Моя нежная фея

Глава 20

Она металась, не в силах успокоиться. Может быть, он все-таки передумает? Разыщет ее и закончит то, что они начали? Но нет, она знала, что он не станет этого делать. Люди слишком усложняют процесс совокупления. Она его хочет, и он хочет ее. Неужели этого недостаточно? Почему он не может соединиться с ней на ее условиях? С нежностью и страстью, без дурацких правил и опасений. Нет, ему хочется выманить ее из безопасного укрытия в тот мир, который слишком часто бывает жестоким и безжалостным. Стать «нормальной» для нее означало бы отказаться от того, что ее спасло.

И все же… все же… в какой-то момент, в пылу и горячке она едва не заговорила с ним. Губы уже почти сложились для того, чтобы произнести слова о том, как он приятен для ее глаз, как восхищает ее само его присутствие. Ей бы хотелось узнать побольше о его жизни, выяснить, что сделало его таким непохожим на других. Может быть, даже рассказать немного о себе, о том, что ее сформировало такой, какая она есть. Не о том темном, что лучше оставить в тени. Нет, рассказать ему истории, которые заставят его смеяться вместе с ней.

Нет, она не может заговорить. Ведь это бесповоротно изменило бы ее жизнь.

Доминик проснулся на рассвете. Рыжий кот сидел на его кровати, наблюдая за ним широко открытыми глазами, таинственно мерцавшими в неясном утреннем свете. Если бы он верил в колдунов, наверное, решил бы, что это ее знакомый колдун, посланный, чтобы неусыпно наблюдать за ним. Но он в это не верил, поэтому просто погладил кота. Тот сразу же перевернулся на спину, подставив ему пушистое мягкое брюшко. Какой он все-таки огромный. Может, среди его далеких предков есть дикие коты? Может, он и в самом деле немного колдовской кот…

Кот остался на кровати мурлыкать, а Доминик пошел умываться и одеваться. Во время практически бессонной ночи у него родился план – правда, довольно смутный – разрешения этой запутанной ситуации с наименьшими потерями. Если Мэриан добровольно откажется от брака с Кайлом, Эмуорт не станет ее принуждать. Кайл, конечно, огорчится, но, если не заподозрит никакого предательства, быстро утешится. В невестах недостатка не будет, тем более что любая из них подойдет ему больше, чем Мэриан. С Божьей помощью он скоро найдет себе подходящую пару. А когда это произойдет, он, Доминик, сможет просить руки Мэриан.

Однако он не мог не видеть слабых сторон этого плана. Когда он в конце концов все же начнет ухаживать за Мэриан, Кайл все равно может почувствовать себя оскорбленным. И потом, может, он еще долго не станет искать себе другую невесту. Кроме того, ему, Доминику, придется рассказать Эмуорту о том, кто он на самом деле, а чем дольше откладывать, тем труднее это будет сделать. И самое худшее – ему придется признаться во всем Мэриан, а затем попросить, чтобы она отказала Кайлу и приняла его предложение.

Пойдет ли она на это? Да, она увлечена им, но это еще не любовь. Если она чувствует к нему лишь нормальное влечение пробудившейся к жизни молодой здоровой женщины, в этом случае и Кайл подойдет не хуже. Но он не сможет видеть их вместе. Боже правый! Чтобы не сойти с ума, ему, пожалуй, придется эмигрировать в Америку.

Заканчивая одеваться, он рассмотрел еще несколько возможных выходов. Все они не сулили успеха. И все же проблема должна быть решена таким образом, чтобы выиграли все, кто к этому причастен.

Первым делом следует помириться с Мэриан. Вчера вечером она была готова выцарапать ему глаза. По словам конюха, последние несколько дней она рано утром выезжала кататься верхом, до того как просыпались остальные. Если ему повезет, он сможет перехватить ее на прогулке.

Ему повезло. Подойдя к конюшням, он увидел Мэриан, которая приготовилась седлать Мунбим. При виде его она застыла с седлом в руках. Он широко улыбнулся:

– Доброе утро, Мэриан! Можно покататься вместе с тобой?

Приблизившись, он заметил в ее глазах радость, смешанную с каким-то другим чувством… возможно, с желанием запустить в него седлом. Не отводя от Нее взгляда, он заговорил негромко, спокойным тоном:

– Я хочу, чтобы у нас с тобой было будущее, Мэриан. Но этого добиться нелегко. Надеюсь, ты поможешь мне в этой борьбе.

Глаза ее широко раскрылись. Напряженность исчезла. Она не возразила, когда он взял из ее рук седло и сам надел его на кобылу. Мэриан смотрела на него с изумлением.

– Эта юбка с разрезом очень удобна для верховой езды, – заметил Доминик. – Наверное, ее придумала одна из твоих опекунш. Эти дамы прекрасно о тебе заботятся.

Он подставил ей сплетенные руки, стараясь не думать о ее близости. Она подняла ногу, поставила на его руки. Он заметил, что на этот раз она в ботинках. Вот и хорошо. Хотя она прекрасно каталась и босиком, в обуви все же надежнее.

Она легко уселась на спине лошади, взяла в руку поводья, другой рукой погладила его по щеке, продолжая смотреть на него с удивлением. Ну слава Богу, кажется, он прощен.

Не в силах сдержать себя, он поймал ее руку, коснулся легким поцелуем.

– Я сейчас, только оседлаю Пегаса. Подождешь меня? Она загадочно улыбнулась, вывела Мунбим из конюшни. Не уверенный в том, что она будет ждать, он побыстрее оседлал Пегаса и вывел во двор. С радостью увидел, что Мэриан на своей кобыле шагом разъезжает по двору. Доминик вскочил в седло.

– Может быть, есть какое-то определенное место, куда бы ты хотела поехать? Я с удовольствием посмотрю его. Она пустилась быстрой рысцой. Он последовал за ней, чувствуя огромное облегчение оттого, что они снова в дружеских отношениях. Позже, сегодня к вечеру или, может быть, завтра, он объявит ей, кто он такой на самом деле, и все объяснит. Возможно, ей будет все равно, что он вовсе не лорд Максвелл. А может быть, наоборот, она придет в ярость, узнав, что он ее обманывал. В любом случае больше одной преграды одним прыжком не возьмешь.

Они направились к древним камням, окружавшим холм в самой дальней и самой дикой части парка. Реакция Ренбурна многое расскажет ей о нем самом.

По дороге он легко и непринужденно болтал с ней. Как с равной. Ей это очень нравилось. Большинство людей разговаривали как бы над ней, как будто она деревянная статуя. Нравилось ей и то, что он легко вел беседу за двоих, без ее помощи.

Однако, приблизившись к тому месту, куда она держала путь, он замолчал. Из-за леса показались огромные камни, голые и угрожающие на фоне ясного утреннего неба. Прежде чем войти в круг, она спешилась и привязала кобылу. Он без единого слова последовал ее примеру. Потом прошел к центру круга, медленно повернулся, разглядывая огромные, вдвое выше его камни неправильной формы. С полдюжины из них упали, полегли, однако дюжины полторы все еще стояли. Словно молчаливое завещание давно исчезнувшего племени. Прошлой ночью он назвал ее язычницей и, наверное, был прав. Приезжая сюда, она слышит шепот древних богов, она могла бы поклясться в этом.

Он подошел к самому высокому камню. Положил руки на его грубую, покрытую мхом поверхность. Долго стоял в молчании. Потом обернулся и заговорил полушепотом:

– Это место, олицетворяющее мощь, не так ли? Здесь, как и в храме, чувствуешь биение пульса… веры.

Он тоже это чувствует! Ей хотелось расцеловать его за такую восприимчивость.

– Сюда, наверное, все еще приходят люди, – произнес он задумчиво. – Не случайно же ни внутри этого круга, ни на несколько ярдов вокруг нет ни одного дерева.

Она растерянно моргнула. Это ей не приходило голову. Значит, этот круг вовсе не такое заброшенное место, как она думала. Однако ей понравилась мысль о том, что кто-то из местных жителей тоже чтит старину.

Поднималось солнце, очерчивая широкоплечую фигуру Доминика четким силуэтом, делая его похожим на воина или, может быть, могущественного священнослужителя. Она слегка вздрогнула, пораженная внезапным чувством, что они могли встречаться здесь раньше. Возможно, где-то в глубине ее существа сохранилась память о далеких предшественницах, приводивших сюда своих возлюбленных.

Она наклонилась, сорвала маргаритку. На языке цветов это символ нежности и невинности. В справочнике растений, написанном другой Мэриан триста лет назад, это скромное растение называется «трава Маргарет». В том справочнике есть рецепт целебной мази, залечивающей раны и ссадины. Может быть, ее далекая предшественница тоже приводила сюда своего возлюбленного? Лежала с ним среди цветов?

Мэриан сунула маргаритку ему в петлицу. Приложила руку к его груди, чувствуя, как его сердце забилось быстрее под этим прикосновением. Доминик накрыл ее руку своей.

– Ты родом отсюда, моя прекрасная дикарка, – произнес он хриплым голосом.

Она затаила дыхание. Неужели он наконец уступит искушению? Этот круг обладает непреодолимой языческой силой, с самых древних времен, задолго до того, как христианский Бог провозгласил целомудрие. Кто знает, к чему здесь может привести поцелуй…

К ее разочарованию, он лишь коснулся ее волос, так легко, что она едва это почувствовала, и направился к лошадям. Его стойкость вызывала в ней восхищение. Но лучше бы он не был таким стойким.

Тем не менее обратный путь показался ей очень приятным. Она чувствовала, что начала привыкать к его постоянному присутствию.

Конюх уже проснулся. Взял у них лошадей. Мэриан проголодалась после верховой прогулки и решила присоединиться к Ренбурну за завтраком, хотя обычно лишь пила чай с гренками на кухне.

Он открыл ей дверь, и она прошествовала мимо него. Заметила, что обутой можно произвести большее впечатление, чем босиком.

– Прекрасно, леди Мэриан. Сама королева не могла бы сделать это с большим достоинством.

Она улыбнулась, с удивлением обнаружив, что он очень точно истолковал ее движения. Однако в следующий момент улыбка на ее лице погасла. Она увидела в холле миссис Ректор. С пепельно-серым лицом пожилая дама читала письмо, по-видимому, только что доставленное запыленным посланцем, который, неловко переминаясь, стоял здесь же.

Услышав шаги, миссис Ректор подняла на них затуманенные слезами глаза.

– Что-нибудь случилось?

– Боюсь, что да. – Она облизнула пересохшие губы. – У лорда Эмуорта случился сердечный приступ. Его жена Элинор пишет, что… что врачи не надеются на его выздоровление. – Ее взгляд снова опустился на письмо. – Он мой кузен. Я… я знаю его всю жизнь.

Мороз пробежал по коже Мэриан. И не только потому, что она тоже любила лорда Эмуорта. Она почувствовала, что это событие может иметь последствия, которые перевернут всю ее жизнь.

В доме воцарилась скорбная атмосфера. Перед этим Доминик собирался поработать в саду вместе с Мэриан, но теперь он даже обрадовался, увидев, что она исчезла. Весь день он провел за стрижкой «шахматных» деревьев и за размышлениями о том, что принесет с собой смерть лорда Эмуорта.

Лорд Эмуорт и сам беспокоился о судьбе Мэриан в случае его смерти. Он знал, что мнение лорда Грэма касательно Мэриан отличается от его собственного. Жаль, что Доминику так мало известно о законах и еще меньше о том, как юридически оформлено опекунство над Мэриан и ее наследством. Он совершенно ничего не знал о том, насколько опекуны вправе распоряжаться ее судьбой. Лишь одно совершенно ясно: он, Доминик, юридически не имеет к ней ни малейшего отношения.

Лорд Грэм, догматик до мозга костей, разумеется, будет против брака своей племянницы с младшим сыном графа Рексэма, которому уготовано совсем небольшое наследство. Вероятно, лорд Грэм вообще против любого брака и, возможно, придет в ярость, узнав о том, что лорд Эмуорт замышлял союз Кайла и своей племянницы за его спиной.

Фактически Мэриан уже совершеннолетняя и вольна сама решать свою судьбу. С другой стороны, Грэм может сделать так, что ее объявят недееспособной, если она пойдет против его воли и совершит поступок, который он сможет счесть ненормальным.

Заговорит ли она, если потребуется защитить собственную свободу? Или же удалится в свой мирок и тем подтвердит всеобщее мнение о том;, что она слабоумная?

Да, понял Доминик, надвигается катастрофа. Надо выяснить, известно ли дамам, когда должен вернуться из путешествия лорд Грэм. И молиться о том, чтобы лорд Эмуорт оправился от сердечного приступа.

Вечером, когда домочадцы собрались в гостиной перед обедом, Мэриан появилась изысканно одетая в один из роскошных туалетов матери и даже в туфельках из мягкой кожи, правда, слегка потертых. Обе дамы радостно улыбнулись при виде ее. Доминик понял, что она специально потрудилась, чтобы поднять им настроение. Миссис Маркс, хоть и приходилась Мэриан родней не по матери, а по отцу, много лет знала лорда Эмуорта, и его болезнь опечалила ее не меньше, чем миссис Ректор.

Лакей налил всем хереса. Даже Мэриан взяла бокал, хотя до этого Доминик не видел, чтобы она пила вино. Миссис Ректор пододвинулась к Доминику:

– Она сегодня выглядит просто очаровательно. Совсем… совсем как нормальная. Вы очень хорошо на нее действуете, милорд.

– Хочу надеяться. Но в том, что она выглядит такой элегантной… настоящей леди, есть и ваша заслуга. Вы обе подаете ей пример все эти годы.

Глаза миссис Ректор заблестели от удовольствия.

– А вы льстец, милорд.

Он собрался было ответить, как вдруг из передней послышался какой-то шум. Потом глубокий мужской голос:

– Ерунда! Конечно, они меня примут. Вы знаете, кто я такой?

Ответа лакея они не расслышали. В следующую секунду послышались тяжелые шаги, потом снова голос:

– Я бы раньше приехал, если бы не этот чертов экипаж. ось сломалась.

Доминик опустил стакан. Кровь застыла у него в жилах. Нет! Этого не может быть! Просто голоса похожи…

Дверь в гостиную распахнулась. Широкоплечий, исполненный достоинства человек шагнул в комнату. Доминик с ужасом узнал шестого графа Рексэма и черноволосую изящную молодую женщину, следовавшую за ним.

Его отец и сестра приехали в Уорфилд…