Любовь опасная, как порох

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Чистый вечерний воздух обжигал прохладой. Зима на южном плоскогорье ощущалась сильнее, чем в Сиднее. Мет зашел в коттедж за паркой и перчатками. Веселье потеряет смысл, если он продрогнет до костей на глухой деревенской дороге. В путь, в путь! Алкоголь, конечно, не сделает жизнь счастливой, зато притупит боль разбитых надежд.

Одевшись, Мет вышел на террасу. В тишине он услышал торопливые женские шаги. Кто-то шел по каменным плитам террасы, ведущей от регистратуры. Присмотревшись, он разглядел в полумраке силуэт Петы Келли. Пета, задыхаясь, остановилась рядом. Она смотрела на него дикими, расширенными глазами и вся дрожала. Почему? Мет встревожился.

— Что-то случилось с мамой? — крикнул он.

— Нет! — Для большей убедительности Пета покачала головой. Она растерянно потирала руки. — Я… я просто хотела найти вас… поговорить… — Пета говорила отрывисто, задыхаясь.

Мет увидел, что она накинула, не застегнув, свой кожаный жакет. Перчатки Пета сжимала в руке. Очевидно, она собралась пойти вместе с ним на край света. Очень любопытно.

— Рискуете, Пета? А если после нашей беседы я вас съем, как Серый Волк Красную Шапочку?

Пета потерянно смотрела на него.

— Простите, — выдохнула она. — Вы, наверное, считаете, что на меня не стоит тратить время, но… я искренне сожалею о том, что сказала за ужином.

Сожалеет о том, что упустила свой шанс? Птичка, несущая золотые яйца, выскользнула из рук? Слишком поздно, леди, мрачно подумал Мет. Пета Келли показала свое истинное лицо, и это лицо ему не понравилось. Он больше не хотел ее видеть.

— Мы всего лишь обменялись мнениями, — ответил Мет, проигнорировав извинение.

— Но мы могли заблуждаться! — с болью откликнулась она.

Мет задумался. Она сказала «мы». Пета в самом деле расстроена или придумала другой план?

— Можно я пойду с вами? — спросила она.

Истинное лицо проявилось. Он не дурак. Если Пета хочет задобрить его словами раскаяния и потом снова начать словесную баталию, ее ждет сильное разочарование. Она наглотается досыта. Собственного яда.

Мет безразлично пожал плечами.

— У нас свободная страна. Каждый идет куда хочет и с кем хочет. Хотя, если вы собираетесь меня сопровождать, должен предупредить, что целью моей прогулки является местный паб. Где я намерен задержаться. — Из-за нее он не собирался менять планы на вечер. — И мне плевать, назовете вы это нарушением правил или нет, — прибавил Мет, презрительно посмотрев на нее.

Пета глубоко вздохнула и кивнула:

— Хватит играть по правилам!

Мет разозлился: она еще говорит об игре по правилам! Он быстро пошел по обочине дороги. Догонит, если захочет. Ее не приглашали. Он не хотел, чтобы Пета снова дразнила его, путалась под ногами и строила коварные планы. Конечно, теперь она жалеет, что отказалась от его предложения. В конце концов, Мет неплохая добыча. Пусть и уснет со своими сожалениями! Ему не нужна женщина, которая не видит вещи в их истинном свете.

— Правда, простите, что я вас так ранила…

Тихая мольба Петы ужалила его как пчела. Он остановился, пытаясь разглядеть в полутьме лицо девушки.

— Но я же не истекаю кровью, — съязвил он.

— А мне очень больно, — тихо сказала Пета. — И очень стыдно за свои слова, Мет.

Она говорила с такой искренностью, что сердце его дрогнуло.

— Не хотите объяснить причину этого поступка? — спросил Мет, удивляясь сам себе: ведь он решил не вступать с Петой в какие-либо дебаты. Но больше он ничего не спросит. Примет ее извинения, и разговор окончен.

Пета сморщилась, как от боли и, опустив голову, продолжала идти рядом с ним. Молча. Наверное, решала, что придумать в оправдание. Мет замедлил шаг, приноравливаясь к ее темпу. Немного сострадания он мог себе позволить. Может, ей действительно было больно.

— Вы были правы днем, — она тяжело вздохнула, — я вымещала на вас злость на моего бывшего друга. Вы с ним очень похожи.

Мет стиснул зубы. Ничего себе! Приятно слышать. Он, оказывается, похож на какого-то проходимца! И, более того, должен отвечать за его грехи.

— Он был женат, и скрывал это от меня. Я узнала только две недели назад. Целых два года я и не подозревала… — Пета перевела дыхание и прерывисто вздохнула. — И не просто женат — у него трое детей, — печально сказала она.

— Два года? Как же ему удавалось? — Мет был настолько удивлен, что забыл про свой обет молчания.

— Мы познакомились в Риме. Он приехал туда по делам. Вообще-то он живет в Милане, но мы всегда встречались в Риме, в промежутках между полетами.

— Очень удобно.

— Да. Он планировал все до мелочей. Казалось… думал только о том, чтобы сделать меня счастливой. Устраивал сюрпризы. Романтические встречи. Дарил подарки…

— Настоящий латинский любовник, — хмыкнул Мет.

— Он играл свою роль, — согласилась Пета. — И очень удивился, когда я ушла, после того как он открыл наконец правду. Думал, что успел меня купить. И я буду бегать за ним как собачонка.

Значит, при упоминании о деньгах всплыли неприятные воспоминания, и Пета тут же накинулась на первого попавшегося. Правда, непонятно, почему она вбила в голову, что Мет должен поступать так же, как ее бывший любовник. Он совсем другой. Хотя Пета и не желает это видеть.

— Я на него похож? На вашего итальянца?

— Что? — недоуменно спросила Пета. Кажется, он вытащил ее из трясины воспоминаний.

— Вы сказали, что я похож на вашего друга, — напомнил Мет.

Пета через силу улыбнулась.

— Не совсем. Теперь я вижу, что нет. Мне сначала так показалось. Это было первое впечатление. Вы начали откровенно меня оценивать и решили, что легко добьетесь успеха. И я подумала…

— Не отшлепать ли его как следует?

— Примерно так.

Хотела проучить, значит? И все потому, что Мет ей понравился, она растерялась, а недоверие к мужчинам сослужило ей плохую службу? Мет неожиданно для себя спросил:

— Внешне мы похожи? — Нет.

Он облегченно вздохнул. Значит, Пета больше не станет их путать. Он терпеть не мог, когда его принимали за другого. Тем более если этот другой — двуличный обманщик.

Они и не заметили, как вышли за территорию оздоровительного центра и оказались на проселочной дороге. Мет увидел над головой очень яркие звезды. Здесь, за городом, им не мешал светить яркий свет фонарей. Топить тоску в вине уже не хотелось. Может, у них с Петой Келли и есть шанс быть вместе. Если она забыла своего итальянца.

— Вы до сих пор его любите?

— Нет. — (Сказано убедительно.) — Он тоже меня не любил. Просто пользовался мной, получал удовольствие.

Действительно негодяй. По крайней мере она поняла это и смотрела правде в лицо. Хотя нельзя винить парня за то, что Пета ему понравилась. Мет, как только ее увидел, тоже подумал… об удовольствии. Вопрос в том… будет ли она счастлива с ним.

Пета больше не использовала его в качестве мальчика для битья. Она извинялась и сожалела, значит, уже ценила его мнение. Либо ненавидела себя за то, что затеяла ссору там, где не следовало. Впрочем, это ее дело. Пета шла рядом, опустив голову, и думала явно не о Мете.

Так, размышляя каждый о своем, они подошли к деревенской окраине. Мет не знал, как быть. Что случалось с ним редко. Пета, наверное, не захочет идти в паб. «Будь что будет! Попробую пригласить ее. Кто не рискует, тот не пьет шампанского», — сказал себе Мет. Кроме того, теперь он знает, что пережила эта девушка, и готов к колкостям и отказам. Мет уже собирался заговорить, но Пета неожиданно остановилась. Она стояла, переминаясь с ноги на ногу, оглядываясь, как будто потеряла дорогу во тьме. Потом посмотрела на огоньки деревни и повернулась к нему. Глаза Петы блестели, но не от счастья. Мет увидел на щеках мокрые дорожки.

— Я пойду, — хрипло сказала Пета. — Спасибо за… за то, что выслушали.

— Все будет хорошо, — успокоил он.

Черт побери! Все как раз плохо. Пета всю ночь проплачет из-за мерзавца, который обманул ее. А у нее еще все впереди. Она невероятно красива, притягательна…

Сердце дрогнуло, кровь ударила в голову, и Мет забыл все. Подчиняясь только желанию, он подошел к ней, обнял ее и поцеловал так, чтобы у Петы перехватило дыхание, чтобы она забыла своего итальянского дружка. Мет хотел поглотить ее, растворить в себе и вообще сделать для нее тысячу разных приятных вещей.

Пета не понимала, как это случилось. Все было как во сне. Она прижалась к Мету, он начал жадно целовать ее, голова кружилась, глухая тоска так внезапно сменилась целым потоком сладостных ощущений, что Пета была не в состоянии сделать хоть что-то.

Когда он провел языком по ее небу, Пета очнулась. В ней вспыхнули сначала злость, потом любопытство, и она ответила на его поцелуй, чтобы залечить свои раны, вернуть мечты.

Целительный, завораживающий, возбуждающий поцелуй словно пронзил Пету насквозь. Она снова почувствовала себя женщиной, прекрасной, радостной, женщиной, которая наслаждается жизнью. Холодное, пустое чувство одиночества улетучилось, растворилось в теплой волне. Она грелась, горела и таяла, когда мужская рука коснулась ее горячей кожи, провела по груди, нашла сосок, сразу ставший жестким.

Не понимая, что делает, дрожа от счастья, она прильнула к Мету еще крепче. И услышала свой стон. И тут к Пете вернулось сознание.

Она вздрогнула. Да что это с ней! Она готова переспать с мужчиной, которого едва знала! И готова отвечать на его поцелуи, прикосновения… желание! Какой ужас! Она обняла шею Мета, взъерошила его волосы и замерла, ожидая продолжения.

Пета не знала, сколько прошло времени, где они и как оказались здесь. Сердце колотилось от страха. Она отшатнулась, чтобы Мет больше не смог ее поцеловать.

— Прекрати, — прошептала она.

Мету захотелось увидеть ее глаза, хотя в темноте это было трудно. Он медленно отстранился.

— Все хорошо, — глухо сказал он. — Я не… гм… залез тебе в трусики, — он отпустил ее грудь, — но ты ничего не говорила про свитер.

— Нет. Я… — Она не знала, что сказать. Как объяснить. Пета беспомощно вздохнула.

— Все хорошо, — повторил Мет уже громче. Он не смог сдержать улыбку. — Прекрасно. Замечательно. Просто здорово! — просиял он. — Давай поженимся.

— Что? — задохнулась она.

— Поженимся, — охотно повторил Мет. — Как жаль, что мы не в Лас-Вегасе. Мы могли бы сыграть свадьбу прямо сейчас.

— Ты сумасшедший? — вскрикнула Пета.

— Напротив. Сегодня я на редкость умен.

— Хочешь поскорее переспать со мной? — Она почти визжала.

— Нет. Хочу иметь от тебя четырех детей.

Пета смотрела на него, совершенно сбитая с толку. Мет нагнулся и поднял с земли их перчатки. Осторожно сжал ее влажную ладонь.

— Пойдем. Посидим в пабе и обсудим наши планы насчет свадьбы.

— Свадьбы… — изумленно повторила она.

— Конечно, будет не так хлопотно, да и быстрее, если мы просто оформим документы. Но я знаю, как женщины любят свадебные церемонии. Думаю, ты не исключение.

Мет повел ее вперед, и Пета подчинилась.

Разум подсказывал ей, что все это безумие.

Она должна вернуться и все обдумать, пока ее снова не обманули. Но от его руки исходила невероятная сила, и чувства Петы шептали ей другое.

Пета хотела идти с ним рядом.

Значит, так и будет.