Глава 23

Андао взошел еще или уже, час назад. Сижу на знакомом камешке у входа в природный портал и жду, когда Мара доставит сюда женишка, а купцов пока нет. Пришли двое с одним варгом, парень и девушка без груза, только мешки с походным снаряжением и каким-то музыкальным инструментом. Стоят в сторонке чего-то или кого-то ждут, время еще есть, подождут.

Тут из-за угла прибежала Мара и сразу кинулась ко мне лизаться. Ставит на меня мокрые грязные лапы, подпрыгивает от нетерпения и норовит облизать лицо. Позволила себя умыть, еще и на ручки взяла, пообнимала и покачала, и дала свое ухо облизать. Давно мы с ней так не нежничались…. А, вот, и женишок…. О, Пресветлая, он с мечом у пояса, он ему явно мешает, но прогресс на лицо. Одрик подошел, и встал, словно он тут гуляет, отвернулся и стоит облака рассматривает.

— Вечером гроза будет…

— И что?

— Грозы начинаются…. Скоро ярмарка закончится, и пойдут дожди. Ты когда ярмарка закончится куда?

— Как куда? Обратно в пустыню к Зите. Она меня только до 1–го Урожайника отпустила. Велела: первого быть в усадьбе… Я вообще удивляюсь ее щедрости — все лето сплошные каникулы.

— А что такое "каникулы"?

— Каникулы это перерыв в занятиях.

— Типа наших дней богов?

— Да, только подольше… Они нужны, чтобы ученики и преподаватели отдохнули, в том числе и друг от друга.

— Ага… И как, отдохнула?

— Устала…. Устала отдыхать, но и в пустыню особо не хочется.

— И много вас там в пустыне живет?

— Одрик, на то она и пустыня, чтобы там почти никого не было.

— И как тебе там… в пустыне?

— Нормально. Пусто, тихо, сухо, от занятий ничего не отвлекает…

Тут наш непонятный разговор прервали двое, пришедшие раньше всех…

— Простите, это Вы проводите караван в Ерт. — Обратился к Одрику юноша.

— Нет, она… — И женишок ткнул в меня пальцем и, почему-то обиженный, отошел в сторону.

— Ну, я… Вам что ли в Ерт надо?

— Да, нас зовут…

— Мне ваши имена ни к чему… Деньги давай и в пути слушайся.

— Да. Вот… — И протягивает мне маленький мешочек с монетками. — Мы без груза для продажи, по пять золотых, как договаривались…

Беру мешочек и молча протягиваю его Маре. Легкое глотательное движение и золота нет.

"Мара, будь так добра, проверь, нет ли у сладкой парочки с собой чего-нибудь этакого…"

"Этакого, это какого? "

"Запрещенного…"

"Нет, ничего "этакого" нет. "

"Вот и славно. Вон еще люди и варги показались. Ты сразу груз проверяй. "

"Поняла, приступаю. "

"Да, Марусь, еще… Покопайся у них в головах, чтобы они нас не обманули… А то все купцы вечно сэкономить хотят, а мы что буратины, чтобы их задаром через портал возить? "

"Не, задаром не хочу… Я денежек хочу… золотых…"

"Тогда иди, работай. "

Все хочу спросить: а зачем ей деньги? Вот зачем деньги вашей собаке или коту? Она конечно давно не собака, но деньги-то ей зачем? Не понимаю….

Что-то купцов многовато будет… их должно быть пятеро, а остальные куда собрались?

— Господа купцы. — Все уже прибывшие посмотрели на меня. — Требования вы все знаете? — Легкое невнятное покачивание головами и шушуканье. — Купцы идут с грузом и платят за груз, со всех остальных едущих по пять золотых крон с носа за проводку. А то что-то тут вас многовато скопилось… Варгов поставить в караван по одному, по двое там не пройдут. Головы им замотать, варгов с не замотанными головами в портал не поведу.

— А слугу взять можно?

— Да хоть десять, но по пять золотых за каждого.

Купцы не довольны… ничего, перетерпят. Пусть сами немножко поработают, а то привыкли, что за них все слуги делают.

— А когда мы будем в Ерте? — Хороший вопрос…

— Рядом с Ертом мы будем на рассвете, а в самом Ерте, когда дойдем…

— А сколько там до него?

— Около пяти миль…

— По дороге или как?

— Почти по дороге… Дорога там вроде есть, но в каком она состоянии не знаю.

Согласно карте в атласе, найденном в библиотеке полковника, дорога там есть, числится как проселочная. Больше у купцов вопросов ко мне нет, а может и есть, но задавать боятся. Все кругом забегали, варгов в караване перестраивают. Если в караване идут грузовые варги, то их обычно ставят не один за одним, а по двое… Один за одним, только очень по плохой дороге.

Вот и первый купец ко мне подошел, рассчитаться хочет, похвально.

— Значит в Ерте будем завтра на рассвете?

— Нет, сегодня на рассвете… — Не понял, но переспрашивать не рискнул.

— Вот за проход… — Протягивает мне тяжелый мешочек, но что-то маловато, а варгов у него много и загружены все под завязку.

"Мара, ты где? Сколько с него?"

"Еще три раза по-столько же… Он всю сумму честно приготовил, но пытается отделаться четвертью." Мара уже сидит у моей ноги разинув огромную бездонную пасть, готовая заглотить плату. Кидаю туда, в черное нутро демона мешочек, и мерзко улыбаясь, смотрю на купца и опять протягиваю руку. Он вздыхает и кладет в мою жадную ладонь, еще два таких же мешочка… Они тоже отправляются в пасть к демону, а я, улыбаясь еще более мерзко, опять протягиваю требовательно раскрытую руку. Купец тяжело вздыхает, копается у себя в сумке и с несчастным видом протягивает мне еще один последний мешочек. Он отправляется туда же, в черную, бездонную утробу.

"В последнем мешочке одной монетки не хватает".

Я корчу уже совсем зверскую рожу и опять протягиваю ладошку:

— Но мы же договорились о половине стоимости груза? Я вам уже все заплатил!

— В последнем мешочке не хватает одной кроны… Доплати…

— Как не хватает? Может вы ошиблись? Вы же не пересчитывали…

— У нас все точно! — Басом рявкает Мара. Купец от неожиданности подпрыгнул, и охота торговаться со мной у него сразу пропала. Молча достал из пояса недостающую крону и отдал мне, а я демонстративно скормила ее демону.

— Слуга с вами будет?

— Да, один…

Опять протягиваю руку, но рож больше корчу, лицо устало. Купец чуть не плача отсчитывает еще пять крон из тощего кошелька и собирается уходить.

— Стойте. А теперь предъявите чем себя и своего слугу заматывать будете…

— А зачем?

— Я берусь довести довезти Вас до Ерта живыми и относительно здоровыми, поэтому те, кому нечем замотать голову в портал не пойдут.

Купец вздыхает, но предъявляет… У него все в порядке.

— Следующий…

Больше ни у кого из купцов желания меня обмануть с оплатой не было, чем замотать голову нашлось у всех. Мара довольная…. Столько золота!

Стою и оглядываю караван, вроде все в порядке, но что-то мне не нравится, беспокоит что — то, какая-то незавершенность. Время еще есть, сажусь на камешек покурить и подумать.

— Когда отправляемся? — Спрашивает меня Одрик, остальные немного побаиваются и просто ждут.

— По расписанию… — Поглядела на Андао и прикинула насколько он встал.

— А чего медлим?

— Да вот, думаю… Чего-то еще не хватает…

— Чего?

— Не знаю…

Одрик молчит и тоже рассматривает уже приготовившийся к дальней дороге караван.

— А как оно там, внутри? В портале?

— Пыльно, темно, страшно…

— Тогда может еще и людей к Варгам привязать, чтобы не разбежались случайно.

— Да, это идея… Действуй!

— А почему я?

— Твоя идея, вот и реализуй… — Одрик ругаясь про себя на свой длинный язык, пошел заставлять купцов и их слуг привязываться к варгам. Надо сказать, что получилось у него быстро и как-то легко. Тут улыбнулся, там прикрикнул, а здесь помог… Взрослеет…

Пора. Встаю и уже привычно заматываюсь в шелковый шарф, одеваю на Мару поводок.

— Одрик. Пойдешь замыкающим, будешь следить, чтобы никто не отстал. И … ты тоже привяжись, на всякий случай…

Портал сразу осыпал меня пылью и мелким песком, кругом в сером сумраке клубилась пыль, и почему-то пахло мышами.

— Мара, ищи проход в Ерт…

— А чем он отличается от остальных? Я там не была у меня там метки нет. Только по запаху найти сложно будет, а тут еще эти сзади топают.

— Знаю. Но я же тебе объясняла, как нужный нам выход отличить от других.

— А ты напомни…

— Там должен только — только заниматься рассвет, должно пахнуть морем и водорослями. Крутой берег, а вокруг портала стена. Часть ее из старых больших камней, а часть, обращенная к морю, из розового туфа с башенками. Я тебе показывала гравюру в книге, вспоминай.

— Помню, я помню… Это где-то тут должно быть… Тут тоже море рядом… Я высунусь пару раз наружу посмотрю?

— Конечно…

Мы уже прошли изрядный участок пыльного полутемного коридора. Стены в этот раз стоят на месте, но начал подниматься сильный ветер, он гонит по проходу клубы пыли. Вдруг где-то в стороне зазвучал сильный и завораживающий голос, кто-то поет, слов не разобрать, красивый и мощный бас, но почему-то становится очень страшно. Мара прижалась ко мне и скулит… Варги в караване нервничают и дергают за повод, если ничего не предпринять, то начнется паника. А ветер или сквозняк, словно подчиняясь неведомому голосу, начинает крепчать и мелкие песчинки уже царапают кожу, пыль лезет под шарф, забивается в глаза…

А пошло оно все… Хватаю Мару на руки и пру изо всех сил вперед, тяну за собой первого варга из каравана. Черпаю силы у сестер и вперед, чуть не врезаюсь головой в стену, поворот еще вперед, еще поворот, пыли уже меньше. Страшного голоса тут почти не слышно, еще вперед… потом разберемся, куда зашли, лишь бы подальше уйти. А вот тут уже почти тихо, караван, как это не странно все еще идет за мной. Опускаю Мару на пол.

— Ищи, скорее ищи, пока ОНО не нашло нас.

Мара обнюхивается, суется в ближайшие проходы, не то, и тащит меня и весь караван дальше вперед, проходим еще пару поворотов. Тут уже совсем тихо, Мара заглядывает в еще один выход. Что-то ее долго нет, а вот, возвращается.

— Посмотри, кажется это то, что надо…

Подхожу к проему и выглядываю наружу, Мара держит проход: рассветное небо, запах моря, а впереди стена с башенками из розового туфа, правда, уже существенно заросшая сорняком и немного покосившаяся, но узнать очертания башенок с гравюры в книге вполне даже можно.

— Марусь, просканируй окрестности, может, найдешь кого, посмотришь у него в голове. Это очень похоже на тот портал, что нам нужен.

— Нет тут никого… Хотя… — У Мары на морде напряженное выражение, облизывает сухой нос. — Там в море в лодке кто — то, так он из Ерта на рыбалку перед рассветом поплыл.

— Пришли. Выходим.

Выхожу сама, и следом за мной из портала подтягиваются груженые варги и люди, все пыльные и какие-то помятые. Пересчитываю всех по головам… Варги на месте, люди тоже. Рядом с оградой портала площадка, выгоняю всех за ограду. Люди устали, и буквально валятся на землю. Кто-то из купцов громко клянется и божится, что все, больше никогда в природный портал ни за какой барыш не сунется. Молодая парочка плачет, смеется и обнимается.

Они-то могут отдохнуть, а мне дорогу разведать надо. Дорога вниз от портала когда-то очень — очень давно была, но сейчас от нее остались одни воспоминания, но груженый варг вполне пройдет. Внизу холма с порталом дорога, тоже старая и заросшая, но видно, что изредка, но по ней ездят, не совсем еще заросла.

Возвращаюсь к каравану, варги стоят понурившись. Купцы, их слуги, молодежь и чуть в стороне Одрик, все сидят и дружно пьют воду, сил, куда-либо идти и что-либо делать, ни у кого нет. Андао только — только показывает свой лик над горизонтом. Присаживаюсь рядом с женишком и тоже пью воду.

— Анна, — Одрик уже пришел в себя и способен задавать вопросы, — а что это было?

— Где, что было?

— Ну, тот голос в коридоре портала…

— Не знаю… Шаляпин, блин…Ты как? Нормально?

— Да вроде ничего…

— А что такое "шаляпин"?

— Не что, а кто. Певец был такой, хорошо пел басом, и очень любил французских бульдогов, собачек, таких, похожих на Мару.

— А куда он потом делся? Почему я о нем не слышал?

— Потом он эмигрировал, вместе с бульдогами. А не слышал ты о нем, потому что он жил очень далеко отсюда. — Я немного помолчала, что-то я стала слишком часто вспоминать прежнюю жизнь, не к добру это. — Как купцы и молодежь себя в портале вели?

— Нормально… Хорошо, что все привязанные были, а то бы разбежались. Девица, — он кивнул в сторону молодежной пары, — так кричала, так кричала, что я думал — оглохну. Потом, слава Пресветлой, голос сорвала и, слава всем богам, замолчала. Кто-то из слуг штаны испачкал, вон, переодеваться ходил…

— Ну, это нормально. Главное — все живы. Сейчас разматываем морды варгам, и пусть купцы их вниз спускают, тут внизу тропа есть. Потом перестраиваемся в походный порядок: варгов по двое. На первой паре купец, на последней паре слуга. Надо было бы тебя в конце каравана оставить, да не получится. Последними в караване молодежь пойдет. Эх, если бы с ними договориться, что девушка со мной, а ты на их варге с юношей.

— Может я лучше с девушкой?

— Я думаю, что они не согласятся…

— Ну, я попробую. А ты на чем поедешь?

— Я поеду верхом на Маре…

— Вот опять верхом… Почему опять на мне верхом? Я больше всех устала.

— Мара, потерпишь до города. За то количество золота, что тебе скормили, можно и потерпеть. И седло сделай верховое, ты умеешь, я знаю, просто вредничаешь.

— Ладно, уговорила…

— Караван! Подъем!

Одрик все же уговорил молодых влюбленных, так и хочется сказать молодоженов, разделиться. Юноша поехал позади меня на Маре, а женишок с девушкой замыкают караван.

Пока караван перестраивался села на травку и спокойно, и методично втянула в себя всю магию. Теперь я маг воды уровня семь, ну может ближе к шести, и ауру от следов использования магии очистила. Короче совсем не опасная наемница со вполне даже разрешенным уровнем, если лицензию спрашивать не будут, то все прокатит. Главное не расслабиться, а то тут в Союзе с моим цветом маги можно огрести неприятностей на всю голову. И кольцо с символом помощника повернем символом внутрь, теперь вроде все. Ан, нет, еще надо бы из остатков нитей пару плетений сделать, ледяных стрел и ледяной шторм. Вот теперь совсем хорошо… можно и в путь.

Две мили проехали спокойно. Дорога шла на юг параллельно берегу, но в некотором отдалении, извилисто петляя между высушенными в лучах Андао холмами, поросшими редкими деревьями и колючим кустарником. Было тихо, и как-то слишком спокойно, даже птиц не слышно, дорога все больше и больше отдалялась от берега. Впереди показался участок, стиснутый со всех сторон отвесными склонами, заросшими густым кустарником.

Я невольно притормозила… Идеальное место для засады.

"Мара проверь… "

"И вези Мара, и проверяй тоже Мара, а как кормить… Засада! "

"Да не дергайся ты так, предупреди как-нибудь Одрика, пусть срочно сюда идет. "

"А купцов предупреждать? "

"Купцы народ тертый, как себя вести при нападениях все знают. Посмотри сколько там, в засаде, и где они. "

"Не могу, там с ними некромант с зомби на поводках. Он меня на раз учует, если уже не услышал. "

А вот это плохо… Караван я все же притормозила, варги с размеренной рыси перешли на неспешный шаг. Тут меня догнал Одрик:

— Анна, что случилось? Почему мы почти остановились? Все волнуются…

— Впереди засада. Ты можешь посмотреть, сколько там людей и где они…

Одрик присматривается к склонам холмов и кустам. Мы уже почти подъехали… Дальше соваться в ловушку не стоит, и я останавливаюсь, а вместе со мной и весь караван. Оборачиваюсь назад к сидящему за спиной юноше.

— Давай — ка, милок, бери свою девушку и быстро — быстро в канаву, ложитесь и не высовывайтесь…

— А что…

— Быстро! Одрик, ну что там?

— Четверо арбалетчиков на склонах, два слева и два справа, еще восемь человек в кустах и еще кто-то непонятный…

— Непонятный — это, по словам Мары, некромант с несколькими зомби на поводке.

— Это же запрещено…

— Нападать на караваны, тоже запрещено, а разве это разбойников останавливает? Законопослушный, ты мой… — Тут подбежал купец, тот, что ехал впереди.

— Почему встали?

— Засада… Как действовать надо, знаете? — У него на лице обоснованные сомнения в моей адекватности. — Прячьтесь в канаву у дороги, лежите тихо и не отсвечивайте…

— А груз? А варги?

— Да ничего с ними не случится… В канаву, быстро!

Купец рысью побежал к своему грузу, в канаву решил не прятаться, остальные благоразумно последовали моему совету.

— Одрик, медлительный ты мой. Мы тут долго стоять не сможем, они сейчас нападут, потому как поймут, что мы о них знаем. Предлагаю следующий план действий: я снимаю арбалетчиков, ты разбираешься с некромантом и его…э — э — э… подопечными, а потом вдвоем убиваем остальных… и Мара нам поможет. Возражения есть?

— Я мечом не очень владею…

— А ты радужный меч достань, с ним у тебя больше шансов… Главное убей некроманта.

— А откуда ты про меч знаешь?

— Глупый вопрос… Мара рассказала… Ну что, начали…

И не медля боле, я кинула ледяной шторм на левый склон и ледяные стрелы, на правый и спрыгнула с Мары — варга. Почти сразу в моей, защите, клубящейся черным туманом с синими всполохами, завяз один из болтов. Ага, в одного арбалетчика не попала… Где же ты такой везучий спрятался? Пока я пытаюсь высмотреть выжившего стрелка, он успевает выстрелить еще раз. Попал. Попал в мягкое место тому самому купцу, что отказался прятаться в канаве. Ну, от болта в мягком месте умереть трудно, а вот арбалетчик получил от меня по полной программе. Я выпустила по нему еще десяток ледяных стрел, и вроде как попала.

А что тут у Одрика и Мары? Мара, как хорошо обученный варг легла на дорогу и старается не отсвечивать. Типа она замаскировалась, молодец.

Вокруг моего женишка светится что-то типа мыльного пузыря, ой как красиво… Из кустов показываются первые зомби, они медлительные, но идут к нам целенаправленно. От них в кусты отходят фиолетовые нити управления. Зомби, всего трое… А некромант-то силы невеликой, или просто больше трупов нет… Ой, только бы он арбалетчиков не поднял… Вроде ему сейчас не до них и далековато, скорее всего не дотянется.

— Одрик, чего медлишь, рви управляющие нити. Без управления они тупы как пробки, я их отвлеку, а ты разберись с магом.

Достаю из-за спины сестер. Мы вместе, мы едины, нас трое и теперь мы одно целое. Сейчас повеселимся, девочки.

Что-то происходит… Из Одрика в сторону зомби вытягиваются извивающиеся, как змеи радужные нити — бичи, они начинают беспорядочно, но сильно и быстро хлестать зомби, от них летят клочки и буквально через полминуты, от ходячих мертвецов остается только кучка разлагающегося мяса. Некромант — кукловод в бешенстве, из кустов в Одрика летит, что-то смертельное. Ой, не успею перехватить…. Это что-то смертельно — фиолетовое, врезается в радужно — зеркальный пузырь, отражается от него и летит обратно. В кустах вопль и тишина.

Так вот как он расправился с арбалетчиками в том переулке, силен…

На дорогу выбегают разбойники… Кидаю в ближайшего младшую сестру, она попадает в шею и пьет его жизнь. Я успеваю принять удар второго на старшую сестру, уход — пируэт и удар по нему сзади по печени…

А где остальные? Больше никого нет… С еще одним расправился Одрик, как не знаю, не видела, но наемник разрублен пополам, от головы и до колена, жуткое зрелище. А остальных съела Мара, туда им и дорога. Вытираю сестер об одежду одного из трупов и убираю в ножны.

— Марусь, ты как? Не отравилась?

— Не, вполне надо сказать, приличные были люди…

— Одрик, кровожадный ты мой, все. Война закончилась… Иди собери трофеи… Не оставлять же их тут. Мара поможет тебе собрать трупы в кучку, накидаем веток, может, сгорят. За собой убираться надо…

— А ты что делать будешь? — Одрик стоит, чуть пошатываясь и старается не смотреть на кровь и трупы.

— Я пойду жо… рану купцу лечить. А то взялась здоровым в Ерт доставить, а он с болтом в … э — э — э… мягком месте, никуда не доедет. Кровью истечет… Или давай поменяемся, ты пойдешь жо… рану лечить, а я трупы и трофеи собирать.

— Нет, я лучше трофеи…

— Вот и договорились… Мара помоги ему… Ты же их слопала, вот и помоги убраться, чтоб не застукали, кто их съел.

Указания розданы, пойду купца лечить… Эх, в какое место болт попал… как нарочно…

Купец лежит на животе посреди дороги без сознания, остальные все еще в канаве прячутся, и пусть еще посидят, под ногами путаться не будут. Из мягкого места купчины торчит оперенье арбалетного болта. Сажусь рядом со страдальцем. Сейчас-то он без сознания, а вдруг придет? Сканирую позвоночник, вот тут надо пережать, тогда он все, что ниже чувствовать не будет. Призываю из ножен младшую сестру, аккуратно срезаю одежду. Эх, хорошо болт вошел, зараза, просто так не вытащить, придется резать. Достаю из амулета на шее дядюшкину змейку, нарезаю из нее кусочков, чтобы сразу кровь остановить и начинаю. Два быстрых разреза, извлекаю болт и затыкаю обрывками цепочки крупные сосуды. А теперь начинается ювелирная работа. Надо все сшить магией, а то купец не то, что сидеть, месяц ходить не сможет. Долго и кропотливо сшиваю сосуды, нервы и мышцы.

В середине процесса меня от работы отвлекает слабый стон и чуть слышный голос купца:

— Я жить буду?

— Ну, если пока не помер, то будешь.

— Я ничего не чувствую… Где мои ноги? Руки есть, а ног нет…

— У тебя сейчас, все что ниже пояса отсутствует.

В глазах купца ужас…

— У меня три женщины в разных городах… Как же я теперь? Без… этого?

— А без него тебе даже и лучше будет… спокойнее.

Купец косится на меня, закатывает глаза и опять погружается в обморок, но уже от страха. И чего он так испугался? Странный народ, мужики, то, что ног нет — это не страшно, а вот отсутствие любимой игрушки, что обычно без дела висит между ног, доводит до обморока.

Еще чуть-чуть, а теперь можно и кожу сшить, вот так… Поставлю сверху обезболивающее, часа на три хватит и можно снять блок с позвоночника пациента, а дальше пусть его лекари в Ерте травами пользуют.

Оглядываюсь по сторонам… Все купцы, и их слуги стояли позади меня и открыв рты смотрели на творимое мной колдовство.

— Воды дайте… — Ко мне протягивается несколько рук с флягами с водой. Беру одну, пью, а потом остатками воды поливаю пациента. Он скорее жив, чем мертв. Купец стонет, и еще не придя толком в себя, на автопилоте пытается встать, разрезанные штаны мешают, и он опять падает лицом в дорожную пыль.

— Что рты раззявили? Помогите ему!

Слуга купца и другие слуги и даже купцы бросаются на помощь собрату. Его поднимают, дают воды, помогают переодеться в чистое. А я сажусь на обочину опять по новой маскироваться, пока лечила и воевала, все нити опять наружу вылезли. До меня доносятся голоса:

— А ловко она его заштопала…

— Да, я уж думал, все, мы его до города не довезем…

— И чего спрашивается синюю магию запретили? Вон, как они, оказывается, умеют, если бы его кто из желтых или зеленых лечил, то он бы еще полгода встать не мог.

— Если бы вообще смог ходить…

— Да, а второй — то, голубенький, как ловко с ходячими мертвецами разделался…

— Не зря мы деньги заплатили, не зря… Я с этими двумя еще куда угодно пойду…

Приятно, Гаарх меня подери, о себе такое слушать, но надо посмотреть, что там с уборкой? Одрик, Мара и привлеченные на сбор хвороста молодожены справились с поставленной задачей успешно. Чуть вдалеке от дороги лежит кучка трупов, слабо прикрытая сверху хворостом и рядом кучка оружия.

— Всех собрали? — Спрашиваю я у Одрика.

— Мара говорит всех.

— Тогда поджигай.

— Я?

— Конечно, ты же у нас сегодня герой и можешь заслужить почетное звание Одрика Кровавого. Давай, не ломайся, как девственница в первую ночь, поджигай, и поехали, и так уже из графика выбились.

— Я маг ветра, а не огня…

— Одрик… — подтягиваю женишка к себе и шепчу ему на ушко. — Ты БЕЛЫЙ маг, ты маг всего, так что кончай выдуриваться, сжигай их и поехали.

Женишок испуганно оглядывается по сторонам, но нас никто не слышал. Вздыхает, подходит к куче и начинает щедро поливать ее своей магией. Выглядит это в магическом диапазоне, как если поливать водой с разведенной в ней краской разных не смешиваемых цветов. Красиво до жути! Отошел на дорогу, оглянулся, и куча превратилась в один огромный пылающий нестерпимым жаром костер, только пламя странного переливающегося цвета. Пара минут и все… на месте горки трупов обгорелое, пышущее жаром, место. Подошла поближе, насколько жар пустил. А хорошо все прогорело, даже зубов не осталось…

Тем временем успела продать трофейное оружие одному из купцов за три золотых марки. Думаю, что сильно продешевила, но сил хорошенько поторговаться нет, а тащить с собой не хочется.

— Караван! Подъем! Вперед!

Только мы проехали злополучную ложбинку и поднялись на следующий холм, как позади нас на дороге показался караван из груженых варгов с гарцующими по бокам охранниками в форме. Остановилась, пропустила наш караван вперед, чтобы посмотреть на догоняющих нас.

Купцы тоже заметили едущих сзади:

— Ты, смотри, налоги везут…

— А охраны то, охраны…

— Видать много собрали…

— Посторониться бы надо…

Мы спустились с холма, и я остановила и прижала наш караван к обочине, пропуская неожиданных и опасных попутчиков. Опасный караван прошел мимо. Охранники встали между нами и охраняемым объектом. В налоговом караване было всего пять грузовых варгов, все остальные — охрана.

На отдельных Варгах красовалось трое магов, два уровня ученика, один едва дотягивал до уровня бакалавра. Они окатили нас презрительным взглядом: маг какой-то невнятный и наемница с уровнем семь, фу….

Мы пропустили их вперед, немного подождали и снова двинулись по направлению к Ерту. А я все прикидывала, справилась бы разгромленная нами засада с караваном с налогами или нет? Если бы арбалетчики сразу сняли двух магов из трех, то вполне даже могли бы. Получается, не нас они там ждали, не нас, может и нападать на нас не стали бы. Ну, и ладно, зато посмотрела на Одрика в бою, и Мару покормила.

За следующим холмом по сторонам дороги начались сады, вдалеке паслось стадо илларей, потом дорогу окружили изгороди. И вот уже среди отцветших кустов снеи появилась таможенная будка. Я попрощалась с купцами, вон он — Ерт, контракт выполнен.

Одрик уселся позади меня и, поскольку, сопровождать дальше караван смысла не имело, а товаров у нас не было, то мы беспрепятственно, заплатив только налог на съезд в город по одной серебрушке с носа и варга, въехали в Ерт. Поднялись на последний, очень высокий, утонувший в садах, холм и перед нами открылся потрясающий вид на город, порт и бухту. Город буквально стиснут между крутыми склонами холмов и морем, весь такой яркий. Желтоватый цвет стен домов из местного песчаника, красные черепичные крыши, яркое голубое небо и синее — синее море, и все это пропитано запахом соли, йода и рыбы.

— Подожди, дай посмотреть… — Попросил меня Одрик. Почему бы и не постоять и не посмотреть? Вид действительно замечательный. Рядом, тоже завороженные открывшейся перспективой, остановились молодожены. Простояли мы так порядочно, пока сзади не показался кусочек нашего каравана. Они уже успели пошлину заплатить, а мы все стоим… Хватит…

Дернула Мару за повод и скоро мы уже ехали по крутым и узким городским улочкам, молодежь где-то отстала. Потихоньку заехала в неприметный тупичок. Мы с женишком освободили спину демона и забрали притороченные к седлу вещи. Мара тут же приняла привычный для себя облик.

— Марусь, а тебе в таком виде придется все время под невидимостью ходить…

— Это почему?

— Для конспирации…

— А так? — И Мара перетекла в облик наемницы убитой при нападении на Одрика.

— Да, так пожалуй лучше… Только фиолетовым на глаза не попадайся.

— Знаю, не маленькая…

И мы потихоньку вышли обратно на улицу. Впереди открылась небольшая площадь с фонтаном и поилкой для варгов. Тут сновал народ, куда-то тащили тележки с овощами и рыбой. Тут же лысый краснолицый гоблин, упираясь босыми ногами с перепонками между пальцами, тащит за собой тележку — возок, а возке сидит нарядная барышня, прикрываясь сверху зонтиком. Еще несколько гоблинов стоят с тележками в тенечке, ожидая пассажиров. Одрик уставился на них, открыв рот, пришлось увести его подальше, а то еще нарвемся на неприятности. Может гоблинам не понравится, что их так пристально рассматривают?

У фонтана скучал мальчишка в оборванной одежде, явно местный. Подошла к нему и показала медную монетку.

— Скажи — ка мне, абориген, где тут могут поселиться усталые путешественники? — Мальчишка заворожено смотрит на монетку, а потом пытается ухватить ее грязной с обломанными ногтями рукой. — Но — но — но — но… Сперва информация…

— А не обманешь?

— Держи. Получишь еще одну, если покажешь то, что нам надо…

— А чего Вам надо — то?

— Нам нужна гостиница или трактир с комнатами… Не очень дорогая, но приличная и с хорошей кухней.

Мальчишка в задумчивости трет грязный и весь в канапушках нос. Оглядывает нас, оценивая нашу не дорогую, но добротную одежду, мечи у меня за спиной и на боку у Мары — наемницы и Одрика, все еще пялящегося на гоблинов, и с важным видом сообщает.

— Могу порекомендовать трактир "Три капитана", но он у порта и там собираются моряки. Но трактир не из дешевых, поэтому простые матросы туда не заходят. Вы за себя, судя по всему, постоять можете, так что все остальное вас устроит, и кормят там хорошо…

— Веди, посмотрим на месте…

Искомый трактир располагался на набережной в непосредственной близости от порта, но в респектабельной ее части. Можно ожидать номер с видом на гавань… Заведение выглядело прилично… Яркая, недавно покрашенная вывеска, трехэтажный с мансардой дом, солидные двери, цветы на окнах и вкусный аромат жареной рыбы. Надо бы еще номера посмотреть.

— Теть, дай монетку…

— Держи… Но если нам там не понравится, то в другое место поведешь бесплатно.

— Понравится, тут кормят хорошо… — И пацан сглотнул набежавшую слюну…

— Ну что, как тебе? — Спросила я Одрика…

— Набережная рядом, хорошо… Погулять можно…

— Ты с этим делом тут аккуратнее, в порт один не ходи, там и на перо за медный грошик поднять могут…

— Теть, а теть… — Дергает меня за рукав мальчишка…

— Чего еще?

— А вам еще чего-нибудь показать не надо будет?

— Не знаю, может и надо…

— Так я тут посижу…

— Сиди, место чай не купленное… Пошли поселяться… — оторвала я женишка от наблюдения за чайками и качающимися мачтами. — Насмотришься еще…

Заведение действительно оказалось солидным. Тяжелые столы, темная стойка, крепкая лестница, ведущая на второй этаж, погашенный по летнему времени камин, и даже маленькая сцена для выступлений менестрелей.

Нам навстречу выбегает хозяин, кругленький, живенький толстячек…

— Что господа хотят?

— Нам два номера, мне и моему… брату. — Одрик смотрит на меня и согласно кивает.

— А девушке? — Хозяин кивает на Мару, я смотрю на нее оценивающе, забыла…

— Тогда для меня номер с двуспальной кроватью. — Трактирщик посмотрел на меня странно, но ничего не сказал.

— Вы надолго к нам?

— Нет, дня на два — три…

— Тогда номер для юноши по одному серебряному в день, а для вас по два… За питание оплата отдельная…

— Нам бы номера посмотреть, тогда и решим… Одрик? — Толкаю женишка в бок локтем, отвлекая его от зачарованного созерцания картины со штормом и тонущим кораблем над барной стойкой. Красотень — Айвазовский отдыхает!

— А, да… посмотреть надо… А окна куда выходят? Мне бы хотелось на набережную…

Мы поднимаемся наверх… Первым показывают номер для Одрика. Небольшая комнатушка с кроватью, шкафом и столиком, за дверцей умывальник а — ля "дачный", ванны нет, есть только кресло с дыркой и сиротливо стоящей под ним ночной вазой. Но окно, как Одрик и хотел, выходит на набережную. На подоконнике цветы, на полочках салфетки, красивые шторы, в общем — нормально…

— А ванны нет? — Интересуюсь я, пока Одрик разглядывает вид за окном.

— Ванны нет, но в любой момент за один медный грошик можно принести бадью и горячую воду.

— Ну что? Одрик!

— А, все нормально… Вид красивый…

— Пойдемте, посмотрим другой номер… — и мы с трактирщиком выходим, а Одрик остается у окна наблюдать за морем и парусами.

Номер, предназначенный мне, побольше, два окна, оба во внутренний двор, но и хорошо — тихо будет. Те же цветы, салфетки, большая двуспальная кровать темного дерева под темным шерстяным балдахином. Приподняла покрывало и оценила упругий матрас и чистое почти новое постельное белье. Шкаф с зеркалом, столик и два стула. За дверкой комнатка с удобствами, и в отличие от номера Одрика бадья тут уже есть, большая и солидная, но с бадейкой в моем орочьем люксе не сравнить, меньше раза в три. А водопровода, как в Караваче тут нет, поэтому в эту комнатку есть еще один вход сразу на черную лестницу и вниз, и судя по запаху на кухню. Проверяю задвижку на двери на черную лестницу: крепкая и дверь тоже ничего, не шатается…

— Подходит. Приготовьте нам что-нибудь поесть, а то мы с дороги, устали…

— Что кушать желаете?

— Давай что-нибудь из местной кухни, мы все едим.

— А пить что будете?

— Сейчас что-нибудь безалкогольное, дел еще куча…

— Через полчаса все будет готово…

— Хорошо.

Трактирщик ушел, а я решила расположиться в номере, разобрала свой мешок, умылась, причесалась. Положила договор с Союзом в отдельный мешок, вышитый бисером, купленный в Караваче специально для ношения разных мелочей. И долго размышляла брать его с собой или оставить в номере, решила оставить. Зашла за Одриком, он тоже уже обосновался в номере и наблюдает из окна за жизнью гавани.

Пообедали, обед получился немного ранним, но очень и очень вкусным. Я морскую рыбу в этом мире еще не ела. В Огнях Несайи подавали исключительно речную, а тут просто пир… Мара — наемница сидела с нами за столом и лопала все в три горла, щедро запивая все пивом. Оно, видите ли, совсем не крепкое, а ей надо после перехода по порталу нервы успокоить. Где интересно у демона нервы? Не иначе в районе желудка…

— Одрик, задумчивый ты мой, какие у тебя дальнейшие планы?

— Я хочу по городу пройтись… на море посмотреть…

— Иди, иди… искупайся… Только, дорогой, о защите не забывай, Ерт город портовый тут разных темных личностей, как грязи… Еще и гоблинов полно…

— А они что, опасные?

— А Гаарх их знает…

— Хорошо, я буду осторожен.

— И кошелек оставь в номере, там для этого сундук специальный есть… — Дает ему ценный совет Мара. — Или мне отдай, я сохраню…

— Одрик, денег ей не давай, обратно не вернет. — Мара обижается и хлебом подбирает соус с тарелки, все остальное уже съедено. Она бы свою тарелку облизала, но я ей показала кулак, теперь хлебом подбирает, воспитывается постепенно.

— Да, деньги я пожалуй оставлю в номере, так возьму чуть-чуть… А ты куда?

— У меня дела… Когда буду не знаю, так, если что, то ужинай без меня.

Я с трудом вылезла из-за стола, жрать надо меньше. Проверила свой магический уровень, все в порядке, расплатилась с трактирщиком за обед и номера и вышла на набережную. У входа сидит утренний мальчишка.

— Теть, дай монетку… — начинает он канючить.

— Дам, покажи мне город. Где тут у вас что находится?

— А что вам надо?

— Пока не знаю… Ты показывай, потом разберемся….

Несколько часов осматривала город, Мара ходила следом за мной и блаженно молчала, переваривая обед. Мне были показаны: Синяя набережная, на которой стоит наш трактир, надо запомнить. Порт — шумно, грязно и не интересно; рыбный рынок, на него я не пошла, делать мне нечего как рыбу нюхать. Огромный храм Стергу и всем ветрам, интересно и познавательно, но подношений оставлять не стала. Центральная площадь с ратушей, сквер с фонтаном и памятником одному из Зетерингов, непонятного пола. Почему именно ему или ей установлен памятник, и как его или ее имя, мальчишка не знал, а на памятнике не написано. А больше спросить было некого, сквер был совершенно пустынен, жаль. Походили по узким и крутым улочкам. Вместо извозчиков тут везде шныряют местные рикши — ририки. Возят их в основном гоблины. Они же возят и носят на себе и все остальное, что потребно куда-либо доставить. Улочки слишком узкие и крутые, варгам не развернуться.

Меня очень заинтересовала ратуша. Когда я стояла и смотрела на нее, у меня на затылке заболел и стал жечься родовой знак, и захотелось войти в эти двери и пройтись по коридорам и комнатам.

Как я читала в путеводителе, здание, где сейчас расположена ратуша Ерта, когда-то раньше была родовым домом моего Рода. Родовой знак Зетерингов до сих пор украшает фронтон и красуется на воротах, дверях и балконах. Как же он сохранился? Почему его не убрали, не сбили? Странно это… И он зовет меня… Но не сейчас же… А вот ночью надо будет сюда наведаться, и поискать захоронку незабвенного дядюшки Зарта.

Я уже скормила мальчишке три медные монетки и достала четвертую.

— А скажи — ка мне, дружочек, где в этом славном городе живет знаменитый мэтр Коди. Знаешь такого?

— Как не знать…

— Веди.

Далеко идти не пришлось мэтр жил почти в самом центре города в небольшом приземистом доме с маленьким садиком с задней стороны.

Постучала в дверь молоточком. Открыл старый и ссохшийся, как сушеный гриб слуга, и сразу мне заявил:

— Мэтр никого не принимает. — И попытался захлопнуть дверь перед моим носом. Не на ту напал, я уже просунула в дверь ногу.

— Меня он примет.

— Мэтра нет дома.

— А где его можно найти?

— Уберите немедленно ногу или я позову стражу.

— Да хоть весь гарнизон…

Но у старичка видимо, все уже давно отработано. Он вытащил откуда-то длинную палку с острым концом и болезненно уколол меня в ногу, что не позволяла ему закрыть дверь. Ногу я естественно отдернула и дверь закрылась.

Присела на стоящую тут же рядом тумбу с цветами и стала лечить пострадавшую конечность. Вроде и не сильно больно, идти могу и даже хромать не буду, но тебе, сморчок сушеный, я это припомню.

— Теть, а теть… — опять теребит меня за рукав мальчишка.

— Ну чего еще?

— Если дашь серебрушку, я тебе покажу, где мэтра найти можно. Только это за городом, идти далеко, придется ририка нанимать.

Не доверяю я этим возкам и гоблинам, Гаарх знает, чего от них ожидать можно… А как они носятся по крутым улочкам! Себе шею свернуть они точно не боятся, а мне моя дорога.

— И насколько это место далеко от города? — Мальчишка опять трет грязный нос.

— Пара миль точно будет…

Да — м, далековато… пешком топать не хочется и жарко…

— Ладно, давай наймем, где они тут тусуются?

Мальчишка тут же кинулся искать ририка с большим двойным возком. Пока мальчишка бегал с заданием, Мара перетекла из наемницы в маленькую, черную ящерку и с удобством разместилась у меня на плече.

"Вот теперь я на тебе ездить буду. " Заявила она мне с восторгом.

Тут и ририк подъехал. Я, наверное, тупая, но двойной возок, точно такой же, как и одноместный…

— А где ваша подружка? — Поинтересовался юный экскурсовод, усаживаясь в возок у моих ног.

— В пивную пошла, она с нами не поедет. — Мара — ящерица обиженно фыркнула.

— К дальним купальням, подождать и обратно. — Важно заявил мальчишка гоблину — вознице. Тот кивнул лысой, как яйцо головой и протянул руку с красными, словно накрашенными ногтями.

— Грошик туда, грошик подождать, два грошика обратно в город. — Я протянула ему одну медную монетку. — А остальное?

— Когда обратно приедем. — Заявил гоблину вместо меня обнаглевший маленький попрошайка.

Гоблин вздохнул и, налегая на перекладу тележки, быстро побежал вперед. Через некоторое время я стала даже получать удовольствие от поездки, и поняла, что гоблин по силе не на много уступает варгу.

Мы быстро пронеслись по улочкам и переулкам, просто чудом уворачиваясь от столкновений со встречными и поперечными ририками и прохожими. Потом выскочили на южную окраину города и со страшной скоростью понеслись вверх по крутому подъему. В конце гоблину пришлось — таки затормозить, а потом с силой приналечь, чтобы втащить возок на вершину холма. Зато вниз мы просто летели и как при этом не разбились — просто удивительно. Гоблин умудрялся притормаживать и направлять движение возка. Но все когда-нибудь заканчивается, еще пара подъемов и спусков и возок тормозит у съезда на пляж в маленькой бухте.

— Приехали. — Констатирует факт возница. Я, пошатываясь, вылезаю из этого жуткого средства передвижения, меня немного укачало, а мальчишка уже спрыгнул и бегает по чистому песку.

Посреди бухты возвышается какое-то странное сооружение, частью своей уходящее в воду.

— Что это?

— Купальня… — С гордостью в голосе сообщает мне гид.

Что-то такое крутится в памяти. Это сооружение предназначено для стеснительных барышень, боящихся раздеться на публике.

— А где мэтр Коди? В купальне? — Моему удивлению нет предела…

— Нет, он там дальше за камнями купается…

А искупаться в море было бы не плохо. Купальника нет, так можно и без него, благо фигура позволяет, а вот отсутствие полотенца, может все испортить.

— Теть, а теть…. Дай серебрушку, ты же обещала…

— Держи, вымогатель. Стой, — отработанным еще в Караваче жестом ловлю пацана за ухо. — Хочешь еще пару грошиков заработать?

— А то…

— Найди мне полотенце, я хочу искупаться, а полотенца нет.

— Так идите в купальню, все барышни там купаются. Там и полотенца есть…

— Я тебе велела полотенце найти, а не учить меня, куда мне идти. — Зашипела я на своего гида, скорчив при этом страшную рожу. Его как ветром сдуло, через пол минуты вернулся:

— Полотенце продадут за серебрушку.

Выдала монетку, чувствую, что обманывает, но очень уж хочется искупаться, а полотенце я потом с собой заберу. Но не получилось, полотенце оказалось большим и одноразовым, из чего-то похожего на туалетную бумагу. Сойдет… И я пошла за камни, где должен был плавать мэтр.

Место за камнями и вправду оказалось очень даже симпатичным. По пояс в полосе вялого прибоя сидит какой-то полненький, упитанный, лысоватый старичок. Выше по берегу стоит паланкин и возле него скучают два гоблина носильщика, один ририк с возком и пожилой слуга, занимается какими-то странными перемещениями вещей и продуктов из одной корзины в другую.

Наплевав на всех, начинаю раздеваться. Когда последний предмет моего гардероба — белая рубашка упала к ногам, из-за камней раздался одобрительный свист. Свистел мальчишка — гид, залез на один из камней и откровенно подглядывает… Да и шут с ним, от меня не убудет, и, оставив Мару — ящерицу стеречь вещи, пошла в воду. Эх, хороша водичка, чистая, прозрачная, теплая, но в меру. Сплавала, туда, обратно, полежала немного на воде, а перед выходом проверила маскировку, а то в воде все растрепалось…

Выхожу, вытираюсь и выжимаю косу… Старичок все также сидит по грудь в воде и смотрит на меня… Повезло ему сегодня с развлечением. Одела на себя рубашку, она как раз чуть-чуть прикрывает бедра, и пошла знакомиться…

— Добрый день… — что бы было удобнее разговаривать захожу по колено в теплую воду.

— Добрый, красавица, добрый… Давно я не видел столь красивых обнаженных девушек. Порадовали вы меня старика, порадовали… Мэтр Альберт Коди, с кем имею честь?

— Анна…

— Просто Анна?

— Скажем так, мне бы не хотелось афишировать свое имя при посторонних… — и оглядываюсь на берег, откуда за нами наблюдает множество любопытных глаз… — Я специально приехала из Каравача в Ерт, чтобы повидаться с вами, мэтр Коди.

— И чем обязан вашему визиту?

— Мне нужен поверенный…, мне сказали, что вы самый лучший, и я сама тоже так думаю. Я прочитала все три ваши книги. Очень интересно…

— Мне жаль, что вы проделали столь долгий путь совершенно напрасно. Я больше не практикую, болезнь не позволяет мне…

— И все же мэтр, я прошу вас хотя бы о приватной аудиенции и небольшой консультации…

Мэтр какое-то время думает… и разглядывает мои голые ноги, старый пень, а все туда же.

— Хорошо… я сделаю для вас исключение. Приходите завтра к обеду, в два часа по полудни. Давно у меня в доме не было столь хорошеньких и умненьких девушек, и мне будет приятно разделить с вами трапезу.

— Спасибо Вам за приглашение…

— Пустое, а сейчас позовите моего слугу, чтобы он помог мне выбраться из воды.

Выхожу на берег и машу рукой слуге мэтра, он уже спешит на помощь хозяину. Помогает ему встать и выйти на берег. Сам мэтр еще крепкий и немного полненький дедок, а вот его ноги… Никогда такого не видела, жуткое зрелище, изо всех сил стараюсь сохранить на лице спокойно — доброжелательное выражение и не глазеть открыв рот.

Обе ноги мэтра ниже колена распухли и стали ОГРОМНЫМИ, каждая почти вдвое толще бедра, на стопы свивают толстые складки отеков. Кожа на ногах не ровная, какая-то вся бугристая и воспаленно — красная… Стопы ног настолько отекли, что ходить мэтр фактически не может. Они расплылись, и подобрать на ЭТО обувь просто невозможно, сшить на заказ, наверное, тоже. Я вижу, что даже прикосновение стоп к мягкому песку для мэтра болезненно. А следы ног больше похожи на отпечатки слона, если на Лари есть слоны.

Стараясь не глазеть, спокойно одеваюсь, а заодно внимательно осматриваю медленно одевающегося и ковыляющего к паланкину мэтра, в магическом диапазоне. Легкое магическое сканирование показывает жуткое состояние мелких сосудов, особенно на ногах. Проблема даже не в самих сосудах, а в лимфе, которая стекает вниз, и остается там, разлагается и гниет. Как синий маг, я могу попытаться кое-что исправить, облегчение его состояния возможно, но что-то не так с его аурой и линиями силы… Даже у простого человека без способностей линий больше… А те что есть у мэтра, они какие-то не живые, а словно искусственные и в ауре какие-то странные прорехи, от болезни затемнения в ауре другие. С кем бы посоветоваться по поводу ауры?

"А Учитель Одрика хвастался, что большой специалист в этом вопросе, вот у него и спроси…" влезает в мои мысли со своими советами Мара.

Я уже оделась, и затягивать свое пребывание здесь мне не стоит, но все же я еще раз подхожу к мэтру.

— Прошу меня простить, мэтр, можно мне привести с собой на обед к вам моего брата, он очень интересуется… — я не успела договорить чем, как мэтр прервал меня…

— Приводите, но только одного. Если он умный юноша, то ему будет интересно послушать рассуждения и воспоминания старого поверенного.

— Тогда, до свидания…

— Да, да…

Возле ожидающего меня возка стоит, переминаясь с ноги на ногу, мой гид.

— Теть, а теть, дай монетку…

— Нет, дорогой, теперь монетка с тебя…

— За что?

— А за "поглядеть". Ты за мной подглядывал? Свистел от восторга, так что плати… — И протягиваю к нему открытую ладонь. Мальчишка таращит глаза и пытается убежать, но я уже привычно хватаю его за ухо с явным намерением взять ухо в оплату долга.

— Да ладно вам, вот… — И дает мне МЕДНЫЙ грошик!

— Нет, дорогой, одним грошиком ты не отделаешься. За "посмотреть" на такую фигуру как у меня надо не меньше серебрушки платить. Смотрел? Смотрел. Плати.

Пацан, чуть не плача, достает откуда-то из района причинного места серебряную монетку и дрожащей рукой протягивается ее мне.

"Слушь, хозяйка, кончай над мальцом измываться… Он же сейчас обделается от страха, да и не прилично это — деньги у детей отбирать. " Влезает с советами Мара. "Урок он уже выучил".

— Ладно, прощаю… — отпускаю многострадальное ухо и отдаю монетку обратно. — Но если еще раз полезешь за мной подглядывать…. Я тебе… — Грожу пальцем и залезаю в возок. — Чего стоишь? Пешком собрался идти? Нет? Тогда залезай…

Мальчишка пешком в город топать не хочет и медленно, бочком залезает в возок, гоблин возница невозмутим, его наши разборки совершенно не касаются — его дело везти.

— Поехали… Отвезешь в центр, к ратуше… — Надо еще посмотреть на здание, походить вокруг и прикинуть, как в него ночью проникнуть.

На ратушной площади я с трудом вылезла из возка и расплатилась с возницей, рессоры в этом виде транспорта не предусмотрены, а дороги тряские.

— Теть, а теть… простите меня… я больше не буду за вами подглядывать… А дайте еще монетку…

— Покажи мне подробно все, что вокруг ратуши понастроено. Может тут какая кофейня есть, а то после купания перекусить не помешает…

— Есть! Есть, вон там, справа.

Но я поворачиваюсь налево и начинаю обходить ратушу с другой стороны. Любуюсь окружающими домами и ажурной решеткой ратуши, украшенной моими родовыми знаками. Медленно и планомерно рассматриваю все в магическом диапазоне, ничего интересного и одним ухом слушаю малолетнего гида. Во дворе и вокруг ратуши есть какая-то защитная магия, ее отголоски ощущаются в ограде, во дворе и на воротах, но сейчас она не активна и что она из себя представляет — не понятно. А, ночью разберусь, вряд ли там что-нибудь сложное.

В одном месте из-за ограды торчат ветки большого дерева, другие его ветви упираются в окна здания.

"Мара, я сейчас посажу тебя на ветку, ты оттуда на дерево и внутрь. Побегай там… меточки поставь. Я сейчас в кофейне сяду, а ты покажешь мне, как там все изнутри устроено. Потом я тебя так же с ветки заберу…"

"Ну вот, опять Мара…" но на ветку слезла и ловко пошустрила наверх.

Я же все также лениво обошла ратушу по кругу, и прослушала до конца — кто занимает соседние дома и чем знаменит, заплатила мальчишке еще одну монетку и обосновалась в кофейне, за стоящим на улице столиком. Заказала себе мятного взвара и местных, таящих во рту, пирожных.

Мара между тем уже пролезла внутрь и разбежалась во все стороны полусотней маленьких ящерок. Ничего интересного, обыкновенные казенные помещения, в большинстве из них уже много раз был ремонт и перепланировка, многие стены явно переставлены. Все это пропускаем, не интересно. Если то, что мне надо, было там, то это давно бы уже нашли. А я уверена, что захоронка дядюшки еще на месте… Значит, надо искать помещения, где не переставлялись стены. Таковых нашлось всего три: дальняя часть подвала, кабинет мэра и нынешняя спальня мэра, а также не большое помещение между ними, занятое ее гардеробом.

Еще полчаса наблюдений и подслушивания, и я выяснила, что мэра и ее мужей нынче в городе нет, но завтра они возвращаются. На их возвращение очень сетовали два замученные жизнью клерка. Придется лезть в ратушу сегодня…

Забрала с ветки Мару и пошла в трактир, надо отдохнуть перед делом. Никогда я в чужие дома не лазила. Хотя, по сути, этот дом мой и лезу я в свой дом, так что с моральной точки зрения все в порядке.

Одрика в трактире не наблюдалось, шляется где — то… Заказала воду в ванну, и с удовольствием поплескалась в воде. Воду, кстати, налили соленую, пресная, тут — дефицит, ее для питья и еды едва хватает. Последние годы, речка, что протекает через Ерт совсем обмелела… Местные во всем обвиняют гоблинов. Дескать, как появилось их поселение севернее Ерта, так и стала река мелеть. Глупость конечно, но повод для волнения у местных есть серьезный, если не будет реки, то городу конец. Все это мне рассказала услужливая трактирщица, настоящая владелица трактира, пока командовала наполнением для меня ванны.

Вторая версия обмеления реки, рассказанная ею же, мне понравилась больше. Река начала мелеть, когда переставили памятник, тот, что сейчас стоит в сквере. И опять я забыла спросить, кому же он поставлен. Он раньше стоял на холме над городом, там, где река делает крутой поворот. Но прошлой Великой, Род которой сейчас владеет городом, и заехавшей в Ерт на юбилей тогдашнего мэра ее дальней родственницы, это не понравилось, и она велела памятник снести. Но жители его пожалели, столько лет стоял, и его потихоньку перевезли в сквер. Как я вообще заметила, к памяти о моем Роде тут относятся с некоторым благоговением. Все почему-то считают, что при Зетерингах жилось намного лучше, и рыбы в море было больше, и река была полноводней. Им виднее…

После ванны спустилась вниз ужинать. Женишок уже нашелся и сидел за столом, изучая меню.

— Ну, что есть будем? — Поинтересовалась я у него…

— Даже не знаю… Тут одна рыба, причем я не знаю что это за рыба. Ничего знакомого.

— А что тут удивительного, мы же на море… Зато рыба тут свежая. Утром плавала — днем на столе, днем плавала — вечером на столе, вечером плавала — утром на столе, утром…

— Достаточно, я все понял.

— Кстати, мы с тобой приглашены завтра на обед. — Одрик морщится…

— К какой-нибудь местной шишке?

— Не к шишке, а к знаменитости! К самому мэтру Альберту Коди!

— А кто это?

— Вот придем, и он сам все тебе расскажет…

— А может ты одна? А я по городу похожу…

— Одрик, вообще-то приглашена была действительно я одна, и у меня к мэтру дело, но мне нужна твоя консультация. Вернее даже не тебя, а Учителя.

— И по какому, позволь тебя спросить, вопросу?

— Мне Мара поведала, что он как-то хвастался, что очень хорошо разбирается в аурах. И я хотела попросить его посмотреть ауру мэтра, в ней что-то не так. А что я понять не могу, но что-то интересное…

— А зачем тебе это?

— Видишь ли Одрик…. У меня образовались некоторые неприятности, помочь разрешить которые может только мэтр. А он серьезно болен, и как мне думается, его болезнь как-то связана с этими странными аномалиями в его ауре, да и вообще у него с энергетикой не все в порядке. И если это как-то исправить и подлатать его сосуды, то я могу надеться на сотрудничество с ним. А для меня это очень и очень важно.

— Понимаю, можешь на меня рассчитывать. — И почти сразу добавил. — И на Учителя тоже. О, смотри, сегодня концерт будет.

Если днем зал трактира почти пустовал, то сейчас все было занято почти под завязку. У входа застыл вышибала, мужик огромного роста и видимо такой же силы, с огромной обитой кожей дубинкой у пояса. В большинстве своем люди тут ужинали солидные, но не дураки выпить. Мужчин и женщин было почти поровну, некоторые компании были шумны, но в меру. Большинство посетителей были завсегдатаи и хорошо знали друг друга, все с обветренными загорелыми лицами и натруженными руками, одетые разнообразно, но удобно, в основном в брюки. У почти всех на одежде присутствуют следы соли.

Среди обычных людей было много магов, почти все голубенькие ветродуи, среди них как-то потерялась пара зеленых и один желтый. Посетители входили, здоровались за руку, задавали вопросы, пересаживались от стола к столу, заказывали друг другу выпивку, в основном в ходу был гоблинский ром. Заказала себе рюмку, у сейна в заначке похуже будет. Надо напоследок купить ему в подарок местного рома и себе пару бутылок, в запас.

Среди публики было несколько женщин наемниц, в составе компаний, а также были и девицы разбитного, но вполне даже ничего себе вида. Старых или грязных девиц вышибала на порог не пускал, и номеров на часочек в этом заведении не сдавалось. Поэтому девицы частенько уводили с собой из трактира, запавших на них клиентов. Рядом с девицами сидело несколько юношей приятной внешности и в яркой, привлекающей внимание, одежде. Один из юношей, не обращая внимания на сидящего рядом со мной Одрика, долго и упорно строил мне глазки… Все время забываю о том, что тут почти всем правят женщины, вот и представители древней профессии тут обоих полов.

На площадку для выступлений между тем поднимались двое менестрелей, юноша и девушка. Их появление подстегнуло выбор Одриком незнакомых рыбных блюд, а я просто заказала дежурные и еще что-нибудь "на усмотрение официанта".

Концерт был великолепен. Юноша играл на флейте, а девушка пела низким и сочным голосом, и все вместе это производило неизгладимое впечатление. Жалко пришлось уйти, так и не дослушав до конца вторую песню. Надо подготовиться к ночной вылазке, плетения подготовить на разные случаи и просто сосредоточиться. Пришлось сказать женишку, что разболелась голова, устала и хочу спать. А Одрик остался в зале…

После полуночи, я одетая во все темно — серое или черное потихоньку выскользнула из трактира по черной лестнице для слуг. После некоторых размышлений сестер оставила в номере, при самом крайнем случае я всегда смогу их призвать, или Мара принесет. Оставила на другой крайний случай окно открытым, только заперла магией от воров, и быстро переходя из тени в тень, дошла до темного здания ратуши. Мара в своем привычном виде скользила рядом со мной черной тенью, обнюхивая, по привычке, все углы зданий. Можно было бы сразу переместиться к ратуше, но я решила дойти до нее на своих двоих, тут не далеко.

Посмотрела на здание ратуши и решетку вокруг нее в магическом диапазоне и обомлела. Все, и здание и ворота, и двор, были перевиты мелкой частой синей сеткой, узлы сетки крепились к родовым знакам. Днем ничего подобного не наблюдалось, но теперь понятно, почему знаки не сняли — охранные плетения пожалели.

— Марусь, сможешь перенести меня внутрь?

— Смогу, но охранное плетение будет задето, уж очень тут все часто переплетено.

— Тогда не надо. Скажи у тебя нет ощущения, что этой защите уже Гаархова уйма лет?

Демон присмотрелся к синему плетению…

— Не знаю, для меня время имеет другие соотношения, но все это стягивается к воротам и к той маленькой калитке, рядом с большим деревом. Можно попытаться отключить иллюминацию оттуда.

И теперь понятно, почему ратушу никто не охраняет, старые охранные плетения живы и здравствуют. Ворота ратуши выходят на площадь и хорошо освещены, а вот калитка прячется в сумраке переулка. Подошла к ней и стала изучать крепление узлов и плетение, примериваясь, откуда начать распутывать, или как эту иллюминацию отключить.

Я так увлеклась интересной задачкой, что не заметила, как одна из нитей охраны потихоньку вылезла из общего клубка и крепко схватила меня за шею. От неожиданности я дернулась, на моем затылке резко активизировался родовой знак. По нитке держащей меня за шею прошла судорога, она дернулась, отпустила мою шею и резко втянулась обратно в клубок нитей. И я уже совсем собралась уходить и попытаться проникнуть в ратушу днем, как на моем родовом знаке, украшавшем калитку, появился, светящийся синим, ореолом отпечаток ладони. Это было похоже на приглашение для опознания, и я поколебавший минуту другую, приложила ладонь к знаку.

Меня немного кольнуло статическим напряжением, родовой знак на моей шее слегка нагрелся, и калитка с легким щелчком открылась, а охранное плетение, перекрывавшее проход к дому, где приподнялось, а где раздвинулось, открывая широкий проход. Опознание прошло успешно.

— Добро пожаловать, Анна, ну и ты Марусь, заходи…

Без всяких проблем дошла до боковых дверей в ратушу. На украшавшем их родовом знаке, также явственно проступал след ладони. Приложила руку, опять легкое покалывание и жжение родового знака, и дверь чуть приоткрылась.

Зашла внутрь, теперь надо сориентироваться…

— Мара, кабинет мэра и ее спальня где?

— Иди за мной… — и Мара легкой черной тенью заскользила по коридору, цокая коготками по мраморным полам, потом по лестнице, дальше по коридору и остановилась у дверей, опять — таки украшенных моим родовым знаком. — Это кабинет, спальня рядом. Откуда начнем?

— Кабинет мне кажется более перспективным.

— Тогда открывай, и пошли искать.

Приложила руку к знаку, покалывание, щелчок и дверь приоткрылась. Внутри темно, приходится все рассматривать в магическом диапазоне. Магии в кабинете, кроме, охранной, что рассеялась без следа, почти нет. Так, несколько магических безделушек на столе. Каменные стены закрыты старинными и не очень гобеленами, под гобеленами никакой магии — голый камень. Паркетный пол когда-то перестилали. Пусто. Выхожу, закрываю дверь и наблюдаю, как охранная магия опять опутывает кабинет, непроходимой синей сеткой.

Перехожу к спальне, рука, покалывание, щелчок. Тут придется повозиться, все стены обиты деревянными панелями, что под ними непонятно. Панели старые, но среди них попадаются и новые. После получаса кропотливой работы и пришлось признать, что за панелями ничего нет. Пол меня тоже разочаровал, и зачем только возилась, скатывая ковры?

Обследовала кровать и ведущий к ней подиум. Нашла в нем и в кровати два тайника. Один в изложии кровати — новодел, с драгоценностями мэра. Посмотрела, кое-что примерила… Но решила ничего не брать, хотя искушение было… признаюсь. Очень мне понравились серьги из дымчатого топаза с серебром, они так подошли бы под цвет моих глаз…

Во втором, старом и очень маленьком тайнике, его нашла Мара, была обитая кожей коробочка. В ней лежал большой, размером с небольшое куриное яйцо сапфир, густо синего, почти черного цвета. Внутри него было спрятано какое-то огромное и сложное синее плетение, странно, что еще не распалось от времени. Потом разберусь… и я убрала коробочку в карман.

Осталась только гардеробная, узкая длинная комната без окон завешанная женскими вещами, в ней пахло приторно сладкими духами. Этот черно — красный запах впитался во всю одежду, и окутывал стены, в таком аромате даже моль не выживет. Обследовала ту часть комнаты, что прилегала к внутренней стене дома, сочтя ее более перспективной. Не нашла ничего. И только в узком конце, во внешней стене здания, под старым прогрызенным мышами ковром, я обнаружила выбитый в камнях стены родовой знак со светящимся в приглашении отпечатком ладони.

Прижала руку, покалывание, нагрев родового знака на шее и с тихим скрежетом давно несмазанного механизма открылась дверка в стене. Такая, не хилая, пол метра на метр, и глубиной с четверть метра. Внутри я обнаружила стопку тетрадок со знакомым знаком на обложке. Пустой хрустальный футляр для кинжала странного вида, и большую шкатулку, полную больших золотых монет, сейчас такие уже не чеканят. Поднять шкатулку я не смогла, даже с места она сдвигалась с трудом, настолько была тяжелой.

— Мара, иди сюда…

— Чего надо — то?

— Золота хочешь?

— А то…

— Прячь, а то придется тут оставить…

Мара раздулась, наклонилась над шкатулкой с монетами, как над миской, и начала втягивать их в себя как пылесос. Пять минут, и все монеты исчезли в пасти демона. Следом отправилась и шкатулка.

— Чего добру пропадать… — сказала на это Мара.

— Ну, ты даешь…

— Потом будешь мной восхищаться, сматываться надо…

Как только я покинула ратушу, защита встала на место. Но я приметила, как я могу ее активизировать днем…

Обратная дорога также прошла спокойно, если не считать попытки какого-то вора меня ограбить. Закончилось все тем, что, пока Мара — Марат его держала, я обчистила его карманы. Улов оказался не большим: десяток серебрушек и два десятка меди, но моральный ущерб надо было возместить. Кинжал, которым грабитель пытался мне угрожать, я оставила ему, так что орудие труда у него есть, а с ним он не пропадет.

Утром ожидаемо проснулась поздно, но Одрика уже не было, встал чуть свет и пошел гулять… Романтик…

Быстро впихнула в себя пирожки с рыбой на завтрак и пошла в номер плести лечебное заклинание для мэтра. Получится что-нибудь у Одрика и его Учителя или нет, а моя магия точно облегчит ему его страдания.

На обед мы с Одриком чуть не опоздали, но благодаря быстроте ног ририка успели в последнюю минуту. Я чуть не забыла проект договора, пока решала проблему, что одеть и брать ли с собой сестер или нет, мечи решила оставить.

Едва успела стукнуть один раз молотком по двери дома мэтра, как она распахнулась и сморчок — слуга, давеча уколовший мне ногу острой палкой, чопорно пригласил нас следовать за ним в столовую. По дороге вежливо попросил меня оставить сумку с договором на столике в прихожей.

Домик у мэтра был небольшой, и, судя по всему, он жил только на первом этаже. Лестницы из холла на второй этаж, как тут обычно строят, не было. Это понятно сам мэтр почти не ходит, могу поспорить, что на втором этаже живут слуги.

Мы уже вошли в столовую, не большая и уютная комната, овальный стол накрыт на троих. Мэтр уже сидит на своем месте, во главе стола:

— Анна и вы, молодой человек, прошу вас, присаживайтесь. Отведайте, что боги послали… — Приглашает он нас за стол, внимательно оглядывая.

— Добрый день, мэтр, спасибо вам за ваше щедрое предложение. — Мы расселись, и я по привычке поставила полог от прослушивания. Старый сморчок дворецкий, тут же подошел к столу, наклонился к уху мэтра и что-то ему прошептал. Я присмотрелась к сморчку повнимательней, маг, зеленый, уровень шесть не больше, но мою магию распознал. Хотя, я полог и не скрывала…, забыла…

— Анна, а вы оказывается сильный маг. Мне обращаться к вам — асса Анна?

— Да, так привычнее.

— И какой же у вас на самом деле уровень? Может быть, сейчас вы представитесь полным именем? — Не хотелось бы вот так сразу, но придется. — И сразу представьте молодого человека, он, кстати, совершенно не похож на вашего родственника.

Я чуть встряхнула головой, высвобождая свою магию. Из меня вывалился клубок синих нитей и облегченно развернулся. Нити силы распрямились, и я получила облегчение, уж очень меня напрягает маскировка, раньше было как-то проще.

Сморчок вытаращил глаза, а потом что-то возбужденно зашептал на ухо мэтру. Эх, помирать, так с музыкой. Я встала и представилась по всей форме:

— Уважаемый мэтр Альберт Коди, позвольте вам представиться, — Мэтр кивает головой, — Асса Анна аль Зетеринг, помощник магистра синей магии ассы Зиты аль Зетеринг и ее объявленная наследница. — Звон разбитой посуды за спиной. Мэтр какое-то время думает, что сказать на это смелое заявление.

— А позвольте полюбопытствовать, можете ли вы подтвердить ваше заявление предъявив родовой знак?

А вот это уже прямое оскорбление, за такое можно и на дуэль вызвать, но мэтр мне нужен. Поэтому смиряю гордость подхожу к мэтру, опускаюсь на одно колено, откидываю в сторону косу и предъявляю родовой знак. Мэтр смотрит и даже трогает его холодным пальцем, проверяя, не обманывают ли его глаза.

— Встаньте, я вам верю. Никогда не думал, что когда-нибудь увижу знак этого славного рода, не только на воротах нашей ратуши. Извините, не могу встать, чтобы приветствовать вас, как полагается.

— Полно вам мэтр, вы прожили долгую жизнь, вы знамениты, а я отличаюсь от других только родовым знаком. Я могу надеяться, что мое настоящее имя останется только в этой комнате?

— Да, безусловно, я ручаюсь за себя и своих людей. Ничто сказанное тут не выйдет за порог этого дома. Это такая честь принимать у себя в доме аль Зетеринг. — Про Одрика мэтр по понятным причинам забыл.

— А теперь мэтр позвольте вам представить моего спутника, — Одрик вскочил со своего места и даже красиво поклонился, и продолжил за меня:

— Сейн Одиринг аль Бакери, маг ветра пятого уровня.

— Извините, мэтр, но он стесняется, и поэтому, немного вам соврал. Он еще неопытен и не знает, что врать поверенным нельзя. Он белый маг вне уровня… — и опять звук разбитой посуды. — Прошу поверить на слово, проверять лучше не стоит…

— Асса Анна, надеюсь, все ваши сюрпризы на сегодня закончены, а то мы рискуем оказаться сегодня без обеда… — Мэтр посмеивается, и мы с Одриком его поддерживаем.

Тяжелая атмосфера, что стояла в комнате, перед началом обеда развеялась, как дым. Сморчок подал нам традиционный для этих мест рыбный суп. Потом опять — таки была рыба трех видов. За столом звучал легкий и ненавязчивый разговор ни о чем.

"Сами едите, а мне не даете…" Мара в облике ящерицы выползла из-за моего воротника, пробежалась по рукаву рубашки, плюхнулась на стол и с важным видом отправилась к моей тарелке. И тут же начала быстро и жадно заглатывать куски рыбы, что лежали с краю, и неприлично чавкать.

— Это ваше животное? — Поинтересовался мэтр.

— Да, это правда не совсем животное, но я ее люблю… — И я погладила черную ящерку по спинке, а поганка в ответ зашипела.

"Аккуратнее я же ЕМ! "

— Она немного наглая, но друзей не выбирают.

— Вы правы асса Анна, вы правы…

Когда обед был закончен, Одрик помог сморчку перевезти кресло мэра в его кабинет и по совместительству библиотеку. Кресло мэтра было на колесиках, но оно было большим и ездить самостоятельно, ему в нем было неудобно. Все что ниже пояса закутано у мэтра в шерстяной илларий плед. Хозяин предложил нам сигары, я взяла, а Одрик, как не курящий, вежливо отказался.

— Асса Анна, позвольте теперь полюбопытствовать о цели вашего визита.

— Видите ли мэтр, мне придется заключить некий договор с Советом Союза Великих, проект готовили они и я думаю, что …

— Что вас хотят обмануть? — Перебил меня мэтр.

— Да, именно так.

— И где этот проект?

— Я его оставила в сумке в холле.

Мэтр позвонил в колокольчик, явился сморчок — дворецкий и принес мою сумку. Мэтр взял из сумки папку с договором:

— Вы позволите?

— Конечно, я ведь для того его сюда и везла, чтобы вы его хотя бы просмотрели…

— Тогда мне нужно будет пару дней, чтобы прочитать и написать свои рекомендации.

— Только рекомендации?

— А вы хотите чего-то другого?

— Да, пока договор не будет подписан, да и вообще, мне нужен поверенный в делах. И я хотела попросить Вас, чтобы им были Вы.

— Ах, милая Анна, вы позволите мне иногда так вас называть? — Я согласно кивнула головой. — Я бы с радостью помог Вам, это предложение — большая честь для меня. Но мое здоровье не позволяет мне его принять.

— Мэтр, а как вы посмотрите на то, чтобы я попытался немного поправить ваше здоровье? — Вдруг высказался Одрик, до этого тихо сидящий в углу. Коди был несколько ошарашен этим предложением и несколько минут не знал, что сказать, но потом нашелся.

— Молодой человек, извините, я был так поражен всем произошедшим, что позабыл ваше имя…

— Одиринг, можно просто Одрик…

— Так вот, Одрик, от возможности вылечиться, пусть даже и не полностью, в моем положении может отказаться только полный идиот, а я вроде пока из ума не выжил. Что надо делать?

— Не могли бы Вы, для начала, ответить на пару вопросов?

— Если это не касается тайн моих клиентов, то, пожалуйста, задавайте.

— Нет, это сугубо личное…

— Я весь внимание…

Одрик чуть помедлил, подбирая слова:

— Не проводилось когда-либо ли над вами каких-нибудь ритуалов или алхимических опытов?

Мэтр, хмыкнул, и в свою очередь спросил Одрика:

— А почему вы об этом спрашиваете?

— У вас в ауре очень характерные следы какого-то алхимического вмешательства. Их еще утром заметила асса Анна, но не смогла идентифицировать. Но она правильно заметила, что следами от заболевания они не являются. Так было или нет?

— Было. Теперь я, молодые люди, в свою очередь прошу вас, чтобы все сказанное здесь осталось тайной. — Мы оба утвердительно кивнули. — Это долгая история, поэтому налейте себе чая, и я вам ее расскажу. Асса Анна, хотите еще сигару?

— Нет, спасибо, мне одной хватит, а чая я с удовольствием выпью еще. — Сигары у мэтра замечательные, только что-то мне не курится…

Мы все налили себе еще чаю и мэтр начал свой рассказ.

— Надо вам сказать, что я родился в семье очень известных в узких кругах, потомственных алхимиков. Мои родственники до сих пор живут в Лайокудле и знать меня не желают. Моя мать была очень властной женщиной и считала, что она должна за всех все решать, и что одна она знает, как должны жить ее дети. У меня еще были три старших брата и сестра и все от разных отцов, и тоже потомственных алхимиков. Они все уже умерли, я был в семье самым младшим. К нашему зачатию, рождению и воспитанию она относилась тоже как к очередному алхимическому опыту. И как говорила моя матушка: я получился самым неудачным из ее опытов.

— Дело в том, что годам к десяти у меня прорезались неплохие магические способности, да еще и в запрещенной синей магии. А среди алхимиков бытует расхожее мнение, что большие способности в магии в алхимии только мешаются. Не знаю, может они и правы, но среди знаменитых алхимиков, действительно нет магов, седьмой уровень ведь не считается. — И мэтр лукаво улыбнулся…

— А я грозил вырасти в синего магистра, конечно, при хорошем обучении и тренировке. Нет, будь у моей магии другой цвет, все могло бы быть по другому, но с цветом мне просто не повезло. И вот моя мамочка, руководствуясь самыми благими побуждениями заботы обо мне несчастном, провела некий запрещенный и известный только единицам алхимиков ритуал "отлучения от магии". Все прошло успешно, магия из меня ушла, но осталась какая-то пустота, а с ее приходом полностью исчезло желание заниматься алхимией. Поэтому я скоро сбежал из дома и пошел учиться на юриста, и как видите, кое-чего в этом деле достиг.

А мои родственники, мать и братья, так и не простили мне мой побег из дома, и хорошо, что сестра вступилась, а так даже не знаю, что со мной было бы если бы они еще и изгнали меня из Рода, а хотели… Поэтому когда сейчас моих родственников спрашивают: "а знаменитый поверенный Коди, не ваш ли родственник? " они все дружно отвечают, что нет. Такая вот история…

Мы все дружно помолчали… А я представила себе каким упорством и целеустремленностью надо обладать, чтобы самому без чьей-либо помощи добраться до вершины славы юриста?

— Так, а теперь скажите мне, юноша, зачем мне пришлось все это вспоминать?

— Дело в том, мэтр, что ваша магия никуда не ушла…

— То есть как это?

— Не знаю, толи ритуал был проведен не правильно, толи таково и должно было быть его действие. Но ваша магия она… э — э — э… ее загнали к вам во внутрь… — Одрик понял, что ни мэтр, ни я ничего не поняли. — Вот, например, если волос срезать, то он вырастет. А если его загнуть, то он начнет расти внутрь кожи, и это место будет болеть и нарывать. Вот и с вами та же история… Магия у вас внутри, она рвется наружу, но ритуал ее не пускает, и она разрывает вас изнутри. Возможно, отсюда и ваше заболевание.

— А можно ли это исправить? — Очень тихо спрашивает Коди.

— Все исправить уже невозможно. Все слишком глубоко травмировано. Но что-то можно, даже нужно. Можно хотя бы попытаться остановить, что сейчас происходит.

— А что сейчас происходит?

— Вы разве не чувствуете? У Вас кожа уже не выдерживает, открываются язвы, и начинается жар. Вам надо объяснять, к чему приведет этот жар?

— Это то, чего я боюсь? — Очень тихо спрашивает Коди.

— Да…. Мы… я попытаюсь, если вы согласитесь… — Так же тихо отвечает ему Одрик.

— Я готов, что надо сделать?

— Мэтр, вам будет больно, очень — очень больно, а снимать боль нельзя…

— Молодой человек, какая боль? Если бы вы знали как я страдаю, какие боли мучают меня каждый день и каждый час! Вы меня ей родимой не испугаете, мы с ней уже давно хорошие друзья. Так что надо делать?

— Не могли бы Вы… лечь?

— Куда? На кровать? На диван? Вон, он стоит… — Одрик немного колеблется…

— А не могли бы вы лечь вот, сюда на ковер? Мне тут было бы удобнее…

— Да хоть посреди улицы… Помогите мне только подняться… Нет, не так, придерживайте кресло и дайте руку… нет, не так…

— Одрик, я подержу кресло, а ты помоги мэтру.

Вдвоем мы все же справились с задачей. Коди был одет только в рубашку и набедренную повязку, а изуродованные болезнью ноги он просто прятал под пледом. Плед, закрывающий от чужих взоров ноги мэтра, свалился и Одрик увидел во всей красе страшно исковерканные ноги. Их вид его немного смутил… Они мало походили на человеческие конечности, скорее старые с оплывами и наростами комли старых деревьев. Даже кожа стала шершавой сухой и бурой, и действительно была похожа на грубую древесную кору, в которой были кровоточащие трещинки. кое-где на ней были вздутия, некоторые лопались, и из них текла тяжелая липкая мутная, дурно пахнущая жидкость.

Маг помог мэтру улечься на ковер и удобно уложить распухшие и неподъемные ноги.

— Одрик, ты уверен, что справишься? — Поинтересовалась я у женишка…

— Почти… Но ведь у него все равно нет другого выхода, если это не сделать он скоро умрет. Если я не справлюсь, то … может быть, сумею вернуть все обратно. Но в любом случае ему будет очень больно.

— Давай я тогда полог в комнате поставлю, чтобы если он закричит, слуги не сбежались, и дверь, пожалуй, заблокирую. — Добавила я, наблюдая за подготовкой Одрика к лечению.

Мэтр напряжено слушал наш диалог, но страха в его глазах не было, только любопытство.

— Асса Анна, не могли бы вы мне что-нибудь дать, зажать зубами, чтобы не сломать их случайно…

"Мара, организуй…" Ящерка с моего плеча исчезла, а через пять ударов сердца вернулась, держа во рту веточку, толщиной с палец и длиной в ширину двух ладоней, обгрызенную по краям. Я обтерла палочку от слюны рукавом рубашки и дала мэтру в рот.

Одрик стоял в ногах распростертого на полу больного человека и пытался сосредоточиться. Тут опять со своими советами влез Учитель:

"Давай сделай пару упражнений из дыхательной гимнастики. Можно было бы и в позе семь посидеть, но это было бы не совсем прилично. Так что… Вдох — выдох, вдох — выдох… Вот уже лучше… Не волнуйся, и пусть совесть тебя не мучает, он все равно не жилец, и пара месяцев в его случае роли не играют…"

"Перестань, на мозги капать. Это было мое решение ему помочь. Поэтому молчи, если помочь не можешь. "

"Помочь, непосредственно не могу, но сказать и подсказать, что надо сделать вполне…."

"Ну, так подсказывай…"

"Значит так… Как ты хотел действовать, это не совсем правильно… Если ты сразу полезешь его магию выпускать, то его аура разлетится от внутреннего давления на мелкие кусочки. От нее почти ничего не станется, и склеить ее ты уже не сможешь, слишком много будет кусочков. Поэтому прежде чем лезть внутрь, ауру, или, по научному — астральное тело, надо рассечь, развести в стороны и тогда уже высвобождать магию. Понял? "

"Не дурак, понял…"

"Тогда действуй, пока пациент, со страху не помер…"

Я стояла у окна и смотрела на Одрика. А он все медлил, просто стоял с закрытыми глазами. Мэтр тихо лежал на полу, сжав зубами принесенную Марой палку, и спокойно дышал. Какая выдержка… Я перевела взгляд на Одрика, а вот уже и началось…

Сероватые, блеклые и невзрачные нити силы мага вдруг стали переливаться всеми цветами радуги, они обрели энергию и изумительный белый цвет. Вперед к пациенту вытянули три нити. Две ухватились за концы ауры мэтра по его бокам, а на кончике другой появилось что-то очень острое. Взмах и посредине ауры появился длинный разрез. Боковые нити начали тянуть части астрального тела в стороны, и оно распалось, как половинки раковины. Только вместо розового нутра внутри клубилась темнота…

Одрик сделал все так, как ему подсказал учитель, рассек тело, раздвинул его и… и ничего… Магия не желала выходить наружу….

"Учитель, что дальше делать? Она не желает выходить …"

"Ну, так вытащи ее…"

"Как? "

"Засунь туда крючок, подцепи и вытащи. "

Тело мэтра корежило от дикой боли, по мышцам пробегали судороги, под закрытыми веками дико вращались глаза, из края рта потекла слюна пополам с кровью, а скрюченные пальцы царапали ковер. А Одрик что-то медлил…

Вот он на что-то решился. Две нити метнулись к черной щели разрыва в ауре и стали что-то там делать. По лицу Одрика обильно потек пот. Вдруг из щели провала вывалилась одна синяя нить силы пациента, только какая-то вялая и осклизлая. Мне даже показалось, что запахло затхлостью, как от воды на дне старого отстойника. Следом за ней оттуда же вывалился больной клубок нитей.

Одрик вытащил свои нити из черной щели, они присоединились к тем двум, что держали половинки астрального тела и с усилием начали сводить их вместе. Вот это удалось, осталась только тонкая щелочка. Тут к ауре пациента метнулись другие нити и стали отрывать друг от друга кусочки, и ими как шпаклевкой замазывать разрыв в ауре и другие прорехи. Радужные или белые кусочки нитей легко прилипали и быстро сливались с астральным телом мэтра.

Физическое тело пациента тоже постепенно успокаивалось, перестало сотрясаться от боли. Вот последние прорехи в ауре заштукатурены и закрашены и Одрик выпустил из объятий своей магии ауру мэтра.

Белый маг, да уже настоящий Белый, сделал пару неверных шагов и без сил опустился на стул. А я опустились на колени перед мэтром, пытаясь понять, жив он еще или как? Мэтр был жив, он дышал, но прерывисто и тяжело… Призвала немного воды, чтобы плеснуть на лицо Коди… Он дернулся и открыл глаза…

— Мэтр, как вы? Как Вы себя чувствуете?

"Ты ветку-то у него изо рта вытащи, может он тебе чего и ответит", — посоветовала мне Мара.

Я с трудом вытащила здорово измочаленную палочку изо рта мэтра, приподняла его голову и вытерла пот салфеткой с чайного стола.

"Ты посмотри как ветку-то сгрыз… Какие зубы! Если у него в делах такая хватка, то это будет замечательный поверенный", — продолжала комментировать Мара.

— Как вы, мэтр?

— Судя по всему жив… Но не совсем… Молодой человек, и как все прошло? А то я что-то не понял…

— Вы мэтр, теперь маг, синий, уровень где-то пятый… Так что готовьтесь огрести неприятности связанные с уровнем и цветом по полной программе. А что касается вашего физического состояния, то дальнейшее лечение стоит поручить ассе Анне. Она, как мне кажется, уже что-то подготовила. Но на быстрое излечение не рассчитывайте…

— Молодые люди, не могли бы вы помочь мне подняться, мне срочно надо в удобства…

Поднять мэтра с пола оказалось намного сложнее, чем с кресла. Его ноги плохо слушались, при малейшем усилии их сводило судорогой. Пришлось мне звать на помощь Мару, а мэтр с интересом наблюдал, как из маленькой юркой ящерки вдруг получился хорошо знакомый нам с Одриком, Марат, а потом рядом с ним и еще один наемник большого роста и силы, этого она, кажется, съела вчера в засаде возле Ерта. Двое дюжих мужиков, действуя очень слаженно, быстро подняли мэтра и усадили его в передвижное кресло, а потом рассыпались черным туманом, а Одрик помог отвезти его в соседнюю комнату за ширму.

Потом мэтр позвонил в колокольчик и велел старому сморчку подать еще чая, взамен остывшего. Сморчок некоторое время напряженно рассматривал своего хозяина, потом что-то пошептал ему на ухо.

— Да знаю я… Знаю… — Сморчок опять что-то шепчет мэтру на ухо.

— Да иди ты за чаем, мы сейчас придумаем, что с этим делать…

Дворецкий с чопорным видом удалился…

— А вы знаете, молодые люди, он задал мне интересный вопрос. А как мне теперь избежать неприятностей с цветом магии? Можно тут что-нибудь сделать?

Одрик прислушался к чему-то внутри себя:

— Как мне тут посоветовал мой Учитель, эта проблема отпадет сама собой, как только вы научитесь переходить на магический диапазон. Ваши нити силы так давно были заперты внутри вас и не имели возможности для роста, что если просто использовать их на какое-либо простое, но затратное плетение, то отрастать они будут очень долго, порядка полугода. А если нитей не будет видно, то уровень сам собой понизится до седьмого, а седьмой уровень — это не маг. Анна, ты же собиралась применить что-то из лечебной магии…

— А, да, извините, что-то я растерялась… Можно?

— А это будет также болезненно, как и лечение юноши?

— Нет, мэтр, что вы… Вы почти ничего не почувствуете, разве что… э — э — э… вам придется пить много жидкости и часто ездить в удобства.

— И насколько часто?

— Поначалу примерно каждые четверть часа, потом реже… — Честно призналась я. Вам надо восстановить циркуляцию жидкости в организме, как бы промыть все забившиеся протоки. Пейте чистую родниковую воду, или чай с местными простыми травами. И ради Пресветлой, никакой заморской экзотики. И ваши любимые морские ванны, это Вам полезно, это продолжайте.

— Тогда не могли бы вы приступить к лечению перед вашим уходом, чтобы мне не бегать туда сюда?

— Конечно же, мэтр…

Тут сморчок дворецкий с мрачной миной привез сервировочный столик со свежим чаем и пирожными.

— Отиз, что ты такой мрачный? Что случилось?

— С вашей любимой яблони кто-то отгрыз ветку, ту, что вы привили "кровавым" сортом. — Тут взгляд дворецкого упал на огрызок ветки, валяющийся на полу. — Что это?

— Это … это один из новых методов лечения… Пациент отгрызает, а иногда и съедает ветку любимого дерева и вылечивается. Хорошо, что мое любимое дерево не хвойное, а то грызть ель было бы намного хуже. Смола, что в зубы попадает, склеивает челюсти, а потом придется страдать от дефектов дикции, — ответил за нас всех мэтр. Дворецкий не поверил, он двумя пальчиками взял измочаленную веточку, скорчил мину и с неприступным видом пошел ее выбрасывать.

— Так, молодые люди, вернемся к нашим илларям… Асса Анна, я принимаю ваше предложение, и я буду вашим поверенным в делах столько, сколько мне еще отпустит Темный лик. И я обязательно подготовлю себе смену… Это, — Он хлопнул пухлой ладошкой по папке с договором, — я оставлю себе. Сходите на почту, и купите почтовые двойные ящики с полной защитой, один мне другой вам. Дорого, конечно, но так нам будет удобно общаться. Я согласую текст договора с поверенными другой стороны и сообщу вам о дне и месте подписания. У меня только один вопрос: а о чем собственно договор? Расскажите мне, что вы хотите им добиться?

Теперь пришла моя очередь подбирать слова:

— Смысл договора… Мне нужно время… Хотя бы несколько лет… Несколько спокойных лет, чтобы в это время на меня и моих близких не покушались ни легион, ни халифские мальчики. Чтобы Союз Великих оставил меня в покое и не плел против меня интриг. Это конечно слишком много, но я хочу хотя бы не волноваться о покушениях на мою жизнь с их стороны. Договор должен быть заверен в храме Афари под ее ликом.

— Тут понятно… И что вы хотите предложить взамен?

— Отказ от моих прав и прав моих потомков на место в Совете Великих и земли Рода Зетеринг.

— А не слишком ли много? За несколько спокойных лет?

— Нет. Рано или поздно они все равно нарушат этот договор. Поэтому мне нужно заверить его в храме Афари, чтобы в дальнейшем богиня была на моей стороне.

— А когда договор будет нарушен, то…

— То я буду вправе предпринять те действия, которые сочту нужными на тот момент.

— То есть Вы хотите потом, когда… отобрать земли Рода обратно?

— Не знаю, там видно будет… Но одними только землями моего Рода я не удовлетворюсь… Все это нужно одному…

— Смело, смело… И не скажу, что невыполнимо. Союз Великих уже давно еле держится, один толчок и он сам упадет. И возможно, что именно к Вашим…м — м — м… ногам, — здесь мэтр с легкой улыбкой вздохнул. — Если бы не введенная нынешним Великим Магистром и занимаемая им же, должность канцлера, то от Союза давно бы ничего не осталось… Давно у меня не было столь интересной работы… Ой, вы посмотрите на нее…

Я оглянулась… На сервировочном столике, сидела Мара — ящерица, только подросшая и доедала последнее пирожное.

— А что я, — заявила ящерица басом, — вы же все равно были заняты, вам разговоры интереснее, а я кушать хочу… — И быстро юркнула, куда-то под большой письменный стол мэтра.

— Мэтр, прошу прощения… Она у меня немного невоспитанная… — Я вдруг почувствовала, что краснею.

— И вечно голодная… — Продолжил Одрик.

— Просто она еще маленькая и не может сдерживаться, при виде еды. — Начала я оправдывать свою любимицу.

— Да Гаарх с ними, с этими пирожными… нашли чего жалеть, если хотите, Отиз еще принесет.

— Нет, нет, спасибо, не надо…. — Заверили мэтра Одрик и я, в один голос. И я продолжила:

— Простите мэтр, остался только один не решенный вопрос…

— Это какой?

— Ваша оплата…

— Анна аль Зетеринг, — торжественным голосом провозгласил мэтр, — работать в качестве поверенного Вашего Рода, для меня такая честь, что я готов Вам сам за это доплатить.

— И сколько? — Опять влезла в наш разговор Мара, высунув голову из-под стола.

— Мара, брысь… фу…. Заткнись… Нет, мэтр, так дело не пойдет, любая работа должна быть оплачена. К тому же, чтобы вы стали моим поверенным надо, как мне помнится, в ратуше зарегистрировать договор между нами и заплатить пошлину.

— Ну, если вы хотите все так серьезно оформить, то… — мэтр развел руками…

— Ах, мэтр, вы же понимаете, что мне и Вам придется все оформить так, чтобы никто не мог оспорить, то, что Вы являетесь моим поверенным.

— Да, тут вы правы… старею… Вы когда планируете уехать из Ерта?

Я зачем-то посмотрела на Одрика, он пожал плечами…

— Завтра вечером или послезавтра утром…

— Утром не получится… канцелярия ратуши у нас подобные договора оформляет только после обеда… Тогда завтра за полчаса до ее закрытия у входа. И будьте готовы, как только договор между нами будет заключен, очень быстро покинуть город.

— Да, мы будем к этому готовы.

— Еще нужны два свидетеля… Ну, да там в ратуше или на площади кого-нибудь подберем. У вас есть десять золотых крон на пошлину?

— Конечно…

— И еще десять мой аванс, он должен быть уплачен там же в ратуше…

— Мэтр, в моей финансовой состоятельности прошу не сомневаться…

— Это радует… Нынешняя молодежь, совершенно не умеет обращаться с деньгами, только тратят, а зарабатывать не умеют. Тогда вроде все…

— Я тогда поставлю плетение для вашего лечения?

— Да ставьте…

— И я еще зайду, завтра утром, принесу шкатулку и еще одно установлю, для большего эффекта. И я буду присылать вам амулеты с этим лечебным плетением, ваш дворецкий, судя по всему, сможет на вас его поставить. Да?

— Да, с этим Отиз справится…

— Тогда позвольте, я поставлю лечебное плетение, и мы пойдем…

Выйдя от мэтра, мы с Одриком прошлись по городу, покормили с набережной хлебом голодных чаек. У меня с души упал такой груз, что захотелось напиться или еще что-нибудь сделать… Эх, жалко полковник сейчас в Караваче…

Одрик был задумчив, как и все последнее время, что-то его беспокоит.

— Одрик, задумчивый мой, что тебя беспокоит?

— Да я вот думаю…. о смысле всего этого…правильно ли ЭТО?

— О, тяжелый случай… И что с ним не так?

— С кем?

— С ЭТИМ?

— Да, я вот все думаю…

— Думай, это полезно. Думательный аппарат нуждается в ежедневной и постоянно тренировке.

— Да не сбивай меня. — Молчу и жду продолжения. — Вот ты все суетишься, бегаешь, ездишь, то в топи, то сюда в Ерт, а какой во всем этом смысл? Зачем вся эта суета? Какие глубинные цели ты преследуешь? Какие цели у меня? То, что со мной происходит, должно же иметь какой-то смысл. Высший смысл!

— Слушь, хозяйка, о чем это он? — Как всегда влезла в наш разговор Мара.

— А он интересуется смыслом жизни, твоей и моей… Вот какой, Марусь, у тебя смыл в жизни?

— А до обеда или после? — Уточнила Мара.

— А что есть разница? — Спросил у Мары Одрик.

— Конечно… До обеда смысл — пообедать, после — поспать…

— Ага, и желательно не одной… — Добавила я.

— Да, если зимой, то одной будет холодно. — Согласилась Мара.

— Вот! Вот всегда ты, и твой демон, все сводите к еде и постели! А я совсем о другом с тобой хотел поговорить… — Не на шутку разобиделся женишок…

— А! Ну, то есть, не о желудке и не о прочих плотских наслаждениях? О том, что конкретно выше пояса? Давай! Давай о высоком. Смыл в жизни — просто жить. И жить так, чтобы пока живешь было что есть, пить и где спать, а уже потом в старости не было за это все стыдно. Смысл моей жизни — выполнять слой долг, заботиться о детях и подданных, помогать людям, если они об этом попросят….

— У тебя же, вроде, нет детей?

— Это ты верно заметил, собственных действительно нет. Ничего, детки подождут. Нам с тобой повезло, нас время не поджимает, торопиться некуда… Или ты уже поторопился? Как, кстати, дела с горничной? — Одрик от напоминания вздрогнул и как-то потускнел.

— Там кроме меня претендентов достаточно.

— Это кто же? — Полковник ведь божился, что чист как стеклышко.

— Кто, кто…Берни.

Вот об этом варианте я не подумала, как же я упустила Берни. А девица-то не промах, полковник ей не по зубам, это вполне вероятно, а молодой денщик самое то. Парень перспективный, его уже в адъютанты перевели, почти офицерская должность. Чем не выгодная партия для горничной. Однако я готова поклясться, что ее ребеночек — ведьмачек. Хотя какое мне дело, что-то с воза — кому-то легче.

— Он тебе это сам сказал?

— Сам…. Просил не вмешиваться.

— Ну и замечательно, всех им благ. А ты сначала разреши свои высшие вопросы, а то с детками о них уже не подумаешь, там надо о насущном думать. Вот я думаю о насущных проблемах пусть не детей, но своих подданных. И здесь я выполню все свои обязательства. Или ты считаешь, что этого мало? Для этого я готова убрать все препятствия. Вот такой у меня получается смысл.

— А если в выполнение этого смысла тебе придется кого-нибудь убить?

— Убью…, и совесть меня мучить не будет. Если ты про это…

— А если надо будет убить ребенка?

— Какого возраста?

— А что есть разница?

— Разница есть, если до десяти лет, то возможно убивать не буду, а постараюсь, найти ему другую семью, чтобы его перевоспитали, а если старше, то…

— А почему до десяти лет так, а потом иначе? Почему именно этот возраст?

— А что ты, мудрейший мой, знаешь о халифских мальчиках?

— Ну…, они маги и наемные убийцы. Но ты не переводи разговор на другую тему!

— А я и не перевожу… Так вот, свое первое убийство, причем жестокое и кровавое, будущий "мальчик" совершает именно в десять лет. Примерно в это время у детей формируется характер, и после этого возраста переделать привычки и повлиять на характер ребенка почти невозможно.

— То есть, ты хочешь сказать, что все дети старше этого возраста перевоспитанию не поддаются?

— Это все зависит от многих обстоятельств… Но, если будет надо выбирать между моей жизнью или жизнью моих близких и жизнью какого-то абстрактного ребенка, то я долго думать не буду, и тебе не советую…

— А как же…

— Что "как же"?

— Нельзя убивать детей, это уже за границами добра и зла. У тебя что, вообще никаких принципов, кроме собственноручно установленных?

— Ты о морали и нравственности? Ну, ты загнул… Одрик, где я и где эти моральные принципы? Ты их в своей жизни много видел? Ты посмотри по сторонам… Больше всего про эти твои "принципы" кричат ханжи, сами не на что не способные, и которым в глубине души, на эти "ценности" глубоко плевать. Для них это просто способ привлечь к себе внимание и выглядеть при этом чистенькими и беленькими. Все хватит философствовать, я есть хочу… Пошли в трактир.

— Нет, я, пожалуй, еще погуляю…

— Ну, гуляй, гуляй… философ. Действительно, подыши морским воздухом, проветри мозги, может поможет.

Он прерывисто вздохнул и стал спускаться к полосе прибоя. Мара озадачено посмотрела Одрику в след, подняла лапу, чтобы почесать за ухом, но раздумала:

— Чё за фигня с ним? Часом не приболел, не мог он у мэтра что-то подцепить?

— Да… — машу рукой, — не забивай голову ерундой. Если бы здесь была Торкана, здоровая и адекватная, то у него и аппетит никуда бы не пропадал, и цвет лица был свежее, и пафос другим местом выходил.

— Так мы не на необитаемом острове, девицы вон косяками ходят, есть с кем душу отвести.

— Тут рыжих почти нет, а на других он не ведется. Эстет, елки — палки.

— Ты его не позовешь?

— Еще чего! Пусть попоститься малость, говорят полезно.

— А мы?

— А мы пойдем, оскоромимся.

Ужин я все же решила немного отложить, не смотря на ворчание Мары, надо было подготовить хотя бы еще одно лечебное плетение для мэтра, полежать в водичке и еще всячески привести себя любимую в порядок. Так что с Одриком мы встретились внизу за столом. Я спустилась вниз, а он уже сидел за столом в обществе абсолютно пьяной полненькой разбитной блондинки. Она обнимала Одрика за плечи и громким пьяным голосом жаловалась ему на свою жизнь. Мара в облике наемницы, шедшая позади меня, при виде этой сцены захрюкала, пытаясь сдержать смех.

— Вот, а ты говорила — только на рыженьких…. И ничего подобного, и на блондинистых он тоже очень даже ведется…

Одрику к этому времени уже надоело общество девицы, он увидел меня с мрачной рожей, и быстренько, и с явным облегчением, выпроводил девицу от нашего стола.

— И чего она такого ценного рассказывала? — Мрачно поинтересовалась я, усаживаясь за стол.

— Ты знаешь, какая у нее тяжелая судьба?

— Догадываюсь…

— Она тут работает, чтобы накопить на учебу младшей сестры, она подает большие надежды как маг. И еще у нее престарелая мать. Их бабка оставила все имущество их тетке, а та выгнала их на улицу…

— Ага, а если бы бабка оставила все матери девицы, то на улице оказалась бы ее тетка со своими детьми….

— Ну, зачем ты так…

— Одрик, ты что ей поверил?

— Да, она совершенно не врала, это и Учитель подтвердил.

— Угу, а Учитель не рассказывал тебе о случаях, когда люди настолько верят в то, что говорят, что слова их в ауре выглядят, как чистая правда. — Одрик к чему-то прислушивается, и краснеет.

— Вот почему ты всегда думаешь о людях плохо?

— Почему всегда? Не всегда… Просто в то, что рассказывают пьяные девицы легкого поведения, я не верю НИКОГДА. И тебе не советую… Кстати, а чего это они сюда перебазировались?

До сегодняшнего вечера, девицы и юноши сидели в другом конце трактира, а теперь переместились за соседний столик, и мне это соседство совершенно не нравилось. Мало, того, что этот миловидный Альфонсик постоянно строил мне глазки, так они еще и вели себя шумно. А ведь и не прогонишь их отсюда, вон заступничек сидит, и сегодня в трактире на редкость много народа.

Одрик обиженно изучал содержимое тарелки, а меня больше интересовала публика. Я уже ела десерт, как на пороге нашего трактира появилась очень колоритная парочка. Крупная женщина с властными замашками и красавец мужчина. При взгляде на него у меня сразу потянуло внизу живота и стало мокро в штанах. Я так и застыла, не донеся до рта очередной пирожок. Высокий, под два метра ростом, фигура… Обалдеть… Широкие плечи, тонкая талия, правильные черты лица, усики и маленькая бородка как у мушкетеров, темные длинные волосы, заплетенные во множество косичек и голубые глаза.

— На кого ты так уставилась? — Поинтересовался женишок…

— Ты посмотри — какой красавец!

— Этот ветродуй что ли?

О так это маг, да за красивой внешностью и не заметила… Да какая разница, маг он или нет. Какой мужчина! Хочу!

Я положила пирожное на место и стала вставать…

— Ты куда? — Поинтересовались в один голос Мара и Одрик.

— Знакомиться, хотя можно и не знакомиться…

— Зачем? Тебе что сейна мало? — Удивился Одрик.

— Одрик, сейн там, а я здесь… И я хочу этого мужчину, здесь и сейчас.

— Что прямо совсем тут? — Одрик критически посмотрел на наш стол. — Тут тарелки мешать будут и людей много.

— Можно и тут, но боюсь, он не согласится…. Я пошла…

— Да что ты в нем нашла? — Женишок схватил меня за руку, удерживая на месте

— Красив как бог….

— А как же чувства и любовь?

— Да, пусти ты меня. Не успею, вон на него уже две девицы вешаются, счас выберет и уйдет.

— Да куда он уйдет? Он только что пришел, ему еще выпить и пообщаться надо.

— Может ты и прав….

Я вытащила трубочку и стала ее нервно набивать…, поглядывая время от времени на мужчину своей мечты.

ТЕЛЕГРАМ

Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)

Поиск книг

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник
БИБЛИОТЕКИ

Большая библиотека с любыми жанрами и авторами

Большая Библиотека

Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров

Фантастика

Самые популярные книги в формате фб2

Топ фб2 книги