Мятежный Вэш

6. Вэш

Я провожу долгую ночь, думая о том, какой я дурак. В данный момент все казалось таким ясным. Между нами, что-то было. Когда наши глаза встретились… это было по-другому. Это не было похоже ни на что, что я когда-либо испытывал. Теперь? Ну, теперь я чувствую себя в огромной засаде. Я ношу грязную повязку и делю камеру с тридцатью мужчина разных видов. Да. Возможно, я был немного импульсивен.

Я мог бы быть на небесной яхте прямо сейчас или ругаться в баре где-нибудь за пределами мира. У меня могла быть любая женщина, какую бы не захотел. Мне просто нужно было щелкнуть пальцами, и они придут. Так почему, черт возьми, я просто позволил себе быть захваченным как раб ради человека, которого я никогда не встречал?

— Потому что она тебе нравится, — дразнит Драксис.

— Заткнись, — говорю я ему. — Пожалуйста, убирайся из моих личных гребаных мыслей.

Я чувствую, что его присутствие уходит глубже в мое подсознание. Избавление. Мне не нужны какие-то масштабные мнения дракона. Я чувствую разочарование, а потом сразу жалею об этом. Боги. Эти животные пахнут так, как будто их никогда не вводили в чистую воду.

— Кто-нибудь из вас когда-нибудь купался? — спрашиваю я, раздраженно.

Голубоглазый Примус, вероятно, с территорий Тольтека, встает. Он идет туда, где я сижу, возвышаясь надо мной.

— Что это значит? — спрашивает он.

Я тоже встаю. Я на несколько сантиметров выше его и шире. Он встает на ноги, как только я встаю на полный рост.

— Я сказал, что ты воняешь, как животное.

Его губы скручиваются, и он пытается замахнуться на меня. Я легко ловлю его за руку. Я позволил импульсу его качания отбросить его в стену, где согнул и прижал руку к спине, пока его щека не врезается в холодную сталь. Я собираюсь сломать ему руку и шею, когда вспоминаю выражение лица Софи после того, как казнил двух охранников. Останавливаюсь, понимая, что она никогда не примет меня таким, какой я есть. Я слишком рассержен. Слишком разбит.

Поэтому иду на компромисс, оттягивая его голову за волосы и ломая нос о стену. Я планирую оставить его в покое, но, когда он попытается встать, мне приходится опустить локоть ему на шею, чтобы убедить его остаться.

Поднимаю брови и вздыхаю. Я делаю успехи. Представляю, какое одобрение Софи могла бы дать мне, когда увидела мою сдержанность — хотя это умственное упражнение, потому что я только видел ее суровый взгляд. Как она выглядит, когда улыбается?

— Она тебе нрааавится, — дразнит Драксис.

— Я думал, ты спишь, или что ты там делаешь.

— Твои мысли более интересны, когда ты думаешь, что я не слушаю. Прогресс? — густой смех дракона скользит по внутренней стороне моей головы. — Ты, вероятно, убил его. Ты все еще скотина. По крайней мере, она так думает.

Я рычу, наклоняясь, чтобы поднять бессознательного Примуса. Бью его по лицу.

— Просыпайся. Ты не умер.

Он шевелится, вздыхая. Хорошо. Я бросаю его обратно на пол, случайно позволяя его голове удариться о скамейку по пути вниз.

— Видишь? Он в полном порядке.

Уже поздний вечер, когда мы с другими мужчинами-рабами предстаем на песчаном тренировочном ринге. Я запомнил извилистый путь, который мы прошли из глубин этой колдовской тюрьмы на поверхность.

Я запоминаю все, что могу с тех пор, как они вывели нас из камеры. В то время как моя семья владеет большинством рабов в комплексе, само здание принадлежит семьей Версаз, и чертежи являются тщательно охраняемой тайной. Я только смог получить информацию о внешних частях комплекса до прибытия. От того, что видел, большая часть комплекса находится под землей. Насколько могу судить, есть только один маршрут на поверхность, и он разделен на десятки секций, которые могут быть изолированы, что делает побег грубой силой практически невозможным. Как будто этого было недостаточно, здание кишит охранниками.

Не имеет значения, как сильно я стараюсь забыть женщину. Она продолжает возвращаться к моим мыслям. Самое странное в том, что, хотя я действительно хочу отнести ее в свою кровать и требовать во всех мыслимых отношениях, это еще не все. Я чувствовал вожделение к женщине раньше, но никогда не хотел знать, что она думает. Я знаю с уверенностью, что бы отбросил любую другую женщину, если бы увидел эмоциональный ущерб, который, это может нанести Софи. Так почему же я не хочу оставить ее в стороне, как многих других до нее? Почему хочу сделать ее своей и выяснить, как ей помочь, взять того, кто несет ответственность за ее боль, и сломать его, кусочек за кусочком?

— Ей не понравится, — говорит Драксис.

Я хмурюсь. Он прав, но я не буду ему этого говорить.

— Я слышу твои мысли, ты знаешь.

Я сжимаю кулаки, желая хоть раз ударить его по лицу.

— Все еще здесь, — напоминает Драксис с оттенком развлечения.

— Хорошо. Ты должен был услышать это в последний раз.

Один из рабовладельцев входит в центр пыльного тренировочного кольца. Это странное зрелище. Стенды, окружающие тренировочное кольцо, являются трибунами с гравитационной поддержкой, которые плавают в концентрических кольцах вокруг нас, каждый из которых поднимается немного выше, чем предыдущий. Для сравнения, тренировочное кольцо кажется архаичным.

Рабовладелец-Примус с татуированным лицом и твердыми глазами.

— Сейчас вас сорок человек. Сегодня днем их будет двадцать. К вечеру, двенадцать.

Он делает паузу, давая осмыслить его слова. Некоторые из них двигаются неловко. Я не чувствую никакого дискомфорта, только жалость к бедным дуракам, которые подобраны против меня.