Малиновый Барон

Глава 17

Уже три часа как мы в пути по железной дороге домой. За окном проплывал мелькающий и, меж тем, завораживающий своей красой, пейзаж. Но не он привлекал мое внимание, а молодой мужчина, сидящий напротив и, сверлящий меня взглядом. Вокруг друзья. На столе сладости, напитки. Купе у нас уютное, немного шумное из-за смеха. Класс СВ, собственно, как и у остальных членов нашей компании. А еще, Елизар постарался, чтобы у нас с ним было отдельное от остальных. Засранец! Знаю я, для чего ему нужно было отдельное купе. Когда я увидела, что в нем только два спальных места — ясное дело, использовать Елизар собрался одно на двоих, — я сразу его предупредила:

— Если ты думаешь, что я буду с тобой спать в поезде, то очень ошибаешься, — хитро улыбнулась, увиливая от его объятий.

— А кто тебе сказал, что мы будем спать? — также хитро на меня глядел, медленно двигаясь в мою сторону.

— Здесь два места… — начала я, но он меня перебил.

— Мы использовать будем только одно.

— Хочешь повторить секс-марафон, как однажды с Яной?

— Причем здесь Яна? — Елизар прижал меня к стене, медленно скользя ладонями по моим бедрам, пока не сжал мои ягодицы и приподнял так, что пришлось обхватить его ногами.

— Притом!

— Ты снова ревнуешь? — горячее дыхание опалило мне шею, а его губы уже касались ее короткими поцелуями, когда я старалась оттолкнуть его от себя.

— С чего мне тебя ревновать? Ты же не мой парень.

После этих слов, Елизар замер, посмотрел в глаза. Не по-доброму так посмотрел. И в этот момент зашел Егор.

— Ребят, идемте ужинать… ой, извините, что помешал.

— Ничего страшного. Мы ничего такого не делали, — выпорхнув из объятий Барона, я быстренько поспешила исчезнуть из его поля зрения.

— Ну да, я так и подумал, что вы стенку подпирали, дабы она не упала, — пошутил Егор и последовал за мной.

Елизар себя ждать не заставил, присоединившись к нам всем, буквально сразу, как мы зашли в купе Миши и Ани. Рядом со мной, он не сел, показывая свое недовольство и взглядом обещая, что мы еще поговорим.

Вечер клонился к ночи, и все потихоньку начали расходиться. Елизар ушел первым, и я надеялась, что он уснет до моего прихода. Но, не тут-то было. Нет, он, конечно, притворился, что спит, оккупировав одну из полок, но, как только моя голова коснулась подушки и я прикрылась одеялом, этот наглец бесшумно подошел ко мне, взял на руки и снова вернулся к своей полке.

— Что за наглость? — тут же выпалила я, когда он крепко обнял за талию и перекинул через меня ногу.

— Почему наглость? Мне просто эта полка нравится больше, чем та, — как ни в чем не бывало, спокойно ответил и уткнулся носом мне в волосы, вдохнув их аромат. Я тут же покрылась приятными мурашками и попыталась отстраниться. Ничего не получилось.

— Ну, так и спи себе на своей, я здесь причем?

— Ты здесь при мне и будешь спать со мной.

— Слушай, имей совесть!

Елизар тихо хохотнул мне в шею и, убрав волосы мне за плечо, провел языком по затылку, а рукой заскользил по ключицам и ниже, забравшись под тоненький пеньюар, обхватил грудь и легонько сжал, показывая, что отнюдь не совесть ему хочется иметь.

— Прекрати! — прошипела я от его ласк. — Здесь мало места, — перешла на шепот, закусив губу, чуть постанывая от движений его проворных пальцев, что уже пробрались под мое кружевное нижнее белье.

— Я могу лечь на тебя, и тогда места будет больше, — его томный голос усиливал томление в груди и желание слиться с ним в единой страсти.

И не дав мне ничего ответить, он, приподнявшись на локте, наклонился к моим губам и поцеловал, еще больше разжигая во мне пламя. Доведя меня практически до блаженства, он резко прервал поцелуй и медленно провел рукой от моих трусиков до груди.

— Что… почему ты остановился? — неужели это я спрашиваю?

— Ты же сказала прекратить, — его губы тронула лукавая улыбка.

Он перевернулся на спину, подперев голову руками, довольный собой. Раздразнил, зараза!

Скрестив руки на груди, я так и глядела в потолок, недовольно сопя и мысленно ругая Баронова.

— Янку долго не уговаривал, небось! — шикнула я, мельком глянув на него.

— Ее и уговаривать не пришлось.

Вот козел!

— Ну, так иди к ней, раз уговаривать не пришлось! — я разозлилась и спихнула его с полки.

Он, конечно, этого не ожидал, поэтому полетел на пол «первым рейсом».

— Ты что с ума сошла? — Елизар сидел на заднице перед кроватью, рассержено глядя на меня.

— Сам дурак! — я уже потянулась за подушкой, чтобы кинуть в него, как он быстро пресек мои действия и потянул меня за руки на себя.

— Когда ты уже повзрослеешь? — повалив на пол, тихо спросил он, с улыбкой глядя на меня.

— Если ты думаешь, что чем чаще спишь со мной, тем быстрее я повзрослею, то ты ошибаешься! — попытки оттолкнуть его от себя — результата не приносили.

Елизар только рассмеялся и покачал головой.

— Отшлепать бы тебя за такие слова.

— Размечтался!

— Мечты осуществимы.

В итоге, мы начали кататься по полу, — хотя, по нему особо не покатаешься — мало места, — борясь за лидерство, а недалеко от нас валялся мой пеньюар, который Елизар, буквально сорвал с меня. Между рваными поцелуями, я ему что-то недовольно фыркала, на что он тихо посмеивался и покусывал меня, то за язык, то за губу. Волосы, что у него, что у меня были растрепаны, губы припухли от столь жадных поцелуев.

Когда я оказалась сверху него, он, не разрывая поцелуя, опустился руками на мою попу, погладил ее, затем не сильно шлепнул.

— С-с-с…

— Т-ш-ш…

— И все-таки ты гад, Баронов, — сказала ему в губы, обхватив его лицо.

— Знаю, — чуть сильнее сжал мои ягодицы.

— Обаятельный гад, — надо бы замолчать, но я так злилась и одновременно хотела его, что могла еще и чушь какую-то нести.

Елизар потянул мои трусики вниз, а потом, недолго думая, разорвал их. Как тогда в бассейне.

Я промычала ему в губы, но он не дал мне отстраниться. Поднялся со мной на руках и уложил на мягкую поверхность одеяла.

— Ты мне вторую пару стрингов рвешь, — укусила его за плечо, а руками уже стаскивала с него единственную деталь одежды.

— Я куплю тебе новые, — горячо прошептал на ушко и больше не дал мне возможности говорить, только пылать и трепетать в его руках, и кричать от удовольствия. И все равно, что нас, наверняка слышали. Ему, наверное, невозможно отказать, если так безумно хочешь быть с ним.

Мне казалось, я проснулась утром, но за окном уже вовсю светило солнце, в лучах которого тонула природа, что так ярко сверкала всевозможными летними красками. Но меня это сейчас не особо радовало. Голова отчего-то раскалывалась, будто всю ночь я слушала громкую музыку и сейчас, эта неприятная боль отдавалась в висках. Помимо этого, меня мучила жажда и, учитывая то, что на улице и в самом поезде тепло, меня знобило. Такого дискомфорта после сладостных часов, проведенных в объятиях ненасытного Барона, в моем организме еще не наблюдалось. И дело вовсе не в Елизаре. Видимо, у меня недомогание из-за простуды. Еще и горло немного саднило. Только этого мне не хватало — заболеть после отдыха!

Вылезать из-под одеяла не было никакого желания. Это как раз и понял Елизар, который показался в проеме двери с чашкой кофе в руках.

— Я понимаю, что ты ночью не любишь спать, но это не значит, что я позволю тебе валяться весь день на этой полке, — он сел на краешек кровати, сдернув с меня одеяло одной рукой, а второй протянул чашку с горячим напитком.

Сев в кровати, я тут же поежилась от холода, что и заметил Елизар.

— Что с тобой? Тебе холодно? — он внимательно «обследовал» всю меня взглядом.

— Нет, — обхватила чашку ладонями, будто это единственный источник тепла. — Немного, — добавила после первого глотка кофе.

— Немного? — Баронов выгнул вопросительно бровь, затем протянул руку к моим волосам, заправил прядку за ухо и, притянув меня за подбородок, коротко поцеловал, а потом, почти невесомо коснулся губами моей щеки и прижался ими ко лбу. — Ты горячая, — нахмурился.

— Ночью ты говорил то же самое, — я сделала еще глоток, и он получился обжигающим. Поморщившись, я вернула напиток Елизару и плюхнулась обратно на подушку.

— Я сейчас не об этом. Нужно измерить температуру, — он поднялся и, поставив чашку на столешницу, вышел из нашего купе, но уже через минуту вернулся, причем, не один.

— Что, негодница, заболела? Где только успела? — Миша скрестил руки на груди, недовольно смотря на меня.

— Мишенька, не будь ворчушкой! Не видишь, Фимка плохо себя чувствует. Наверное, ночью форточка у вас была открыта, вот и просквозило. Ну, или на море. Ты не чувствовала недомогания в Ялте? — Аня стряхнула термометр и протянула мне.

Конечно, мы спали с открытой форточкой. Тут такая жара была, в прямом и переносном смысле этого слова, что спать вообще невозможно. Хотя, я и так не спала. И отнюдь не из-за жары. Вслух я это не сказала, но, покосившись сперва на Елизара, который, точно так же, как и Миша стоял, подперев пятой точкой стол, заметила, что он не сводит с меня своих серо-зеленых глаз, а потом перевела взгляд на Мишу с Аней.

— А что я должна спать в жарище? Между прочим, от нехватки кислорода снятся плохие сны!

— Ну да, этой ночью весь вагон слышал чьи-то кошмары.

Ну, Миша, ну козел! Подколол хорошо. Елизар вообще не смутился, только хохотнул, а Аня еле сдержала смешок.

— Ты пришел понудить мне над ухом? Если так, то можешь идти. Нечего мне мешать болеть!

— Так, малая, молчать! Сначала узнаю, какая у тебя температура, — Миша уже начал вместе с Аней рыться в пакете с лекарством.

— Ну-ка, давай посмотрим, — Аня взяла из моих рук термометр и сразу погрустнела. — Тридцать семь и пять.

— Вот блин! Только вируса мне не хватало! — я помрачнела.

— Скорее всего, он самый. Ну, ничего, скоро будем дома и в домашней обстановке быстрее на поправку пойдешь! — Аня дала мне жаропонижающее и протянула стакан с водой.

— Ладно, отдыхай пока.

— А я пока сделаю тебе чай с малиной, — Аня вышла вслед за Мишей.

— Не люблю я чай с малиной! — буркнула себе под нос и отвернулась к стенке.

— Как же так, Малина не любит чай с малиной? — а вот и ирония Барона.

— Ты тоже ее не любишь!

— Я ее ненавижу, потому что обожаю.

— Почему обожаешь? У тебя же аллергия на нее?

— Откуда знаешь? — Елизар с любопытством глядел на меня, улыбаясь.

— Миша рассказывал, как ты в детстве дорвался до нее, и тебя обсыпало, — я уже повернулась к нему лицом, подперев голову рукой.

— Да уж, — он тихо рассмеялся. — Дорвался, — немного помолчал и чуть тише добавил: — И сейчас дорвался. Как бы снова аллергию не заработать, — он задумчиво глядел в мои глаза все с той же милой улыбкой, располагающей к себе.

Елизар увидел, что его слова меня заинтересовали, и мне бы хотелось поподробнее услышать про их смысл, но он предотвратил все мои вопросы, выйдя из купе, бросив по пути:

— Поспи, я скоро приду.

Поспала я немало, хоть меня и будили, дабы пить лекарство. Ксюша с Сережей и Света с Егором заходили ко мне и интересовались, как я себя чувствую. В итоге, когда я окончательно проснулась, за окном уже была ночь. Мне было жарко. Температура явно спала. Сзади меня лежал Елизар и крепко прижимался ко мне. Вот кто источник дополнительной жары! Только я завозилась, желая скинуть с себя одеяло, как Елизар снова натянул его на меня.

— Мне жарко, — прошептала я, пытаясь подняться.

Он уложил меня обратно, нагнулся и потрогал губами лоб. Убедившись, что температуры нет, Елизар, наконец, позволил мне подняться. Первым делом хотелось принять душ, что я и сделала. Все-таки, как хорошо, что наш поезд с удобствами. Мне было необходимо встать под теплые струи воды. Хотелось смыть мою простуду и почувствовать себя бодро. Но, увы, не получилось. Простуда уходить никуда не собиралась, а моя бодрость особо во мне не проявлялась.

Когда я вернулась обратно, Елизар стоял возле окна. Лунный свет, что пробивался через окно, серебрил его силуэт, будто очерчивал каждую мышцу на его руках, пытаясь вырисовать черточки его лица. Я подошла к нему почти бесшумно, но он слышал каждый мой шаг. Остановившись от него на расстоянии вытянутой руки, я залюбовалась его профилем. Он показался мне загадочным в этот момент и абсолютно незнакомым. Словно я не видела раньше этого мужчину и сейчас созерцаю его доселе мне неизведанного. В нем присутствовало что-то новое. Что-то, что объять невозможно и прикоснуться руками нельзя. Только сердцем.

— Мой отец звонил днем, когда ты спала, — Елизар первым нарушил тишину, так и не поворачиваясь ко мне лицом. Я продолжала смотреть на его профиль.

— Что говорил?

Мне показалось или Барон действительно чем-то обеспокоен?

— Что ждет меня в Мурманске, — молчание. — Мне придется уехать на три дня практически сразу по приезду домой, — повернулся ко мне.

Хорошо, что темно и он, наверное, не заметил, как я погрустнела.

— Какие-то проблемы?

— Нет, командировка по работе. — Он подошел ко мне вплотную, обвил руками мою талию и приподнял так, что наши глаза были на уровне друг друга.

Мы смотрели друг на друга, разговаривая взглядами, не разомкнув губ. Тоска примчалась быстрее, чем мы домой. Она отражалась в наших глазах.

Мне хотелось, чтобы Елизар держал меня в своих руках вечно и целовал нежно, как сейчас, а порой страстно, как вчера. Всегда по-разному, но чувственно и вдохновенно.

Потом он уложил меня на постель и лег рядом. Я уткнулась носом ему в шею и уже через несколько минут засопела, погрузившись в сон.

Ближе к обеду следующего дня, мы, наконец, прибыли в свой родной город. Домой возвращаться всегда приятно, особенно, когда на перроне тебя встречают близкие. Я была очень рада увидеть родителей, которые тут же заключили меня в объятия, а также тетю с дядей, но грусть оттого, что с Елизаром придется расстаться на время, омрачала меня вместе с простудой. Его никто не встречал. По словам Елизара, Екатерина Александровна, его мама, ждала дома, а отец в другом городе, куда Елизар вылетит сегодня, как только купит билет. К слову, мои родители так же тепло обняли и Елизара, не забыв поздороваться с Егором, Светой, Ксюшей, Сергеем, их племянником Мишей и его женой. В общем, пока все со всеми обнялись и поздоровались, прошло несколько минут.

— Мам, ну что вы все конвоем нас встречаете! Мы же всего лишь с отдыха вернулись, — Миша поднял спортивную сумку с пола, в которой, кстати, были его вещи, и пододвинул чемодан, заполненный вещами Ани, поближе к себе.

— Потому что соскучились по всем! — тетя Полина уже обнимала Аню.

— Фимка, чего лоб горячий? Заболела что ли? — мама потрогала мой лоб, и все тут же посмотрели на меня.

— Есть немного, — вяло отозвалась и почувствовала прикосновения рук Елизара к моей талии.

— Так, быстренько домой! — скомандовал папа и взял мой чемодан.

— Сейчас, — я повернулась к Барону. — Ты сначала домой или сразу в аэропорт?

— Домой, — он улыбнулся и точно так же, как и вчера, заправил мне прядку волос.

— Поехали с нами, подвезем, — папа улыбнулся и посмотрел сначала на Елизара, потом на меня.

Не став отказываться, он взял меня за руку и мы пошли за моими родителями, когда попрощались с остальными.

Родители ничего не сказали на то, что мы идем за руки. Возможно, не придали значения, хотя, я сильно сомневалась в этом.

По дороге к дому Елизара в основном разговаривали Барон и родители, я лишь изредка, что-то мямлила. Разговор был о Ялте и о предстоящей командировке Елизара. В принципе, три дня — это не так много. Но для влюбленного человека, эти дни могут показаться вечностью. Особенно, после того, когда каждый день с ним бок о бок. Засыпаешь и просыпаешься вместе.

— Приехали, — папа с мамой повернулись к нам, застав мою вялую улыбку и немного угрюмое выражение лица Барона.

Елизар мимолетно улыбнулся и вышел из машины вместе с моим отцом, который открыл багажник и достал сумку Барона. Елизар его поблагодарил и, подойдя к моему открытому окну, наклонился и поцеловал меня в висок, прошептав на ухо:

— Я скоро приеду. — Он посмотрел мне в глаза, задержав взгляд на несколько секунд, потом посмотрел на мою маму. — До свидания, Виктория Егоровна! — и улыбнувшись, пожал руку моему отцу, поблагодарив за то, что подвез его.

— До встречи, Елизар! — сказала мама, украдкой посмотрев на меня.

Стало грустно до такой степени, что я прикусила губу, лишь бы прогнать это чувство, что затаилось в груди и, которое навряд ли отпустит меня до приезда Елизара.

Когда машина тронулась, я старалась не смотреть на удаляющуюся фигуру Барона, которого сейчас встретит его мама и накормит вкусным обедом.

«Надо срочно учиться готовить!» — подумала я и прилегла на заднем сиденье, чувствуя, как веки тяжелеют и меня снова смаривает. Но прежде чем я уснула, услышала фразу мамы, адресованную папе:

— Кажется, помимо простуды, Малинка подхватила еще один вирус.

Сказано это было по-доброму, и они оба точно улыбались, думая, что я сплю и не слышу их.

Главное, чтобы и у Барона был тот же вирус, что и у меня.