ГЛАВА ШЕСТАЯ

Семь часов, наконец-то! Отдыхающие потянулись на ужин. Те, чьи номера были на втором этаже, поодиночке и небольшими компаниями спускались вниз по лестнице. Мет сгорал от нетерпения. Он уже проголодался, но главное ему хотелось снова увидеть Пету Келли. Мет попытался поторопить маму. Она отнекивалась:

— Ты иди, дорогой. А я пойду припудрю носик.

Мет вздохнул. Наверное, Пета уже прошла в зал.

Ему оставалось только согласиться.

— Хорошо, мамочка. Только недолго.

Уже в дверях Мет вспомнил, что забыл солонку в кармане спортивного костюма. Мет быстро осмотрел столовую. Среди женских голов в зале рыжей копны Петы видно не было. Мет тут же развернулся и со всех ног побежал к коттеджу. Что же ему еще остается, если у него такие вкусы! Ужина без соли его желудок не вынесет. Не прошло и пяти минут, как Мет снова стоял на пороге обеденного зала. Он так и знал! Мама с Петой уже сидели за столом и мило беседовали.

Мет почувствовал неладное. Мама слукавила. Она не собиралась пудрить носик в дамской комнате. Просто сделала вид, что идет туда, и тут же вернулась, чтобы пораньше перехватить Пету Келли и попытаться сосватать ей сыночка. Выругавшись про себя, Мет поспешил к столу.

Но при виде Петы, которая снова пришла в красном свитере, недовольство маминой тактикой исчезло без следа. Не обращая внимания на настороженный взгляд Петы, он, улыбнувшись, сел на свое место.

Ты весьма решительная и умная особа, Пета Келли, судя по тому, что не поменяла столик, сделал вывод Мет. Что же, это обнадеживает. Значит, решила разобраться в ситуации.

— Пета после тенниса пошла в бассейн, — решила нарушить молчание мама. — Она любит плавать.

— Хм… — ответил Мет, надеясь, что мама не похвалилась перед Петой его кубками и спортивными грамотами по плаванию, полученными еще в школьные годы. Надо же, как у них с Петой совпадают спортивные пристрастия!

— Она снимает квартиру, вместе с двумя стюардессами, в Бонди-Джанкшн, — с удовольствием сообщила мама. — Пета как раз рассказывала мне, что хочет перевестись на внутренние авиалинии. Она уже устала от Лондона и Рима.

— Да, все же Австралия наш дом, — радостно откликнулся Мет.

После их разговора прошло лишь несколько часов. За это время Пета решила изменить свою жизнь? Так быстро? Наверное, это связано и с ее передрягами в прошлом. Если, например, друг Петы был англичанином или итальянцем, то порвав с ним, она уже не хочет ходить по той же земле, что и он. Вот и хорошо. Значит, этот парень не будет крутиться рядом, моля о прощении.

— Мет живет в Бонди-Бич, — подсказала мама, намекая, что они с Петой оказались почти соседями.

— Разве он живет не с вами, Синтия? — спросила Пета.

— Нет, нет! Ему так неудобно.

Холодные синие глаза теперь смотрели на Мета.

— Почему?

В этих глазах он мог без труда прочитать довольно банальную и циничную мысль: «Что, мама мешает веселиться?»

— Мама живет в Госфорте, на Центральном побережье. А мой бизнес связан с Сиднеем, — объяснил он.

— Какой бизнес? — поинтересовалась Пета.

— Торговля.

— У Мета своя компания, — вмешалась мама. — Она процветает, но отнимает массу времени — нужно постоянно разбираться со всеми этими бесконечными перевозками и контрактами. Ему даже некогда найти хорошую девушку, хотя я постоянно напоминаю…

Чего и следовало ожидать, обреченно подумал Мет. Надо вмешаться, пока мама не сообщила, как ей хочется иметь внуков.

— Я же нашел время для тебя, — напомнил он. Мама недовольно нахмурилась.

— Да, дорогой. Я и не говорю, что ты плохой сын…

— Ого, тушеные грибы! — обрадованно воскликнул он. Здешний ужин нравился ему гораздо больше, чем обед. Мет достал из кармана солонку. Бдительная Пета чуть улыбнулась. Мет весело посмотрел на нее:

— Знаете, я выбросил свои последние сигареты.

Кажется, Пета удивилась.

— Мет, как я рада, — искренне обрадовалась мама.

— Что ж, в деревне поблизости есть магазинчик, если станет невтерпеж, — холодно заметила Пета. Наверное, она по-прежнему не слишком ему доверяет.

— Нет. С сигаретами покончено, — заверил он и с аппетитом набросился на грибы.

Мама, последовавшая его примеру, на время замолчала.

— Как называется ваша компания? — спросила Пета, когда убрали тарелки.

— «Лаймлайт промоушн», — ответил Мет. Интересно, станет ли она проверять? Он уже понял, что Пета никому не верит на слово. Но Мет не винил ее. Обжегшись на молоке, дуешь и на воду.

— Его офис — в Рокдейле, сразу за аэропортом Маскот, — тут же добавила мама. — Вы добираетесь на работу по одному маршруту.

Мет сердито взглянул на нее. Мама в своем репертуаре.

К счастью, Пета пропустила последнюю фразу мимо ушей и спросила:

— А как вы боретесь с шумом от взлетающих самолетов?

— Здание имеет звукоизоляцию.

— Да, это необходимо, — согласилась Пета.

— Мет не жалеет денег для своих работников! — воскликнула мама. — Он очень хорошо делает. Да, очень хорошо. Вы, наверное, читали в газетах про дом в Бонди, который продается за миллион двести тысяч долларов?

— Мам… — Слишком поздно.

— Так Мет купил его, — гордо сказала мама. Васильковые глаза расширились, и Мет с грустью подумал, что теперь, глядя на него, Пета будет видеть перед собой долларовые купюры. Он не хотел, чтобы Пета полюбила его из-за денег. Мет терпеть не мог разговоры о своих деньгах. Неприятно видеть, как меняются люди, их мнение, отношение и рассуждения, когда они узнают, что он богат.

— Это вложение капитала компании, — внес ясность он. — Сам я не располагаю такими суммами. Дом будет сдан в аренду, с тем чтобы покрыть банковский заем. Фактически убыточное…

Мет опомнился. Еще не хватало, чтобы он начал рассказывать о том, как ведет финансовые дела. Никакой пользы это не принесет. А вот вреда — сколько угодно. Пета смотрела на него уже с определенным интересом, и, конечно же, он стал более лакомым кусочком, чем прежде.

Забавно… его деньги совершенно не интересовали ни Джанель, ни Ски. Джанель юридической практикой зарабатывала суммы с шестью нулями. Ски достигла вершин в индустрии моды, ей тем более хватало средств. Мет не знал, сколько зарабатывают стюардессы, но, без сомнения, намного меньше, чем преуспевающие юристы и модельеры.

Пете хочется подцепить богатого мужа, миллионера? Может, теперь она станет сговорчивее. А жаль. Он предпочитал Пету-борца.

— Простите. Так вкусно пахнет, — пробормотал Мет, встал из-за стола и пошел к буфету, где подавали второе блюдо. Пусть мама поболтает с новой знакомой, если хочет. Ему вдруг стало все равно.

Цыпленок барбекю, вареная картошка, брокколи, бобы, томаты, запеченные с базиликом… Нет, все не то… Неужели он потерял аппетит? Поколебавшись, Мет наконец взял одну из тарелок. Мужчина должен есть. Пета с мамой и все соседи по столу стояли в очереди за вторым. Можно добавить соли, не смущаясь, что кто-то за тобой наблюдает, вытаращив глаза. Мет так увлекся, что едва не опустошил солонку.

Болтушка мама и дразнящий красный свитер вернулись, чтобы продолжать его мучить. Он попытался сосредоточиться на еде, но безуспешно. Может, он слишком много думает о деньгах? Жаль, что все раскрылось так скоро. Но, с другой стороны, финансовая обеспеченность — это большое преимущество в создании семьи. Пете уже не придется раздумывать, на что будут жить она и дети. Конечно, остается более серьезная преграда — отношение Петы к нему!

Тем временем две женщины говорили о семье. Мет узнал, что у Петы есть старшие братья, Джон и Поль, и младшая сестра Меган, у которой недавно родился ребенок. Два мальчика, две девочки… именно о такой семье мечтает она сама. Родители Петы жили в Блэкхив, маленьком городке в Голубых горах всего в двух часах езды от Сиднея.

В свою очередь мама рассказала ей, что Мет ее единственный ребенок. Она едва не умерла при родах, и муж не хотел больше рисковать. И, какой ужас, ей так хочется увидеть внуков, а Мету уже тридцать три, и он до сих пор не женат. Последовал тяжелый вздох.

— Наверное, вы слишком избаловали в детстве вашего единственного ребенка? — ехидно поинтересовалась Пета.

Так, камешек брошен в его огород. Мет поднял голову.

— Я не избалован, — вмешался он, прежде чем мама предалась воспоминаниям о его детстве.

— Он всегда был добрым мальчиком, — невозмутимо подтвердила мама.

— В семье все решал отец, он устанавливал правила, а я им следовал, — продолжал Мет, пристально глядя на Пету. — Он научил меня ответственности, и я благодарен за его уроки. Тому же я научу своих детей. Если они будут, — мрачно добавил Мет. Пусть не думает, что в детстве он был богатым, изнеженным баловнем, которому все позволялось.

Пета холодно улыбнулась:

— Значит, теперь вы уверены, что можете купить все и всех, в том числе и девушку, которая вам понравится?

Ее глаза говорили: «Только не меня, мистер. Никогда!»

Он внимательно смотрел в эти насмешливые глаза. Как же он хотел, чтобы Пета взяла свое оскорбление назад. Но синие глаза не дрогнули. Хотя в них не было презрения. Что же, она нанесла удар ниже пояса, и Мет не мог промолчать.

Раньше она обвиняла его в нарушении правил. Такое можно извинить и понять и даже превратить в шутку. Но сейчас… Не важно, откуда она приехала и что сделал ее парень. Это не дает ей права заявлять, что он покупает женщин за деньги. Если он захочет, то и без денег сведет с ума любую!

— Почему же всех? Меня, например, не интересуют шлюхи и охотницы за золотом, — сказал он, мысленно поставив между собой и женщиной, которая так низко его ценит, железный щит. Он вернул оскорбление обратно и с каким-то звериным удовольствием наблюдал, как она вздрогнула будто от удара.

— Мет!

Возмущенный мамин голос вернул его к реальности. Он и забыл, что за столом нужно вести себя прилично.

— Простите. — Мет вопросительно приподнял бровь:

— Пета, возможно, я вас не правильно понял?

Пета густо покраснела.

Хорошо! Зажгла пламя, теперь пусть сама сгорает в нем!

— Я хотел сказать, что не могу купить жену, которая мне подходит, — продолжил Мет. — Она должна ждать от брака того же, что и я. Иначе, ничего не получится и никакие деньги не помогут.

Пусть проглотит!

— Деньги тоже важны, Мет, — примирительно сказала мама, испугавшись за мирный исход встречи. — Так много семей рушится из-за финансовых проблем. Все-таки наличие денег лучше, чем их отсутствие.

Очевидная истина.

— Но если вас интересуют границы моих финансовых возможностей, постараюсь отчасти удовлетворить ваше любопытство. Я могу купить дом, — подчеркнул он. Должна же упрямая Пета Келли наконец понять, что он не шутил, не смеялся над ней после теннисного матча. — Например, я без особых усилий могу найти средства на дом с пятью спальнями, бассейном и теннисным кортом для разминки. Если такое жилье, конечно, мне понадобится.

В синих глазах была пустота.

— Пять спален? Ты не путаешь, Мет? — поразилась мама. — В большинстве современных домов их не больше четырех.

Он сверлил Пету взглядом. Пусть не ждет жалости.

— Думаю, что ответил на ваш вопрос. Вы довольны?

Пета продолжала сражаться. Ее щеки все еще горели от стыда, но в глазах появились упрямство и гордость.

— Советую обезопасить себя и заранее составить брачное соглашение, если уж вы так много предлагаете. Иначе вас может обчистить… — она улыбнулась, — какая-нибудь охотница за золотом в случае развода.

— О, как я не люблю все эти бракоразводные процессы! — объявила мама, неодобрительно покачивая головой. — Разве можно создавать семью без доверия? Если до свадьбы думаешь о разводе, не стоит и вступать в брак.

— Полностью согласен, — с чувством сказал Мет, выбивая у Петы почву из-под ног.

Пета молча смотрела на него.

Он же насмешливо наблюдал за ней, словно приглашая продолжить атаку и мысленно готовя неотразимый ответный удар. В ее глазах появилось смущение. Она потупилась, признав, что проиграла.

Для Мета такая победа ничего не значила. Он ничего не выиграл, зато почувствовал пустоту. Напрасно он позволил Пете Келли втянуть себя в спор. Пусть варится в собственном соку. Вся горечь и недовольство Петы легли грузом на его плечи. Она только испортила ему настроение.

На сей раз мама решила, что осторожность — главный спутник храбрости, и не стала интересоваться у Петы, что та думает о бракоразводных процессах. Пета в свою очередь ничего не говорила. Мет машинально дожевывал остатки ужина и тоже молчал. Еда после выходки Петы вызывала у него отвращение, но он через силу глотал куски, собираясь наесться до отвала.

Когда официантка унесла пустую посуду, Мет даже смотреть не стал на десерт. Сегодня на буфетном столике стоял мусс, он назывался «страстный». Будто издевательское напоминание о том, что его страсть к Пете Келли умерла.

Мама, пытаясь поддержать разговор, расспрашивала Пету о процедурах, которые та выбрала. Рассказывала, какое прекрасное здесь лечение. Как интересно организован досуг.

Мету захотелось заткнуть уши. Он решил зайти в деревенскую гостиницу и напиться. Черт с ним, со здоровьем!

— Мет, ты пойдешь на медитацию, которую проводят тайские монахи? — осторожно спросила мама.

— Нет. Немного прогуляюсь. Подышу вечерним воздухом. — Поднимаясь, он с насмешкой посмотрел на Пету Келли:

— Надеюсь, медитация поможет вам расслабиться, и вы спокойно уснете. Так что желаю с пользой провести время. — Прежде чем кто-то из них смог ответить, Мет широко улыбнулся и добавил:

— Прошу прощения, дамы.

И, не оглянувшись, вышел из зала. Что было, то прошло.

Загрузка...