Миражи любви

Глава 13

Сэр Хью выругался и встал. Шум его падения, оказалось, услышали в верхних комнатах, потому что раздались торопливые шаги по коридору, чьи-то голоса.

– Это всего-навсего я! – крикнул сэр Хью, тщательно растирая бедро. – Не поднимайте шума, ради всего святого! Принесите мне свет!

Голос мисс Тэйн произнес:

– Что такое? Мне кажется, я слышала шум падения!

– Я сказал бы, что ты не ошиблась, – ворчливо ответил ее брат. – Это я споткнулся о проклятый стул! Пошлите сюда, вниз, этого негодяя Ная! Мне надо ему кое-что сказать.

– Боже правый, Хью! – воскликнула мисс Тэйн, спускаясь по лестнице со свечой в руке. —

Что ты здесь делаешь? Ты даже не представляешь, как напугал меня!

– Что я хочу, – раздраженно ответил сэр Хью, – так это только света!

– Дорогой мой, что случилось? – вопрошала мисс Тэйн, сходя по последним ступеням и ставя подсвечник на стол. – Почему ты здесь?

Она заметила наполовину отдернутую занавеску на широко распахнутом окне и быстро спросила:

– Кто открыл окно?

– Вот как раз это я и хотел спросить у Ная! Меня разбудила луна, я выглянул во двор и увидел это окно открытым. И лишь только спустился сюда, как какой-то негодяй в маске вышиб у меня из рук свечу и попытался убить меня. Нет, бесполезно искать его поблизости, он ушел – и все благодаря Наю, который наставил тут стульев!

Эстаси, спустившаяся вниз с Наем, испуганно вскрикнула и посмотрела на мисс Тэйн.

– Он приходил! Людовик!..

При этих словах она повернулась и бросилась наверх, крича:

– Людовик, Людовик, вы целы?

Сэр Хью посмотрел ей вслед с каким-то раздражением:

– Француженка! Все они одинаковы! Какого черта она так всполошилась?

Най подошел к окну и выглянул наружу:

– Ставню сняли с петель и высадили одно стекло. Вот сюда он и просунул руку, чтобы открыть окно. Вы не разглядели его лица, сэр?

– Нет, не разглядел, – ответил сэр Хью, нагибаясь, чтобы поднять кинжал. – Я же говорил вам, что он был в маске! Чего я не люблю, так это всяких театральных эффектов!.. Что за парень разыграл все это? Разбойник с большой дороги?

– Может быть, – задумчиво предположила мисс Тэйн. – Мы знаем лишь одно: он не хотел рисковать и быть узнанным.

– Вот и я тоже так подумал, – согласился сэр Хью, неодобрительно глядя на сестру, – но мне кажется, ты знаешь, кто это был, Салли.

– Да, дорогой, – смиренно согласилась мисс Тэйн. – Я думаю, что человеком в маске был не кто иной, как злобный кузен Людовика. Именно он и собирался убить несчастного юношу вот этим ужасным ножом!

– В этом не может быть сомнений! – прорычал Най. – Взгляните сюда, мэм!

Най опустился на колени и подобрал под столом кусочек тесьмы, судя по всему – от широкого галстука, а также золотой лорнет на порванной ленте.

– Вы когда-нибудь раньше видели это? Сэр Хью взял у него лорнет и с пренебрежительным видом исследовал его.

– Нет, не видел, – сказал он, – и более того, он мне не нравится, потому что слишком уж украшен драгоценными камнями.

Мисс Тэйн кивнула:

– Конечно, я видела его. Но это же доказательство! Он, наверное, доведен до отчаяния, если пошел на такой риск!

В этот момент Эстаси снова спустилась по лестнице, а за ней шел заспанный Людовик, держа в правой руке пистолет. Его взгляд прежде всего упал на кинжал, который мисс Тэйн положила на стол. Он поднял брови и покачал головой:

– Так вот эту хорошенькую вещицу хотели всадить мне в сердце? Ну и ну! А это что такое, Тэйн?

– Вы не узнаете это? – спросила мисс Тэйн. – Это лорнет вашего кузена.

Людовик посмотрел внимательно на лорнет, но взял в руки кинжал.

– О, вот это? Нет, я не могу сказать, что узнаю его, но, пожалуй, вы правы. Подумать только, что Красавчик рискнул прийти сюда и намеревался убить меня не чем иным, как этим средневековым оружием! Какая наглость!

– Судя по всему, он хотел убить вас спящим, чтобы избежать лишнего шума, – предположила мисс Тэйн. – Я не думала, что он рискнет прийти.

– Я хотел бы, чтобы вы отнеслись к этому серьезно, – важно произнес сэр Хью, видимо вспомнив о своих профессиональных обязанностях. – Так вы утверждаете, что этой ночью здесь на самом деле был ваш кузен?

– Какие могут быть сомнения, черт возьми! – ответил Людовик, пробуя указательным пальцем лезвие кинжала.

– Ваш кузен спрятался под маской?..

– Под маской? – с интересом переспросил Людовик. – Он был в маске? Боже, в этом весь Бэзил! Он сделал все, чтобы не рисковать быть узнанным!

– И вы думаете, что он пришел сюда, чтобы убить вас в постели? – настойчиво продолжал пытать Людовика сэр Хью. – В таком случае он отъявленный негодяй! Никогда не слышал о таких вещах!

Эстаси, забившаяся в угол кресла, оторвала руки от побледневшего лица и произнесла глухим голосом:

– Если он не взойдет на эшафот, я сама убью его! Я дам святой обет убить его!

– Нет, не делайте этого! – строго предостерег ее сэр Хью. – Вы не можете убивать людей в Англии, здесь вам не Франция!

– Нет, могу! И убью! – возразила Эстаси. – Может быть, даже на дуэли, но все равно убью! Надо вернуть Людовику то, что по праву принадлежит только ему. Но убивать человека, когда тот спит, – это просто позор!

– В ваших словах есть резон, – признал сэр Хью, – но, как мне кажется, вам сейчас нужен глоточек бренди.

– Мне не нужен глоточек бренди!

– Ну, если вы не хотите, так я выпью, – честно признался сэр Хью. – Я весь продрог в этой проклятой кофейной. Здесь такой холод!

Только когда Най угрюмо сказал, что Эстаси нечего беспокоиться о безопасности Людовика, потому что он предлагает провести остаток ночи в кофейной, та согласилась вернуться в свою спальню. Напоследок она удостоверилась, что Най и сэр Хью ни в коем случае не выпустят Людовика из виду, пока тот не запрется в своей комнате.

Сэр Хью был готов пообещать ей все, что угодно, но его рациональный ум ожидал дальнейшего развития событий в эту ночь. Как только обе женщины скрылись за поворотом лестницы, он положил лорнет Красавчика на каминную полку.

– Ну вот, они ушли, и мы можем чувствовать себя свободнее. Най, идите и принесите бренди, да захватите стакан для себя.

В ту ночь так больше ничего и не случилось, но на следующее утро Най, мисс Тэйн и Эстаси собрались на совещание, где решили, что, как ни неприятно это будет для Людовика, в течение дня он должен прятаться в подвале. Най сказал, что в гостиницу «Красный лев» ведут три двери и, кроме того, много окон, через которые также можно проникнуть внутрь. Прошлая ночь убедила его, что Красавчик так легко не расстанется с намерением убрать Людовика.

Стоял февраль, и на брайтонской дороге в эту пору было мало частных карет, но время от времени они все-таки проезжали, и их пассажиры были не прочь освежиться в кофейной. Вдобавок к этой публике в бар заходили местные жители, и поэтому любому незнакомцу было легко проникнуть в гостиницу, когда ее хозяин и Клем были заняты с посетителями.

Как и следовало ожидать, Людовик возмутился против такого заключения, и никакие обещания Ная устроить ему в подвале удобное пристанище не убедили его.

Сэр Хью, явившийся в гостиную как раз посередине возмущенной речи Людовика, не желавшего проводить время с бутылками и бочонками, заявил, что он лично не возражал бы против запаха хороших напитков.

– Вам может нравиться запах бренди, но разве вам понравится сидеть взаперти в винном подвале целый день напролет? – с негодованием воскликнул Людовик.

– Это зависит от того, какое там вино, – подумав немного, ответил сэр Хью.

После длительных уговоров, сопровождаемых мольбами обеих леди, которым особенно внимал Людовик, он все же согласился удалиться в свое подземное убежище, к тому же Эстаси тут же вызвалась разделить его заточение, а сэр Хью обещал зайти к нему после обеда, чтобы сыграть партию в пикет.

– Хотя почему вы собираетесь сидеть в подвале, если вам не нравится запах спиртных напитков, я никак не могу понять, – как-то невпопад добавил он.

Это неудачное замечание немедленно вызвало упреки со стороны мисс Тэйн:

– Может случиться так, что Красавчик Левенхэм войдет незаметно в дом и убьет Людовика – прежде чем мы все узнаем о его визите.

– Если этот тип приедет сюда сегодня, я бы перекинулся с ним парой слов, – сказал сэр Хью, и его лицо потемнело. – Мне кажется, я схватил из-за него еще одну проклятую простуду, ведь он вытащил меня из постели в такой холод.

– У меня только одна здоровая рука, но если вы думаете, что я не смогу защитить себя, то вы ошибаетесь, Салли! – обиженно запротестовал Людовик.

– Я уверена, что вы можете постоять за себя, мой дорогой мальчик, но я не хочу иметь на руках труп вашего кузена – так же как и ваш, впрочем.

Эти важные слова побудили сэра Хью заявить, что он никогда не видел таких беспорядков, как в «Красном льве», где сыщики с Боу-стрит шныряют туда и сюда, где люди живут в подвалах, а негодяи вламываются через окна. Не хватает только трупов, которые валялись бы по всему дому!

– Имей в виду, Салли, как только появится первый труп, мы немедленно возвращаемся в Лондон!

– В этом случае, – ответила мисс Тэйн, – Людовик определенно должен отправиться в подвал. Я знаю, кто нам сейчас нужен – сэр Тристрам! Я не помню, он собирался заехать к нам сегодня или мы должны послать за ним?

– Послать за ним? – повторил сэр Хью. – Да он практически живет здесь!

Людовик, спустившись в подвал, объявил, что прежде всего он восполнит недостаток сна, и попросил мисс Тэйн взять с собой Эстаси и, может быть, даже прогуляться с ней.

– Не позволяйте ей беспокоиться обо мне! Она просто измучена всей этой романтикой!

Мисс Тэйн рассмеялась и, пообещав Людовику сделать все, чтобы удержать Эстаси от волнений, отправилась предложить ей прогуляться по направлению к Уорнинглиду в надежде встретить сэра Тристрама.

К одиннадцати часам суровая погода стала улучшаться, к полудню из-за облаков появилось солнце, и это побудило Эстаси надеть шляпу и накидку и отправиться с сэром Хью и его сестрой на обычную прогулку. Если уж Людовик в подвале, она может быть спокойна, и раз уж он не позволил ей присоединиться к нему, то степенная прогулка по лугу была куда лучше сидения в гостиной, где нечего было делать и не с кем говорить.

Как только они покинули «Красный лев», солнце выглянуло из облаков, окончательно украсив прогулку. Леди оживленно обсуждали ночное происшествие, пытаясь угадать, что лучше всего делать дальше, а сэр Хью вставлял свои замечания, часто подходящие, а иногда – просто неприемлемые. Пройдя половину пути до Уорнинглида, они так и не встретили сэра Тристрама и повернули обратно по своим же следам, но не прошли и половины пути, как он нагнал их верхом на гнедой охотничьей лошади, которой всегда так восхищался сэр Хью.

Эстаси, едва дав ему обменяться приветствиями с Тэйнами, тут же выложила всю историю ночного происшествия. Сэр Хью в это время обсуждал достоинства лошади. Рассказ о человеке в маске, кинжале, сломанной ставне был перемешан с такими словами, как «хороший скакун», «прекрасный экстерьер», и сэр Тристрам должен был напрячь все силы, чтобы не запутаться. Мисс Тэйн искренне позабавилась, наблюдая за выражением лица Шилда, который пытался связать воедино отдельные части этих двух рассказов.

– …Какие колени… пришел, чтобы убить Людовика… чистокровная лошадка… у него был кинжал… как держит голову… пытался оглушить сэра Хью… хороша на месте и в ходу… на нем была маска… как изогнута в холке! – хором произносили Эстаси и сэр Хью.

Сэр Тристрам глубоко вздохнул и попросил мисс Тэйн понятным языком рассказать ему, как было дело.

Под конец ее рассказа Шилд заметил, что не ожидал столь быстрой и отчаянной реакции на свой достаточно осторожный вызов.

– Боюсь, что у вас была тревожная ночь, – сказал он, – но должен признаться, я доволен, что вы так напугали Красавчика. Судя по всему, он считает, что его положение весьма опасно.

– Это Людовик находится в опасном положении! – возразила Эстаси.

– Вовсе нет, если у вас достаточно здравого смысла, чтобы спрятать его в подвале, – сказал сэр Тристрам.

– Мы так и сделали! Но он очень протестовал и едва ли высидит там долго, – посетовала мисс Тэйн.

– У него есть выбор – сидеть в подвале или быть высланным из страны, – коротко заметил сэр Тристрам. – То, что Бэзил пытался собственноручно убить Людовика, приводит меня к убеждению, что его бывший дворецкий что-то знает.

– А вы его еще не разыскали?

– Нет. Кажется, он окончательно исчез. Если Бэзил знает, где он, и найдет его, я об этом узнаю. Молодой Кеттеринг сообщает мне о всех действиях Красавчика.

Они прошли по лужайке, ускоряя шаги, потому что небо снова затянуло и вот-вот мог пойти дождь со снегом. Сэр Хью обнаружил, что они отсутствовали уже более часа, и пообещал Шилду стаканчик вполне приемлемой мадеры в «Красном льве». Бросив еще один восхищенный взгляд на лошадь, он поинтересовался, не продается ли она.

– Нет, – ответил Шилд, – я не имею права.

– Как это?! – воскликнул сэр Хью.

– Она не моя. Лошадь принадлежала моему двоюродному деду, а теперь будет собственностью Людовика – как только мы восстановим его в правах.

– Он мне очень симпатичен, – заявил сэр Хью, – и во многом похож на меня. Чем скорее юный Левенхэм вступит в права наследства, тем лучше. Я поговорю с ним об этом, как только мы вернемся в гостиницу.

Однако первое, что сделал сэр Хью по прибытии, – прямо с порога закричал Наю, чтобы тот принес бутылку мадеры. Не получив ответа, он отправился в бар сам, чтобы поискать хозяина. Но и там не было никаких признаков ни Клема, ни Ная, только у стойки в терпеливом ожидании сидел джентльмен в молескиновом жилете, который сообщил, что сам уже давно зовет хозяина, потому что у него пересохло в горле. Он добавил также, что если «Красный лев» не заинтересован в посетителях, то есть другие гостиницы, где думают иначе. Сделав это едкое замечание, он ушел, чтобы поискать именно такую.

Сэр Хью вернулся в кофейную и только начал рассказывать, что Най, наверное, вышел, как раздавшийся наверху крик заставил его замолчать. Мисс Тэйн, которая несколько минут назад поднялась, чтобы снять шляпу и накидку, спускалась по лестнице, возбужденная и перепуганная.

– Сэр Тристрам, что-то случилось, пока нас не было! В моей комнате все перевернуто вверх дном и в других тоже! Где Най?

– Так, – хмуро произнес сэр Тристрам, – в этом нам придется разобраться. Но есть более серьезный вопрос – где Людовик?

Людовика нашли мирно спящим в его подземном убежище. Он ничего не слышал и когда узнал, что все комнаты разгромлены неизвестными людьми, то заявил, что это, наверное, Бэзил снова искал его.

– Да, но если он рассчитывал найти вас среди моей одежды, то какого же мнения он обо мне? – заявила мисс Тэйн. – Сэр Тристрам, а не кажется ли вам, что он похитил Ная и Клема?

– Едва ли, – ответил Шилд.

Он прошел через коридор в бар и заметил, что люк, ведущий в подвал, закрыт. На всякий случай поднял его крышку и крикнул:

– Най! Вы там, внизу?

Ему никто не ответил. Сэр Хью вошел и доложил, что не обнаружил никаких следов присутствия Ная, но, заметив, что Шилд открыл люк, уточнил, что та мадера, которую он имел в виду, хранится не в этом подвале.

Шилд разыскал свечу и зажег ее от огня камина.

– Я ищу Ная, а не мадеру, – объяснил он, спускаясь в темноту подвала.

Спустя некоторое время послышался его голос, приглашающий сэра Хью спуститься к нему:

– Тэйн! Прихватите лампу, я нашел их!

Сэр Хью с зажженной лампой спустился в подвал, где и нашел Шилда, хладнокровно поджидающего его со свечой в руке, а у его ног лежали два крепко связанных человека с кляпами во рту.

– Да будь я проклят! – моргая воскликнул сэр Хью. – Сначала одно, потом другое! Это самая странная гостиница из всех, в которых я останавливался.

Шилд задул свечу, приказал сэру Хью поставить лампу и развязать Клема, сам же принялся освобождать Ная. Как только Най обрел способность говорить, он спросил:

– А мистер Людовик цел?

– Он в порядке, – ответил Шилд. – Что здесь произошло, черт возьми? Кто на вас напал?

– Я их никогда прежде не видел, – ответил Най, растирая онемевшие суставы. – Боже, только подумать, что они застали меня врасплох! Меня! Они приехали, как я подумал, с брайтонской каретой. В баре в это время, кроме меня, никого не было, и я повернулся к ним спиной, чтобы взять с полок пару кружек, и тут что-то ударило меня по голове, и когда я очнулся, то оказался там, где вы меня нашли, а Клем лежал рядом! У меня на затылке шишка с куриное яйцо!

– О боже, Най, это же такой старый трюк, и вы на него попались! – с сожалением произнес Шилд.

– Я знаю, сэр, и вам не стоит говорить мне это. Хорошо меня надули!

– Такие вещи, – заявил сэр Хью, разрезая веревки, которыми был связан Клем, – уже не шуточки. Вас тоже ударили по голове?

Клем, однако, избежал этой участи. Он был сильно избит и весь в синяках, но враги одолели его, не оглушая. Услышав, что кто-то зовет буфетчика, Клем сразу же явился в бар. Он увидел только одного человека, который ждал у стойки, но тот, кто прятался сзади за дверью, накинул ему на голову пальто, и Клем не успел высвободиться, как оба незнакомца навалились на него, связали и заткнули рот кляпом – так же, как хозяину.

Как выяснилось, злоумышленники побывали в каждой спальне, вытащили все ящики и вывернули их содержимое на пол, выбросили одежду из шкафов, раскрыли все чемоданы сэра Хью и вообще все перевернули вверх дном.

Когда сэр Хью увидел все эти разрушения, он просто лишился дара речи.

– Не похоже, что они искали Людовика! – заметила мисс Тэйн. – Такое впечатление, что здесь побывали воры, но вот мой ларчик с украшениями – он открыт, а все украшения лежат горкой на туалетном столике! У тебя что-нибудь пропало, Хью? Думаю, у меня все цело.

– Я… – Сэр Хью запнулся. – Как я могу судить о том, что пропало, в таком беспорядке?

Шилд мрачно осмотрел разгромленную комнату.

– Нет, они искали не Людовика, – подытожил он. – Но что? Что у вас было такое, в чем так отчаянно нуждается Красавчик?

– Вы хотите сказать, что весь этот беспорядок устроил тот самый кузен Левенхэм, который вломился сюда прошлой ночью? – спросил сэр Хью.

– Боюсь, что это так и есть, – подтвердил Шилд.

– Стоит мне только на ярд отойти от этого места, – заворчал сэр Хью, – как тут же кто-то появляется, словно следит за мной. Конечно, это ужасно, что преступник тайком проникает в гостиницу, чтобы воткнуть нож в юного Левенхэма, но, когда он переворачивает мою комнату вверх дном, это уж слишком далеко заходит!

– Нож! – воскликнула Эстаси. – Он пришел за ножом, конечно! Сэр Хью забрал его той ночью!

– А куда он делся? – спросил Шилд. – Они нашли его?

– Мы скоро узнаем это, сэр, – ответил Най. – Его оставили на столе в кофейной, а утром, посчитав, что мы можем использовать его как доказательство, я спрятал нож в шкаф, где храню фарфор, в тот самый, где сыщики испортили замок, сэр.

– Идите и посмотрите, там ли он, – распорядился сэр Тристрам. – Я так предполагаю, хотя… Видите ли, на самом деле мы не можем предъявить ему обвинение в том, что он проник сюда, потому что с таким же успехом Красавчик может обвинить и нас в том, что мы вломились в Дауер-Хаус. Ему это известно. Он не дурак!

– Он слишком встревожен, для того чтобы хладнокровно обдумывать свои поступки, – предположила мисс Тэйн.

Най вернулся в комнату:

– Они не догадались заглянуть в укромные уголки, ваша честь. Вот этот кинжал!

Сэр Тристрам осмотрел кинжал и сказал:

– Это его вещь – так мне кажется. Но я не мог бы присягнуть в этом. Тут нет никаких особенных знаков.

– О, как это глупо с нашей стороны! – воскликнула вдруг мисс Тэйн. – Конечно, он приходил не затем, чтобы найти кинжал. Он приходил за своим лорнетом! Тут уж никак нельзя ошибиться. Он совершенно уникален: я его немедленно смогу узнать, да и Най тоже. Где он? Хью, он был у тебя. Куда ты его дел?

– Дел что? – спросил сэр Хью, который ходил по комнате туда и сюда в бесплодных попытках навести порядок.

– Лорнет Красавчика, мой дорогой! Я уверена, что ты держал его в руках прошлым вечером, когда мы с Эстаси отправились спать.

– Не знаю, куда я его дел, – сказал сэр Хью, нагибаясь, чтобы поднять смятый галстук. – Куда-то положил.

– Куда? – настаивала мисс Тэйн.

– Я забыл! Салли, вот мой новый костюм для верховой езды. Только посмотри на него! Он пропал!..

– Нет, дорогой! Клем выгладит его. Ты должен знать, куда положил тот самый лорнет. Думай!

– У меня есть более важные вещи, о которых мне стоило бы подумать, чем какой-то лорнет, который мне не принадлежит и который мне вообще не нравится. Уродливая, чрезмерно украшенная вещь – вот что это такое! Мне кажется, я оставил его на столе в кофейной комнате.

Най покачал головой:

– Этим утром его там не было, сэр.

– Ну, может быть, я забрал его наверх… Я же сказал, что не знаю, и мне нет до него дела!

– А может быть, это ничего не значит… – размышляла мисс Тэйн. – Все зависит от того, чего собственно хотел Красавчик. Может, он уже нашел его.

Эстаси, помогая сэру Хью складывать измятые шейные платки, сказала:

– Это очень захватывающее приключение, и, конечно, оно мне нравится, но… как вы думаете, Бэзил снова вернется, чтобы убить Людовика?

– Едва ли, – ответил Шилд, – но я собираюсь съездить в Корт за своими спальными принадлежностями. Я вернусь и проведу ночь в комнате Людовика.

Сэр Тристрам не стал задерживаться в «Красном льве» и потребовал, чтобы ему подали лошадь, обещая вернуться к обеду. Во второй половине дня не произошло никаких волнующих событий, и никакие подозрительные люди не появлялись в баре. Сэр Тристрам вернулся около шести, и Най, закрыв дверь в кофейную, выпустил Людовика, который возмущенно заявил, что если для того, чтобы получить наследство, ему придется провести еще какое-то время под землей, то он предпочитает оставаться свободным торговцем.

После обеда мисс Тэйн предложила сыграть в карты, и вечер прошел быстро, а все проблемы Людовика были на время забыты. Было уже одиннадцать, когда вдруг откуда-то сверху послышался голос Ная.

Сэр Тристрам, приказав всем оставаться на своих местах, быстро прошел в кофейную как раз в тот момент, когда появился Най, таща за ворот испуганного мальчишку, прислуживающего в конюшне.

– Я только что заметил этого шалопая в комнате сэра Хью! Иди же, ты! Что ты там делал наверху?

Парень хныкал, говоря, что не хотел причинить никакого вреда, и пытался освободиться. Най ударил его, а сэр Тристрам спросил:

– Он что, один из ваших парней, Най?

– Да, сэр, он один из моих парней, но его надо передать местному констеблю, – рассерженно сказал Най. – Он просто вор, вот кто он!

– Я не вор! Я не хотел сделать ничего плохого, мистер Най, клянусь вам! Я не взял ни одной вещи, которая принадлежит большому джентльмену!

– А что ты делал в его спальне? Тебе вообще нечего делать в доме, и ты это прекрасно знаешь! Ты пролез через окно, вот что ты сделал, и не пытайся отрицать это! Ты же поднялся по лестнице! Он шарил по вашим карманам, сэр Хью, этот юный проходимец! Что это у тебя в руке? А ну-ка показывай!

Парень попытался было улизнуть, но Най схватил его правую руку, вывернул ее – тот закричал от боли и разжал ладонь. У него в руке был лорнет сэра Хью Тэйна.

Лицо Ная стало багроветь от гнева.

– Так вот что! – сказал он. – Ты еще пожалеешь об этом, Сэм Баркер!

Сэр Тристрам, отобрав у мальчишки лорнет, спокойно велел отпустить его:

– Ну, мой дружок, если ты будешь говорить правду, тебе не сделают ничего плохого. Кто послал тебя украсть эту вещь?

Мальчик, стараясь отодвинуться от Ная как можно дальше, ответил:

– Это был какой-то джентльмен от мистера Левенхэма, ваша честь, и я на самом деле не знал, что это так плохо. Он спросил меня, не хочу ли я заработать двадцать гиней только за то, что найду лорнет, который мистер Левенхэм тут потерял. Это был такой большой джентльмен, он сказал, что если я найду это и никто меня не увидит, то двадцать гиней мои. Это не воровство, сэр! Я не вор!

– Ах, не вор? – прошипел Най. – Если мистер Левенхэм в самом деле потерял свой лорнет, то что мешало ему открыто прийти сюда и спросить?

– Это лорнет мистера Левенхэма. Этот джентльмен сказал, что если я не стану задавать вопросов, то никому не будет плохо.

– Тебе как раз будет плохо, если ты в точности не сделаешь того, что я сейчас прикажу, – строго сказал сэр Тристрам. – Откажешься – передадим констеблю. Но если будешь держать язык за зубами, я обещаю тебе – Най простит твою оплошность. Я хочу, чтобы ни одно слово о том, что случилось тут этой ночью, не достигло ушей ни Грэгга, ни самого мистера Левенхэма. Если тебя начнут спрашивать, скажешь, что не смог отыскать комнату сэра Хью. Понял?

Мальчик из конюшни, избежав жестокой кары, которую уже считал неизбежной, уверил, что ему все ясно. Запинаясь, он пробормотал слова благодарности, обещал хорошо себя вести и убежал.

– Прошу прощения, сэр, но я бы избавился от этого молодого негодяя! Подкупить моих парней! Что будет дальше, хотел бы я знать?..

Сэр Тристрам посмотрел на лорнет, который держал в руке, и задумчиво сказал:

– Значит, они не нашли его. Значит…

Он замолчал и быстро направился в гостиную. Там его сразу же спросили, что случилось.

– Одного из конюшенных мальчиков Ная подкупили, чтобы он нашел лорнет Красавчика. Вместо него он нашел вот это!

– Но это мой! – заявил сэр Хью. – Вы хотите сказать, что мою комнату снова обшаривали?

– Нет, просто вы где-то неудачно вывернули свой карман. Да это и не важно!

– Не важно! – воскликнул сэр Хью, заметно рассерженный. – А что, если меня ограбили? Это тоже не важно? Черт побери, я за всю свою жизнь ни разу не бывал в таком доме! Он словно набит негодяями из тюрьмы Ньюгейт! Грабители в маске, сыщики с Боу-стрит, молодой Левенхэм, который вбил себе в голову, что ему надо жить в подвале! Я просто не знаю, где окажусь в следующую минуту! И что хуже всего, ты стала такой же, как они все, Салли!

– Вас никто не грабил, – повторил сэр Тристрам. – Что мне нужно знать, так это почему Бззилу важно завладеть этим лорнетом? Тэйн, где вы его оставили? Ради бога, постарайтесь вспомнить! Это крайне важно!

– Вы говорите о лорнете, который, как вам кажется, принадлежит Бэзилу? – спросил Людовик. – Тэйн положил его на каминную полку в кофейной комнате. Я сам видел.

Сэр Тристрам развернулся и устремился в кофейную. Лорнет был там, где сэр Хью и оставил его. Шилд, схватив его, так пристально стал рассматривать, что Най, стоящий рядом, рискнул спросить, не случилось ли чего-нибудь плохого.

Сэр Тристрам отрицательно покачал головой и понес свою находку в гостиную.

– Вы нашли его! – воскликнула Эстаси. – Но почему это так важно?

Сэр Тристрам отстранил ее, сел за стол и целую минуту внимательно рассматривал лорнет. Остальные сгрудились вокруг него, и даже сэр Хью проявил сдержанный интерес.

– Мне нравится, когда стекла чуть тоньше, – заметил Людовик. – Да и ручка слишком толстая. Очень грубо!

Сэр Тристрам сухо ответил:

– Думаю, для этого есть причина.

Он взял лорнет сэра Хью и через его увеличительные стекла стал рассматривать богато украшенное кольцо на конце ручки, через которое должна продеваться лента. Наконец, отложив лорнет сэра Хью, сэр Тристрам вставил ноготь большого пальца в желобок на кольце. Раздался слабый щелчок, кольцо разъединилось, что-то выпало из него, покатилось по полу и остановилось.

– Кольцо-талисман! – сказал сэр Тристрам.