Мистер «Не-тот»

Что он хотел этим сказать?

– Он не читает по губам, – отвечаю я. – И что теперь имеет смысл?

Я нахмурилась, ожидая ответа. Так странно сказано.

Мужчина провёл ладонью по своим русым волосам.

– Ничего, прости, мне не стоило этого говорить.

– Ну, ты сказал. И все же, что это значит? – спрашиваю, понимая, что я чрезмерно настойчива, но едва ли теперь пойду на попятную.

– Дерьмо! – выругался Ал. – Ничего, Эви. Просто Колтон был настолько заинтересован тем, что ты глухая. Он хотел обучиться языку жестов, он был так помешан на этом. И я просто подумал, что где-то в глубине души он вспомнил Джейка, и привязался к тебе из-за похороненных воспоминаний. Я не хотел оскорбить тебя, просто я знаю Колтона – и он никогда не завязывал отношений с женщиной. Он вёл себя странно, и теперь я понимаю почему.

Ал пожал плечами, словно не он только что вонзил меч в моё сердце, и провернул его. Неужели он настолько невежественен или возможно даже жесток, что не понимает, что только что оскорбил меня? Я чувствую, как мой рот открылся, потому спешу взять себя в руки.

– Вам стоит идти. Вы удивитесь, насколько изобретательными могут быть журналисты, – добавил оппонент, и с этими словами он развернулся и ушёл прочь.

Джейк, Вероника и я остались сидеть на заднем сидении внедорожника. Я чувствую, как шок сковал моё сознание.

– Я Тэтчер. Вы можете называть меня Тэтч.

Вероника посмотрела на водителя, а после перевела для нас его слова. К счастью, у нас есть Вероника, потому что сейчас я не в силах сосредоточиться достаточно, чтобы читать по губам. Женщина показывает Тэтчу путь к школе Картера. Он следует за нами с Джейком внутрь. Для нас было совершенно очевидно, что у него есть пистолет. Интересно, узнал ли Колтон о том, что его отец угрожал жизни Джейка, если Вероника когда-нибудь заявит о себе? Не уверена, что он в курсе. Возможно, именно потому Губернатор проявляет такую осторожность. Отпихнув мужчину в чёрном костюме, Картер закидывает нас вопросами о том, почему он должен покинуть школу до окончания уроков. Меня не может не беспокоить то, сколько ему придётся сделать работы, чтобы догнать своих одноклассников по учёбе, пока не закончится этот хаос.

После Тэтчер отвозит нас в отель при аэропорту Чикаго О`Хара. Мы не задаём вопросов. Когда мы подошли к стойке регистрации – на нас уже было забронировано три номера. Один для меня и Картера, один для Вероники, и один для Джейка. По какой-то причине этот маленький жест в виде отдельных номеров, говорит мне, что он не хочет, чтобы мы с Джейком спали в одном номере – это успокаивает меня. В какой-то мере, это противоречит тому, что его лучший друг считает, что вся причина интереса Губернатора ко мне состоит только в привязанности к глухому брату, о котором он подсознательно помнит. Словно я недостаточно хороша для него. Словно Колтон никогда бы не стал встречаться с глухой девушкой. Меня тошнит от слов Ала. Они воскресили мою старую неуверенность по поводу глухоты. Мне хочется верить в то, что Ал просто мудак. Но где-то в глубине души я сомневаюсь – а что если он прав? Возможно ли то, что Колтон как-то спроецировал это?

– Я буду снаружи в холле, – объяснил Тэтч, когда мы добрались к входным дверям наших номеров. – Мужчина, которого зовут Блейк, сменит меня в полночь, я же вернусь утром около восьми. Если вам понадобится что-то из дома – Блейк привезёт это к утру. Репортёры все ещё караулят вас с Джейком у квартиры, – объяснил он, и я увидела, как Джейк сжал челюсть, но кивнул, соглашаясь.

Вербальное общение – это нелегко для него.

– Спасибо, Тэтч. – Я выдавила улыбку, чувствуя себя разбитой.

После я перевела Джейку на язык жестов всё, что наш собеседник сказал ранее. Мужчина заворчал, а после развернулся к своему номеру. Картер, уловив настроение отца, не решился попроситься пойти с ним. Как только за нами закрылась дверь, я использовала дополнительный замок – так, на всякий случай.

Повернувшись ко мне, мальчик спросил:

– Что происходит, мам? Случилось что-то плохое? Это как-то связано с тем, что Колтон – Губернатор?

Справедливо, что у Картера скопилась куча вопросов, на которые он хочет получить ответы.

– Давай закажем что-то на ужин. Мы можем воспользоваться обслуживанием номеров. Прямо сейчас мамочка устала. Что если я отвечу на твои вопросы утром? – улыбнулась я сыну.

На самом деле я понимаю, что мне нечего сказать, чтобы удовлетворить его любопытство. Я не понимаю, что происходит, кроме как то, что моя жизнь развалилась на куски.

Криво улыбнувшись, мальчик кивнул.

– Мы можем заказать что-то забавное на ужин?

После этих слов, его настроение тут же повысилось.

– Что забавное? – спрашиваю я.

После, в унисон, мы оба произносим:

– Пицца.

Картер хихикает, а от того, что я немного пощекотала его – мальчик смеётся ещё больше. Он – солнечный свет, что прорывается сквозь тёмные тучи.

– И мороженное, – добавляет он.

– И мороженное, – соглашаюсь я.

Я хочу, чтобы мой сын пережил это как забавный опыт. Не хочу, чтобы он знал, что, возможно, мы оказались в опасности. Повернувшись, он включает телевизор, и я, вздрогнув, выхватываю пульт. Я могу только догадываться, что нас всех покажут в новостях, – мной руководит желание защитить своего сына от цирка, устроенного СМИ и всех тех унизительных вещей, что они обо мне говорят.

К счастью, при себе у нас его школьный рюкзак, в котором лежит его пенал, доверху забитый фломастерами – и ему нравится рисовать комиксы.

– Нарисуй для меня Супермена, – предлагаю я.

– Не, я в настроении для Железного человека, – отвечает мальчик, пожав плечами.

– Звучит идеально, – говорю я. – Всё в порядке, если я схожу в ванну?

Он уже рисует контуры своего персонажа, и просто махает мне.

В ту минуту, что я провожу в ванной, я вновь пишу Колтону:

«Спасибо, что помог нам сегодня. Мы должны поговорить. Пожалуйста, не мог бы ты ответить на сообщение?»

Я жду несколько минут, не сводя взгляда с телефона. Мне нужны ответы. Мне нужно знать, выдержит ли эту бурю все то, что произошло между нами за несколько последних дней. Я начинаю понимать, что наши отношения недостаточно сильны.

«Колтон, пожалуйста, я люблю тебя. Я бы не сделала ничего, что могло бы навредить тебе».

Все ещё никакого ответа. Слова Ала вновь и вновь прокручиваются в моей голове: «И я просто подумал, что где-то в глубине души он вспомнил Джейка и привязался к тебе из-за похороненных воспоминаний. Я не хотел оскорбить тебя, просто я знаю Колтона – и он никогда не завязывал отношений с женщиной. Он вёл себя странно, и теперь я понимаю почему». Надеясь как-то облегчить напряжение, осевшее в моей груди, я делаю глубокий вдох. Но едва ли это сработало. Я решаю наполнить ванну горячей водой, желая хоть как-то успокоить нервы. Но едва ли я откинулась назад, окунаясь в воду, как мои барьеры рухнули, и я потеряла всякий контроль, молясь только о том, что мои слезы останутся безмолвными.

Справившись со слезами, я вновь тянусь к телефону. Мне нужно знать, что говорит СМИ. Это мой способ связи с внешним миром, и поскольку мысли о происходящем меня пугают – я просто должна знать.

Ничто не могло бы подготовить меня к этим заголовкам…

«Раскрыта тайна кандидата в Президенты Колтона Матис»

«Скандал в семье Матис»

«Имеет ли теперь Колтон Матис шансы стать нашим следующим Президентом?»

«Колтон Матис – жертва в сетях лжи собственной семьи»

«Женщина в эпицентре скандала в семьи Матис»

По мере того, как я читала заголовки, в горле подымалась желчь. Как люди могут быть настолько жестокими? Они не знают и половины истории, и всё же позволяют себе судить меня, Колтона, Веронику… Почему не Джеймс сейчас с большой алой «А» на груди? Это охота на ведьм – просто и очевидно. Фото как мы сидим с Вероникой в кофейне теперь облетело весь интернет, выставляя Колтона потерявшим рассудок преследователем. Не думаю, что эти фото Губернатора новые, потому что на них его волосы гораздо короче. Что я собираюсь делать?

Выбравшись из ванны, не желая оставлять сына надолго одного, я принимаю решение заказать ужин. У меня нет сменных вещей, потому я облачаюсь в огромный пушистый халат, предоставляемый отелем для своих постояльцев.

Стоило мне выйти из ванны, как, Картер запрыгнул на кровать.

– Теперь мы можем заказать пиццу? – показал он.

– Конечно.

Я вынуждаю себя улыбнуться ради спокойствия сына, и быстро отправляю сообщение Веронике и Джейку, спрашивая, не хотят ли они присоединиться к нам с Картером за ужином. Вероника быстро отвечает, что уже на пути к нашему номеру. Джейк же присылает только: «Нет, спасибо». Все так запутано. Меня обвиняют в том, что он потерял брата, о котором даже не знал. Я – мать его ребёнка, а наши отношения так никогда и не были оформлены официально. Я встречаюсь с его братом. Так же, по-видимому, если верить СМИ, я – сущий дьявол. Общественность любит Колтона, в то время как я в этой истории – сука, что уничтожила его.

Хуже некуда.

Картер встал на ноги, собираясь открыть для Вероники дверь. Судя по выражению её лица, могу сказать, что она чувствует себя так же плохо из-за происходящего, как и я.

Вероника позвонила в службу обслуживания номеров и заказала для каждого из нас по пицце из предложенного отелем меню. Я попросила её добавить к заказу и три мороженных, желая поднять сыну настроение. Как только она сделала заказ, то любяще улыбнулась Картеру, и мальчик ответил ей тем же. Мне никак не удаётся избавиться от мыслей о том, что ровно насколько мы любим Веронику – мы не знаем её настоящую.

Закончив разговаривать по телефону, женщина подошла к Картеру, и они завели беседу о зарисовках в его альбоме. Мой сын всегда рад обсудить всех супергероев, которых ему нравится рисовать.

– Я выйду на минуту, – говорю я, и оба, Картер и Вероника, кивают, чтобы после вновь вернуться к своему разговору.

– Привет, Тэтч, – улыбаюсь я.

Мне плохо от того, что он просто сидит на стуле снаружи номера, ничего не делая.

– Не хочешь перекусить? Мы только что заказали пиццу.

– Не-а, спасибо, Эви. Я мясоед, но предпочитаю не отвлекаться на еду на работе. Спасибо, что подумали обо мне.

– Конечно, – я замолчала. – Как думаешь, мы могли бы сегодня вечером получить что-то из одежды? – спрашиваю, чуть смущённо опустив взгляд на свой халат.

– Я посмотрю, что смогу сделать с этим, – уверенно кивнул он. – Дайте мне двадцать минут, – улыбнулся мужчина.

– Спасибо. Я войду на несколько минут, – указала я на дверь номера Джейка.

Мимо нас, не выпуская друг друга из объятий, по коридору прошла пара. Я постучала в дверь Джейка, и он открыл её с заспанным лицом. Прежде чем он смог пригласить меня, я увидела вспышку у себя за спиной. Карие глаза Джейка широко открылись, потому я повернула голову, чтобы увидеть, что произошло. Обнимающаяся парочка на самом деле не была парочкой – это репортёры, и они сфотографировали меня в банном халате на пороге гостиничного номера Джейка.

Тэтч оказался рядом с ними прежде чем я даже успела осмыслить произошедшее. Мужчина схватил каждого из незнакомцев за руку и потащил обратно к лифту. Он так же разговаривал по своему телефону, словно по рации. Все произошло так быстро, что я даже не успевала увидеть, что он говорил. Джейк дёрнул меня за халат, втаскивая в свой номер, и закрыв дверь, запер её на дополнительную защёлку.

Он шагал взад-вперёд, глядя в пол и быстро шевеля губами.

Коснувшись его плеча, я показала:

– Прекрати. Мы должны разобраться в этом. Сядь на кровать. Я и без того нервничаю, не хватало, чтобы ты метался.

Мужчина уступил мне, следуя моей просьбе. Это тот момент, когда Джейк ощущается более братом, чем другом. Возможно, именно потому я не обратила внимания на его чувства ко мне.

– Эти фотографы просто поймали тебя входящей в мой номер в гостинице в халате. Ты знаешь на что это похоже? – показал он. – Они выставят тебя шлюхой. Я хочу убить их всех. – Джейк вновь вскочил с кровати. – Я должен пойти к нему. Должен поговорить с ним. Он должен знать правду, – продолжил мужчина.

– Ты не сможешь общаться с ним, – напоминаю я.

– Я возьму с собой Харви, – мгновенно парирует собеседник.

– Вижу, ты подумал об этом.

– Да.

– Даже не знаю, – отвечаю я.

Хотела бы я иметь ответы на вопрос о том, что делать. Но нет.

Джейк присел рядом со мной. Я заметила, как он пялился на мои обнажённые ноги. Как я раньше не обращала внимания на все те намёки на то, что я ему нравлюсь?

Выпрямившись, я лишь туже запахнула свой халат.

– Моя жизнь кончена, Джейк. Нам придётся переезжать с города в город. Мы никогда больше не будем в безопасности.

Я обхватила голову руками, позволив минуту жалости к себе.

Мужчина дёрнул меня за руки, пока я не посмотрела на него, затем показал:

– Твоя жизнь не кончена. Это просто новая горячая история, что приведёт к чему-то новому.

Джейк смотрит на меня, убеждённый, что его аргумент был хорошим. Правда, вот я не уверена, что это так.

– Как мы пойдём на работу? – я ждала ответа, но Джейк и не пошевелился. – Я не могу позволить себе уйти с работы. Скоро у учеников экзамены. – Я опустила руки. – И это если они не решат меня уволить. Как мои ученики смогут вновь посмотреть на меня с уважением?

Я выпаливаю вопрос за вопросом, и каждый из них заставляет меня почувствовать, что моя могила становится все глубже и глубже. Я словно посреди зыбучих песков, без шанса на то, чтобы выбраться из их плена.

– Мы что-то придумаем, – показывает Джейк, а после берёт мои ладони в свои.

Он безучастно смотрит в пространство перед нами. Мне хочется ему поверить. Мы с Джейком что-то придумаем. В конце концов, с младенцем на руках, он помог мне окончить колледж – и это было огромным вызовом. Время от времени мне хотелось сдаться, но он спасал меня, помогая собраться с силами.

Я заставила себя поверить в его слова и теперь, потому что иной вариант не очень-то и обнадёживающий.

ГЛАВА 32

КОЛТОН

Мы с Алом сидим в столовой Кэсси, пытаясь спланировать мой следующий шаг. Для Уолша не секрет, что я не очень-то и горел желанием баллотироваться на пост Президента.

– Это твоя возможность, Колтон. Твой огромный шанс сбежать от невидимых цепей, которые отец обернул вокруг твоей шеи, – криво улыбнулся мужчина.

Он ненавидит то, что мой отец контролировал меня так много лет, но он тоже очень хорошо знаком с влиятельными людьми, которые будут манипулировать тобой любой ценой. Его отец уж очень похож на моего. Только вот Ал ушёл. Отправляясь со мной в это путешествие, он понятия не имел, что папа может оказаться настолько эгоистичным и манипулирующим.

– Выход, хах? – повторил я слова лучшего друга.

Я чувствую себя ошеломлённым и сбитым с толку. Это так для меня ново. Обычно я держу своё дерьмо в узде. Я всё всегда держал под контролем.

– Кончай с этим, мужик. Твой новый PR-менеджер будет здесь с минуты на минуту. Тебе нужно сделать парочку заявлений. Сними свою кандидатуру, и двигайся дальше. – Ал хлопнул меня по плечу, и встал со своего места. – Где, чёрт возьми, Кэсси хранит кофе? – проворчал мужчина, осматриваясь.

Я рассмеялся над ним. Ровно настолько, насколько он умён, Ал безнадёжно испорчен. Если на то пошло, каждое утро, горничная приносит ему кофе и завтрак.

– Пошёл нахрен, – фыркнул он мне в ответ.

– На кухне, болваны, – выкрикнула Кэсси из своей спальни, дав мне понять, что она подслушивает наш разговор.

Я знаю, что она не сделала бы ничего, чтобы причинить мне боль, но мне нужно некоторое пространство от неё. Эви разбила моё сердце. И, включая всё происходящее в моей жизни, иметь дело с Кэсси мне хочется меньше всего.

Встав, я направился на кухню.

– Пойдём, мне тоже нужен кофе, – пробормотал я, и Ал последовал за мной.

У Кэсси лёгкая планировка, и за все ночи, проведённые с девушкой в этой квартире, успел неплохо выучить дорогу к кухне. Я нажал на пару кнопок – и бам! Кофе готов. Прикрыв глаза, я делаю глоток.

– Чёрт, мужик, наблюдать за тобой – удручающе, – вырвал меня Ал из моего тихого момента для наслаждения чашечкой кофе. – Это из-за неё, нет? – спросил мужчина, и меня удивило, что он сделал. Я рассказал ему, насколько важной частью моей жизни стала Эви. Но Ал просто не понимает этого.

Я кивнул.

– Колтон, ты смотришь на это не под тем углом. Я считаю, что ты был так влюблён в Эви, потому что она глухая. Что-то в ней должно было тебе напомнить о Джейке.

Разочарованный, я тяжело вздохнул.

– Ты просто не понимаешь. Да, возможно, то, что она глухая – это заинтриговало меня сначала. Возможно, где-то в глубинах моего разума и есть обрывки воспоминаний о мальчике, с которым я пытался общаться, используя свои руки. Возможно, это проскальзывало в моих снах, – я покачал головой. Я не уверен. – Но не это меня в ней подкупило. Я влюблён в неё, мужик. Всё в ней идеально – то, как она улыбается, как слушает меня, то, насколько она чиста душой, насколько добрая, то, как она общается со своим сыном.

Чёрт возьми, послушай себя. Я дурак. Она солгала мне, подставила меня. Меня тошнит только от мысли о том, как всё это время я открывался для неё. Заставлял себя делиться с Эви тем, что было вне зоны моего комфорта. Ал наблюдает за мной, поджав губы. Он не понимает, как я мог влюбиться, потому что сам мужчина никогда не испытывал ничего подобного. Он любит свою сестру и мать. Дьявол, я уверен, что тоже нахожусь в этом списке, но он никогда по уши не влюблялся в женщину, несмотря на то, что его дорога устелена разбитыми сердцами.

– В любом случае, это не важно, чёрт возьми. Всё кончено. Она поимела меня, и это только показывает тебе, почему отношения – чёртова хрень. Если я когда-то скажу тебе, что хочу вновь состоять в отношениях – я даю тебе право, нет, я настаиваю, чтобы ты напомнил мне об этом. Серьёзно.

Ал сделал огромный глоток своего кофе.

– Просто будь рассудительным, – сказал он. Раздался стук в двери. – И перестань выглядеть так чертовски невинно и грустно. Нам нужно придумать новый план игры. Ты все ещё Губернатор, люди Иллинойса всё ещё полагаются на тебя, и ты должен сделать заявление, даже лучше – нам стоит замять этот скандал.

Я вышел обратно в столовую Кэсси вместе с Алом. В это время Кэсси пригласила моего нового PR-агента пройти. Я ждал только одного человека, а здесь целая команда.

– Ребекка Кофилд. Рада встрече. – Загорелая женщина протянула мне руку, и пожала её, а после прошла мимо к столу, где поставила свой кейс на пол. – Это Чак, Джон и Ларри, – продолжила она, и мне показалось, что это розыгрыш, потому что человек, которого она назвала Ларри – уж очень похож на женщину.

Она облачена в узкие черные кожаные брюки и кожаный топ. Её светлые волосы собраны в тугой хвост на макушке. Ларри кивнула мне, а после Чак и Джон что-то проворчали в знак приветствия. Я поднял бровь, глядя на Ала краем глаза. Он на мгновение вскидывает руки, но после указывает подбородком на Ребекку, которая уже начала говорить. Она – лидер этой команды.

– Мы покопались в вашем прошлом. СМИ проделали огромную работу, закрутив эту историю. – Она наклонилась к кейсу, и вытащила оттуда кое-какие папки. – Ваш отец выгнал Вашу мать. Он узнал, что у неё есть роман. Сказал ей, что не верит, что Джейк – его сын, и велел убираться. Ему казалось, что Ваш младший брат может уменьшить его шансы построить карьеру политика, но, прогнав их, он потерял всякую надежду пробиться в парламент. Ваша мать и брат были грязной тайной Джеймса Матис. Если бы он баллотировался, то кто-то с лёгкостью откопал бы эту историю. Потому, вместо этого, он сосредоточился на вас, одержимый желанием, чтобы Вы воплотили в жизнь то, что не смог он. Почти тридцать лет история Вашей матери и брата была мертва, – утверждает Ребекка.

– Откуда вы узнали это? – спрашиваю я немного ошеломлённо.

Подняв бровь, женщина посмотрела на меня взглядом «заткнись и слушай»,

– По факту, Ваш брат – Матис. Об этом, с вероятностью в девяносто процентов, говорит найденный в этой папке анализ крови. Если Вы хотите более достоверную информацию, то мы можем провести ДНК-тест. Джеймс угрожал Вашей матери. Он велел ей покинуть дом и забрать Джейка. Он пригрозил, что если она не сделает этого, то пострадает и она, и Ваш брат. Ваш отец имел связи с Джеффри Дэвисом, – сказала женщина, а после замолчала. – Это имя говорит Вам о чём-то?

Мне понадобилось несколько секунд. Уэйн Дэвис… Наркоторговец. Его дело засветилось в суде, ещё когда я занимал пост прокурора. Его отец, Джеффри Дэвис, был главой наркокартеля. ЦРУ и ФБР проводили многочисленные расследования в отношении этого, но картель всегда был неприкосновенным.

– Что вы сказали, мисс Кофилд? Что мой отец угрожал убить мою мать и брата? – я тяжело сглотнул.

Мой мир непросто накренился – он перевернулся с ног на голову. Человек, которого я уважал всю свою жизнь – ужасный обманщик. Вся вина, которую он заставил меня прочувствовать, всё то время, что я уступал ему в каждой его прихоти из-за так называемой «жертвы», на которую он пошёл ради меня… Это всё было притворством.

Ребекка наклонилась над обеденным столом, с уверенным видом прижав ладони к поверхности. Понятия не имею, откуда она это знает, но она кажется профессионалом и ведёт себя уверенно. Я выбираю поверить ей, хотя проверю все позже.

– А Эви Харпер? Какова её роль во всем этом? Её нанял кто-то из наших оппонентов? – подойдя на шаг спросил Ал.

Он всё время стоял в стороне и просто слушал. Я оставил этот вопрос Алу, не уверенный в том, хватит ли мне храбрости задать его. Или, возможно, я просто не хочу, чтобы моё сердце разбилось ещё больше.

Ребекка посмотрела на него острым взглядом и, оттолкнувшись от стола, выпрямилась.

– Она ни с кем не связана. Мисс Харпер учитель, работает в школе для глухих. Мать-одиночка. И насколько я понимаю, Вы преследовали её, мистер Матис. – Ребекка перевела свой острый взгляд с Ала на меня на последних ловах. – Бедную женщину попросту пропустили через мясорубку.

Сжав губы, она посмотрела на меня.

Надрывный смех сорвался с моих губ, и я поднялся на ноги, прикрывая рот руками.

– Вы хотите сказать мне, что это всё какое-то грёбаное совпадение? То, что я встречался с женщиной, которая оказалась связана с моей давно потерянной матерью и братом?

Я начал вышагивать по комнате. Думаю, Ребекка что-то говорила, но мой разум был занят другим.

– Вот, – Ал ткнул мне в грудь свой телефон. – Даже не думай о ней, Колтон. Посмотри на это.

На экране телефона Ала была статья от «Sun» с огромным фото Эви в банном халате. Вы можете не видеть её лицо, но эти длинные рыжие волосы трудно не узнать. Она стояла с Джейком у входа в гостиничный номер. Мужчина без рубашки – с обнажённым прессом и подтянутым торсом.

На его лице грустная улыбка. Перевожу взгляд на заголовок.

«Мисс Харпер не может решить, какого брата она хочет»

Начинаю читать статью. Она начинается с описания внешности Джейка, упоминая о том, насколько хороши гены в семье Матис. Не в силах прочесть больше и слово, возвращаю телефон обратно в руки Ала, и сбегаю. Я направляюсь на балкон Кэсси – мне нужен воздух. Мыль о том, что мой брат касался Эви, пока она чувствует себя такой уязвимой – заставляет меня желать крушить все вокруг. Я опираюсь на перила, когда чувствую вокруг своей шеи тонкие руки и голову, прижавшуюся к моей спине. Мне не нужно и оборачиваться – я знаю, что это Кэсси.

– Мне жаль, Колтон. Я всё слышала. Я не хотела подслушивать, но эта женщина говорила так громко.

Она словно мурлычет, в то время как её ладони ласкают моё тело, пытаясь утешить. Только вот мне это не нравится. Она оставляет мягкие поцелуи на моей шее, и я съёживаюсь. Я отстраняюсь, держа её руки перед собой. Так чтобы девушка не могла коснуться меня.

– Кэсси, пожалуйста.

Я делаю вдох, потому что мне нужно проявить терпение, поскольку она не заслуживает того чтобы я на ней сорвался.

– Я благодарен за всю ту помощь и за то, что ты позволила мне здесь остаться. Мне просто нужно время чтобы разобраться со всем происходящим и уложить в своей голове, – мягко произношу.

– У меня есть идея, Колтон, – отвечает она, и я отпускаю её руки.

Девушка скрещивает свои руки на груди. Кэсси облачена в узкую чёрную майку и черные лосины. Она выглядит готовой к тренировке. От простого невинного жеста её грудь приподымается. Мой взгляд опускается ниже линии её плеч. Я ведь мужчина, чёрт возьми. Но я не чувствую той самой искры, которую ощущал по отношению к Кэсс. Черт, я ничего не чувствую, если брать во внимание проскользнувшую в моей голове мысль о том, что у неё шикарный бюст.

– Какая?

Я сунул руки в передние карманы своих брюк, приготовившись слушать.

***

– У вас есть два варианта, мистер Матис. – сказала Ребекка. – Первый… Вы сотрудничаете с мисс Харпер. Вы вдвоём делаете совместное заявление о том, что простое совпадение свело вас вместе, после – продолжаете счастливо жить. Журналисты прекратят преследовать мисс Харпер и выставлять её в глазах общественности какой-то блудницей. – Она замолчала, и я позволил себе осмыслить её слова, вот только этот сценарий никогда не сработает для меня.

Эви должна была знать о моей связи с Джейком и Вероникой. В тот день у Колеса обозрения они с Вероникой не смогли избавиться от меня достаточно быстро.

– Какой второй вариант? – спрашиваю я.

Ал хлопнул меня по спине, показывая, что первый вариант ему тоже не по душе.

– Вы делаете публичное заявление с Кассандрой Стил. Вы идёте на ток-шоу, где объявляете, что вы с мисс Стилл решили вывести ваши отношения на новый уровень. После покупаете мисс Стилл бриллиантовое кольцо. Говорите общественности, что мисс Харпер для вас была кратковременным увлечением. Всё связанное с матерью и братом – не более чем совпадение. И вы будете пересекаться с ней на семейных праздниках, как с матерью вашего племянника.

Мисс Кофилд замолчала, но её взгляд не отпускает меня, словно она пытается прочесть каждую мою мысль. Вероятно, не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы увидеть, что я не в восторге и от варианта с Кэсси. Сама же Кассандра находится в гостиной, тоже слушая варианты, решив, что именно этот момент – лучший для того, чтобы сесть мне на колени. Чертовски великолепно.

– Кэсси, милая, дай мне минутку.

Я медленно помогаю ей подняться, а после – смотрю на Ала взглядом «следуй за мной». Мы оба выходим на балкон. На этот раз я запер за нами дверь.

– Где ты откопал эту команду? – спрашиваю я.

Ал наклонил голову в сторону, медленно выдохнув.

– Они немного надменны, не так ли? Но за такую плату, они могут себе это позволить.

– Я не собираюсь следовать этому. Где ты их откопал, чёрт возьми?

– Иззи, моя сестра, – прямо ответил он. – По-видимому, клан Уолш использовал агентство Ребекки Кофилд, чтобы предотвратить очередной скандал вокруг своего имени. Хотя, ещё с самого начала я был уверен, что эта женщина уже знает, как замять скандал. Но эта история извергается словно грёбаный вулкан. Тем не менее, она может сделать так, чтобы об этом забыли. А после мы просто продолжим свою жизнь.

Ал хлопнул меня по спине. Если бы я задумался на мгновение о «нормальной жизни», то это было бы прекрасным напоминанием о том, что моя жизнь далеко не так нормальна.

– Мне не нравится ни один из предложенных вариантов, – говорю я.

Ал хохотнул.

– Я заметил. Не могу сказать, что виню тебя. В обеих сценариях она связала тебя по рукам и ногам, – поморщился он.

По правде, я тоже поморщился.

– Должен быть другой выход.

– Ладно, тогда давай вернёмся и скажем, что нам нужен вариант номер три.

– Давай сделаем это, потому что нет ни единого грёбаного шанса, что я когда-либо ещё возьму на себя обязательства, – прошипел я, и мы возвращаемся в квартиру.

ГЛАВА 33

ЭВИ

В свете дня вещи должны выглядеть ярче, но не сейчас. Мне нужно написать директору о своём сегодняшнем отсутствии в школе, и сообщить, что я не смогу вернуться к работе. Это решение не будет чем-то неожиданным. Вероятно, весь город, – чёрт возьми, да вся страна знала о произошедшем. Я думала, она разозлится на меня за то, что из-за меня школа получит такую чёрную рекламу, но женщина только спросила о том, каково это быть с Колтоном Матис. А после велела не беспокоиться, добавив, что всё это уляжется и забудется. Мы проработали с ней вместе около пяти лет, и я почувствовала облегчение, когда директор прислала своё сообщение:

«Эви, ты добрая молодая женщина, которая, влюбилась не в того мужчину. Он знаменит, так что это пустяк. Это утрясётся. Ничто не остаётся у всех на слуху вечность, но, пожалуйста, не сбегай от своих студентов и из этой школы. Мы – твоя семья. Мы ждём твоего скорого возвращения».

Я долго пялилась на сообщение. Была ли она права? Будут ли все на работе рассматривать это всего лишь как плохо закончившиеся отношения? Или в их глазах я буду шлюхой, которую из меня сделали газетчики? Будут ли они считать меня женщиной, которая ударила в спину великолепного и обаятельного Колтона Матис? Сделав глубокий вдох, я печатаю:

«Просто дай мне ещё один день, и я вернусь. Я не хочу оставлять учеников, перед экзаменами».

«Умная женщина».

Она прислала мне ответ – и очень плохо, что я с ним не согласна. Мне не по себе. Я с самого начала говорила себе, что Колтон не тот мужчина для меня – но не я прислушалась к собственным убеждениям.

Картер все ещё спит в кровати рядом со мной. Уже восемь часов утра. Чуть приоткрыв дверь, я увидела, что Тэтч сидит на стуле между дверью в мой и номер Джейка.

– Доброе утро, мисс Харпер, – улыбнулся он.

– Зови меня Эви, – дружески улыбнулась я ему в ответ.

Опустив глаза в пол, Тэтч сказал:

– Отель пожелал оставить Вам эту утреннюю газету.

Его губы извиняющееся изогнулись, и я не понимала почему, пока не посмотрела на заглавную страницу. Колтон стоит на балконе. Похоже на снимок с воздуха. Красивая женщина с длинными светлыми волосами, заплетёнными в косу, прижимается головой к его плечу. Она выглядит стройной – идеальная модель. Заголовок гласит – «Слухи о том, что Колтон Матис вернулся к светской львице Кассандре Стил».

Моё сердце на миг остановилось, но я заставляю себя улыбнуться и поднимаю взгляд на Тэтча – словно, это никак меня не тронуло. Но по грустному блеску его глаз, я понимаю, что это мне не удалось.

– Вот чемодан с вещами для Вас и Картера. Надеюсь, я всё собрал правильно.

Мужчина поднялся со стула и протянул мне чемодан. Я немного смущена тем, что ему пришлось рыться в моём ящике с трусиками, но он очень профессионален в каждой мелочи, потому я пытаюсь не слишком покраснеть. Конечно, попытка сражаться с этим абсолютно бесполезна.

– Спасибо тебе. Уверена, это именно то, что нам нужно. – Я сделала паузу. – С твоего позволения…

Развернувшись, я вернулась в номер. К счастью, Картер всё так же спит, и я беру газету и смотрю на фото Колтона и Кассандры. Я вспомнила, что видела её имя в телефоне Колтона в ту первую ночь, что мы провели вместе. Она прислала ему фото своей груди. Кажется, он вновь сбежал аккурат в её распростёртые объятья. Этот их снимок выглядит достаточно интимно. Это показывает мне, что если я когда-то и надеялась, что у нас с Колтоном что-то получится, то теперь мне стоит отбросить эти мысли, потому что между нами действительно всё кончено.

От нечего делать, я ложусь обратно на кровать, просматривая статьи обо мне и Колтоне. Кажется, этим утром, история Губернатора и Кассандры стала для репортёров более интересной, чем моя. Но вскоре мне надоело рассматривать фото, как Кассандра распласталась по телу Колтона. Отложив телефон на прикроватный столик, я включила телевизор, убрав звук. Уже на первом попавшемся канале я замечаю холодные голубые глаза, уставившиеся на меня с экрана. Голубые глаза, которые когда-то смотрели на меня с теплом и любовью. Колтон даёт пресс-конференцию. Я быстро нажимаю на кнопки, включая английские субтитры.

– Леди и джентльмены. Как вам известно, в последние дни о моей семье появилась кое-какая информация. Я был абсолютно не осведомлён об этих фактах, но теперь разобрался в произошедшем. Как многие из вас знают, меня воспитывал отец. Понимаю, у многих есть вопросы, в частности и о моей личной жизни, но я здесь, чтобы говорить с жителями Иллинойса. Как ваш Губернатор, я считаю, что вы имеете право знать кое-какие вещи о моей личной жизни, когда они касаются нашего великого штата и управления им. С самого начала, я выступал за прозрачность судебного процесса и ожидаю, что вы будете относиться ко мне столь же непредубеждённо, поскольку я – избранное должностное лицо. Семья Матис никогда не способствовала развитию моей политической карьеры. Я нанял частную команду, которую финансирую я лично, для того, чтобы пересмотреть всю мою избирательную кампанию, дабы гарантировать, что ни один член семьи Матис не поспособствовал избирательному процессу и копейкой – что в отношении поста Губернатора, что в отношении поста государственного прокурора. Во-вторых, и это личное, но я решил поделиться с вами этим по собственной воле. Я не знал о своей матери. Я не знал, что у меня есть брат, поскольку они оба ушли, когда я был ещё совсем мал. Я не буду оглашать причину, по которой они ушли. Это дела давно минувших дней. Во многих семьях наступает кризис отношений, многие пары распадаются – у моих же родителей был неудачный брак. Могли ли они сделать что-то иначе? – он замолчал, и мягко улыбнулся толпе. – Да. Я считаю, что они приняли неверные решения, которые следовало бы переосмыслить и поступить иначе ещё тогда, в далёком прошлом. Однако, сейчас мы в настоящем, и я хотел бы узнать свою мать и брата. Они не злодеи в этой истории. Мы – простая американская семья. Мы не идеальны, но теперь настало время для воссоединения. Я хотел бы найти время познакомиться с ними ближе.

Колтон замолчал, и я заметила, как он тяжело сглотнул.

– И последнее, что я хотел бы обсудить – Эви Харпер. – Он вновь сделал паузу, и посмотрел в камеру. Дерьмо, теперь я стала проблемой. Сев на край кровати, я скрестила ноги, чувствуя, что вот-вот готова вылезти из кожи вон, в ожидании следующих слов Колтона. – Я хочу подтвердить, что я тот, кто преследовал мисс Харпер. Она тоже не злодей в этой истории. Я не знал, что она связана с моей потерянной ещё в детстве матерью и братом, когда я добивался её. Ни один из моих оппонентов не нанимал её, как сообщалось в прессе. Она – простая женщина, с которой я встречался в течение краткого промежутка времени.

Мужчина оборвал свою речь и опустил взгляд на какие-то бумаги, что лежали перед ним на возвышении.

– Это все, что я скажу о наших с мисс Харпер отношениях. Повторяю: она никоим образом не была замешана в том скандале и не пыталась очернить меня в ваших глазах. Как ваш Губернатор, я заверяю вас, что мои собственные и очень надёжные источники подтвердили, что отношения между мисс Харпер и моей матерью и братом – совпадение. Горькую пилюлю трудно проглотить. Тем не менее, мы встретились абсолютно случайно – и это просто не сложилось.

Колтон улыбнулся в камеру – эта трусико-срывающая сексуальная улыбка, которая в самом начале вынудила меня согласиться на танец с ним, пригласить его в мою квартиру и неизбежно влюбиться в этого мужчину.

– Надеюсь, я ответил на все ваши вопросы. И на конец, я хотел бы сказать, что в свете недавних событий, я отказываюсь от своего намерения баллотироваться на пост Президента. Я так же подам в отставку со своего поста Губернатора.

Он закончил свою речь, и на экране появилось множество вспышек. К нему подошла женщина, и говорит, что Губернатор согласился ответить на несколько вопросов.

– Чем Вы планируете заняться после того, как оставите пост Губернатора? – спросил один из репортёров.

– Буду проводить время с моей новой семьёй. Хочу узнать их, – ответил Колтон с кривоватой улыбкой.

– Вы баллотировались как независимый кандидат. Видите ли Вы кого-то другого на этой должности? – спрашивает другой журналист.

– Не знаю. Не мне об этом судить. – Мужчина улыбается и смотрит в сторону.

Камера фокусируется на Але. А после возвращается к Колтону. Я замечаю, что в зале нет его отца, в отличие от той первой конференции, когда он объявил о своём намерении баллотироваться на пост Президента.

– Мистер Губернатор, как вы считаете, вы с мисс Харпер примиритесь? Я имею в виду, ваша история немного похожа на сказку. Встретившись, Вы не знали, кто она, и благодаря ей воссоединились с семьёй, о которой и не подозревали, – спросил репортёр, хоть это и не было похоже на вопрос.

– Я благодарен за то, что познакомился с мисс Харпер. Я не вижу никакого шанса на примирение. Простите, что разочаровал, – криво улыбнулся Губернатор.

Кто-то выкрикнул:

– Женщины штата Иллинойс будут счастливы, что Вы вновь холостяк.

Колтон в ответ смущённо улыбнулся. Я понимаю, почему люди так им восхищаются. Он настолько приятная и дружелюбная личность, и его внешность – он походит на кинозвезду.

– Спасибо представителям прессы, что смогли прибыть в такой короткий срок. Я действительно признателен каждому из вас.

И с этими словами он вновь улыбнулся и махнул на прощание. Я продолжила смотреть как он спускается со сцены. Выдыхаю.

Я – простая женщина, с которой я встречался в течение краткого промежутка времени.

Вновь и вновь прокручиваю в голове эти слова. Моё сердце разбилось надвое. Он значил для меня намного больше, чем я для него.

Картер перевернулся рядом в постели и открыл свои светлые голубые глаза.

– Привет, мамочка, – показал он.

Интересно, когда-то оттенок его глаз перестанет мне напоминать о Колтоне? И что, если эта боль в сердце останется навсегда?

– Доброе утро, малыш.

Улыбнувшись, я поцеловала своего сына в лоб. Мне нужно посмотреть на это с другой стороны. В конце концов, Колтон знает, что я не пыталась причинить ему боль. Возможно, теперь репортёры оставят меня в покое. Кажется, это и было целью его пресс-конференции. Он хочет избавиться от внимания общественности. Картер встал с кровати и побежал к двери. Уверена, кто-то постучал.

– Картер, нет, мы должны сначала спросить кто там.

Надеюсь, я не кричала, когда говорила это, но уже слишком поздно думать об этом. Дверь в наш гостиничный номер открылась. Я вздохнула с облегчением, когда увидела, что это всего лишь Вероника и Джейк. Они облачены в новую одежду, на их лицах – улыбки. Кажется, они избавились от напряжения, сковавшего их после случившегося. Хотела бы я сказать то же самое и о себе.

– Доброе утро, – показал Джейк и Картер обнял своего отца.

Я опустила взгляд на свой халат.

– Я должна одеться, – показываю в ответ.

Направляюсь к своему чемодану. Вероника входит в комнату и садиться на стул, что стоит рядом с небольшим кухонным столиком. Картер занят разговором с ней.

Она попросила его остановиться на минутку и показала:

– Мы позавтракаем, да?

Я кивнула, и то же сделал и Джейк. Я собираюсь скрыться в уборной, но мужчина аккуратно перехватывает меня за руку, останавливая.

– Ты в порядке?

В его карих глазах искреннее участие. Господи! Я чувствую головокружение, едва ли подумав обо всём том, что происходило в течение последних нескольких недель. Джейк сказал, что влюблён в меня, когда узнал, что сама я влюблена в его брата. Теперь он, Вероника, Колтон и, вероятно, Картер захотят проводить время вместе. Чтобы узнать друг друга. И где во всём этом место для меня?

– Я в порядке, – лгу в ответ на заданный вопрос.

Я далеко не в порядке.

– Ладно.

Он мягко отпустил мою руку, но так и не отошёл – я вижу, что он хочет сказать ещё что-то. Джейк выжидает момент, глядя на меня.

– Колтон хочет встретиться с нами. Сегодня… – показал он, а после сделал паузу, проводя рукой по его всё ещё влажным каштановым волосам. – Это странно, не так ли? В смысле, для меня он был мужчиной, с которым ты встречалась. Я завидовал ему, – признается Джейк с печальным видом. – Я не знаю, что чувствую к нему сейчас. Я считал, что единственный ребёнок в семье. Всегда были только мы с мамой, – пожал плечами оппонент.

Я положила ладонь на его бицепс, желая успокоить, а после показала:

– Ты не должен чувствовать себя виноватым передо мной из-за того, что встретишься с ним сегодня или когда-либо ещё. Он твоя семья. Он хочет узнать вас, ребята. Колтон одинок в этой жизни, и я по-настоящему счастлива за вас всех.

Я заставляю себя улыбнуться, потому что глубоко в душе мне хотелось быть частью их семьи.

– Возможно, для тебя слишком рано встретиться с ним сегодня, но, может в будущем вы двое в итоге сможете найти общий язык.

Подавшись ко мне, Джейк обнял меня. Я понимаю, что он хотел, как лучше, но мне становится плохо от мысли о том, что мы будем с Колтоном друзьями. Я хочу большего в отношениях с ним, чем просто дружба.

Я отстраняюсь от Джейка.

– Спасибо, – ухмыльнулась я. Это лучшее, что я могу сделать сейчас. – Я собираюсь переодеться.

Джейк кивнул. Он знает меня слишком хорошо. Он может прочесть боль в моих глазах.

– Ничего, если Картер пойдёт с нами?

Мужчина поморщился, спрашивая об этом.

От этого вопроса у меня в груди вспыхивает боль. Я нахмурилась.

– Да, конечно. Картеру нравится Колтон, – отвечаю я, и быстро отворачиваюсь, потому что чувствую, что мне больше не под силу сдержать рыдания.

И лучше бы мне сейчас оказаться в одиночестве в уборной. Не хочу испортить веселье для Вероники и Джейка. Когда я запираю за собой дверь ванной, то позволяю своей душе рассыпаться на осколки, омывая их слезами.

ГЛАВА 34

ЭВИ

ДВЕ НЕДЕЛИ СПУСТЯ

– Вот мы и добрались к концу года, – весело улыбнулся Джейк.

– Ага, – не смогла сдержать улыбку в ответ я.

Это последний день в школе. Я последовала совету директора и вернулась к работе. Как только Колтон объявил, что мы больше не вместе, и я вовсе не злобный заговорщик, что пытался растоптать Прекрасного Принца, СМИ остыли по отношению ко мне – и это прекрасно. Вышла парочка статей, в которых говорилось, что я – мать-одиночка, воспитывающая ребёнка, что не имеет ограничений со слухом, но, в целом, в них не было ничего излишне агрессивного или обвинительного. Больше похоже на то, что репортёры предоставляли общественности информацию о бедной женщине, которую обвинили в попытке уничтожить великолепного Колтона Матис.

– Ты собираешься уехать на все лето? – спросил Джейк, нахмурившись.

Я решила попутешествовать по Британской Колумбии, поскольку никогда не была там прежде. Картер поедет со мной. А после мы вернёмся обратно в ЛА, чтобы провести некоторое время с дедушкой Джеком, ведь он становится только старше, и здоровье начинает его подводить.

– На всё лето. Тебе не удастся отговорить меня, – рассмеялась я от того, насколько очевидны попытки Джейка убедить меня остаться, или даже уговорить меня позволить ему отправиться с нами.

Я просто чувствую, что мне нужно отправиться в эту поездку одной. Большую часть своей жизни я была зависима от Джейка. Мы – в одной лодке, но мне нужно разобраться в себе, и сделать это я могу только наедине с собой и своим сыном. Я просто благодарна за то, что он разрешил мне взять с собой Картера.

– Я знаю, поверь мне. Ты просто упрямая рыжая. Я убеждён в том, что цвет твоих волос только способствует степени твоего упрямства, – пошутил мой собеседник.

Я рассмеялась и бросила в него небольшой кусочек мела, что лежал на моём столе. Мужчина поймал его ещё на подлёте.

– Мне нужно это сделать, – показываю я, и вздыхаю.

– Знаю.

Джейк посмотрел на меня понимающим взглядом, что даёт мне понять – он действительно знает.

– Я приеду к твоей квартире к шести, и отвезу вас двоих в аэропорт, – показал он.

– Спасибо, но ты не обязан отвозить нас, – отвечаю я, и мужчина смотрит на меня в упор тем взглядом, что ясно даёт понять – он не согласен.

– Эви, ты забираешь Картера на другой конец страны. Я не увижу вас двоих в течение двух месяцев. Последнее, что ты можешь сделать – позволить мне отвезти вас в аэропорт.

Я покачала головой. Должно быть, это просто нервы. Несмотря на то, что мы уезжаем всего на два месяца, мне сложно попрощаться с Джейком.

– Прости. Ты прав, – улыбнулась я.

Прошло три недели с того момента, как я в последний раз видела Колтона. Три недели с тех пор, как вспыхнул этот скандал. Я надеялась, что он выйдет со мной на контакт, но он не сделал этого. Ни единой простейшей попытки. Его слова СМИ на пресс-конференции были кристально ясны. Я всего лишь женщина, с которой у него была короткая интрижка. Не уверена, смогу ли когда-либо ещё полюбить в своей жизни, но у меня есть сын, которого я должна вырастить, и семья. Мне нужно воссоздать свою внутреннюю гармонию, потому что последние несколько недель я чувствовала себя пустой оболочкой. Это было несправедливо по отношению к тем, к кому я была неравнодушна. К тем, кто проводил со мной время. Моё эмоциональное состояние причиняло боль и им. Особенно, когда Картер возвращался домой от Джейка, и рассказывал мне о том, как провёл время с Колтоном. Насколько классный Колтон, и как Колтон нанял кого-то, чтобы научиться языку жестов, как Колтон уже выучил так много знаков. Я понимала, что Картер делает это не нарочно – ему просто искренне нравится Колтон. Я не могу винить его. В этом проблема.

Позже этим вечером Джейк приехал, чтобы забрать нас и отвезти в аэропорт. Он даже настоял на том, чтобы помочь с багажом. С ним бесполезно спорить.

– Я тоже могу отправиться в путешествие, пока вы ребята будете отсутствовать. Не уверен, куда уеду, но буду на связи. Ладно?

Наклонившись, мужчина обнял меня.

– Спасибо за всё, Джейк, – отстранившись, показала я, а после опустила руку, чтобы обнять Картера.

– Я буду скучать по тебе, приятель, – показал Джейк и взъерошил волосы мальчика.

– Я тоже, папочка, – ответил Картер.

После произошедшего, мы с Джейком не разговаривали о том, что он ко мне чувствует. Было и без того понятно, что я не могу ответить ему взаимностью, потому мужчина отступил и вернулся к роли моего лучшего друга. Надеюсь, с ним всё в порядке, потому что теперь я понимаю, каково это, когда разбивается сердце – я не пожелаю того, что испытала и злейшему врагу. Мы с Картером заняли свои места в самолёте. Пока мой сын был занят со своим iPod, я безучастно смотрела в окно, молясь о том, чтобы оставаться сильной и рассудительной. Я чувствовала себя ненужной. Чувствовала такое одиночество без Колтона. Тем не менее, я пыталась сохранить позитивный настрой, потому что я должна показать Картеру, что я – сильная. Это новая глава в моей жизни, и я должна принять её.

ГЛАВА 35

КОЛТОН

Картер замечает меня первым. Встретившись со мной взглядом, он широко улыбается. Я прикладываю палец к губам, намекая не выдавать моё присутствие. Мальчик кивает. Я показываю стюардессе свой билет, и она указывает на моё кресло, что находится примерно в середине салона. Я – последний пассажир на борту этого самолёта, но мне пришлось долго ждать в углу, чтобы Эви не увидела меня – иначе сюрприза бы не получилось. По крайней мере, мне кажется, что это будет сюрпризом. Мой брат… Хах, я все ещё смеюсь, говоря слово «брат». Джейк мой брат во всех отношениях. Забавно, что у нас одни и те же повадки, даже несмотря на то, что мы росли порознь. И немного пугающе, что он так похож на моего отца, но Джейк – искренняя и честная его версия, потому я не могу использовать его внешность против него.

Наконец, мой отец открыл мне всю правду о том пожаре и отъезде моих мамы и брата. Я даже заставил его рассказать о том, как он угрожал маме Джеффри Дэвисом – лидером наркокартеля. Папа во всём признался, утверждая, что его помыслы были чисты. Я ответил, что, если он когда-либо попросит Джеффри Дэвиса об услуге – я сделаю всё, чтобы ФБР завело на него дело, что неизбежно привело бы к судебному сроку. У меня тоже есть связи в офисе прокурора, и я, в конце концов, Матис. Папа был тому не слишком уж и рад, но он сам виноват во всём – жадность подтолкнула его к тому, что мужчина предпочёл власть своей семье, и теперь ему придётся жить с последствиями. Для него нет места в политике. Для него нет места в моей жизни, и в жизни Джейка. Он умрёт одиноким стариком.

Наклонившись, я коснулся её плеча. Эви обвела своими темно-синими глазами пространство вокруг, испуганно выдыхая. Но прежде, чем девушка успела сказать хоть что-нибудь, я начал быстро жестикулировать:

– Эви, мне жаль. Возможно, ты никогда и не узнаешь, насколько мне на самом деле жаль, что я сомневался в тебе. Я знаю, что произошло. Знаю, что ты боялась за свою жизнь. За жизни Картера и Джейка. Я хочу, чтобы ты знала: мой отец больше не угроза для вас.

Я сделал паузу. Я репетировал это множество раз в машине, но, если я забуду хотя бы одно движение, или покажу что-то неверно – всё, что я хочу сказать просто потеряет свой смысл. Эви молча рассматривает меня, словно пытается убедить себя, что я настоящий.

– Видишь ли, вот в чем дело. Я не могу жить без тебя… Нет… Я не хочу жить без тебя. С тобой моя жизнь кажется цельной. Ты согреваешь моё сердце… До встречи с тобой, я не знал, что такое любовь.

Я вновь замираю, думая о том, что пока справился достаточно неплохо, не допустив ошибок. Опустив взгляд, я прошептал Картеру, прикрыв свой рот ладонью:

– Как я справляюсь?

Он рассмеялся.

– Ты справился. Только вот ты сказал, что из-за неё твоё сердце словно какашка.

Я расхохотался.

– Ты разыгрываешь меня, – отвечаю мальчику.

– Хотел бы я, – парировал Картер, смеясь так сильно, что схватился за живот.

Я сказал ему, что он разыгрывает меня, потому всё это было не более, чем шуткой. Картер славный малый, который любит подшутить над окружающими, потому я не могу упустить эту возможность.

Эви тихонько смотрит на нас, не проронив и слова.

– Скажи что-нибудь, – наконец подталкиваю я её.

Девушка шевелит губами, но это так, словно она пыталась найти подходящие слова. Я боюсь, что опоздал.

– Ты не обязан делать это, Колтон. Я понимаю, что, в конце концов, нам придётся видеться друг с другом, потому что у нас одна семья на двоих. Но не нужно этой подачки, или чем бы это ни было, – отвечает Эви.

И мне стоит признать, что это было не то, что я ожидал услышать. Но Эви частенько ошеломляла меня.

– Я садился на этот самолёт не с дружеским жестом,– вспыхнул я.

Чувствую себя разгорячённым, злым и уж слишком возбуждённым от того, что она так близко ко мне – но кажется, словно между нами океан.

– Я сказал, что влюблён в тебя, – произношу, ожидая, пока она осмыслит эту фразу.

Мне пришлось прекратить использовать язык жестов, потому что для меня это всё ещё тяжеловато. Я знаю, что Эви прикладывает много усилий, чтобы читать по губам, но я не отказываюсь от того, чтобы продолжить обучение и практиковаться в амслен («американский жестовый язык», название происходит от англ. «American Sign Language», – прим.перевод.), пока не избавлюсь от того чувства неуверенности, используя его. И только теперь я задался вопросом, какого чёрта я творю? Когда она отправляла мне сообщения в первые дни после того, как вспыхнул тот скандал – Эви хотела исправить ситуацию, она беспокоилась обо мне, но я был слишком ослеплён ложью, которую отец скармливал мне всю жизнь, чтобы увидеть то, что было перед моим носом.

Я не собираюсь больше жить во тьме. Теперь я схватил жизнь за яйца. Я делал то, что хотел. Джейк сказал мне, что Эви больно, и она огорчена. От мысли о том, что именно я причина тому – мне плохо. И я знаю, что должен сделать с этим.

Наконец она заговорила:

– Колтон, ты думаешь, что влюблён в меня, но это только из-за того, что ты вспоминал Джейка. Тебя заинтересовало то, что я не могу слышать. Ты хотел выучить язык жестов, потому что подсознательно ждал появления брата. Глухого брата. Ну, вот он вернулся. Надеюсь, теперь твоя жизнь более наполнена, но тебе больше не нужно проецировать свою потерю на окружающих. Чертовски уверена, что ты не должен чувствовать себя обязанным мне. – Сжав губы, Эви после показала Картеру, используя руки: – Прости.

Мысленно я чертыхаюсь.

Выдохнув, я покачал головой.

– Ты так чертовски упряма. Я понятия не имею, из какой задницы ты откопала эту тупую теорию, но от этого она не прекращает быть менее тупой.

Я опустил взгляд на Картера, извиняясь за свою грубость.

А после я вспомнил о том, как Ал высказал мне что-то подобное. Думаю, мне следует перекинуться с ним парочкой слов при встрече, если это именно он вложил эти смехотворные предположения в голову Эви.

Картер отмахнулся от меня.

– Не волнуйся. Дети в школе говорят слова и похуже, чем слово на «з».

Эви открыла рот.

– Дай мне свою руку, – потребовал я, протянув ей свою ладонь.

Девушка выглядела сбитой с толку, и, возможно, немного смущённой, но, тем не менее, она выполнила мою просьбу. Проход слишком узкий, но я тяну её к себе. Эви похожа на испуганную кошку, и я вспоминаю ту ночь, когда мы впервые танцевали с ней на Балу. У неё было такое же выражение лица.

– Я собираюсь поцеловать тебя сейчас, – произношу я.

Мне нужен какой-то ответ от неё. Что-то, что намекнуло бы мне, что она не возражает.

– Я… – пробормотала Эви.

– Я хочу поцеловать тебя сейчас, – повторяю я. – Я влюблён в тебя не из-за какой-то странной теории проекции. Я влюблён в тебя, потому что ты добрая и заботливая. Я влюблён в то, как ты заботишься о Картере. Я без ума от того, насколько велика твоя страсть к тому, чтобы помочь другим. – Я замолкаю на миг, потому что мне нравится её страсть и в кровати тоже, но, учитывая, что у нас есть аудитория, лучше бы мне промолчать об этом. – Ты красивая, вздорная и упрямая. Я люблю в тебе всё. Каждую мелочь. Теперь, мне нужно узнать, любишь ли ты меня? Я приму только один-единственный ответ.

Взяв себя в руки, она закрыла рот, и я замечаю, как Эви едва заметно кивнула. А после её губы изогнулись в уголках – это та тёплая улыбка, что принадлежит только мне.

– Один-единственный? – говорит она, и я понимаю, что она моя.

Эви играет со мной.

– Чёрт возьми, женщина, – шучу я.

Я слышу смешки пассажиров позади нас. А после один парень выкрикнул:

– Поцелуй его.

Она не может слышать его. А после ещё больше пассажиров начинают подбадривать:

– Целуй его, целуй его.

Картер толкнул мать в бедро, и жестами пересказал, что происходит вокруг неё. Эви распахнула глаза, и нервно прикусила губу, окинув взглядом салон самолёта. Девушка рассмеялась, а её щеки окрасились в прекрасный розовый цвет. Я накрываю её губы своими, выливая в этот поцелуй все свои чувства к ней. Эви отвечает мне. И это горячо. От ощущения её губ под моими, моё тело реагирует на неё совершенно неожиданно. Я зол на неё, но так же я целую Эви перед ста восьмьюдесятью четырьмя другими пассажирами, некоторые из которых подбадривают нас и хлопают.

Я прерываю поцелуй, прислонившись своим лбом к её, давая шанс перевести дыхание.

– Я лечу с тобой в Канаду.

Немного отстраняюсь, так, чтобы Эви могла видеть мои губы.

– Я так и думала, – пожала она плечами, а после села обратно в своё кресло.

Загорелся значок ремня безопасности.

Я посмотрел на женщину постарше, что сидела рядом с Эви, и попросил её поменяться со мной местами. Моё было на два сидения впереди.

– Рада, что у вас двоих всё сложилось, – говорит она, прежде чем подняться. – Видела всю вашу историю в газетах. Должно быть, это был кошмар.

Я кивнул, соглашаясь. Это был кошмар, длиной в несколько дней.

– От судьбы не уйдёшь, – добавила женщина, присаживаясь на моё бывшее место.

– Нет, мэм, от судьбы не уйдёшь, – соглашаюсь с ней, садясь между Картером и Эви.

Они оба смотрят на меня с улыбкой. Я накрываю ладонь Картера своей левой рукой, сжимая ладошку Эви правой.

– Вот где я должен быть.

Я смотрю на Эви, зная, что ей нужно видеть мои губы. Она моргает, и я вижу одобрение в её голубых глазах.

– Я рада, что ты здесь, – показала она.

– Не могу дождаться, чтобы встретиться с дедушкой Джеком вновь. Он сказал, что мне придётся потрудиться, если я собираюсь завоевать тебя. Я должен поблагодарить его за хороший совет. И за то, что предупредил меня, что ты действительно вспыльчива тоже, – шучу я.

Эви ударила меня в плечо. Самолёт набирал высоту, и мы с Эви и Картером летели через страну, аккурат навстречу закату.

Эпилог

Восемь лет спустя

– Думаю, нам следует разбудить её, – сказала София своим милым голосом.

Мы стоим у подножия кровати, ожидая пробуждения моей прекрасной жены. Сегодня День Матери, и моя пятилетняя девочка с нетерпением ждёт возможности принести своей маме завтрак в постель, который мы для неё приготовили. Только вот, накануне, Эви половину ночи не отходила от нашего трёхмесячного сына, укачивая Лиама на своих руках – его немного мучают колики.

– Мамочка очень устала. Лиам плакал большую часть ночи. Мне кажется, лучше будет, если оставим для неё завтрак на прикроватном столике, и позволим выспаться. Думаю, сон – лучший подарок, который мы можем ей сегодня преподнести, – улыбаюсь я своей дочери, что очень внимательно слушает мои слова.

У неё такие же рыжие, как у Эви волосы, и столь же вздорный характер.

– Ладно, мы не будем будить мамочку, но мы можем выйти на улицу и немного поиграть? – проворковала она, хлопая ресницами, пытаясь склонить меня на свою сторону.

У Софии мои голубые глаза.

Кроха знает, что я уже у неё в кармане.

– Конечно, но я слышу, как в своей кроватке проснулся Лиам. Давай возьмём его с собой, – предлагаю я.

Возликовав, София хлопнула в свои крошечные ладошки. Мы направляемся к детскому манежу Лиама. Он уже открыл глазки, начав хныкать, но едва ли малыш заметил меня, как его яркие голубые глаза засверкали, а губы изогнулись в улыбке. Это каждый раз согревает моё сердце.

Восемь лет назад, мной руководили надежда и мечта, когда я садился на тот самолёт. Я и подумать не мог, что моя жизнь станет такой. Я счастливый ублюдок. В тот день я всё же улетел с Эви и Картером в Ванкувер – мы провели там некоторое время, исследуя великолепные достопримечательности, прежде чем арендовать автомобиль и уехать на побережье Лос-Анджелеса. Нам повезло провести лето вместе с дедушкой Джеком, потому что осенью того года мужчина умер. Эви тяжело переживала его смерть, ведь кроме него у неё больше не осталось родственников. В тот момент я стал для неё опорой, и со временем наши отношения наладились.

Кроме того, мы решили начать новую жизнь в новом городе. После разгоревшегося скандала Чикаго перестал казаться для нас домом. К тому же, после того, как не стало дедушки Джека, Эви ничего не связывало с ЛА, так что мы решили осесть в штате Вашингтон. Наш огромный особняк расположен на острове Пайн – небольшом островке у побережья. Тут было красиво и необычно, что уж говорить и о прекрасном виде на океан. Моя маленькая София любит играть в песке.

– Папочка, пошли, построишь со мной замок, – побежав к берегу, улыбнулась София.

– Не сегодня, милая, я хочу посмотреть, что получится у тебя. Ты можешь показать маленькому Лиаму, как это делается.

София приступила к работе на тёмном песке, формируя замок. Мне нравится даже просто наблюдать за тем, как она играет. Мне нравится шум, с которым волны разбиваются о наш берег. В моей жизни стало так много вещей, которыми я искренне наслаждаюсь. Вещей, о которых я и понятия не имел, когда рос в доме своего отца. В доме, лишённом любви и тепла – теперь я понимаю это.

А ведь до встречи с Эви я даже не подозревал о существовании всего этого.

Стоило мне подумать о своей прекрасной жене, как я замечаю, что раздвижные двери в главной спальне открылись. Эви одета в белую ночную сорочку, лёгкий ветерок треплет её волосы, пока она спускается к пляжу вниз по ступенькам. Несмотря на то, что прошло восемь лет, и женщина родила двоих детей, у меня все ещё перехватывает дыхание от одного её вида.

В сентябре этого года, Картер отправился в колледж. Он посещает Вашингтонский университет. Парень хочет стать инженером, и я не могу не гордиться тем, что он следует своей мечте.

– Вот вы где, – сказала Эви, одновременно используя язык жестов.

Наша маленькая София тоже очень хороша в амслен. Она легко может поддержать разговор со своей мамой. Теперь и я профессионал в этом, но с младенцем на руках сложновато общаться при помощи жестов.

– Вы не разбудили меня.

Голос Эви звучит сонно и так чертовски сексуально.

– Папочка сказал, что тебе нужно отдохнуть, – показала София.

– Как и ему теперь, – ответила моя жена.

Она перевела на меня взгляд, что полон любви и ласки. От этого моё сердце затрепетало, оживая, как и всякий раз, когда моя жена так на меня смотрит.

– Твои панкейки были восхитительны. Спасибо тебе большое, – показала Эви дочери.

– Они были в форме сердечка, потому что ты – лучшая мама.

– Спасибо, милая.

Эви наклонилась, оставив на макушке Софии поцелуй, а после приблизилась ко мне, чтобы тоже поблагодарить. Она касается своими тёплыми губами моих.

– Привет, красавчик, – улыбается она Лиаму.

– Спасибо, я рад, что ты так думаешь, – пошутил я.

Это не впервые, когда я отвешиваю эту ужасную шутку, но она всё так же улыбается в ответ. И оно того стоит.

– Мы должны подняться домой, чтобы приготовиться. Дядя Джейк, тетя Селена и бабушка Вероника приедут к нам на бранч, – говорит Эви, призывая Софию закончить со своим песочным замком.

Тем летом, когда мы с Эви и Картером отправились в путешествие по Ванкуверу, Джейк уехал в Кабо, где провёл две недели на пляже. Он познакомился с Селеной – испанкой, что живёт в США. Она приехала в Мексику, чтобы повидаться со своей семьёй. Парочка влюбилась друг в друга по уши, и уже через год они сыграли свадьбу. Джейк и Селена переехали в Сиэтл, где мужчина устроился работать в школу для глухих на должность тренера. Селена свободно владеет амслен. Она дизайнер интерьера. Моя мама тоже переехала в Сиэтл. Ей никогда не нравилось в Чикаго, и она хотела быть ближе к мальчишкам. На протяжении многих лет, я лишь вновь и вновь убеждался в том, что эта женщина не похожа на злодейку, коей я себе её представлял. Вероника была добродушной, и посвятила себя семье.

Мы вместе возвращаемся в дом, чтобы приготовиться встречать гостей. Эви позаботилась о еде для бранча, но нам все ещё нужно одеться.

– Давай мне Лиама, ему нужно покушать, прежде чем моя грудь взорвётся, – рассмеялась она, потянувшись к нашему сыну.

Мой взгляд остановился на её груди, которая выглядит налитой. Её соски прижались к светлому хлопку сорочки. Мои глаза вспыхнули в возбуждении. Эви указала на меня пальцем.

– Даже не думай об этом, Колтон Матис. Нет времени. Наши гости будут уже через пятнадцать минут.

Я хихикнул. Моя жена знает меня слишком хорошо.

– Я ни о чём не думал, – прикидываюсь невинным.

– Ага, конечно. – Эви взяла Лиама, и направилась в нашу спальню. – Поможешь принцессе Софии одеться? – крикнула она.

Я ухожу, чтобы помочь моей маленькой принцессе, что не может определиться, какое платье выбрать из своего гардероба. Наконец она указывает на лиловое с кружевом.

– Я выгляжу красиво, папочка? – спрашивает она, крутясь на месте.

– Красиво. Великолепно. Потрясающе.

– Люблю тебя, папочка, – хихикнула девочка, и я наклоняюсь, чтобы поцеловать её в мягкую щёчку, но малышка опережает меня, оставляя поцелуй на моём носу.

Не могу сдержать смех.

Я услышал, как сработал дверной звонок. Мы установили по периметру дома лампочки, что уведомляли нас о гостях. Эви выбегает из нашей комнаты в белых льняных брюках и свободной бежевой майке.

– Я так взволнована этой встречей, – вздыхает она, быстро спускаясь по лестнице.

Лила, наша горничная, помогла собрать Лиама. Мне нравится, что Эви так близка с моими родственниками – эти люди действительно стали для неё семьёй.

Эви практически пролетает через фойе, так спеша открыть дверь. Так быстро, как только может, женщина отпирает замок. Я едва успеваю за её движениями, медленно спускаясь по извилистой лестнице вместе с Софией.

Распахнув двери, стоит Эви увидеть Джейка, как её глаза загораются, словно она получила свой рождественский подарок. Возможно, поначалу я ревновал. По крайней мере, когда не понимал характер их взаимоотношений – точно. Их связь сильна, но она больше похожа на то, что происходит между сестрой и братом. Джейк горячо обнимает мою жену. А после она подходит к Селене и её четырём прекрасным девочкам. Ага, мой брат воспитывает четырёх маленьких принцесс. Еве семь. Мийе пять – она одного возраста с Софией. Белле, что сокращённо от Изабеллы – три. И крохе Марианне всего лишь годик.

– Проходите, – беру я на себя инициативу.

Брат приближается ко мне, и заключает в свои объятья. Теперь мы близки друг с другом. Мы потеряли годы, но в последнее время восполняли это, как могли. Но есть кое-что, чего нам никогда не исправить. Я видел отца в последний раз восемь лет назад – в тот день, когда покинул его лимузин, после вспыхнувшего на пресс-конференции скандала. Позже мы несколько раз разговаривали, я предупредил мужчину о любых попытках отомстить – и на этом все. Он ушёл из нашей жизни.

Джеймс пытался связаться со мной, но я никогда не поддерживал этого.

Мои бабушка с дедушкой были на моей стороне. Когда мы с Джейком только родились, Лили и Эдвард Матис создали для нас трастовые фонды. Когда мне исполнилось восемнадцать, я получил доступ к своему – но не Джейк. Позже мы исправили это. В детстве, папа всеми силами пытался держать меня в отдалении от семьи Матис. Это значит, что я понятия не имел, что они за люди. Я был благодарен за то, что бабушка Лили поддержала меня в те дни после скандала – и мы общаемся с ней с тех пор. Джеймс просто оказался гнилым яблоком среди них. Дедушка Эдвард и бабушка Лили – действительно хорошие люди. Люди, которых я имею честь назвать семьёй. Мы с Джейком и детьми навещаем их в Чикаго не реже одного раза в год. Обычно это происходит на День Благодарения, когда весь клан Матис собирается вместе.

Они могут быть одной из самых богатых семей Америки, но, несмотря на это, остаются добрыми и заботливыми. Матис помогают странам третьего мира и жертвуют огромные суммы денег в фонды помощи пострадавшим после стихийных бедствий. Я понятия не имел, почему отец держал меня от них в стороне, или почему не поддерживал с ними связь, ведь они действительно хорошие люди. Единственное, что я могу предположить – он плохой человек, что так и не смог найти своё место среди тех, кто был ему ближе других.

Спустя пару минут мама присоединяется к нам на праздновании Дня матери. И даже Картер порадовал нас визитом. Это сделало день Эви. Мы сели вокруг длинного стола, наполненного вкусной едой и отличной компанией. Но, самое главное, за ним царили любовь и семейный уют.

Если вам интересно, как там поживает мой хороший друг Альберт Уолш-третий. Ну… Когда я уехал вместе с Эви и Картером из Канады восемь лет назад, Ал почувствовал себя на перепутье. Он решил отправиться в путешествие по стране, потому что ему нужно было время и пространство, чтобы разобраться в себе. Но это уже другая история.

Эви села ко мне на колени, когда я забросил в рот виноградинку.

– Привет, малышка, – показал я.

– И тебе привет.

Жена улыбнулась мне в ответ, а после – накрыла мои губы своими. Давным-давно Эви призналась, что искренне верила, что я «не-тот-мужчина», с которым она могла бы связать свою жизнь. Проблема в том, что вся наша история была «не та». Но я – идеален для неё, а она – абсолютно идеально подходит мне. И… Знаете, что происходит в таком случае? Всё верно. Мы получили своё «долго и счастливо».