Мой бухгалтер

Глава 45

— … я дам тебе контакты этого человека, он занимается подобными согласованиями. Документы на участие здесь, передашь ему до тринадцатого августа. Время конечно есть, но лучше не затягивать. — я тараторила одновременно отслеживая как рука Игорька с ручкой в руках с бешеной скоростью строчит в ежедневник кажется каждое моё слово и собирая личные вещи в дабытую тут же коробку.

Я даже не вглядывалась особо что собирала. В голове все настойчивей билась мысль, что я зря пришла. Нужно было забить на вещи как и говорил брат, а все рекомендации Игорю дать по телефону.

Зачем я сюда пришла? Хотела забрать вещи? Ха! Надеялась увидеть его? Чтобы что?

Идиотка!

— А ещё, ты курировала открытие «АНТИЛЫ», там в закупочной по холодильному никакого левака или мне показалось? — выжидающий взгляд Игоря буравит мою голову, вновь возвращаясь к делам, вынуждая сумбур из мыслей отступить в сторону освобождая место тому что логично, просто и понятно. Цифрам и работе.

— Да. Это белая компания, через неё ничего не идёт. По большей части чёрный левак сейчас надо прогонять через ЧОПы. Для них, по большей части, есть разрешение на оружие, понимаешь?

— Это я знаю. — отмахнулся Игорь. — Но почему «АНТИЛА» такая белая, это же такое пространство для маневра — холодильное оборудование. — с предыханием понятным пожалуй только другому чёрному бухгалтеру закатил глаза Игорек.

— Потому что схемы усложняются и не один ты в курсе, что это жирное прикрытие для отмывания денег. — усмехнулась в ответ.

— То есть ты ведёшь прозрачную бухгалтерию как приманку? Пока они шныряют в этом, можно скрыть другие?

Кивнула недовольно поморщившись:

— Теперь это ты ведёшь. И если совсем упростить, то да.

Не успела договорить, как дверь в мой кабинет распахнулась и в дверной проёме застыл Ян Фёдорович, сложив руки на груди, он с привычно раздражающей насмешкой на скуластом лице выразительно оглядел нас обоих:

— Ну ка, цыплёнок, выйди, нам с Викусей поговорить надо. — Игорь даже не подумав спорить тут же захлопнул ежедневник и обогнув по широкой дуге скользнувшего в мой бывший кабинет Змея, выскочил плотно претворив за собой дверь.

Впрочем, аналитический навык у Игореши уступает только навыку выживания. И для конкретно этой работы это только в плюс.

— Ян Фёдорович, я думала мы все обсудили.

— Не люблю быть должным. А ты так и не загадала желание за тот мой косяк. — боже мой, да о чем он вообще думает?

Змей с той же усмешкой опустился в одно из кресел вытягивая длинные ноги. Издевательский кивок в сторону соседнего кресла и я даже не понимаю на кой, но опускаюсь напротив.

— Ян Фёдорович, я зла на вас не держу. Давайте будем считать, что вы вполне реабилитировались за счёт красивого букета и благородного намерения.

Он выгнул брови и скучающим тоном продолжил:

— В подачках нуждаются только слабаки вроде твоего библиотекаря. — демонстративно закатила глаза, неужели этот человек не способен говорить дольше пяти минут никого не оскорбляя?

Друг Рафаила оскалился в ответ на мой жест, вероятно ему даже искренне весело, он подался ко мне ближе и заговорщически понизив голос проговорил:

— И раз ты сама так и не додумалась что бы хотела от меня получить. Я подготовил несколько вариков. Денег? Бизнес? — я продолжала выжидающе смотреть на Яна Фёдоровича терпеливо ожидая когда он выдаст все что хотел, я ему откажу и он уйдёт. — Инфу о том почему у Рафа понты со сном? — сердце пропустило удар.

И конечно внимательно наблюдавший за мной Змей удовлетворенно усмехнувшись снова откинулся на спинку кресла, расслабленно смыкая пальцы в замок.

— Как приятно, когда имеешь дело с кем-то таким предсказуемым как ты.

— Вы не умеете общаться не провоцируя собеседника, да? И с чего мне должно быть интересно прошлое Рафаила? Я ухожу если вы не заметили. — с сарказмом протянула я, тоже откидываясь на спинку кресла.

— Женщины любопытны. Особенно влюблённые. Итак, порадуй меня и согласись, что тебе это интересно. — порыв отказаться и послать Змея подальше мелькнул и исчез сметенный лавиной жгучего, жадного интереса.

Мы провели с Рафом семь лет бок о бок, и я знала о его прошлом не больше чем в день когда пришла устраиваться сюда. Кроме пожалуй истоков его бизнеса. И смутных догадок о его непростом тюремном прошлом.

Я не знала откуда он родом, кем были его родители, знал ли он их, кем мечтал стать в детстве, как и где прошла его юность. И я не знала, что случилось с ним, что он не может спать. Что расшатало так сильного, жадного до жизни мужчину, что он не может найти покой даже во сне. К ни го ед. нет

И, конечно, я очень хотела это узнать. Настолько, что ладони стиснули края кардигана до побелевших подушечек впиваясь в шерстяную ткань. Даже не смотря на то, что я окончательно и бесповоротно решила держаться от него подальше, я просто не могла отказаться узнать о нем больше.

Эта болезненная потребность, как чёрная дыра распахнула свои жвала где-то внутри меня и жаждала получить свою дозу информации, чтобы снова окунуть меня в полные болезненного удовольствия размышления о нём.

Судорожно кивнула, ощущая себя так словно согласилась совершить прыжок веры. Жутко, опасно и совершенно бессмысленно.

— Отец Рафа был в авторитете в девяностые. Вор в законе. Коронованный. Таким нельзя иметь семью. Запрещено. — из голоса Змея пропала вся насмешка, он говорил отстраненно и размеренно. — На него донесли и дело кончилось плохо. Рафу было девять, когда в их дом ворвались. — внутри разрастался холод ужаса, за рубленными короткими фразами скрывалась леденящая подробностями трагедия. — Его мать успела спрятать его в подвале. Когда он выбрался отца как раз казнили во дворе, а изнасилованную мать к тому моменту задушили. Рафа вырубил один из пришедших — должен был его отцу. Не успел предупредить Александра Мадукяна, но спас его сына. Из детдома Раф быстро загремел в колонию для малолеток. В пару ходок обзавёлся нужными знаниями и связями. А потом и Грузин с той темой с оружием в Афгане. И теперь Раф тот кто есть. Нам было по тринадцать, когда мы познакомились, и у него уже тогда были понты с тем чтобы выспаться. Но то место, где мы оказались и не располагало особо к спокойствию. — косой взгляд на дрожащую меня и мне кажется в ледяных синих глаза мелькает тёплое выражение. — Это было жёсткое дерьмо, особенно для детей. Но Раф уже был таким. Я знаю чего он боится больше всего, почему не может спать и от чего отпускает тебя, глупая курочка. — он резко подался ко мне почти вплотную, я вздрогнула и слезы стоящие в глазах покатились по щекам.

Я завороженная блеском ярких глаз и жутких переворачивающих внутренности слов, замерла как кролик перед удавом. Раз за разом видя перед собой маленького Рафила, малыша, подростка и взрослого мужчину с одинаковой беспощадной решимостью в жгуче чёрных глазах.

— Он потерял всех кого любил. Видел своими глазами как быстро, тот кого короновали пал. И утянув за собой жену и ребёнка. И он больше всего боится повторения. — мне казалось Змей шептал эти слова мне в лицо, сквозь грохот в ушах до меня доносились отрывки. — Отпускает тебя, чтобы не увидеть, как ты умрёшь.

Сердце предательски сжалось и кажется перестало стучать. Кровь заледенела в венах и я будто попала в невесомость.

Ян отодвинулся, но я продолжала смотреть на него жадно ожидая продолжения.

— Так что, я вернул долг, курочка? — его насмешливый тон разбивает лёд и я снова могу мыслить.

Делаю выдох и прикрываю глаза. На вдохе открываю, но вижу только высокую фигуру покидающую мой бывший кабинет.

И что мне делать с этой информацией?

Ох, Раф, на кой все так запутано?