Мятежный рыцарь

Глава вторая

– Вы уверены, что мы не заблудились? – забеспокоилась Элис.

– Дорогая леди Элис, вы можете быть совершенно спокойны, я доставлю вас в целости и сохранности, – покровительственным тоном и с самодовольной улыбкой заверил ее Ранульф.

Но девушке вдруг стало так неуютно в седле. Что-то угрожающее исходило от этого человека, которого она вначале посчитала безобидным щеголем.

– Я дважды ездила в Ньюстед, но не узнаю эту дикую местность.

Скалистые горы нависали над узкой дорогой, обрамленной густым лесом.

– Неужели вы мне не доверяете?

Ощущение неискренности с его стороны не покидало Элис. Не унаследовавшая от двоюродной бабки Сиси способность читать чужие мысли, девушка, однако, чутко улавливала настроение людей. И сейчас, впервые в жизни, она испугалась.

– Вы в полной безопасности, – бархатным голосом заверил он, подъехав к ней поближе.

Его заботливость раздражала.

– Я не хрупкая фиалка, сэр рыцарь, и прекрасно управляюсь с лошадью. Я могу долго и без устали скакать даже по ухабистым дорогам.

– Уверен в этом! – Он похлопал Элис по руке, она вздрогнула и отшатнулась, ощутив что-то непонятное и мрачное. – Простите мою развязность… – Ранульф хмуро взглянул на ее руки в перчатках.

– Это я должна извиниться, милорд, и благодарю вас за то, что не расспрашиваете меня, почему я ношу перчатки. Дело в том, что у меня очень чувствительная кожа.

– Понятно. Вполне разумно спрятать руки от плохой погоды. – Затем он одобрительно оглядел ее серое дорожное платье с накидкой в тон. – И вы выбрали подходящую одежду для путешествия.

Платье Элис было сшито из дешевой шерсти и не украшено отделкой. Оно напоминало одежду монахини – ведь ей предстояло жить среди них несколько месяцев. Мама, правда, заставила ее взять с собой несколько бархатных и шелковых платьев.

– Еще раз спасибо за то, что вызвались сопровождать меня, – сказала Элис. – Тем более что вам не терпится вернуться домой и начать собирать доказательства против вашего ужасного брата.

– Вовсе нет. – Ранульф одарил ее своей благожелательной улыбкой – той, что расположила к нему родителей Элис, позволивших малознакомому человеку сопровождать их дочь в путешествии. – Да я ради вас взберусь на самую высокую гору, перейду вброд бурную реку!

Элис вздохнула. Теперь ее уже раздражали проявления преданности и учтивости.

Скорей бы уж добраться до Ньюстеда и распрощаться с ним!

– Вы не устали, миледи? Может, хотите отдохнуть? Вам стоит сказать лишь слово, и мы сделаем остановку. А может быть, вы хотите сесть со мной в одно седло?

– Как вам такое пришло в голову! – воскликнула Элис.

– Уверяю вас, я и не мыслил о чем-то неприличном. Просто я надеюсь, что вы относитесь ко мне как к другу, желающему вам помочь. И я был бы счастлив стать для вас не только временным провожатым.

Элис с трудом подавила желание отъехать от него.

– Что вы хотите этим сказать?

– Мне следовало бы сначала поговорить с вашим высокородным отцом, но мы так быстро уехали, что я не успел. Я хотел бы, чтобы вы стали моей женой.

– Что?! – воскликнула она.

– Я хочу вступить с вами в брак.

Пропади ты пропадом! – мысленно выругалась Элис, но вслух вежливо, хотя и запинаясь, проговорила:

– Я… ценю честь, которую вы мне оказываете, но это невозможно.

Ранульф застыл в седле.

– Я понимаю, что графская дочь может рассчитывать на лучшую партию, но у меня два замка, и я занимаюсь выгодным делом, которое принесет мне огромное богатство.

– Вопрос не в собственности и не в деньгах.

– Ваш отец сказал, что выбор за вами! – Ранульф был несколько озадачен. – До сих пор вы не встретили никого, кто бы вам понравился. – Он усмехнулся. – Мне показалось, что мы вполне ладим.

– Простите, лорд Ранульф, но это невозможно! – повторила она.

Взгляд его стал холодным, а улыбка натянутой.

– Тогда… со временем, может быть, вы передумаете?

– Но мы ведь скоро расстанемся, – сказала она.

– Вот почему я и решил заехать в мой Истэмский замок, – продолжил Ранульф, будто не слыша ее.

– Что?! – Сердце Элис бешено забилось. – Вы меня похищаете?

– Как можно! Просто хочу получше познакомиться с вами.

В этот момент к ним подскакали Клайв и один из воинов.

– Милорд, Эгберт сообщает, что впереди брошенные повозки.

– Неужели мне так важно об этом знать? – рявкнул Ранульф. – Ты что, не видишь, что я занят?

– Но мне показалось, что это ваши повозки, – сказал Эгберт, коренастый мужчина с глубоким шрамом на лбу. – Те самые, что были посланы в Лондон за продуктами на зиму.

– Что? А это не ловушка? – Ранульф, прищурившись, оглядел лес. – Возможно, это Говейн, хотя здесь он обычно не появляется…

Не успел он договорить, как раздался чудовищный крик. Из-за деревьев на дорогу высыпали люди. Они были одеты в грубые рваные накидки и сапоги, сшитые из звериных шкур. Некоторые – верхом на косматых лошаденках, но большинство – пешие. В сумраке поблескивало оружие. Во главе нападавших ехал воин в кольчуге, его длинные светлые волосы, выбившиеся из-под шлема, развевались на ветру. В руке он держал занесенный меч.

– Ублюдок! – зарычал Ранульф. Вытащив свой меч, он крикнул: – Хватайте его! Сто серебряных монет тому, кто убьет негодяя! – и пришпорил коня.

Люди Ранульфа устремились вслед за рыцарем, и битва началась. В ход пошли мечи, топоры, булавы. Лязганье металла, воинственные крики и вопли раненых заполнили лес.

Забытая всеми Элис сидела не шелохнувшись, в ужасе сжав до боли кулаки. Ей приходилось наблюдать, как мужчины в ее семье упражнялись на ристалище. Иногда она даже посещала рыцарские турниры, но никогда не видела настоящей битвы. Сражающихся становилось все меньше – и разбойники, и воины Ранульфа падали на землю под жестокими ударами, и их топтали лошадиные копыта.

Дар целительницы призывал Элис помочь раненым, инстинкт же понуждал бежать. Ведь если победит Ранульф, он станет требовать ее руки. А если победят разбойники, ей придется и того хуже. В любом случае ей грозит серьезная опасность.

Около нее появился молоденький юноша, выбравшийся из гущи сражения. Туника его была в крови, и он, шатаясь, зажимал рукой бок. Сделав несколько шагов, он упал.

Забыв обо всем, Элис соскользнула с жеребца и опустилась на колени около раненого. Но не успела она дотронуться до него, как юноша перекатился в ее сторону. В его окровавленной руке блеснул нож. Элис отшатнулась, и лезвие едва не вонзилось ей в ребра.

– Я лишь посмотрю вашу рану, – успела вымолвить она.

Полные боли глаза расширились.

– Вы кто, монахиня?

Было не до объяснений, и Элис решила солгать:

– Да! Я сестра Элис.

Глаза раненого закрылись, и он завалился на спину.

– Мне конец, сестра. Совершите надо мной последний обряд, – прохрипел он.

– Сначала посмотрим, что с вами. – Она раздвинула прореху на окровавленной тунике и сжала зубы, чтобы не закричать от вида глубокой раны. – Рану надо зашить. – Элис взглянула на сражающихся – битва переместилась в лес. – Нам надо отсюда убраться.

Юноша, хотя и был невелик ростом, для хрупкой Элис оказался довольно тяжелым. Она оттащила его волоком в кусты и упала рядом, тяжело дыша.

– Сестра! – прошептал раненый.

– Я здесь, – Элис склонилась над ним.

– Обещайте, что не оставите меня умирать одного.

– Я вас не оставлю, но вы и не умрете! Если бы только остановить кровотечение и зашить рану… – Она приподняла юбки и оторвала полоску материи от нижней шерстяной сорочки, которую надела из-за холодной и сырой погоды вместо льняной. Сложив ткань несколько раз, она прижала ее к ране.

– Я умираю, – тихонько застонал юноша.

Под слоем грязи и крови виднелась веснушчатая, по-детски нежная кожа.

– Сколько тебе лет?

– Тринадцать.

– Господи, кто отправил это дитя на бойню?

– Милорду нужен всякий, кто может носить оружие, – слабым голосом произнес паренек. – А если я умру, то одним ртом станет меньше.

Элис разрывалась между жалостью и негодованием. Какая жестокая нужда довела людей до такой крайности? Она с удовлетворением отметила, что рана не очень глубокая, но, тем не менее, ее необходимо было зашить. Иголка и нитки имелись у нее в сумке на поясе, но аптечка находилась в багаже. Одному Богу известно, куда подевались повозки и лошади. Хорошо, что в мешке, притороченном к ее седлу, есть травы. Только бы найти ее лошадь…

– Меня зовут Аист… это из-за длинных ног, – прошептал паренек. – Но вообще-то я – Дикки… Дик из Ньютона. Вы должны знать, как меня назвать, когда станете молиться. Вы помолитесь за меня?

Слезы застилали Элис глаза.

– Ты не умрешь, Дикки. Я зашью твою рану, и ты поправишься. – Она встала и огляделась, вдруг осознав, что битвы уже не слышно. Если поторопиться, то вполне можно добежать до лошади. Она прижала руку мальчика к повязке. – Держи вот так! Я скоро вернусь – мне надо принести лекарство.

У края леса Элис остановилась в нерешительности. Несколько молодых дубов и заросли крыжовника скрывали от нее дорогу. В висках стучало, но лязга оружия она не слышала. Неужели они все поубивали друг друга? Раздвинув кусты, Элис выглянула на дорогу и увидела… ад: тела людей и животных покрывали землю.

– Пресвятая Дева Мария! – Элис перекрестилась.

Подняв юбки, она стала медленно пробираться по краю дороги, стараясь не смотреть вокруг. Она искала свою лошадь и, наконец, в нескольких метрах от кровавой бойни разглядела красную с черным попону, которую оруженосец отца положил на ее лошадь. Господи, и это было всего лишь сегодня утром!

Элис подошла и стала отвязывать мешок от седла. И тут кто-то схватил ее сзади и приподнял. Она оказалась прижата к крепкому, как скала, телу.

– Кто вы, черт возьми? – раздался громовой голос.

Быстро придя в себя, Элис стала что было мочи отбиваться. Она хотела закричать, но рот ей зажала широкая мозолистая ладонь, и девушка сразу почувствовала невообразимую ярость, владевшую этим человеком. Перепуганная Элис обмякла в его руках.

– Черт! – выругался он, но ослабил хватку. – Я не причиню вам вреда, только не кричите.

Элис кивнула, и он убрал ладонь с ее рта, повернул лицом к себе и… О, ужас! Перед ней стоял главарь разбойников!

У Элис подогнулись колени, и она упала бы, если бы не его крепкие руки. Он нависал над ней, как гора. Кольчуга натянулась на его огромной груди и широких плечах, а лицо было скрыто шлемом.

– Это вы ехали вместе с Ранульфом? – прогремел его голос.

– Я…

– Сестра Элис! – Из-за кустов, пошатываясь, вышел Дикки.

Великан отпустил Элис и, обернувшись, занес меч, но вовремя остановился.

– Аист? Что ты, черт побери, здесь делаешь?

Элис забыла о собственном страхе и, выхватив из-за пояса кинжал, встала между мужчиной и мальчиком.

– Не трогайте его!

– Не бойтесь, сестра, – сказал Дикки. – Мы спасены. Это же лорд Говейн.

– Говейн? – Мужество покинуло Элис. Ей показалось, что она сейчас умрет от страха.

– Сестра Элис? – Говейн поднял забрало шлема и подозрительно посмотрел на нее. – Вы владеете кинжалом вовсе не как монахиня.

– Я… не всегда была ею, – нашлась Элис. – Мои братья… научили меня обороняться, – запинаясь, проговорила она. – В отчаянном положении все средства хороши!

– Полностью разделяю эту мысль.

– И это оправдывает нападение на нас?

– «На нас»? – удивился он. – Кем вы приходитесь Ранульфу?

Элис прокляла свой язык.

– Он – мой провожатый.

– Как закончилось сражение, милорд? – спросил Дикки.

– Неплохо: Ранульф удрал, поняв, что проигрывает. Подо мной пала лошадь, но остальные преследуют убегающих, – ответил Говейн, не сводя глаз с Элис. – Куда он вас сопровождал?

– В Ньюстедское аббатство.

Взгляд Говейна посуровел.

– Я знаю это место, но оно далеко отсюда.

– Мы заблудились.

– В этих лесах? Да Ранульф прекрасно знает эти края!

– Я… тогда не знаю…

Говейн хмыкнул:

– Ранульфа интересует лишь то, что ему выгодно. Что он надеялся получить, сопровождая вас в Ньюстед?

Господи! Что на это ответить?

– Сестра Элис! – покачиваясь, позвал Дикки.

Она кинулась к пареньку. Поддерживая его за спину, она чувствовала, как жизнь уходит из мальчика. Дикки бессильно повис на ее руках, и Говейн подхватил их обоих.

– Положите его на траву и снимите с него тунику, – распорядилась Элис, а сама развязала мешок с травами.

– Зачем ты пошел с нами? – тихим и нежным голосом спросил у мальчика Говейн, стоя на коленях и гладя его по мокрым от пота волосам.

– Простите, милорд…

Дикки весь дрожал. Говейн стащил с себя залатанную куртку и прикрыл ею мальчика.

– Лежи смирно! – Оглянувшись, он сверкнул взглядом на Элис. – Черт, я думал, вы сбежали!

– Я никогда никого не оставляю в беде. – Элис опустилась на колени по другую сторону Дикки.

– Удивительно… – пробормотал Говейн.

– Сестра, я умру?

– Нет! Если это в моих силах, я помогу тебе.

– Мне больно…

– Знаю, потерпи. – Элис очень хотелось снять перчатки, чтобы прикосновением своей теплой кожи успокоить его. Но тогда боль мальчика захлестнет ее, и она не сможет ему помочь. Она погладила его по щеке затянутыми в перчатку пальцами и улыбнулась. – Доверься мне, Дикки из Ньютона!

Он улыбнулся в ответ и закрыл глаза.

– Слава Богу, он потерял сознание, – сказала Элис.

Говейн стянул помятый шлем и бросил его на землю. Рассеянный свет падал сквозь листву на тонко очерченное загорелое лицо с широким лбом, высокими скулами и крепким подбородком с ямочкой. Светлые, потемневшие от пота волосы вились. Но Элис приковали глаза – под шлемом они казались черными, но теперь она обнаружила, что они зеленые, похожие на темный бархат или на вечерний лес. Его можно было бы назвать красивым, если бы не холодный, безжалостный взгляд.

– Вы сможете спасти его, сестра?

– Да. Но мне нужна горячая вода, чистая материя и…

– Придется обойтись без всего этого.

– Вы хотите, чтобы он умер?

Позади треснул сук, и Говейн вскочил на ноги с мечом в руке. Кусты раздвинулись, и появился громадный мужчина.

– А, вот вы где! Лэнг Гиб сказал, что видел, как вы скрылись в лесу с девушкой, но я не поверил. – Он посмотрел на Элис и раненого. – Господи, да это Аист! Он умер?

– Нет, – ответила Элис. – Но ему необходимо зашить рану. Если бы вы смогли достать воды…

– Я уже сказал вам, что у нас нет времени! – Говейн сердитым движением засунул меч в ножны. – Дарси, снаряди один из фургонов под раненых. Ими займется сестра Элис. Через четверть часа выезжаем.

– Монахиня? – Дарси расплылся в улыбке. – Вот удача, что мы набрели на вас!

– Она путешествовала с Ранульфом, – проворчал Говейн, и улыбка Дарси исчезла. – Вам удалось поймать мерзавца?

– Он удрал, но его отряд здорово поредел. И раненых полно. – Дарси вздохнул. – Черт, я думал, вам удалось с ним справиться.

– Он загнал меня в угол – мне оставалось только убить его…

– Ранульф заслужил смерть! – воскликнул Дарси.

– Но не от моей руки, – отрезал Говейн. – Я не стану убийцей собственного брата.

– Ну что ж! Надеюсь, настанет день, когда мы схватим его.

– Я молюсь об этом. Каковы наши потери?

– Не очень большие. – Дарси скороговоркой назвал имена погибших. – Но у нас много раненых. Может быть, взглянете на них, сестра, когда закончите перевязывать Аиста?

– Конечно. Но мне нужна горячая…

– Перевяжите им раны, как сумеете! Когда прибудем в лагерь, вы получите все необходимое, – снова прервал девушку Говейн.

– Я не могу поехать с вами. Мне надо в Ньюстед.

Говейн смерил ее ледяным взглядом.

– Но Ньюстедское аббатство очень далеко отсюда… и к тому же в противоположной стороне.

– Не может быть! Ранульф сказал мне…

– Он лгал. Мой дражайший братец не брезгует этим.

– В отношении вас он не лгал, – резко ответила Элис.

– Что же он рассказывал обо мне? – осведомился Говейн.

– Что вы грабите, жжете и убиваете! Что нападаете на путешественников… вот как на нас!

– Ранульфа нельзя назвать путешественником.

– Это вы так считаете, но я думаю…

– У меня нет времени обмениваться с вами оскорблениями, сестра.

– Прекрасно. Тогда дайте мне лошадь, и я уеду.

– И оставите раненых умирать? Разве это не противоречит вашей клятве помогать страждущим?

– Я не давала клятвы помогать преступникам!

– Церковь не делает подобного различия. Разве не все люди равны перед Богом?

Элис застыла. Пусть он и разбойник, но умен.

– Я могла бы ускакать, когда началась битва, – она старалась говорить спокойно, – но я осталась, чтобы помочь Дикки. И другим тоже окажу помощь. Все, что я прошу, – дать мне потом охрану до Ньюстеда. Неужели эта цена столь высока?

– Нет, разумеется, – вмешался Дарси.

– А если она выслеживает нас по просьбе Ранульфа? В этом случае будет непростительной глупостью дать ей уехать! – заметил Говейн.

– Я приставлю кого-нибудь последить за ней, когда мы отправимся в лагерь, – предложил Дарси.

– Если везти Дикки в тряской повозке, это убьет его, так как рана не зашита, – заявила Элис.

– Время для разговоров кончилось, – оборвал ее Говейн: – Если вы такая заботливая, то лучше перевяжите всех раненых, а не учите меня. – И он ушел.

– Бесчувственный олух, – проворчала Элис.

– Нет, вы не правы, – не согласился с ней Дарси. – Вы просто его не знаете, поэтому не представляете, что для него значит отдать такой приказ. От его решения зависят многие жизни. Мы должны как можно скорее добраться до лагеря, пока не вернулся Ранульф.

Пусть вернется, в сердцах подумала Элис. Вернется и убьет вас всех! Правда, высказать вслух такие, не подобающие монахине, слова она не решилась.