Миражи любви

Глава 4

Хозяин гостиницы невольно сделал шаг назад:

– Мисс, вы с ума сошли?

– Нет! – плача навзрыд, ответила Эстаси. Он недоверчиво выглянул наружу, в лунную ночь, но, увидев согбенную фигуру на спине Руфуса, в ужасе вскрикнул, сунул фонарь в руку Эстаси и бросился к коню. Хозяин, большой мускулистый мужчина, с удивительной легкостью снял Людовика с седла, занес в дом и положил на деревянную скамью возле очага.

– Боже, что это с ним? – спросил он, переводя дыхание.

– Его ранил сборщик налогов. О, вы думаете, он умрет?

– Умрет? Нет! Но если его здесь найдут… – Он замолчал. – Мне надо поставить лошадь в конюшню. Оставайтесь здесь, мисс, и не трогайте его!

Он взял свечу с каминной полки, зажег ее от фонаря и передал Эстаси.

– Зажгите свечи, мисс, и сидите тихо. У меня в доме постояльцы.

Он захватил фонарь и вышел из гостиницы, тихо прикрыв за собой дверь.

На столе стояли наполовину сгоревшие свечи. Эстаси зажгла их и с опаской посмотрела вниз, на своего кузена.

Он лежал бледный, одна рука свесилась со скамьи. Не зная, что делать, Эстаси опустилась на колени рядом и взяла его за руку. Впервые она смогла как следует рассмотреть кузена и подумала, что если бы встретила его при дневном свете, то безошибочно узнала бы в нем черты Левенхэмов – у него был такой же ястребиный нос, как у Сильвестра, и насмешливый рот, но ошибиться было невозможно. Людовик оказался худощавым и длинноногим, выше, чем был Сильвестр, но с такой же ямочкой на волевом подбородке.

Эстаси показалось, что он почти не дышит. Она положила руку ему на грудь и ослабила узел шейного платка. «О, пожалуйста, кузен Людовик, не умирай!» – молила она его про себя.

Услышав шорох позади себя, она обернулась и увидела на верхней ступени лестницы высокую женщину в пеньюаре, которая держала свечу и смотрела на нее. Эстаси вскочила, заслонив собой бесчувственного Людовика, с вызовом глядя на незнакомку.

У леди со свечой блеснули искорки в серых глазах, и она сказала:

– Не бойтесь! Уверяю вас, я не привидение. Вы разбудили меня своим звонком в дверь, и, поскольку у меня возникло настроение помолиться, я вышла посмотреть, что здесь происходит.

Говоря это, она спустилась с лестницы и увидела Людовика. Женщина удивленно подняла брови:

– Выходит, я попала в историю? Он тяжело ранен?

– Думаю, он умирает, – трагически ответила Эстаси. – Кровь все идет, идет и идет!

Леди отложила свечу и подошла к скамье.

– Похоже, что дело плохо, но, может быть, не совсем безнадежно, – сказала она. – Надо осмотреть рану.

– Най сказал, чтобы я его не трогала, – с сомнением ответила Эстаси.

– Он друг Ная, не так ли?

– Нет… может быть, я не знаю. Он мой кузен, но не спрашивайте меня о нем, и вы никому не должны говорить, что видели его!

– Очень хорошо, я никому не скажу, – невозмутимо ответила леди.

В это время в комнату через заднюю дверь вошел хозяин гостиницы, а за ним маленький мужчина с испитым лицом и тонкими ногами. Увидев высокую леди, Най пришел в явное замешательство:

– Прошу прощения, мэм, вас побеспокоили. Это ничего, просто знакомый парень попал в переделку, занимаясь браконьерской рыбной ловлей.

– Наверное, сейчас, в середине февраля, хорошие уловы, – понимающе кивнула леди. – Лучше положите его в постель и осмотрите рану.

– Вот это я и собираюсь сделать, мэм, – ответил Най хмуро. – Бери его за ноги, Клем!

Эстаси смотрела, как двое мужчин осторожно подняли ее кузена со скамьи и начали подниматься с ним по лестнице. Высокая женщина рассматривала ее с нескрываемым интересом.

– Вам, наверное, все это представляется довольно странным, но лучше бы вы не спускались вниз!

– Я знаю, – извиняющимся топом ответила леди, – но пожалуйста, не посылайте меня снова в постель, я и на секунду не засну, когда под самым носом происходят такие события! Позвольте мне представиться, я Сара Тэйн, совсем не знаменитая личность, еду в Лондон с братом, который, как вы слышите, храпит там, наверху.

– О! – ответила Эстаси. – Конечно, если вы понимаете, что это совершенно секретное дело…

– Я понимаю! – серьезно ответила мисс Тэйн.

– Но я должна предупредить вас, что все это связано с серьезной опасностью!

– Ничего не может быть лучше! – с восторгом заявила мисс Тэйн. – Вы должны знать, что до этого я вела довольно однообразное существование.

– А вы тоже любите приключения? – поинтересовалась Эстаси.

– Моя дорогая, я искала приключений всю свою жизнь!

– Хорошо, – загадочно сказала Эстаси. – Это и есть самое романтическое приключение. И определенно, мой кузен Трис… эти люди придут, чтобы разыскать меня. Вы должны обещать не выдавать меня и в особенности моего кузена Людовика, которому запрещено ступать на землю Англии, вы понимаете меня?

– Никакая сила на земле не заставит меня произнести ни одного слова, – уверила ее мисс Тэйн.

– Тогда, может быть, я попрошу вас укрыть моего кузена Людовика, – сказала Эстаси. – Нет, лучше я вам пока ничего не скажу, потому что знаю его недостаточно хорошо. Может быть, он предпочтет, чтобы вы о нем ничего не знали…

– О нет, не говорите мне ничего! – воскликнула мисс Тэйн. – Мне кажется, что вы все испортите, если расскажете. А вы, часом, не сбежали с кузеном?

– Да нет, разумеется, я не сбежала с ним! Да и как я могла сделать это, когда я сегодня впервые его встретила? Это просто абсурд!

– Конечно, если вы только что встретились с ним… – разочарованно кивнула мисс Тэйн. – А жаль, потому что мне часто хотелось быть помощницей в таком побеге. Однако нельзя поспеть всюду! Может быть, можно помочь в его лечении? Но я не хотела бы вмешиваться в ваши дела, разумеется!

– Вы совершенно правы! – согласилась Эстаси. – Мне следует немедленно подняться к нему. Вы можете пойти со мной, если хотите.

– Благодарю вас, – смиренно ответила мисс Тэйн.

Джозеф Най поместил Людовика в небольшую спальню в задней половине дома и положил на покрытую ситцем кровать. Буфетчик развел огонь в очаге, а Най снял куртку Людовика и обнажил плечо как раз в тот момент, когда женщины вошли в комнату.

Эстаси задрожала при виде ужасной, все еще слабо кровоточащей раны, но мисс Тэйн подошла поближе, чтобы посмотреть, что делает Най. Его руки, к удивлению Эстаси, оказались достаточно проворными. Мисс Тэйн кивнула, словно что-то одобряя,и спросила:

– Как вы думаете, вы сможете извлечь пулю?

– Да, но мне нужна вода и бинты для перевязки. Клем! Брось все и неси сюда горшок и чистую ткань.

– Вы бы лучше принесли еще и бренди, – добавила мисс Тэйн.

Эстаси, стоя в ногах у раненого, смотрела, как Най вытащил из кармана большой складной нож, раскрыл его, и поспешно покинула свое место.

– Думаю, – сказала она каким-то подавленным голосом, – что будет лучше, мадемуазель, если я посмотрю за огнем, а вы будете ассистировать Наю. Это не потому, что я боюсь крови, – просто не хочу видеть, как он будет извлекать пули из тела моего бедного кузена Людовика.

Мисс Тэйн тут же заняла ее место, заявив, что ей совершенно понятны чувства, которые испытывает Эстаси. Через несколько минут вернулся Клем с горшком воды и охапкой старых кусков полотна, и в этот самый момент Эстаси все свое внимание обратила на поддержание огня.

Мисс Тэйн, убедившись, что хозяин гостиницы знает свое дело, молча, без всяких капризов выполняла все, что он ей говорил. Только когда тот извлек пулю и принялся промывать рану, она тихо спросила, есть ли у него нужные снадобья. Най отрицательно покачал головой.

– Я принесу чудодейственный порошок, – сказала мисс Тэйн и поспешно пошла в свою комнату.

Через некоторое время, когда плечо было посыпано порошком и перебинтовано, Людовик начал подавать признаки жизни. Мисс Тэйн дала ему понюхать нашатырного спирта, и его веки затрепетали, а несколько капель бренди, которые влил ему в рот Най, окончательно привели раненого в чувство. Он открыл голубые глаза и непонимающе смотрел на хозяина гостиницы.

– Э, мистер Людовик, вот так-то лучше! Людовик перевел взгляд с Ная на мисс Тэйн, а потом снова вернулся к Наю. Казалось, он начал узнавать его.

– Джо? – спросил Людовик слабым голосом.

– Да, Джо, сэр. Вам уже лучше?

К Людовику стала возвращаться память. Он приподнялся, опершись на локоть здоровой руки.

– Вот проклятый сборщик налогов! А это дитя, моя кузина, где она?

Эстаси при первых звуках его голоса бросила все и кинулась к кровати.

– Я здесь, кузен! – Она опустилась возле него на колени.

Людовик протянул здоровую руку, взял Эстаси за подбородок и повернул ее лицо так, чтобы можно было рассмотреть его.

– Мне так приятно глядеть на вас, моя маленькая кузина! – сказал он со слабой улыбкой. – Я думал о вас. Вы прекрасны! – Он увидел слезинки у нее на щеках. – О чем вы плачете? Разве вам не нравится ваш романтичный кузен Людовик?

– О, вы мне очень нравитесь, но я боялась, что вы умрете!

– Бог мой, нет! – бодро сказал он. Людовик позволил Наю снова уложить себя на подушки; он притянул руку Эстаси к губам и поцеловал ее.

– Обещайте мне, что не поедете дальше, в Лондон. В этом нет никакого смысла!

– О, конечно, я не поеду, я останусь с вами!

– Боже мой, как я хотел бы, чтобы вы могли сделать это!

– Но я могу!

– А приличия? – пробормотал Людовик.

– Я не признаю их! Если человек попал в приключение, то у него нет времени думать о таких вещах. Кроме того, если я не останусь с вами, мне придется выйти замуж за Тристрама. Видите ли, я лишилась двух своих сумок и не могу продолжать путешествие в Лондон.

– Вы не должны выходить замуж за Тристрама! – воскликнул Людовик, впечатлившись ее доводами.

Здесь в разговор вмешался Най и настойчиво спросил:

– Мистер Людовик, а что вы тут делали? Вы что, с ума сошли, зачем вы сунулись в лес? И кто стрелял в вас?

– Какой-то проклятый сборщик налогов! Мы доставили морем партию бренди позапрошлой ночью, и я проехал вперед, в лес, чтобы разведать, что там происходит. Я ехал с Абелем.

Най быстро приложил руку к губам и выразительно посмотрел в направлении мисс Тэйн.

– Вам нечего опасаться меня, – ободряюще сказала она. – Обещаю, что ничего никому не скажу!

Людовик повернул голову и посмотрел на нее.

– Прошу прощения, но кто вы такая, черт возьми?

– Это мисс Тэйн, сэр, она остановилась в моей гостинице, – объяснил Най.

– Да, – перебила Эстаси, – и мне кажется, что она очень здравомыслящая женщина и поможет нам.

– Но я не хочу никакой помощи!

– Нам нужна помощь, потому что Тристрам будет разыскивать меня, а сборщики налогов – вас, и нам надо непременно спрятаться.

– Вот это верно, – пробормотал Най. – Вы останетесь пока здесь, сэр, но дальше это небезопасно. У меня есть местечко в подвале – на случай, если возникнет тревога.

– Будь я проклят, если стану прятаться в каком-то подвале! – возразил Людовик. – Я уйду сразу же, как только смогу стоять на ногах.

– Нет, не уйдете! – заявила Эстаси. – Я уже решила, что вы не будете больше свободным торговцем, а станете лордом Левенхэмом.

– Мне кажется, что это блестящая идея, – заметила мисс Тэйн. – Я полагаю, это будет совсем нетрудно сделать?

– Если Сильвестр скончался, то я и есть лорд Левенхэм, но мне это не поможет. Мне нельзя оставаться в Англии.

– Но мы узнаем, кто на самом деле убил того человека, имя которого я не могу вспомнить, – сказала Эстаси.

– Я согласен, но как это сделать?

– Нам прежде всего надо составить план, и, думаю, мисс Тэйн здесь будет очень полезна. Мне кажется, у нее часто возникают блестящие идеи, и, если мы ей скажем, что паша жизнь в ее руках, ей станет интересно и она поможет нам.

– А я на самом деле держу его жизнь в своих руках? – спросила мисс Тэйн. – Если это так, то, конечно, мне интересно. Я определенно помогу вам. Ни за что на свете не согласилась бы, чтобы меня отстранили от этого дела!

Людовик подвинулся на своих подушках и произнес с гримасой боли:

– Вам многое известно, мэм, но вы должны знать и то, что закон разыскивает меня за убийство.

– В самом деле? – удивилась мисс Тэйн, поправляя одну из его подушек. – Это ужасно! Интересно, вам удастся немного поспать, если мы покинем вас?

Он посмотрел вверх на ее лицо и слабо рассмеялся:

– Позаботьтесь о моей кузине до утра, и я буду в большом долгу перед вами.

– Ну конечно!

Десять минут спустя Эстаси уютно сидела в кресле у огня в спальне мисс Тэйи, с благодарностью прихлебывая из чашки горячее молоко. Мисс Тэйн присела возле нее и сказала с доброй улыбкой:

– Надеюсь, что вы мне все расскажете, потому что я просто умираю от любопытства, хотя даже не знаю вашего имени.

Эстаси на мгновение задумалась.

– Ну хорошо, думаю, что назову его вам, – решилась она. – Я – Эстаси де Вобан, мой кузен – Людовик – лорд Левенхэм из Левенхэм-Корт. Он – десятый барон.

Мисс Тэйн покачала головой.

– Это лишний раз свидетельствует о том, как легко ошибиться, – заметила она. – А мне показалось, что он – контрабандист.

– Он предпочитает, – с достоинством ответила Эстаси, – чтобы его называли свободным торговцем.

– Простите, – извинилась мисс Тэйн. – Конечно, это звучит гораздо пристойнее, мне надо было бы это знать. А что заставило его заняться копт… то есть свободной торговлей? Это так необычно!

– Мне кажется, я должна объяснить вам, что такое кольцо-талисман, – сказала Эстаси с глубоким вздохом.

Мисс Тэйн оказалась хорошим слушателем: она с большим интересом следила за историей кольца-талисмана, перебивая только тогда, когда рассказ становился слишком путаным. Она без малейших колебаний поверила в невиновность Людовика и в конце рассказа заявила, что для нее не может быть большего удовольствия, чем помочь в разоблачении настоящего убийцы.

– Да, – сказала Эстаси, – лично я думаю, что это был мой кузен Тристрам, потому что он собирает коллекцию драгоценностей, и, кроме того, он человек, который может убить… К тому же он вовсе не романтичен, – добавила она.

– Выходит, он очень противный, – предположила мисс Тэйн.

– Так и есть – очень противный! – подтвердила Эстаси. – И знаете, что я подумала? Может быть, мне лучше выйти за него замуж? Тогда он будет вынужден показать мне свою коллекцию, и, если я там обнаружу кольцо-талисман, это послужит оправданием для Людовика.

Мисс Тэйн нагнулась, чтобы поправить поленья в камине:

– А если вы не найдете там кольцо? Тогда получится, что вы вышли замуж без всякой цели. И люди могут предположить, что он вовсе не хотел жениться на вас.

– О нет, он хочет! – возразила Эстаси. – Мы на самом деле помолвлены. Вот поэтому я и убежала. А он даже не поговорил со мной.

Только предупредил, что если я уеду в Лондон, то все равно никогда не стану знаменитой.

– Он не прав! – убежденно заявила мисс Тэйн.

– Кроме того, он несимпатичный и не любит женщин!

– Вы уверены в этом? Но если он собирался жениться на вас…

– Но он вовсе не хотел жениться на мне! Это ему нужно было, чтобы стать наследником, и поэтому дедушка хотел устроить брак по расчету. Но дедушка умер, и я не собираюсь выходить замуж за человека, который говорит, что ему было бы все равно, если бы меня повезли на гильотину в телеге для простых людей!

– Что, он на самом деле так сказал?! – ужаснулась мисс Тэйн. – Да он просто чудовище!

– Ну, он не совсем так сказал, – призналась Эстаси. – Но когда я спросила его, не было бы ему жаль видеть jeune fille [11] в телеге, во всем белом, он сказал, что ему было бы жаль любого, кто оказался бы в этой телеге, независимо от возраста, пола и одежды!

– Больше можете мне ничего не говорить! Теперь я вижу, что он человек без всяких чувств, – сказала мисс Тэйн. – Я не удивлюсь, если узнаю, что вы убежали от него, чтобы встретиться с вашим кузеном Людовиком.

– О нет! – ответила Эстаси. – Я совсем не знала, что встречу Людовика. Я убежала, чтобы стать гувернанткой.

– Извините меня, но вы встретили вашего кузена Людовика случайно и в первый раз?

– Да! И он сказал, что из меня не получится гувернантки. – Она вздохнула. – А мне так хотелось испытать что-то особенное! Если бы только я была мужчиной!..

– Да, – согласилась мисс Тэйн. – Если бы вы были мужчиной, то занялись бы контрабандой вместе со своим кузеном.

Эстаси бросила на нее пылающий взгляд:

– Вот чего бы я хотела! Но Людовик говорит, что они не берут к себе женщин.

– Как это эгоистично! – с оттенком отвращения сказала мисс Тэйн.

– Но это не вина Людовика! Он сказал, что хотел бы видеть меня рядом. Но другие этого не желают, например Нэд, который даже предлагал стукнуть меня по голове.

– А этот Нэд, он тоже свободный торговец?

– Да, и Абель тоже.

– И вы встретили вашего кузена Людовика, Нэда и Абеля на пути сюда?

– Да, и когда он схватил меня, я подумала, что это Всадник без головы!

Мисс Тэйн с пониманием воскликнула:

– Ну конечно! Я полагаю, вы даже хотели, чтобы это оказался Всадник без головы!

– Мне моя горничная говорила, что он ездит по лесу, и если увидит кого-нибудь верхом, то сразу же оказывается позади него на крупе лошади, но мой кузен Тристрам сказал, что это всего-навсего легенда.

– Чем больше я слышу о вашем кузене Тристраме, – вздохнула мисс Тэйн, – тем все больше убеждаюсь, что он не годится вам в мужья.

– Не годится! И, что самое главное, – ему тридцать один год! Он не часто ходит в игорные дома или на петушиные бои, а когда я спросила его, примчится ли он сломя голову к моему смертному одру, он ответил: «Конечно нет!»

– Вот это самое ужасное из всего! – решила мисс Тэйн. – Он совершенно бессердечный! Такой человек обязательно скажет, что Всадник без головы – это всего-навсего легенда.

– Мой кузен Людовик оказался не Всадником без головы. Должна признаться, что я так и не видела этого Всадника – ни его, ни Дракона, который когда-то обитал в лесу.

– Так, выходит, у вас была очень скучная поездка?

– Да, до того самого момента, когда я встретила Людовика. А после того, как он узнал, кто я такая, он попросил меня помочь ему завести сборщиков налогов подальше в лес. Понимаете, он сел на моего Руфуса позади меня. Как раз тогда я лишилась своей последней сумки.

– О, у вас была сумка?

– Даже две, потому что надо быть практичной, вы понимаете! Но одну я уронила незадолго до того, как встретила Людовика, и совсем забыла о ней. А вторую мы бросили сами.

Мисс Тэйн наклонилась над огнем.

– Думаю, что вы все сделали правильно, – сказала она.

– Так уж получилось, – ответила Эстаси. – Но сейчас я чувствую себя немного неудобно, потому что там были все мои вещи.

– Не беспокойтесь о таких пустяках! Я одолжу вам свою ночную рубашку, а утром мы решим, стоит ли нам ехать и разыскивать вашу сумку (хотя мне кажется, что это уже бесполезно) или лучше забраться к вам в дом глухой ночью и выкрасть какую-то одежду для вас.

Последнее предложение тут же понравилось Эстаси. Готовясь ко сиу, она обсуждала с мисс Тэйн разные способы проникновения в Корт.

Мисс Тэйн с энтузиазмом воспринимала каждый план, и Эстаси, гася свечу, сказала:

– Я так рада, что встретила вас! Я попрошу кузена Людовика, чтобы он разрешил вам участвовать в нашем приключении.

Переживания этой ночи совершенно измотали Эстаси, и она тут же заснула, свернувшись калачиком возле мисс Тэйн на большой кровати под балдахином.

Сара Тэйн еще некоторое время лежала без сна. Только теперь она поняла, что взяла на себя ответственность, которая займет все ее ближайшее будущее. Она не имела ни малейшего представления о том, какие выгоды ей принесет все это, но твердо решила: уж если она ввязалась в это приключение, то останется в нем до конца!

Ей было двадцать восемь лет. Оставшись сиротой, последние десять лет она жила с братом, добродушным баронетом, старше ее на шесть или семь лет. Попав под его опеку, она решила, что после окончания школы ее истинное место – возле него. Сэр Хью не имел против этого ни малейших возражений. К великому неудовольствию многих родственниц, Сара взяла под свое управление родовое поместье в Глостершире, и, когда сэр Хью отправлялся в путешествие, что он делал довольно часто, она паковала свои вещи и ехала с ним. Саре такая жизнь очень нравилась, и ей никогда не приходило в голову сменить компанию своего брата на мужа.

Сейчас она и сэр Хью находились на пути в столицу, нанеся визиты нескольким друзьям в Брайтоне. Они провели там довольно скучные две недели, а теперь собирались побыть два или три месяца в Лондоне. Их пребывание в гостинице «Красный лев» объяснялось двумя причинами: легкой простудой сэра Хью, а также отличным бренди мистера Ная. Остановившись, чтобы сменить лошадей, сэр Хью дважды чихнул и потребовал бренди. Его принесли прямо к карете, сэр Хью отхлебнул разок и объявил о своем намерении остаться на ночь в гостинице «Красный лев».

– Этот бренди, – честно признался сэр Хью, – лучший из всего, что я пробовал.

– О! – воскликнула мисс Тэйн, сразу оценив обстановку. – Я понимаю!

Изумительное качество бренди, совсем не интересовавшее ее, оказалось помехой в пути. Но ей слишком хорошо были известны причуды сэра Хью, она принимала их хладнокровно и направилась за сэром Хью в гостиницу, обрекая себя на безделье.

Сэр Хью так и не узнал, что именно эта задержка на ночь привела к тому, что его сестра оказалась вовлеченной в приключение, которого она вовсе не желала лишаться.

Утром она проснулась раньше Эстаси и покинула комнату, не потревожив ее.

Одевшись, она прошла по коридору к комнате брата и обнаружила его сидящим в кровати, еще в ночном колпаке, в ожидании буфетчика, который, казалось, кроме своих обязанностей, стал еще и доверенным слугой сэра Хью. У постели на столике стоял поднос, уставленный блюдами, – сэр Хью Тэйн завтракал.

Он одарил сестру сонной улыбкой и, скорее по привычке, чем из необходимости, стал рассматривать в лорнет блюдо с жареной ветчиной и яйцами, с которого Клем снял салфетку. Сэр Хью наконец кивнул, и Клем с облегчением перевел дух.

Мисс Тэйн, взглянув на размеры блюд, лишь покачала головой:

– Дорогой, ты, наверное, на самом деле нездоров. Только одна тарелка ветчины и несколько жалких кусочков мяса! Как мало!

Сэр Хью, добродушный, как все дородные люди, воспринял это саркастическое замечание с невозмутимым спокойствием и жестом отпустил Клема. Буфетчик удалился, а мисс Тэйн услужливо подала брату горчицу.

– У тебя есть дела в городе, Хьюго? После паузы, прожевав большой кусок ветчины, сэр Хью ответил:

– У меня? Есть ли здесь дела?..

– Ты не против того, чтобы задержаться в городе на несколько дней?

– Не против, но только до тех пор, пока у них не кончится шамбертен, – просто ответил сэр Хью. Он взял еще один кусок ветчины и добавил: – Мне кажется, что за спиртные напитки в этой гостинице никогда не платили пошлину ни в одном порту.

– Да, думаю, что все это доставлено контрабандой, – согласилась мисс Тэйн. – Прошлой ночью, когда ты ушел спать, я встретила одного контрабандиста.

– О, в самом деле? – Сэр Хью сопроводил очередную порцию ветчины добрым глотком эля и, оторвавшись от кружки, сказал: – Тебе надо быть более осторожной. Где же ты его встретила?

– Он приехал в гостиницу очень поздно, он ранен. Он и теперь здесь.

В глазах сэра Хью появился неподдельный интерес. Он опустил вилку и спросил:

– Он что-нибудь привез с собой?

– Да, с ним леди.

– Какой в этом прок? – ответил сэр Хью и тут же потерял к событию интерес. Прожевав кусок ветчины, он добавил: – Тогда это не контрабандист!

– Нет, контрабандист! Это благородный человек и один из самых красивых молодых людей, которых я когда-либо видела! – возразила мисс Тэйн. – Скажи мне, ты когда-нибудь слышал о Людовике Левенхэме?

– Нет, – признался сэр Хью, отставляя пустую тарелку и придвигая к себе другую – с ломтями холодного мяса.

– Ты уверен, Хьюго? Он очень азартный юноша, как мне кажется.

– Они там плутуют в карты, в этой «Кокосовой пальме»! Там всегда полно греков. Самая нечестная игра во всем городе.

– Этот мальчик проиграл там драгоценное кольцо, а потом его обвинили в убийстве человека, с которым он играл в карты, – настаивала мисс Тэйн.

– Я и сам там как-то чуть не проигрался, – пустился в воспоминания сэр Хью. – Встретил за столом капитана Шарпа, и кости показались мне дьявольски странными…

– Значит, ты вспомнил?

– Разумеется, я вспомнил! Я послал за молотком, разбил кость и нашел там груз, как и предполагал.

– Да нет, не это! – терпеливо сказала мисс Тэйн. – Ты помнишь именно то дело?

– Какое – то дело?

Мисс Тэйн вздохнула и вновь стала усердно повторять то, что узнала от Эстаси. Сэр Хью слушал ее с выражением все возрастающего беспокойства и в конце рассказа покачал головой:

– Все это кажется мне какой-то глупой историей. Тебе не следовало бы говорить с такими подозрительными людьми.

Когда же до него дошло, что сестра обещала свою помощь совсем незнакомым людям, возможно, попав в опасную историю, он так резко стал протестовать и умолять не впутывать его в это безумное приключение, что мисс Тэйн стало его жалко.

– Не буду, – пообещала она. – Но ты должен поклясться, что будешь держать все это в секрете, Хью!

Сэр Хью положил нож и вилку.

– Салли, что все это значит? – встревоженно спросил он.

Она рассмеялась:

– Мой дорогой, я едва ли знаю больше тебя. Но мне предстоит выполнять честные обязанности – быть сопровождающей при маленькой героине. Кроме того, мне очень хотелось бы увидеть того порочного кузена. Сейчас я теряюсь в догадках, что такое сэр Тристрам Шилд – законченный злодей или просто человек, склонный к сумасшествию.

– Шилд? – повторил сэр Хью. – Член Брук-клуба?

– Не знаю.

– Если это тот, о котором я думаю, то мы охотились в Кворне. Лихой наездник! Хорош и в карточной игре.

– Звучит многообещающе, – заметила мисс Тэйн.

– Он выступал в боксерском поединке против Мендозы, – продолжал сэр Хью. – Если это тот самый человек, то я встречал его там, у Мендозы. Но может, это кто-то другой?

– А как он выглядит?

– Я уже сказал, – ответил сэр Хью, намазывая маслом кусок хлеба, – он достойный человек.

Тут мисс Тэйн сдалась и направилась к себе в спальню – проведать свою протеже.

Эстаси как ни в чем не бывало сидела у зеркала и пыталась привести в порядок волосы. Так как она никогда прежде сама этим не занималась, результаты были не совсем удачными. Мисс Тэйн рассмеялась и забрала у девушки гребень и шпильки.

– Позвольте мне сделать это для вас, – сказала она. – Как вы себя чувствуете?

Эстаси бодро ответила, что никогда не чувствовала себя лучше, чем сейчас. Ее первым и самым настоятельным желанием было узнать, как дела у ее кузена, и, как только мисс Тэйн привела в порядок ее волосы, они обе направились в маленькую заднюю спальню.

У Людовика они застали Ная, уговаривавшего молодого человека спуститься в подвал. Людовик, глаза которого немного прояснились, с румянцем на щеках, сидел на кровати с миской жидкой каши в руках. Когда обе леди вошли в комнату, он говорил:

– Не каркай, Джо! Говорю же тебе, что я все устроил!

Он поднял взор и приветствовал пришедших с озорной улыбкой:

– Доброе утро, кузина! Ваш покорный слуга, мэм! Вы не заметили там, внизу, сборщиков налогов?

– Мистер Людовик, говорю вам, ваши следы ведут прямо к моему дому, и там на снегу кровь!

– Ты мне это говорил уже два раза, – совершенно спокойно ответил Людовик. – Почему бы не послать Клема убрать этот снег?

– Я уже посылал его расчистить снег, но неужели вы не понимаете, что они могут прийти по следу из леса?

– Конечно, я это понимаю. Ведь я тоже беспокоюсь о дальнейшей жизни Эстаси; моя дорогая кузина, не возьмете ли вы меня в слуги? У меня есть даже кое-какие планы.

– Ну конечно, я возьму вас кем только захотите! – не задумываясь ответила Эстаси.

Его глаза заблестели.

– Ей-богу, как только я улажу свои дела, я вспомню об этом!

– Сэр, почему вы не слушаете голос разума? – умолял его Най.

Людовик предостерегающе поднял палец:

– Тихо, ты! Помни, что я уже в седле, Джо!

– В самом деле, мистер Людовик? Я не собираюсь ехать на лошади позади вас, потому что знаю, что из этого будет!

– Забери у меня эту кашу! – приказал Людовик. – И запомни, что я не мистер Людовик! Я слуга мадемуазель, которого подстрелили сборщики налогов. Думаю, что мне лучше назваться Джемом. Джем Браун.

– Нет, – быстро возразила Эстаси. – Это слишком уж обычное имя.

– У слуг и должны быть такие имена! Думаю, что это подходящее имя.

– Да нет же! Лучше, если вы будете Хэмфри.

– Нет. Будь я проклят, если назову себя Хэмфри! Если я и ненавижу какое-то имя, то как раз это!

Мисс Тэйн спокойно перебила их:

– Не спорьте с ним, Эстаси! Мне кажется, что у него жар.

– Да, у меня сильный жар, – согласился Людовик, – но голова совершенно ясная.

– Если она такая ясная, то давайте разберемся во всех деталях вашей версии. Скажите, что сталось с лошадью слуги? – спросила мисс Тэйн.

– Сборщики налогов убили ее, – предложила Эстаси.

Людовик покачал головой:

– Нет, так не пойдет. Нет туши лошади. Нет ее, вот досада! О, я нашел! Когда меня ранили, она сбросила меня и ускакала домой.

– Обезумела от страха, – кивнула мисс Тэйн. – Так, этот вопрос улажен. Теперь можно предстать перед сборщиками налогов.

– Кузен, – внезапно вмешалась Эстаси, – как вы думаете, ваше кольцо у Тристрама?

Взгляд Людовика сразу стал серьезным.

– Дорого я заплатил бы, чтобы узнать это!

– Ну, тогда я вам скажу, что ночью придумала очень хороший план, – быстро заговорила Эстаси. – Я выйду замуж за Тристрама и смогу поискать кольцо в его коллекции!

– Вы не сделаете этого! – вспылил Людовик.

Най резко вмешался:

– Как не стыдно, мистер Людовик! Что за чепуха? Ведь сэр Тристрам вам не враг!

– Не враг? А не скажешь ли мне, кто, кроме меня, был в лесу Лонгшоу в ту проклятую ночь?

Лицо Ная помрачнело.

– Вы хотите сказать, что это сэр Тристрам убил человека ради того самого проклятого кольца, милорд? Э-э, да вы с ума сошли!

– Я хочу сказать, что он встретил меня в лесу, он, который отдал бы всю свою коллекцию за то самое кольцо! Он всегда не любил меня. Разве нет?

– Простите, – вмешалась мисс Тэйн, – но мне пора завтракать.

Людовик с коротким смешком откинулся назад на подушки. Най, вспомнив о своих обязанностях, тут же повел обеих леди вниз, в гостиную, извиняясь и говоря, что он тут один, если не считать Клема.

– Со мной только моя сестра, которая готовит, да еще, разумеется, пара конюхов. Зимой у нас обычно останавливается мало народу. Мне приятно видеть вас здесь, но сомневаюсь, что мы подадим вам то, к чему вы привыкли.

Мисс Тэйн принялась успокаивать Ная. Он поставил перед ней кофейник и мрачно заметил:

– Мне кажется, что ни один человек в здравом рассудке не станет выдавать мистера Людовика за своего слугу, мэм. А то, что он забрал себе в голову, будто это сэр Тристрам взял кольцо, то я ничего такого не слышал! Но что верно, то верно: сэр Тристрам заставил его бежать из Англии!

– Да, и мой кузен Бэзил сказал, что это из-за обвинения в убийстве! – заметила Эстаси.

Най посмотрел на нее из-под насупленных бровей:

– Э-э, так он сказал? Я никогда не встречался в боксе с мистером Левенхэмом, мисс, но с сэром Тристрамом – много раз, и скажу вам, что он настоящий джентльмен. А сейчас я должен оставить вас, мэм, и подняться к мистеру Людовику.

Он вышел, а мисс Тэйн, наливая две чашки кофе, спокойно сказала:

– Судя по всему, возникают сомнения в виновности сэра Тристрама. На вашем месте я не выходила бы за него замуж, пока мы окончательно не узнаем, кто убийца.

Подумав, Эстаси согласилась с этим разумным доводом. Она довольно плотно поела и вернулась к Людовику, оставив мисс Тэйн одну в гостиной. Мисс Тэйн не спеша закончила завтрак и была уже у лестницы, когда услышала, что кто-то подъехал. Властный, даже скорее повелительный голос позвал хозяина гостиницы по имени, а в следующий момент дверь распахнулась, и в ней показался высокий джентльмен в костюме для верховой езды, держащий в каждой руке по дорожной сумке. Он увидел мисс Тэйн, внимательно посмотрел на нее, поставил сумки, снял шляпу и спросил, слегка поклонившись:

– Прошу прощения, не знаете ли вы, где я могу найти хозяина гостиницы?

Мисс Тэйн, уже начавшая подниматься по лестнице, держась одной рукой за перила, внимательно посмотрела на приезжего. Встретив безразличный, а точнее, суровый взгляд серых глаз, мисс Тэйн оставила перила и приблизилась к мужчине.

– Скажите мне, пожалуйста, – произнесла она учтивым тоном, – вы не кузен Тристрам?