Любовь викинга

8

Рейна не понимала, почему не может успокоиться и перестать плакать, — ведь Вульф ушел, уверив ее в том, что больше не побеспокоит. Она ведь именно этого и хотела, разве нет? Вульф — норвежец, дикарь. Грабитель. Убийца невинных.

И все же она не могла отрицать, что между ними что-то возникло. Что-то непреодолимое, чему нельзя сопротивляться. Однако затем реальность грубо ворвалась в ее мысли. Слишком много боли стояло между ними, чтобы игнорировать это, слишком много препятствий, слишком много недоверия. Да и положение рабыни для нее было нестерпимым.

Слабая улыбка прогнала слезы, когда Рейна отдалась на волю воображения. Что было бы, если бы она была хозяйкой, а Вульф — ее рабом? О, как бы она наслаждалась ситуацией, хоть и понимала, что этому не бывать. Вульф — человек опасный. Из него вышел бы отвратительный раб. И, тем не менее, приятно было представить Вульфа, исполняющего ее капризы, эти картинки успокоили ее, и она уснула.

Последующие несколько дней Вульф пытался не обращать внимания на Рейну. Он и его братья неустанно трудились, чтобы подготовить хутор к зиме, когда снег, скорее всего, занесет дома по самую крышу, а за окнами будет завывать ветер. К сожалению, образ Рейны, лежавшей под ним на кровати, с бледно-золотистыми волосами, разметавшимися на подушке, не оставлял его в покое и приводил в возбужденное состояние. Он должен взять ее, как того требовало его тело. Единственное, что его останавливало, — это парализующий страх, который он увидел в ее глазах. Он не мог изнасиловать ее, подобно Раннульфу, но его воля слабела с каждым днем… нет, с каждым часом.

Вульф вошел в длинный дом и осмотрелся в поисках Хагара. В этот день он собирался помочь брату и невольникам-мужчинам сложить принесенные дрова в поленницы. Вульф подозревал, что в последующие дни Хагар будет держаться поближе к дому. Ольга уже скоро должна была родить, и потому Хагар не хотел далеко уходить.

Когда Вульф вошел в зал, там царила ужасная суета. Невольники сновали туда-сюда, ни его матери, ни Хагара нигде не было видно. Вульфа заметила Хельга и поспешила к нему.

— Что происходит? — спросил Вульф.

— Ольга, — ответила Хельга, ломая руки. — Вчера вечером у нее начались схватки, она очень страдает. Мама не знает, чем ей помочь. Похоже, ребенку не хочется появляться на свет.

Из алькова Ольги вышла Тора, лицо у нее было встревоженным. Заметив Вульфа, она немного успокоилась.

— Благодарение богам, ты здесь, сынок, — сказала она. — Самой мне никак не справиться. Нам нужна Рейна. Ты не мог бы привести ее? Попроси ее захватить сундучок с травами.

— Но почему вы не послали за Рейной, как только поняли, что Ольге не удается разродиться?

— Ольга не хотела, чтобы Рейна прикасалась к ней. Я все объясню позже, просто приведи Рейну. Наверное, она в кладовой. Скажи ей, что мы крайне нуждаемся в ее помощи.

Вульф кивнул, выбежал из дома и помчался через двор к кладовой. Он распахнул дверь и влетел внутрь. Рейна, пораженная его неожиданным появлением, приготовилась защищаться.

— Что ты здесь делаешь? Не видишь, я занята!

— У Ольги вчера вечером начались схватки, и дело плохо. Мама боится, что Ольга и ребенок умрут. Она попросила меня позвать тебя. Возьми сундучок с травами.

— Но почему Тора так долго ждала, прежде чем послать за мной?

— Ольга не хотела, чтобы ты к ней прикасалась. Но теперь это уже неважно. Возможно, ты единственная, кто может спасти наследника Хагара.

Рейна положила в сундучок еще один пузырек, захлопнула крышку и протянула сундучок Вульфу, после чего выскочила за дверь, Вульф следовал за ней по пятам. Когда они добрались до длинного дома, Тора уже ждала ее, меряя шагами площадку перед очагом и ломая руки.

— Что с ней не так? — тихо спросила Рейна.

— Ребенок не выходит. Ольга слишком измучена, чтобы тужиться, и к тому же потеряла много крови.

— Я пойду к ней. Пожалуйста, прикажите принести горячей воды, чтобы я могла помыть руки. Вы уже собрали чистые тряпки и все необходимое для родов?

— Все готово, — ответила Тора. Она посмотрела на Вульфа. — Уведи оттуда своего брата и займи его чем-нибудь. Альков слишком мал, он будет мешать.

Неожиданно в зал выскочил Хагар, лицо его исказилось от переживаний.

— Где Рейна?

— Уже здесь, сынок, — ответила Тора.

— Иди к ней, Рейна. Ее жизнь и жизнь нашего ребенка зависят от твоего мастерства. Не обращай внимания на ее возражения: она не осознает, что говорит. Ты ей нужна, даже если она и не хочет тебя видеть.

Рейна поспешила к алькову. Когда Хагар пошел за ней, Вульф, схватив его за руку, остановил.

— Пусть родами займется Рейна, брат. Ты там не нужен. По правде сказать, лучше всего ты поможешь жене, если вместе со мной выйдешь во двор и начнешь складывать поленницу, как мы и планировали.

Хагар бросил последний отчаянный взгляд в сторону алькова, прежде чем позволил Вульфу вывести себя во двор.

Рейна вошла в альков, ей хватило одного взгляда, чтобы оценить ситуацию. Обнаженная Ольга с большим животом и искаженным болью лицом была вся в поту и тихо стонала. Рейна подошла к кровати и положила руку на живот Ольги. Она не впервые сталкивалась с подобной ситуацией: ее мать была повитухой, и Рейна помогала ей несколько раз, когда та принимала роды, причем некоторые из них протекали с осложнениями. Как прирожденный лекарь, она мгновенно поняла, что дела Ольги плохи. При следующей схватке Ольга резко выгнулась, и крик ее прозвучал отчаянным воплем о помощи.

Рейна успокаивающе зашептала Ольге на ухо:

— Расслабься, Ольга, старайся дышать глубже. Я помогу твоему ребенку появиться на свет.

Похоже, звук голоса Рейны лишь усилил смятение Ольги. Она широко открыла глаза и плюнула.

— Убирайся прочь! Я не хочу, чтобы эта ведьма прикасалась ко мне!

Тора поспешила к невестке, пытаясь утихомирить ее.

— Ольга, успокойся. Рейна хочет помочь тебе.

— Неужели ты не видишь, что Хагар намерен затащить ее в постель? Я ей не доверяю.

— Ты ошибаешься, Ольга, — продолжала убеждать ее Рейна. — Хагару нужна только ты. Он очень волнуется и никак не дождется, когда ты родишь ему наследника. Пожалуйста, успокойся, иначе ты можешь навредить ребенку.

Но Ольга была не в том состоянии, чтобы прислушиваться к доводам рассудка, и стала отчаянно сопротивляться. Тогда Рейна отошла, открыла сундучок с травами и достала из него пузырек, который перед выходом положила туда.

— Это настойка опия? — спросила она у Торы. — Я нашла ее в кладовой.

Тора нахмурилась, глядя на пузырек, наполненный темной жидкостью. Затем ее лицо разгладилось — она внезапно вспомнила.

— Да, это настойка опия — снадобье, которое готовится из мака, чтобы облегчать боль. Хагар привез его из Византии. Сестра использовала это снадобье очень осторожно.

Рейна кивнула и отставила пузырек в сторону.

— Я так и думала. Хотя у моей матери такой настойки не было, мы о ней слышали. Я хочу осмотреть Ольгу, и мне понадобится ваша помощь, чтобы успокоить ее.

Тора подошла вслед за Рейной к постели роженицы, лицо ее выражало беспокойство.

— Она выживет? — шепотом спросила Тора.

— Выживет, если это будет зависеть от меня. Что-то не дает малышу выйти, и мне нужно выяснить, что именно, только тогда я смогу ей помочь.

— О чем это вы там шепчетесь? — воскликнула Ольга. — Я умру… я знаю, что умру!

— Нет, ты выживешь, и твой ребенок тоже, — резко бросила Рейна. — Если только ты прекратишь сопротивляться мне.

Ольга бросила отчаянный взгляд на Тору.

— Не разрешай ей касаться меня. Она мне не нравится. Ты что, забыла, что ее соплеменники убили Астрид?

Рейна поняла, что оказать помощь Ольге будет нелегко. Рейна внушала ей безрассудный страх. Она должна спасти Ольгу и ее ребенка, но для этого ей придется принять исключительные меры.

— В сундучке с травами есть сушеные листья малины, — сказала она Торе. — Положите их в кружку и приготовьте из них крепкий отвар, пожалуйста. Добавьте туда не больше двух капель настойки опия и подождите, пока жидкость не приобретет цвет древесной коры. Листья малины облегчат потуги Ольги, а опий успокоит ее и позволит мне провести осмотр.

Пока Тора занималась отваром, Рейна, изо всех сил стараясь хоть немного успокоить Ольгу, мягко разговаривала с ней, пока ту терзали потуги, слившиеся уже в непрекращающиеся мучения. Когда Тора принесла отвар, испытывающая жажду Ольга осушила всю кружку в несколько глотков. Вскоре опий сделал свое дело, и тело Ольги расслабилось, хотя она по-прежнему стонала и кричала.

Рейна тщательно вымыла руки и приступила к обследованию. Несколько минут спустя ее лицо помрачнело, и она обратилась к Торе:

— Ребенок застрял в родовых путях. Нужно его повернуть, только тогда он сможет выйти на свет. Если ребенка не повернуть, то оба умрут.

Ужас исказил лицо Торы.

— Ты сможешь повернуть его?

— Я попробую, и да поможет мне Фрейя! Успокаивайте Ольгу, а я сделаю все, что нужно.

Несмотря на помутненное сознание, Ольга визжала, как банши, когда Рейна просунула в ее лоно руку и стала придавать ребенку нужное положение.

Занавеси разошлись, и внутрь просунулась голова Хагара.

— Что, именем Тора, здесь происходит?

Он покосился на Рейну и смертельно побледнел, увидев, что та стоит на коленях между раздвинутых ног Ольги, а руки у нее покрыты кровью.

— Оставь нас, сын, — приказала ему Тора. — Дай Рейне сделать то, что должно быть сделано для спасения твоей жены и ребенка.

Бросив еще один обеспокоенный взгляд на напрягшееся тело жены, Хагар исчез.

Тем временем Рейна медленно, но уверенно поворачивала ребенка, пока он не оказался в нужном положении. Она вытащила руку из лона Ольги и тщательно вымыла ее.

— Ольга, ты меня слышишь? — спросила Рейна.

Женщина неуверенно кивнула.

— Я хочу, чтобы ты тужилась, когда начнется очередная схватка. Сможешь? Теперь уже недолго осталось. Твоему малышу не терпится появиться на свет.

Хотя Ольга, казалось, немного пришла в себя, сил на потуги у нее осталось мало. Рейна мысленно выругалась из-за того, что ее не позвали при первых же признаках неблагополучия. Теперь Ольга была слишком слаба, чтобы сделать то, что требовалось, и жизнь ее по-прежнему висела на волоске.

Неожиданно в голову Рейны пришла одна мысль.

— Леди Тора, пошлите за Хагаром. Возможно, он единственный, кто сумеет помочь Ольге.

— Ты уверена? Мужчинам нечего делать там, где рожают.

— У нас нет выбора. Торопитесь, Ольга быстро теряет силы. Тора поспешно вышла из алькова. Хагар, должно быть, находился неподалеку, так как она почти сразу вернулась с ним.

— Скажи мне, что делать, Рейна! — взмолился Хагар.

И хотя он, казалось, готов был сделать все, что угодно, если это поможет его жене, его бледное лицо приобрело необычный зеленоватый оттенок.

— Сядь в изголовье кровати и поддерживай Ольгу за спину. Когда начнется схватка, ты должен заставить ее вытолкнуть ребенка в этот мир. Ольга измучена слишком долгими родами, и ей нужна помощь.

Хагар мгновенно послушался. Когда Рейна предупредила его о том, что начинается схватка, он стал упрашивать Ольгу тужиться, собрать все свои силы и вытолкнуть их ребенка. Еще две сильные судороги прошли по телу Ольги, прежде чем ребенок скользнул на руки Рейны. Она быстро перерезала и перевязала пуповину и протянула младенца Торе. Новоявленная бабушка издала крик радости, когда ребенок открыл рот и пронзительно завопил.

— У тебя здоровый сын, Хагар, — заметила Рейна. — Ты сделал все, что от тебя требовалось. Пожалуйста, подожди в зале, пока я здесь закончу. Тебя позовут, когда мы приведем Ольгу в порядок.

— Благодарю тебя, Рейна, за то, что спасла мою жену и сына, — взволнованно произнес Хагар. — Когда я вез тебя сюда, то и не подозревал, что ты окажешь нам бесценную услугу.

Слова Хагара тронули сердце Рейны. Слезы заволокли ее глаза, пока она возилась с Ольгой, доставая послед и останавливая кровотечение. Наконец, удостоверившись, что Ольга и ее сын вне опасности, Рейна встала и потянулась, чтобы расслабить спину.

— Я и мои невольники обмоем и оденем Ольгу и приберем в алькове, — сказала Тора. — Иди отдохни. Ты заслужила отдых и нашу вечную благодарность.

Рейна кивнула, вымыла руки едким мылом и вышла в зал. К ней тут же поспешила Хельга.

— Раздели с нами трапезу. Обед уже на столе. Ты, должно быть, умираешь от голода.

Рейна присоединилась к Хельге, Хагару, Вульфу и Инге, уже сидевшим за столом. Ей бросилось в глаза отсутствие Олафа, Эрика и Раннульфа. Рейна устало опустилась на скамью, не в силах приняться за еду.

Кто-то наполнил ее тарелку, и она стала жевать, не чувствуя вкуса пищи. Сегодня она сделала то, чего ей никогда раньше делать не доводилось. Она просто догадалась, что ребенка надо повернуть, так и поступила. Если бы ей это не удалось и Ольга умерла, Рейна не могла бы смотреть в глаза Хагару и Торе. Благодарение богам, этого не произошло.

Рейна бросила взгляд на Вульфа. Он как-то странно смотрел на нее. По шее у нее побежали мурашки. Их взгляды встретились, и уже ни он, ни она не могли отвести взгляд. Волны чувственности пошли по ее спине. Похоже, никто не замечал обжигающего напряжения между ними, ей показалось, что кроме них в помещении никого нет. Вульф отвел глаза первым.

Рейна снова приступила к еде и машинально жевала, пока тарелка не опустела. Никто не поднимался, пока из-за занавески не показалась Тора. Хагар тут же вскочил, но Тора покачала головой, лишив его надежды немедленно увидеть Ольгу.

— Рейна, Ольга хочет поговорить с тобой, — сообщила Тора и улыбнулась Хагару. — Тебе придется еще немного подождать, Хагар.

Более чем удивленная, Рейна встала и последовала за Торой в альков. Глаза у Ольги были закрыты, одной рукой она прижимала к себе младенца. Создавалось впечатление, что она спит.

— Мне зайти попозже?

Ольга открыла глаза.

— Нет, не уходи.

Рейна подошла ближе.

— Я могу для тебя что-нибудь сделать?

— Да, если сможешь принять мои извинения. Я позволила ревности отравить мой разум. Когда Хагар привез тебя, то все, о чем я могла думать, так это о тех днях и ночах, которые ты провела на его драккаре, и о том, что могло произойти между вами за это время. Я была неправа. Ты спасла жизнь мне и моему сыну. Пожалуйста, прости меня.

— Мне не за что тебя прощать. Твое недоверие к мужу было вызвано твоим положением. Так бывает. Не думай больше об этом. Отдыхай, Ольга. Я зайду к тебе позже, — с этими словами Рейна повернулась и вышла.

Хагар, мерявший шагами зал, ворвался в альков, как только Рейна вышла оттуда. Рейна улыбнулась его нетерпению, представив себе, как вел бы себя Вульф, роди она ему ребенка. Был бы Вульф рад этому ребенку? Заботился бы он о ней, как Хагар заботится об Ольге, или не захотел бы участвовать во всем этом?

Очевидно, Вульф искренне горевал об Астрид и их нерожденном ребенке. Должно быть, он нежно любил свою жену, потому что страшно отомстил за нее. Рейне и ее родным пришлось дорого заплатить за грехи разбойников-датчан, к которым они не имели никакого отношения. Это несправедливо.

— Рейна!

Голос Вульфа оторвал ее от этих мыслей. Она удивилась, увидев, что они с Вульфом остались за столом одни.

— Куда все делись?

— Мои сестры пошли к Ольге и ребенку.

— А где Олаф и Эрик? Они не хотят увидеть своего новорожденного племянника?

— Они вчера поехали с Раннульфом к нему на хутор. Раннульф должен помочь отцу и невольникам подготовиться к зиме, и мои братья предложили ему свою помощь. Они вернутся недели через две.

Рейна едва удержалась, чтобы не вздрогнуть.

— Раннульф всерьез хочет ухаживать за Хельгой? И вы с Хагаром ему это позволите?

— Мы хотим подождать и посмотреть, как он себя поведет. В конечном счете, все зависит от Хельги. Я знаю, Раннульф обидел тебя, но он норвежец, а норвежцы испокон веков совершают набеги и грабят. Мы так живем.

— А как же ты, Вульф? Ты тоже будешь участвовать в набегах и грабежах?

— Нет, я собираюсь стать торговцем, как Хагар. Следующим летом мы поплывем в Византию. Обмен железа и янтаря на предметы роскоши принес процветание нашей семье.

— Я рада, — прошептала Рейна.

— Тебе нужно отдохнуть. Ты выглядишь измученной. Я тут еще немного задержусь, на случай, если понадобится моя помощь.

Рейна кивнула, взяла свой плащ и направилась к двери. Она уже дошла до середины двора, когда начал сеяться холодный мелкий дождь. Невольники сразу же забегали, пытаясь укрыться от непогоды. Она увидела, как Ума нырнула в дом Хагара. Рейна надеялась искупаться в вулканическом озере, но теперь ей придется обойтись тазом с водой.

Когда она вошла в дом, там никого не было. Она отряхнула мокрый плащ и повесила его на крючок рядом с дверью. Рейна подошла к очагу и обрадовалась, увидев на поду чайник с водой. Она подняла чайник за ручку, отнесла его к себе в альков и налила воду в глиняный таз, стоящий на маленьком столике. Затем она отнесла чайник на место, взяла с полки полотенце, мочалку из ткани и мыло и пошла в альков. Морщась от отвращения, когда касалась кровавых пятен на одежде, Рейна быстро разделась и начала мыться.

Вульф мерил шагами зал в длинном доме. Он был необычайно взволнован. Он живо вспомнил тот день, когда узнал, что Астрид ждет ребенка, и охватившее его ощущение счастья. Ради Астрид он перестал участвовать в набегах и с нетерпением ждал того момента, когда станет отцом. Его пронзил укол ревности. Если бы Астрид не убили, его ребенок и ребенок Хагара могли бы подружиться.

Вульф отогнал мрачные мысли. У него нет ребенка. И жены тоже нет. У него нет ничего, кроме рабыни-датчанки, которая заставляет его сходить с ума от желания.

Вскоре к Вульфу присоединился Хагар. Он держал своего спящего сына на руках, всячески превознося мальчика, названного им Ролло в честь своего отца. Вульф тоже восхищался ребенком. Он пощекотал младенца под подбородком, как и следовало поступить любящему дядюшке.

Неожиданное появление в зале большого количества невольников, с которых ручьями стекала вода, заставило Вульфа сообразить, что на улице идет дождь. Он встал, решив, что ему пора идти домой. Он ненадолго заглянул к Ольге, прежде чем попрощаться с Хагаром и своим новорожденным племянником, и выскочил во двор, прямо под струи дождя.

Перебегая двор, Вульф подумал о Рейне. Будет ли она уже спать, когда он придет? Она, бесспорно, заслужила отдых после сегодняшнего геройского поступка. Рейну полюбило все его семейство. Как же он намерен поступить с ней? Даже боги были против него. Если у него осталась хоть капля благородства, он должен немедленно вернуться в дом Хагара и оставить Рейну в покое. Но он криво усмехнулся и продолжил путь. Обещания дают для того, чтобы нарушать их.

Вульф вошел в дом и отряхнулся подобно большому псу, — капли полетели во все стороны. В доме царила тишина. Неужели все спят? Он подкрался к алькову Рейны. Дьявол побуждал его отодвинуть занавеску и украдкой заглянуть внутрь.

Он замер, когда увидел обнаженную Рейну, склонившуюся над небольшим сундуком, и оказался не в силах противостоять соблазну роскошных округлостей ее попки. Тело его мгновенно напряглось, а член затвердел и встал почти вертикально. Вульф рассматривал представшие его взору формы, как художник, изучающий бесценное произведение искусства. Такая белая, такая идеальная! Он не смог подавить стон, рвущийся из горла. Рейна была в состоянии соблазнить даже каменную статую, одну из тех, что он видел в Византии, а он-то уж точно был сделан не из камня.

Вульф не двигался и почти не дышал. Грудь ему сдавило, разгоряченная кровь с бешеной скоростью мчалась по его жилам. Он не удивился своей реакции: все же он был норвежцем и не в его природе отказываться от того, чего он страстно жаждал, — а он ничего так не хотел получить, как Рейну.

Должно быть, она услышала его сдавленный стон, потому что резко обернулась. Ее полные губы приоткрылись от изумления, когда она увидела, что он стоит, просунув голову за занавеску. Она метнулась на кровать и поспешно натянула волчью шкуру до самого подбородка.

— Что ты здесь делаешь? — возмущенно спросила она.

— Хотел удостовериться, что у тебя все хорошо.

— Как видишь, так и есть.

— Более чем, — сдавленно произнес Вульф.

Он подошел ближе к кровати, с него по-прежнему стекала вода. Рейна обеспокоено смотрела на него.

— Ты промок насквозь. Тебе нужно снять мокрую одежду, а не то ты насмерть простудишься.

Не произнося ни слова, Вульф стал раздеваться, сбрасывая промокшие вещи на пол. Он посмотрел на Рейну — она покусывала губу и хмурилась. Ощутив разгоряченной кожей холодный воздух, он вздрогнул, правда, скорее от предвкушения удовольствия, чем от холода.

— Постой! Зачем ты раздеваешься? — не выдержала Рейна.

— Ты посоветовала мне избавиться от мокрой одежды, и я решил послушаться.

— Но не здесь! Уходи. Ты обещал не пытаться снова соблазнить меня.

Вульф пожал плечами.

— Я солгал.

Рейна поняла, что не смотреть на Вульфа не может. Она трепетала от его волнующей близости. Ее решимость сопротивляться соблазну пошатнулась, поскольку он излучал некую силу, подчинявшую себе душу Рейны. От него захватывало дух: он был высок, внушителен и прекрасно сложен. Плавные линии мышц груди, коричневые кружочки вокруг сосков, выпирающие жилы на животе и тонкая талия завораживали ее. Не говоря уже о размерах его мужского достоинства, которое стало длиннее и толще, как только ее затуманенный взгляд остановился на нем.

— Ты хочешь меня, Рейна.

Покоренная непреодолимым могуществом взгляда его серебряных глаз, Рейна громко сглотнула и закрыла глаза.

— Нет, я вовсе не хочу, чтобы этопроизошло снова. Уходи. Я не доверяю себе, а тебе — и того меньше.

— Но почему ты так настойчиво отказываешь мне в том, чего мы оба хотим? Расслабься, Рейна: я не стану делать с тобой то, чего ты не захочешь.

Она широко раскрыла глаза.

— Я уже это слышала, Вульф Безжалостный, и эти слова слетали с твоих же губ. И ты помнишь, чем все это закончилось.

В его глазах будто смешались огонь и лед, а взгляд его был порочным.

— О да, мне это часто снится.

Рейна почувствовала его решимость и отчаянно пыталась укротить свое своевольное тело. Она не хотела быть рабыней Вульфа, не хотела быть обязанной подчиняться его приказам. Но она не знала, как долго еще сможет сопротивляться ему. В данный момент она была так истощена физически и так устала противостоять желаниям Вульфа и своим собственным, что едва могла оказать сопротивление. И потому она решила применить хитрость.

Она отбросила шкуру и обмякла.

— Давай, бери меня. Но что бы ты ни делал, не жди, что я стану в этом участвовать. Я не отвечу на твои ласки, да и не буду стремиться доставить тебе удовольствие.

Блеск глаз Вульфа должен был бы предупредить ее, что затея обречена на провал. Голос его еще никогда не звучал так уверенно.

— Клянусь, ты будешь визжать, умоляя меня взять тебя, что бы ты сейчас ни говорила.

— После этого я тебя возненавижу.

— Ты и сейчас меня ненавидишь.

«Неправда», — хотела крикнуть Рейна, но решила не доставлять ему удовольствия этим.

Рейна ахнула, поняв, что он уже стоит на коленях между ее ног. Это произошло так быстро, что она не успела скатиться с кровати.

— Прекрати! — потребовала она, но голос ее звучал слабо и неубедительно даже для ее собственных ушей. — Не надо…

Но остановить его было невозможно. Когда Вульф наклонился и поцеловал ее, ей показалось, что из ее головы вырвались языки пламени.

«Вот и конец твоему сопротивлению безжалостному норвежцу», — подумала Рейна, почувствовав язык Вульфа у себя во рту и просунув свой язык ему в рот. Ее решимость пала под его яростной настойчивостью. Но он не только целовал ее, его руки творили чудеса с ее телом.

Она чувствовала, как он раздвигает ее скользкие складочки, как его пальцы то проникают в нее, то снова выходят. А затем он неожиданно опустился ниже, приник к ней теплым, влажным ртом и подарил ее чувствительному, набухшему бутону чрезвычайно сладострастный поцелуй, от которого мир завертелся.

— Ты и правда хочешь, чтобы я остановился?

— Да. Я возненавижу и тебя, и себя, если мы продолжим. Зачем ты мучаешь меня, зная, что я не могу сопротивляться тебе?

— Потому что ты моя, и я тебя хочу.

Ответ его ей не понравился. Он напомнил ей о том, что она рабыня Вульфа. Если бы они могли поменяться местами, она бы доказала ему, что принадлежать душой и телом другому человеку унизительно.

Но мысли ее разбежались, когда она ощутила его язык, его приятную шершавость, погружающуюся в глубины ее пещерки, а затем трущийся о самую чувствительную часть ее тела. Язык двигался все быстрее, проникал все глубже, а руки Вульфа ласкали ее груди и играли с сосками.

И в этот момент ненависть к Вульфу растаяла. Она ощутила непреодолимое желание обхватить его ногами. Неожиданно Рейна вспомнила свою клятву лежать под ним, не шевелясь, чтобы таким образом разрушить его обольстительность. С неимоверным усилием она расслабила тело, желая думать о чем угодно, только не о неистовствующем языке Вульфа и его проворных руках.

Но у нее ничего не вышло. Вульф бы этого не допустил. Не переставая творить чудеса языком, он глубоко вонзил в ее лоно два пальца и принялся двигать ими вперед-назад, повышая накал ее страсти и не испытывая ни капли смущения. Когда он стал совершать языком круговые движения возле ее набухшего бутона, темнота за ее глазными яблоками взорвалась ослепительно-яркими белыми звездами, и она метнулась вверх по спирали к ним навстречу.

Вульф накрыл ее своим телом, нанизав на свой возбужденный член, и стал быстро двигаться в ней, снова и снова вонзаясь в нее. Он наполнял ее мощными волнами удовольствия. Он достигал самых потаенных ее глубин, посылая огонь прямо в ее чрево. Она услышала, как он стонет в приступе отчаянного желания, а затем почувствовала, как он затрясся.

Стоны его становились все громче, он двигался еще резче, входил еще глубже, заполнял ее до предела. Она снова ощутила, что уносится куда-то ввысь, все выше и выше, к еще одному пику наслаждения, даже более могучему, чем предыдущий.

Подхватив ее бедра своими сильными руками, приподнимая ее, вонзаясь в нее, он, закричав, излился в нее, однако не остановился, пока не достиг вершины наслаждения.

Слезы катились по щекам Рейны, Вульф снова это сделал. Несмотря на ее клятву сопротивляться соблазну, несмотря на обещания лежать под ним как бревно, она вновь позволила ему отнести ее в Валгаллу, это место вечного блаженства. Из горла ее вырвался всхлип, и она оттолкнула Вульфа. Он вроде бы не был против выйти из нее, но рука его тут же обвила ее талию, чтобы притянуть поближе к себе, и она с досадой лягнула его.

— Не трогай меня! Ты получил, что хотел. Ты нарушил свое обещание, Вульф Безжалостный.

Вульф тяжело вздохнул.

— Я ничего не мог с собой поделать. Чем я могу загладить свою вину?

— Дай мне свободу! Позволь вернуться к своей семье!

— Никогда! — рявкнул Вульф.

— Придет день, Вульф Безжалостный, и ты пожалеешь, что поработил меня. Мне бы хотелось…

— Чего бы тебе хотелось?

— Мне бы хотелось, чтобы мы поменялись местами, и тогда ты бы понял, что это такое — быть рабом.

Вульф рассмеялся, скатился с кровати и подхватил свою мокрую одежду.

— Желай этого сколько угодно, Рейна Датчанка: эти твои желания не осуществятся никогда, — и с этими словами он ушел.

Рейна молча смотрела на занавески, за которыми исчез Вульф. Случались моменты, когда она искренне ненавидела этого норвежца, и сейчас был именно такой момент.