Магически и не только… одаренная семерка и их декан

Глава 22

Кэссиди ожидала, что они телепортируются сразу же в квартиру покойного министра, и потому была очень удивлена, когда выйдя из портала поняла, что находится в кабине лифта.

Впрочем, как только Королева фейри достала из пространственного кармана кристалл и, пробормотав несколько слов на своём фейрийском, начертала магией поверх панели с сотней кнопок руну «Эваз[1]» и руну «Райдо[2]», она догадалась, в чём дело…

Разумеется, квартира была магически защищена от несанкционированного проникновения!

— Впервые не только вижу защиту на основе Эваз и Райдо, но и никогда ранее ни о чём подобном не слышал… Чья это разработка, Ваше Величество? — заинтересовался Александр.

— Моя, — с усмешкой лаконично ответила Королева.

— А-ха-ааа! Так вот откуда у вас ключ… Хммм… Прошу прощения, не то, чтобы я имел что-то против, но ваши враги, они, что совсем тупоголовые идиоты? Это ж надо было додуматься использовать вашу разработку в деле, которое они затеяли против вас?

— К сожалению, нет, мои враги далеко не идиоты, — покачала головой Элана. — Но, к счастью, у меня есть не только враги, но и друзья, которые и установили на квартиру министра такое защитное плетение, какое мне не только бы не составило труда взломать, но и какое я смогла бы взломать так, чтобы это осталось никем незамеченным.

Лифт между тем прибыл на введенный в его память этаж, и его разъехавшиеся в разные стороны двери отнюдь не двузначно намекнули пассажирам, что пора бы и честь знать.

Пассажиры честь знали и потому в ту же секунду и откланялись.

И вскоре уже стояли напротив ещё одних дверей. На сей раз, правда, закрытых. Коими, впрочем, им предстояло оставаться совсем не долго…

Её величество Королева Летнего Благого Двора фейри достала из своей высокой прически шпильку и неожиданно для своих спутников взломала замок не магическим, а медвежатницким способом.

— Никогда бы не поверил, что увижу подобное! — усмехнулся Александр.

— Вау! Кру-у-уто! — одновременно с ним восхищенно выдохнула Кэссиди.

— Я знала, что произведу этим на тебя впечатление, — зарделась от похвалы своей крёстницы Королева. — Как видишь, твои уроки не пропали зря!

— Э-э-то она… вас… ээ-тому на-у-учи-ла⁈ — возмущенно выдохнул опекун. — И вы об этом так спокойно говорите, Ваше Величество⁈

— Угу, — с озорной улыбкой, подмигнув крестнице, подтвердила Королева фейри. — Более того, я горжусь этим! Потому что, насколько я знаю, это далеко не у всех получается!

— Нет, не у всех, — закивала головой Кэссиди. — Пэн, например, безнадёжна! Бррр! — вдруг поёжилась она, едва только успев сделать с десяток шагов внутрь квартиры.

И в следующее мгновение выпала из настоящего…

Еще мгновение назад она была совершенно уверена, что готова к тем ощущениям, которыми «наградит» её проклятый дар, однако она жестоко ошибалась.

Только что она ощущала себя в полной безопасности, ей было тепло и комфортно. И, если она немного и волновалась, то скорее предвкушала, чем беспокоилась.

И вдруг все изменилось. Нет, она никуда не унеслась, она так и осталась в той же тёплой, роскошно обставленной квартире. Это она точно знала.

Вот только комната вдруг, словно бы подёрнулась серой дымкой, и в воздухе появился удушающий, тошнотворный запах сырости и ржавого железа.

Густой и липкий «запах» ужаса, произошедшего в этой квартире, она уловила ещё стоя за дверью, однако с каждым шагом он становился всё более густым и липким. Он скользил по её коже мерзкими, скользкими тельцами сороконожек, обволакивал её ядовитой пеленой, застревал в ноздрях, стоял комком в горле…

Она не могла дышать, желудок её взбунтовался настолько, что Кэссиди обеими руками прикрыла рот, пытаясь таким образом остановить рвущийся наружу обед…

А затем… Затем внезапно ей стало холодно, очень холодно, страшно холодно. Страшно от того, что холод пробирал её не извне, а изнутри. Он, словно бы родился в её солнечном сплетении, просочился в кровь и теперь ни что иное, а её собственная кровь разгоняла его по её венам, изгоняя из её тела последнее тепло, убивая её…

Это было больно. Очень больно. Как если бы превратившейся в лёд крови вдруг стало тесно в венах, и от того её сосуды один за другим начали лопаться.

И всё же она продолжала идти вперед. Точнее не совсем она. Поскольку шла она не по своей воле. Её словно бы магнитом тянуло туда, куда её вёл тошнотворный запах, который с каждым мгновением становился всё гуще.

Казалось бы, и так уже невыносимая боль нарастала волнами. Тьма перед глазами то сгущалась, то снова отступала.

И вдруг она увидела кровь. Много крови. Ползущий к ногам девушки ярко-алый её потёк резко контрастировал с серым маревом. Настолько резко, что марево не заглушало его ярко-алое зарево, а подчеркивало.

Кэссиди в ужасе уставилась на подползающую к ее туфельке алую змейку. Это просто её воображение. Прошло слишком много времени. Да и тел здесь давно уже нет. Это не может быть кровь. И тем более, она не может тянуться к ней.

Умом она это понимала.

Но охвативший её ужас отбрасывал всякую логику.

Кровь была алым перстом, указующим на нее. Это было обвинение, неотвратимое, как гнев Богини. Кровь должна была коснуться её, оставить на ней свою метку.

Кэссиди сделала резкий шаг в сторону, уходя от указующего на неё кровавого перста. Однако лишь для того, чтобы убедиться, что он, по-прежнему, указывает на неё.

— Кровь… Кровь, она преследует меня! — в панике прошептала она, вновь резко уходя в сторону.

— Кровь? — удивленно переспросил Александр и добавил: — Но здесь нет никакой крови, да и тел здесь давно уже нет, так ведь?.. — он, на всякий случай, вопросительно посмотрел на Элану.

— Нет, тел нет, — подтвердила она. — И крови тоже нет. По крайней мере, той крови, которую можем видеть мы с тобой, Алекс, — объяснила она, тревожно вглядываясь в лицо смертельно побледневшей крёстницы.

— Кэссиди, ты в порядке? — Александр схватил девушку за плечи и заглянул ей в глаза. — Если это слишком для тебя, мы сейчас же уйдём! Кэсси, ты слышишь меня⁈

То ли её согрело тепло прикосновения опекуна, то ли страх так ничего и не узнать, но девушке всё же удалось неимоверным усилием воли взять себя в руки. Она, наконец, смогла избавиться от сковывавшего её тело оцепенения и кивнуть.

— Да. Я в порядке, — хриплым голосом сообщила она. — Просто я оказалась не совсем готова к ощущениям.

— Насколько не готова? — встревоженно уточнил мужчина и слегка встряхнул свою подопечную. — Кэссиди, никому не нужна твоя бравада! Если ты чувствуешь, что это убивает тебя, то мы сейчас же…

— Я уже в порядке! — заверила девушка, несмотря на то, что даже и близко не чувствовала себя в порядке. Ощущения затягивали её словно трясина: запах свежей крови с каждым мгновением становился всё более и более тошнотворней, отступивший было леденящий холод вернулся с новой силой. И, конечно же, боль. Острая. Пронизывающая. Бесконечная. — Со мной всё будет в порядке! Ведь у меня есть вот это, — она развернула руки ладонями вверх, продемонстрировав вытатуированные у неё на запястьях триксели. — Со мной всё будет в порядке! — дрожа всем телом и кусая от боли губы, повторила она снова, убеждая в этом не только опекуна, но и себя.

— Но оно явно не работает! — возразил Алекс. — Ваши хваленные кровные узы не работают! — он обвиняюще воззрился на Королеву фейри. — Я вижу, что ей больно. Ей очень больно. Она еле стоит на ногах, а я ровным счётом ничего не чувствую!

— Алекс, ты ничего не чувствуешь, потому что пока Кэссиди способна справиться со своими ощущениями сама, да Кэс?

Но Кэссиди уже ничего не слышала. Внезапно она будто бы перенеслась во времени, в самый разгар преступления: она слышала мольбу отца, просившего только об одном — пощадить его сына. На сей раз очередной погрузивший её во мрак приступ боли она восприняла как благословение, потому что он давал ей время подготовить себя к тому, что она сейчас увидит…

Только сейчас она вспомнила, что ей никто так и не рассказал о том, при каких обстоятельствах умерли Агейр Вегард и его сын.

И осознала, что это не было случайностью: её показания были слишком важны, и потому было важно, чтобы все до единого ощущения и видения были только её личными переживаниями.

Вынырнув из мрака, Кэссиди набрала полную грудь воздуха, каким-то образом при этом сумев отстраниться от переполнявших комнату эманаций произошедшей здесь трагедии.

Оказывается, я не совсем безнадёжна, удовлетворенно подумала она.

Затем сделала ещё один вдох и выдох. И решила, что пора открыть глаза. Вот только это оказалось намного легче решить, чем сделать. Поскольку понимала: она не просто откроет глаза и увидит самую эмоционально насыщенную сцена, которую когда-либо видела эта комната, но и…

Внезапно она содрогнулась всем телом. И страх, паника, ужас, отчаяние и ясное ощущение неизбежной смерти накатили на неё десятибалльной волной цунами.

Понимая, что отпущенная ей её самоконтролем передышка в любом случае уже закончилась, она открыла глаза.

И неожиданно оказалась и наблюдателем и жертвой.

Она увидела, как сверкнул сияющий серебром кинжал, и упругой нарисовавшей в воздухе ярко алую дугу струей брызнула кровь.

И в то же самое время, это она смотрела в глаза убийцы, когда он заносил свой кинжал. Это её горло пронзила резкая боль. Это её рот наполнил металлический привкус крови. Это по её плечам, груди и, кажется, животу потекло что горячее и липкое. Это она задыхалась от нехватки воздуха и рвущегося наружу кашля.

Она то ли увидела, то ли услышала, то ли ощутила, как рухнуло на пол безжизненное тело, губы которого продолжали умолять о пощаде… Министр просил пощадить не себя, а своего сына.

Вслед за чем её в очередной раз поглотил непроглядный мрак, вот только в этот раз он уже её не отпустил.

— Кэссиди!!! — воскликнул Александр и едва только успев подхватить безжизненное тело своей подопечной, и сам рухнул, как подкошенный.

Вслед за ним захлёбываясь собственной кровью, по стене медленно сползла и Королева фейри.

— Этаниэль, — прошептала она, нарисовав в воздухе руну вызова.

И в ту же секунду в квартире появился молодой человек. Увидев безжизненное тело своей Королевы, он прижал к её вискам ладони.

— Спасибо, — слабо отозвалась Элана, принимая у него из рук пузырёк с восстанавливающей жизненные силы сывороткой.

Через несколько минут она уже достаточно пришла в себя, чтобы телепортировать своих бесчувственных спутников снова в кабинет Александра. Этаниэль же остался в квартире министра ещё на некоторое время, чтобы зачистить следы пребывания в ней посторонних.

[1] Руна Эваз символизирует собой скорость, изменение и движение.

[2] Руна Райдо (Райда) ассоциируется с движением и прогрессом, при котором две стороны одного целого наконец-то могут объединиться, а начатое завершается.