Монетка на счастье

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Селина попыталась побороть приступ тошноты, но он оказался слишком сильным. Уже второе утро подряд ей приходилось бежать в ванную. Несколько минут спустя она стояла, глядя на свое бледное отражение в зеркале. С тех пор как она вышла замуж, прошло два с половиной месяца. Мысленно Селина прикинула сроки – так и есть, задержка уже на несколько дней. Но в этом нет ничего странного.

Селина нервно нахмурилась. Должно быть, счастливое пенни действует гораздо сильнее, чем она надеялась. Она хотела забеременеть как можно скорее, но совсем не ожидала, что это случится так быстро. Разумеется, они с Ридом слишком рьяно предавались утехам любви. На мгновение Селина ощутила сожаление от того, что ее цель была достигнута слишком поспешно. Ей нравилось жить с этим человеком.

Но ее беременность вовсе не означает, что их отношения будут прекращены, напомнила себе Селина. Однако теперь, как только Смит заключит с Ридом контракт на аренду кабинета, Рид будет считать сделку выполненной. И, вероятно, он пожелает развестись – чтобы вновь жить одному. Ну что же, пусть поступает так, как ему угодно. У нее будет ребенок, а больше ей ничего не надо.

– Прежде, чем начинать готовить приданое для ребенка, надо убедиться, что это не грипп, – пробормотала она.

Оба утра подряд Рид уходил из дома до того, как Селина уже не могла сдержать тошноту. Прошлым вечером он уехал по вызову прямо с ужина и потому тоже не видел, как ей плохо. Если рассказать ему обо всем сегодня, завтра он сможет сделать анализы и подтвердить ее подозрения.

Селина прижала руки к животу, и ее охватила радость. Она улыбнулась. Нет, причиной этой тошноты был вовсе не грипп, даже без анализов Селина была уверена в этом.

Рид доехал почти до главной улицы, когда вдруг повернулся и отправился домой. Сегодня утром во время завтрака Селина выглядела очень бледной, да и вчера утром была не лучше. Вчера он нашел предлог проведать ее в библиотеке днем, но с Селиной все оказалось в порядке.

Ты думаешь, ты слишком много думаешь о ней, напомнил себе Рид. И все же он возвращался домой. Проходя через кухню и холл, он услышал, что Селина находится в нижней ванной.

Открыв дверь несколько минут спустя, Селина вздрогнула при виде Рида, прислонившегося к стене напротив.

– Утренняя тошнота? – осведомился он. Рид никогда не поверил бы, что в самом начале беременности о ней можно узнать только по одному виду женщины, но сейчас он не сомневался в этом.

– Кажется, наши действия увенчались успехом, – отозвалась она. – Конечно, чтобы знать наверняка, придется сделать анализы.

– Разумеется. – Рид миллион раз напоминал себе, что ребенок будет принадлежать только Селине, но внезапно испытал ошеломляющую связь с этим ребенком. Нет, не связь, поправил он себя. Я просто чувствую свой долг перед ним. Беспокойство на его лице сменилось холодной решимостью. – Я хочу, чтобы ты знала: если у тебя будет ребенок, я намерен оказывать ему финансовую помощь всю жизнь, – сообщил он.

Значит, она была права, огорчилась Селина своей догадке. Он уже ждет, когда они разведутся. Ее сердце сжалось от боли. Это просто разочарование, убеждала себя Селина. Ей нравилось быть с этим мужчиной в постели, и ей будет недоставать его. Тем не менее боль не проходила.

– Это не входило в условия сделки, – упрямо ответила она.

Мысль о том, что Селина попытается навсегда отдалить его от ребенка, привела Рида в раздражение.

– Я помог зачать этого ребенка, и жители города будут ждать, что я помогу его вырастить.

Селина вгляделась в твердые черты его лица – этот человек решил выполнить свой долг до конца.

– Ребенок должен быть желанным, а не просто существом, которое накладывает финансовые обязательства.

– Верно, и я знаю, что ты ждешь его. Однако вырастить ребенка нелегко в финансовом отношении, и я хочу, чтобы он пользовался всеми преимуществами, какие я могу себе позволить, – решительно возразил Рид, подкрепив слова жестами.

Селина видела, что их спор бесполезен. Гордость побуждала ее отказаться от помощи Рида, но практичность заставляла вспомнить, что ей самой никогда не обеспечить ребенку такой жизни, какую мог обеспечить Рид.

– Поступай как хочешь.

Он кивнул.

– А теперь давай займемся анализами, чтобы выяснить, не был ли наш спор беспредметным.

Немного погодя, открывая библиотеку, Селина заметила, что у нее трясутся руки. Результат теста оказался положительным – она знала об этом с самого начала. Она была счастлива, но не могла избавиться от беспокойства. Пусть у ее ребенка будет только мать, но он получит все внимание и заботу, уверяла она себя. Она могла дать ему любовь, удовлетворить основные его жизненные потребности. А Рид позаботится, чтобы ребенку достались лишние блага, какие он только может себе позволить.

Но все это только в будущем. Теперь ей надлежало позаботиться о более неотложных делах. Надо сообщить обо всем родственникам. Рид сказал, что необходимо прямо сейчас начать принимать витамины, и уже собирался выписать их, но Селина попросила обождать с этим. Она родилась и выросла в этом городе и понимала, что с того момента, как войдет в аптеку Фарадея с рецептом, новость о ее беременности распространится, подобно лесному пожару, и необходимость оповещать родственников отпадет сама собой.

Как только Бренда пришла на работу, Селина попросила ее побыть в библиотеке, а сама отправилась в магазин тети Адель.

– Чему я обязана столь неожиданным визитом? – удивилась Адель при виде Селины.

Селина огляделась, убеждаясь, что они одни. Тем временем Адель пристально оглядывала ее.

– Ты беременна, – вдруг с уверенностью заявила Адель.

Селина изумленно уставилась на нее.

– Как ты догадалась?

Адель поджала губы.

– Мне подсказало то, как ты оглядывалась по сторонам – словно не хотела выдать свою тайну. – Она усмехнулась. – А потом, когда ты хочешь что-то сказать и не уверена, как я отреагирую, ты всегда покусываешь губы.

Селина была вынуждена признать, что беспокоилась, не сочтет ли тетя ее беременность слишком быстрой.

– Ну, и как ты отреагируешь? – спросила она.

Адель рассмеялась.

– Бурными объятиями, – ответила она, в два шага приблизилась к Селине и крепко обняла ее. Отступив, она серьезно оглядела племянницу. – Знаю, ты мечтала об этом, но что сказал Рид?

– Он доволен, – честно ответила Селина. – Он знал, что я хочу ребенка.

Адель вновь заулыбалась.

– Тогда все замечательно, – и она прищурилась. – Ты уже успела рассказать бабушкам и дедушкам?

Селина – покачала головой.

– Я сама узнала об этом только сегодня утром.

– Это женское дело, – авторитетно заявила Адель. – Я позвоню твоим бабушкам и приглашу их сегодня на ленч, а новость ты преподнесешь им как сюрприз.

Селина с облегчением обняла тетю.

– Я знала, что ты мне поможешь.

К радости Селины, ленч прошел отлично. Обе бабушки пришли в восторг и порадовались за нее. Даже если они и считали беременность слишком поспешной, ни одна не обмолвилась об этом. Правда, Селина подметила на их лицах беспокойство, но оно исчезло, едва она сообщила о радости Рида. Обе бабушки успокоились и остаток встречи посвятили разговорам о детях.

Вернувшись в библиотеку, Селина испустила тяжелый вздох.

– Как только ты ушла, заходил доктор Прескотт, – сообщила Бренда. – Я сказала, что ты у Адель, но он ответил, что увидится с тобой вечером дома. – Внезапно Бренда встревожилась. – Вы, случайно, не поссорились?

– Нет, – отозвалась Селина.

Бренда смущенно потупилась.

– Я вовсе не хотела лезть в ваши дела, просто он выглядел каким-то встревоженным или озабоченным. Может, у него был тяжелый пациент, и он потерял терпение…

– Может быть, – неуверенно ответила Селина, удивляясь, неужели у Рида возникли сомнения в своем отцовстве и теперь он жалеет, что решился на эту сделку.

– Кое-кто в этом городе действительно умеет вывести других из себя, – с гримаской продолжала Бренда и вдруг уставилась на дверь.

Проследив за ее взглядом, Селина увидела, что в библиотеку вошли сестры Меллон.

– Я обслужу их, а ты перекуси, – предложила Селина, радуясь предлогу избежать разговора с Брендой о причинах недовольства Рида.

В течение следующего часа она пыталась прогнать из головы слова Бренды, однако это ей не удалось. Если внезапно Риду стали неприятны мысли об отцовстве, это его дело, уверяла себя Селина. Он согласился на сделку. Тем не менее, ее напряжение нарастало. В конце концов, она вновь оставила Бренду в библиотеке и отправилась в кабинет Рида.

– Он заканчивает осмотр пациента, – сообщила Гленда. – Можешь подождать в кабинете, я скажу ему, что ты здесь. – Гленда заметила, что обычная улыбка Селины так и не появилась.

– Трудный был день? – спросила Селина, надеясь, что Гленда упомянет об особенно сложном пациенте.

Отодвинув кресло от стола, чтобы оставить себе побольше места, Гленда принялась жестикулировать.

– По-моему, я знаю, в чем дело. – Сдержанность на ее лице сменилась раздражением. – Если вы с доктором Прескоттом сегодня утром поссорились, я надеюсь, что ты пришла сюда в попытке помириться. Доктор Прескотт весь день зол как черт.

У Селины упало сердце.

– Я сделаю все, что смогу, – пообещала она, но, направляясь в сторону кабинета Рида, не представляла, что делать. Ей не хотелось прощаться с мечтой о ребенке.

Войдя в кабинет, она села в кресло у стола и стала ждать. Внезапно ее охватил гнев, и уже в следующий миг Селина вскочила на ноги, глядя на дверь. Он не имел никакого права раздражаться, узнав о ее беременности! Увидев, что дверная ручка поворачивается, Селина с вызовом подняла подбородок.

Рид тревожно нахмурился, взглянув ей в лицо.

– Что случилось? – мрачно спросил он, шагнув в кабинет и прикрывая за собой дверь. – Неужели твоя тетя встревожилась, узнав о беременности?

Селина усмехнулась при виде беспокойства на его лице.

– Моя тетя и бабушки вне себя от радости.

– Тогда почему же ты сердишься? – спросил Рид, жестами подчеркивая свои слова.

Селина нетерпеливо перебила:

– Потому, что я сказала им – ты рад моей беременности, и, очевидно, ошиблась.

– Почему ты так решила? – На его лице появилось выражение несправедливо обвиненной жертвы.

Селина усмехнулась еще шире.

– Видя тебя раздраженным, и Бренда, и Гленда решили, что мы поссорились, и Бог весть, что подумали остальные. Конечно, обдумав ситуацию, ты пожалел о том, что связался со мной?

Рид вздохнул.

– Может быть, – признался он. – Мне казалось, что будет легко думать о нашем общем отпрыске как только о твоем ребенке. – Он хлопнул ладонью по столу, чтобы подчеркнуть слово «твоем». – Но я чувствую ответственность за него и за тебя.

– Я не просила тебя об этом, – возразила Селина. – Это мой ребенок. – И чтобы придать своему заявлению убедительность, она тоже ударила по столу.

Рид возбужденно потер ладонью щеку.

– Знаю. Но сегодня целый день я тревожился за тебя и твоего ребенка. Мне вспомнилось, что уже два дня ты почти ничего не ешь по утрам, вот потому я и заходил в библиотеку. Я хотел узнать, смогла ли ты перекусить попозже.

Рид выглядел так, словно мысли раздирали его на части. Селина и не подозревала, что перед ним возникнет такая проблема.

– Да, я смогла перекусить. Тетя и бабушки снабдили меня множеством советов, как справиться с тошнотой. Кроме того, большинству женщин приходится терпеть это, но ни с ними, ни с их детьми ничего не происходит.

– Знаю, знаю, – перебил Рид. – Но, как врач, я знаю, какие осложнения могут возникнуть впоследствии.

Селина переполнилась боязнью за ребенка.

– А разве есть какие-нибудь причины подозревать, что эти осложнения могут возникнуть у меня?

Он покачал головой.

– Нет. Ты совершенно здорова, к тому же тебе еще не исполнилось тридцати.

Селина облегченно вздохнула, но тут же на ее лицо вернулась раздраженная усмешка.

– И вскоре буду самой несчастной. Когда твои медсестры и Бренда узнают о моей беременности и станут подозревать, что ты не рад этому, слухи распространятся по городу быстрее, чем пожар в прерии.

– Тогда лучше заранее принять меры, прежде чем мне придется объяснять причины своего недовольства двум разгневанным девушкам, – отозвался Рид. – Подожди здесь.

Значит, предположение Селины о том, что Рид сожалеет о браке с ней, оказалось неверным? Но я еще позабочусь, чтобы он понял, у него нет никаких обязательств ни передо мной, ни перед моим ребенком, пообещала себе Селина.

Она вновь взглянула на дверь, когда та резко открылась. Селина поспешила убрать с лица враждебное выражение, увидев, как в кабинет вошли Гленда, Карин и Док в сопровождении Рида. Рид встал рядом с Селиной, а остальные выстроились напротив.

– Я хочу извиниться за мое сегодняшнее поведение, – произнес Рид. – Знаю, я был резковат, но во всем виноваты нервозность и смущение. – Рид остановился и улыбнулся – той самой улыбкой, от которой сердце Селины всегда начинало биться быстрее.

Глядя на остальных, Селина заметила, что обе сестры тоже улыбаются, и поняла, что они неравнодушны к очаровательной улыбке врача. Док сохранял на лице снисходительное выражение, но в его глазах Селина заметила беспокойство.

Рид обнял Селину за плечи и широко улыбнулся.

– Сегодня утром мы обнаружили, что вскоре станем родителями, – объявил он.

Он выглядит встревоженным, но гордым будущим отцом, отметила Селина. Несмотря ни на что, она была благодарна Риду.

– Так вот почему вы весь день были не в себе, – кивнула Гленда и, повернувшись к Селине, добавила жестами: – Давно известно, что из врачей получаются самые беспокойные пациенты, а по собственному опыту могу судить, будущие отцы из них выходят еще более нетерпеливые. Они тревожатся о каждой мелочи.

– Это точно, – подтвердила Карин, и обе женщины подошли обнять Селину и поздравить ее.

Поздравив Рида, обе сестры вернулись к работе, но Док остался в кабинете. Дождавшись, пока закроется дверь, он внимательно посмотрел на Рида и Селину.

– Надеюсь, ваш брак оказался неплохим, – произнес он. – Мне была бы ненавистна мысль, что вы сожалеете о своем поступке, совершенном по моей вине.

– Вы предложили нам решение, и мы приняли его, – ответил Рид. – Мы – взрослые люди. Вы не несете ответственности за то, что случилось. Селина получила то, чего хотела, и если мне удастся заключить контракт, тогда все наши цели будут достигнуты, а больше нам нечего пожелать.

Док нахмурился.

– Я надеялся, что ваша сделка превратится в настоящий брак, – с сожалением заметил он. – Похоже, из меня вышла никудышная сваха.

– Напротив, прекрасная, – заверила его Селина. – Я ни о чем не жалею. – Но признание Рида еще мучило ее. Твердо сжав зубы, она вновь поклялась найти способ убедить Рида, что он ничего не должен ни ей, ни ее ребенку.

Док перевел взгляд на Рида.

– Эта беременность подтолкнет Брайана к заключению контракта с тобой.

– Тогда мы получим все, чего добивались, – ответил Рид. Он понимал, чего ждет Док – старому врачу хотелось убедиться в том, что сделка оказалась удачной, но Рид не мог помочь ему в этом. Он никогда не ожидал такого сильного чувства ответственности перед Селиной и ребенком. Похоже, мне действительно не чуждо ничто человеческое, решил Рид. Желая избавиться от неловкости, он взглянул на часы. – Меня ждет пациент. Увидимся позже, – произнес он и вышел.

Когда за Ридом закрылась дверь, Док повернулся к Селине.

– Он хорошо обращается с тобой?

– Просто замечательно.

Облегчение на лице Дока тут же сменилось разочарованием.

– Похоже, к старости я стал страдать сентиментальностью, но я надеялся, что ты сможешь пробиться сквозь скорлупу, которой окружил себя Рид. Он хорошо скрывает это, но, когда мы говорим о пациентах, в его глазах я вижу неподдельную тревогу.

– Жизнь приучила меня и к радостям, и к бедам, – мягко ответила Селина. – Ты предложил мне возможность получить то, о чем я мечтала, так, чтобы этот способ оказался приемлемым для моих родных. За это я всегда буду благодарна тебе. И надеюсь, что Рид добьется своего – контракт с ним будет заключен.

Док крепко обнял ее, отступил и объяснил жестами:

– Ты знаешь, где меня найти, если тебе потребуется обсудить что-нибудь, о чем невозможно говорить с тетей или с бабушками.

– Спасибо, – ответила Селина, обняла старого врача в ответ и ушла.

Улыбки, которыми одарили ее Гленда и Карин на прощание, убедили Селину в том, что обе сестры искренне поверили объяснению Рида. Вернувшись в библиотеку и сообщив Бренде о своей беременности, Селина с успехом разыграла роль снисходительной жены излишне внимательного мужа.

Выражение «излишне внимательный» отнюдь не преувеличение для Рида, подумала Селина, сидя напротив мужа за ужином этим же вечером. Рид только что сообщил ей, что намерен нанять Эмили Сейер для уборки дома раз в неделю.

– А Джоша я найму для работы в саду, – решительно закончил он.

– Мне казалось, что физические упражнения полезны для беременных, – возразила Селина.

– Ты и так работаешь полный день. Я не хочу, чтобы ты переутомлялась, – ответил Рид. – И поскольку ты уже рассказала родственникам о беременности, по дороге домой я заехал в аптеку Фарадея и привез тебе витамины.

Селине пришлось признать, что, если бы ребенок был таким же желанным для Рида, как и для нее, она только порадовалась бы этим знакам внимания. Но она знала истинную причину поступков Рида.

– Тебе незачем откупаться от меня, Рид, ты ничего мне не должен. Я хотела иметь ребенка, и ты помог мне. Ты выполнил свою часть сделки и теперь не обязан заботиться ни обо мне, ни о ребенке.

Рид помрачнел.

– Мне казалось, утром я ясно дал тебе понять, что я не из тех мужчин, которые способны зачать ребенка и тут же забыть об этом. Мне казалось, я сумел доказать тебе это, но ошибся. Тебе придется принять мою помощь, желаешь ты этого или нет.

В душе Селины вспыхнул гнев, Рид вновь намекал, что чувствует себя пойманным в ловушку. Но едва она собралась ответить, что не желает принимать от него никакой помощи, рассудок остановил ее. Несправедливо было злиться на Рида только потому, что он досадует на привязанность к ней и к ребенку. В конце концов, это положение было незапланированным и, очевидно, тревожило его.

– Пожалуй, я была бы благодарна, если бы кто-нибудь помогал мне справиться с домашней работой, – ответила она.

Рид согласно кивнул и приступил к еде.

Мысль о том, что чувство ответственности мучает Рида, не давала Селине покоя. Не в силах остановиться, она сдержанно произнесла:

– Ответственность перед ребенком – совершенно естественное чувство для родителей. В нем нет ничего странного.

На лице Рида появилось циничное выражение.

– Для некоторых людей – может быть, но только не для такого родителя, как я, – резко отозвался он и уставился в тарелку с таким видом, словно решил положить конец спору.

Селине хотелось протянуть руку и прикоснуться к нему, хоть чем-нибудь утешить, но она «держалась. Теперь она понимала: Рид Прескотт был легкоранимым человеком, а его раны не заживали никогда.

– По-видимому, твоя беременность была последней каплей для Брайана Смита, – объявил Рид, когда вернулся домой пару дней спустя. – Сегодня он сам появился у меня и предложил заключить контракт на аренду кабинета. Я сказал, что хочу получить гарантии, и попросил аренду сроком на десять лет, а он дал мне пятнадцать.

Через неделю мы подпишем документы, а в январе я смогу приступить к практике. Док продолжит работать неполный день, он говорит, что если откажется от работы полностью, то не будет знать, как убить время.

– Я рада за тебя, – ответила Селина, и это была правда. Но в то же время она ощутила раздражение, она не ожидала, что Брайан Смит отреагирует так быстро. Заставляя себя говорить вслух, она добавила: – Полагаю, как только бумаги будут подписаны, наша сделка завершится.

Рид кивнул. Он надеялся испытать чувство свободы, но вместо этого ощутил нечто похожее на сожаление.

– Чтобы не вызвать подозрения, мы пробудем вместе до тех пор, пока не родится ребенок, и немного после его рождения. – Он находил такое решение вполне разумным. Он никогда не навязывал никому свое общество и не собирался изменять своему правилу сейчас. – Конечно, если я тебе надоел, ты можешь вышвырнуть меня отсюда в любой момент.

Селине хотелось бы узнать, действительно ли Рид хочет остаться с ней. Но гордость мешала ей удерживать Рида, если тот жаждет свободы.

– Я не возражаю, если ты побудешь здесь, – откровенно ответила она. – Ты действительно прав: чтобы не вызвать подозрений, будет лучше, если ты останешься со мной хотя бы до появления ребенка. Но я не хочу, чтобы ты считал своим долгом оставаться со мной, если тебе не терпится уйти.

Отчасти он мечтал о свободе – отрицать это было невозможно. Однако Рид услышал собственный голос:

– Если мы расстанемся слишком быстро, Брайан сможет разорвать контракт. И потом, я не хочу, чтобы твои дедушки задавали мне трепку за то, что я бросил тебя в таком положении. Полагаю, мне будет лучше остаться.

Селину укололо упоминание о том, что Рид стремится всего-навсего избежать неприятностей. Но ведь вся их сделка с самого начала была чисто деловой, напомнила она себе.

– Вероятно, ты прав. Трепка не пойдет тебе на пользу.

Рид испытал чувство облегчения. Сегодня утром, после того как Брайан предложил ему заключить контракт, Рид долго убеждал себя, что ему все равно, захочет ли Селина остаться с ним или нет. Теперь же он был вынужден признать, что ему далеко не все равно. Облегчение он испытал потому, что знал – оставшись здесь, он будет чувствовать себя спокойнее. И потом, он признал, что Селина выглядит чертовски соблазнительно в своих шортах, а тем более без них, добавил Рид. Он напоминал себе, что должен привыкнуть к воздержанию. С другой стороны, возражал он, он может наслаждаться ее обществом столько, сколько продолжится их союз.

– Думаю, мы могли бы поужинать где-нибудь, чтобы отметить это событие, – предложил Рид.

– Я еще не знаю, смогу ли есть на виду у всех, – возразила Селина.

– Я помогу тебе одеться, – настоял он, потянувшись и начиная расстегивать ее блузку.

Селина старалась быть стойкой, но, как только пальцы Рида прикоснулись к ее коже, в ней вновь вспыхнул огонь страсти.

– Похоже, ты скорее помогаешь мне раздеться, а не одеться, – заметила она.

Внезапно Риду пришло в голову, что, возможно, желания Селины вовсе не совпадают с его собственными.

– Может, мне следует всего лишь принять холодный душ, – сделал он шаг к отступлению.

Хорошо еще, что я не растаяла прямо в его руках, подумала Селина. Но немедленно после этого у нее возникла мысль, что, когда Рид уйдет, она будет жалеть об упущенной возможности.

– Почему бы нам не продолжить этот разговор в спальне? Я помогу тебе раздеться, а ты пока решишь, что предпринять, – предложила она.

В следующую секунду Рид подхватил ее на руки и понес вверх по лестнице. До тех пор пока я буду радоваться каждому дню и помнить, что когда-нибудь он уйдет, все будет прекрасно, заверила себя Селина.