ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Селина взглянула на книгу, которую только что поставила обратно на полку в раздел беллетристики. Вместо того чтобы расположить ее по имени автора, она поставила по первой букве названия. «По крайней мере, раздел я выбрала правильно», – заметила она себе, вытаскивая книгу обратно. Шагая по проходу между стеллажами, она размышляла над тем, сколько книг этим утром поставила не на свои места.

Как полагается отругав себя, Селина повезла тележку с книгами обратно к столу. Она пыталась сосредоточиться на работе – вместо того чтобы приводить доводы за и против будущей беременности. Но в ее голове постоянно крутились слова из письма обоих дедушек, перед глазами всплывали встревоженные лица бабушек и тети Адель. Может, они и в самом деле правы? У нее есть родственники, есть работа, но почему же она постоянно страдает от невыносимого одиночества? Вероятно, желание иметь ребенка – всего лишь один из этапов испытания, через который ей придется пройти. Может, со временем это желание угаснет?

У стола Селина увидела Эллин Вог, двадцатипятилетнюю учительницу. Бренда Норвуд, помощница Селины, стояла рядом с ней. Обе женщины пристально посмотрели на Селину.

– Ты не могла бы расставить остальные книги? – попросила Селина Бренду.

Бренда кивнула, обменялась понимающим взглядом с Эллин и покатила тележку по проходу.

Эллин с усмешкой нацарапала что-то на лежащем на столе листе бумаги и протянула его Селине. Селина прочла: «Во всем виноват доктор Прескотт, верно? Только мужчина способен вызвать такую рассеянность».

Неудивительно, если сплетники уже разнесли весть о моей якобы помолвке с Ридом Прескоттом, недовольно подумала Селина и заставила себя улыбнуться.

– Мы с доктором Прескоттом просто знакомы, – решительно возразила она. – К моей рассеянности он не имеет никакого отношения.

Эллин вспыхнула от смущения. «Прости, я не хотела тебя обидеть», – торопливо написала она.

– Все в порядке, – заверила ее Селина, взяла выбранные Эллин книги и принялась записывать их в карточку. Закончив, она вернула книги женщине, заметив, каким смущенным и обеспокоенным продолжало оставаться ее лицо.

Неловко прикусив нижнюю губу, Эллин написала еще несколько фраз. Густо покраснев, она протянула листок Селине.

«Я только что узнала, что беременна, – прочла Селина. – Я так счастлива и так волнуюсь! Док заверил меня, что все будет хорошо. Но ведь это мой первый ребенок! Ты не могла бы посмотреть меня – просто чтобы убедиться?»

Селина уже привыкла к подобным просьбам и сейчас задумалась только о том, что сказал бы на этот счет Рид Прескотт. Вероятно, предъявил бы ей очередное обвинение.

– Только в том случае, если ты пообещаешь мне регулярно бывать на приемах у Дока, – напомнила Селина.

– Разумеется, – заверила ее Эллин и, внезапно поняв, что говорит, а не пишет, потянулась за бумагой.

– Я поняла, – ответила Селина, останавливая ее.

Вспыхнув еще ярче, Эллин отложила ручку и выпрямилась.

Оглядевшись и убедившись, что в библиотеке, нет никого, кроме них двоих и Бренды, Селина обогнула стол и осторожно положила руку на живот Эллин. Ее залило ощущение радости и тепла.

– С твоим малышом все в порядке, – произнесла она, убирая руку, но тут же посерьезнела и добавила: – Только обязательно позаботься о себе и не забывай бывать у Дока.

– По-моему, это очень разумный совет.

Селина увидела, как Эллин вздрогнула и обернулась. Взглянув поверх ее плеча, Селина заметила, что к ним приближается Рид Прескотт с раздраженным упреком на лице.

Эллин вспыхнула под его пристальным взглядом.

– Я пойду, – пробормотала она, схватила книги и торопливо вышла.

– Вижу, вы вновь занялись незаконной врачебной практикой, – жестами показал Рид, едва они с Селиной остались вдвоем.

– Я совсем не «занималась практикой», – возразила Селина, смело встретив его взгляд. – Беспокойство – естественное явление для беременных. Они обращаются ко мне только затем, чтобы успокоиться.

– А затем успокаиваются все больше и наконец, решают, что к врачу им обращаться незачем, – подхватил Рид, сопровождая свои слова резкими жестами.

– Нет! – возразила Селина. – Я всегда настаиваю, чтобы они обращались к Доку. И, как вы уже заметили, сообщаю ему, если меня кто-нибудь просит о помощи. – Затем, желая убедиться, что Риду известно о договоренности с Доком, она добавила: – Если бы я почувствовала, что ребенку плохо, я попросила бы Дока провести повторное обследование и обратить на эту женщину особое внимание. – Внезапно Селина поняла, что, если Рид Прескотт займет место Дока, он наверняка не станет слушать ее. Но совесть обязательно заставит Селину обращаться к нему каждый раз, как только она что-то узнает.

– Да, он рассказал мне, как вы действуете, – ответил Рид и провел ладонью по волосам. Он приехал сюда вовсе не затем, чтобы спорить с этой женщиной. И все-таки причина моего визита более чем нелепа, убеждал он себя. Но, борясь с искушением уйти, он доказывал самому себе, что только в одном случае сможет следить, чтобы эта женщина не подвергала опасности жителей Смитсшира. Он решительно посмотрел на Селину: – Здесь можно где-нибудь побеседовать наедине?

Селина огляделась, убедилась, что в библиотеку больше никто не вошел, и указала на дверь в свой кабинет.

Оказавшись в кабинете, Рид плотно притворил дверь и повернулся к Селине. Она настороженно смотрела на него, словно не зная, друг он или враг. Она никогда не согласится на это, убеждал себя Рид, с каждым моментом все острее осознавая свое глупое положение.

– Я подумал о том, что сказал нам вчера Док, – начал он, одновременно выговаривая слова и жестикулируя.

Селина видела, как напряжены его руки и лицо, – Риду явно не хотелось появляться здесь. Селина удивилась, почему слова Дока заставили его прийти к ней.

Рид по-прежнему боролся с желанием сбежать.

– Мои родители всегда вступали в брак по любви. В общей сложности они представали перед алтарем шесть раз. Пять из союзов оказались неудачными. Не знаю, счастлива ли мать в этом браке, но думаю, он у нее далеко не последний. – Рид помедлил. Это безумие, вновь повторил он про себя.

Селина занервничала, когда он замолчал и пристально посмотрел на нее.

– Может, они не понимают, что такое любовь, – произнесла она, чувствуя, что пора дать какой-то ответ. – Может, они поддаются собственным фантазиям. Считают, что путь брака усыпан розами, и не понимают, что взаимоотношения могут иметь и практический характер. – Что я болтаю, одернула она себя и замолчала.

Рид кивнул.

– Да, практический характер. – Напоминая себе, что именно эта мысль привела его сюда, и заключив, что необходимо предложить разумное решение проблем для них обоих, он решительно продолжал: – Потому я и пришел сюда. Я много думал о практической стороне брака. Мне кажется, что, если брачный союз способен принести обеим сторонам какую-то пользу, тогда у него есть шанс выжить. Я хочу иметь такую практику, как Док, хочу остаться здесь, в Смитсшире. Но в настоящее время я не могу позволить себе открыть кабинет. Чтобы остаться, мне нужен контракт со Смитами. Вам нужен ребенок. Если у вас будет муж, вы достигнете своей цели и сохраните положение в обществе, а ваши родные не станут страдать от пересудов и сплетен. Я до сих пор выплачиваю старые долги, но, в конце концов, смогу позволить себе жить на широкую ногу и обеспечить будущее наших детей.

Селина прислонилась к столу, надеясь, что это движение выглядит естественно. На самом деле она нуждалась в опоре. Ноги отказывались держать ее. Первоначальная реакция Рида на предложение старого врача убедила Селину, что их брак невозможен, и вот теперь он предлагал прямо противоположное.

– Значит, это предложение? – спросила Селина, желая убедиться, что правильно поняла его слова.

– Как сказал Док, наш брак – практическое решение наших проблем, – ответил Рид и почувствовал себя полным идиотом, едва заметив потрясенное недоверие на ее лице. Док и он сам считали брак разумным выходом из затруднительного положения, но к Селине это явно не относилось. Гордость заставила его решительно выпрямиться. – Но, по-видимому, вы с этим не согласны. Мне жаль, что я попусту отнял у вас время.

Селина смотрела на него, боясь пошевелиться или вздохнуть. Насчет ее родственников он был прав – замужество устроило бы их всех. Кроме того, присутствие рядом мужа значительно облегчило бы ее жизнь. И потом, Селина была вынуждена признать, что мысль о Риде в качестве мужа не вызывает у нее отвращения. Едва он повернулся к двери, собираясь уйти, тревога придала ей силы, она резко шагнула вперед и взяла его за руку. Жаркий поток вновь хлынул сквозь нее, и она быстро разжала пальцы.

– Вероятно, наши шансы на успешный брак – пятьдесят на пятьдесят, – произнесла она. – Но насчет моих родственников вы правы. Да и рассказывать об отце из плоти и крови гораздо легче, чем объяснять ребенку, что он появился из размороженной пробирки.

Смущение в ее глазах вызвало у Рида раздражение. Учитывая положение Селины, он был не самым худшим кандидатом на роль мужа. Но тут же Рид посмеялся над собой – они с Селиной Уорли не были даже друзьями, их знакомство исчерпывалось несколькими краткими встречами. Странно, что она еще не высмеяла его или не вышвырнула из своего кабинета. Пора кончать, пока она не выбрала какое-нибудь из этих решений. Размышляя об этом, Рид с удивлением услышал собственные слова:

– По статистике, пятидесятипроцентная вероятность – это лучше, чем средняя вероятность сохранения браков в нашей стране.

– Вы правы, – подтвердила Селина, лихорадочно собираясь с мыслями. Но ее сердце колотилось так быстро, что голову заполнила пьянящая пустота. – Мы могли бы попытаться… – У нее перехватило дыхание, едва смысл собственных слов дошел до нее.

Рид был удивлен тем, какую радость доставило ему согласие Селины. Он убеждал себя, что причиной всему только мужская потребность побеждать и то, что этот брак поможет ему добиться своего.

– Я рад, что вы согласны, – ответил он, сохраняя деловитый тон. Он испытал желание обсудить все немедленно, пока она не передумала, но вовремя вспомнил о ждущих пациентах. – А теперь мне пора на работу, – продолжал он тем же равнодушным тоном. – Примерно в шесть мы отправимся поужинать, а потом назначим дату свадьбы.

– В шесть, – повторила Селина.

Рид кивнул и ушел.

Селина свалилась на ближайший стул – ноги отказались держать ее. Она только что согласилась выйти замуж за почти незнакомого человека. «Да, но ведь я собиралась родить ребенка от человека, которого даже не видела в глаза», – напомнила она себе. Разумеется, она даже вообразить не могла, что разделит ложе с ушедшим мужчиной. Лицо Рида Прескотта возникло перед глазами Селины, и ее охватила новая волна беспокойства.

Мигание лампы над дверью кабинета привлекло ее взгляд. Поднявшись на дрожащие ноги, она отправилась узнать, кто пришел, но, прежде чем смогла сделать шаг, в кабинете оказалась ее тетя. Адель Уорли было уже за пятьдесят; несмотря на полноту, она выглядела по-прежнему миловидной. Адель так и не вышла замуж. Говорили, что в юности она была помолвлена с военным. Он погиб, а Адель не стала искать ему замену – вместо этого она занялась шитьем. Теперь нижний этаж ее дома занимал единственный в городе магазин одежды, и Адель преуспевала, продавая готовые и сшитые ею самой платья.

– Я встретилась на крыльце с доктором Прескоттом, – начала Адель, прикрыв за собой дверь. Всё еще беспокоясь, что их могут подслушать, она перестала говорить и принялась объяснять жестами: – Ты действительно намерена родить ребенка из пробирки?

Селина усмехнулась неловкой попытке тетушки пошутить.

– Нет. – Она хотела было рассказать тете о предложении Рида Прескотта, но вместо этого произнесла: – Я решила вначале поискать другие варианты.

Адель с беспокойством вгляделась в лицо племянницы.

– Признаюсь честно, я не могу понять, с чего вдруг тебе понадобился ребенок. Например, я вполне счастлива одна, я ничем не связана, могу уходить и приходить домой, когда захочу, и знать, что от меня никто не зависит. Конечно, вся наша родня идет ко мне, когда им надо выговориться, потому дома у меня никогда не бывает пусто. У меня есть ты и другие родственники, чтобы любить их и заботиться. Каждый должен жить своим умом, – она умоляюще взглянула в глаза Селины, – но я надеюсь, что муж будет одним из твоих «других вариантов».

Селина вновь хотела сообщить тете, что только что согласилась выйти замуж за Рида Прескотта, и опять не решилась.

– Так и есть, – удалось выговорить ей.

– Знаю, ты уже устала от уговоров, – продолжала Адель, жестикулируя и медленно выговаривая слова, чтобы убедиться, что Селина понимает каждое из них, – но мы любим тебя, желаем тебе только добра. Если ты все-таки отважишься стать матерью-одиночкой, мы поможем тебе. Но ты же знаешь – за твоей спиной неизбежно будут перешептываться, да и ребенку придется нелегко. Среди детей всегда есть такие, которым доставляет удовольствие издеваться над беззащитными, мучить их. Ребенок без отца будет для них удобной жертвой. Кроме того, всегда найдется немало ограниченных людей, которые станут с пренебрежением отзываться о тебе и твоем отпрыске, – так уж устроен мир.

– Знаю, – ответила Селина. Именно по этим причинам ее решимость ослабла. Но она действительно устала вести одни и те же разговоры с каждым из родственников. Она взглянула на часы. – Через пятнадцать минут здесь появится шестой класс школы… – начала она.

Адель удержала ее за руку.

– Знаю, знаю – меня выставляют. – Ободряюще улыбнувшись Селине и давая ей понять, что ничуть не обижена, Адель крепко обняла племянницу и ушла.

Селина грустно вздохнула. Она так и не рассказала тете о помолвке с Ридом Прескоттом, потому что это событие казалось нереальным. Он даже не поцеловал ее… Внезапно Селину охватил страх: что, если в физическом отношении они не подойдут друг другу?

Чувствуя, что у нее начинает раскалываться голова, Селина застонала. «Подумаю об этом позднее», – пообещала она себе, встала и вышла из кабинета.

Назначенный срок наступил, и два часа подряд Селина размышляла только о предложении Рида Прескотта. Вышагивая по гостиной, она выглянула в окно и увидела, что по дорожке к дому приближается он сам. Селина обвела его взглядом – от широких плеч до крепких длинных ног. Впечатление силы, которое создавала его фигура, заставило сердце Селины забиться быстрее и вместе с тем прогнало беспокойство о физической несовместимости.

Но едва Рид подошел поближе и Селина разглядела мрачную усмешку на его лице, по телу пробежал холодок.

– Он передумал, – пробормотала она, испытав острый укол разочарования. Из гордости сохраняя равнодушный вид, она встретила Рида у двери.

Нервы Рида были натянуты до предела. Весь день он ждал, что кто-нибудь из пациентов начнет распространяться о его помолвке, – это было все равно, что ждать второго пришествия. Но ни один из пациентов и словом не обмолвился об этом.

– Поскольку вы, очевидно, никому не рассказали о нашей помолвке, означает ли это, что вы передумали? – спросил он, едва войдя в дом. Он попытался подобрать менее язвительные слова, но сейчас был не расположен деликатничать.

Выигрывая время для ответа, Селина оглядела его. Лицо Рида было непроницаемым. Селина не могла определить, имеет ли для него значение, изменила она решение или нет.

– Я никому не говорила об этом потому, что решила дать вам возможность еще раз обдумать свое предложение, – ответила она, и тут же честность побудила ее признаться: – И мне самой тоже хотелось подумать.

Рид почувствовал досаду. Он знал, как опасно проявлять перед Селиной свое раздражение. Она вела себя совершенно разумно. Рид с усмешкой подумал, что виновато вновь его мужское самолюбие.

– И теперь, когда у вас было время подумать, каково же ваше решение?

До сих пор Селина не знала, что скажет. Но теперь, видя, как двигаются его руки, и представляя, каким может быть их прикосновение, она ощутила, как пламя желания начинает разгораться в ней.

– Я решила, что лучше иметь ребенка от собственного мужа, чем ребенка без отца, – ответила она.

Удовлетворенная улыбка заиграла в уголках его рта.

– Отлично.

Селина изумилась, увидев, что Рид откровенно доволен ее решением.

– Вы действительно думаете, что наш брак окажется крепким? – спросила она, не скрывая своего удивления.

– Я уверен, что он продержится достаточно долго, чтобы позволить нам достичь своих целей, – ответил Рид.

– Практичная пара в деловом союзе, – сухо заметила Селина. Чтобы скрыть внезапный прилив сомнений, она криво улыбнулась. – Идеальное решение для нас обоих.

Риду понравилась ее улыбка – в ней чувствовалось озорство.

– Мы выстоим вместе, – произнес он, взволнованно жестикулируя.

Селина испытала возбуждение, смешанное со страхом. Думай об этом как о забавном приключении, приказала она себе.

– Или вместе потерпим поражение, – добавила она.

Рид испытал неожиданное дружеское чувство к этой кареглазой женщине.

– А теперь отметим помолвку. – Он широким движением предложил ей согнутую в локте руку. – Я заказал для нас столик на двоих у самого окна у Мэриголд Уэйнрайт.

Селина нервно усмехнулась, принимая протянутую руку. Мэриголд содержала большую старомодную гостиницу на окраине города. Летом там останавливались туристы и рыбаки. Зимой приезжали лыжники. О кулинарном искусстве Мэриголд был самого высокого мнения каждый, кто хоть раз обедал у нее. По этой причине круглый год зал гостиницы был переполнен как местными жителями, так и приезжими.

– Отличный выбор, чтобы перекусить и себя показать, – заметила Селина, садясь в машину Рида.

Он согласно кивнул и закрыл дверь.

Ужин прошел успешно, размышляла Селина пару часов спустя, допивая кофе. Они беседовали о еде, погоде, книгах, телепрограммах и видах спорта, которые нравились им обоим. В сущности, они приложили все усилия, чтобы выглядеть как и подобает паре на первом свидании, когда знакомство еще только начинается. Их действительно заметили: вдобавок к нескольким местным жителям, которые останавливались у их столика обменяться торопливыми приветствиями, сама Мэриголд оставила ненадолго кухню, чтобы осведомиться, устроил ли их ужин.

– К завтрашнему дню о нашем свидании узнает весь город, – сказала Селина, входя вместе с Ридом в гостиную своего дома.

– Как вы думаете, сколько должно продолжаться наше знакомство, прежде чем будет удобно объявить о помолвке? – спросил Рид, когда оба уселись – Рид на диван, а Селина на ближайший стул.

Новая волна беспокойства охватила Селину. Стараясь не поддаваться ему, она ответила:

– Бабушка Таппер говорила, что они с дедушкой были помолвлены через неделю после того, как начали встречаться. А по словам дедушки, он с первой встречи решил, что бабушка станет его женой. Ему понадобилось всего несколько дней, чтобы убедить ее в этом. Бабушка и дедушка Уорли дружили еще со школы. Они пообещали родителям, что поженятся только после того, как получат дипломы, и потому встречались почти три года. Мои родители до свадьбы были знакомы пару месяцев, затем расстались, снова стали встречаться через две недели и спустя месяц поженились.

Глядя на Селину, Рид ощутил нетерпеливое желание познакомиться с ней поближе. Он признался, что ему будет трудно сохранять расстояние между ними каждый вечер. Я слишком долго прожил один, решил он, а вслух заметил:

– Поскольку мы оба знаем, чего хотим, нет причин откладывать нашу свадьбу на длительный срок. Полагаю, мы можем последовать примеру ваших бабушки и дедушки Таппер. Прошло уже четыре дня с тех пор, как я впервые побывал у вас. Подождем еще неделю и объявим о помолвке.

На этот раз возбуждение и беспокойство захлестнули Селину с головой, неудержимо нахлынув как девятый вал. Решительно собрав все силы, Селина ответила:

– Это меня устраивает.

– Какую свадьбу вы предпочтете – шумную или тихую? – знаками спросил Рид.

Прежде, до того как она навсегда распростилась с надеждой найти мужа, Селина не раз думала о том, какой будет ее свадьба.

– Мне бы хотелось венчаться в церкви, в свадебном платье моей матери, – ответила она. – И чтобы в церкви были все мои родные. В остальном мне все равно.

Рид подавил облегченный вздох. Он надеялся, что Селина не выберет шумную многолюдную свадьбу. Селина – довольно разумная женщина, решил он.

– Тогда отметим свадьбу в узком семейном кругу, – предложил он. – Я приглашу своих родителей, а Дока попрошу быть шафером.

Селина ощутила, как недавно проглоченная еда тяжелым камнем лежит в желудке. Они действительно обсуждали свадьбу! Она по своей воле согласилась на предложение Рида, но теперь вновь вспомнила, что едва знакома с ним. Он порядочный человек, иначе Док не стал бы предлагать его мне в мужья, напомнила она себе. Кроме того, вряд ли они проживут вместе всю жизнь. Он просто поможет ей родить и вырастить ребенка, а она станет женой, необходимой для заключения контракта со Смитами.

Рид что-то сказал, вмешиваясь в череду ее мыслей, и Селина принялась следить за его знаками. Она уловила слова «уходить» и «завтра тяжелый день», а потом увидела, как Рид поднялся.

Селина проводила его до двери.

Остановившись, чтобы пожелать ей спокойной ночи, Рид понял, что хочет поцеловать ее. Он сдерживал свое нетерпение слишком долго. Вероятно, меня ждет разочарование, напомнил он себе, но это было бы к лучшему. Ему не нравилось собственное влечение к Селине. Всего-навсего физический позыв, усмехнулся он, забывая о беспокойстве, которое вызывал у него вид Селины. Твердо решив не выдавать своего влечения, Рид взял Селину за руку и вывел на веранду.

– Пожалуй, мне следует поцеловать вас здесь, на освещенной веранде, чтобы это сумели разглядеть ваши соседи, – заметил он.

От руки Рида по всему телу Селины расходился возбуждающий поток. Едва он объявил о своих намерениях, как у нее снова подкосились ноги. Ты ведешь себя, как девчонка, одернула себя Селина. Но когда Рид отпустил ее руку и ладонью поднял за подбородок голову, она ощутила его близость каждой клеточкой тела.

Рид подумал, что еще никогда он не прикасался к такой нежной коже. Он запустил пальцы в волосы Селины и заглянул в карие глубины ее глаз.

Голубые глаза Рида напомнили Селине о цвете неба в жаркий летний поддень. У нее громко заколотилось сердце, и Селина испугалась, что Рид может услышать этот стук.

Рид уловил промелькнувшее неуверенное выражение на ее лице, которое сменилось вспышкой желания. Ему польстило неравнодушие Селины. Нагнувшись, он поцеловал ее, и вкус мягких губ показался ему слаще, чем у любой из женщин, которых он знал прежде.

Селине показалось, что все ее тело охвачено огнем. Еще никогда в жизни она не ощущала такого сильного возбуждения.

Мускулы у Рида невольно напряглись, когда он сжал объятия. Он хотел ощутить ее всем телом. Держи себя в руках, приказал он, потрясенный силой желания внести ее в дом и продолжить поцелуй, не опасаясь ничьих взглядов. Наконец, заставив себя разжать руки, он шагнул назад.

Все тело Селины воспротивилось такому предательству, ноги невольно понесли ее к Риду. Ей пришлось заставить себя остановиться. Теперь понятно: должно быть, точно так же мотылька тянет к пламени, подумала она, еще слыша торопливый стук собственного сердца.

Рид увидел, как в глазах Селины отразилось его собственное желание.

– Недели свиданий и еще одной недели для приготовлений к свадьбе должно хватить, – произнес он, сопровождая слова решительными жестами – так, по крайней мере, его руки были заняты и ослабевало желание вновь обнять ее.

– Да, – еле слышным шепотом согласилась Селина.

– Завтра я буду у вас в шесть, – произнес Рид, отвернулся и зашагал к машине, добавив самому себе: «И постараюсь, чтобы мы все время оставались на виду у людей». Ему совсем не нравилось влечение к этой женщине. Это чувство не продлится долго, уверял себя Рид. В доказательство он припомнил своих родителей и их браки. Очевидно, за любовь они принимали вот такое же вожделение. Но он хорошо понимал – этот огонь должен вскоре угаснуть.

Селина прислонилась к стене дома, глядя, как уезжает Рид. Она слышала о подобном влечении к мужчинам, но всегда считала, что это преувеличение. А теперь она поняла, что ошибалась. Ее сердце по-прежнему дико колотилось, внутреннее пламя ярко пылало. По крайней мере, в этом браке у меня не будет проблем с ребенком, напомнила себе Селина.

Загрузка...