Мейсон

Глава 8

Мейсон

Я застыл, вцепившись в стол в темноте. Я очарован чертовски сексуальным стриптиз-шоу, о котором Миа и не подозревает, что устраивает мне. Она так чертовски красива. Я наблюдаю, как её полотенце падает на пол, а затем как она роется в своём багаже. Я становлюсь таким твёрдым, что почти больно смотреть, как она поднимает ночную рубашку, зная, что она собирается прикрыть от меня своё тело.

Я встаю и подхожу к ней, бормоча по пути её имя.

Она поворачивается, как только я подхожу к ней, и я знаю, что она удивлена, что я стою здесь. Я стою над ней, вдыхая её запах, чувствуя каждое её движение, потому что мы так близко.

— Мы должны завершить брак, Мия, — мой голос груб и серьёзен, наполнен эмоциями. — Я выключил свет… Я знаю мой шрам…

Она откидывает голову назад, чтобы посмотреть на меня.

— Меня не волнует твой шрам, — говорит она яростно, а затем смягчается. — Я имею в виду, мне не всё равно, как ты его получил, но мне всё равно не так, как ты думаешь. Я, ну, э-э, я всё ещё хочу тебя.

Я обхватываю ладонями её лицо, чтобы она смотрела на меня.

— Ранее…

— Раньше мне нужно было принять душ. Это единственная причина, по которой я напряглась. Я хочу этого, я хочу этого с тобой. И не потому, что мы должны или что-то в этом роде. Потому что я хочу тебя, — она выдыхает, расстроенная ходом моих мыслей.

Я едва даю ей договорить, прежде чем подхватываю её на руки и укладываю обратно на кровать. Она всё ещё сжимает перед собой ночную рубашку, и я беру её, стягиваю с неё и бросаю на край кровати.

Стоя над ней, я рассматриваю каждую её обнажённую часть, впитывая всё это, запечатлевая в памяти. От неё захватывает дух.

Я наклоняюсь вперёд и провожу костяшками пальцев по её щеке, прежде чем провести ими по шее, по плечу и вниз, к самому пику её груди. Она дрожит под моими прикосновениями. Я обхватываю ладонью её грудь, лаская её, в то время как её спина выгибается над кроватью, глубже прижимаясь к моей руке.

— Мейсон… — стонет она.

— Да? — я отвечаю, лаская обе её груди.

— Ты поцелуешь меня… там? — хрипло спрашивает она меня.

Я улыбаюсь, не веря, что эта идеальная женщина — моя жена. Мой ответ ей — наклониться вперёд и заменить свою руку ртом. Я посасываю её, позволяя своей руке скользнуть между её бёдер, обхватывая её лоно. Одним движением я обнаруживаю, что она влажная и готова для меня.

Когда я покрываю поцелуями её тело, она мяукает и издаёт самые сексуальные звуки, но как только мои губы касаются её холмика, она замолкает, а её тело напрягается. Я целую вдоль её отверстия, провожу по нему языком, наслаждаясь её вкусом.

Её рука опускается мне на затылок и перебирает волосы. Я прижимаюсь языком к её нервному узлу, и её тело прижимается ко мне.

— Да… — стонет она.

Я не отступаю. Я надавливаю языком и умоляю её об освобождении. Мягко, быстро, медленно, жёстко, я чередую, пока не увижу, как реагирует её тело, и не узнаю, что ей нравится и чего она хочет. Когда я едва успеваю насытиться ею, она уже теряет рассудок, переходит все границы, кончает мне на язык. Я опускаюсь на неё, целуя её самое интимное место, любя её до тех пор, пока она не обмякает и не теряет сознание.

Мия

Он подарил мне лучший оргазм, который я когда-либо испытывала. Он покрывает поцелуями моё тело, и когда он оказывается рядом со мной, я нежно целую его, прежде чем сползти с кровати, чтобы отплатить ему тем же.

— Нет, милая.

Его резкие слова обращены ко мне, и я смотрю на него с некоторым шоком.

— Я хочу…

— Я долго не продержусь. Мне нужно быть внутри тебя. Сейчас! Всё, о чём я думал с тех пор, как увидел тебя в объятиях того другого мужчины, — это оказаться внутри тебя, взять тебя и сделать своей, заставить тебя забыть всех мужчин, которые когда-либо обнимали тебя раньше, — умоляет он меня, толкая меня на спину и перекатываясь на меня сверху.

— Мужчина, какой мужчина? — я спрашиваю его, понятия не имея, о ком он говорит.

— Мужчина из самолёта.

— Се… — но я не успеваю проговорить его имя.

Он останавливает меня со стоном, когда его голова падает мне на грудь.

— Я даже слышать не хочу, как ты произносишь его имя.

Я улыбаюсь, не веря, что могу контролировать этого грубияна, моего мужа.

— Я тоже, Мейсон. Я почувствовала то же самое, когда увидела тебя. Я хотела, чтобы ты был моим, — я провожу руками по его груди, между ног, обхватывая его член. — Я хотела тебя таким.

Он шипит, и его бёдра выгибаются под моей рукой, когда я глажу его.

В его глазах горит огонь, когда он опускается на колени и садится, приближая свою твёрдость к моей сердцевине. На одну короткую секунду я начинаю нервничать.

— Пожалуйста, будь полегче, Мейсон, — прошу я его.

Его глаза смотрят на меня, как будто он задаёт мне вопрос, но прежде, чем он его озвучивает, я говорю ему:

— Ты мой первый. Я берегла себя для своего мужа.

Снова его голова падает мне на грудь с бормотанием:

— Блять.

Он ведёт внутренний спор с самим собой. Он обеспокоенно смотрит на меня.

— Я не хочу причинять тебе боль.

Я делаю глубокий вдох и доверяю ему.

— Я знаю, что ты этого не сделаешь.

Он встречается со мной взглядом и сначала мягко входит в меня, и он растягивает меня, наполняет меня. Я чувствую себя полной и растянутой, когда моё тело принимает его. Я знаю, в тот момент, когда он достигает моего барьера. Его пальцы снова прикасаются к моему клитору, и я всё ещё чувствительна после предыдущего оргазма, так что вскоре я снова готова, и он проталкивается внутрь, полностью заполняя меня и беря меня.

С каждым толчком он шепчет мне:

— Моя. Моя. Моя.

Я хочу успокоить его и дать ему понять, что я на самом деле принадлежу ему, но я наполовину схожу с ума от того, как моё тело реагирует на его. Он стонет мне в шею, целуя меня, и мои чувства перегружены. Я чувствую его повсюду, и вскоре я снова кончаю. Моё сердце бешено колотится, на лбу выступает пот, и я тяжело дышу.

Он толкается один раз, второй, а затем стонет, наполняя меня своей спермой.

— Да, — стону я.

Полностью насытившись, я лежу вялая и безвольная, когда он падает рядом со мной. Я не знаю, что должна делать потом, поэтому я следую своему инстинкту и прижимаюсь к нему, целуя его грудь.

Обхватив меня руками, Мейсон прижимает меня так крепко, что я едва могу дышать, но я не прошу его остановиться. Я никогда не чувствовала себя в такой безопасности, чтобы обо мне так заботились, и я не осмеливаюсь… сказать… такой любимой.