Меня не удержать

9

Пока Джина развешивала на колючих ветках последние игрушки, Мегги наблюдала за ней, забравшись с ногами на диван. Из кухни доносились дразнящие ароматы. Мегги время от времени поводила носом и сетовала на то, что от одних только запахов можно потолстеть.

— Как ты думаешь, Стенли понравится? — спросила Джина, в который раз окидывая взглядом гостиную.

Мегги фыркнула.

— Послушай, ведь это ты спишь со Стенли, а не я, — заметила она в своей обычной манере. — Следовательно, тебе лучше знать, что нравится твоему парню.

— Ну, — сказала Джина, — мне прекрасно известны его постельные пристрастия. Но речь идет о рождественских украшениях.

— Если у Стенли такой же хороший вкус, как у меня, то он скажет, что гостиная украшена с излишней помпезностью. Тебе не кажется, что ты несколько перестаралась? — Мегги критически осмотрелась вокруг. — Если тебе непременно хотелось украсить еловые гирлянды гвоздиками, то не лучше ли было купить для этой цели живые цветы?

— Ты безусловно права, — усмехнулась Джина, — но с живыми цветами слишком много возни. А шелковые можно использовать и в следующем году.

Тетушка недовольно подняла бровь.

— В следующем году? Неужели ты всерьез собираешься превратить в униформу эти выцветшие джинсы и мешковатый свитер? — кивнула она на одежду племянницы. — Разве тебе нужно думать целый год, чтобы понять, во что ты превратилась?

— Да что со мной такого? — вспылила Джина. — Что плохого в том, что я люблю свой дом и мужчину, с которым живу? Я забочусь и о Стенли, и о нашем жилище и не вижу в этом большого греха. Тебя послушать, получается, что раз на мне нет шикарной тряпки, значит, я никто! Я сыта по горло своей карьерой и независимостью, и оставьте меня в покое. Я счастлива, понятно?

— Понятно, — невозмутимо ответила Мегги. — А как насчет Стенли?

Ее, конечно, интересовало, счастлив ли Стенли, видя те перемены, которые произошли с его возлюбленной, но Джина или не поняла намека тетки, или не захотела понять.

— А что Стенли? — пожала она плечами. — Он чудесный человек, и ты сама это знаешь. Стенли любят животные, и одно это уже кое о чем говорит. Животные очень тонко разбираются в людях.

— Откуда ты знаешь? — хмыкнула Мегги.

— Это общеизвестный факт. Они инстинктивно отличают плохого человека от хорошего.

— Тогда как ты объяснишь тот случай, когда несколько лет назад на меня напал в Гайд-парке ваш ньюфаундленд? Я до сих пор подозреваю, что это твоя мать натравила его на меня.

— Брось, Мегги! — возразила Джина. — Пес просто хотел лизнуть тебя в лицо. Более миролюбивой собаки я в жизни своей не встречала, — улыбнулась она, вспоминая всеобщего любимца.

— Да? — недоверчиво взглянула на племянницу Мегги. — Ну ладно. Лучше скажи, что мы будем пить, когда кончится бренди? Микстуру от кашля? — встряхнула она пустую бутылку.

— Могу предложить еще водку или джин. Есть даже бутылка французского коньяка. Впрочем, ты же видела его в шкафу на полке…

Не успела Джина договорить, как тетка спрыгнула с дивана и засеменила на кухню. Через минуту она вернулась с коньяком.

— Надеюсь, я не буду разочарована, — пробормотала Мегги, откупоривая бутылку. — Помню, как-то в Париже…

— Если хочешь, — перебила Джина, — я позвоню в клинику и попрошу Стенли купить по дороге виски.

— Чтобы он счел меня пьяницей? Нет уж. Придется довольствоваться французским коньяком, — притворно вздохнула Мегги, наполняя бокал почти до краев.

— Не волнуйся, Мег, — улыбнулась Джина. — Стенли никогда не подумает о тебе плохо.

— А какое вино ты подашь к ужину? — поинтересовалась Мегги. — И что это ты там помешиваешь?

— Вино будет красное, — ответила Джина. — А помешиваю я рагу. Очень питательное. Содержит массу витаминов. После ужина будет пирог со сливовым вареньем.

— Я не могу себе позволить всего этого! — ужаснулась Мегги. — А когда придет Стенли?

— Я жду его с минуты на минуту. Убирай бутылку, я накрою на стол.

— Разве ты не пользуешься бумажными тарелочками? — удивилась Мегги. — Ведь после придется возиться с горой грязной посуды.

— Не волнуйся, я сама этим займусь, — усмехнулась Джина.

— Умница! — похвалила тетка, салютуя бутылкой.

Минут через десять пришел Стенли. Стоя в сторонке, Джина наблюдала, как он обнимается с Мегги.

— Что вы пьете? — поинтересовался Стенли. — Может, и мне нальете бокал виски с содовой?

— Ничего не выйдет, — произнесла Мегги, отхлебывая глоток коньяку. — Виски больше нет.

— Но ведь была же нераспечатанная бутылка, — удивленно заметил Стенли. — Ладно, сойдет и бренди.

— Бренди тоже нет, — сообщила Мегги.

Стенли кивнул.

— Все понятно. Вы выпили виски и бренди, и если я не потороплюсь и не налью себе этого коньяка, то и его скоро не будет.

— Совершенно верно, — подтвердила Мегги. — А потом останется только микстура от кашля. Жаль, — вздохнула она. — Я бы скорее предпочла бар, битком набитый бутылками.

— К сожалению, бара у нас нет, — подмигнул Стенли Джине.

— Это я уже заметила, — сказала Мегги. — Но в доме всегда должен быть запас спиртного. Это ключевое слово — «запас»!

— Постараюсь запомнить, — пообещал Стенли. — К следующему вашему приезду мы подготовимся лучше.

— Следующий приезд будет неизвестно когда, — заметила Мегги. — Потому что я уезжаю в Гонконг, чтобы там выйти замуж.

Стенли широко раскрыл глаза от удивления.

— И кто же этот счастливчик?

— Трудно сказать. Я его еще не видела. Мы переписывались некоторое время и должны были встретиться, но это не состоялось. Сейчас он зовет меня к себе. Мистер Хван написал очень серьезное письмо. Во всяком случае, так сказал мне служащий китайского посольства, которого я попросила сделать перевод.

Пока тетка пересказывала свои новости, Джина переложила рагу в фарфоровую супницу и установила ее в центре стола. Вазу с салатом она поместила поближе к Мегги. Но та лишь взглянула на низкокалорийный овощной салат и сосредоточила внимание на рагу.

— Я только попробую, — произнесла она, накладывая себе полную тарелку. — Наша Джина мастерица на все руки, — приговаривала Мегги. — Ты должен гордиться ею, Стенли.

Поднеся к губам бокал, она внимательно взглянула ему в лицо, следя за реакцией на свое замечание, но ничего особенного не увидела. Стенли никак не отреагировал на похвалу любимой женщине. Затем, будто спохватившись, он улыбнулся и сказал:

— Я очень горжусь Джиной. Впрочем, вы еще не то скажете, когда отведаете ее пирога!

— Ну уж нет! — усмехнулась Мегги. — Это неприлично — подавать пирог после такого обильного угощения. Разве что Джина положит мне очень маленький кусочек из самой серединки, — добавила она. — Кстати, у меня появилось желание выделить средства на оборудование в вашей клинике помещения для оказания неотложной помощи. Животным, требуется неотложная помощь? — спросила Мегги. — И чтобы на двери непременно было указано мое имя. Идет?

От неожиданности Стенли едва не поперхнулся. Он вопросительно взглянул на Джину, пытаясь понять, шутит ли ее престарелая тетка или действительно хочет сделать доброе дело. Но Джина продолжала есть, не поднимая глаз от тарелки.

— Конечно, все это можно организовать… — неуверенно произнес Стенли. — А вы уверены, что действительно хотите этого? То есть, я имею в виду, что…. — Он окончательно запутался.

— Ты имеешь в виду, что я пьяна и завтра даже не вспомню наш разговор, — хохотнула Мегги. — Не беспокойся! В моем возрасте как никогда придают значение каждой мелочи и каждому слову. На самом деле я довольно педантичный человек и ничего не пускаю на самотек. Раз в месяц я регулярно посещаю врача, чтобы он проверил мою печень. Кстати, вино у тебя отвратительное, Джинни, — вставила она. — Я не забуду о нашем разговоре. Я люблю животных. У них особое чутье на людей… Правда, Джинни?

Джина продолжала смотреть в тарелку.

— Налить вам еще коньяку? — предложил Стенли.

— Коньяк с рагу? Нет, спасибо. Лучше позже, когда мы перейдем к кофе. — Мегги откинулась на спинку стула и закурила сигарету. — Ты уверен, что на двери кабинета не забудут указать мое имя? И чтобы обязательно были слова «Неотложная помощь». Я люблю делать добрые дела, но какой в этом смысл, если никто не узнает? Утром перед отъездом я выпишу чек. Позже вы пришлете мне фотографию кабинета. Цветную. И еще фотографию первого пациента.

— Непременно! — с дрожью в голосе пообещал Стенли.

— Господи, в этом пироге, наверное, тысячи калорий. И еще орехи! — воскликнула Мегги. — Ну, самый маленький кусочек. Только попробовать…

Позже, когда Джина понесла на кухню грязную посуду, Мегги поднялась из-за стола.

— Кажется, у меня снова начинается приступ мигрени, — пожаловалась она.

— У меня есть таблетки от головной боли, — мгновенно оказался рядом Стенли, демонстрируя заботу и внимание. — Примете парочку?

— Нет, что ты! Я никогда не принимаю лекарств, — заявила Мегги. — Лучше я возьму с собой наверх бутылку с остатками коньяка. Это поможет мне уснуть. Джина! — крикнула она. — Ужин был чудесным. Несмотря на то, что я лишь попробовала твои блюда, могу сказать это с уверенностью. — Пошатнувшись, Мегги взяла со стола бутылку. — Не беспокойся, Стенли, я сама дойду, — заверила она, отвергая протянутую руку. После этого, положив на тарелку внушительный кусок пирога, «чтобы закусить», Мегги направилась в коридор, к лестнице, ведущей в кабинет.

Стенли пошел на кухню.

— Скажи, она в самом деле выделит деньги на этот кабинет? — спросил он, неуверенно кашлянув.

Неожиданно для себя Джина рассмеялась.

— Мегги относится к «добрым делам» так же серьезно, как к выпивке. На твоем месте я бы позаботилась о том, чтобы ее имя было написано на двери кабинета большими буквами. Очень большими.

— А что ты скажешь, если я предложу выпить по бокалу чего-нибудь перед камином? — повеселел Стенли. — Или твоя тетушка уже все выпила? Чем вы тут занимались?

— Ничем особенным. Так, болтали, — ответила Джина. — А выпить действительно ничего не удастся. Разве что по чашке горячего шоколада.

Он вдруг полез во внутренний карман и извлек оттуда продолговатый конверт.

— Вот, чуть не забыл. Билеты на концерт струнного квартета. Для тебя и для Мегги. Развлекитесь немного.

Джина замерла. Ее тело словно одеревенело. О себе Стенли не сказал ни слова. Значит, он не собирается идти с ними на концерт. Прежде Стенли посещал с Джиной театр, делая вид, что ему нравится, но больше он, видимо, не желает притворяться. Впрочем, возможно, это проявление великодушия с его стороны. Может, он просто хочет, чтобы Мегги хорошо провела время с племянницей. Не стоит выносить скоропалительное суждение, подумала Джина.

— Когда же ты успел купить билеты? — поинтересовалась она, заглядывая в конверт.

— Я заказал их сразу после того, как ты позвонила и сообщила о приезде Мегги, — улыбнулся Стенли.

— Понятно, — кивнула Джина. — Ну так что будем пить — шоколад или кофе?

— По правде говоря, не желаю ни того, ни другого. Я хочу тебя. Пойдем, Джинни. Устроимся на ковре перед камином и доставим друг другу немного радости.

Джина обвила его шею руками.

— Это лучшее предложение за сегодняшний день, — сказала она. — Только перед камином располагаться не стоит. Вдруг Мегги проснется и спустится в гостиную? Пойдем лучше в спальню, ладно?

— Хорошо, дорогая, — хрипло прошептал Стенли, стискивая Джину в объятиях. В его голосе чувствовалось нетерпение.

— Иди ложись, — велела Джина, бросив взгляд на грязную посуду в, раковине. — Через минутку я присоединюсь к тебе. — Она подтолкнула его к двери. — Через две минутки! — крикнула Джина вслед, принимаясь за посуду.

Но прошло не меньше двадцати минут, прежде чем она вошла в спальню и обнаружила там крепко спящего Стенли.

Когда Мегги прощалась с Джиной перед посадкой на рейсовый автобус, в ее глазах застыла печаль. Тетушка бережно прижимала к груди рождественский подарок племянницы — дорогое портмоне с золотой пластинкой. На руках Мегги были перчатки без пальцев.

— Мег, ты единственная женщина, надевающая подобные перчатки с собольей шубкой, — заметила Джина. — Надеюсь, твое путешествие в Гонконг сложится удачно, — прошептала она, обнимая любимую тетку и стараясь не задеть при этом недавно завитой парик. — Пиши. Письма направляй моей матери, а она передаст их мне.

— Договорились! — Мегги громко чмокнула Джину в щеку.

Стенли помог ей сесть в автобус, и она еще долго махала рукой в окошко.

Вернувшись домой, они сразу окунулись в аромат хвои.

— Здорово! — воскликнул Стенли. — Напоминает детство. — Он поцеловал Джину в шею. — Ммм, все это сводит меня с ума. Давай не будем ужинать, а сразу отправимся в постель. В последнее время мы мало бываем вместе, и это моя вина. Я не ожидал, что в клинике будет столько работы. Но сейчас я не могу думать об этом, потому что хочу тебя. Ты самая чудесная женщина в мире!

— Приятно слышать, — лукаво заметила она. В ее глазах заплясали чертики. — Пойдешь со мной в душ? Намылишь меня. А потом я намылю тебя.

— Вот это действительно стоящее предложение!

Их любовь была пронизана какой-то почти животной страстью. Потом Стенли мгновенно уснул, а она долго лежала с открытыми глазами. Почему секс усыпляет мужчин и будоражит женщин? Джина размышляла об этом, пытаясь понять, что она испытывает. Она не могла бы сказать, что Стенли невнимателен к ней. Он произносил правильные слова и делал правильные вещи, но в ее душе все равно оставался какой-то осадок. Вместо того чтобы испытывать приподнятое чувство, знакомое всем влюбленным, Джина ощущала некое беспокойство. Перед тем как погрузиться в сон, она подумала, что завидует свободе Мегги.

Стенли разбудил Джину, когда кончил бриться.

— Разве тебе сегодня не нужно с утра быть на лекции?

Она что-то пробормотала спросонок и даже не пошевелилась.

— Вставай, вставай, соня! — весело прикрикнул Стенли. — Всем нужно трудиться. В некоторых странах даже лозунг такой придумали — «Кто не работает, тот не ест!»

С Джины разом слетел весь сон. Последние слова были произнесены легким тоном, но в них чувствовался какой-то неприятный оттенок.

— Уже поднимаюсь, — ответила она, опуская ноги на пол, затем добавила неожиданно для себя самой: — Стенли, я хочу сегодня съездить в Лондон. Нужно было отправиться вчера, вместе с тетушкой, но я не сообразила, — изворачивалась Джина на ходу. — Постараюсь вернуться сегодня вечером. Если же меня что-то задержит, тогда жди завтра утром.

На кончике языка вертелась фраза наподобие «если ты, конечно, не возражаешь», но Джине удалось сдержаться и не произнести эти слова вслух. Все вышло так, будто она просто сообщила о своем решении.

Пальцы Стенли на секунду замерли на узле галстука.

— Хорошо, — произнес он. — Думаю, тебе не стоит спешить. Возвращайся утром. Обо мне не беспокойся. В крайнем случае заеду к Филу в пиццерию и куплю что-нибудь на ужин.

Стоя под душем, Джина старалась не думать о Стенли. День, помеченный красным крестом, близился. Ей следовало серьезно подумать о том, какой ответ она даст Синтии. Необходимо повидаться с Милли, побывать в своем кабинете, вытащить из дальних уголков памяти воспоминание о Кертисе Мерроу. До Рождества осталось совсем немного времени. Пора принимать окончательное решение.

Через час Джина все еще была дома. Она понуро сидела на краю постели и смотрела на разбросанные по всей спальне вещи. Ничего не подходило. Все платья оказались тесными, пуговицы расстегивались, молнии разъезжались. Джина все на свете отдала бы за юбку на резинке. Прическа тоже была далека от идеала. Домашняя парикмахерская Рози не шла ни в какое сравнение с салоном, который Джина посещала в Лондоне. И даже туфли оказались слишком узкими. Нечего было все лето расхаживать в кроссовках, ругала себя Джина.

Она снова обвела спальню взглядом, в котором сквозили злость и нетерпение. Злость на себя, за то, что дошла до такого состояния, и нетерпение, потому что не могла дождаться, когда окажется в Лондоне.

Придется надеть трикотажное платье, а поверх него шубку из чернобурки, решила Джина. Шубка скроет полноту.

Интересно, Мегги уже вылетела в Гонконг? Лети, Мег, устраивай свою жизнь, потому что кроме тебя никто этого не сделает!

Еще час Джина потратила на то, чтобы развесить одежду на вешалках и разложить обувь по коробкам. Затем она застелила постель и привела в порядок ванную, после этого быстро наложила макияж и завила волосы при помощи разогретых щипцов. Закрепив прическу лаком для волос, Джина оглядела себя в зеркале. Конечно, она не была похожа на прежнюю Джину Флайерс, но все же выглядела значительно лучше, чем утром.

Джина открыла сумочку и проверила, на месте ли чековая книжка и кошелек, затем положила туда пачку салфеток. Полотенце и ночную рубашку она решила не брать. Их можно купить в любом лондонском универмаге. Рождественский подарок тетушки Мегги — чек на впечатляющую сумму — Джина аккуратно сложила пополам и спрятала в бумажник.

Наконец она облачилась в шубку и снова взглянула в зеркало. Настроение Джины сразу улучшилось. Серебристый мех чернобурки в сочетании с платиновым оттенком волос сделал свое дело — она выглядела великолепно. На ее щеках даже появился румянец.

Проверив в последний раз, везде ли выключен свет и не горит ли газ, Джина вынула из розетки вилку электрической кофеварки и направилась к выходу. Закрывая за собой дверь, она испытывала радостное возбуждение…