Мысли и склянки (СИ)

Часть 8

Драко топтался у двери в кабинет Поттера.

За несколько дней расследование значительно продвинулось вперед. Хиллс, задержание которого увеличили еще на пятнадцать суток, постепенно растерял всю свою спесь, и теперь куда менее нахально общался с Эриком. Драко, периодически попадающий на допросы, — в основном, его приглашали, как эксперта в области зелий, — не мог не восхищаться твердостью Альвареса. Эрик, при всей его добродушности в разговорах с коллегами, менялся кардинально, как только оставался наедине с Хиллсом. Драко мог понять, почему именно его выбрали из всего отдела хитвизардов — а там, насколько он знал, практически каждый был достойным кандидатом.

Все ожидали разрешения на сыворотку правды, которое, по заверениям Меган, должно было прийти в понедельник. Все эти лишние бумажки были идеей Гермионы, которая сейчас занималась законотворчеством и регулированием работы Министерства (помимо ее сторонних благотворительных и весьма успешных кампаний, типа Г.А.В.Н.Э.). По мнению Грейнджер, сывороткой злоупотребляли недобросовестные волшебники, работающие в Министерстве Магии, используя ее по поводу и без — и кроме того, выкрадывали ее для личных целей. Это необходимо было пресечь. И теперь требовалась длинная бюрократичная игра для получения разрешения на использование зелья и получения самого флакончика с жидкостью. Конечно, Драко мог бы сварить сыворотку самостоятельно, но, как знает каждый волшебник старше четырех лет, этому зелью необходимо настояться месяц и использовать в течение пяти дней — так что делать его впрок тоже не являлось разумным.

Сыворотка сывороткой, но и Джессика принесла интересные новости из отдела тайн, подняв все сведения о жизни семьи Хиллсов. Оказалось, это довольно молодой полукровный род, примкнувший к Волан-де-Морту практически в самом начале злодейств Тома Реддла (а более старшее поколение поддерживало и Геллерта Гриндевальда в его преступлениях). Одним словом, ничего светлого в этой семье не нашлось — каждому члену их рода было предписано оказаться в Азкабане, куда рано или поздно действительно попадали все. Все, кроме самого Рузана. Когда Джеймс и Рузвельт расследовали его дело девять лет назад — грабеж нескольких темных артефактов — тот вместе со своим братом Майклом оказался на скамье подсудимых, но внезапно его оправдали, когда как Майкла приговорили к заключению на девять лет. Ева предположила, что Хиллса отпустили, потому что он помог Джеймсу опоить Рузвельта амортенцией — и это казалось вполне логичным, хоть и весьма печальным доводом. Рузан отказался это подтверждать, как бы Эрик ни пытался на него надавить. Впрочем, аргументов, почему ему удалось избежать Азкабана, у Хиллса тоже не нашлось. Майкла же, который, как оказалось, вышел из тюрьмы около месяца назад, объявили в международный розыск.

Сегодня была суббота, и Драко собирался сделать то, что мог совершить раньше только в своих мечтах: пригласить Поттера куда-нибудь сходить, ссылаясь на то, что Драко должен ему за ужин. План, выстроенный в его голове и тщательно выверенный до каждой мелочи, был не менее, чем гениален. Поттер всю неделю относился к нему достаточно дружелюбно: периодически, сталкиваясь в коридорах, спрашивал, как у Драко дела, сочувственно улыбнулся ему в кафетерии, когда на Малфоя с разговорами снова напала Бэлла (видимо, девушка доставала не только его) и даже лично занес в кабинет Драко новый отличительный значок «ООП», который теперь с гордостью носили все сотрудники отдела. Малфою тоже пришлось его надеть после легких уговоров Гарри. Блейз прав, Драко действительно было сложно сопротивляться Поттеру, и он был готов сделать практически все, что угодно, если Гарри его попросит. В какой-то момент Малфой подумал, не опоил ли его Поттер амортенцией (потому что в последнее время Драко не мог разумно мыслить), но такая идея абсолютно не сходилась с тем, что Малфой был влюблен в Гарри еще тогда, когда этот лохматый недоумок и не слышал о таких зельях.

Возвращаясь к плану, Драко сделал вывод, что Поттер действительно настроен с ним по-дружески общаться, несмотря на колкости, которые Драко продолжал в него кидать, а значит, нет ничего более приятельского, чем выбраться куда-то вместе в воскресенье. Возможно, даже в бар. Хотя Драко хотел бы посетить что-то более тихое и уединенное. Но тут он собирался предоставить выбор Поттеру.

Драко задумчиво прикусил щеку изнутри, размышляя. На этаже никого не было: мало кто в субботний вечер оставался допоздна на работе. И потому Малфою никто не мешал медлить и сомневаться, крутясь около двери, как заводная юла.

Внезапно дверь распахнулась, и Драко, совершенно этого не ожидавший, замер перед Гарри. Должно быть, его собственные мысли заглушили шум шагов в кабинете. Теперь Малфой выглядел глупо, и ситуацию нужно было срочно спасать:

— О, я как раз шел к тебе, — беззаботно сказал он, махнув рукой, будто показывая, откуда.

— Да? — Поттер слегка нахмурился. — А я как раз собирался домой. Что-то хотел?

В голове Малфоя упорно начали вертеться бестолковые отмазки: «я хотел посмотреть бумаги в твоем кабинете» или «хотел лично попросить достать ингредиенты для моих наработок». Но собрав всю волю в кулак и затолкнув свою гордость поглубже, Драко все же произнес то, что собирался сказать изначально:

— Что ты делаешь завтра? Кажется, я задолжал тебе ужин.

В следующие секунды Драко наблюдал нечто прекрасное: шея Поттера слегка покраснела, а затем и скулы будто стали розовее. Гарри с абсолютно нескрываемым изумлением на него уставился, вряд ли он ожидал от Малфоя подобных предложений.

— Я собирался в бар с Роном и Дином, — тупо сказал он. Драко прикусил губу, пытаясь не выдать своего разочарования. В конце концов, на что он мог рассчитывать? — Но я мог бы сказать им, что планы поменялись.

— О, не стоит, не хочу вставать между тобой и твоими друзьями, — зачем-то бросил Малфой и мысленно ударил себя рукой по лицу. Гарри смутился еще сильнее.

— Я думаю, они будут не против, если ты пойдешь с нами.

— Я не нравлюсь твоим друзьям, — фыркнул Драко, складывая руки на груди. Он абсолютно не понимал, зачем продолжает спорить.

— Просто дай им шанс, — Гарри ласково улыбнулся, и тепло, возникшее в его глазах, просто не позволило Драко отказаться. Кроме того, если он собирался наладить дружбу с Поттером, ему необходимо выстроить более-менее нормальные отношения и с его друзьями.

— Ладно, — нарочито неохотно кивнул Малфой, будто Поттер его уговаривал. Драко слегка мотнул головой, сбрасывая выбившуюся челку со своих глаз. — Только если вы не пойдете в бар с магловскими напитками.

Гарри как-то странно на него посмотрел и усмехнулся.

— А мне в прошлый раз понравилось.

Что имел в виду Поттер, Драко не знал. Но перед глазами вспыхнули пьяные губы Гарри в нескольких сантиметрах от его лица, влажные волосы и затуманенный взгляд зеленых глаз. Малфой ощутил жар на своих скулах и поспешил ретироваться, пока это не было замечено Гарри:

— Просто пришли мне сову с адресом, — пробормотал он и ушел.

На следующий день Драко не удержался от того, чтобы отправить Блейзу записку, в которой он загадочно довел до сведения друга, что не сможет сегодня составить ему компанию. Забини ответил через полчаса еще более краткой репликой: он и не собирался никуда звать Малфоя, потому что у него свидание с Джессикой. Блейз не спросил у Драко, чем тот занят, и это его немного обидело. Впрочем, нервозность от предстоящего вечера перекрывала все остальные чувства.

Драко долго обдумывал, в чем ему пойти в бар, потому что прекрасно помнил, что сказал Гарри про его классический наряд, который он надел в прошлый раз. Драко хотелось впечатлить Поттера и показать ему, что он не так прост, как кажется на первый взгляд. Однако резко отходить от своего стиля Малфой не стал. Он выбрал для себя темно-зеленую рубашку в цвет своего любимого факультета. Решив добавить немного сексуальности в свой образ, он расстегнул две верхние пуговицы. Между огромным разнообразием брюк в своем шкафу, Драко остановился на единственных черных джинсах в своем гардеробе, которые приобрел несколько лет назад, случайно забредя вместе с Блейзом в магловский бутик (там же он купил себе и зимнее серое пальто, но за все это время так и не надел его ни разу — возможно, Малфой это исправит, когда станет совсем холодно).

Драко критично осмотрел себя в зеркале, признаваясь себе, что выглядит вполне сносно и не так чопорно, как обычно. Его любимая слегка небрежная прическа завершала образ, и Малфой вынужден был признать, что, если бы Поттеру нравились мужчины, Гарри бы определенно его захотел. Радуясь своей глупой мысли, Драко, перечитав еще раз адрес, который принесла ему белоснежная сова, аппарировал.

Только Драко зашел в бар, как его встретила хостес — молодая колдунья, наверняка, только-только окончившая школу и сейчас подрабатывающая здесь для того, чтобы оплатить учебу. Девушка уточнила, один ли пришел Драко, и Малфой приятно удивился — он еще не был в этом баре, но обслуживание здесь, должно быть, находилось на вполне высоком уровне. Хотя в остальном это заведение мало чем отличалось от других. Драко поколебался несколько секунд, не зная, что ответить, потому что Поттер мог прийти сюда и под другим именем, но в итоге все же назвал его фамилию. Девушка оглядела Малфоя с ног до головы, будто не поверив ему, но потом попросила следовать за ней.

Поттер сидел за столом вместе с Уизли и Томасом. Драко мысленно поблагодарил Мерлина за то, что Финниган сегодня дежурит в городе, выискивая Майкла по всяким дворам и захолустьям, и не составляет им компанию. Иначе вечер был бы однозначно испорчен.

— Рад, что ты пришел, — это было первым, что сказал Гарри, когда его увидел. Его коллеги сидели за деревянным круглым столом, обрамленным коричневым диваном, и Драко ничего не оставалось, кроме как сесть на край со стороны Поттера, потому как Гарри подвинулся, уступая ему, в отличие от Дина Томаса, который даже не повел бровью.

— Добрый вечер, — протянул Малфой, оглядывая всех присутствующих своим фирменным взглядом. Дин кивнул, почему-то не уводя взгляда с танцевальной площадки, вероятно, кого-то высматривая. А Уизли на это лишь фыркнул.

— Малфой, не будь задницей, и мы с тобой поладим, — предупредил он, на что Драко закатил глаза и хотел как следует ему ответить, но Поттер молча протянул ему барное меню, и Малфой не стал припираться. Возможно, в чем-то Уизли прав.

Драко не был пьяницей, да и дела с алкоголем шли у него не очень, но магические напитки он знал наизусть. К тому же, любил он стандартный набор любого волшебника: сливочное пиво и огневиски. Никакой оригинальности, зато всегда знаешь, чего ожидать, и сколько необходимо выпить, чтобы не валяться с раздутой головой на следующий день и уплетать укрепляющее как горячие пирожки. Драко заказал сливочное пиво, как это сделали и его коллеги. Уже через минуту оно оказалось у них на столе.

Уизли вел с Поттером непринужденную беседу о магловском романе. Драко сначала не особо в это вслушивался, наслаждаясь напитком и легкой музыкой, но в какой-то момент понял, что речь идет о его любимой книге. С одной стороны, признавать перед друзьями Поттера, что он читает магловскую литературу было немного позорно (он же, в конце концов, Малфой), и в то же время это позволило бы Драко показать себя совершенно другим человеком: не тем, кого знал Уизли, Томас и, разумеется, Поттер. Поэтому, поразмышляв еще несколько секунд и не выдержав абсолютно нелепого мнения Уизли по поводу действий главного героя, Драко все же влез в разговор, уже готовясь к нападкам. Но внезапно столкнулся с заинтересованностью и дружеской дискуссией, к которой подключился даже Дин, до этого сидевший как будто бы в стороне.

— Гарри, мне кажется тебе хватит, — громко зашептал Рон, нетрезвым взглядом оглядывая лицо своего лучшего друга. Тот на это лишь шумно рассмеялся, кладя руку на спинку дивана и задевая ею шею Драко. Малфой почувствовал, как мурашки побежали по его пояснице.

Почему-то Драко снова напился. Разговор, на удивление, шел так легко и непринужденно, что Малфой не заметил, как опрокинул в себя около шести бокалов огневиски. Гарри, Рон и Дин, которые пили куда активнее его, приканчивали восьмой или девятый бокал. Обсуждение плавно двигалось то от литературы к работе, то от повышения цен до политических проблем. В какой-то момент они обсудили даже личную жизнь Рона. Так Драко узнал, что Гермиона ушла от Уизли из-за того, что ее не устраивало его непринужденное отношение к жизни и «полная безалаберность» (Рон изобразил кавычки пальцами, рассказывая это). Весь вечер Гарри активно шутил, улыбался и вовлекал Малфоя в разговор, если тот случайно из него выпадал. Драко почувствовал себя частью этого маленького коллектива и искренне радовался этому внутри себя, как маленький ребенок. Хотя разум Малфоя сейчас уже мало что мог выдать.

— Не учи меня пить, — возразил Поттер. — Сам-то нажрался.

Рон демонстративно фыркнул.

— Зато я завтра буду в состоянии прийти на работу. Ну-ка, — он обратился к Дину, который снова уставился на танцпол, — да иди ты уже, — Драко проследил за взглядом Томаса и наконец понял, что — или, вернее сказать, кого — тот высматривал весь вечер: миловидная брюнетка стояла у барной стойки и болтала с каким-то парнем. Дин прищурился, но, ничего не сказав, последовал совету Рона, как будто ему и нужно было только это разрешение. — Все, — заключил Уизли, хихикнув, как только Томас ушел. — Он продержался ровно два часа. Новый рекорд.

Гарри рассмеялся, и его рука под шеей Драко дернулась. Малфой еле сдержался, чтобы не вжаться в нее.

— О чем вы? — хрипло спросил Драко, понимая, что снова выпадает из контекста. Он прикрыл рот своим кулаком, прочищая горло.

— Дин всегда сбегает почти сразу, — проговорил Гарри, немного наклоняясь к нему. Драко сглотнул.

— Ага, — подхватил Уизли. — Он такой потаскун, каких еще поискать. И всегда ведь с разными уходит. Надо брать у него уроки.

Малфой удивленно взглянул на Томаса, который в это время завел разговор с брюнеткой у бара. Девушка заливисто засмеялась над чем-то и заискивающе посмотрела на Дина. Такого поведения от Томаса Драко, если честно, не ожидал.

— Дай ему минуту, и они уедут к нему домой, — губы Поттера практически коснулись мочки уха Драко. Сладкий пьяный шепот ворвался в его голову и стремительно закружил, сметая любые мысли, которые хоть как-то проникали в голову Малфоя. Гарри наклонился к нему непозволительно близко. — Вот сейчас он ей расскажет еще что-то смешное, — продолжал хрипло Поттер, и Драко вынужденно прикусил губу, наблюдая, как брюнетка действительно снова рассмеялась. Дин оглядел бар. — А сейчас он говорит ей, что здесь слишком шумно, и им хорошо бы уединиться, — Драко тоже резко захотелось уединиться, потому что выносить чертовски горячий и низкий голос Поттера становилось невыносимо. Он почувствовал, как становится неудобно сидеть, а ширинка неприятно давит, но двинуться с места Драко просто не мог. Брюнетка, которую окучивал Томас, скромно кивнула, будто и не собираясь делать ничего такого. Она поставила бокал на стойку, и Дин, взяв девушку под руку, что-то зашептал ей на ухо. — А сейчас, бьюсь об заклад, — Поттер никак не унимался, — он рассказывает, какие грязные штучки с ней сделает, — Драко стало тяжело дышать, а девушка в свою очередь слегка покраснела и засмущалась.

Наконец Гарри оторвался от уха Драко и прислонился к спинке дивана, занимая прежнее положение, и Малфой, весьма кстати, почувствовал отрезвляющий холод. Дин, кратко взглянув на их стол, подмигнул своим друзьям и вместе с девушкой исчез в толпе. Уизли, наверное, также наблюдавший за всем этим представлением, — Драко не был уверен, чем тот занимался, пока Гарри шептал ему на ухо совершенно неприемлемые вещи, — громко хмыкнул.

— Пойду принесу нам еще огневиски, — сказал он и вылез из-за стола. Малфою хотелось, чтобы Рон не уходил. Потому что оставаться наедине с Поттером стало до безумия страшно.

Гарри задумчиво покрутил в руке стакан и сделал глоток, опустошая его. Он взглянул на Драко, который в свою очередь прикончил свой напиток. Волосы Малфоя слегка растрепались, кожа раскраснелась — было очень жарко. И Драко закатил рукава рубашки, обнажая черную метку. Поттер тут же опустил взгляд на нее. Малфой поджал губы.

— Я ей не горжусь, — проговорил он, собираясь опустить рукав на левой руке, но Гарри неожиданно перехватил его запястье, не давая этого сделать. Малфой удивленно посмотрел на Поттера.

— Знаю, — сказал тот и провел своим пальцем по черной змее. Драко затаил дыхание, наблюдая за этим простым жестом. Метка не саднила, скорее пускала ток по телу Малфоя и будто бы искрила в месте, где Гарри ее касался. Драко поднял глаза на изучающее лицо Поттера. Тот выглядел так, будто темная метка действительно ничего не значила, будто тот видел ее и касался впервые в жизни. Гарри посмотрел на него в ответ. В его глазах плескалась боль: чья она была, Драко или самого Поттера — не ясно. Боль войны сосредоточилась в его зрачках, разрывая сердце Драко на маленькие кусочки. Сколько Гарри пережил — одному Мерлину известно, сколько пережил Драко — страшно представлять. Война — худшее, что может произойти с человечеством, и никому нельзя пожелать её пройти.

— Ваше огневиски, — проговорил Рон откуда-то сбоку, вырывая Драко и Гарри из молчаливого разговора. Уизли опустил перед ними бокалы. — Я пойду, пожалуй, поговорю с той милой леди, — он спешно махнул головой на девушку за баром и снова исчез.

Гарри хмыкнул, выпуская руку Драко, отвернулся и практически сразу опустошил свой бокал. Малфой поморщился.

— Мерлин, Поттер, тебе завтра понадобится уйма укрепляющего, если ты хочешь прийти на работу.

Гарри засмеялся:

— Видимо, завтра у меня выходной, потому что у меня аллергия на укрепляющее, — он весело пожал плечами. Драко изумленно вскинул брови:

— У героя Британии аллергия на зелье?

— На когти грифона, если быть точнее, — покачал головой Поттер. — Я покрываюсь пренеприятнейшей сыпью, которая сходит потом месяцами, — он игриво поморщился, будто вспоминая свое состояние. — Приходится справляться магловскими таблетками, но они не особо помогают.

Драко с укором пихнул его в плечо, а Гарри изобразил, что тот сделал ему по-настоящему больно, что вряд ли было правдой.

— У тебя в штате лучший зельевар Лондона, — пьяно возмутился Малфой, — и ты не мог его попросить сделать для тебя укрепляющее, на которое у тебя не будет аллергии?

Гарри сосредоточенно, насколько позволяла доза алкоголя в его крови, посмотрел на Драко:

— А что, так можно?

— Разумеется! — Малфой был вне себя от глупости Поттера. Он вскочил со своего места, накинул на себя мантию, которая висела на спинке дивана, и тут же протянул другую Гарри. — Я могу почти все, — Драко опасно сверкнул глазами.

Поттер усмехнулся, перехватывая свою мантию и спешно натягивая ее на себя.

— Только нам нужно найти камин, — Малфой, будучи пьяным все еще находился в силах сообразить, что в Министерство иначе не попасть.

— У меня есть аппорт-ключ, — Гарри схватил Драко за руку и потянул за собой на улицу.

Малфой пошел за ним, не в состоянии игнорировать жар, исходящий от ладони Поттера. Все, что происходило сейчас, было до нелепости веселым и легким. Будто не было многих лет взаимной ненависти и злобы — они стерлись под бокалами огневиски, не оставляя и следа. Драко повиновался этим эмоциям, ловя шутливый смех Поттера, и искренне рассмеялся в ответ.

Гарри затащил Малфоя в подворотню, подальше от людей, не желая напугать впечатлительных маглов. Он притянул Драко ближе, практически вжимая его в себя. Зеленые глаза Поттера ярко горели под светом уличного фонаря. Малфою некстати вспомнился их танец, и он смочил свои губы кончиком языка. Гарри сжал его руку в своей, доставая другой аппорт-ключ.

— Ты сегодня прекрасно выглядишь, — тихо сказал он на ухо Драко перед тем, как привести ключ в действие.

Теплый кабинет после прохладной улицы, разморил Драко и Поттера еще сильнее. Малфой не мог вспомнить, над чем смеется, пока мешал ингредиенты идеального зелья для Гарри, но смеющийся Поттер, который уже привычно разместился на его столе, завораживал и буквально заставлял его смеяться в ответ. Гарри молол какую-то чушь, пока Драко делал вид, что чем-то занят, на самом деле ожидая, когда зелье настоится, и просто опасаясь приближаться к Поттеру. Потому что один лишний шаг, и Малфой не выдержит и поцелует его. А этого делать ни в коем случае нельзя. Не тогда, когда между ними начинает зарождаться что-то похожее на дружбу. Гарри так добр с ним, и Драко ничего не испортит. Не в этот раз.

Спустя еще пятнадцать минут зелье было готово. Драко слил его в бутылочку и подошел к Поттеру. Тот улыбнулся и, забрав его, сунул в карман своей мантии.

— Ты меня буквально спас, — сказал Гарри, когда они уже подошли к каминам. Чувствовалось, что алкоголь наконец начал выветриваться из головы. Думать становилось яснее.

— Скажешь спасибо завтра, — усмехнулся Драко, сунув свои руки в передние карманы джинс.

Поттер глядел на него исподлобья:

— Хороший был вечер, — тихо сказал он. — Мне нравится проводить с тобой время.

Малфой слабо улыбнулся, пытаясь мысленно унять бушевавшее внутри него необычайно сильное сердцебиение.

— Мне тоже весело с тобой, — кратко ответил он. А потом спешно добавил: — Не думал, что мы способны общаться и не желать убить друг друга, — Драко криво усмехнулся, на что получил лишь нежную улыбку Гарри:

— Я всегда это знал.

Будь Малфой поумнее, он бы обязательно все испортил — момент был подходящий. Он мог бы сейчас смело шагнуть к Гарри, ухватить того за шею и притянуть к своим губам — тот бы его оттолкнул, и их только начинавшейся дружбе пришел конец. Поттер обязательно перевел бы Драко из своего отдела обратно к зельеварам и старался бы никогда с ним не пересекаться. И Малфой, спустя несколько лет мучений, наконец бы его забыл. Может, встретил бы даже достойного парня, вышел бы за него замуж и завел несколько детей. О Поттере напоминали бы только газетные заголовки и общие знакомые. А однажды кто-то из его сыновей спросил бы, дружил ли он с героем Британии, и Драко горделиво бы ответил, что был его лучшим врагом (после Волан-де-Морта, разумеется).

Но Драко был глупее, чем думал. Он выбирал общаться с Поттером — а значит, мучительно страдать от невозможности проявлять свою любовь. Поэтому Драко снова улыбнулся, кивнул и шагнул в камин.

— Спокойной ночи, Драко, — произнес Поттер, и сердце Малфоя сделало кульбит, а в ушах зашумело, когда он услышал свое имя. Гарри называл его так последний раз, наверное, сто лет назад, еще в детстве. Драко хорошо помнил эти моменты, как минимум, потому что их было совсем немного. И вот теперь еще один. Он снова посмотрел на Гарри, который стоял посреди огромного каминного зала и казался каким-то особенно хрупким.

— Спокойной ночи, Поттер, — ответил Драко, и вспышка зеленого света вмиг растворила Гарри перед его глазами.

На следующий день Драко, только проснувшись и почувствовав головную боль, тут же выпил укрепляющее. Сделав глоток, он посмотрел на пустую бутыль, мысленно возвращаясь во вчерашний день. Никакой оценки тому, что происходило вчера, он дать не мог. Единственное, что он ощущал, так это то, как крутит его живот — и вовсе не потому, что он отравился или что-то вроде того.

На работу Драко привычно опоздал. Зайдя в свой кабинет, он обнаружил полнейший бардак, который они вместе с Поттером оставили после их ночной готовки. Пытаясь стереть глупую улыбку с лица, он принялся расставлять все по местам. Через пару минут в его дверь постучали. Не успел Драко ответить, как дверь приоткрылась, и в проеме появилась голова Поттера:

— Привет, — тихо сказал он, улыбнувшись. — Собрание через пять минут, — Драко молча кивнул. Гарри смотрел на него еще несколько секунд, а потом добавил: — Спасибо за зелье, ты спас меня.

— Пожалуйста, — довольно сказал Драко. Дверь за Поттером закрылась.