Мужчина моей мечты

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

– В чем дело? – Кэт, едва оправившись от шока, подбежала и обняла Кейт. – Что, черт возьми, произошло?

Что бы то ни было, она не позволит Тоби уйти от ответа!

– Возможно, случилось что-то ужасное, раз Кейт так расстроилась. – Китти участливо наклонилась над внучкой.

– Я не расстроена. – Кейт подняла голову, в ее голосе чувствовалась ярость, голубые глаза горели страстным огнем. – Расстроена – это слишком мягко сказано. Я в бешенстве! И если бы я не убежала от Тоби, то, наверно, убила бы его.

– Но Тоби не мог…

– Он отвратительный, испорченный, подлый, двуличный предатель!

Кейт сердито выкрикивала оскорбительные слова, а на ее щеках полыхали два темно-красных пятна. Видимо, Тоби был далек от признания в любви. Он определенно что-то натворил.

– Я поставлю чайник и заварю нам по чашечке чаю, – жестко произнесла Китти. – А потом, Кейт, если захочешь, ты нам обо всем расскажешь.

– Приготовьте, пожалуйста, чай для четверых, – произнес Тоби, который незаметно вошел в кухню через боковую дверь.

– Убирайся! – в ярости выкрикнула Кейт, поднимаясь ему навстречу. – Кому говорю…

– Это касается не только тебя, Кейт, – мрачно перебил ее Тоби. Сейчас он потерял свою былую мальчишескую привлекательность – глубокие морщины внезапно проявились около глаз и рта, и теперь он выглядел на свои тридцать пять лет. – Я не хотел говорить тебе, Кейт, – продолжал он, встретив ее немигающий взгляд, – и вполне мог уехать отсюда раньше планируемой выставки, никому ничего не объясняя…

– Значит, пока не откроется выставка, – язвительно вставила она. – Ну что ж, мы очень благодарны тебе.

Он вздохнул, качая головой:

– Ты не дала мне возможность объясниться раньше.

– Потому что нечего объяснять, – снова накинулась на него Кейт. – Существование картины и есть объяснение!

– У меня не было шанса даже сказать тебе, что я не буду ее выставлять. Картина уже отозвана.

Кейт внезапно успокоилась и, подозрительно глядя на него, выдавила:

– Я не верю тебе.

Кэт и Китти стояли неподвижно, как статуи, наблюдая за развернувшейся перед ними сценой. Единственное, что было для них очевидно в этом эмоциональном разговоре, – Кейт с Тоби влюбились друг в друга. Они были слишком разные: Кейт – всегда сдержанная и спокойная, Тоби – легкомысленный, непостоянный, и все же в этот момент именно Тоби контролировал ситуацию, а Кейт настолько не отдавала себе отчета в своем поведении, что Кэт не узнавала ее.

– Китти, у меня есть подарок для вас, – сказал Тоби. – Он в машине.

От неожиданности Китти несколько опешила.

– Подарок для меня?

Тоби кивнул.

– Вы все поймете, когда увидите его. – И он вышел из дома.

Кэт безумно хотелось накинуться на подругу с расспросами, но на Кейт было жалко смотреть: побелевшая от напряжения, она могла сорваться в любую минуту. И Кэт показалось, что приятный вечер, проведенный с Калебом, остался в далеком прошлом.

Когда в прихожей зазвонил телефон, она уже точно знала, что это Калеб. Возможно, стресс пережитых ею минут каким-то образом передался ему, и вот он звонит, беспокоясь за нее. Да нет, ерунда, просто хочет удостовериться, благополучно ли они доехали до дома.

– Я подойду, – быстро сказала она и поспешила к телефону.

– Кэт? – хрипло приветствовал ее Калеб, когда она подняла трубку. – Я только хотел пожелать вам спокойной ночи и сказать, что я провел удивительный вечер.

– Я тоже, – прошептала девушка.

– Кэт, нам нужно поговорить.

Она слегка насторожилась: они беседовали весь вечер!

– О чем же?

– О, Кэт, вы должны понять, что я… Почему вы говорите шепотом? – Неожиданно для себя он тоже сбавил тон.

Кэт просто не терпелось узнать, что же она должна понять. Понять, что он – что? Любит ее? Желает ее? Что?

– Кэт?

Она глубоко вздохнула, сознавая, что Калеб не собирается удовлетворить ее любопытство, так как момент был упущен.

– Уже поздно, Калеб, – мягко извинилась она.

Только Богу известно, как бы он поступил, если бы знал, что в данный момент происходит в их доме!

– Я не хочу беспокоить остальных, – начала она, но громкие голоса Кейт и Тоби были хорошо слышны из кухни.

– Мне кажется, еще никто не спит, – сухо заметил Калеб, очевидно услышав шум. – Уверен, что это не Кейт и Китти.

– Нет, – подтвердила Кэт. – Зашел Тоби и…

– Вестворд у вас? – нетерпеливо перебил он ее.

Кэт чуть не застонала – эти мужчины реагировали друг на друга, как бык на красную тряпку.

– Сейчас объясню, – торопливо начала она. – Он приехал…

– В одиннадцать часов? А я думал, что они вместе с Кейт.

– Так и было. Я… Появились проблемы, Калеб.

Она больше не могла вынести криков, доносившихся из кухни.

– Какие? – прямо спросил он.

– Большие, – осторожно ответила Кэт. – Спасибо за звонок, Калеб, но мне действительно пора.

На кухне наступила зловещая тишина, не предвещавшая ничего хорошего, так же как и доносившиеся ранее крики.

– Увидимся утром. – Вы…

– Я должна идти, Калеб.

Кэт повесила трубку, прежде чем он успел остановить ее, и вернулась на кухню. Она поговорит с Калебом завтра, когда будет точно знать, в чем дело. Сейчас она вообще ничего не понимала.

Но, увидев прислоненную к стене огромную картину, Кэт, застыла на месте, потеряв дар речи.

– Она называется «Время», – прокомментировал Тоби.

А Кэт все стояла и смотрела, не в силах оторвать от картины глаз.

На ней были изображены три периода жизни женщины: сначала молодая девушка, счастливая и влюбленная, затем женщина средних лет, уже слегка разочарованная в жизни, и, наконец, пожилая дама, все еще красивая, внутренне спокойная и безмятежная.

Без всякого сомнения, картина являлась шедевром. Портрет женщины, которую Кэт боготворила, был так безукоризненно выполнен, с такой теплотой и любовью, что невольно вызывал слезы.

Женщина, изображенная на картине в своих трех ипостасях, не была Китти. Это была Кэтрин Мэйтланд!

Кэт осуждающе посмотрела на Тоби, и ее глаза вспыхнули.

– Так ты знал! Все это время!

Она так ошиблась в Тоби, считая его совершенно безобидным!

Художник опустил голову.

– Я знал это еще до нашего знакомства, – угрюмо ответил он, умоляюще глядя на Китти. – Мой агент – та самая блондинка, с которой меня однажды видели, Кэт, – продолжал он, – решила, что для моей выставки нужно что-то выдающееся, что привлекло бы внимание широкой публики. После некоторых неудачных попыток я напал на след Кэтрин Мэйтланд, жившей в этом доме после ее исчезновения из общественной жизни. Я с трудом поверил своей удаче, когда оказалось, что дом куплен внучками Кэтрин. А потом совсем нетрудно было выяснить, что Китти и есть та женщина, которую я искал. Рейнольдз как-то спросил меня, почему я решил обосноваться здесь. Теперь вы все знаете.

Лучше бы им оставаться в неведении. Они симпатизировали Тоби, доверяли ему, а он так поступил!

– Это действительно потрясающая картина, Тоби, – наконец заговорила Китти. – Но как тебе удалось так четко уловить мои черты и отразить в них…

– Ясность и покой? – с воодушевлением закончил Тоби. – Потому что вы такая и есть, Китти. Я начал восхищаться вами много месяцев назад.

– Ах, какая чувствительная натура! – съязвила Кейт. – Ты нас просто использовал, Тоби. Всех без исключения. Приехал в деревню, специально подружился с нами, чтобы нарисовать вот это! – она яростно ткнула пальцем в картину.

Кэт понимала ее гнев и негодование, она тоже чувствовала себя обманутой и сейчас ненавидела Тоби, но не восхищаться портретом не могла.

Безусловно, Тоби мог по праву гордиться своим творением.

Уже во второй раз за последние пятнадцать минут боковая дверь кухни распахнулась и кто-то вошел.

Кэт в изумлении уставилась на Калеба Рейнольдза. Выражение его лица было мрачным, а глаза буквально пронизывали Тоби насквозь.

А как же Адам? Он не мог оставить его одного. А вдруг малыш проснется?

– Я фактически захватил в плен проходящую мимо соседку и попросил ее приглядеть за ним, – объяснил ей Калеб, снова с удивительной легкостью читая ее мысли. – Это почти, правда. Лилли выгуливала свою собаку и…

О Господи!

Калеб остолбенел, увидев картину. Пока он смотрел на нее, мозг Кэт усиленно работал. Лилли! Он попросил Лилли Стюарт побыть с Адамом. Кэт даже представить не могла, что скажет Лилли утром на почте в связи с его необычным поведением.

Калеб, наконец, повернулся к Тоби.

– Изумительно, – с восхищением пробормотал он. – Она продается?

– Калеб, – запротестовала Кэт.

– Не для меня, – мягко улыбнулся он. – Я хотел купить ее для вас.

– Для меня? Но почему? Я не…

– Эта картина должна остаться в семье, – уверенно сказал Калеб. – И как внучка Китти вы должны принять ее.

Кэт была потрясена. Сначала Тоби, а сейчас Калеб!.. Неужели все знали?

Когда Китти приняла решение покинуть Ирландию, где проживала в относительной безвестности, выбор был очевиден – любимая ею Англия. Они были предельно осторожны, покупая дом, делая все возможное, чтобы имя Кэтрин Мэйтланд никогда не упоминалось. В целях предосторожности девушки решили, что даже лучше, что Кэйтлин Рурк – известная всем внучка Китти – внешне совсем не похожа на бабушку. И анонимность Китти будет сохранена, если для непосвященных она станет бабушкой одной лишь Кейт. А Кейт была кузиной Кэт, которая однажды приехала в семью Рурк, будучи маленькой девочкой, той самой, к которой Кэт так отчаянно ревновала…

Когда же Калеб узнал об этом?

– Сегодня я выступала в качестве гида, показывая Калебу дом, – заговорила Китти. – А потом у нас состоялся дружеский разговор. – Она тепло улыбнулась ему.

Теперь Кэт поняла, почему он не упоминал имя Кэтрин Мэйтланд за ужином. Он уже узнал обо всем еще раньше, побеседовав с Китти.

– Я не действовал за вашей спиной, – возразил Калеб в ответ на ее укоризненный взгляд. – Китти первая решила открыть мне вашу тайну.

– Это правда, Кэт, – ласково обратилась к ней бабушка. – Мне становилось все более очевидно, особенно в последнюю неделю, что мое присутствие здесь так мешает личной жизни моих девочек…

– Неправда, – запротестовала Кейт. Не отставала и Кэт:

– Конечно, нет!

Китти привезла маленькую Кейт в Ирландию. Девочки вместе пошли в школу, вместе окончили колледж семь лет назад. Поэтому Кэт, уже не могла припомнить, чтобы они когда-то разлучались. Быть вместе, рука об руку в этой жизни казалось так естественно для них, что они, не раздумывая, обе приехали в Англию с Китти, когда та приняла это решение. Они нежно любили бабушку, готовы были защищать ее, встать на пути у любого, кто намеревался причинить ей вред.

– Да, дорогая, это влияет на твою жизнь и жизнь Кейт, – решительно продолжала Китти. – У вас сейчас непростой период. Великий Боже! Вам уже по двадцать пять, и давно пора одной, а то и обеим сделать меня прабабушкой. И, если я не ошибаюсь, – добавила она лукаво, – есть мужчины, которые могут стать вашими партнерами в этом непростом деле.

– Бабушка!

– Китти!

Девушки готовы были сквозь землю провалиться от смущения, не в силах поднять глаз на Тоби и Калеба.

– Я бы оказал содействие Кэт, – весело протянул Калеб. – Одна из ваших внучек, Китти, вполне умет обращаться с мужчинами.

– А вас пока не спрашивают, – огрызнулась Кэт, и ее зеленые глаза засверкали.

– Забудьте на какое-то время о равенстве, – парировал он. – Когда дело дошло до предложения, то говорить буду я один.

– Да как…

– Вы выйдете за меня замуж, Кэйтлин Рурк, – мягко сказал он, хотя мягкость в его словах была обманчивой. Об этом свидетельствовали волнение и страстное желание в его глазах.

– Я…

– Кэт, я собираюсь отправиться в Ирландию и поселиться с твоими родителями, – перебила ее Китти, давая внучке понять, что это никак не связано с ее ответом Калебу. – Я сделала, что хотела, мои дорогие. Живя с вами, я отдохнула душой, а сейчас, думаю, пора вернуться домой, в Ирландию. Да, я сказала: домой. – Она, улыбаясь, посмотрела на изумленных девушек. – Только здесь я по-настоящему поняла, как люблю мою родину – Ирландию.

А Кэт все еще находилась под впечатлением от предложения Калеба. Неужели он говорил всерьез?

– Я уверена, что вам обоим хорошо известна история моего раннего ухода со сцены и бегства от людей, – обратилась Китти к мужчинам. – У меня была удивительная карьера, но она принесла моей семье много горя, – вздохнула она, печально качая головой. – Две мои дочери выросли буквально у всех на виду, и куда бы они ни пошли, за ними всегда наблюдали чьи-то любопытные глаза. Им нельзя было допускать ошибок и поддаваться соблазнам, столь свойственным юным девушкам, – все это незамедлительно появлялось в газетах весьма сомнительного содержания. Моя старшая дочь Аманда избежала этого, когда полюбила Мишеля Рурка и вышла за него замуж. А Мишель всегда защищал свое, то есть жену и дочь.

Она выразительно посмотрела на Кэт, и та в ответ улыбнулась ей сквозь слезы, зная, что признание причиняет бабушке боль, как когда-то и всей семье.

– К моей младшей дочери судьба не была так благосклонна. На десять лет моложе Аманды, Патти стала для меня смыслом жизни, особенно после смерти мужа. К несчастью, она превратилась в центр внимания закулисной жизни. И конечно, неудивительно, что дочка влюбилась в абсолютно недостойного ее человека. Извини, Кейт, он был твоим отцом.

– Все в порядке, Китти. – Кейт понимающе кивнула. – Я не строю иллюзий в отношении отца.

– Как бы я этого ни желала, но, к сожалению, наша воля не изменит того, что случилось, – решительно продолжала Китти. – Патти влюбилась в Жана Брэйди. И хотя я сразу раскусила его – он оказался обычным охотником за удачей, – моя дочь попала под его влияние и не могла сказать ни слова ему поперек. Она вышла за него замуж против моей воли. Но коль скоро она была его женой, ничего не оставалось, как мужественно скрывать под улыбкой свои переживания. Когда же Патти забеременела, Брэйди стал вспыльчивым и нетерпимым по отношению к ней.

В кухне царила напряженная тишина. Китти снова горестно вздохнула.

– Это был несчастный брак. Когда Патти рожала, ее муж развлекался в постели с другой женщиной. Вскоре моя дочь снова превратилась в добычу для репортеров, знавших о скандалах в семье Мэйтланд и устроивших настоящую охоту на бедную Патти. – Китти судорожно сглотнула. – Кейт было два месяца от роду, когда Патти, не в силах выдержать больше, выпила упаковку таблеток. – Она вытерла слезы, вспомнив свою умершую дочь. – Неужели кажется странным, что после всего этого я бежала прочь от людей? Так я рассталась со своей карьерой, взяла внучку и…

– И отправились в Ирландию к Мишелю и Аманде, – закончил за нее Калеб. – Я был горячим поклонником таланта вашей бабушки, Кэт, – напомнил он ей, видя, как она снова насупилась. – Я знал, что старшая дочь Кэтрин вышла замуж за жокея Мишеля Рурка и что их дочь – вы, Кэт. Но я не собирался ни с кем говорить об этом.

На последней фразе он немного повысил голос и холодно посмотрел на Тоби. Тот уныло ответил на его взгляд.

– До вашего приезда я принес Китти в подарок эту картину.

– Как великодушно с вашей стороны, – презрительно заметил Калеб. – Совесть взяла верх над тщеславием?

– Нет. – Тоби опустил голову. – Просто я влюбился, как и вы.

Руки Калеба сжались в кулаки.

– Но сперва решили опробовать свои чары на Кэт, – резко произнес он. – Убирайтесь, Вестворд, или…

– Я люблю Кейт, Рейнольдз. – Тоби перевел умоляющий взгляд на ошеломленную его признанием Кейт. – Я допускаю, что сначала пытался использовать всех, чтобы добиться своей цели. Но, поверьте, тогда для меня существовала только будущая картина. Однако, познакомившись и подружившись с вами, я понял, что не смогу выставить Китти напоказ перед публикой, зная, как это может отразиться на всех вас.

– Скромность, по-моему, не является вашим основным достоинством, – язвительно вставил Калеб.

Тоби исподлобья посмотрел на него.

– Сомневаюсь, что и вы хорошо с ней знакомы.

– Разговор сейчас не обо мне, – протянул Калеб. – Я не из тех, кто обманным путем вкрадывается в доверие к людям ради своих целей.

– Джентльмены, джентльмены, – Китти заставила замолчать обоих. – Поскольку в ближайшее время вы, возможно, женитесь, я прошу вас прекратить взаимные унижения и оскорбления. Лучше обратите внимание на моих внучек. Что же касается картины, Тоби, это действительно шедевр, и я уверена: она принесет тебе успех, которого ты так ждал.

– Она ваша, Китти, – твердо стоял на своем Тоби.

Китти протянула руку и нежно коснулась его щеки.

– Спасибо. А сейчас я иду спать, – заявила она. – Я не так молода, как когда-то, и мне кажется, что нам еще столько всего предстоит.

Мой отъезд в Ирландию, подготовка к двум свадьбам…

– Сначала я должен объясниться с Кейт, – ответил Тоби.

– Ну что ж, действуй, – сказала Китти, целуя своих внучек, после чего вышла из кухни.

– Давайте пройдем в гостиную и дадим Кейт и Тоби возможность поговорить, – предложил Калеб.

Он встал и открыл перед Кэт дверь. Кэт взглянула на сестру. Она видела, что Кейт все еще чувствует себя неуверенно. Подойдя к Кейт и ласково погладив ее руку, она прошептала:

– Картина очень понравилась Китти, да она не так уж и расстроена.

– Но…

– Дайте человеку шанс, Кейт, – вмешался Калеб. – Мы все делаем ошибки. По крайней мере, Тоби признался во всем и смог частично их искупить.

Они молча вышли из комнаты и направились в гостиную. Верит ли Калеб, что его жизнь с Кэт будет счастливее жизни с Алисией? Действительно ли он сделал ей предложение? А. если его намерения серьезны, то, как к этому отнестись? Эти вопросы теснились у нее в голове.

А сможет ли она преодолеть свое недоверие к мужчинам и стать женой Калеба? Как бы ей этого хотелось!

Калеб совсем не похож на Грэйхема. Он пробовал защитить Китти, даже хотел купить картину у Тоби, чтобы она осталась в семье…

– Кэт, – нежно проговорил Калеб, – мы не так давно знакомы, но я люблю тебя. Пока мы отсутствовали с Адамом, я ни на минуту не переставал думать о тебе. Я никого не любил так, как тебя. Ты такая преданная, честная, красивая – все, о чем можно лишь мечтать. Мне оставалось только надеяться, что и ты полюбишь меня. Ну, скажи же хоть что-нибудь! Если я похож на идиота, ради Бога, останови меня!

Его глаза с мучительной болью смотрели на нее.

Кэт подбежала к нему, обняла его за талию и положила голову ему на грудь.

– Ты совсем не смешон, я тоже очень люблю тебя, – ласково сказала она, уже точно зная, что настало время забыть о прошлом. – Однажды ты спрашивал меня о человеке, который предал меня, помнишь? И я тогда ушла от ответа. – Она вздохнула. – Ты был прав, Калеб. Он использовал меня, чтобы подобраться к Китти. – Немного помолчав, она продолжила: – Я собиралась выйти за него замуж, но вовремя все поняла. Это принесло мне…

– Ублюдок, – прорычал Калеб. – Кто он?

– Сейчас это уже неважно, – с легкостью ответила Кэт. – Калеб, милый, я так люблю тебя, так хочу быть с тобой и Адамом!

– Всегда?

– Всегда, – кивнула она.

– Как жена?

– Да, – прошептала она, чувствуя, как он крепко обнял и прижал ее к себе. Так крепко, как будто вообще не хотел отпускать.

Она посмотрела на него светящимися от любви глазами.

– Я буду счастлива стать твоей женой, Калеб.

– Спасибо, – поблагодарил он чуть дрогнувшим голосом, а затем наклонился, взял в ладони ее лицо и стал покрывать его поцелуями.

Они были объяты огнем желания, их неудержимо тянуло друг к другу. Так было всегда между ними. И так будет!

Некоторое время спустя они сидели на софе в гостиной. Кэт, уютно устроившись в объятиях Калеба, вдруг вспомнила о малыше, оставшемся в коттедже под присмотром Лилли. Но Калеб лишь рассмеялся, когда она напомнила ему об этом. Его пальцы продолжали ласково играть с ее рыжими локонами.

– Я приглашу ее на свадьбу, когда вернусь. Лилли это очень понравится, особенно, – лукаво улыбнулся он, – когда я сообщу ей, что это будет двойная свадьба.

Как замечательно, что они с Кейт выйдут замуж в один день, вместе разделят эту радость, ведь, они всегда все делали вместе!