Мистер «Не-тот»

Солнце садилось за горизонт, делая вид просто изумительным.

Колтон повернул голову, рассматривая меня, ожидая, пока я посмотрю на него.

– О чём ты думаешь?

Мне казалось, что я потеряла дар речи, но в голове крутилось только одно:

– Это идеально.

– Как и ты, – ответил мужчина. Мне нравится то, как эти слова слетели с его губ.

Губернатор Иллинойса что-то сотворил с моим сердцем и душой. Соединил в единое цело то, что было сломано так долго.

Казалось, что мы только поднялись в воздух, когда, спустя некоторое время, Колтон вновь заговорил в микрофон, сообщая кому-то, что мы готовы к посадке.

Стоило увидеть, как он управлял самолётом. Мужчина был так уверен в себе. Без единого сомнения. Именно так Колтон вёл себя со СМИ. Глядя на него, вы бы и не догадались о его сломанном прошлом, или, более того, что кое-что внутри себя, он так и не может собрать воедино. Ненавижу то, что отец управляет им, но ещё больше я ненавижу то, что узнала всю правду от Вероники.

Мы совершаем мягкую посадку на, как сказал Колтон, его личной взлётной полосе. Я не понимала, что это значит, пока мы не спустились с трапа, и я увидела то, что мужчина называл «домиком у озера». Это не был «домик у озера». Это было целое поместье, раскинувшееся на акрах земли. Здесь была такая зелёная и чертовски ухоженная трава.

– Колтон, это…

Не могу подобрать слова.

– Из всех домов, этот – мой любимый. Мне нравится то, что здесь я нахожусь близко к воде. Озеро Мичиган кажется совсем другим, – начал объяснять Губернатор.

– Я… Вижу, что ты имеешь в виду.

Вдыхаю свежий воздух. Здесь чисто, красиво, расслабляюще.

Мы подошли к главному дому, миновав огромный открытый бассейн на своём пути. Главный дом являл собой огромный каменный особняк. От него веяло старостью и историей.

Колтон использовал свой ключ, чтобы отпереть входную дверь.

– Я попросил всех своих сотрудников выйти этим вечером на службу, чтобы мы не были одни, но они хороши в том, чтобы оставаться незамеченными. Они живут в служебных комнатах, потому позже мы уйдём подальше.

Наклонившись, мужчина поцеловал меня в губы. Я была испугана, и определённо шокирована. Когда мы были у меня дома, отношения с Губернатором казались такими нормальными. Большую часть времени он появлялся в джинсах – кроме одного единственного странного случая, когда Колтон пришёл в костюме. Там мы были просто влюблённой парой. Теперь же я вспомнила о его богатстве, могуществе – и это подавляло.

– Насыщенное свидание, – выдавила я улыбку.

– Надеюсь, я не перегнул палку. Я просто… – Колтон помассировал шею. – Я хотел, чтобы эта ночь стала особенной. Знаю, ты не хочешь выходить со мной в свет из-за последствий, но мне казалось, что это будет лучшим вариантом.

– Это идеально, – произношу на выдохе. – Немного подавляюще, но идеально.

Его взгляд потеплел.

– Спасибо, что рассказываешь, как себя чувствуешь. Я хотел, чтобы ты чувствовала себя достаточно расслабленно, чтобы поделиться своими мыслями, – ответил мужчина, и я подумала о том, какая причудливая у слов карма.

– Я тоже хочу этого, – почти что выдыхаю.

– Пойдём, должно быть, ты проголодалась. Шеф-повар этого дома, Розита, – просто потрясающий кулинар.

Колтон провёл меня в столовую, где нас ждал персонал. Он представил меня горничной Алисии, своему шефу Розите, и дворецкому Кармен. Каждый из сотрудников звал его по имени, и смотрел с нежностью. Думаю, это многое говорит о нём, как о человеке.

Мы занялись восхитительным ужином из трёх блюд.

– Надеюсь, ты не против, я подумал, что, вместо десерта, мы могли бы искупаться в бассейне. В это время года ночи здесь достаточно холодные, но бассейн установлен на девяносто пять градусов (имеется в виду 95 градусов по Фаренгейту, что примерно равно 35 градусам по Цельсию, – прим. перевод.). Когда вокруг прохладно, плавать – чистое удовольствие.

Его голубые глаза светятся, как и каждый раз, когда Колтон думает о чём-то неприличном. От этого внутри меня зажглось возбуждение.

– Звучит здорово, но я не взяла купальник.

– На мили вокруг никого нет. После ужина, персонал уйдёт по своим делам, и мы будем предоставлены сами себе – наконец-то я смогу всецело заняться тобой, – ответил собеседник.

Я так чертовски сильно хотела знать, как звучит его голос, когда Колтон говорит такие сексуальные вещи. Только читая язык его тела, приходит понимание, что мужчина так же возбуждён, как и я. От обещания в его словах, я стала влажной.

Губернатор провёл меня через французские двери в заднюю часть дома, где была расположена красивая веранда со столами, стульями и кушетками. Рядом раскинулись прекрасные алые цветники. Мы прогуливались по каменной тропе, что пролегла по прекрасной ухоженной траве, на которую я обратила внимание, когда мы только сошли с трапа. Наконец, миновав ворота, мы подошли к бассейну. В глаза бросилось, что на двух шезлонгах лежали пушистые белые полотенца, и что-то похожее на халаты. Кажется, Колтон распланировал каждую минуту нашего свидания. И это восхитительно.

Мы остановились рядом с шезлонгами, и он повернулся ко мне.

– Платье горячее, но я хотел бы увидеть то, что под ним.

Его ладони огладили меня по бокам… Раз, и два… На третий раз, мужчина схватил подол, потянув его вверх, снимая через голову, оставляя меня в красном кружевном бюстгальтере и трусиках. Колтон отступил на шаг, в то время как я следила за его дыханием.

– Ты даже не представляешь, насколько прекрасна, – произнёс Губернатор.

То, как он смотрел на меня – это заставляло меня поверить его словам. Мои прошлые сомнения и неуверенность, судя по всему, таяли, когда Колтон так прожигал меня взглядом. Сделав шаг вперёд, я начала расстёгивать пуговки на его рубашке. Ощущала на лице его быстрое дыхание, что дало мне понять, что ему так же страшно, как и мне. Мужчина принялся расстёгивать собственные брюки.

Колтон стянул боксёры вместе со штанами, от чего его возбуждение стало просто очевидно. Его возбуждённый член оказался прижат к твёрдому торсу.

Я уже было потянулась к нему, но Губернатор покачал головой, останавливая меня.

– Не сейчас. Сначала сними бюстгальтер и трусики. – Он отошёл на шаг. Думаю, для того, чтобы получше видеть меня. – Как бы мне не нравилось то, что ты на высоких шпильках, но придётся снять и их.

Стоило мне расстегнуть лифчик, как грудь свободно опустилась. От прикосновения прохладного ветра, соски мгновенно затвердели. Или, возможно, всему виной возбуждённый вид Колтона. Обнажённая, я застыла, и мужчина сократил между нами расстояние. Да вот только мне удалось удивить его, отходя подальше. Повернув голову, я замечаю, что Колт следует за мной, потому, спасаясь бегством, попросту ныряю в бассейн, надеясь, что мистер Губернатор не солгал на счёт температуры. Тёплая вода омывает мою обнажённую кожу, и это ощущается так изящно, сексуально.

Колтон прыгнул вслед за мной. Он выглядит счастливым, беззаботным, лишённым той тяжести, что большую часть времени несёт в своей душе. Догнав, мужчина не упустил возможности схватить меня. Обернув руки вокруг его шеи, наслаждаясь тем, как сплелись под водой наши обнажённые тела.

– Скажи, что ты на таблетках, – произносит он.

– Я на таблетках, – смеюсь в ответ.

– Серьёзно? – спрашивает Матис напряжённо.

– Да, – киваю, и прежде чем мне удалось сделать хотя бы вдох, чувствую, как его член пульсирует у моего входа, и все внутри меня сжимается в предвкушении.

– Я чист, – говорит Колтон, глядя мне в глаза.

Его голубые глаза, казалось бы, мерцают в свете воды. Я готова для него, ещё с ужина, или, быть может, даже с полёта. Он рывком проникает в меня, и, чувствуя себя потерянной, я запрокидываю голову назад. Колтон начинает двигаться, и я растворяюсь в этом мужчине. Наши губы даже не соприкоснулись, и, ощутив ещё один толчок, я стону. Тёплая вода только усиливает всё то, что я чувствую. Есть что-то эротичное в том, что двое, в темноте, занимаются сексом посреди бассейна. Мы смотрим друг другу в глаза, в то время как Колтон не прекращает двигаться.

– Я собираюсь кончить, – шиплю, запрокинув голову, прикрывая глаза.

Обхватив мой затылок ладонью, Колтон вынуждает меня выпрямиться, после скользнув рукой мне на плечо. Я так чертовски близко. Открываю глаза, чтобы посмотреть, что он хочет.

– Держи глаза открытыми. Хочу, чтобы ты смотрела на меня, когда я внутри тебя.

Его слова только завели меня, и я начала двигаться быстрее, жёстче трахать его. Это настолько усиливает восприятие – смотреть в его глаза, когда переступаешь ту черту экстаза. Отдавшись во власть собственного оргазма, чувствую, как дёрнулся его член, осознавая, что Колтон тоже кончает.

Придя в себя, мы оба едва дышим – и вот тогда мужчина накрывает мои губы своими. Я чувствую, как он идёт к краю бассейна. Мы не разговариваем. Просто смотрим друг на друга. Это так, словно он пытается понять мой тихий мир. Колтон поднимает нас по ступеням, и некоторое время мы оба смотрим на звезды. Здесь такое чистое небо – видно намного больше звёзд, чем в городе. Взяв за руку, мужчина выводит меня из воды. Направляясь к шезлонгам, не сдерживаю дрожь. Первым делом, Колтон протягивает мне халат, и, не медля, я прячу своё тело за толстой мягкой тканью.

– Ты дрожишь. Я должен увести тебя внутрь.

Подойдя к своей одежде, Губернатор поднял и моё платье. Не желая идти к дому босяком, я натягиваю свои туфли на шпильках. Мужчина взял меня за руку, и мы медленно направились назад. Кажется, мы пришли к выводу, что тишина в наших отношениях не является чем-то неловким. Это приносит облегчение, потому что мне нравится вот так просто держать его за руку, рассматривая прекрасные земли. С цветочным садом, цветущим в ночи, здесь всё кажется волшебным.

Мы приблизились к задней веранде, через которую вышли ранее на улицу. Колтон провёл нас через дом, после уводя к огромной центральной лестнице. Приходит понимание, насколько же возросло моё доверие к нему. Миновав коридор, Губернатор уводит нас в большую комнату, где посредине стоит кровать из тёмного дерева, с балдахином. Всё здесь веет роскошью. То тут, то там видны изысканные мелочи, что выглядят очень дорого. Интересно, так Колтон пытается показать мне все свои грани?

Наконец мужчина повернулся ко мне. В его глазах плещется спокойствие. Я вновь вздыхаю от его вида. Колтон – ожившая мечта.

– Хочешь, чтобы я приготовил для тебя ванну? – спросил он.

– Если ты присоединишься ко мне, – киваю в ответ.

И вновь на его губах расцветает улыбка, от чего аквамариновые глаза мужчины замерцали.

– Я подумал о том же.

Он скрывается в ванной, дверь в которую находится прямо в комнате, в то время как я продолжаю осматриваться. Ничего не могу с собой поделать, но в голове так и всплыл вопрос о том, сколько свиданий он провёл здесь? На этой кровати? От осознания, что я не могу конкурировать с этими женщинами, что-то внутри меня потухло. Они гораздо опытнее. Кажется, соблазнение для них – искусство, в то время как для меня – испытание. Я даже не умею строить глазки.

Мне хотелось рассмеяться над собой.

Колтон вышел из ванны. На нём был халат, идентичный моему.

– О чём ты думаешь? – показал он при помощи рук, чем смог удивить меня. После мужчина спросил, правильно ли я поняла.

Моё сердце забилось чуть быстрее. Он пытается заставить меня ещё больше влюбиться в него? Потому что, если да, то у Колтона это определённо получается.

– Ты не захочешь знать. Просто глупости, – отвечаю, не в силах выдержать его взгляд.

Меня смутили собственные мысли.

Губернатор сократил расстояние между нами, нежно прикоснувшись ко мне, от чего моё сердце ускорило ритм.

– Ничто из того, что ты скажешь, не будет глупостью.

Мужчина переводил взгляд с меня на кровать. Я наблюдала за тем, как он обдумывает что-то.

– Я никогда не приводил сюда ни одну из своих бывших женщин, если это то, что не давало тебе покоя. Чаще всего это была моя городская квартира, или даже особняк Губернатора, но здесь – не было никого. Сюда я приезжаю, чтобы побыть в тишине и покое. Ты первая, кто окажется в моей постели, – произнёс Колтон.

Сделав вдох, я чувствую, как задыхаюсь, но едва ли могу взять себя в руки.

– Эй, – нахмурился он. – Ничего подобного. Никогда не сомневайся в себе, рядом со мной. Для меня ты идеальна. Ничто, что есть в тебе, я бы не захотел изменить. Тот факт, что ты первая женщина, что побывала в этих стенах, должен подтолкнуть тебя на кое-какие мысли. С тобой, я чувствую себя другим. Всё в тебе… Особенное.

Я выдыхаю, даже не заметив, что забыла дышать. Любые сомнения растаяли.

– Спасибо, – показываю при помощи рук.

Колтон прижался поцелуем к моим губам.

– Готова сейчас принять ванну?

Я следую за хозяином особняка. Комната такая же огромная, как и спальня. Она украшена бежевым мрамором и расписанными кранами. Интересно, мужчина сам выбирал дизайн дома?

Огромная круглая ванна под завязку наполнена пеной.

Я хихикнула.

– Мы примем ванну с пеной?

– Не смейся, ничто не снимает напряжение и не расслабляет лучше, чем ванна с пеной.

– И теперь я узнала о тебе ещё кое-что. Это восхитительно.

– Эй, я не восхитителен… – произнёс Колтон, подходя ко мне. – Я привлекательный и чертовски сексуальный.

Мужчина снимает халат, позволив тому упасть на пол, и во мне всё затрепетало от вида его обнажённого тела. Он словно Адонис. Это все ещё кажется нереальным. Колтон прикоснулся к поясу моего халата, развязывая его, а после – стянул ткань с моих плеч. Атмосфера с игривой за долю секунды стала возбуждающей.

– Идём, – протянул Губернатор мне ладонь, приглашая нас перебраться в ванну.

Я забираюсь первой, и сажусь. Колтон следует за мной. Около минуты я лежу на нём, пока боль между моих бёдер, от того, что я чувствую спиной, как пульсирует его возбуждённый член, становится просто невыносимой. Повернув голову, наклоняюсь, целуя мужчину в губы. Чуть приподняв, Матис разворачивает меня лицом к себе. Вышло так, что я оседлала мужчину, в то время как сам он обернул руки вокруг моей спины. Опустившись на его член, начинаю двигаться, от чего вода скользит по нашим бокам. Колтон не остаётся безучастным, подаваясь бёдрами, а после, разорвав поцелуй, накрывает ладонями мою грудь, лаская её. Наслаждаясь тем удовольствием, что мужчина дарит мне, я запрокидываю голову назад. Чувствую, как его член становится ещё твёрже. Двигаюсь по всей его длине, ощущая каждый дюйм, каждую венку. На лице Колтона застыл похотливый взгляд.

– Ты так прекрасна, – сказал он.

Убрав одну ладонь с моей груди, Губернатор скользнул ей под воду. Мгновение спустя, я почувствовала, как мужчина принялся ласкать мой клитор пальцем, не прекращая двигаться внутри. А после я взрываюсь, задавая быстрый темп, уплывая на волнах экстаза. Его тело дёрнулось, и всё внутри меня затрепетало от осознания, что он тоже уже близко. Удерживая себя, кладу ладони на его плечи, позволяя себе раствориться в ощущениях.

Достигнув пика, я задыхаюсь. Подавшись вверх, позволяю члену выскользнуть из меня, после чего падаю на грудь мужчины, устроив голову у него на плече. Колтон медленно выводит на моей спине круги. Мы так и замираем, не шевелясь, просто наслаждаясь близостью и интимностью момента. Не думаю, что когда-то испытывала с кем-то нечто подобное. Спустя некоторое время, когда вода уже остыла, мы выбираемся с ванны, и принимаем совместный душ.

Мы омыли тела и волосы друг другу. Прежде чем выйти из душа, Колтон прижал мои ладони к стенке, велев прогнуться, отставив попку.. А после он вновь взял меня сзади, держа руки на моих бёдрах, пока вторгался в моё тело. Наконец, обняв за талию, мужчина скользнул рукой меж моих бёдер.

Я выучила на «отлично», что Губернатор Иллинойса – щедрый любовник. Он не хотел кончать, если я не достигну своего пика, вместе с ним. Потирая клитор, накрыв второй ладонью мою грудь, Колтон вновь и вновь ласкал меня, пока я не рассыпалась на осколки, выкрикивая его имя.

***

– Колтон, – произношу его имя в темноте, пока язык мужчины самым искусным способом ласкает моё лоно.

Только вот я не хочу кончать вот так. Не хочу, пока не попробую на вкус его член. Не секрет, что Колтону нравится доминировать в спальне. Но для меня не было тайной и собственное желание взять бразды правления в свои руки, и тоже делать то, что я пожелаю. Колтон говорит, что находит эту нужду показать свою власть над ним чертовски сексуальной. Я уже так близко, но сдерживаюсь из последних сил, повернувшись так, чтобы мы с Губернатором оказались в позиции «69». Так моя киска оказалась практически напротив лица мужчины, в то время как я могу сосать его член. Он дёрнул бёдрами, стоило мне начать двигаться, вбирая его длину. Мои собственные бёдра двигаются сами по себе, поскольку его язык творит невообразимое, играя с моим клитором. А после я кончаю, и это кажется настолько интенсивным, что я даже вижу искры, впрочем, не останавливая собственные ласки. Моя киска горит – слишком сильно, слишком хорошо, слишком сексуально. Мы оба взлетаем так высоко. Чувствуя во рту вкус его семени, я изо всех сил пытаюсь не проронить и капли, но кое-что остаётся на его члене – и это так грязно, так похотливо. От этого вида я возбуждаюсь, и оргазм вновь пленит тело – моя киска так жадна к его восхитительному языку.

Придя в себя, мы оба лежим на кровати, прижавшись друг к другу. Я пыталась собраться с мыслями. Протянув ладонь, Колтон поворачивает меня – я оказываюсь в плену его рук, устраиваясь на плече мужчины. Здесь я чувствую себя в безопасности и абсолютно удовлетворённой.

Ненавижу то надвигающееся на меня ощущение, от того, что я скрываю правду. Это ужасно.

Колтон прикоснулся к моему лбу нежным поцелуем. Некоторое время мы лежим, просто наслаждаясь тихим блаженством. А после мужчина пошевелился, и я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него. Он приподнялся на локте, глядя на меня в ответ.

– Ты так прекрасна. Знаешь это, – произнёс Губернатор, и я понимаю, что это был не вопрос, несмотря на то, что мне не услышать его интонации.

Я просто наблюдаю за тем, как он рассматривает меня. Колтон такой красивый – этот угловатый подбородок, идеальный нос и аквамариновые глаза.

Ничто не нарушало тишины, кроме нашего дыхания.

– Эви, я должен рассказать тебе кое-что… – начал мужчина, и от догадки, что это может быть, я замираю.

– Что? – тихо спрашиваю в ответ.

Мне хотелось отдохнуть и расслабиться. Наслаждаться этим блаженством после секс-раунда, но если нам нужно поговорить, то мне стоит быть на одном уровне с Колтоном, потому я переворачиваюсь на живот, используя плечи для того, чтобы удержать равновесие.

– О чём ты?

– Это… В смысле, мы… Это кажется хорошим. В смысле, кажется правильным, – произнёс оппонент, и я могу сказать, что он нервничает, поскольку, каждый раз, как мужчина находится в плену подобных эмоций, его глаза чуть прищуриваются, как и сейчас.

– Я понимаю, о чём ты, – отвечаю, и, несмотря на то, что я слышу себя, уверена – мой голос звучит мечтательно.

– Не думал, что у нас с тобой что-то получится… – добавляет Колтон.

Это немного удивляет меня, поскольку он – потрясающе-великолепно-красивый Губернатор Иллинойса. А я – простая глухая учительница. Ненавижу, что так говорю о себе, но как иначе? Иногда собственные мысли нервируют меня, а старые сомнения – возвращаются тогда, когда я вовсе того не желаю.

– Думаю, ты бредишь, – игриво прикасаюсь к его лбу, проверяя температуру.

– У меня нет лихорадки, это правда. Когда ты назвала меня ничтожеством, и сбежала с Бала, я подумал, что для меня всё потеряно. А после ко мне подошёл твой дедушка, и я решил, что ещё есть шанс.

Его улыбка была дьявольской, но от этого голубые глаза мужчины засияли ещё ярче.

– Есть шанс, ха? На самом деле, я подумала, что ты узнал меня на том митинге, и приехал арестовать. Во мне всё дрожало. У меня не получилось сбежать достаточно быстро, – признаюсь, вспоминая, что бежала изо всех сил на своих одиннадцатисантиметровых шпильках.

Это огромный подвиг.

– Первая женщина, которая не поддалась моему очарованию, сразу после знакомства, – выпятил он нижнюю губу.

– Насколько я помню, это не заняло у меня много времени, пасть под натиском твоих чар.

– Я бы так не сказал. Ты была так осторожна со мной. Но, кажется, этой ночью, мне удалось проникнуть тебе под кожу.

– Колтон, ты не просто проник мне под кожу… Особенно сегодня, – произношу игриво, несмотря на то, что понимаю, что мужчина пытается быть серьёзным.

Но, учитывая, что я знаю правду о его прошлом – это заставляет меня нервничать, заставляя уклоняться от этих признаний. Внезапно мне захотелось, чтобы я была менее любопытной. Чтобы Вероника никогда не рассказывала мне. Но теперь это спутало все мои мысли, заставляя чувствовать незаслуженную вину.

– Мы потрясающи в постели вместе, – говорит Матис с кривоватой улыбкой на губах.

Я чувствую, что он хотел бы сказать большее, но сдержался. Думаю, я бы тоже не отказалась сказать больше. Но, вместо этого отвечаю:

– Согласна.

– Кажется, я был бы не против, посмотреть насколько потрясающе.

Колтон откинулся на спину, толкнув и меня, чтобы после прижать к кровати, глядя своими голубыми глазами в мои. Ощущение правильности момента пронеслось сквозь меня. У меня не было и шанса устоять перед этим мужчиной.

Только вот, надеюсь, Колтон не возненавидит меня, когда вся правда всплывёт наружу.

ГЛАВА 26

КОЛТОН

Я привёз Эви в дом у озера, чтобы мы провели время наедине, и у меня появилась возможность показать ей, насколько нам действительно хорошо вместе. Лёжа прошлой ночью в постели, после того, как мы в сотый раз занялись любовью, я планировал рассказать ей о том, что собираюсь баллотироваться на пост Президента, но я – грёбаный трус. Мне хотелось провести с Эви больше времени. Хотелось наслаждаться ей. Я боялся, что стоит только рассказать о моих планах – и она сбежит. Этого я не вынесу.

Выбираюсь из постели. Эви всё ещё спит. Она похожа на ангела. Моего ангела. С девушкой так легко говорить, или, быть может, дело в том, что мне просто нравится делиться с ней своими мыслями. Натянув боксёры, я проверил свой телефон. Отец прислал в шесть утра сообщение, оповестив, что назначил встречу. Думаю, скорее всего, Ал поделился с ним моей готовностью соскочить. Эти двое не будут терять время.

Набираю Альберту сообщение.

«Большое спасибо, мудак.»

Это воскресное утро я планировал провести в постели с Эви. И я точно не собираюсь сокращать время этой поездки.

«Да ладно. Это же здорово. Не будь занудой».

Его ответ последовал вслед за:

«Будь дома к двенадцати. Твой отец встретит нас там».

Какого черта?

«Я в Эванстоне. Мудак…»

«Знаю, твой отец рассказал мне. Мы воспользуемся вертолётом».

Грёбаный ад. Моя кровь вскипела. Схватив с комода вазу, я в последний момент останавливаю себя от того, чтобы бросить её через всю комнату. Поставив её обратно на комод, запускаю пальцы в волосы. Я так зол, так чертовски зол, но Эви спит, и я не могу выпустить пар. На этот раз отец зашёл слишком далеко. Должно быть, он узнал, что я привёз сюда Эви прошлой ночью. Шагнув в комнату, я смотрю на то, как мирно спит на большой кровати девушка – и мой гнев сменяется страхом. Разметав по подушке свои тёмно-рыжие волосы, она тихо дышит.

Я не хотел, чтобы она встретилась с отцом. Мне никогда не угадать, что у него в голове. Не то, чтобы я считал, что Эви не справиться с ним, потому что я уверен – ей это под силу. Я просто не хочу, чтобы папа втянул её в свои грязные игры, заставляя волноваться. Моя потребность защитить девушку яростно обжигает изнутри. Единственный способ обезопасить Эви – рассказать обо всём. Отец будет с минуты на минуту, а я так и не поведал о своём решении баллотироваться. Делая наши отношения всё серьёзнее, я в то же время отталкиваю её.

Эви медленно открывает свои голубые глаза. На её лице ленивое и чуть смущённое выражение, словно она задаётся вопросом, почему я в одних боксёрах сижу на полу с её стороны кровати, а не, как мне и следовало, лежу рядом с ней под покрывалом. Сейчас половина десятого утра, но из-за штор в комнате царит полумрак. Включаю лампу, что стоит у её стороны.

– Доброе утро, – произносит Эви, и её тело извивается под покрывалом.

Если бы не проклятая встреча – я бы наслаждался утренним теплом её кожи.

Я показываю «доброе утро», от чего улыбка Эви становится шире.

– Я должен рассказать тебе кое-что, – произношу, и девушка прекращает улыбаться, прикусив нижнюю губу.

Ненавижу то, что это первое, что она услышит с утра. Особенно, учитывая усталость после прошедшей ночи. Знаю, я самонадеян. Но так же мне не хочется, чтобы рыжеволосая разозлилась на меня, когда приедут отец и Ал, и она поймёт, что стоит на повестке дня.

– Ладно.

Девушка садиться, опершись спиной на изголовье.

Мой взгляд опускается на её соски, затвердевшие от такого пристального внимания. Они выглядят такими одинокими.

– Ты же не ждёшь, что я буду сосредоточен, когда ты лежишь передо мной полуобнажённой? – спрашиваю, улыбнувшись уголком губ.

Закатив глаза, оппонентка натягивает на грудь покрывало.

– Я надеялась привлечь твоё внимание.

– Тебе удалось. Поверь мне, – хохотнул я.

А после на миг наклонил голову, собираюсь с мыслями, надеясь, что этот разговор не разрушит всё между нами. Поднимаю на Эви взгляд.

– Я должен кое-что рассказать тебе… Это важно.

– Ладно, – кивнула она, опуская глаза на мои губы.

Знаю, что для неё это способ убедиться, что она точно увидит, что я говорю. Взяв её за руку, прячу ладошку между своими.

– Мне нужно, чтобы ты отнеслась к этому непредвзято. Обещай мне.

– Колтон, ты меня пугаешь. Что происходит?

Эви садиться на кровати, нахмурившись.

Я выдыхаю.

– Пошли слухи о том, что я собираюсь баллотироваться на пост Президента.

Выдерживаю паузу.

– Да, – подтверждает девушка.

Мне известно, что она слышала их, поскольку Эви сама упомянула об этом в нашу первую встречу на Балу в честь ветеранов.

– Ладно… Хорошо… Скоро они прекратят быть просто слухами, потому что я решил выдвинуть свою кандидатуру, – быстро произношу.

Она прищурилась.

А после, высвободив свою ладонь из моих рук, отбросила покрывало со своего обнажённого тела, принявшись вышагивать по комнате, как я, несколько мгновений назад, пока Эви спала.

– Я правильно поняла тебя? – спросила девушка, нуждаясь в подтверждении.

Она поняла. Я знаю это.

Кивнув, я подхожу к ней, нежно прикоснувшись руками к её обнажённым плечам.

– Эви, я не хочу потерять тебя из-за этого. Не могу, и не хочу. Мои чувства к тебе – они настоящие. Я никогда прежде не испытывал ничего подобного, и понимаю, что нам нужно время, чтобы проверить это. Мы можем сохранить наши отношения в тайне. Никто не узнает. Давай просто сосредоточимся на нас, – произношу, но, чёрт возьми, кого я пытаюсь обмануть?

Если я буду баллотироваться – долгие месяцы мне придётся разъезжать по стране. Прикрыв глаза, пытаюсь собраться с мыслями. Если есть что-то, в чём я хорош, так это в аргументации. Мне просто нужно убедить её. Да только стоит мне открыть глаза, как я понимаю, что Эви рядом нет. Она закрылась в ванной. Так я не смогу объясниться, что значит – разговор окончен. Прижавшись спиной к двери, я соскальзываю на пол. Прошло пять минут – и ничего. Тогда я направляюсь к комоду, где у меня хранится блокнот и ручка. Я быстро набрасываю короткую записку.

Не закрывайся от меня. Знаю, это не то, чего ты ожидала, когда мы начали наши отношения, но, думаю, у нас всё получится. Может, вы с Картером могли бы прилетать ко мне, когда я буду в отъезде? Мы найдём решение, просто не уходи, потому что я влюблён в тебя. Я не искал тебя, но, найдя, осознал, чего был лишён, пока ты не вошла в мою жизнь.

Просунув записку под дверью, я с волнением жду ответа. Знаю, что только что сам признался в своей панике, но каждое грёбаное слово – правда. Возможно, мне нужно было просто натолкнуться на стену, чтобы понять, что на самом деле происходит между мной и Эви. Она – идеальна для меня.

Я услышал, как медленно щёлкнул замок, а после дверь открылась. Вглядываясь в её лицо, забываю, как дышать. Находясь рядом с этой женщиной, я научился видеть гораздо больше, чем простые слова при общении, а те слёзы, что катились по её щекам – говорят о многом.

Её слезы сменились рыданиями, стоит девушке обнять меня за шею. Я взволнован, но всё ещё не дышу, недоумевая, что значит такая её реакция. Ненавижу то, что стал причиной её слез. Обнимаю обнажённое тело Эви, прижимая как можно ближе к себе. Одну руку оппонентка запускает в волосы на моём затылке, второй – впивается в мою спину. Не знаю, что значат её слезы. Я просто понимаю, что не могу потерять её или поговорить, выяснив, о чём она думает. Мне нужно немного отстраниться от девушки, так, чтобы она могла видеть мои губы.

– Эви, поговори со мной, – незамедлительно говорю я, в то время как сердце колотится в моей груди, заходясь от ранее незнакомого чувства, пленившего меня.

Мне понадобилось всего мгновение, чтобы понять, как же на самом деле я боюсь, что она исчезнет из моей жизни. Я привязался к ней. От осознания у меня закружилась голова, но я вынуждаю себя сосредоточиться на задаче. Эви.

– Не знаю, что сказать, – произносит оппонентка, покачав головой.

Она горько плачет. И это чертовски пугает меня, потому что Ал с моим отцом будут тут с минуты на минуту. Это значит, что у меня не особо много времени, чтобы исправить всё между нами.

Подушечками больших пальцев утираю слёзы на её щеках, чуть присев, так чтобы смотреть Эви в глаза.

– Ты просила меня доверять тебе. Это то, что я делаю. Я разделил с тобой свою жизнь. Разделил свои мысли – и тебе нужно сделать то же, – настаиваю, потому что Эви может просто закрыться. А я – эксперт в том, как выбросить людей из своей жизни.

– Я знаю... Знаю… – фыркнула она, покачав головой. – Я не хочу. Я просто так… – Эви затаила дыхание, словно следующее слово – жалит ядом. А после девушка, наконец, произносит: – Боюсь.

– Боишься? – глупо повторяю я.

– Да, боюсь. Неужели так плохо признать, что я боюсь? Мне нравилось считать, что я держу всё своё дерьмо в узде. Моя жизнь была удобной. Я жила в мыльном пузыре, и для нас с Картером это работало. А потом я встретила тебя, и… – кажется, Эви вновь затаила дыхание, и я переживаю, каковы будут её следующие слова. – Как считаешь, что скажет СМИ на то, что ты встречаешься с глухой женщиной? И более того – с матерью-одиночкой. Я живу скромной жизнью. Я не какая-то гламурная барышня. Я не смогу делать то, что ты будешь ожидать от меня, – произносит оппонентка, и внезапно я чувствую боль в сердце от осознания того, как же на самом деле давил на неё.

Я попросил её примерить на себя эту роль, не задумываясь над этим и не видя ситуацию целиком.

– Дерьмо, Эви. Мне жаль. Я не подумал об этом. Отец влез в моё дело…

Я ещё больше возненавидел эти слова.

Девушка прервала меня.

– Знаю. И я не хочу уходить от тебя, Колтон. На самом деле не хочу. Я просто не считаю себя подходящей женщиной для того, чтобы отправиться в это путешествие с тобой, – произносит она, от чего моя паника только возрастает.

В груди вспыхнул страх, заставляя сердце зайтись в сумасшедшем ритме.

– Ладно, я услышал тебя, и понял всё, что ты сказала, но ты уже предполагаешь, что я выиграю. Не думаю, что смогу. Но мне придётся выдвинуть свою кандидатуру и немного прокатиться по стране, чтобы получить голоса. Вот и всё.

Внезапно приходит осознание, как по-идиотски это прозвучало. Какой длинный путь я готов преодолеть, ради того, чтобы успокоить своего отца. Я слаб и разбит. Моя неуверенность становится только больше.

Рассмеявшись, Эви накрыла ладонью мою щеку.

– Ты хороший человек. Никогда не забывай этого. Эта страна должна быть благодарна за такого лидера, как ты. Никогда не принижай себя.

Прикоснувшись к моей щеке поцелуем, Эви направилась к комоду, на столешнице которого лежала её одежда. А после девушка начала одеваться.

– Что ты делаешь? – спрашиваю очевидное.

Мой недавний страх превращается в полномасштабную панику.

– Одеваюсь. Я хочу уехать домой, – отвечает оппонентка, и я задаюсь вопросом, не забыла ли она, что мы сюда прилетели.

Она не может уйти. Нет. Эви не может оставить меня.

– Мы планировали вылететь в два часа дня сегодня, – говорю я, пытаясь, чтобы голос не дрогнул, в тот момент, как я осознал, что пытаюсь удержать девушку здесь против её воли.

Имел место и тот небольшой факт, что скоро у нас появится компания.

Раздался громкий шум приземления вертолёта, и мои глаза расширились, поскольку я не вспомнил, что она этого не может услышать. Проведя ладонью по лицу, я, как пугливый кот, подхожу к Эви, припомнив ситуацию в самом начале наших отношений.

– Эви, мой отец и Ал уже здесь. Они приехали, чтобы обсудить предстоящую пресс-конференцию. Мне так жаль. Я не приглашал их сюда. Я даже не знал, как мой отец пронюхал, что мы здесь, – умоляюще произношу.

Надеюсь, по моим глазам девушка поймёт, как на самом деле я сожалею.

– Твой отец здесь, – повторила она, обняв себя руками.

Эви дрожит. Мне хотелось сделать что-то, чтобы она почувствовала себя лучше. Мне хотелось выбросить, избавиться от всего того багажа, что я носил за спиной, но сейчас время играет не на моей стороне.

– Так ему нравится портить мне жизнь. Это то, с чем я смирился, – произношу на выдохе.

Поймёт ли она меня? Или Эви решит, что я слаб, и уйдёт?

– Колтон, – накрыла девушка ладонями мои щеки. – Ты не обязан всё время делать то, что хочет твой отец. Он должен прекратить контролировать тебя.

«Чёрт возьми, если бы я не понимал этого»,– проносится в мыслях, прежде чем знакомое чувство вины вновь накрыло меня с головой.

– Ты не понимаешь. Он многим пожертвовал ради меня. Мне трудно отказать ему, – произношу я, смирившись с неизбежным.

Мне кажется, вся тяжесть этого мира внезапно свалилась на мои плечи.

Эви смотрит на меня, а в её глазах появляются слёзы.

– Колтон, я останусь здесь во время этой встречи. Только я не хочу встречаться с твоим отцом, – отвечает оппонентка, и я не могу винить её за это.

Киваю.

– Я попрошу Розиту принести завтрак наверх. Должно быть, после прошлой ночи, ты проголодалась.

– Спасибо, – отвечает девушка, и я вижу, что она отдалилась от меня.

От неё веет разочарованием. Я привык к тому, что Эви спорит со мной, но теперь, когда она уступила – это грызёт меня из-за моего нежелания дать отцу отпор. Всё о чём я могу думать, так это то, что я подвёл её.

Сминаю её губы в поцелуе. Эви ответила – и это дало мне надежду, что не всё ещё потеряно, но, одновременно, видя в её глазах жалость, что-то внутри меня увядает, потому что именно это чувство я ненавижу больше всего на свете.

***

Вхожу в столовую, куда Розита принесла роскошный завтрак, как я её и просил. Теперь для меня становится совершенно очевидным, что отец намеривался подпортить мои отношения с Эви. Пока я открывал двери, прежнее чувство смирения лопнуло под натиском чистейшего гнева. Я никогда не давал отцу запасной ключ от этого дома. Не то, чтобы у него была потребность наведываться сюда. У него есть собственный дом на Женевском озере ещё больше моего, – и мужчине нравилось хвастаться этим. Каждый раз он злиться в отношении того, что Хью Хефнер, недалеко от его особняка, открыл свой первый плейбой-клуб. Деньги. Деньги. Деньги. Власть. Конкуренция. Мне хотелось блевать.

На лице отца я вижу извращённую улыбку, в то время как Ал сидит с печальным выражением.

– Надеюсь, я ничему не помешал.

Отец хлопнул меня по плечу, оглядываясь вокруг, словно ожидая кого-то увидеть.

Да, мудак, ты всё испортил. Поздрав – чёрт возьми – ляю!

Не желая давать ему ещё один повод для довольства, я промолчал. Он не заслуживает этого.

ГЛАВА 27

ЭВИ

Вчера днём Колтон отвёз меня домой. Фактически, его откровение стало концом нашего мини-отдыха. Как и то, что отец мужчины нарочно испортил наше путешествие. Но, по крайней мере, из этого получилось кое-что положительное – Колтон слепо верит в беспокойство своего папы. Мне так жаль, что поступки Джеймса Матис влияют не только на наши с Губернатором отношения, но и на всю его жизнь в целом. Если бы Колтон узнал тот секрет, что я вынуждена хранить, вчерашняя поездка домой стала бы значительно труднее.

Большую часть полёта, я едва сдерживала себя от того, чтобы не рассказать ему всё. Только вот у меня получилось сдержаться. Я напоминала себе, что это не моя тайна и не мне её рассказывать. Хотя в глубине души я понимала, что у Колтона другой взгляд на этот вопрос.

С момента нашего вчерашнего расставания Колтон прислал мне множество сообщений. Я попросила его дать мне время подумать. Мужчина же ответил, что время и расстояние не на нашей стороне, и он нуждается во мне. «Нуждается» – это слово крутилось в моей голове всю ночь. Он нуждается во мне… В той записке Колтон написал, что влюбляется в меня. До нашей встречи я не понимала, насколько мне было нужно чувствовать себя любимой. Пока наши губы не соприкоснулись, и я не почувствовала тот пробежавший между нами заряд электричества.

– Земля вызывает Эви, – показал Джейк.

Сейчас прекрасный весенний вечер. Так что, когда чуть раньше Джейк написал о том, чтобы встретиться на Пирсе Нави, я подумала, что это идеальная возможность провести время с семьёй – и согласилась. Но едва ли это помогло – все мои мысли, то и дело сводились к Колтону.

Я дважды моргнула, в то время как Джейк попытался вырвать меня из оцепенения.

– Прости, – отвечаю мужчине.

Я была скрытной и неразговорчивой.

– Ты из-за него расстроилась? Ты ведь знаешь, что можешь рассказать мне, если захочешь? Ты по-прежнему мой лучший друг, и я бы никогда не предал твоё доверие.

Джейк сжал губы, и я чувствую его разочарование от того, что после всего, что мы пережили вместе, я была вынуждена отдалиться. Это напомнило мне о том, как я впервые поцеловалась с Мэттью Смартом в девятом классе. Мы с Джейком пошли на домашнюю вечеринку. Дом Мэттью являл собой целый особняк, а его родители как раз были в отъезде. Некоторое время я страдала из-за этого мальчика, так что, когда он позвал меня в свою комнату, чтобы посмотреть телескоп – я без колебаний согласилась. Некоторое время мы смотрели на звёзды. Я упивалась собой, потому что Мэттью был второкурсником. Кроме того, он бы мускулист и красив, и заинтересован во мне.

Той ночью мы целовались по-французски в его комнате, и, вернувшись на вечеринку, мне никак не удавалось убрать с лица глупую улыбку. Я столкнулась с Джейком, и он сказал мне те же слова. «Ты ведь знаешь, что можешь рассказать мне. Я никогда не предам твоё доверие». Неделей позже, старый-добрый Джейк разрешил мне плакать на его плече, когда я узнала, что Мэттью целовался с Кайлой Каммингс на вечеринке в доме его друга Дерека.

Используя руки, я ответила ему, что знаю. Стоило мне посмотреть на него, как мой взгляд потеплел. Всегда преданный Джейк.

– Он хочет баллотироваться на пост Президента. Если он сделает это – я не смогу быть с ним. Не хочу внимания или такой жизни. Мне нравится моя жизнь и работа. Я беспокоюсь о том, как такое внимание скажется на Картере. Меня пугает одна мысль о том, что произойдёт с моей жизнью, если люди узнают, что я – женщина Колтона Матис.

Эмоции били ключом из меня.

– Это не просто, – показал мужчина, утешительно улыбнувшись. – Ты разочарована. Мне жаль.

– Спасибо, – выдавила я улыбку.

Это ведь Джейк – я не должна смущаться обсуждать с ним отношения с другим мужчиной, но не тогда, когда этот мужчина – его брат. Не уверена, что он поддержит меня прямо сейчас, если узнает этот лакомый кусочек информации.

– Пойдём, – показал Джейк. – Сводим Картера на Колесо обозрения. Возможно, это отвлечёт тебя.

Подмигнув, мужчина взял меня за руку, зная, что я – не поклонник высоты. Он идёт быстро, так что у меня даже нет шанса ответить. Уверена, это и правда, отвлечёт меня, потому что мой мозг будет занят борьбой с панической атакой. Я счастлива на земле. Мы с Джейком идём рука об руку, когда он подталкивает меня к Колесу обозрения, и я замечаю Колтона. Что он здесь делает? Моё сердце сумасшедше забилось в груди, как и каждый раз, стоит ему оказаться рядом. Я не в силах оторвать от него взгляд. Мужчина облачен в брюки цвета хаки и белую футболку-поло. Колтон выглядит изысканно, но повседневно. Стоило нашим взглядам встретиться, как я замечаю его хмурый вид. Сегодня утром я написала ему, сообщив, что проведу день с Картером, Джейком и Вероникой. Я не ожидала, что он приедет к Колесу обозрения. Едва вспомнив о своей компании, как волнение, которое я обычно испытываю рядом с этим мужчиной, сменяется паникой. Внутри меня лопаются пузырьки ужаса, и я судорожно рыщу взглядом вокруг, ища пути отступления.

– Ничего между вами нет, ребята. Ха! – сорвался Колтон, сжав челюсть.

Я увидела презрение и боль на его лице.

Джейк сразу отпустил мою ладонь, но он не очень хорошо читает по губам, потому не уверена, что мужчина понял, что сказал Губернатор. Моё сердце безумно забилось в груди от осознания, что сейчас впервые за долгое время братья встретились лицом к лицу друг с другом. Только вот они не знают, что братья… Это слишком для моего разума, я почувствовала как мир покачнулся под ногами. Правда – слишком большое бремя для меня.

Тяжело сглотнув, я попыталась собраться с мыслями, прежде чем начать говорить. Мне было страшно сказать что-то не то, или сболтнуть лишнее.

– Колтон. Между нами ничего нет. Я просто рассказала Джейку, насколько запуталась в том, что между нами происходит, и он захотел отвлечь меня, отведя на Колесо обозрения, – объясняю, надеясь, что мой голос не дрожит.

Я рада, что Вероники нет рядом – она отвела Картера сыграть в одну из тех игр, где нужно водным пистолетом попасть в цель, чтобы выиграть приз. Вот, стоило увидеть бегущего ко мне сына, что держал в руках игрушечного зверька, как надежда растаяла. Должно быть, он выиграл.

Вероника пыталась не отстать от мальчика.

– Привет, Колтон.

Подбежав к Губернатору, мой сын широко улыбнулся, подняв руку, чтобы стукнуться кулаками. От того, что Картер и Колтон стали настолько близки, моё сердце дрогнуло.

– Привет, приятель. Веселишься? – спросил мужчина как раз тогда, когда к нам приблизилась Вероника, пытаясь восстановить дыхание.

Она выглядела так, словно задыхается.

– Картер, ты не должен так сбегать от бабушки, – произнесла она, используя и язык жестов.

Стоило её взгляду наткнуться на Колтона, стоящего рядом с нами, как глаза женщины расширились так, что, казалось, вот-вот выпадут из глазниц. Её губы бессвязно задвигались – я поняла, что она бормочет не пойми что. Чертовски уверена, в последний раз Вероника видела Колтона вживую, когда ему было пять.

Я должна попытаться сгладить неловкость, потому, сделав шаг вперёд, вновь понадеявшись, что мой голос не дрожит, произношу:

– Вероника. Это Колтон.

Словно она не знакома с собственным сыном.

Моё сердце отрывисто билось в груди. Я чувствовала себя так, словно вот-вот отключусь. И Вероника, судя по всему, тоже. Её руки взмыли в воздух, а после она обняла себя, словно пытаясь защититься, или боясь раствориться в воздухе.

Колтон странно посмотрел на Веронику, словно она не в порядке, и ему не хотелось бы заострять на этом внимание. Мне же хотелось просто схватить своего сына, и сбежать куда-нибудь.

– Рада встрече, – замечаю бормотание женщины.

Я могу только догадываться о том, как это прозвучало.

– А это Джейк – отец Картера, – кивнула в сторону Джейка, добавив, используя руки.

Мне нужно было увести внимание от Вероники, что в настоящий момент показывает себя как не очень хорошая актриса, хотя это – мечта всей её жизни.

Мужчина не любит использовать свой голос, потому, тепло улыбнувшись Колтону, Джейк кивнул, протянув руку.

Губернатор насторожено наблюдал за оппонентом. В его глазах я видела замешательство, пока он задавался вопросом, сказала ли я ему правду или солгала, почему мы держались с Джейком за руки.

Когда они разорвали своё рукопожатие, Джейк показал мне, чтобы я передала Колтону, что ему не о чем беспокоиться. Что он просто пытался приободрить меня, поскольку я загрустила. Я любяще улыбнулась мужчине.

– Спасибо, что разъяснил. Я ценю это.

Грубое поведение Колтона становится мягче, и он даже чуть улыбается Джейку. Я передаю мужчине ответ Губернатора, используя язык жестов.

– Простите, что перебиваю, – говорит Вероника. – Нам пора. У нас бронь… Картер ждал этого, – добавляет она, и я понимаю, что таким образом женщина просто пытается отделаться от Колтона, и от этого ситуация становится ещё более неловкой.

Моя собственная потребность сбежать только возросла, потому я соглашаюсь с её придуманной легендой. Сердце отбивает быстрый ритм, и я боюсь, что просто упаду в обморок.

– Колтон, мы можем поговорить позже? У нас были планы, – объясняю я.

Мужчина заслужил от меня больше, чем это. Чёрт, Губернатор определённо заслужил приглашение поужинать с нами. Вот только я не могу этого сделать, потому что ситуация станет ещё более напряжённой. Я радуюсь, что Картер не обмолвился, что на самом деле никакой брони нет.

– Хм, да…Конечно, ладно, – отвечает Колтон, сунув обе руки в карманы брюк. – Напишешь позже? – спрашивает мужчина, глядя на меня с блеском надежды в глазах.

Всё, о чём я могу думать так – это то, что я обманщица. Ужасная-ужасная-ужасная обманщица. Я лгу этому красивому, могущественному мужчине, который никому не открывал своё сердце – никому, кроме меня.

Кивнув, я подаюсь вперёд, чтобы поцеловать его в щеку. На лице Губернатора написано облегчение. Моё сердце сбилось с ритма просто от запаха его одеколона и одного простого прикосновения к нему.

– Пока, Колтон, – прошептала я Губернатору на ухо.

Мне нужно это прощание, потому что наша ситуация слишком сложная. Наши отношения были обречены с самого начала.

– Ага, – отвечает он, и настроение мужчины тут же становится мрачным, словно он мог прочесть мои мысли. – Было приятно познакомиться с вами всеми. Веди себя хорошо, Картер.

Колтон «дал пять» моему сыну, и повернулся, чтобы ещё раз посмотреть на меня. Его взгляд переполнен эмоциями, что просто-таки пронизывают меня. Как бы мне не хотелось податься к нему – я не могла этого сделать. Не теперь. Вероника вела себя так, словно с ней не всё в порядке. Джейк смотрел на свою мать, словно она выжила из ума, а я в это время тянула тяжкое бремя правды – и оно слишком тяжёлое, чтобы я могла с ним справиться. Даю Картеру знак следовать за мной.

Вероника сразу же показывает:

– Идёмте.

Наша четвёрка уходит от Колеса обозрения так, словно нас преследовали копы. Джейк и Картер постоянно спрашивают что случилось. Вероника предпочитает отмалчиваться, потому я, последовав её примеру, тоже держу язык за зубами.

Как только мы выходим на оживлённую улицу, я говорю Джейку и Веронике, что мы с Картером поймаем Uber домой.

– Но бабушка сказала, что мы сходим поедим пиццу, – выпячивает нижнюю губу Картер.

Пожалуй, это должно было прозвучать плаксиво.

– Прости, не сегодня, – улыбнувшись, покачала головой Вероника. – Бабушке немного нездоровится. Скоро я свожу тебя на пиццу.

Картер насупился, состроив умилительное, но рассерженное лицо. Обычно он использует этот взгляд, чтобы добиться от меня своего. К его счастью, мне вообще сложно отказать сыну. Он славный малый.

– Хорошо, мы можем заказать её, – предлагаю я. – Пожалуйста, давай просто поедем домой, – добавляю, отметив, что мы с Вероникой используем речь, а не жесты, что значит, Джейк не участвует в разговоре.

Совсем скоро он задаст своей матери кое-какие вопросы. И лучше бы мне оказаться подальше, когда это произойдёт.

Подаюсь к Джейку, чтобы обнять его.

– Я напишу тебе позже, – показываю, используя руки.

– Лучше бы тебе сделать это, потому что я не понимаю, что, чёрт возьми, происходит с тобой и моей мамой. Но я собираюсь узнать, – резко отвечает мужчина.

Вздрагиваю. Я ждала чего-то подобного. Понятия не имею, что собирается делать с этим Вероника, но я оставлю это на её совести.

Женщина испуганно смотрит на меня. Наклонившись, я обнимаю её, прошептав на ухо:

– Удачи.

Вероника понимающе смотрит на меня. После я взяла сына за руку, чтобы пешком преодолеть пару кварталов, соблюдая необходимость выдержать дистанцию, прежде чем вызвать такси.

– Мам, что происходит?

– Ничего, милый. Не переживай. Всё будет хорошо.

Я крепко обнимаю мальчика, прижимая его к своему сердцу. Произнеся эти слова, мне бы хотелось поверить в них самой, но проблема в том, что я знаю: ничего не будет хорошо.

Всё рухнет – а я просто понятия не имею, как справится с последствиями.

ГЛАВА 28

Эви

Уже за полночь, а я так ничего не слышала от Джейка или Колтона. Вероятно, Губернатор решил, что моя семья чокнутая – и это ещё меньшее из зол. Мне хотелось, чтобы он вечером связался со мной, поскольку я все ещё ничего не решила по поводу нас, но осознание того, что мужчина собирается сделать объявление – кажется, я могу навсегда потерять его.

И Джейк. Бедный Джейк. Его собственная мать всю жизнь лгала ему. Единственный человек, что не должен был скрывать от него что-либо – пусть Вероника и делала это, пытаясь защитить своего сына. Думаю, женщина открыла ему правду. Мне кажется, у неё не было другого способа выкрутиться – иначе Джейк уже давно бы связался со мной. Возможно, мужчина возненавидел меня за то, что я знала правду, и не рассказала ему. Возможно, он возненавидел меня за то, что я влюблена в его старшего брата.

Не имея возможности позвонить Джейку, отправляю ему сообщение:

«Где ты? Я беспокоюсь».

Всего мгновением позже вспышка красного света озарила мой дом, оповещая, что кто-то есть по ту сторону двери. От мысли, что поздней ночью на моём пороге стоит жуткий незнакомец, меня охватила тревога. Но после я получила следующее сообщение:

«Открой. Это я».

Облегчение волной накатило на меня. Джейк пришёл. Он не ненавидит меня. Я смогу быть рядом. Всё будет хорошо. Пока я добиралась к входной двери, облачённая в огромную, достигавшую мне почти до колен футболку с надписью «New York», в голове пронёсся миллион мыслей. Мы с Джейком отправились в Нью-Йорк незадолго до того, как начали свой первый семестр в колледже. Отличная была поездка. Эта футболка – вся потрёпанная и старая, но она напоминает мне о былых хороших временах.

Открыв дверь, я жестом велела ему входить. Если мгновение назад я чувствовала облегчение, то теперь вновь утопала в пучине беспокойства. Судя по походке полуночного гостя – мужчина, ранее не очень жаловавший алкоголь, был очень даже пьян.

– Что происходит? – показала я, чувствуя потребность выяснить, как много правды он знает.

Мужчина рассмеялся. Не уверена, насколько громко это было – может и вовсе едва слышно. Но я все равно хлопнула его по груди, сказав успокоиться, потому что Картер спит. Кроме того, мальчику не нужно видеть, как его отец, как глупец, спотыкается то тут, то там.

Он показывает:

– Я ждал снаружи. Не был уверен, что мне стоит войти. А потом ты написала.

Сказав это, оппонент прислонился к стене, что вела на кухню.

– Я принесу тебе воды.

– Нет, я не хочу воды. Это смешно, но сейчас мне нравится быть пьяным. Это лучше, чем чувствовать боль от того, что ты узнаешь, что на самом деле не «ребёнок из пробирки». Что у меня был отец, и ему оказался даром не нужен глухой ребёнок, – закончил он, споткнувшись в темноте о диван в моей гостиной.

Моё сердце забилось быстрее от волнения, что мужчина упадёт и сломает себе что-то, или же – как мне объяснить Картеру, что его отец пьян?

Я следую за гостем, а после беру его за руку. Джейк оглядывается на меня – в его глазах застыли слёзы, и мои барьеры рушатся, когда я притягиваю мужчину к себе, обнимая. Ненавижу, что он проходит через это. Мне ненавистно, что кто-то вообще может пройти через что-то подобное. Никто не должен чувствовать себя отверженным собственными родителями. Родители должны принимать каждую мелочь в своих детях. Я отстраняюсь.

– Мне жаль, Джейк, – опускаю руки.

Гость кивнул, искривив губы, чем вогнал меня в замешательство.

– Я не ожидал того, что среди всех людей, именно ты будешь скрывать это от меня. Мне казалось, между нами нет секретов, – показал он.

– Это так. Я не могла рассказать чужую тайну. Она принадлежит твоей матери. Вероника взяла с меня обещание. Кроме того, я бы никогда не сделала ничего, что могло бы поставить тебя или Картера в опасность.

Джейк отмахнулся от меня, от чего, вставая с дивана, едва не потерял равновесие. Взяв мужчину за руку, я тяну его обратно. Он падает на мягкие подушки. Развернувшись, отец Картера посмотрел на меня, после сжал мою ладонь в своей. Я в замешательстве – Джейк скривился.

– Мой старший брат, ха? Видимо, я подпорченный товар. Вот почему я недостаточно хорош? Но замечательный Колтон Матис… Ты влюбилась в него за… сколько? Три недели?

Я вспыхиваю от его вопроса. То, как он показал эти слова, словно вся тяжесть мира легла на его плечи – это позволило мне осознать, как на самом деле много мужчина обдумывал это заявление.

– Джейк, о чём ты говоришь? – наконец отвечаю, используя руки.

– Не веди себя так, словно не понимаешь, Эви. Я влюблён в тебя со времён старшей школы, но решил остаться твоим лучшим другом. Я всё сделал для того, чтобы ты была счастлива – и что в итоге? Недостаточно красив, недостаточно добр… – заявляет оппонент.

Чувствую себя подавленной из-за его грубых слов. Кажется, я вот-вот упаду в обморок.

– Джейк, остановись, откуда это взялось?

Я резко встала с дивана. Волнение нарастало во мне с каждым шагом. Секундой позже я вновь возвращаю внимание гостю.

– О чём ты говоришь? Это всё от воздействия алкоголя? – спрашиваю, чувствуя недоумение.

Нет ни шанса, что последние пятнадцать лет Джейк был тайно влюблён в меня.

Мужчина поднялся с дивана, отходя от меня, а после вновь повернулся. Просто наблюдая за его резкими движениями, я чувствую, как начинает кружиться голова.

– Это то, во что тебе необходимо поверить? – показал он, только вот я слежу за тем, как двигаются его губы. Он говорит. Джейк никогда не разговаривал.

– Джейк.

Я чувствую себя абсолютно беспомощной.

– Ты не знаешь, что делать, не так ли? – говорит он, сократив между нами расстояние, а после внезапно целует меня.

В его дыхании слышится привкус водки и чего-то ещё. Он скользнул языком в мой рот, и я растерялась – это ведь Джейк. Я люблю его, но совершенно не в этом смысле. И ещё до того, как успела осознать произошедшее, я отталкиваю его за плечи.

– Недостаточно хорош, да? – показал он, и, стоит мужчине посмотреть на меня, как я замечаю в его глазах боль.

Это заставило меня вспомнить обо всех тех случаях, когда я рассказывала ему о своих свиданиях. Да, Джейк был защитником, но он всегда давал мне повод считать их недостаточно хорошими для меня, и я, словно идиотка, никогда и не задумывалась над тем, чтобы читать между строк. Дерьмо, я чувствовала себя глупо, как первоклассный мудак.

– Я сыт этим по горло, – внезапно вскинул он руки в воздух

Развернувшись к входной двери, Джейк уходит. Бегу вслед за ним, и, когда мужчина поворачивает ручку, собираясь покинуть моя квартиру, я заставляю его посмотреть на меня.

– Останься, переночуешь здесь, – настаиваю.

Не могу позволить Джейку в таком состоянии бродить по улицам.

– Почему? Ради чего, чёрт возьми? Это слишком хорошо, Эви. Я смогу сказать и сделать всё, чтобы ни пришло мне в голову. Я слишком долго сдерживался. С меня достаточно. Этот глухой мужчина собирается делать всё, чтобы он, чёрт возьми, ни захотел, – показывает Джейк, стукнув себя в грудь, после кивает головой и скрывается за дверью.

Понятия не имею, о чём он говорил. Думаю, алкоголь слишком опьянил его разум.

Теперь мне не уснуть, потому, налив себе стакан воды, не зажигая свет, сажусь за кухонный стол. Кажется, моя жизнь – сплошная катастрофа. Как я не замечала, что Джейк влюблён в меня? На ум приходит то, как он отреагировал, когда я рассказала, что беременна. Мужчина был счастлив, он поддерживал меня. Надеялся, что мы сможем стать семьёй. Как теперь всё могло оказаться настолько запутанным? Как много раз я раздумывала о том, что было бы, полюби я Джейка – и жизнь стала менее сложной? Отец и мать Картера жили бы под одной крышей. Да только проблема в том, что мы не выбираем, кого любить. Вспоминая ту боль в глубине его глаз, я мысленно возвращаюсь к своим чувствам к Колтону – и холодная дрожь сотрясает моё тело, оставляя по себе мурашки на коже. Джейк никогда не смотрел так на меня прежде – от этого я почувствовала себя такой опустошённой, глупой. Боль зарождается в моем сердце – я воспринимала его доброту, как что-то должное.

Вернувшись в спальню, не раздумывая, хватаю свой телефон и пишу сообщение Колтону. Знаю, это эгоистично, но мой мир перевернулся с ног на голову.

«Ты мне нужен».

Написав эти три слова, я нажимаю «Отправить». Теперь мне не возвратить их.

Я жду минуту, две, пять, десять – ответа так и нет. Возможно, он тоже решил, что с него достаточно. Колтон подставил под удар своё сердце, и я отвергла его. Если бы я на самом деле любила этого мужчину – мне следовало остаться и поддержать его. Когда Губернатор поделился своими планами – мне следовало сказать, что я всегда буду рядом. Только вот я не сделала этого, и, возможно, то сегодняшнее прощание у Колеса обозрения стало нашим последним.

Скользнув под одеяло, я уставилась в пространство, задавшись вопросом, как так вышло, что моя жизнь пошла под откос. Я перевела взгляд на окно, рассматривая полночное тёмное небо и жёлтые звезды, сверкающие в темноте. Одна из них выделялась среди других, и, глядя на неё, я загадала желание. Раньше, когда была маленькой, я постоянно так делала, надеясь, что мои мечты исполняться – и мама вернётся. Вот только ни одно из них так и не сбылось.

Внезапно экран моего телефона загорается. Это сообщение от Колтона. У меня перехватывает дыхание, когда я осознаю, что так и не выпустила сотовый из рук, после того, как отправила ему сообщение: «Ты нужен мне». Мне не нравится чувствовать себя уязвимой. Я предпочитаю казаться сильной, чтобы справиться со всеми теми пинками и ударами от Судьбы. Нося статус матери-одиночки, я выставила вокруг себя стены, но эти три слова… «Ты нужен мне»… Они позволили стенам рухнуть, говоря, что больше я не хочу быть одна.

«Я у твоей двери».

Эти четыре слова собрали мой распавшийся на кусочки мир воедино. Откинув одеяло, я несусь к двери. У меня не получается открыть замок достаточно быстро, но стоит мне справиться с этим – я вижу перед собой мужчину, от которого у меня перехватывает дыхание. Он облачен в костюм. Верхние пуговки рубашки расстёгнуты. На шее висит завязанный галстук, а пиджак – небрежно наброшен на плечи. В его обычно живых голубых глазах застыла усталость, но как только Колтон посмотрел на меня – в их глубинах зажигается желание, – и я чувствую, как меж моих бёдер возгорается пожар.

– Привет, я только закончил свою встречу с Алом. На завтра назначена пресс-конференция, – он замолчал, посмотрев на часы. – О, забудь. Сегодня.

Его губы изогнулись в кривоватой улыбке. И прежде чем Колтон успел хоть что-нибудь ещё сказать, я оказываюсь рядом, и обнимаю за шею. Я тонула, нуждаясь в том, чтобы Колтон удержал меня на плаву. Касаюсь его губ поцелуем, и мужчина, не медля, обнимает меня своими сильными руками, прижимая меня к себе. Наш поцелуй голодный, в нём сквозит жажда – и я понимаю, что Губернатор скучал по мне так же сильно, как и я по нему. Не выпуская меня из объятий, ночной гость входит в квартиру, и вскоре я отстраняюсь. Мы оба задыхаемся от желания и нехватки воздуха.

– Мы должны отправиться в спальню.

Колтон с любопытством рассматривает меня, словно я спросила у него что-то глупое.

– Картер разве не здесь сегодня?

– Здесь, и я хочу тебя в своей постели, – отвечаю, потому что ему нужно подтверждение происходящего.

Его взгляд опустился к моей груди.

– Милая футболка.

Колтон непривычно игрив, или возможно ему просто сложно прийти в себя, после того, как я оттолкнула его. Но, что бы там ни было, я настолько возбуждена, что, кажется, вот-вот взорвусь.

Мои соски проглядывали сквозь тонкую ткань импровизированной ночной рубашки, в то время как мужчина взглядом ласкал мою грудь. Его глаза превратились в разгорячённую лаву. Губернатор так чертовски сексуален.

Он поднял вверх палец, словно знал, что я вновь хочу наброситься на него.

– Просто, чтобы убедиться, что я понял тебя… Картер здесь, и я могу провести ночь в твоей постели, – произнёс гость, но не уверена вопрос ли это.

– Когда мы пошли на первое свидание, я не хотела, чтобы мой сын неправильно понял, если ты останешься, – прошептала я. – Теперь же я хочу, чтобы ты присутствовал в наших жизнях. Хочу, чтобы между нами было всё серьёзно. Не имею ничего против, если Картер узнает, что я люблю тебя, что хочу быть с тобой.

Не знаю, говорю ли я это, потому что Джейк узнал правду, или ещё что, но сейчас я чувствую отчаяние, и откровенно боюсь потерять этого мужчину. Единственного мужчину, которого действительно люблю.

– Я люблю тебя, Эви, – произносит Губернатор, а после сокращает между нами расстояние, подхватывая меня на руки.

Он относит меня в мою спальню, закрывая за собой дверь. После мужчина аккуратно устраивает меня на подушки.

– Ты понятия не имеешь, как сильно я скучал по тебе, – говорит он, расстёгивая пуговицы на рубашке.

Лёжа на спине, я наблюдаю за ним. Этот великолепный мужчина любит и хочет меня за то, что я та, кто я есть. Рубашка соскальзывает с его плеч вместе с галстуком, открывая мужественную грудь и сильные руки. После Колтон занялся брюками – расстегнув, просто избавился и от них. Стоило Губернатору снять свои боксёры, как мой взгляд опускается к его члену, от чего рот наполняется слюной. Я тяжело сглатываю, в то время как во мне всё затрепетало от мысли о том, как его ствол проникает в меня, о том, как ощущается каждое его движение. Колтон подходит к кровати, и я снимаю свою футболку, чувствуя прохладу обнажённой кожей. Но эта проблема исчезает, как только мужчина забирается на постель, накрывая моё тело своим. Сейчас нам не нужны слова – тела расскажут о наших чувствах красноречивее слов. Ощущая жар его кожи, я целую своего полуночного любовника. Язык мужчины сплетается в танце с моим. Между нами нет и миллиметра расстояния. Дразня, его член двигается меж моих ног.

Остановившись, Колт посмотрел на меня.

– Ты такая влажная… Так хорошо.

Я подаюсь к нему бёдрами, нуждаясь в том, чтобы почувствовать прикосновение его шелковисто-гладкого члена к моей киске.

– Не буду мучить тебя ожиданием, если ты хочешь меня.

Мужчина дьявольски улыбался.

– Хочу, – показываю я.

Одним быстрым движением он оказывается во мне. Когда Колтон начинает двигаться, я запрокидываю голову, приоткрыв рот. Так хорошо… Мужчина задевает все точки, задав устойчивый ритм. Обернув руки вокруг его широкой спины, я подаюсь бёдрами навстречу каждому движению. Сегодня в том, что происходит за закрытой дверью моей спальни, нет борьбы за главенство и доминации – это просто чувственная история о паре, что делит одно чувство на двоих. И мне нравится это в Колтоне – то, как он может из порочного превратиться в сладострастного любовника. Он – всё, что мне нужно, всё, что я когда-либо могла желать.

Мужчина сладко занимается со мной любовью всю ночь напролёт, пока солнце не окрасило горизонт. И в свете дня, я молюсь только о том, чтобы не потерять этого человека.

– Расскажи мне, каково это – расти в Калифорнии? – спрашивает Губернатор, медленно и нежно поглаживая мою руку.

– Ну, рядом был пляж – это было удобно, – отвечаю, понимая, что он ждёт большего.

Проблема в том, что дать ему больше, больше открыться и рассказать о своём детстве – это не просто. Кто же хочет вновь вскрывать старые раны? Вновь почувствовать разъедающий огонь на своей коже? Никто. Но Колтон должен узнать меня – к тому же, я сама этого хочу.

– Эви, да ладно тебе.

Мужчина посмотрел на меня, намекая, что ему нужно больше информации.

– Хорошо, – глубоко вдыхаю. – Дедушка Джек работал в компании по производству бутылок. Он просыпался с рассветом. Это значило, что я самостоятельно готовила себе завтраки и ланчи. Дедушка научил меня, как самостоятельно заботиться о себе.

– Что ты делала себе на завтрак? – спрашивает Колтон, пристально глядя на меня.

– Боже! Ты хочешь слишком много деталей, – отвечаю с сарказмом.

Я нахожу его интерес милым. Никто никогда не хотел узнать меня так, как это делает Колтон.

– Ничего необычного… Хлопья «Captain Crunch», «Fruit Loops», «Sugar Crisp». Любые сладкие хлопья, которые дедушка купил на неделе. На обед была ветчина с сыром, а когда у нас заканчивалась ветчина – то просто обычный сэндвич с сыром. Он не был богатым человеком. Получил ранение в ногу на войне. Когда я переехала к нему – мужчине было около пятидесяти. Он был измотан и перегорел изнутри. Думаю, он собирался на пенсию, а после взял меня к себе. Заботиться о ребёнке – дополнительные расходы. Так что он продолжил работать, но, несмотря на это, я никогда не слышала от него ни единой жалобы. Дедушка всегда был добр, хоть и старомоден. Моего отца растила бабушка. Она занималась домом, и дедушка не имел к этому никакого отношения. В смысле, он был совершенно бесполезен здесь – и мне пришлось быстро учиться стирать и убирать в квартире, – объяснила я. – В моём детстве не было ничего увлекательного. Учителя всегда говорили, что я взрослее своего возраста, но это было моим выбором. Я сделала то, что должна, – заканчиваю свой монолог, и внезапно Колтон замыкается в себе.

А после вырывается из своего транса.

– Мне жаль, что это звучало так жёстко. В смысле, должно быть, ты думаешь, что я избалованный мальчишка.

Мужчина улыбнулся, но в этом было видно отражение того самоуничижения, что он испытывал.

– Ты хороший человек, Колтон. Родиться в богатой семье – не проклятие. Хотя многие думают иначе.

Ласково коснувшись его подбородка, я искренне наслаждалась тем, как утренняя щетина колола мою ладонь.

– А что на счёт Джейка и Вероники? Как они появились в этой картине?

Я улыбнулась, вспомнив тот день, когда впервые встретила Джейка.

– Это было начало первого курса. Мы оба посещали школу для глухих. Дедушке тогда было около пятидесяти пяти. Если, когда я появилась на его пороге, он был измотан, то, стоило мне попасть в старшую школу – и он был бы готов лечь, и наслаждаться жизнью. Компания тогда предоставила ему скромный пенсионный пакет, но его вновь оказалось недостаточно, чтобы содержать нас двоих. Я хотела устроиться на работу, но мне было всего пятнадцать – и я понимала, что сделать это будет сложно. Однажды я пошла в кабинет школьного психолога. У меня в руках была стопка книг, потому что рюкзак только что пришёл в негодность – разорвалась шлейка. Джейк, свернув за угол и не увидев перед собой преграду – врезался в меня. Все книги повалились на пол. Он помог мне собрать их, а после представился. Мы разговорились… Ну, ты понимаешь, что я имею в виду. И оказалось, что они с мамой живут всего в паре кварталов от нас с дедушкой. Он пригласил меня на обед, чтобы загладить вину. И я согласилась. Я сразу же влюбилась в Веронику – она была такой ласковой и гостеприимной. А я так устала от боли осознания отсутствия в моей жизни мамы – что женщина легко заменила мне её. Дедушка Джек всегда был немногословным человеком, потому жизнь в доме была очень тихой. Когда я встретила Джейка, то проводила всё время у него. Вероника была весёлой и молодой. Она давала мне советы в отношении мальчиков…

– А что на счёт Джейка? В смысле, я, по крайней мере, решил, что он был влюблён в тебя. Вы, ребята, никогда не были вместе? – спросил Колтон, нахмурившись.

В его голубых глазах пылало беспокойство. Мои мысли вновь вернулись к вечернему признанию мужчины. Я не видела смысла делиться с Колтоном этим. Не было ни шанса, что что-то из этого могло стать реальностью.

– Нет. В смысле, не в старшей школе. У меня были парни, а у него – девушки. А потом, когда настало время для колледжа – Джейк решил, что хочет быть студентом обычного колледжа с переводчиком. Я же не знала, чего хочу. Мне просто было страшно потерять его и Веронику. Джейк хотел поступить в колледж на восточном побережье – вот так мы и переехали. Вероника была влюблена в Калифорнию, потому осталась там, – объяснила я, отметив, как Колтон сжал губы в тонкую линию. – Что? – задаю вопрос, принявшись поглаживать его мужественные ладони. Они казались такими гладкими, непривычными к грубой работе.

– Вероника, она… Как бы это сказать? Я имею в виду, кажется, ты видишь её… просто она вела себя… – Колт замолчал.

– Как сумасшедшая? – закончила я за него.

Если я собираюсь сохранить тайну, то стоит как-то приуменьшить странность поведения Вероники вчера на Колесе обозрения.

– Пожалуй, можно сказать и так, – подтвердил оппонент.

– Думаю, в конечном счёте, она рассчитывала, что мы с Джейком сойдёмся. Кажется, ей не очень нравится то, что мы с тобой так быстро сблизились. Это заставляет её нервничать. Клянусь, Вероника не всегда такая чокнутая. Ты просто застал её в неподходящий момент, – закончила я, глядя в голубые глаза мужчины, лёжа на нем.

В этот момент я возненавидела себя, потому что только что слетевшие с моих уст слова были правдой лишь отчасти.

– У Картера её голубые глаза, – произнёс Колтон ни с того, ни с сего.

Я замираю. У меня тоже голубые глаза, но они – тёмно-голубые, правда, только иногда кажутся серыми. Оттенок глаз Вероники – кристально-голубой, полупрозрачно-синий – такой же, как и у Колтона.

От этих мыслей у меня перехватило дыхание. Я не смогу продолжить играть в эту шараду: если Вероника не расскажет Колтону – сделать это придётся мне. Он умный. Уверена, мужчина сможет принять меры предосторожности, чтобы обезопасить себя. В любом случае, вокруг него всегда крутятся телохранители.

– Да, знаю, – подтверждаю его слова.

Мужчина замолчал, обдумывая что-то. А после, повернув голову, он целует меня в лоб. Отстранившись, Колтон произносит:

– Спасибо, Эви. Спасибо, что поделилась частью своего прошлого.

Я киваю.

– Конечно.

Несмотря на улыбку, я не могу никак успокоиться – сейчас мы с Колтоном спокойно дрейфуем по реке наших отношений, но совсем скоро на пути может встретиться опасная воронка, что может нас разлучить. Только вот он не знает об этом. Я должна поговорить с Вероникой. Джейк знает правду, но мне следует понимать, планирует ли женщина поведать её и Губернатору. Если да – между нами с Колтоном всё может измениться в мгновение ока.

ГЛАВА 29

ЭВИ

Следующим утром у меня не получается достаточно быстро добраться до школы. Я отвожу Картера в его дошкольное подготовительное заведение, а после, когда до звонка остаётся двадцать минут, отправляюсь на работу. Ночью я несколько раз выбиралась с кровати, чтобы написать Джейку сообщение, но он не ответил ни на одно из них. Более того, все они оказались доставленными, но непрочитанными.

Я вновь обнаруживаю себя на полпути к кабинету физической культуры, ощущая, как каблуки громко стучат по полу в моём всё ещё тихом мире. Вчера ночью Джейк был так пьян. Сегодня он будет мучиться от похмелья, но мне хотелось убедиться, что с ним всё в порядке.

Подойдя к кабинету, я сразу замечаю одного из помощников Джейка – Брэдли. Используя руки, спрашиваю на месте ли уже мужчина. Он ответил, что только что сходил в кабинет, чтобы зарегистрироваться, и увидел, что на сегодня Джейк взял больничный.

Заместитель учителя направился в спортзал, чтобы встретить свой первый класс. В моей груди растёт потребность найти Джейка. Проблема в том, что я не могу бросить свои занятия. Не за такое короткое время. И, уже возвращаясь в свой кабинет, я сталкиваюсь с Кэти – она преподаёт философию двенадцатому классу, и работает неполный день, потому в её расписании уж точно есть свободное время.

– Кэти, о, хорошо, ты свободна на первой смене? – неожиданно показываю я, чуть запыхавшись.

Девушка с любопытством посмотрела на меня.

– Да, в первой и второй, я свободна. Я приехала, чтобы помочь с играми на третьей смене, – Кэти ждала моих объяснений.

Выдыхаю.

– Ты не могла бы взять мой класс? Обычно, я бы никогда не попросила об этом, но у меня в семье чрезвычайная ситуация.

Кэти нахмурилась.

– С Картером всё хорошо?

– Картер в порядке. Мне просто нужно уйти, – взмахнула я руками, отчаянно пытаясь донести свою мысль.

Мне не хотелось открывать ей свои жизненные тайны. Девушка входит в моё положение, и я, не медля, несусь к классу, чтобы забрать ключи от машины. Господи! Я даже не согласовала свой утренний график с ней. К счастью, все мои папки в порядке. Вытаскиваю свои утренние лекции, и ложу их посредине своего стола. После, прежде чем уехать, оставляю ей короткую записку.

Подходя к машине, отправляю Веронике сообщение:

«От Джейка утром было что-то слышно?»

Её ответ приходит почти что мгновенно.

«Нет. Я в ужасе, Эви. Джейк был так зол. Он не вернулся домой прошлой ночью. И его всё ещё нет дома. Где он может быть?»

Исходя из её сообщения, я могу только догадываться насколько сильно она испереживалась.

Мне известно только одно место, куда мог пойти Джейк.

Я набираю быстрое сообщение нашему другу – Харви. Он штатный адвокат, который вырос с глухой сестрой Кэролин. Мы с ней хорошие подруги. Обычно Джейк составлял нам компанию – и таким образом подружился с Харви. Они достаточно близки, чтобы мужчина мог обратиться к нему, в случае необходимости.

Секундой позже, как Харви получил моё сообщение, точки на экране пришли в движение. Я благодарна за то, что он отвечает сразу.

«Он здесь. Не говори ему, что я тебе рассказал. У него хреновое настроение».

Уверена, он расстроен. Уже только вспомнив выражение его лица прошлой ночью, когда он признался в своих чувствах – это почти выпотрошило меня. И я ненавижу то, что не могу ответить на его чувства взаимностью. Тем не менее, то, что Джейк с Харви, а не где-то на улице – приносит мне облегчение. В рекордные сроки я приезжаю к холостяцкой берлоге юриста – мне просто повезло, что утреннее движение уже не такое замедленное.

Припарковаться в этой части города – настоящий подвиг, потому мне приходиться заплатить за место на стоянке популярного ресторана, что находится через дорогу. Я забыла проверить этим утром погоду. Небо затянуло тучами – дрожь сотрясает моё тело от того, что холод проникает под тонкую блузку, что я одела. Быстро преодолеваю улицу, скрестив руки на груди, приближаясь к зданию, где живёт Харви. Уже стоя в лифте, я прокручиваю в голове несколько вариантов того, как мне вести себя после вчерашней исповеди Джейка. Его чувства не взаимны, но я люблю его как близкого друга. Хуже всего, во мне зреет страх, что наши отношения никогда уже не станут прежними – возможно, я теперь буду раздражать его, или мужчина может попросту обозлиться. Я боюсь, что разбила его чистое сердце, просто не замечая того, что всё время было перед моим носом. Чувствую себя полной идиоткой.

Сделав несколько небольших вдохов, я стучусь в квартиру Харви. У него не заняло много времени открыть двери, и когда юрист сделал это – его глаза расширились, словно он шокирован тем, что увидел меня на своём пороге.

– Эви, какого чёрта ты здесь делаешь? – произнёс он, одновременно с этим задействовав и руки.

Я закатила глаза на это. Иногда он может быть полным глупцом.

– Входи, – показывает мужчина, пропуская меня в свою огромную квартиру.

У него так просторно. Совсем скоро мой взгляд натыкается на Джейка, что сидит на диване, облокотившись на его бок, подперев голову рукой, как будто он глубоко увяз в собственных мыслях.

Стоило мне встать перед ним, как мужчина даже не поднял свой взгляд – от этого всё внутри меня замирает. Я касаюсь его плеча, желая привлечь внимание, хотя понимаю, что Джейк уж точно почувствовал моё присутствие рядом.

– Я волновалась за тебя, – показываю.

Харви, что стоял за диваном, пожал плечами. На мгновение, я поднимаю на него взгляд, и мужчина беззвучно говорит, что будет в своём кабинете. От того, что мы сможем с Джейком поговорить наедине, мне становится немного легче. Неизвестно, как много знает Харви.

Джейк выглядит потрёпанным: его тёмные волосы торчат во все стороны, на серой футболке видны грязные пятна, джинсы низко сидят на талии, кроме того – он босиком.

– Тебе не стоило волноваться за меня. Я взрослый мужчина, и могу о себе позаботиться, – наконец, посмотрев на меня, отвечает оппонент, используя руки.

Только вот оппонент не смотрит мне в глаза, словно не в силах сделать это.

– Джейк, пожалуйста, – сочувствующе смотрю на него. – Что бы ни произошло, ты останешься моим лучшим другом, отцом моего ребёнка. Я могу только догадываться о том, что ты чувствуешь, – показываю, но мужчина только подымается с дивана и отходит на несколько шагов.

Чувствую себя не в своей тарелке. Конечно, за все годы, у нас с Джейком были разногласия. Это естественно, учитывая, насколько мы были близки. Раньше это заканчивалось гневом и сожалением. На этот раз Джейк выглядит так, словно его глубоко ранили… Словно его мир встал с ног на голову. И я не могу винить его за эти чувства. Я не только предала его доверия – и мать, и даже отец, которого он никогда не знал, тоже сделали это. Следую за мужчиной на кухню Харви, держась на расстоянии нескольких шагов. Он открывает холодильник, вытаскивая оттуда ёмкость с лимонадом. Я вздрогнула, подумав о том, насколько тот отвратительный на вкус после похмелья. Джейк тоже вздрагивает – и, наконец, наши глаза встречаются. Мужчина поставил коробку обратно, а на его губах появилась кривоватая улыбка. Понятия не имею в чём причина, но этот крошечный жест даёт мне кое-какую надежду.

– Это всё, что есть у Харви, и я уже прочистил свои кишки, так что волноваться не о чем, – показал Джейк, пожимая плечами.

По крайней мере, он разговаривает со мной.

– Не смотри на меня так, Эви. Я был пьян. Мне жаль за тот поцелуй вчера. Не делай из этого то, чем оно не является.

Я уже была готова ответить, как мужчина останавливает меня, подняв ладонь.

– Не надо, ладно? – Джейк вздыхает. – Я знаю тебя. Ты хочешь препарировать каждую сказанную мной мелочь. Хорошо… – он замолчал, запустив ладони в свои взлохмаченные волосы. – У меня есть чувства к тебе – ты это хочешь, чтобы я признал? Как я могу отрицать?

Моё сердце сбилось с ритма от этого.

– Понимаю, ты не воспринимаешь меня в этом смысле. Возможно, это наконец-то прекратиться, и я смогу двигаться дальше. Не хочу, чтобы между нами были какие-то плохие чувства. Это не лучшим образом скажется на Картере, – показал Джейк. Выглядит так, словно он долго думал об этом. Но оппонент прав – и глупо с ним спорить. Какой смысл разбираться в этом, если я не разделяю его чувств?

Я бросаюсь к нему, слишком остро нуждаясь в том, чтобы обнять Джейка, благодаря за понимание и добрую душу.

– Что бы я без тебя делала? – отвечаю, но мои руки обёрнуты вокруг него, и я понимаю, что мужчина не может ни слышать меня, ни хотя бы видеть губы.

Оппонент прижимается носом к моим волосам, как и всякий раз, когда я его обнимаю – он, вдыхая, наслаждается моим запахом. Это кажется неловким. Я отстраняюсь, пытаясь сгладить неудобство. На протяжении многих лет я думала о совместимости меня и Джейка. Как иначе? Он красивый и добрый. Мы хорошо ладим. Но я никогда не чувствовала между нами искры. Хотя и хотела этого. Я уверена, что у нас почти получилось в ту ночь, когда мы зачали Картера. Возможно, мы оба задавались этим вопросом, и алкоголь, в итоге, дал нам мужество сделать эту ночь особенной… Но едва ли это можно было назвать «крышесносным сексом». Не то, что с Колтоном. Возможно, не появись Губернатор в моей жизни, я бы так и не узнала, что существует такое притяжение. Но мы встретились, и я влюбилась в этого мужчину. Мне не избавиться от этого чувства, да и это не будет справедливым по отношению к Джейку. Мне остаётся только надеяться, что однажды он встретит подходящую женщину, с которой разделит это влечение.

Джейк виновато улыбнулся, словно понимал, что я поймала его за тем, как он вдыхал запах моих волос.

– От некоторых привычек сложно избавиться. Не волнуйся, я буду в порядке. Но, с чем мне не справиться, так это с тем, что вы с моей мамой лгали.

С моих губ срывается протяжный вздох.

– Я тоже была так потрясена этим.

Следую за Джейком обратно в гостиную, и сажусь рядом с ним на диван. Я рада, что отношения между нами вернулись на круги своя, и, видимо, былое напряжение рассеялось и вовсе. Окидываю быстрым взглядом квартиру Харви. Она декорирована в стиле девяностых.

– Здесь мило, – показываю.

Джейк посмотрел на меня понимающим взглядом, и мы улыбаемся друг другу. Но проходит мгновение, и я понимаю, то мне нужно расспросить мужчину, что у него на уме после откровения своей матери, потому что, после того, как Вероника поделилась со мной этим – я чувствую себя её соучастницей.

– Я просто не могу поверить, что родился в этом городе. Что Матис – моя семья. Нет, забудь, я ему оказался не нужен.

– Ох, Джейк. – Моё сердце болело за него. – Я понимаю твои чувства.

Мужчина посмотрел на меня с пониманием.

– Знаю, Эви, знаю, – показал он.

Оппонент кажется таким грустным. Словно чёрное облако, нависшее над нами, не отставало ни на шаг.

Мгновением позже, Харви вышел со своего офиса, показав:

– Вы, ребята, должны это увидеть.

Он поднял пульт дистанционного управления, направил его на свой телевизор, и включил его. Затем, нервничая, переключил несколько каналов. Появились субтитры. И лицо Колтона на экране. Бабочки запорхали в моём животе, как и всякий раз, когда я вижу его. Он, как и говорил, проводил пресс-конференцию. Губернатор облачен в тёмно-синий костюм, белую рубашку и красный галстук. Его тёмные волосы зачёсаны назад – он выглядит так могущественно, сдержано и целеустремлённо. Мужчина произносит речь, объявляя, что будет баллотироваться на пост Президента. В конце своего монолога, он чуть изогнул уголок губ, являя прессе ту улыбку альфа-самца. Интересно. Сколько женщин, смотрящих трансляцию, упали в обморок от вида этого кандидата? Колтон очарователен, уравновешен, и хочет изменить ситуацию.

Кто-то спросил его о том, окажет ли семья Матис поддержку его кампании. Я знаю, что нет. Колтон не очень близок с ними, поскольку не входит в семейный бизнес, избрав вместо этого путь юриста и политика. Улыбнувшись, мужчина отвечает:

– Нет. Семья Матис не будет иметь никакого отношения к кампании.

Далее Губернатор рассказывает о том, что планирует честно бороться за пост, и хочет сосредоточиться на вопросах, что затрагивают сердце и душу американцев. Камера фокусируется на другом репортёре, который спросил:

– Это правда, что Вы недавно воссоединились со своей давно потерянной матерью?

Вопрос возник на экране, и моё сердце дрогнуло. О, Нет! Бедный Колтон… Только не это. Он не должен был узнать это вот так…

– Простите, Сэр. Я понятия не имею, о чём вы говорите, – холодно отвечает Губернатор.

Его голос звучит ровно, словно его и вовсе не задела эта информация. Я наблюдала за тем, как он посмотрел в сторону, где стояли Ал и его отец. Ни один из них даже не дрогнул.

– Следующий вопрос, пожалуйста, – как ни в чём ни бывало, вновь перенаправил своё внимание на прессу Колтон.

– Это правда, что у Вас есть брат, о котором Вы не знали? – спросил другой журналист.

У Колтона вид как у оленя в свете фар, прежде чем это выражение сменяется абсолютным замешательством. О, Господи! Как пресса узнала об этом?

– Не уверен, о чём Вы говорите, – ответил Губернатор. Становится понятно, что у него нет ни единой подсказки.

Кто-то что-то пододвигает, а потом встаёт перед Колтоном. Это женщина в строгом фиолетовом костюме. Она выглядит ухожено. Улыбнувшись на камеру, новоприбывшая произносит:

– Спасибо, что пришли сегодня.

Я замечаю, как Колтон уходит в сторону, где стояла его команда безопасности. Моё сердце так остервенело бьётся в груди, пока я пытаюсь понять, что всё это значит. Кто рассказал это СМИ? Зачем они это сделали? Кажется, меня стошнит прямо здесь – на новый ворсистый ковёр Харви. Повернувшись, смотрю на Джейка – кажется, он в таком же замешательстве, как и я.

– Не знаю, Эви. Когда мама вчера рассказала мне, то добавила, что не собиралась когда-нибудь открывать правду Колтону. Она верит в то, что Джеймс убьёт её в случае чего. Я злюсь на маму, но я чертовски уверен, что не хочу видеть её мёртвой. Сегодня я понимаю, что она делала всё возможное, чтобы защитить меня. Как я могу ненавидеть её за это? Джеймс Матис мой…

Джейк остановился, а после буквально вынудил себя показать слово «отец». Я могу только догадываться о том, как оно бы прозвучало.

– Джеймс Матис – дьявол, Эви. И хотелось бы мне возненавидеть Колтона, потому что ему не нужно было беспокоиться об аренде или еде, как нам, он рос без стеснения в деньгах, но всё же он не просил такой жизни. Он не просил, чтобы его растил слетевший с катушек мужчина. Мне жаль парня.

– Это не закончится сожалением, Джейк. Вероника должна поговорить с ним, прежде чем СМИ раздуют с этого историю. Ей стоит это сделать, прежде чем у них появиться возможность соврать. Колтон заслуживает того, чтобы узнать, что у него есть мать, которой он был нужен. Он вырос, чувствуя себя так же, как и я – нежеланным и нелюбимым.

Улыбка пропала с губ Джейка.

– Ты никогда не была нелюбимой.

Я протягиваю ладонь, чтобы коснуться его плеча, а после продолжаю показывать:

– Ты знаешь, что я имела в виду, Джейк. Ты знаешь, как я чувствовала себя из-за того, что мама бросила меня. Ты знаешь, каково мне было нести на себе бремя того, что я неполноценна и недостаточно хороша для неё. Я почувствовала облегчение, когда Вероника рассказала, что ты рождён вследствие искусственного оплодотворения, потому что это значит, что она так чертовски сильно хотела тебя, что была готова пройти через всё это и вырастить тебя в одиночку.

– Дерьмо, ребята, вы убиваете меня.

Харви шагнул вперёд, его глаза немного блестели. Я даже забыла, что он стоит рядом.

– Харви, ты что, плачешь? – показываю я, пытаясь сдержать смешок.

В этом нет ничего смешного. Просто Харви – этот серьёзный парень редко показывает свои эмоции. Сейчас сам факт этого говорит о серьёзности ситуации. Он отмахнулся от нас, после показав:

– Если вы когда-либо расскажете что-то Каролине, клянусь, я буду отрицать это и назову вас, ребята, лжецами.

По какой-то причине это глупое заявление разряжает напряжённую обстановку и мы втроём истерически смеёмся. Возможно, это просто потому, что смеяться легче, чем плакать. Последствия сегодняшней пресс-конференции могут для всех нас оказаться серьёзными. Если мужчина ещё не знает правду – это ненадолго.

Существует вероятность, что Колтон повернётся ко мне спиной – и я не знаю, как смогу научиться жить без него.

ГЛАВА 30

КОЛТОН

У меня кружится голова, пока член моей группы безопасности уводит меня со сцены к чёрному входу, где меня уже ждёт лимузин. Отец и Ал уже внутри.

– Какого чёрта произошло? – я переводил взгляд с одного мужчины на второго. – Почему я не был готов к этой подставе? Какого дьявола они заговорили об этом?

Я задавал вопрос за вопросом, не давая шанс ни одному из них ответить.

– Не имею ни единого грёбаного понятия, – произносит Ал, выглядя так, словно его вот-вот стошнит.

Он повернул голову ко второму мужчине, и мы оба смотрим на него в ожидании ответа. Папа с силой сжал челюсть, а его карие глаза выглядят почти чёрными.

– Отец? – спрашиваю, и он передаёт мне свой телефон.

– Пока мы разговариваем, эта статья уходит на печать, – сказал он. В его голосе ни капли удивления.

На главной странице «The Sun» фото Эви, где она сидит в кафе с Вероникой. Моя первая мысль – что отец вытворил на этот раз? На фото видно, как женщины, поставив локти на стол, наклонились друг к другу, словно пытаются минимизировать то, что кто-то подслушает их разговор. Мои глаза опускаются к заголовку.

Разрушительная история – эксклюзивные подробности.

Как только Колтон Матис собрался объявить о своём намерении баллотироваться на пост Президента, его новая горячая рыжеволосая пассия вступает в сговор с женщиной, что сбежала от него, когда тот был маленьким мальчиком.

Моё сердце замирает, пока я читаю эти первые слова, осознавая, что отец никак не мог иметь к этому какое-либо отношение. Как Эви оказалась втянутой в этот скандал? Она с самого начала собиралась причинить мне боль? Я не хотел верить этому, но эти слова были прямо передо мной. Черным по белому. Не в силах остановиться, продолжаю читать.

Родители Колтона, Джеймс и Вероника Матис, поженились 5 июня 1983 года. Джеймс, член известной семьи Матис, влюбился в начинающую актрису и истинную красотку – Веронику Дэвис.

Сбоку была размещена фотография молодой Вероники.

Джеймс Матис – известный адвокат и партнёр чикагской юридической фирмы «Матис и Лори» – хотел податься в политику. Молодая семья возросла, когда Вероника родила своего первого сына Колтона, а три года спустя – Джейка. Для видимости, они были просто идеалом отношений. Богатство, красота – но едва ли в этом счастье. Джеймса обвиняли во множестве романов с другими адвокатами в его фирме. Вчера мы встретились с одной из его бывших любовниц – секретарём в его офисе, – и попросили прокомментировать ситуацию. Она сказала:

– Джеймс всегда был особенным для меня.

Подтверждает ли это их роман? Пусть рассудят люди. И Виктория. Ходят слухи, что у неё тоже были отношения на стороне. Кто мог бы подумать, что у самых богатых людей Америки так много драмы в жизни?

В 1989 году семья пережила кризис, когда огонь уничтожил их поместье. После этого все следы Виктории Дэвис и её сына Джейка Джеймса Матис исчезли. Мистер Матис использовал собственные связи, чтобы стереть все доказательства существования его жены и сына. Мы проконсультировались с экспертом ФБР, который пожелал остаться анонимным, и он признал, что стереть данные о существовании человека не так уж и сложно. На самом деле, для ФБР это обыденное дело, когда агенту приходится залечь на дно, или если человек или семья попадает в программу защиты свидетелей. Учитывая богатство и связи Джеймса Матис, у него на руках оказались все необходимые инструменты, чтобы это осуществить. (Аноним, агент ФБР)

Внизу статьи было фото, как я покидаю квартиру Эви этим утром. Иисус! Эви… Вероника… Джейк… Каковы шансы? Эви знала? Могла ли она спланировать это? Её наняли мои противники, чтобы та проникла в мою жизнь, а после – уничтожила?

Я отбрасываю телефон отца, а после кричу водителю остановить автомобиль.

– Нет… – вмешивается папа. – Эта история – сейчас это удар прессы. Тебе будут наносить удары. Мы должны доставить тебя в безопасное место, – произносит мужчина, словно искренне беспокоиться обо мне.

Он грёбаный лжец. Все вокруг меня – грёбаные лжецы. Мне нужно сбежать от них всех.

– Останови машину сейчас же, – кричу я. – Или я выпрыгну.

Отец поднимает ладонь, дав водителю знак остановиться. Даже сейчас, во время моей грёбаной кончины он заправляет всем. Не могу даже смотреть на него. Понятия не имею, сколько из прочитанной статьи было правдой, но я понимаю, что хотя бы зачатки истины в ней есть. И если это так, то я ненавижу человека, что сидит передо мной.

Как только машина останавливается, задаю отцу ещё парочку вопросов.

– Как так получилось, что у меня есть брат, но я не помню его? – срываюсь я.

Папа пожимает плечами.

– Огонь травмировал тебя. Терапевт сказал, что разум заблокировал всё, что связано с травмой. Думаю, таким образом, ты заблокировал и Джейка.

– Почему Джейк и мама уехали?

Моё сердце разбилось, когда я задаю этот вопрос, не чувствуя ничего, кроме презрения к мужчине передо мной. Он преподносил себя, словно был моим ангелом-хранителем, отдавая лучшее в жизни, желая, чтобы я преуспел, но, на самом деле, просто использовал меня, чтобы заполучить власть в свои руки. Игра в шахматы, где он выбивал всех игроков, пока не остался единственным, кто выстоял. Вот почему вчера он обсуждал со мной будущее. Отец сказал, что хотел бы стать Начальником штаба, если я стану Президентом. И, естественно, я ответил – «конечно». Этот человек не заботился обо мне. Он просто был властолюбивым эгоистичным мудаком. Хотел руководить этой страной через меня, потому что самостоятельно это делать не мог. Я почувствовал, как боль разрывала моё естество.

– У неё был роман, Колтон, – тяжело вздохнул оппонент, пытаясь выставить себя жертвой.

Как если бы я мог испытывать к нему симпатию. Джеймс Матис был хорошим актёром, стоит признать это.

– Прекрати это дерьмо, отец, – парирую я.

– Справедливо, – пожимает он плечами. – Но я даже не был уверен, что Джейк от меня. Не думаю, что это так.

Оппонент сжал губы. В моих мыслях всплыло лицо Джейка, повиснув там, словно картина в раме. Разум тщательно прорисовывает черты его лица. Он сын моего отца. Он даже больше похож на него, чем я.

От осознания этого по телу прошла холодная дрожь.

– Так почему? Почему ты забрал меня у неё? – кричу я так громко, что чувствую боль в горле.

Лицо отца покраснело, когда его ответ разнёсся по салону.

– Он был глухим, Колтон. Мы были бессильны. Я хотел стать Генеральным прокурором, вот только твоя мать не могла быть со мной, потому что у нас родился неполноценный сын, о котором она должна была заботиться.

На этих словах отвращение с такой силой захватывает меня, что я подаюсь вперёд и хватаю отца за шею.

– И вот она, правда. Ты мне отвратителен, – произношу, впиваясь пальцами в его шею.

Потеря контроля испугала меня, но я растворился в боли, скопившейся за все те годы одиночества… В боли, что чувствовал по отношению к брату, которого не знал – от этого мне хотелось убить собственного отца. Его лицо стало красным, как свёкла, и я понимаю, что он не может дышать.

– Колтон, мужик, не делай этого.

Я не осознавал, что Ал пытался оторвать мои руки от отца, пока друг не назвал меня по имени, но гнев и боль все ещё затмевали мой разум. Я хочу, чтобы он умер. За все те годы вины, потому что мужчина отказался от всего, ради меня – это было притворством. Притворством… И я оказался глупцом, сыгравшим свою роль. Я оказался его билетом в Белый дом. Грёбаное средство достижения цели.

– Колтон, полегче, чёрт возьми, – усмехнулся Альберт, наконец, отрывая мои руки от шеи Джеймса.

Я откидываюсь на спинку своего сидения, рвано дыша. Чувствую, словно стенки машины сжимаются вокруг меня, я открываю дверь, и выхожу на улицу. Едва мои ноги коснулись асфальта, я стремительно уношусь прочь.

Ал следует за мной.

– Колтон, подожди, – кричит он, ухватив меня за плечо.

Не оборачиваясь, я огрызаюсь:

– Свали нахрен.

– Я ничего не знал, мужик, – умоляет он, не отставая от меня. – Я в таком же шоке, как и ты, – добавляет друг.

И я верю ему. Во всяком случае, он всегда был мне верен, и только что уберёг от убийства отца. Альберт оставляет меня в покое. Ничего не соображаю. Ощущение, словно я иду сквозь самый эпицентр урагана. Вокруг меня всё вращается с такой силой, что я не понимаю, какое выбранное мной направление будет безопасным.

Сейчас середина дня, и снаружи светло. Кто-то мог узнать меня. Дерьмо, мне нужно быть осторожным. Я только что объявил, что собираюсь баллотироваться, и вокруг разверзся такой скандал, словно это худшее, что могло произойти. СМИ не дадут мне покоя. Поднимаю лацканы пиджака, надеясь хоть как-то скрыть лицо, но едва ли это помогает. Меня трясёт изнутри. Я должен убраться с улицы, прежде чем кто-то узнает меня. Скрываюсь в переулке – вероятно, это не самый умный поступок, но стоит мне подумать об Эви и Картере, как мой разум и сердце начинают кровоточить от боли.

Эви знала правду о моём прошлом, и не рассказала мне. После всех этих ночных разговоров. То, как она говорила о Джейке и Веронике. Она просто не могла не знать. Я открыл ей своё прошлое. Рассказал обо всей боли, что скрывал внутри – об уходе матери. И она ни разу не сказала: «Хэй, твоя семья прямо здесь, под твоим грёбаным носом». У неё было так много шансов сделать это. Чёрт возьми, так много возможностей… Но девушка выбрала ложь. Они все лгут. Нет никого, кому я могу довериться. Все хотят урвать от меня кусок. Выходя из переулка, я возвращаюсь на переполненную улицу. Теперь, то, что кто-то меня узнает и обнародует местоположение – вопрос времени. СМИ кружат надо мной словно стервятники. Они задавали те вопросы, на которые я был не в силах ответить.

Я звоню единственному человеку, в котором уверен, что он не продаст меня. Она отвечает после первого же гудка.

– Кэсси, мне нужно, чтобы ты приехала и забрала меня, – произношу прежде, чем она успела даже поздороваться.

– Колтон, Бога ради, где ты? Вся эта ситуация ужасна.

– Возьми бумагу и ручку, и запиши адрес. Встретимся там, через двадцать минут.

– Уже в пути, дорогой. Я так рада, что ты позвонил.

ГЛАВА 31

ЭВИ

– Эви, успокойся, – показал Джейк.

– Грёбаный ад. Это ведь произошло на самом деле? – жестами показал Харви, а после вытащил свой телефон из кармана брюк.

Комната начала вращаться. Хуже способа, чтобы Колтон узнал правду, и не придумаешь. Рухнув на диван, опускаю голову между коленей. Разве не это делают, когда чувствуешь, что вот-вот потеряешь сознание?

Харви махнул Джейку, и я краем глаза заметила, как они что-то сосредоточено читают на телефоне юриста.

– О, Христа ради, – прорычала я, но кто знает, как это на самом деле прозвучало.

Харви бросил на меня настороженный взгляд, в то время как я, сократив между нами расстояние, вырвала телефон прямо из рук мужчины. Нервы и без того на пределе – у меня нет терпения играть в игры. Но увиденное шокировало меня. На фото были запечатлены мы с Вероникой, когда сидели в кофейне. Во время той нашей встречи в прошлую субботу в «Loop». Должно быть, кто-то подслушал, как Вероника рассказывала мне историю своего прошлого. Когда, чёрт возьми, они успели сфотографировать? Глядя на изображение, я чувствую, как к горлу подкатывает тошнота.

Джейк подходит ко мне, показывая, что я выгляжу очень бледной, предложив при этом присесть. С телефоном Харви в руке я вновь падаю на диван. Читая статью, не могу сдержать ругательства. Ложь, так много лжи. И Вероника на самом деле Виктория? Второе имя Джейка – Джеймс? Я даже не знала, что у него есть второе имя. Подняв взгляд, задаю ему вопрос. И его ответ: «нет, никакого второго имени». Пресса препарировала нашу жизнь, но никто даже не удосужился узнать наши имена. Когда реальность происходящего обрушивается на меня – моё хладнокровие сменяется глобальным беспокойством. Теперь газетчики не дадут мне покоя. Моя жизнь измениться, и Картер… Бедный невинный Картер – из-за этой статьи, все, кого он любил, оказались брошены под автобус безжалостности общественности и репортёров.

Написанное было грубым, лживым и откровенно сомнительным. Кто бы не был автором – он точно хотел убедиться в том, что Колтон не станет баллотироваться на пост Президента. Это заставило меня задаться вопросом, нанял ли кто-то из его оппонентов слежку за мной? Подобного рода вещи постоянно можно увидеть на телевидении, и, должно быть, такое не редко происходит и в реальной жизни. Но, худшее – после прочтения этой статьи, Колтон возненавидит меня. Дьявол, исходя из неё, я выгляжу так, словно хотела уничтожить великолепного Колтона Матис.

Колтон – мужчина, который показал мне, что такое любовь, мужчина, который заставил меня открыться, отдать ему часть моего сердца – он будет смотреть на меня с тем недоверием, с которым смотрит и на всех других женщин. Это слишком, особенно после тех интимных моментов, что мы разделили менее чем двадцать четыре часа назад. Как фатум может быть настолько жестоким и непредсказуемым? Я всю жизнь жаждала любви. Да, у меня была Вероника, Джейк и Картер – я не могу жаловаться. Это даже близко не то, как я чувствовала себя в детстве. Так одиноко, опустошённо. Мне повезло найти семью, но был и Колтон – я верила, что он моя вторая половинка. Вспомнив о своих мечтах, о том, как мы поженимся, и однажды у нас появятся дети, я рассмеялась над собой. Я надеялась подарить Картеру брата или сестру, и ту семью, что распалась после нашего расставания с Джейком. Теперь же всё покатилось к чертям.

Потянувшись к сумочке, вытаскиваю свой телефон. Мне нужно написать Колтону. Нам нужно поговорить. Я должна объясниться. Но прежде чем я успела набрать сообщение, замечаю на экране значок сообщения от Вероники.

«Эви, напиши мне, пожалуйста».

А после ещё одно:

«Эви, это очень важно, пожалуйста, выйди на связь».

«Эви, где ты?»

«Эви, пожалуйста, дорогая, выйди на связь».

Её сообщения переполнены паникой. Набираю ответ:

«Где ты?»

«Дома у Джейка».

«Выезжаю».

Я поднялась на ноги, чтобы покинуть квартиру Харви, забыв даже о том, что сам хозяин и Джейк тоже здесь. Я уже была у двери, когда Джейк бросился мне наперерез, показывая:

– Куда ты?

– Встретиться с твоей мамой у тебя дома.

– Я с тобой, – ответил мужчина.

Я бросила взгляд на его босые ноги, напоминая Джейку, что ботинки бы не помешали.

Мужчина поднял указательный палец вверх, а после направился куда-то в дальнюю часть квартиры Харви. Минутой позже, он прошёл по коридору, приближаясь к двери, пытаясь натянуть на ноги обувь.

Джейк поблагодарил Харви, тот же хлопнул его в ответ по спине, кивнув головой, велев разобраться со своими делами.

Всю дорогу к лифту мы с Джейком не разговариваем. Интересно, что он почувствовал, читая ту статью. Там сказано, что у обоих его родителей были интрижки, но ничего конкретного на этот счёт не упоминалось. И ещё существовал тот факт, что Вероника – не настоящее имя его матери.

Перебежав улицу, мы направились к моей машине, припаркованной на стоянке у ресторана. Забравшись внутрь, я поспешно завожу автомобиль, нуждаясь в том, чтобы скорее добраться до Вероники. За всю поездку, Джейк был тих. Он просто смотрел в окно. Внезапно мужчина стал частью очень хреновой семьи. Представить не могу, что твориться у него в голове.

Когда мы подъехали к его дому, трудно было не заметить длинную череду фургонов, каждый из которых был с логотипом той или иной новостной станции. На тротуаре стояло ещё больше репортёров, операторов и женщин – все они ждут того, чтобы сделать удачный кадр. Все они ждут момента, чтобы уличить момент и задать свои вопросы об этой, вне сомнений, эксклюзивной истории. Судя по всему, им плевать, что мы тоже люди. Плевать, что нам тоже может быть больно. Им все равно, что наши жизни перевернулись с ног на голову. Нет, эти репортёры жаждут крови.

Замечаю, что Джейк потянулся к своему телефону, отправляя своей маме сообщение.

Он показал:

– Она сходит там с ума, Эви. Я должен пойти и забрать её. Не могу оставить её здесь.

Я киваю. Несмотря на мою злость из-за всего происходящего, мне больно за то, через что приходится пройти Джейку. Он не бросит Веронику.

– Я буду в порядке. Остановлюсь, и ты выйдешь, – показываю я.

Джейк же ответил, чтобы я объехала корпус, а после подобрала их.

На секунду я убрала руки от руля, управляя только коленями.

– Ты уверен?

Мужчина кивнул, и я останавливаю автомобиль рядом с входом в здание. Сначала ничего не происходит. Репортёры не двигаются, но потом один из них вспоминает, кто он на самом деле – и быстро бежит к нам. Моё сердце в сумасшедшем ритме зашлось в груди от мысли о том, каково Джейку будет, но тот поднимает руку, отгораживаясь от работников СМИ, и использует свой ключ, чтобы отпереть дверь. Непохоже, что кто-то следует за ним. Выдыхаю, не заметив, что затаила дыхание, а после, когда внимание репортёров переходит ко мне – вдавливаю педаль газа в пол. Адреналин вскипел в моей крови, и я с беспокойством сворачиваю за угол. Как мне затормозить, чтобы подобрать Джейка и Веронику? Что если они последуют за машиной? Я знаю, репортёры могут сделать это. Свернув в поворот, быстро проскакиваю на красный, и пишу сообщение Колтону.

«Колтон, пожалуйста, ответь. Я знаю, о чём ты думаешь, но всё, что СМИ говорит обо мне – ложь. Я никогда не хотела причинить тебе боль».

Нажимаю «Отправить». Колтон ненавидит меня. Я чувствую это нутром. Он действительно презирает меня. Мужчина не ответит. К тому времени, как я возвращаюсь к повороту, Джейк и Вероника уже ждут меня на тротуаре. Джейк в защищающем жесте обнимает свою маму. Как только я подъезжаю к ним, и останавливаюсь – репортёры настигают нас. Так много вспышек. Губы журналистов двигаются с сумасшедшей скоростью, выдавая миллион вопросов в минуту. Моё сердце гулко бьётся в груди, от чего я едва могу дышать. Джейк занимает переднее сидение, в то время как его мама садиться сзади. Мужчина жестом показывает мне ехать, но я застыла, не в силах справиться со своим телом.

Вероника хлопнула меня по плечу, и, схватив за подбородок, вынуждает смотреть в её глаза. Глаза, что напоминают мне о Колтоне и Картере.

– Эви, дорогая, ты должна ехать. Если они выяснили, где живёт Джейк – возможно, они уже знают и то, в какой школе учится Картер.

На последних словах моя паника сменяется потребностью защитить сына, и я с силой вдавливаю педаль газа в пол. Репортёры не отступают, и я опасаюсь того, что могу задеть кого-то. О, Боже. Мой мальчик, мой бедный мальчик. Глубоко внутри, я понимаю, что весь этот хаос начался ещё задолго до моих отношений с Колтоном, но почему-то я чувствую ответственность за произошедшее. Ведь именно из-за моей связи с Губернатором давно забытое прошлое всплыло на поверхность.

Не знаю, следует ли кто-то за нами, но на всякий случай бросаю взгляд в зеркало заднего вида, чтобы убедиться в том, что мы оторвались. Я не профессионал в этом.

Мой телефон завибрировал – пришло сообщение от Ала. Я даже не подозревала, что у него есть мой номер.

«Эви, встретимся на углу Рузвельта и девяностого шоссе.»

Мы остановились на красный свет, и я набираю ответ. Сейчас у меня нет времени на встречи с Алом.

«Нет!»

«Тебе понадобиться моя помощь, чтобы сбежать от прессы. Пожалуйста».

«Это Колтон попросил тебя сделать это?»

Джейк толкнул меня, когда на светофоре загорелся зелёный, чтобы я вернула своё внимание дороге. Он расстроен тем, что я занята перепиской, но мне нужно узнать отрёкся ли от меня Колтон. Я должна знать, значу ли ещё что-то для него. Как только я выжимаю газ, то замечаю ответ Ала.

«Да. Часть его команды безопасности будет рядом с тобой, пока всё не утихнет. Он так же снял номер в отеле для тебя, Картера, Вероники и Джейка, чтобы репортёры вас не нашли».

Джейк вновь толкает меня. Из-за меня образовалась пробка. Уверена, не один водитель уже посигналил мне. Мы не так далеко от «Loop». Было бы безопаснее забрать Картера, когда рядом окажется служба безопасности.

– Что ты делаешь? – показал Джейк.

– Просто доверься мне, – отвечаю я.

Понимаю, мои слова словно пытка. Я скрыла от него секрет его матери. Я причинила ему боль и, тем не менее, Джек кивает головой, позволяя мне делать то, что я считаю нужным. Это даёт мне некоторое облегчение от того, что мужчина все ещё верит мне, – возможно, наша дружба разрушена ещё не до конца. В то время как я еду вдоль улицы, я понимаю, что должна вернуться в школу. Когда на светофоре вновь вспыхнул красный, прошу Джейка, чтобы он сообщил руководству, что я не могу вернуться сейчас к работе.

Свернув на угол Рузвельта, замечаю Ала. В своём тёмном кашемировом пальто, он выглядит здесь абсолютно неуместно. Он высокий – немного выше Колтона, но такой же огромный. У мужчины светло-голубые глаза и русые волосы. Я наблюдала несколько раз за тем, как Колтон разговаривает с Алом по телефону, и поняла, что этот мужчина – тот ещё дамский угодник. Несмотря на то, что мне было известно о том, как складывались раньше у Колтона отношения с женщинами, но меня всегда терзало любопытство, был ли он таким же бабником, как и его лучший друг? Мне страшно и подумать, что он может вернуться на старый путь.

Ал садится на заднее сидение моей машины. Думаю, он что-то говорит, но не уверена. Через зеркало заднего вида, я вижу, как Вероника разговаривает с ним. А после она привлекает к себе внимание Джейка, принявшись общаться с ним при помощи жестов. Джейк показывает мне свернуть на подземный паркинг. Они говорят, что мне следует оставить там свою машину. Менее чем через минуту, стоило мне припарковаться, возле нас затормозил чёрный внедорожник, в котором мы продолжим свой дальнейший путь.

Такой же автомобиль Колтон использовал от случая к случаю. Открывая дверцу, не заметив, как задержала дыхание, я надеюсь увидеть прекрасную улыбку Колтона. Но на заднем сидении никого. Следовало понять, что Губернатор помогает нам, потому что он хороший мужчина, а не потому, что у нас есть шанс сберечь отношения. Потеря разрывает моё сердце на куски.

Ал махнул мне, привлекая к себе внимания.

– Этот мужчина отвезёт тебя к сыну. А после – в отель. Если вам нужна одежда или какие-либо принадлежности – дайте ему знать, и он достанет это, – очень кстати добавил лучший друг Колтона.

Я замечаю, что он то и дело возвращается взглядом к Джейку.

– Спасибо за все, Ал.

– Не благодари меня. Это всё Колтон, – улыбнулся он, но это выглядит грустно.

– Он не хочет отвечать на мои сообщения, – произношу я, надеясь, что мужчина даст мне кое-какую информацию о Колтоне. Что угодно. Я словно голодное животное в поисках объедков.

– Он расстроен. Сегодня его застали врасплох. Дай ему время, – вновь улыбнулся Ал, подмигнув, показывая, что он понимает серьёзность ситуации.

– Ладно, – отвечаю я.

Ал вновь вернул свой внимание Джейку.

– Итак, ты его брат, ха? Теперь это имеет смысл, – произнёс мистер Уолш. После Ал перевёл взгляд на меня, чтобы через мгновение вновь устремить его на Джейка. – Когда-то он должен тебя вспомнить, – добавил он, и я замерла.