ГЛАВА ПЯТАЯ

– Сегодня утром мне трижды звонили, чтобы узнать насчет тебя и доктора Прескотта, – сообщила назавтра Адель Селине, пока они сидели у Селины на кухне, ожидая, когда сварится кофе. Адель появилась у своей племянницы ни свет ни заря. – Одна особа положила глаз на Рида Прескотта с тех пор, как он появился в городе, и была совсем не рада узнать, что вы с доктором часто бываете вдвоем. Она хотела услышать, что доктор общается с тобой только по делам, что он изучает твои способности. Однако два других моих собеседника заявили, что вы прекрасно подходите друг другу – целительница и врач.

Селина застонала. Если вспомнить, что ее репутация целительницы – больная мозоль для Рида, он пришел бы в ярость, если бы узнал о таких разговорах. Возможно, даже отказался бы от брака.

Адель пристально взглянула в глаза племянницы.

– Значит, доктор Прескотт – один из тех «вариантов», о которых ты мне говорила?

– Да, – ответила Селина, не зная, останется ли ее заявление неизменным хотя бы до полудня.

Адель сурово нахмурилась.

– Надеюсь, ты собираешься выйти за него замуж, а не просто соблазнить, иначе его репутация пострадает так же, как твоя.

Селина улыбнулась, представив себя в роли соблазнительницы, а уж мысль о том, что она способна соблазнить Рида Прескотта, совсем развеселила ее. Если бы ему не была нужна жена, если бы она не стремилась найти мужа, а Док не предложил бы им пожениться, вряд ли Рид думал бы о ней иначе чем с раздражением.

– Обещаю: прежде, чем родить от него ребенка, я выйду за него замуж, – заверила она тетю.

Адель заметно повеселела. Внезапно замигавшая лампочка сообщила о прибытии новых гостей.

– Ставлю пять долларов, что это твои бабушки, – уверенно заявила Адель.

– Я никогда не держу безнадежных пари, – отозвалась Селина, убежденная в правоте Адель.

– Мы ненадолго, – сообщила Эдна Уорли, входя на кухню в сопровождении Гейл Таппер. Резко остановившись, Эдна повернулась к внучке и спросила: – Мы хотим знать, какой была встреча с доктором Прескоттом – деловой или личной?

– Личной, – ответила Селина и увидела облегчение на лицах обеих бабушек.

– Надеюсь, это означает, что ты передумала становиться матерью-одиночкой, – жестами показала Гейл.

Селина кивнула.

– Да, конечно. – Она решила, что пора приготовить родственников к будущей помолвке. – Я только что просила Адель посмотреть мамино свадебное платье и переделать его, если это понадобится.

Облегчение на лицах женщин сменилось изумлением.

– А ты уверена, что это не чересчур торопливое решение? – спросила Эдна. Затем, понимая, что она только произнесла эти слова вслух, она повторила их жестами.

– Просто я усвоила все, что вы мне говорили, – со сдержанным нетерпением ответила Селина. Она знала, что ее любят и хотят ей только добра, и понимала, что одна из причин ее нетерпения состоит в том, что она не уверена в необходимости такого брака. Тем не менее это решение было наиболее приемлемым. Повернувшись, к бабушке Таппер, она добавила чуть мягче: – Вы с дедушкой сразу поняли, что созданы друг для друга.

– Нет, это знал твой дедушка, – поправила Гейл. – А я поняла только через неделю.

Еще сохраняя на лице недоверчивое выражение, Эдна Уорли заметила:

– Доктор Прескотт всегда казался мне человеком, который как следует подумает, прежде чем принять решение.

Селина беспечно, как ей казалось, пожала плечами.

– Вероятно, ему понадобится не более недели, прежде чем он будет готов объявить о нашей помолвке, но я убеждена – он питает ко мне такие же чувства, как и я к нему. – Видя, как все три женщины обменялись встревоженными взглядами, Селина ощутила себя виноватой. – Не беспокойтесь, – быстро добавила она, – ничего страшного, если мои надежды не оправдаются.

– Ты всегда рассуждала здраво. Уверена, ты выдержишь все, что бы ни случилось, – ответила Гейл Таппер, и тревога на ее лице заставила Селину поверить: бабушка убеждала скорее саму себя, чем ее.

– Иногда надежды заканчиваются разочарованиями, – предупредила Эдна с едва заметными жестами, словно она не хотела говорить об этом, но исполняла свой долг.

– Со мной все будет в порядке, – заявила Селина, – что бы ни случилось.

– Вот что-то и случилось, – вслух добавила она вечером, видя, как по дорожке к дому идет Рид. Его походка была напряженной, губы крепко сжаты.

– Похоже, свидания со мной укрепили веру в ваши способности целительницы, – заметил Рид, гнев которого выдавало и выражение лица, и резкие жесты. – Полагаю, в глазах жителей Смитсшира моя женитьба на вас будет равнозначна выдаче медицинского диплома. Пожалуй, мне придется сменить табличку на двери кабинета: «Рид Прескотт, доктор медицины, и Селина, целительница».

– Это значит, что вы решили расторгнуть наше соглашение? – спросила Селина.

Подавив резкий вздох, Рид молча разглядывал ее несколько минут. Именно об этом он размышлял весь день. Но сейчас он был не в силах отвести от нее глаз – Селина выглядела еще более манящей, чем прежде. Кроме того, ему была нужна жена.

– Нет – ответил он. – Это не поправит дела. По крайней мере, женившись, я смогу присматривать за вами.

Селина ответила ему решительным взглядом.

– Присматривать за мной совершенно незачем.

Рид обнаружил, что жаждет большего, нежели просто смотреть на нее, – он хотел заключить ее в объятия и поцеловать. Я веду себя, словно распущенный подросток, решил он. Ладно, брак быстро излечит его от этого недуга, при условии, что Селина еще согласна выйти за него, добавил Рид, видя сердитые искры в ее глазах.

– Извините, – произнес он, широко жестикулируя. Уже умерив жесты, он добавил: – День выдался трудным. Только сегодня я понял, скольких людей интересует мое семейное положение.

Гневное выражение на его лице сменилось усталостью, и Селина разглядела на нем несколько новых морщинок. Она испытала прилив сочувствия, но тут же убедила себя, что Рид этого не заслуживает. Однако его недовольство она могла понять. Сегодня у нее в библиотеке побывало больше посетителей, чем обычно приходило за целый месяц. Некоторые из них не посещали библиотеку уже несколько лет. Каждый из посетителей ухитрился упомянуть в разговоре имя Рида и напомнить, что их видели вдвоем. К концу рабочего дня Селина сдерживалась с трудом.

– Я привыкла к тому, что здесь каждый считает своим долгом вмешиваться в чужие дела, – произнесла она, – но человеку, привыкшему к независимости, вынести это слишком тяжело.

– Спасибо, что вы меня поняли, – ответил Рид, с трудом веря, что его не вышвырнули вон.

Но он успел напомнить себе, что ребенок нужен Селине не меньше, чем ему – медицинская практика.

В этот момент он выглядел таким усталым, что Селина испытала внезапное желание утешить его. У него не было даже желания приходить сюда, напомнила она себе и все же сказала:

– Я приготовлю что-нибудь поесть – пожалуй, для одного дня довольно наших совместных появлений на людях.

Рид не стал спорить. Одна мысль о множестве любопытных взглядов заставила его содрогнуться.

– Мне бы не хотелось причинять вам лишнее беспокойство. Можно принести какую-нибудь еду из кафе, – предложил он.

– Для меня это не беспокойство, – ответила Селина, удивляясь тому, насколько велико ее желание позаботиться о Риде. Попытавшись скрыть свое беспокойство шуткой, она добавила: – Кроме того, люди сочтут, что вы явно поспешили, если до помолвки не отведаете моей стряпни.

Благодарный за ее попытку утешить его, Рид усмехнулся.

– Что же будет, если ваша стряпня мне не понравится?

– Вам придется научиться готовить самому, – ответила Селина и направилась на кухню.

– Для этого у вас слишком соблазнительная походка, леди, – пробормотал Рид ей вслед. – Она способна заставить мужчину покорно глотать даже отраву.

Дрожь пробежала по спине Селины, она словно чувствовала, как Рид наблюдает за ней. Оглянувшись через плечо, она заметила, как блестят его глаза, и уловила движение губ.

– Вы что-то сказали? – спросила она.

– Всего лишь подумал вслух.

Желание спросить, о чем он подумал, было довольно велико, но победила робость. Селина никогда не была сильна в шутках или флирте. Кроме того, может быть, он думал о другой женщине, которую она напомнила ему об этом Селина решительно не хотела знать. Пожав плечами, словно считая мысли Рида его личным делом и ничуть не интересуясь этим, она ушла на кухню.

Неважно, о ком он думает, если он рядом со мной. Этот человек необходим мне всего-навсего для достижения моей цели, убеждала себя Селина, открывая холодильник и вытаскивая замороженные цыплячьи грудки.

Позднее этим же вечером она была вынуждена признать, что «всего-навсего» – отнюдь не точное выражение.

Он появился на кухне вскоре после того, как Селина принялась готовить мясо, и предложил свою помощь. Он скептически следил, как Селина расправляется с замороженным цыпленком.

– Я обязательно разморожу вашу порцию прежде, чем подавать ее вам, – пообещала Селина.

Он неловко усмехнулся.

– Полагаю, следует предоставить вам свободу действий, – ответил он и уселся за стол.

Эта усмешка понравилась Селине. Она и не подозревала, что циник доктор Прескотт способен на такое беззлобное лукавство. Кроме того, ей понравилось, что он не стал спорить. Мужчины, которые считают своим долгом во всем давать указания, действовали ей на нервы. По крайней мере, хорошее начало, отметила она.

За едой он время от времени прерывался, обмениваясь с ней вежливыми замечаниями и отпуская комплименты по поводу ужина, но, несмотря на попытки расслабиться, Селина чувствовала себя скованно. Стоило ей взглянуть на Рида, и у нее вспыхивало воспоминание о прикосновении его губ, а затем появлялись мысли о предстоящей брачной ночи. К тому времени, как с едой было покончено, ее нервы были натянуты до предела. Она решительно отказалась от предложения Рида помочь ей убрать со стола и вымыть посуду. Сообщив, что для этого он выглядит слишком усталым, Селина отправила его в гостиную – читать газету и отдыхать.

– Придется научиться расслабляться в его присутствии, – заметила она себе, убирая со стола и составляя посуду в посудомоечную машину. На лбу ее собрались морщины. Однако она не поддалась желанию надолго спрятаться в кухне: оставив посуду на вечер, она направилась в гостиную.

Там она обнаружила, что сидящий с газетой на диване Рид заснул. Он так устал, что даже не проснулся, когда Селина сняла с него туфли и осторожно положила его ноги на диван.

Это к лучшему, утешила себя Селина. Она сможет посидеть рядом с ним, пока он спит, и привыкнуть к нему.

Прошло почти два часа. Селина сидела в кресле напротив дивана и пыталась сосредоточиться на газетных строчках. Но ее глаза просто скользили по ним, и наконец она отложила газету, принявшись разглядывать спящего Рида. Любопытно, он выглядел так, словно задремал у себя дома. Селину охватило неожиданное желание лечь с ним рядом, тесно прижавшись. Она вновь вспомнила его поцелуй, и пламя внутри разгорелось ярче.

Нет, «необходим для достижения цели» – совсем неверное определение. Подростком Селина пережила пару романов, но прошло уже немало времени с тех пор, как мужчина возбуждал в ней желание. Она уже начинала беспокоиться о том, что мало-помалу становится фригидной. Но Рид Прескотт избавил ее от этих опасений. Она вновь задумалась о предстоящей брачной ночи, и ее возбуждение перебилось новым страхом. Что, если он окажется невнимательным партнером? Если станет рассматривать их отношения просто как удовлетворение потребности? Но если у нее будет ребенок, остальное неважно, напомнила себе Селина.

Она взглянула на часы – время близилось к десяти. Как стрелку компаса тянет обратиться на север, так и ее взгляд потянулся к Риду. Он совсем не красив, попыталась убедить себя Селина, встревоженная тем, как всецело Рид завладел ее вниманием.

Встряхнувшись, она поднялась, приблизилась к дивану и осторожно взяла Рида за плечо. Это прикосновение опять вызвало в ней опаляющую волну.

Рид пробудился мгновенно. К собственному удивлению, сон освежил его.

– Простите, я, кажется, задремал, – позевывая, извинился он и тут же сопроводил слова жестами.

– Вам необходим отдых, – ответила Селина, делая шаг назад, чтобы сохранить дистанцию. Несмотря на то, что она с облегчением убедилась в отсутствии у себя фригидности, собственное влечение к Риду еще пугало ее.

Он взглянул на часы и заметно смутился.

– Да, я действительно должен извиниться – похоже, я проспал довольно долго.

Селина пожала плечами.

– Мы провели тихий домашний вечер – подобный тем, какие выпадают на долю каждой супружеской пары, – и пережили его, – ответила она. – Но теперь, думаю, вам пора уходить.

Рид кивнул и поднялся на ноги.

– Спасибо за ужин, – жестами поблагодарил он. Направляясь к входной двери, он взял Селину за руку и повлек за собой, повторяя себе, что прощальный поцелуй должен состояться только под присмотром соседей. Но тут же сам посмеялся над собой – ему действительно хотелось поцеловать Селину.

На веранде Рид привлек Селину к себе. Она была такой же нежной и сладкой, как предыдущим вечером. Едва она прижалась к Риду, как ошеломляющее нетерпение полностью завладело им. Встревоженный силой своего влечения, он с трудом разжал руки и ушел.

Но еще более тревожным признаком, признался себе Рид, садясь в машину, было то, что он сумел отлично отдохнуть за несколько часов сна. Он припомнил времена своей юности. Ему довелось жить во множестве домов, но ни один из них не был таким уютным, как дом Селины. Он криво улыбнулся.

– Я просто никогда не жил в доме, где мне не приходилось бы отвоевывать себе место, – пробормотал он. Он ожидал испытать хотя бы намек на это в доме Селины, но ошибся. – Это потому, что я уже знаю – я здесь на своем месте, мы оба выигрываем от этой сделки. – Он глубоко вздохнул. Предстоящий брак вовсе не пугал его. И он не тревожился о последствиях, которые неизбежно возникли бы при таких отношениях.

Селина проводила Рида взглядом, вернулась в дом и сложила оставшуюся посуду в машину. Работая, она не могла избавиться от мыслей о том, как выглядел спящий Рид. Включив машину, Селина вернулась в гостиную и устроилась в кресле.

Оглядывая уже пустой диван, она задумалась, хватило бы ей смелости лечь рядом с Ридом, будь они уже женаты. И захотела бы она этого, добавила она, вновь наполняясь тревогой в преддверии брачной ночи.

Она поднесла руку к губам, еще помнящим о поцелуе. Если его любовь будет хотя бы наполовину похожей на поцелуй, этого ей хватит.

Загрузка...