Маленькая, ты попала!

24

Вроде полегчало. Вложил назад, как полагается, по форме трусов. Укомплектовал, да посильнее затянул. Чтобы ни на один мой взгляд, этот чудо росток не посмел реагировать.

Это что же теперь и на улицу не выйди?

Скоре всего, дело заключается в половинке, которую я нашел. Искал долго и, пожалуйста, в тридцать два, встретил наконец. Надеюсь, это не ошибка природы, бывают же всякие ложные позывы.

Ладно, верю, этот не ложный. Самый настоящий позыв. И какой силы. Непреодолимой.

Успокоился мой член и затаился. Сделал вид, что ничего его больше потревожить не сможет.

И действительно. Иду себе из нужника, платье отряхиваю, чтоб красиво легло. Мне ещё Лысого соблазнять. Делаю шаг из — за угла, и как это я вовремя назад сука отскочил.

Вовремя. Мать его. А.

Вытягиваю на свет ламп один свой глаз и что я этим глазом вижу. Пацанов, моих сука пацанов и мою Диану, охрана повязала и ведёт. Руки им за спину закрутили.

Я за стеной так и остался пригвождённый неожиданностью подставы.

— Мать его, — проговорил потея.

А мысли в поисках выхода судорожно забегали.

Черт и охрану не успели опоить и отца не вытащили.

Сука, а где Прохор, где Рашид?

Выглядываю ещё раз. Вижу, Рашид сидит рядом с Лысым и что — то тому на ухо шепчет, а толстозадый смеётся во весь рот. Ржут, а сами глазками по гостям бегают. Меня сука ищут.

Снова я за стену спрятался. Прижался и в эти самые секунды понимаю — один я остался. Всё. Нет у меня ни помощников, ни Диана ничем не поможет. Один как перст, как монах, как инок, йог — медитатор. Один.

Что — то в животе от страха то забурчало. Да нет, не от страха. От опасного одиночества. Боятся то мне чего? Нечего.

— Так, тихо Марат, не паниковать, — говорю, к стене прижимаясь.

Из — под парика капельки пота потекли.

Как не паниковать, когда сука впервые в жизни, я вот так стою, в бабской одежде, чудило из чудил, по мозгам со всех сторон стукнутое. Чё делать не знаю.

И неожиданно, в этот самый момент понял я, что вообще, никогда и ничего в жизни этой толкового не сделал. А пора уже было сделать Марат, пора.

И сейчас получается, на меня одного вся сука надежда. Всех повязали, всех. А эти хмыри сидят сука и радуются.

А малая! Тут я вообще дернулся не по — детски, это же они её… мать твою.

Нет. Нет. Не допущу. Моя девка, убью каждого. Так там и отец мой. Папа. Мой папа. Растил меня, поил, кормил, а я … а я что?

И тогда внутри у меня как будто перевернулось. Как глаза открылись, ей — богу. Стою, смотрю на небо и вспоминаю одним махом всю бестолковую жизнь свою. И вот прямо сейчас нужно решать, что будет дальше. Как решу, так и будет.

Так, хорошо, один я в поле не воин. Нужно бежать за периметр и вызывать подмогу. Вот и ответ. Быстрый и беспроблемный.

Я кинулся в темноту парка, пробежал немного, где нет света фонарей и… остановился.

Нет Марат. Так не пойдёт. Получается кишка тонка. Обделался значит. Трус. Девка.

Что же я, как та дрожащая шавка хвост подожму?

Обернулся, глянул на дом, на огни вечеринки. Встал, прищурился, полной грудью вдохнул.

— Ты будешь делать это — именно один. Вот тогда они оценят твои старания и малая и …отец.

Да. Я всё решил. Меняю жизнь. Сейчас.

Завязываю. Хватит, нагулялся, настрелялся. Поржали и будет. Нужно человеком становиться. А когда как не сейчас.

Стану героем. И пусть это будет последний день моей жизни, но я спасу их всех.

Всех!

И моя невидимая тень скользнула в темноту.

В три погибели иду под домом. Чтобы охрана не раскусила, прежде чем всех спасу.

Что — то не то в ногах. А, ну конечно, если снять туфли на каблуках передвигаться будет легче. Сбросил чертовы шпильки сорок третьего размера. По — пластунски пролез под парапетом вечеринки. Вылез за дом.

На углу стоит один пингвин охранник. Вот мне бы сейчас в костюмчик и нарядиться. Как хочешь, нужно разжиться одёжкой. Хоть умри, а надо. Они — то все ищут бабу трансвестита, если переоденусь и очки Рембо заимею всё, считай — свой серди чужих.

Крадусь тихо как кот. Вспомнил своё погоняло. Если сейчас ловко не проделаю все нужные манипуляции, значит недостоин называться гордым именем — Барс. Сам с себя его сниму.

Ещё метр. Осталось расстояние вытянутой руки. Нападу сзади. Ловко. Бесшумно.

Я так думал.

Но это чучело что — то почувствовало, обернулось и от неожиданности и явного испуга начало хвататься за рацию.

Я, тоже с перепуга, юбку задираю и… парень от такой картины тормознул не по — детски. На долю секунды завтрыкал… и я оказался проворнее.

Мгновенно пуколку достал и чудиле под нос. Он пока в дуло пялился, я ловким захватом повернул его к себе задом и за угол потащил. Там по темечку огрел, чтоб он сильно не рыпался. Таким образом, я завладел костюмом размера Л. Самый брутальный размер. В самый притык пришлось. Как на меня шитый.

Проворно, как тот же барс, я обернулся по сторонам. Определил, что никто не наблюдал, за моим раздеванием и одеванием чувака в платье. Парик приложил к его башке. Вроде ничего получилось. Подумают что это я пришибленный, лежу в отрубе.

Ну вот, костюм Бонда, правда не Армани, но и в этом можно покорять мир. Две пушки как раз кстати, не зря я мучился с ними под яйцами. Грел, на победу настраивал.

Дальше быстрее пошло. Эти мудаки, как — то нетщательно периметр охраняют. На тёлок вечеринки пялятся.

Ну я к одному подлез, незаметно, вырубил его, ближним в челюсть. Второму ножку поставил и когда он как мешок с дерьмом свалился, я не раздумывая приглушил его минут на десять. Пусть полежит.

Нужно было ему в подростковом периоде нижний брейк осваивать, чтобы мягко падать. Я вот тренированный, при виде третьего охранника идущего на меня, так в кусты пригнул, что даже кувырок — подъем — переворот получился.

Ну точно Бонд. Как руку не сломал и ногу не подвернул, не знаю.

Нужно подумать, может кликуху поменять?

И когда эта рыбина мимо меня поплыла, я как удачливый рыбак, третью рыбку по макушке уложил конкретно. Главное чтобы эти трое очнулись. Неохота человека жизни лишать, даже если он на меня такие же намерения имеет. Чёта не хочется убийцей становится. Стараюсь бить мягко, но ощутимо.

Вот таким неприхотливым способом, почти не прилагая больших усилий, крошу охрану Лысого направо и налево. Пробираюсь, как медведь в лесу, к флигелю за домом, где пацаны мои и Диана в заточении. Надеюсь там же застать охранника с ключами от всех дверей.

А если их двое будет или трое? Так. Задумался. Быстрым взглядом профессионала осмотрелся.

И что я вижу… прямо напротив, где я притаился в кустах, в окне зажегся свет. Ну — ка, посмотрим, что там у нас такое.

Подползаю на карачках к этому окну и… прозреваю.

Черт. Ити его налево. Ну, какого хрена. Почему именно сейчас?

А делать нечего. Всё, уже увидел.

Теперь нужно всю, какая есть волю собрать в кулак. Всю волю.

Потому что окно это в комнату — Дианы.

А сама Диана, за окном — голая.

Меня втолкнули в мою же комнату.

— Сиди тут, — сказал узколобый детина с горой мышц под квадратным пиджаком, — а мы пока пойдём, твоего дружка поймаем. Недалеко он уйдёт в своём вечернем платье и на каблуках. А — ха — ха!

— Вы придурки! — кричу, — Барс вам всем покажет! Он отомстит!

— Ты что не видела его на вечеринке? — усмехается горилла, — как он отмстит, если он на вот таких каблуках.

И тут я вспоминала неуклюжую блондинку, которая убежала, как раз в тот момент, когда я появилась. Я ещё подумала, что она от зависти.

Это был Марат?!

Да нет, не может такого быть. Марат не мог надеть на себя парик и женские туфли, и это платье в обтяжку. А если его заставили? Рашид заставил, чтобы заманить Барса в таком виде, а потом перед всей толпой посмеяться над ним.

А может, это ради меня? Точно. Ради отца и меня Марат решился на такой отчаянный поступок. Какой смелый человек. О, боже, как это мило с его стороны.

Я чувствую, он приедет за мной сегодня и спасёт. Точно спасёт. Или не точно. Лучше надеяться на хорошее. Надеюсь, ему ничего не помешает. Помешать ему может только собственная чрезмерная самоуверенность. Тут нужно действовать тихо, а не лезть на рожон. А Барс может поставить впереди дела собственную значимость и от этого проиграть. Если бы он умел держать себя в руках.

А пока, в ожидании новых неприятных или приятных событий, я кинулась к шкафу. Стянула с себя голое платье и осталась… совершенно голая…

И тут, стук в окно.

Оборачиваюсь, а там рожа размазюканная, тётка что ли?

Я сначала вскрикнула, а потом кинулась к окну, быстро открыла и в комнату влез Марат.

От радости, конечно я бросилась к нему и только когда он обхватил меня своими сильными руками, вспомнила, что абсолютно голая.

А пальцы Марата уже пошли гулять по моему телу.

— Малая, черт! Какого хрена? Сейчас никак нельзя. Он отодвинулся, глянул на меня и впился зубами в свой кулак.

Да, и я понимаю, что никак нельзя, но вцепилась в него, как будто он последний мужчина на земле. Мой спаситель. На долю секунды представила, как сейчас, он набросится и будет терзать моё тело до самого утра. Соскучилась короче, страшно.

Но, мы не в той ситуации и я должна думать, а не чувствовать. Если его сейчас тут застукают, то всё, он никогда больше не будет моё тело терзать. А я так не хочу.

— Ты что накрашен? — говорю и стираю с его губ помаду.

Он вспомнил что накрашен, отскочил от меня, кинулся к зеркалу.

— Дай что — нибудь.

Я схватила и подала салфетку.

— Мне сказали, ты был в роли женщины,

— Чего не сделаешь ради общего дела, — оттирает под глазом тушь.

— Рашид нас всех подставил, — говорю торопливо.

Марат обернулся от зеркала. Осмотрел меня безумным взглядом.

— Умоляю, оденься я не смогу ещё раз это выдержать.

— Что это?

— А как ты думаешь, куда я пошел, когда увидел тебя там, голую.

— Куда?

— В туалет, член холодной водой поливать. И сейчас придётся делать то же самое. Ещё пара минут и всё.

Боже я была так счастлива, что он пришел. Снова забыла об опасности и не торопилась одеваться.

— Значит, ты меня так хочешь, — шагнула к нему. Тронула за руку, он остановился, перестал вытирать с лица помаду и тушь.

А мне так захотелось, чтобы он обнял, поцеловал. Так захотелось, что даже… пусть нас застукают.

— Я безумно скучала, — говорю и тянусь.

— Ты чего это? — он сдвинул брови. Крепится, чтобы не набросится.

Я беру его ладонь, кладу на свою грудь.

— Твою мать, Диана, — ошарашено смотрит, но руку не убирает.

— А где ты взял костюм?

Говорю, притягивая Марата и раскрывая пиджак. Барс уже всё, под моим гипнозом.

— Снял с двух охранников, — отвечает.

— Ты что победил двух охранников? — говорю и тянусь, целую его в губы.

— Вообще — то их было четверо.

— Ты — мой герой.

— Ещё какой, — усмехается, глубоко вздыхает и затягивает меня в объятья…

Клянусь, я держался из последних сил. Но Диана, и её тёплое, нежное, пахучее тело, не оставили мне никакого выбора.

В первые минуты, когда обнимал её, думал молодец, волю в кулак, язык закатал и ждём окончания операции. А потом уже будем разбираться, кто по ком соскучился.

Это я так рассчитывал и всё получалось… ровно до того момента пока Диана не потянула меня к себе и заставила трогать грудь. Ну вот как тут работать? Как в таких условиях мир спасать?

Естественно, как и следовало ожидать, член подлюга, забыл чему я его учил последние полчаса. Запрыгал, завертелся в трусах, как щенок которому показали игрушку.

Ну не гад?

Мать моя женщина, неужели эта мягкая и пахучая девушка и будет моим жизненным помешательствам. Неужели я уже себе не принадлежу, а вот этой голубоглазой брюнеточке, которая вьёт из меня верёвки, прямо под носом у врага.

Мы же погибнем. Вдвоём погибнем…

Да ну и хрен с ним. Погибать, так трахая Диану.

И я повелся. Вцепился в стройное тело, схватил как голодный человек. А я и есть голодный человек. Хочу её уже сколько дней.

— Чтобы нас никто не увидел, — прошептала Диана мне на ухо, потянулась, щелкнул выключатель.

В комнате стало темно. И вот тут меня реально рвануло.

Подхватил малую, кинул на лежанку, которая сразу позади стояла, и вперёд по — скорому ширинку расстегивать. Ну не могу я, не могу. Сделаем по — тихому дело, с пустой мошонкой работать — то удобнее будет. Это как перерыв в нелёгкой работе. Или перекур. Но мне он нужен.

Стянул побырому штаны, Дианка тоже видать очень голодная, уже и сама под меня подмялась.

Ты смотри, что вражеская территория с людьми делает. Скучала моя девочка. Сильно видать скучала.

— Сейчас малыш, сейчас мы их диванчики испробуем на прочность, — и мастерски насаживаю любимую на член.

Охренеть, это вообще ни с чем не сравнишь. За окном топот, меня ищут, а я тут малую трахаю.

Адреналин мать его зашкаливает. Брызжет. Из ушей капает. Я пыхчу, стараюсь, малая прижимается, за жопу меня на себя тянет. Ох, ё, вот оно счастье. Это реально что — то охренительное.

Трахаю как подорванный, успеть хочу, пока дверь не открылась и меня без трусов с Дианки не стянули.

— Давай, давай, — шепчет она, — ещё, ещё.

Я глаза выпучил и долблю, что есть силы, но чтобы не очень слышно. Наконец выдаю длинный безмолвный оргазм. Рожа моя наверное в этот момент искажена так что сам себя бы испугался. А малая, тихо закусила мне плечо, пискнула и успокоилась.

Я на локоть встал. Восемьдесят процентов силы точно потерял.

Мать его, а как теперь мир спасать?

Хорошо, шаги за окном напомнили, что спасть всех всё равно придётся, я и подскочил.

— Марат, — шепчет Диана и указывает на дверь, — Там ванна.

Заскочил я в ту ванну, принял душ. Ну а чё, чистым спасателем тоже неплохо быть. Одна секунда и я уже одет, причёсан и на бабу не похож. Выхожу довольный свежий, удовлетворенный. Вдохновение зашкаливает. Силы восстановлены. Только ткни пальцем кого спасти и я уже…

Дианка халат натянула. В руке что — то держит, мне подаёт.

— Вот.

Смотрю, пакетик с котиком.

— Что это? Любимая, давай потом, когда выберемся, подарками обменяемся.

— Это не тебе.

Я заглянул, а там мать его, гранаты боевые.

— Ты где взяла? — восхищённо на Дианку глянул.

— У лысого украла.

— Ну ты даёшь. Так, ладно. Сиди тут, надень что — то. Как услышишь стрельбу — не высовывайся, а как прогремят все, — я заглянул в пакет, — четыре взрыва, вылазь понемногу и к воротам.

— Может к черному входу?

— Да к тому времени за нами уже некому гнаться будет.

— Ладно, к воротам так к воротам. А может я с тобой, — она схватила меня за руку, когда я подошел к окну и начал его открывать.

— Нельзя. Жди сигналов.

Взгляд её огненный. Да я только ради того чтобы снова этот взгляд любящий увидеть, сейчас всех там положу.

Ну, держитесь гады.

Притянул малую, а она меня обхватила… Ух ты, хорошо как…