Любовь по расчету

11

– Большего идиотизма я не видывал! – разорялся Руперт Гриффитс, ходя взад-вперед по кабинету. – Так себя опозорить! Ты не достоин носить наше честное имя после всего, что сделал!

Дэвид сидел в кресле отца, закрыв лицо рукой. Он злился, это было видно по его подрагивающим губам. Отец молчал до самого дома, но едва они ступили на порог, как Руперт разразился гневной тирадой.

– Подумать только, кого я вырастил! Вот уж поистине – в семье не без урода! Не понимаю, в кого ты пошел? Твоя мать была умнейшей женщиной. Да и я далеко не дурак. Иногда мне кажется, что ты не мой сын! – Руперт перестал ходить и остановился напротив Дэвид. – Ты скажешь хоть слово или так и будешь молчать, словно воды в рот набрал?

– А что я должен сказать? – осведомился Дэвид глухим голосом, в котором слышалась скрытая ярость.

– Как ты мог позволить выставить на посмешище женщину, которой все эти дамы высшего света и в подметки не годятся?! – гаркнул Руперт, стукнув по полу тростью.

Дэвид промолчал. Ему нечего было сказать в свое оправдание. Он и сам не знал, почему молча слушал, как издеваются над Мэгги. Почему не остановил их? Почему не бросился за ней сразу же, как только она убежала?

– Я свинья, – произнес он тихо.

– Свинья?! – воскликнул Руперт хрипло. – Нет, сынок, ты слишком большого мнения о себе! Иначе как скотиной тебя не назовешь.

Внезапно Дэвид почувствовал абсурдное желание расхохотаться. Кто бы мог подумать, что его отец, тиран и самодур, вдруг начнет его учить жизни? И в сказочном сне не могло присниться, что Руперт Гриффитс станет защищать женщину, с которой едва перемолвился парой слов, да и те были не очень-то вежливые.

– С каких это пор ты так полюбил Мэгги? – поинтересовался Дэвид.

– Ее нельзя не любить, – серьезно сказал Руперт. – Если бы ты удосужился узнать ее ближе, то понял бы это.

– Не хочешь ли ты сказать, что ты знаешь ее лучше, чем я? – злобно осведомился Дэвид.

– Как оказалось, да! – ехидно произнес Руперт. – Если ты считаешь, что, переспав с женщиной, можно проникнуть в ее душу, то ты сильно заблуждаешься на сей счет!

– А когда это ты успел поговорить с ней по душам?

– Представь себе, нашел время. В отличие от тебя.

– И тебя не шокировало, что она всего лишь официантка? – с усмешкой спросил Дэвид, которому нравоучения отца порядком надоели.

– Неужели ты думаешь, что я не навел справки о женщине, на которой мой сын решил жениться? – язвительно спросил Руперт. – Я узнал всю ее подноготную на следующий же день после того, как она появилась в доме. Признаюсь, поначалу я не верил, что она бескорыстно согласилась тебе помогать. Однако потом…

– Ничуть не бескорыстно! – прервал его на полуслове Дэвид. – Мы договорились, что я буду платить ей по сто пятьдесят долларов в день!

– И она взяла эти деньги? – все так же ехидно осведомился Руперт.

– Нет. – Дэвид сник. – Но, наверное, потому, что не успела.

– На ее месте я бы их потребовал! Она великолепно исполняла роль твоей невесты и терпела все издевательства. И это если учесть, что Мэгги в тебя влюбилась! О, бедная девочка!

– Она не любит меня, – возразил Дэвид. – Не говори ерунды. Да, как-то она призналась мне в любви, но сделала это в порыве благодарности.

– Все, у меня больше нет сил. Ты мне противен, – с неожиданной злостью сказал Руперт. – Ты настолько туп, что у меня скулы сводит от твоего идиотизма. Променять такую женщину на эту страшную костлявую шлюху!

– О ком это ты?! – взвился Дэвид.

– Об Эмме Стюарт! Вот уж у кого ни стыда ни совести! Приставать к мужчине на глазах у всех, в том числе и у собственного мужа.

– Она просто ревнует меня.

– Конечно, ведь если она тебя потеряет, то ей не с кого будет тянуть деньги.

– Эмма не такая! Она…

– Гулящая девка – вот она кто!

– Да чего ты на нее взъелся?! – заорал Дэвид. – Она несчастный человек, нуждающийся в любви. Ведь муж не обращает на нее никакого внимания.

– И потому она с успехом это внимание получает у других мужчин.

– У нее нет никого, кроме меня!

– Да с ней полгорода переспало!

– Что?!

– Ха! – Руперт снова зашагал взад вперед. – Буквально на прошлой неделе Чарльз Конни рассказывал, как он и Эмма чудесно провели время, развлекаясь в ночном клубе.

– Чарльз Конни? Ты бредишь!

Руперт скривил губы в ухмылке.

– В частности, он рассказывал, что у нее есть три татуировки. Одна на ягодице, другая на животе и третья… в таком месте, о котором – тьфу! – говорить неприлично.

Дэвид потрясенно молчал. Откуда отец и Чарльз могли знать такие подробности? Последнюю татуировку Эмма сделала ради него, Дэвида, и никому ее не показывала. И не рассказывала о ней даже близкой подруге – Салли, в этом он уверен.

– Глупости, – пробормотал Дэвид.

– Открой глаза! – Руперт постучал тростью по столу. – Она настоящая нимфоманка. Я не знаю ни одного мужчины среди наших с тобой знакомых, кому бы она хотя бы не предложила свои сексуальные услуги. И каждый делал ей подарки! Если ты захочешь проверить мои слова, то не будет ничего проще. Просто порасспрашивай своих приятелей! Уверен, если бы я был помоложе, она бы прыгнула и в мою постель.

– Я не верю… – Дэвид помотал головой. – Не может быть.

Он вдруг вспомнил широкие ухмылки мужчин, которые смотрели на Эмму, и их непонятные шушуканья. Неужели правда? А он ничего не замечал!

– А твоя Мэгги… точнее она не твоя и, возможно, твоей уже никогда не будет. Так вот Мэгги – исключительно порядочная женщина. В ее биографии нет ни одного темного пятна. Ее родители и родственники – простые люди, трудяги. И она сама такая же. Приехала в большой город не ради того, чтобы легким путем состричь с тупиц-мужчин деньжат. Она работала, не покладая рук. Мэгги лишь однажды совершила ошибку – связалась с неподходящим парнем, который принялся ее бить. Между прочим, если хочешь знать, твоя мать когда-то работала в прачечной! В прачечной, да! Только мы никогда не заговаривали об этом факте ее жизни. – Руперт словно внезапно выдохся. Он тяжело оперся о трость. – Мэгги похожа на нее. Такой же упрямый характер и доброе сердце. И глаза… У твоей матери были огромные сияющие глаза. Странно, что ты не помнишь…

Дэвид не отрываясь смотрел на отца. Его слова стали для него откровением.

– Мама работала в прачечной? Но я всегда думал, что она из богатой семьи.

– Тебе и в голову не приходило поинтересоваться, как жили родители до твоего рождения, – устало сказал Руперт. – Я познакомился с ней случайно. Просто увидел на улице. Влюбился с первого взгляда. Из богатой семьи, говоришь? А тебя никогда не смущало отсутствие родственников по материнской линии? У нее был только старый отец-алкоголик.

Дэвид словно очнулся от тяжелого долгого сна. Внезапно в голове у него прояснилось. Все встало на свои места. Как он жил до появления Мэгги? Занимался бизнесом, изо дня в день пропадая в офисе, кувыркался изредка в постели с Эммой, которая, оказывается, никому не отказывала, лишь бы ей платили, жил, словно робот… Только с Мэгги он вновь увидел мир в красках. Она привнесла в его существование новые оттенки, эмоции. А он ее потерял.

– Короче так, – сказал Руперт, взглянув на сына. – Если ты не полный кретин, а у меня еще есть надежда на лучшее, ищи свое сокровище, пока оно не исчезло окончательно. Я знаю таких женщин, как Мэгги. Если бы мы с твоей матерью так сильно поссорились, она бы навсегда исчезла из города и сделала бы все, чтобы не встречаться со мной больше.

– Я найду ее, – сказал Дэвид и вскочил на ноги. – Я прямо сейчас…

– Прямо сейчас ты пойдешь спать! – рявкнул на него отец. – Дай ей время, хотя бы одну ночь, чтобы прийти в себя. Утро вечера мудренее, знаешь ли.

Дэвид направился к двери, но у порога резко остановился. Он повернулся, шагнул к отцу и крепко обнял его.

– Спасибо, отец, – сказал Дэвид и вымученно улыбнулся. – Хочу, чтобы ты знал: я никогда не собирался жениться на Мэгги только из-за наследства, которое и без того достанется мне. Честно говоря, мне просто хотелось тебя позлить.

Руперт хрипло расхохотался.

– Не могу тебя винить в этом, сынок. У нас все же много общего: оба мы жуткие эгоисты.

Дэвид снова улыбнулся, похлопал отца по плечу и вышел за дверь. Впервые за этот вечер он понял, что ясно видит свет в конце туннеля.

Утро встретило его громкими криками. Дэвид резко открыл глаза, словно кто-то гаркнул ему в ухо, и прислушался. Внизу слышались чьи-то голоса, среди которых он выделил голос, принадлежащий отцу. Еще вопила какая-то женщина. Полежав несколько секунд, Дэвид вскочил как ужаленный. Он был уверен, что в холе кричит Эмма.

Натянув на себя джинсы и рубашку, он сбежал по лестнице. Картина, представшая его взору, была весьма живописной.

Красный от возмущения Говард истошно орал на Эмму, чье лицо сейчас цветом так же походило на свеклу. Руперт, яростно постукивая по полу тростью, время от времени вставлял свои реплики.

– Что здесь происходит? – громко спросил Дэвид, и спорщики замолчали, уставившись на него.

– Дэвид! – Первой опомнилась Эмма и поспешила перехватить инициативу: – Доброе утро, милый! Пожалуйста, защити меня от этого ненормального!

Она указала на Говарда. Тот, казалось, еще больше раздулся от злости.

– Здесь есть единственная ненормальная, и это ты! – сказал он Эмме.

– Отец? – Дэвид перевел взгляд на отца.

– А, разбирайся сам! – раздраженно махнул рукой Руперт. – У меня на сегодня только одна проблема: куда-то подевались наши фамильные драгоценности.

– Ты шутишь? – Дэвид перепрыгнул несколько последних ступенек и очутился внизу.

– Нисколько, – мрачно ответил Руперт. – Сейф был открыт. Вчера вечером я не обратил на это внимания.

– Ты думаешь – воры?

– Ха-ха! – расхохоталась Эмма, согнувшись пополам. – Воры! Как же! Держу пари, это твоя официантка решила взять себе на память драгоценности!

– Ты что здесь делаешь? – нелюбезно спросил Дэвид, глядя на нее.

Эмма перестала смеяться, пораженная его тоном.

– Я пришла, чтобы сказать: я согласна выйти за тебя. Не могу больше жить со Стэном. Я решила развестись с ним.

– И ты думаешь, что я стану терпеть тебя в своем доме? – поинтересовался у нее Руперт.

Эмма удостоила его лишь колючим взглядом, однако огрызнуться не посмела.

– Прости, что так внезапно ворвалась сюда, Дэвид, – заговорила она ласково, – но я не могла ждать. Я люблю тебя и хочу всегда быть с тобой вместе.

– Потом поговорим, – сказал Дэвид и повернулся к Говарду. – А ты откуда взялся? Сколько себя помню, ты никогда не являлся раньше полудня.

– Я принес тебе платье Мэгги, – сухо сказал Говард. – И собираюсь забрать ее чемодан.

Дэвид изменился в лице. Он схватил Говарда за плечи и затряс:

– Ты знаешь, где она?! Знаешь?!

– Конечно, знаю, я ее увозил вчера от дома Марты. – Говард грубо оттолкнул Дэвида.

– Как это понимать? – спросил Дэвид жестко. – Где ты встретил Мэгги?

– У дверей. Я опоздал на вечеринку. Впрочем, это уже не имеет значения.

– Еще как имеет! Где она?

– Так я тебе и сказал, – усмехнулся Говард. – Я не позволю снова унижать ее. Дай мне пройти, я заберу ее одежду.

Дэвид выхватил пакет из его рук и заглянул внутрь.

– Ее вечернее платье? Но в чем тогда?.. – Он вскинул глаза на Говарда и вдруг схватил его за лацканы пиджака. – Ты что, спал с ней?! Ты, ублюдок, с ней переспал?!

– А еще спрашивают, почему я не смотрю телевизор, – пробормотал Руперт. – Шоу на дому.

– Убери руки, Дэвид! – прохрипел Говард. – Иначе я за себя не ручаюсь.

– Разойдитесь! – Руперт поочередно огрел сына и его приятеля тростью по спинам.

Дэвид и Говард, тяжело дыша, встали друг против друга. Они готовы были начать драку в любой момент.

– Милый… – подала голос Эмма.

– Тебе что надо?! – взорвался Дэвид. – Зачем явилась?!

– Я же сказала…

– Замуж за меня выйти захотела?! – проревел Дэвид, гневно глядя на нее. – А почему не за одного из тех, с кем ты переспала? Почему бы тебе не развести Чарльза Конни с женой? У них и так все наперекосяк. Вышла бы за него, раз уж все равно спишь с ним!

– Откуда ты… – Эмма осеклась.

– Ты совсем уже сбрендила от идеи получить побольше денег, – хмыкнул Говард.

– Птичка в клювике новость принесла, – ответил Дэвид на вопросительный взгляд Эммы.

– Глупости! – Она гордо вскинула голову. – На меня наговаривают! И я даже знаю, чьих это рук дело!

Она красноречиво покосилась на Говарда, однако Дэвид только отмахнулся.

– Тогда на тебя наговаривает половина города. Ты не такая важная персона, чтобы тебя вдруг решили подставить. Все кончено, Эмма. Я наконец прозрел.

– Неужели это произошло? – саркастически осведомился Говард. – Я уж и не думал, что дождусь сего счастливого момента!

Дэвид повернулся к нему.

– Ты не ответил мне, где Мэгги.

– В безопасном месте.

– И чего же она опасается?

– Тебя. Она больше не хочет с тобой встречаться.

– Ей придется увидеться со мной! – возразил Дэвид. – Я собираюсь на ней жениться!

– Собирайся сколько угодно, ей-то какое дело? – фыркнул Говард. – Вот только Мэгги больше не будет мучиться, находясь рядом с тобой.

Дэвид снова грозно начал на него наступать.

– Ты, наверное, решил занять мое место, дружок? Обрадовался, что мы с ней в ссоре, и попытался запрыгнуть к ней в постель?

– Ты невыносимо туп, если так думаешь, – с достоинством ответил Говард. – А теперь наконец дашь ты мне забрать ее вещи?

– А я тем временем вызову полицию, – сказал Руперт.

Дэвид удивленно взглянул на него.

– Это еще зачем?

– Говорю же тебе: нас обокрали! – заорал на него отец. – Фамильные драгоценности и деньги исчезли!

– Но нет и следа взлома!

– Да, и потому мне кажется, что действовал кто-то из домашних.

– Подозреваешь слуг?

Руперт развел руками.

– В наше время никому нельзя верить. Пойду посмотрю, не пропало ли чего еще.

– Я уверена, что это Мэгги взяла украшения и деньги, – вновь подала голос Эмма. – Ей они теперь понадобятся, верно?

– Не верно! – Говард посмотрел на нее с презрением. – Поверь, у Мэгги с собой не было ничего, кроме крошечной сумочки, куда вмещается только губная помада!

Эмма на секунду опешила, но быстро нашлась:

– Значит, у нее есть сообщник. Кто сказал, что она окончательно разошлась со своим бывшим хахалем?

– Ты что-то подозрительно много знаешь, – сощурился Говард.

– Эмма, уходи. – Не дав ей ответить, Дэвид взял женщину под руку и потащил к двери. – Я не хочу тебя больше видеть. У тебя есть муж, перестань выставлять себя на посмешище!

– Но, Дэвид! – выкрикнула она, прежде чем он закрыл перед ее носом дверь. – Ты несправедлив ко мне! Я люблю тебя, милый!

– Прощай, Эмма. – Дэвид захлопнул дверь и обернулся к Говарду. – А с тобой, мой любезный друг, мы поговорим прямо сейчас.

– И все-таки я вызову полицию, – пробормотал Руперт. – Если они не найдут мои ценности, то хотя бы проследят за тем, чтобы не началась драка.

Даже через полтора часа Говард не ушел из дома Гриффитсов. Он сидел на краешке кушетки и смотрел в пол. Дэвид ходил из угла в угол, пытаясь успокоиться. Новость, которую сообщила им полиция, ошарашила обоих.

– Ты говоришь, что на сейфе нет отпечатков, кроме твоих, твоего отца и Мэгги? – в который раз переспросил Говард.

– Да, но это не означает, что драгоценности свистнул кто-то из нас троих, – раздраженно произнес Дэвид. – Преступник мог быть в перчатках. Но в любом случае Мэгги должна явиться сюда.

– Я не скажу, где она.

– Перестань упрямиться! – разозлился Дэвид. – Никому и в голову не придет обвинить ее в краже! Однако полиция требует ее присутствия.

Говард глубоко задумался. Он не смог бы поверить в то, что Мэгги воровка, даже если бы ему предъявили пленку, снятую скрытой камерой, где запечатлено, как Мэгги открывает сейф и берет оттуда драгоценности.

– Ты абсолютно уверен, что сам никуда не переложил их? – спросил Говард.

– Конечно, уверен! – раздраженно бросил Дэвид. – И Мэгги тоже не надевала их вчера. На ней были серьги, которые я накануне ей подарил, а на шее – кулон ее матери.

– Тогда это слуги.

– Отец тоже так думает, – вздохнул Дэвид. – Однако в это тоже трудно поверить. Горничные и кухарка работают у нас уже много лет.

Говард снова задумчиво уставился в пол, но через минуту решительно поднялся.

– Хорошо, – сказал он. – Я привезу Мэгги, раз уж это необходимо. Однако ты должен мне пообещать, что не станешь мучить ее. Она не хочет больше встречаться с тобой и уж тем паче не желает становиться твоей женой.

– Не лезь куда не просят, – скривился Дэвид. – Это дело касается только нас двоих: меня и Мэгги.

– Я не позволю тебе…

– Знаю, слышал! – заорал Дэвид. – Не дашь ее в обиду, и все такое. Мой тебе совет, Говард: заведи подружку. Тогда у тебя не будет времени вмешиваться в чужую жизнь.

– Мне нужна одежда для Мэгги, – холодно сказал Говард.

Дэвид бросил на него быстрый взгляд.

– Я поеду с тобой.

– Исключено.

– Тогда с тобой поедет полиция! Я не хочу, чтобы ты видел Мэгги неглиже. Меня это до добра не довело, уверен, что и ты не остановишься!

Говард едва заметно усмехнулся.

– Я слишком ее люблю, Дэвид. И никогда не заставлю спать с собой.

– Я не заставлял!

– Знаю, она без ума от тебя, бедняжка. Надеюсь, это скоро пройдет.

– Но я тоже люблю ее!

– Ах вот как мы заговорили! – Говард издевательски расхохотался. – И когда ты успел понять, что влюбился?

Дэвид вдруг потерял воинственный вид. Он опустил голову и посмотрел на свои ботинки.

– Вчера, – произнес он тихо. – Когда все стали смеяться над ней, а она с гордо поднятой головой начала им отвечать, я подумал, что не хочу видеть никого, кроме нее. Я вдруг почувствовал, что люблю Мэгги. Люблю по-настоящему, а не только потому, что она красива. У нее есть гордость. Эта женщина умеет за себя постоять. Ни одна красотка из высшего общества не сравнится с ней.

Говард молча смотрел на приятеля, скрестив руки. Наконец он заговорил:

– Тогда почему же ты не побежал за ней сразу, как только она вышла за дверь?

– Я был слишком ошарашен происходящим. А когда опомнился…

– Ты опоминался слишком долго, – покачал головой Говард. – Мэгги – сокровище…

– Я знаю, – раздраженно ответил Дэвид. – Мы поедем к ней или нет?

Говард тяжело вздохнул. Он переживал за Мэгги, но отлично знал, что Дэвид не отстанет от него, пока не увидит женщину, которую любит.

– Может быть, все еще будет хорошо, – пробормотал Говард и направился к двери.

Мэгги в одном лишь белье ходила по гостиничному номеру. Она то и дело выглядывала в окно, надеясь увидеть автомобиль Говарда, но тщетно. Мэгги не понимала, куда подевался ее друг. Ведь уже полдень! А он обещал быть рано утром.

Возможно, возникли проблемы с Дэвидом, подумала она. Вдруг он все-таки изъявил желание встретиться со мной?

Она тут же отбросила мысли, которые возвращали ей надежду. Нет, Дэвид не захочет больше иметь с ней дело. Ее тайна раскрыта, и в высшем обществе Мэгги будет чужой. Кому охота быть осмеянным?

Она не спала сегодня всю ночь. Во-первых, из-за переживаний, а во-вторых, потому, что простыни показались ей влажными. Мэгги не могла себя заставить лечь в эту неуютную постель. Она в отчаянии слонялась по номеру, иногда садилась в кресло и думала, думала, думала…

Куда ей теперь идти? Наверное, надо просто купить билет в один конец до соседнего города и поселиться там. Она надеялась, что быстро найдет работу. Если Дэвид сочтет нужным отдать заработанные ею деньги, то она сможет продержаться какое-то время. Однако Мэгги прекрасно знала, как дорого стоит жилье. А что, если Говард не привезет деньги? Тогда ей придется совсем туго.

Она снова выглянула в окно, и сердце ее радостно забилось: вот и автомобиль Говарда! В ту же минуту раздался стук в дверь. Мэгги завернулась в покрывало и щелкнула замком.

– Я заждалась тебя! Совсем замерзла, тут так холодно… – Она умолкла на полуслове, увидев, кто стоит за дверью, и попыталась ее захлопнуть.

Однако Дэвид решительно вошел в номер.

– Нам необходимо поговорить, – сказал он.

Сердце Мэгги болезненно сжалось. Ее душа, казалось, вот-вот разорвется на части. Ну зачем он пришел? Зачем ее мучает?

– Что тебе нужно? – Она постаралась, чтобы ее голос звучал холодно, и ей это удалось.

– Я пытался догнать тебя. – Он стоял у самой двери, словно готовясь уйти в любую секунду.

– Я видела, – сказала Мэгги и отвернулась. Она придерживала покрывало рукой, боясь, что оно соскользнет к ее ногам. – Где Говард?

– Ждет внизу.

– Как он мог привезти тебя сюда?! – воскликнула она, снова поворачиваясь к Дэвиду лицом. – Я думала, что хоть ему могу доверять.

– Он не хотел говорить, где ты. – Дэвид грустно усмехнулся. – Однако ему пришлось.

– Ты что, его ударил? – со страхом спросила Мэгги.

– Нет, хотя хотелось. Послушай, Мэгги, произошла одна неприятность…

Мэгги вопросительно подняла брови.

– Что еще?

Дэвид взглянул ей в глаза и прямо спросил:

– Ты не брала драгоценности из сейфа?

Мэгги широко открыла глаза и возмущенно воскликнула:

– Что?! Драгоценности? Я?!

– Ну да, они пропали. Отпечатков чужого человека не обнаружено, – быстро заговорил Дэвид. Он видел, что Мэгги искренне возмущена его вопросом, и у него почему-то отлегло от сердца. – Я, конечно, знал, что это не ты, но…

– Так вот зачем ты приехал! – Ее большие глаза гипнотизировали его. – Только потому, что решил, будто я могла тебя обворовать? Убирайся отсюда, Дэвид!

– Я принес тебе одежду, – сказал он, просто чтобы разрядить атмосферу.

– Надеюсь, ты основательно порылся в чемодане? – осведомилась Мэгги. – Я не хочу, чтобы на меня падали подозрения в краже! Если хочешь, можешь и меня обыскать. Только не представляю, куда бы я могла спрятать драгоценности. Разве что в…

Она замолчала, захлебнувшись гневом. В первую секунду, когда Дэвид появился на пороге, Мэгги подумала, что он, быть может, пришел попросить у нее прощения. И она уже готова была простить его, хотя сама понимала, как это глупо с ее стороны. А он явился лишь потому, что решил, будто она воровка!

– Мэгги, у меня и мысли не возникло, что ты могла взять эти безделушки! – заверил Дэвид. – Напротив, я был бы только рад, если бы их забрала ты. Потому что они и так принадлежат тебе.

– Я не имею никакого права на них, – возразила она, фыркнув.

– И одежду, которую мы покупали вместе, ты тоже должны была взять, – продолжал он, не двигаясь с места. – Не нужно считать себя чем-то обязанной мне. – Дэвид полез в карман, вынул бумажник и отсчитал несколько банкнот. Мэгги следила за ним немигающим взглядом. – Это твоя зарплата, – усмехнувшись, сказал Дэвид и протянул ей деньги. – И еще кое-что… за моральный ущерб.

Мэгги страшно хотелось швырнуть купюры ему в лицо, но она сдержалась. Деньги ей теперь понадобятся. Она не может отказаться от того, что по праву принадлежит ей.

– Благодарю, – холодно произнесла она и взяла банкноты, умудрившись не коснуться при этом руки Дэвида.

Он вздохнул. Его глаза были такими грустными, что Мэгги вдруг стало не по себе. Что еще он от нее хочет?

– Если это все, уходи, – сказала она, швырнув деньги на прикроватную тумбочку. – И пришли сюда Говарда с моими вещами.

– Я люблю тебя, Мэгги.

– Что? – Ей показалось, что она ослышалась.

– Я люблю тебя, – повторил он громче.

Она уставилась на него своими огромными глазами. Дэвид вдруг подумал, что вся эта сцена нелепа. Мэгги, завернувшаяся в покрывало, он, опасающийся сказать хоть одно лишнее слово… Как было бы чудесно просто схватить ее в свои объятия и поцеловать…

– Упражняешься в остроумии? – спросила она гневно.

– Я говорю правду, Мэгги. Я не могу без тебя жить. Вчера я пытался догнать тебя, но ты так быстро убежала… Мне плевать на то, что думают о нас все эти напыщенные богатые индюки. Я действительно люблю тебя.

– Да ну? – переспросила она ледяным тоном. – Дэвид, тебе больше нет нужды лгать. Теперь ты можешь выбрать себе в жены женщину из высшего общества. Или даже жениться на своей прекрасной Эмме.

– Между нами… между Эммой и мной все кончено. Я сказал ей сегодня об этом.

У Мэгги задрожали губы. Он издевается? Или все же говорит правду?

– Я слишком долго ждала, когда ты меня полюбишь, – сказала она. – Так что теперь не могу в это поверить.

– Ты можешь прогнать меня, – сказал Дэвид, глядя ей в глаза и подходя ближе. – Можешь навсегда со мной распрощаться и уехать из этого города. Но подумай, стоит ли это делать, если мы с тобой можем быть счастливы вместе? Неужели ты считаешь, что я пришел бы к тебе просто для того, чтобы подшутить? Ведь ты именно так и думаешь, верно?

Мэгги кивнула. Ее пальцы, судорожно вцепившиеся в покрывало, дрожали.

– Если не за этим, то зачем?

– Да, зачем? – повторил Дэвид. – Задай себе этот вопрос. Мэгги, я прошу у тебя прощения за все, что тебе пришлось пережить. И клянусь, что больше никогда не дам тебя в обиду. Я хочу, чтобы ты стала моей женой, потому что люблю тебя. И я готов признаваться тебе в любви каждую секунду. Это правда, Мэгги. Неужели ты не понимаешь?

А она не понимала уже ничего. Ее взгляд был прикован к его губам, с которых слетали слова любви. Она верила и не верила. Ей хотелось убежать, скрыться, забыться сном, лишь бы не думать о том, что она сейчас стоит перед выбором, который определит ее дальнейшую судьбу.

– Мэгги…

Дэвид дотронулся до ее обнаженных плеч, а потом притянул к себе. Она приоткрыла губы в ожидании поцелуя, и он коснулся ее губ. Внезапно Мэгги поняла, что сделала выбор в сущности уже давным-давно. Она не может отказаться от этого мужчины. Слишком сильна ее любовь к нему.

– Мэгги, ты выйдешь за меня? – спросил он, обнимая ее.

– Да, – ответила она, и по ее щекам потекли слезы.