Лазить по заборам мне нравилось всегда. Сказывалось провинциальное детство, ибо не всегда я жила в большом городе. Да, вопреки бабушкиному воспитанию, мне есть чем гордиться. Перемахнув через забор в две секунды, оглянулась в поисках дракоши. Муха практически вслед за мной перелетел забор, как гордый тетерев после плотного ужина. Чувствую, запыхался. Но держится. Я тоже устала, но адреналин сметает все сомнения. Нам нужно бежать, как можно быстрее найти выход из города.
Бегу по парку к сторожке. Вся надежда на дядю Степу, охранника. Мы с ним знакомы тысячу лет, кажется. Безотказный мужик.
Добегаем до вагончика, излишне размалеванного граффити. Стучусь:
— Дядя Степа, дядя Степа, проснитесь! Это я, Нина, мне нужна ваша помощь!
В вагончике загорается свет, раздается шум, грохот и высококвалифицированная брань, и только потом отворяется скрипучая дверь.
Дядя Степа, седовласый, немного помятый, пропахший луком и водкой, таращится на меня, стараясь рассмотреть посетителя. Потом смотрит куда-то в темноту, за мою спину, крестится и выдает:
— Хоспади, спаси и сохрани! Больше не пью. Дожился, белочка пришла, родимая!
Я недоуменно:
— Дядь Степ, это я Нина! Не узнали?
Старик тычет мне за спину и мычит, и только в этот момент я понимаю, что там маячит и дышит, как загнанный конь, порядком подросший Муха.
— Дядь Степ, это маскарадный костюм, не бойся! Это мой друг, Мишка.
— Тьфу ты! Квадробортер чо-ли?
— Ну, типа того. Дядь Степ, у нас беда. Выручи, а? Нам бы с Мишкой за город. Как-нибудь выехать без свидетелей. Я оплачу!
Сторож чешет немытую шевелюру.
— Натворили чего?
— Нет, конечно, — осеняю себя крестом и краем глаза вижу, как Муха повторяет все в зеркальной точности. — Правда, в беду попали. Люди злые гонятся, бандюки.
— Ружье?
— Не справимся, их человек тридцать не меньше, все вооружены до зубов. А с ружьем только против медведя. Уезжать нам надо.
Дед Степан, кряхтя и матюкаясь, скоро зашел внутрь сторожки.
— Эх, не добили фашистов, жаль. Супостаты, на девку, с оружием! Ничего святого!
Он вышел и сунул в руки ключи.
— На, это от моей шестерки. Сам не поеду, выпимши я. Красавица моя в гараже. За парком в сторону фабрики, сто тридцать шестой, во втором ряду. Ключ вот этот от верхнего замка. Бак под завязку, документы под пассажирским сиденьем. Через два дня напишу об угоне. Так что брось где-то на виду. Чтоб нашли до того, как растащут. Я ж всю пенсию пошти в нее.
До слез. Обняла порывисто старика, чмокнула в небритую щеку. Аккуратно сунула свернутые трубочкой купюры. Даже если машина к хозяину не вернется, в обиде он не останется.
— Спасибо, дядь Степ! Вы лучший!
— Давай, дочка, не дрейфь! Бабке привет.