинство! Мужчины творили глупости, а каких неподходящих и сомнительных личностей выбирали женщины нашего рода! Просто проклятие какое-то! Что ни избранник, то авантюрист и проходимец. Встречались игроки, мошенники, даже пираты. И главное — все по большой любви! — тетушка покачала головой. — Так что прости, дорогая племянница, нет у меня доверия к твоему объекту неземной страсти.

— Ничего, тетушка, как ты верно заметила, из правил тоже бывают исключения. Вот увидишь, у меня все получится.

Юдит вздохнула, поднимаясь:

— Буду надеяться, моя милая! Пойдем собирать вещи, вставать завтра рано, а дел ещё много.

И вот день отправления наступил. Ярко светило солнце. Накануне зацвёл аритон, радостно выбрасывая в воздух жёлтую пыльцу и окрашивая все вокруг, что я сочла добрым знаком. Собираясь вчера, я осталась без сил и голоса, до хрипа споря с доброй тетушкой в попытке отказаться от очередного чайного сервиза и постельного белья. Утирая пот, я одержала-таки полную победу и застегнула, наконец, чемодан, а поверженный враг, раненным зверем, поплелся спать, жалуясь на бесчувственность и твердолобость одной племянницы. Вещей все равно получилось много: одежда, книги, тетради с лекциями, мелочи на первое время, предметы обихода и, конечно же, моя швейная машинка. Спасибо магии. Она сделала возможным разместить, а после и нести мои сокровища.

Утром тетушка вызвалась меня проводить. По дороге она тяжело вздыхала, поглядывая на меня, и мельком утирала платочком глаза. Мы уже стояли перед дверями станции телепорта, когда она порывисто обняла меня и стала давать последние напутствия:

— Лялечка, сердечко мое, ты всегда можешь вернуться. Помни, здесь твой дом. Здесь тебя любят и будут ждать, что бы ни случилось, — тетушка шумно высморкалась. — Не теряй головы, будь разумной и сперва все разузнай про этого ронга, а потом уже решай свою судьбу, — она протянула мне деньги. — Вот тебе на первое время, — на этом ее выдержка кончилась, и она сдавила меня в крепких объятиях.

— Девочка моя, как я боюсь за тебя! Ты такая добрая и доверчивая! — и она жалостливо всхлипнула. — А мир так жесток, так жесток! Да, вот еще! Обязательно хорошо кушай, тепло одевайся и пиши мне, обязательно пиши…

Я, судорожно хватая ртом воздух, высвободилась из кольца мощных тетушкиных рук и, отдышавшись, пообещала ей беречь себя. Глаза щипало от невысказанных чувств. Поэтому, чтобы не расстраивать Юдит слезами, я, поцеловав ее на прощанье, развернулась и бодро направилась к телепорту.

Неожиданность на Рэе

До Рэя, где находился Центр распределения, я добралась легко. Обожаю телепорты. Пусть это дорогое удовольствие и не везде еще есть станции, но перемещаться на огромные расстояния за несколько секунд — вот оно, настоящее волшебство.

Прыжок прошел отлично. Чувствовала я себя хорошо, только чуть с непривычки кружилась голова, а перед глазами плясали разноцветные круги — побочный эффект от прорыва пространства. Служащий заботливо справился о моем здоровье, рекомендуя отдохнуть хотя бы полчаса в специальной зоне, но где там! Мне не терпелось скорее очутиться в Центре и пройти экзамен. Поэтому сразу после обязательной регистрации для всех приезжих я наняла магповозку и, комфортно расположившись на мягком кожаном сиденье, приготовилась насладиться быстрой ездой. К слову, такой вид транспорта только набирал популярность в моем мире, потихоньку вытесняя телеги и экипажи. Здесь же улицы были переполнены этим чудесным примером взаимодействия магии и механики.

Жизнь в городе била ключом. Людей было много, все они спешили, создавая толпы. Шум улиц был оглушающим: сотни голосов, топот каблуков по брусчатке, резкие сигналы магповозок, грохот проезжающего транспорта — все это соединялось в утреннюю симфонию мегаполиса. Перед глазами проносились прозрачные высотные здания, связанные между собой арками и перекрытиями, мелькали площади с фонтанами из белого камня, дорогие лавки с пёстрыми вывесками. Мне понравились широкие аллеи, ухоженные клумбы с цветами. Отметила я и чистоту улиц — город был прекрасен.

До Центра распределения я добралась без проблем. Здание было огромным. Мне с тоской подумалось, что, пожалуй, день уйдет только на то, чтобы добраться до цели. Зайдя внутрь, я оглохла — это был гудящий улей, кишащий людьми и нелюдьми. Если они все пришли за тем же, за чем и я, то, боюсь, будь я хоть трижды потомственным бытовиком, мне не пробиться: я просто состарюсь, пока подойдёт моя очередь. Представляю себя такой дряхлой седой магичкой, перед которой, наконец, отворяется вожделенная дверь, и громкий голос секретаря объявляет:

— Уважаемая Лялянара Вэлис, будьте любезны, проходите на экзамен.

А я такая, шамкая беззубым ртом:

— А? Что ты сказал, не слышу ничего? Громче повтори, милок!

Секретарь почти орет:

— Лялянара Вэлис, проходите, вас ждут.

— Бегу! — и я, роняя слезы радости и подслеповато щуря глаза, плетусь, прихрамывая, навстречу судьбе.

От представленной картины меня передёрнуло, поэтому, взяв себя в руки, я отправилась добывать сведения. С помощью вежливости и взятки провиантом я нашла и хранилище для багажа, и экзаменационный этаж, и даже приемную, где выдавали направление на экзамен. С небольшим волнением прошла я в указанный кабинет. Сидящий чиновник невинно улыбнулся, и началось… Справки, документы, дипломы, анкеты… "Откуда? Куда? Зачем? А почему раньше не преподавали? Вы уверены, что сможете соответствовать высоким нравственным идеалам звания педагога?"

Утирая пот со лба, спустя полтора часа я выползла из приемной, прижимая к груди заветный листок с допуском.

Сам экзамен состоял из двух частей: письменной теоретической и практической. Скажу сразу, как только я увидела количество соискателей, толпившихся на лестнице у входа на этаж, мне захотелось позорно развернуться и сбежать. Кого тут только не было! Существа с тремя руками, щупальцами, хвостами, без ног, без носа, синекожие, красноволосые — в общем, на любой вкус. Многие расы я видела впервые, но все они, как и я, были дипломированными специалистами и жаждали нести свет образования и культуры в темные головы студентов.

Будущих успешных педагогов поделили на группы и развели по отдельным аудиториям, и все равно мне пришлось ожидать около четырех часов. Мысли лихорадочно метались. Я то теряла надежду на успех, то готовила достойную вступительную речь для приемной комиссии, перечисляя свои магические способности и сильные стороны. В общем — сплошные нервы, усиленные растущим напряжением в отношениях между конкурсантами. Сложно оставаться хладнокровной, глядя, как мелкий иномирец, пытаясь пройти без очереди, лишается хвоста, пусть потом и выяснилось, что это особенность расы — отбрасывать конечность при опасности. Но в момент, когда несчастный висел в воздухе вниз головой, схваченный безжалостной рукой обиженного и от того очень злого шестирукого великана, я искренне мечтала оказаться подальше от творящегося безобразия. Ссоры вспыхивали все чаще, и я уже сто раз пожалела, что полезла в этот "светлый храм образования и культуры", будь он неладен, но повернуть назад мне мешали наследственная гордость и бережно сложенный в кармашек на груди портрет красавца-ронга. И вообще, если сдамся, добрая тетушка до конца жизни мне это будет ежедневно припоминать. Оно мне надо?

Когда подошла моя очередь, я резво вскочила и юркнула в кабинет, отрезая себя от демонов, ещё несколько часов тому назад называвших себя законопослушными иномирными гражданами. Прищемив особенно наглому пальцы закрывающейся тяжёлой дверью, я услышала о себе много нового, в душе надеясь, что пострадавший — не маг-проклятийник. Очутившись наконец перед комиссией после выпавших испытаний, я была спокойна, как скала. Что мне какой-то экзамен! Вот спорящие до красноты шипастые представители с Ануга или, воняющие до слез в глазах при испытываемой агрессии, вуды — это проблема. Остальное больше не вызывало эмоционального всплеска. Поэтому, собранная и хладнокровная, я быстро справилась с теоретической частью. А практика заставила только недоуменно хмыкнуть: задание заключалось в уборке помещения с помощью заклинаний и демонстрации контроля над удержанием предметов в воздухе с последующим пошаговым объяснением действий. Выходила из здания я поздним вечером. Результаты обещали предоставить завтра, а пока предложили переночевать в корпусе общежития при Центре, чем я и воспользовалась.

Утром мне пришло магсообщение явиться на собеседование к часу дня. Я посчитала это хорошим знаком и, весело напевая, уже видела себя на Вэйсе. Наскоро перекусив бутербродом, собранным из тетушкиных припасов, постаралась создать вид крайне ответственный и деловой, надев новый салатовый костюм. Волосы забрала в пучок на макушке, минимум украшений, и вот вам, пожалуйста, — госпожа Лялянара собственной персоной, бесконечно элегантная и утонченная. Вид портили только нервно подрагивающие руки, которые намертво вцепились в дамскую сумочку.

Сегодня людей в Центре было значительно меньше, и я спокойно прошла в указанную аудиторию. Там сидели вчерашние экзаменаторы и о чем-то вяло переговаривались, листая бумаги.

— Добрый день, уважаемые мэтры, — я постаралась говорить, чтобы голос звучал со спокойным достоинством, — мне назначено собеседование на час.

— Да, да. Будьте любезны, проходите, присаживайтесь, — отозвался улыбчивый старичок-погодник. — Так. Вы у нас Лялянара Вэлис, маг-бытовик. Просто отлично! Спешу поздравить: у вас один из самых высоких баллов по теории, и, конечно же, учитывая вашу уникальную магию, мы с радостью предоставляем вам место в Академии магии Торнтона, — он чиркнул что-то у себя в блокноте. — Документы уже заверены и отправлены, а согласие вы еще вчера подписали при подаче документов.

Я ошалело кивнула, смутно помня, что подписывала в приемной, а под конец "дружеской беседы" и вообще, похоже, все подряд, лишь бы унести скорее ноги.

— …подъемные вам выдадут по прибытию на Торнтон, телепорт откроется ровно в шесть вечера, — частил тем временем старичок. — Удачи вам на новом месте, госпожа Вэлис. Рады были встрече. Всего доброго! — он выразительно взглянул, намекая, что пора откланиваться, а у меня в голове крутилось: что-то не так. Вроде взяли, вроде получилось. Так. Стоп. Какая Академия Магии, он сказал? Какой ещё Торнтон? Что я и высказала вслух.

— Как какая Академия? — удивился маг. — Одна из самых известных и уважаемых. Можно сказать — жемчужина мирового образования, — на что я скептически посмотрела на говорившего, так как и слыхом не слыхивала о таком учебном заведении. — Критерии отбора для работников жёсткие, и мы долго искали достойного кандидата, — продолжал вдохновенно вещать погодник, не обращая внимания на мое недоверие. — Именно то, что вы бытовой маг, стало решающим фактором. Поэтому вам чрезвычайно повезло: мы выбрали вас среди тысяч желающих получить это место.

— Счастливы вас поздравить, — произнес его сосед. — Редко кому так везёт, — и он подмигнул мне, пихнув локтем старенького профессора, начавшего клевать носом.

— А? Что? Торнтон? Да, милейшая Академия! — отозвался тот и снова начал падать в мягкие объятия сновидений.

— Поздравляю, разрешите пожать вам руку, — чуть не прослезившись, встал председатель комиссии и сжал мою безвольную ладошку.

А я поняла, что начинаю задыхаться:

— Погодите, но разве я не писала заявление, что хочу в Академию Вэйса?

— Дорогая госпожа Вэлис! Мы — Центр распределения! — чиновник наставительно поднял вверх указательный палец. — Мы формируем преподавательский штат всего Союза магических миров, руководствуясь совестью и честью при отборе кандидатов. Ваш экзаменационный бал высок, академия Торнтона — лучшая, им нужен бытовик, поэтому вы туда направляетесь! — подчёркивая каждое слово, произнес маг, теряя терпение.

— А как же Вэйс? — жалобно проблеяла я.

— Туда уже отправили вчера кандидатов. Набор закрыт, — он развел руками и добавил: — Поверьте, вы ещё благодарить нас будете. Такое чудесное место! Эх, был бы я моложе, сам бы поехал в Торнтон. Экологически чистая планета, свежайший воздух, богатейшая природа! Сильнейшие специалисты, высокий уровень жизни, шикарные погодные условия — да о таком только мечтать можно! — продолжал разливаться певчим сиргом маг. — В общем, — подвёл он итог, — решение уже принято, бумаги оформлены. Всего доброго. Просите следующего, — обратился он к секретарю и, потеряв ко мне интерес, с воодушевлением принялся рассказывать коллегам об удачной рыбалке.

Я на негнущихся ногах вышла из аудитории. Мир рушился на глазах. Вот я стояла в подвенечном платье с любимым, а вот я одинокая старая дева, сидящая на кресле и вяжущая длинный чулок. Всхлип вырвался нечаянно, за ним другой, третий, и начался слезный потоп. "От счастья, наверное", — завистливо глядя на меня, перешептывались проходившие мимо люди и нелюди. Кое-как успокоившись, обратилась к служащему, решив выяснить, что ещё можно сделать. Как оказалось, попала я конкретно. Не глядя подписав документы, я получила назначение на пять лет работы. Мало того, выходило, что весь этот период я не могу покинуть Торнтон без особого разрешения. Благо пользоваться магпочтой дозволялось: хоть с тетушкой смогу переписываться! Обязанностей было море: от решения стандартных учебных задач, до всего, что попадало в категорию непредвиденной необходимости. Особенно умилял пункт о том, что в случае моей смерти, тело обязуются телепортировать родственникам за счёт академии. Немного согрела и сумма оплаты: хоть не зря страдать буду.

— А можно поменять место работы? — с надеждой посмотрела я на чиновника. Он в ответ выразительно приподнял брови:

— Вы что! Это же не рынок: захотел туда, захотел сюда. У нас все строго! За уклонение от места распределения грозит штраф, — и он назвал сумму, заставившую покрыться липким потом, — или даже, — приблизившись ко мне, он оглянулся и шепотом произнес, — тюремное заключение.

Я посмотрела недоверчиво, но для себя решила, что рисковать не стоит: я еще слишком молода для холодных казематов.

Внезапно меня осенило:

— А если я вдруг не подойду нанимателю?

— Не волнуйтесь, госпожа Вэлис, вы полностью защищены от подобного. Контракт заключается сроком на пять лет, и наниматель, также как и вы, не может расторгнуть его. Мы бережем кадры! — с гордостью произнес секретарь, раздавив последнюю надежду обмануть судьбу. — Советую вам поспешить, так как времени до телепортации у вас совсем немного. Желаю благ на новом месте.

Все, что мне оставалось, это покинуть здание. До перемещения было ещё пара часов. Зайдя в небольшую кондитерскую, я заказала, с расстройства, самое вкусное пирожное, ведь как говорила тетушка: "Жизнь должна быть сладкой, даже если она горчит". Поедая нежнейшее суфле, украшенное взбитым кремом, я все не могла понять, как так вышло, что мне так фантастически не повезло. Всего день! Один день — и я опоздала! Что это? Насмешка судьбы? Я вытянула портрет Киприото. Он все также белозубо улыбался, чуть сощурив зелёные глаза. Сердце привычно забилось сильнее. "Не тревожься, любовь моя, — утерев непрошеные слезы, прошептала я и нежно погладила портрет. — Выход найдется всегда: я обязательно что-нибудь придумаю, и мы будем вместе. Ты только дождись".

С этими словами я вышла из кондитерской и решительно зашагала в сторону общежития.