Любовь по расчету

8

Мэгги проснулась рано утром, когда солнце только начало вставать над горизонтом. Она поднялась с постели и раздвинула шторы, стоя перед открытым окном в одной ночнушке. В последний раз Мэгги парила от счастья в далеком беззаботном детстве. Только теперь она поняла, что можно быть по-настоящему счастливой независимо от возраста.

Этой ночью они с Дэвидом еще два раза занимались любовью. Он никак не хотел отпускать Мэгги, сжимая ее в объятиях. Ей удалось выскользнуть из его комнаты только под утро. Она проспала не больше часа, но чувствовала себя как никогда бодрой и отдохнувшей.

Приняв душ и одевшись в легкий летний сарафан из такого невесомого материала, что Мэгги казалось, будто на ней ничего нет, она вышла за дверь своей комнаты и заглянула к Дэвиду. К ее удивлению, в постели его не оказалось.

Мэгги встревожилась, вошла в комнату, и тут кто-то схватил ее в охапку и поднял.

– Ой! Дэвид! Ты меня так напугал! – взвизгнула она, когда оказалась с ним лицом к лицу.

– У тебя был такой удивленный вид, когда ты не обнаружила меня в кровати, что я не мог не подшутить над тобой, – сказал он, смеясь.

Мэгги оглядела его. Судя по всему, Дэвиду тоже не спалось. Его волосы были влажными и пахли шампунем, щеки и подбородок гладко выбриты, а глаза сияли.

– Неужели ты не устал? Ведь целую ночь не спал.

Он рассмеялся, притянул ее к себе и подарил страстный поцелуй.

– А ты? – Он шутливо хлопнул ее пониже спины. – Бодра как никогда? Вот уж, видно, правду говорят, что после секса поют только петухи и женщины. Хотя, как ни странно, я чувствую себя на сто баллов.

Мэгги взглянула на часы.

– Что будем делать полтора часа, оставшиеся до завтрака?

– Есть у меня одна идея. Надеюсь, ты ее одобришь, – прошептал он, и его рука скользнула под сарафан Мэгги. – В этом наряде ты выглядишь чрезвычайно соблазнительно.

Она легонько хлопнула его по руке.

– Ну уж нет, мистер Гриффитс! Поберегите силы перед работой.

Дэвид нарочито громко вздохнул и уселся на кровать.

– Тогда мне ничего не остается, как сказаться больным. Иди сюда, Мэгги, я хочу тебя!

Эти слова произвели на нее магическое действие. У нее сразу же стало горячо внизу живота, и она почувствовала внезапную слабость.

– Дэвид, прекрати, – простонала Мэгги. – Иначе я на тебя наброшусь.

У него загорелись глаза.

– Так что же ты медлишь? Я весь твой.

Для верности Мэгги взялась за ручку двери, чтобы сбежать от него, если придется совсем туго и она начнет терять над собой контроль.

– Я предлагаю спуститься вниз, выпить кофе и поболтать, – сказала она. – Неужели нам не о чем поговорить?

– Как ни прискорбно, ты права. – Дэвид улыбнулся. – У нас действительно полно тем для разговора. Одна из которых – наша свадьба.

Мэгги удивленно приподняла брови, но Дэвид больше ничего не сказал до тех пор, пока они не пришли на кухню. Там еще никого не было. Горничные и кухарка должны были встать только через час. Мэгги сварила кофе и вскипятила молоко. Она впервые была в этой кухне, и ей ужасно понравилось здесь хозяйничать. Дэвид смотрел на нее с улыбкой и с интересом наблюдал за тем, как она хлопочет.

– Скажи, нам всегда придется жить в этом доме? – вдруг спросила Мэгги.

– Скорее всего. – Дэвид и с легким удивлением взглянул на нее. – Тебе не нравится дом?

– Очень нравится, – быстро сказала Мэгги. – Однако мне кажется, что он слишком большой для троих. И еще: мне самой нравится готовить. Незачем держать столько слуг.

– Вот они обрадуются, когда узнают, что ты хочешь лишить их работы, – рассмеялся Дэвид.

– О, конечно же нет! – воскликнула она, ставя перед Дэвидом кружку с кофе. – Я как никто другой понимаю, как важна хорошая работа. Я просто хочу сказать, что мне привычнее самой заниматься хозяйством. И уж если ты действительно хочешь на мне жениться…

– Мэгги, у тебя будет много других хлопот. – Дэвид добавил в кофе сахар, сделал глоток и расплылся в довольной улыбке. – Очень вкусно. Даже наша кухарка не готовит лучше.

– Я сделаю несколько сандвичей! – раскрасневшись от похвалы, сказала Мэгги, открыла огромный холодильник и достала оттуда необходимые продукты. – А о каких хлопотах ты говорил?

– Ну, тебе придется много времени проводить в магазинах, – Дэвид с серьезным видом принялся загибать пальцы, – принимать приглашения и устраивать приемы самой…

– Никогда! – Мэгги так рассердилась, что чуть не порезала палец большим кухонным ножом, которым нарезала колбасу. – Если ты хочешь, чтобы я зазывала в гости тех писклявых стервозных мадам, с которыми мне «посчастливилось» познакомилась вчера, то могу тебе заявить прямо: ни одна из них не переступит порог того дома, где я буду хозяйкой!

– Но, Мэгги, тебе придется с ними общаться.

– Не понимаю почему, – упрямилась она. – Да я лучше начну водить дружбу с твоими горничными. Они-то, по крайней мере, приличные люди.

– Ты как всегда оригинальна, Мэгги, – рассмеялся Дэвид.

– Если ты думаешь, что я шучу, – мрачно ответила она и уселась рядом с ним за стол, – то ты плохо меня знаешь. Ешь сандвичи.

– Поговорим об этом позже, – миролюбиво предложил Дэвид. – Лучше подумай о предстоящей свадьбе. Тебе нужно как можно скорее заказать платье. Я не собираюсь тянуть с женитьбой.

– Ты только из-за наследства так стараешься? – грустно спросила Мэгги.

– При чем ту наследство! – горько воскликнул Дэвид. – Мне оно и даром не нужно. Больше всего на свете я хочу освободиться наконец от гнета отца. И я с удовольствием начал бы собственное дело, если бы не знал, что он перестанет разговаривать со мной до конца жизни.

– Тогда почему ты так стремишься ему угодить?

– Он стар… И я его люблю. Он ведь мой отец. И он не всегда был таким, как сейчас. Впрочем, я не хочу об этом говорить.

Они сидели в кухне до тех пор, пока туда не пришли горничные и кухарка. Те с удивлением посмотрели на хозяина и его невесту, спокойно распивающих кофе.

– Вы могли бы разбудить меня, – проворчала кухарка. – Я бы приготовила завтрак.

– Незачем, – весело ответила Мэгги. – Я и сама справилась.

Она проводила Дэвида до двери, когда настала пора ему уезжать. Его отец еще не поднимался с постели. Мэгги поцеловала Дэвида на прощание и поспешила к себе в комнату, чтобы не столкнуться с Рупертом. Однако она не долго пробыла в одиночестве. Через полчаса в спальню заглянула служанка и сказала, что мистер Гриффитс желает видеть Мэгги.

Мэгги вошла в уже знакомый ей кабинет. Руперт сидел в кресле и курил трубку. Сизые кольца поднимались вверх и под потолком превращались в облака дыма. Мэгги сморщила нос, как только почувствовала запах сигар, которого не переносила.

– Что надо? – без предисловий спросила она.

Руперт недовольно взглянул на нее и указал рукой на одиноко стоящий посреди кабинета стул. Видимо, его принесли специально для Мэгги.

– Я постою, – сказала она, скрестив руки на груди. – Мне не очень-то хочется здесь задерживаться. Терпеть не могу курящих людей.

– Ты останешься здесь столько, сколько понадобится, – грозно выговорил мистер Гриффитс. – Веди себя прилично. Ты гостья в моем доме. Гостья, которую не звали.

– Ваш сын собирается на мне жениться.

– И наверняка делает это мне назло, – хмыкнул Руперт.

– Ошибаетесь, он всеми силами пытается вам угодить.

Руперт хрипло рассмеялся, подавился дымом и закашлялся. На его глазах выступили слезы. Мэгги молча подала ему свой носовой платок, который так же приобрела у Нэнси. Руперт отклонил предложение помочь. Он вытер слезы тыльной стороной ладони и снова недоброжелательно зыркнул на Мэгги.

– Вы будете говорить или нет? – спросила она. – Меня дожидается интереснейшая книга.

– А ты умеешь читать?

– Представьте себе, – сухо отрезала она. – Не вы один учились в школе.

– Может быть, ты еще и в колледже училась?

– А вы наверняка были бы неприятно поражены, если бы узнали, что это так?

– Говорят, ты работала официанткой, – произнес Руперт.

– Официанткой, посудомойкой, уборщицей… – принялась перечислять Мэгги. – Я сменила много профессий, чтобы иметь возможность заработать себе на хлеб.

– Как получилось, что нищенка вдруг стала невестой моего сына?

– Может, у него и спросите?

А она за словом в карман не полезет, подумал Руперт. Хотя это и неудивительно. Люди подобные ей никогда не отличались хорошими манерами. Тем более что у нее, судя по всему, взрывной характер. Они с Дэвидом вчера орали друг на друга на весь дом. Правда, потом затихли, запершись в спальне. Совершенно очевидно, что эти двое – любовники. Это тоже понятно. Мэгги по-настоящему красива. А теперь, когда девчонка стала прилично одеваться, можно подумать, будто она носила дорогую одежду всю жизнь. Но жениться только из-за ее красоты? Она вульгарна и груба!

– Я никогда не смирюсь с тем, что ты станешь моей невесткой, – сказал Руперт вслух.

– Ваше дело, – усмехнулась она. – Я все равно не намерена жить в этом доме после свадьбы.

– Собираешься уехать? – закинул удочку он.

Мэгги подозрительно прищурилась. Он пытается разозлить ее и тем самым вызвать на откровенность. Ничего у него не получится!

– Если вам больше не о чем со мной говорить, – сказала она, – я пойду. Я уже начала задыхаться.

Руперт протянул руку к тарелке с орешками в сахаре, которые обожал, и кинул один в рот. Мэгги развернулась и направилась к двери, понимая, что продолжения разговора действительно не будет. Внезапно она услышала хрипы. Мэгги остановилась на полпути и взглянула через плечо на Рупера. Тот сидел, схватившись руками за горло. Его лицо стало серым, как пепел от сигары.

– Вы что, подавились? – с испугом спросила Мэгги и подбежала к нему, однако Руперт Гриффитс не мог ей ответить.

Страх перед смертью от удушья сковал все его тело. Мэгги растерянно огляделась, словно рассчитывала найти в комнате бригаду «скорой помощи». Руперт захрипел еще громче. Его толстые пальцы пытались разодрать кожу на горле, чтобы дать легким приток свежего воздуха. Мэгги поняла, что медлить нельзя.

Она никогда не спасала человека от удушья, однако сто раз видела плакаты, где описывались способы избавления от кусочков пищи, застрявших в горле. Мэгги с превеликим трудом стащила тяжелого мистера Гриффитса с кресла, и он упал на колени. Она обхватила Руперта руками за туловище и резким движением сдавила его грудную клетку. Ничего не вышло. Он терял сознание. Его глаза вылезли из орбит, по подбородку текла слюна. Мэгги в отчаянии пыталась снова и снова помочь ему, и, наконец, когда она уже собралась все же бежать за помощью, орешек вылетел изо рта Руперта. Руперт с шумом вдохнул воздух, повалился на пол и закашлялся. Он держался за сердце и дышал полной грудью. Мэгги упала рядом с ним. По ее щекам текли слезы, но она этого не замечала.

– Вы как, живы?

Руперт посмотрел на нее, приподняв голову, и кивнул. Он все еще не мог поверить, что выжил. За те двадцать секунд, что он не мог дышать, перед его глазами промелькнула вся жизнь. И увиденные картины Руперта не порадовали.

– Спасибо, – прохрипел он.

– Дурак вы старый. – Мэгги только сейчас заметила, что плачет, и смахнула слезы.

Она снова достала из кармана платок и вытерла Руперту подбородок, словно ребенку. Потом протянула ему руку, другой обняла его за плечи и помогла подняться. Руперт тяжело рухнул в кресло и одним взмахом скинул тарелку с орешками со стола. Они покатились по полу, и Мэгги наступила на один из них.

– Больше никогда… – сипло сказал Руперт и снова судорожно вдохнул воздух. – Никогда больше не стану есть эти орехи.

– Никогда больше не ведите себя, как мерзкий и злобный старикашка, – миролюбиво произнесла Мэгги и тоже устало опустилась на стул. – Если бы вы не разозлились, то орех не застрял бы у вас в горле.

– Значит, это ты во всем виновата, – последовал ответ. – Ведь это из-за тебя я рассердился.

Мэгги открыла рот от удивления. И он еще смеет ее обвинять в случившемся! Вот неблагодарная свинья!

Однако Руперт рассмеялся, заметив ее гневный взгляд.

– Я шучу. Шучу, неужели непонятно?

– Вы с сыном похожи как две капли воды! Он тоже взял моду шутить, чтобы вывести меня из себя.

– Иди же. – Руперт махнул рукой на дверь. – Я должен… подумать.

– Может быть, вызвать врача? – с сомнением спросила Мэгги и поднялась со стула.

– И что он мне скажет? Что со мной все в полном порядке? А деньги возьмет, дармоед!

Мэгги понимающе улыбнулась Руперту Гриффитсу, и он – нет, вы только подумайте! – ответил ей тем же.