Мой (не)любимый братец (СИ)

9

***

Проснулась от того, что кто-то тарабанил в мою дверь. Резко села и огляделась. В постели я одна, но она была вся перевернута. В принципе, устроить подобный кавардак мне и одной вполне по силам, так приснилось или нет? Мысленно провела инвентаризацию – обнаружилась недостача майки и трусов, а поскольку нагишом я не сплю, видимо, не приснилось. Я постаралась вспомнить все до мельчайших подробностей, и чем больше воспроизводила все прочувствованное, тем жарче пылали щеки.

– Юлька, ты там живая или нет? – дверь распахнулась и на пороге возникла мама уже в лыжном костюме, а я инстинктивно натянула одеяло до подбородка. – Стучу тебе стучу, а ты не открываешь. Вчера рано ушла спать, даже фейерверк не досмотрела, сегодня никак проснуться не можешь. Неужели на тебя так свежий воздух действует? Надо будет тебя отправлять к Лиде на каждые выходные, чтобы не шлялась до ночи.

Мамуля-мамуля, не свежий воздух на меня так действует, а свежие впечатления и… невыносимый, наглый, самодовольный братец. Кстати, он, кажется, что-то там говорил по поводу сегодняшнего дня?

– Мы идем кататься с горки. Если ты с нами, то поторопись. Все уже готовы.

– Ма-ам, ну какой из меня катальщик? – недовольно протянула я. – Ты же сама прекрасно знаешь: метр на ногах, остальное – на пузе. Я уж лучше дома посижу. Не хотелось бы в середине семестра брать больничный из-за сломанной ноги.

– Хорошо, – согласилась мама. – Тогда приготовь всем обед. Вернемся голодные, – а потом внимательно осмотрела мою перепаханную постель и взъерошенные волосы. – Опять с Лёшкой что-ли дрались?

– М-м-м, – я замотала головой и постаралась спрятаться под одеялом. – Видимо сон был беспокойный.

– Смотрите, чтобы к нашему возвращению дом остался целым, – и строго взглянув напоследок, ушла.

Ну вот как она обо всем догадывается? Драться, мы, конечно, не дрались, но то, что без него не обошлось, определила сразу.

При воспоминаниях о прошедшей ночи живот стянуло сладкой судорогой, и я блаженно потянулась. Вставать совсем не хотелось. Несмотря на отдых, в мышцах до сих пор ощущалась вялость и тяжесть, будто накануне я тягала железо или после длительного перерыва обезумела и ударилась в интенсивную тренировку.

Я продолжала нежиться в кровати и ждать, когда все уйдут. Встречаться с оравой гостей большого желания не было. Но они все гремели и гремели внизу.

«Как же будут кататься с такими набитыми пузами?» – лениво думала я, переворачиваясь со спины на живот и обнимая подушку.

Мимо двери протопали шаги. Наверняка Леха тоже решил позавтракать. Что он говорил про сегодняшний день? Что тоже не пойдет кататься и устроит мне баню?

М-м-м, неплохо бы. Я снова вытянулась, блаженно чувствуя как растягивается каждый сустав, каждая мышца. Вот если бы его благородства хватило еще и на то, чтобы меня попарить. Я так давно не парилась. В мыслях немедленно возникла небольшая, жарко натопленная парная. Терпкий запах дыма от сгоревших березовых дров и запаренных веников ласкал обоняние. Прогретый полок обжигает кожу, и дышать надо осторожно, медленно втягивая раскаленный воздух. А если растворить в воде лимонное масло и плеснуть на каменку. В предвкушении я прикрыла глаза. А потом можно сделать медовую маску. Я чуть не подскочила от нетерпения, но внизу все еще кто-то хозяйничал.

«Когда они уже уйдут?» – раздраженно подумала я, и дверь с тихим скрипом открылась.

Это кто такой наглый без спроса входит в комнату девушки?

Я все-таки вскочила с кровати и увидела, конечно же, Лёху. У кого еще хватит наглости и беспардонности заявиться к спящей девушке. А он сиял как начищенный пятак.

– Завтракать подано, принцесса, – надавив на дверь локтем, он ввалился в комнату.

Я уже открыла рот, чтобы его отчитать, но, глянув на содержимое подноса, тут же захлопнула.

– Ты будешь есть или только глотать слюни? – расхохотался балбес, явно довольный произведенным эффектом и моим глупым видом. – Я старался, сам готовил. Присоединяйся, пока я все не слопал, – и плюхнулся на мою кровать. А мне потом спать на крошках, ага.

– Тебе что здесь, столовая? – для порядка проворчала я, но все-таки присела с другой стороны и сразу же схватила большую, наверное, на поллитра кружку, над которой завивался ароматный пар.

– М-м-м, кофе. Полцарства за кофе, – я с удовольствием отхлебнула.

– Так и думал, что умираешь здесь от голода, а спуститься стесняешься, – самодовольно заявил Лёха и засунул в рот тарталетку с паштетом, зеленью и маринованым огурцом – остатками вчерашнего пиршества.

– Меньше думай. Я уже собиралась спускаться, – сквозь хруст гренка, пробубнила я.

– Вкусно? – с набитым ртом Лёха еле говорил, но жадно косился на мой сухарик, и я поспешила затолкать его в рот. – Жадина. А вот твоя мама вообще молодец. С утра уже блинчиков нажарила.

Мама у меня такая, она это может. Но блинчиками я уже закормлена и поэтому позволила Лехе смести их все, зато остатки тарталеток достались только мне.

Когда кофе в огромных кружках закончился, а мы наелись, Леха довольно похлопал себя по животу.

– Ну что, пойдем топить баню? Заодно все уляжется, – спросил он.

– Ты иди, а мне мама велела приготовить обед. Думаю, как раз управлюсь. А сейчас, кыш отсюда, мне надо принять душ.

И кто меня тянул за язык?

– В душ, говоришь? – Лёха оперся о кровать и пригнулся. Ну точь-в-точь кошка перед прыжком. Он плотоядно улыбнулся, а в глазах горел алчный огонь.

От пронесшейся по мне волны возбуждения сердце забилось сильнее, дыхание участилось, а на коже появились мурашки. Я невольно передернула плечами.

– Вижу, что не против, – Лёха приблизился ко мне, и его рука уже скользнула по бедру.

Ну нет. Только не сейчас.

– Проваливай, я сказала, – и для улучшения понимания огрела его подушкой. – Мне еще обед надо приготовить. Если не успею, то влетит от мамы. А мне оно надо?

– Ну вот, – разочарованно протянул братец, отступая. – Никакой романтики, никакого азарта, авантюры. Скучно живете Юлия Александровна. Никакого драйва в вас нет.

Все. Достукался. Сейчас я ему такой драйв покажу.

Я уже собралась соскочить с кровати и взглядом отыскивала что-нибудь тяжелое, когда вспомнила что под одеялом у меня ничего нет, а вся одежда разбросана по полу.

Но не растерялась. Подтянув повыше края одеяла, я набросила его на голову белбесу. Пока он не очухался, замотала посильнее, ткнула кулаком под ребра за его наглость и, собрав с пола одежду, заперлась в ванной.

«Ха! Драйва ему не хватает», – ухмылялась я, залезая под душ.

Пока мылась, постоянно озиралась я дверь. Я прекрасно помнила, как в день моего приезда он ворвался ко мне. Но в этот раз братец, видимо, решил проявить терпение или подольше меня помучить, что больше на него похоже.

Из ванной выходила осторожно. Сначала выглянула одним глазом, потом высунула голову и осмотрелась получше. Присутствия Лёхи не наблюдалось. Тогда я наконец-то решилась покинуть санузел и на цыпочках кралась к лестнице.

Но увидела себя со стороны и разозлилась. Какого черта?! Такими темпами, скоро я начну передвигаться по дому короткими перебежками или по-пластунски, при этом постоянно оглядываться. И, как следствие, свалюсь с лестницы. А мне еще сегодняшний день надо как-то пережить. Неужели с моим кмс по гимнастике я не смогу за себя постоять? Еще как смогу!

И, гордо распрямившись, спустилась на кухню.

Лёхи нигде не было видно. Ни в коридоре, ни в гостиной, ни на кухне. Может, все-таки ушел в баню? Я выглянула в окно. Двери распахнуты, а к ним от дома по снежной каше пролегла дорожка одиноких следов.

Ну слава богу, могу спокойно готовить, и я полностью погрузилась в кухонные дела.

Возиться с обедом и изобретать что-то жутко сложное было откровенно лень, поэтому достала большой горшок и сложила туда мясо. Сверху настрогала картофеля. Тетя Лида выращивает его сама, и он у нее жутко вкусный. Можно есть просто отварной и ни за что не оторвешься. Лук, чеснок, приправы, специи – все они заняли в горшке свое место. Добавила для мягкости сметаны и отправила в духовку, пусть томиться. Как раз успеет, пока протопится баня.

Что еще?

Я осмотрелась.

Приподняла перевернутую тарелку. Ага! Еще остались мамины блинчики. Пойдут в качестве закуски. Я снова их прикрыла и вытащила из холодильника успевшую стать малосольной форель.

Принюхалась и у самой потекли слюнки. Нежно-розовое мясо в кристалликах соли и присыпке из черного перца и паприки. Еле удержалась от того, чтобы не заглотить весь кусок. Целиком, не разделывая. Но справилась с собой, взяла нож и стала нарезать на тонкие, почти прозрачные полоски.

Когда плотный кусок превратился в горку пластинок, я тоже их прикрыла, чтобы не заветрились, и принялась за зелень. Вскоре к витавшему на кухне аромату чеснока и специй, добавился острый запах укропа, зеленого лука и пробуждающий аппетит – базилика и петрушки.

Я все-таки не смогла удержаться, разогрела в микроволновке блинчик, намазала его сметаной. Сквозь мелкие дырочки сразу же протекли белые капли. Присыпала мелко нарубленной зеленью, сверху положила несколько ломтиков рыбы и, свернув, откусила.

Блаженство.

От удовольствия я закрыла глаза.

– Что ты опять лопаешь? – раздался над ухом голос, а потом божественно-вкусный блинчик исчез из руки и следом послышалось довольное причмокивание.

– Слушай, вкусно, – удивленно воскликнул Лёха. – Видимо, твоя мама хоть чему-то тебя научила. Если будешь так меня кормить, то женюсь на тебе, – торжественно заявил он.

– Вот еще, счастье привалило, – фыркнула я. – Если ты на мне женишься, то я умру с голоду. Ты же у меня все из рук вырываешь.

– Слушай, а сделай еще, а, – он высматривал составляющие только что сожранной вкуснятины, но я благоразумно успела все убрать.

– Перебьешься. Придут оголодавшие катальщики. Чем я их буду кормить?

– Я баню топил! – в голосе балбеса слышалось неподдельное возмущение. – Знаешь как я устал? Мне срочно требуется подкрепить силы.

– Представляю как ты устал разжигать приготовленные дрова и наливать воду из крана. Умаялся бедненький. Но в любом случае. Ты уже слопал целый блин. Мой блин. Так что, успокойся.

– Вот ты жадина, – укоряюще сказал он. – Я передумал на тебе жениться.

– Ну и слаба богу, – вздохнула я.