Муж по случаю

Глава 19

Сколько же однообразных монотонных дел приходится выполнять каждый день, волей-неволей превращаешься в комбайн, занятый стиркой, уборкой, глажкой белья, приготовлением пищи и выполнением еще множества нужных, но таких скучных дел! Радость приносит только общение с Сережкой в те редкие минуты, когда все дела переделаны, да возможность почитать во время кормления, к сожалению, это время неуклонно сокращается. Сынуля растет, пища его становится все разнообразнее, и одного материнского молока ему уже не хватает. Иногда он даже пытается брать еду ложкой сам, пачкая супом не только себя, но и стол, маму – словом, все, что попадает под его маленькую, но хваткую ручку.

Светлана на днях жаловалась, что Машка ловким движением руки в одно мгновение перевернула свой суп и облила маму с ног до головы, и пока Светка меняла запачканный халат, ее место занял папа, решивший показать нерадивой мамаше, как правильно нужно кормить ребенка. Маша с набитым ртом повернулась в сторону папы и сказала что-то похожее на «пфы-ы-ы». В результате буквально за пять минут оба родителя были облиты овощным супом. Мне с Сережкой приходится управляться одной, хотя порой я с грустью признаюсь себе, что так не хватает третьей руки, а может быть, просто плеча, к которому можно было бы прижаться, когда устанешь.

Тетя Оля уехала на три дня из Москвы, чтобы принять участие в каком-то симпозиуме. Перед отъездом она пришла к нам с Сережкой попрощаться и долго играла с внуком. Как обычно, она привезла сумку с едой, заставила меня выпить витамины и сказала, что я стала такой плоской, что меня скоро можно будет использовать вместо книжной закладки. Потом она потребовала, чтобы я одела Сережу, так как хочет с ним погулять. В их отсутствие я успела убрать квартиру и поставить кипятить белье. Сережа не крутился под ногами, и не надо было вздрагивать каждую минуту, боясь, что уронишь его или толкнешь. Странно, но все сегодня мне давалось с большим трудом, так хотелось прилечь отдохнуть. Пришла тетя Оля, покормила Сережу овощным супом, рассказывая ему при этом, какими сильными вырастают дети, когда каждый день едят на обед протертый суп-пюре. Сережа улыбался бабушке и исправно открывал рот. Тетя Оля положила внука спать и пришла на кухню, где я подогревала нам обед.

– Таня, что-то ты сегодня бледная. Не выспалась?

– Да нет, просто устала, ничего не делала, а руки не двигаются.

– Замучилась, моя хорошая?

– Тетя Оля, ты меня только не жалей, а то я расплачусь.

– Когда я вернусь из Санкт-Петербурга, то отправлю тебя в гости к Светлане.

– Зачем так долго произносишь, когда можно просто сказать Петербург? Тебе не нравится?

– Что? Название? Мне не нравится людская глупость. Города живут и умирают, как люди. Они также, как и мы, могут страдать от невнимания и грубости и умирать от голода. Можно назвать оборванку нищей или нуждающейся, но от этого ее рваное платье не станет новее. Когда огромные деньги тратят только на то, чтобы сменить вывеску, а в это время не хватает денег, чтобы сберечь книги, мне хочется кричать.

– Тетя Оля…

– Прости меня, девочка, у тебя и своих забот хватает, а я тут…

– Все наладится, вы увидите, все будет хорошо.

– Конечно, будет… Вот только когда?

Вскоре тетя Оля попрощалась и ушла, вечером она уезжала. Мне стало нестерпимо грустно и тоскливо. Сереже, видимо, передалось мое настроение, он был тих и задумчив и на удивление быстро заснул вечером.

Ночью я проснулась вся в поту, сильно болела голова, ныли мышцы, саднило в горле. С трудом я дошла до кухни попить воды. В моей аптечке ничего не оказалось, кроме марганцовки, детских мазей и присыпки. Сама я почти никогда не болела, и при переезде все лекарства остались у брата. До кровати я добралась, опираясь на стену и держась за мебель.

Утром меня разбудил Сережа своим оглушительным ревом, я сварила ему жидкую манную кашу, покормила его и опять заснула. Проснулась я от грохота: кто-то стучал в мою дверь, Сережа плакал в кровати, попыталась взять его на руки и поняла, что не хватит сил его удержать. В дверь стучали не переставая, я медленно побрела в коридор, отперла замок, дверь рывком распахнулась, и я буквально упала на руки вошедшему человеку.

– Татьяна! Что с тобой?

– Саша, мне что-то плохо.

Я не помнила, как он нес меня до кровати, не слышала, как он утихомиривал и кормил кефиром Сережу, как он отправлял его гулять с подоспевшим на помощь Семенычем. Очнулась я только, когда прохладная рука коснулась моего горящего лба и чуткие пальцы обхватили мое запястье и стали мерить мне пульс. С трудом приподняв тяжелые веки, я увидела невысокую худенькую черноволосую женщину в белом халате.

– Ну что же вы, молодой человек, не догадались хотя бы спиртом ее обтереть? Температура бы снизилась. Как это в доме нет спирта?! У вас же маленький ребенок! А как вы ему собираетесь температуру снижать в случае необходимости? А компресс поставить? Пора бы знать, папаша, что спирт принимается не только внутрь. Сейчас сделаю ей укол, температура снизится. Пошлите кого-нибудь в аптеку за лекарством.

– Мне нельзя принимать лекарства, я кормлю ребенка.

– Ага, заговорила. Сколько ребенку?

– Восьмой месяц.

– Прикорм должны уже давать.

– Я и даю.

– Тогда тем более нужно принимать лекарство, у вас грипп, и, похоже, начинается ангина.

– Я не буду пить антибиотики, мне нужно кормить ребенка

– Она у вас еще и упрямая, молодой человек? А теперь послушайте меня, мамаша. У ребенка должна быть мать, и мать здоровая, а из-за вашего упрямства сын может остаться сиротой. Молодой человек, вы-то куда смотрели? Жену же беречь нужно, а вы ее совсем замучили. Нечего оправдываться, лучше посмотрите на нее сами. Бледная, худющая, а еще и ребенка кормит, и дома целый день крутится. Жене надо помогать, несмотря на вашу загруженность на работе. Рецепт на столе. Будет плохо, вызывайте вечером «неотложку».

Грозная женщина забрала свою сумку и вышла в коридор, Александр пошел ее проводить.

– Таня, ты с ума сошла! Куда ты встаешь?

– Мне нужно приготовить Сереже суп. Где он? Саша, посмотрите, вдруг его опять украдут?!

– Таня, я отведу тебя в ванную, умойся, а потом ложись спать, я схожу в аптеку за лекарством.

– А ребенок?

– Семеныч его покараулит, кормить его только через час.

Александр отвел меня в ванную, кое-как я привела себя в порядок и с трудом добралась до кровати. Меня знобило, я никак не могла согреться. Александр ушел, но вскоре вернулся, неся в руках толстый клетчатый плед, укрыв меня, он старательно подоткнул его со всех сторон.

Мне было действительно плохо, болело все тело, от резкой головной боли было трудно поворачивать голову. Сквозь сон я слышала, как пришел Александр. Приподняв мою голову вместе с подушкой, он заставил меня проглотить лекарство и запить его водой. Хриплым шепотом я рассказала ему, как нужно протереть суп для Сережи и как давать ему фрукты.

Очнулась я глубокой ночью, Александр спал в кресле, вытянув ноги на середину комнаты. В слабом свете ночника мне были видны очертания комнаты, детской кроватки. Кроватка была пуста.

– Сережа!

– Таня! Тише, тише.

Я забилась у него в руках, безудержным потоком хлынули из глаз слезы.

– Мальчик! Мой мальчик!

– Тише, успокойся, он у Светы. Он спит, она вечером звонила.

– Это правда? Его не украли? Он жив?

– Я позвонил Свете.

– Ты обманываешь меня, ты же ее не знаешь!

– А твоя зубная щетка? Я увидел номер телефона и позвонил. Нужно же мне было проконсультироваться. Приехал Олег, мы собрали вещи и отправили мальчугана в гости. Между прочим, он совсем не возражал.

– Как она с ними двумя справится?

– Олег ей поможет. Света их покормила.

– А молоко? Ей же не хватит молока.

– Я купил детское питание, когда ходил в аптеку.

– Она же не справится с двумя детьми, что же ты наделал! Сереженьке будет плохо без меня!

– Танюша, любимая моя, успокойся. У тебя высокая температура, ты заболела, тебе нужно поправляться самой, было бы хуже, если бы Сереженька был здесь.

Голос Саши звучал спокойно. Взяв меня за руку одной рукой, другой он осторожно погладил меня по голове, убрал пряди волос, упавшие на мое вспотевшее лицо.

– Лучше было бы, если бы ты заразила Сережу гриппом? Ну не плачь, не надо. Тебе плохо, да еще эта тетка врач на тебя накричала, а мы еще Сережу увезли. Но это ненадолго. Тебе станет легче, мы его заберем. Тетя Оля скоро приедет.

– Она в Петербурге на симпозиуме.

– Ольга Сергеевна выступает завтра утром и сразу же едет домой, билет она уже обменяла. С трудом уговорил ее остаться до завтра, не срываться на ночь глядя. Мы же контролируем с тобой ситуацию, правда? А это – самое главное. На, выпей лекарство, а потом спи. Не волнуйся, я побуду с тобой.

– Где ты ее раскопал?

– Кого?

– Тетку эту свирепую, которая меня осматривала.

– Она врач из нашей поликлиники.

– И ты ее ко мне вызвал?

– Да не думай ты об этом сейчас. Послушай, можно Дон поспит в коридоре?

– Ну, не выгонять же на улицу хорошую собаку, – пробормотала я, засыпая.