Мой босс. Без права на ошибку (СИ)

Глава 12

Шершнев обходит меня и чуть не цепляет плечом. Не будь тропинка такой узкой, я бы решила, что он сделал это специально. Наклоняется к отцу для рукопожатия, затем поворачивается ко мне и приветствует кивком. Отвечаю на автомате. Неожиданная сцена. Никогда не думала, что увижу папу и бывшего парня вместе. Они слишком разные. Для меня.

— Олег, рад тебя видеть, — отец вежливо улыбается. — Уважил старика.

— Семен Вениаминович, какой же вы старик, — Шершнев поворачивается ко мне и окидывает внимательным взглядом. — Встанете на ноги, дадите жару рыбешкам, как я. Отец смеется, затем жадно глотает воздух.

— Твои слова да богу в уши.

Невольно кошусь на часы. Мы гуляем долго, а папа уже отвык от нагрузок. Забываю про Шершнева. Быстро подхожу к коляске, сажусь на корточки и игнорирую возвышающегося надо мной Олега.

Пусть делает все, что хочет. Сейчас важен только папа.

— Пойдем в палату? Олег Константинович там с тобой поговорит.

Отец разочарованно вздыхает.

— Так и норовит запереть меня в четырех стенах, — папа шутливо похлопывает Шершнева по руке.

— При чем здесь это, — закатываю глаза на такое несерьезное поведение. — Тебе противопоказаны большие нагрузки. Потом вообще никто не выпустит, если прогулка плохо скажется на твоей динамике.

Шершнев внимательно смотрит на меня. Чувствую его взор на коже: он скользит и ласкает одновременно. Не выдерживаю и резко оборачиваюсь к нему. Запрокидываю голову. С вызовом смотрю вглубь сверкающих изумрудов. Так, чтобы стало понятно, что его гляделки уже достали. Мы же не в музее. Хочет посмотреть? Есть куча заведений. А так откровенно пялиться на девушек просто неприлично.

— Олег сказал, что я молодым фору дам, — папа трет лоб дрожащей рукой. — Или ты только льстить горазд?

— Ваша дочь права, — Шершнев не отрывает взгляда. — Вы устали, а силы потребуются для обсуждения дел.

Отец вскидывает брови, затем хмурится. Словно не верит тому, что слышит. Обращаюсь вслух. Реакция очень интересная: скользит между сомнением и восхищением. Это напрягает.

— Уже? — в папином голосе звенит сомнение.

— Да, — Шершнев равнодушно жмет плечами и перехватывает ручки коляски. Отец одобрительно кивает.

— Превосходно. Рад, что не ошибся в тебе. На лице Шершнева появляется такое выражение, будто он жует целый лимон. Морщится, поджимает губы, затем недовольно цыкает.

— Рано о чем-то говорить. Хочу обсудить с вами пару моментов. Меня не устроил последний финансовый отчет. И после собрания акционеров я заметил несоответствие в транслируемых цифрах от финансистов и бухгалтерии.

Отец сцепляет пальцы. Он всегда так делает, когда ищет внутри себя равновесие.

А я кошусь на Шершнева.

«Какую игру ты затеял?» — проносится в голове отчаянная мысль.

Уверена, что проблемы нет. Дело в собрании акционеров, которое проводили в срочном порядке, и всех предупредили за день. Потому данные разошлись. Такое бывает. Но отец принимает озвученные слова за серьезную проблему.

— У Галины Петровны все под контролем, — встаю на ноги, скрещиваю руки на груди и смотрю на Шершнева.

«Зачем ты пудришь мозги моему отцу⁈ Тебе мало, что он в этом кресле?» — яростный крик застревает в глотке, и я сглатываю его с вязкой слюной.

Раздражает. Но главное — Шершнев словно не замечает моего настроя. Слушает внимательно, вдумчиво. После чего прикладывает ладонь к глазам и трет, словно вспоминает что-то.

— Галина Петровна — это…

— Главный бухгалтер, — цежу сквозь зубы.

Немыслимо! Глава компании до сих пор не выучил, как зовут его ключевых сотрудников!

— Грозная дама, — подтверждает мои слова отец. — Знаю ее больше двадцати лет. Но если ты считаешь нужным, Олег…

— Ошибка может быть и на стороне финансов, — Шершнев жмет плечами, а я вспыхиваю от злости. — Лучше провести аудит. Для нашего с вами спокойствия. Вжимаю ногти в ладони.

— Я же сказала, что все под контролем, — рычу.

Совсем не слышит, что ему говорят. Как с ним работать? Понятно, что он где-то сверху. Знаю, что с моей колокольни не все видно. Но у Павла всегда цифра к цифре.

— Акционеры так не считают, и я тоже.

— Это их проблемы.

— Нет, Леночка, — голос Шершнева твердеет. — Это наши проблемы. Наши с тобой в первую очередь, — он с шумом втягивает воздух.

— Тогда почему меня не было на вчерашнем собрании акционеров? Почему ты сообщил обо всем только вечером? — поддаюсь вперед и перехожу в нападение. — Или вы обсуждали, что не касается младшей Соловьевой?

Не понимаю, как ему отдали в руки семейный бизнес. Он же все развалит! Специально! Назло мне уничтожит дело папиной жизни, пока тот видит в нем мессию.

— Лена, ты раскидываешься пустыми обвинениями, — вклинивается отец, но я игнорирую его и разворачиваюсь на каблуках. — Лена!

— Мне нужно в офис, чтобы подготовиться к аудиту. Прошу меня простить.

— Я тебя отвезу.

— Нет, — поворачиваю голову и ехидно улыбаюсь, — меня ждут.

Внезапно то, о чем я утром жалела, становится козырем. Счастлива, что приехала с «правильным» сопровождением. Паша, поправляя черное пальто, вышагивает по больничной тропинке.

— Лена, мы едем? — низкие ноты ласкают слух. — Добрый день, Семен Вениаминович, Олег Константинович.

Отец кривится, а на лице Шершнева застывает такое выражение, что впору доставать телефон и делать селфи на память. Думаю, так выглядит оглушенная рыба. Только оно исчезает за секунду: красивые черты каменеют на глазах, твердая челюсть напрягается.

— Павел Андреевич, какой сюрприз.