На Грани

— Хорошо. Мы поговорим снаружи. — Там, где Джек не смог бы его защитить.

Голубая кровь кивнул, плавно и грациозно обошел ее и придержал для нее входную дверь.

— Не трогай его, Роза! — сказал Джорджи.

Джек же выглядел несчастным, как мокрый котенок.

Роза вышла на крыльцо, плотно закрыла за собой дверь, сетчатую дверь и указала на дорожку.

— Дорога в той стороне.

Он спустился по ступенькам. Без плаща он не казался таким массивным. Легкая, эластичная кожа его черной куртки обтягивала широкую мускулистую спину, которая сужалась к узкой талии, перехваченной кожаным ремнем, и к длинным ногам в серых штанах и в высоких темных сапогах. В его движениях было что-то уверенное, но легкое. Он не терял времени даром, аккуратно, но в тоже время ловко, он шел по траве к дымящимся останкам, напомнив ей о ее деде. Клетус двигался именно так, с ловкостью прирожденного фехтовальщика. Но там, где ее дед был худощав и полагался на скорость, голубая кровь, хотя и был, вероятно, быстрым, выглядел к тому же еще и очень сильным. У нее было такое чувство, что если бы он не вскочил на ее «Форд», старый грузовик смялся бы вокруг него, как пустая банка из-под содовой.

Голубая кровь остановился у пятна и посмотрел на нее. Она скрестила руки на груди. Он махнул ей, приглашая присоединиться к нему. Еще чего!

— Пожалуйста, удостой меня своим присутствием, — сказал он так, словно она была леди на каком-то балу, и он приглашал ее на балкон для приватной беседы.

Он просто издевался над ней! Она ощетинилась.

— Мне отсюда все видно.

— Ты заботишься о своих братьях?

— Конечно, забочусь.

— Тогда я не понимаю, почему ты так беспечно относишься к их безопасности. Подойди сюда, пожалуйста. Или я должен нести тебя на руках?

Она спрыгнула с крыльца и подошла к нему.

— Я бы хотела посмотреть, как ты это сделаешь.

— Не искушай меня. — Он опустился на колени возле пятна и поднял над ним руку. Сила сгустилась под его ладонью. Он пробормотал что-то на непонятном ей языке. Магия потекла, следуя его словам, и дым сгустился в форму.

На нее уставился ужасный зверь. Он был высокий и длинный, с широкой грудью и задними лапами борзой. Его голова на длинной шее была почти лошадиной формы, если не считать четырех тусклых серых щелочек раскосых глаз. Лапы существа были непропорционально большими, а пальцы длинными и снабженными трехдюймовыми когтями. Мысль о том, что эти когти могли вонзиться в Джека, заставила Розу судорожно сглотнуть.

Повинуясь взмаху руки голубой крови, зверь раскрыл пасть. Его голова почти раскололась пополам, а пасть зияла все шире и шире, показывая ряды треугольных зубов, кроваво-красных и зазубренных, предназначенных для того, чтобы кромсать мясо.

— Их было двое, — тихо сказал голубая кровь. — Один пришел слева, а другой — из-за дома. Они преследовали Джека и намеревались убить его. Я понимаю, что у тебя нет образования, и ты не доверяешь мне, поэтому прислушайся к своим инстинктам: ты знаешь, что это заблуждение. Это не животное, а что-то совсем другое. Положи сюда свою руку.

— Что?

— Прикоснись к нему. Ты почувствуешь остаточные следы его магии. Это не причинит тебе вреда.

Роза осторожно прикоснулась к дыму. Ее пальцы покалывало от магии, и она почувствовала это, ужасное ощущение прикосновения к чему-то скользкому и гниющему, но грубому, как будто она засунула руку в гнилую тушу и обнаружила, что та заполнена острыми песчинками. Она отшатнулась.

Но этого было недостаточно. Она должна была узнать больше.

Роза заставила свои пальцы снова погрузиться в дым. Отвратительное ощущение снова овладело ее рукой, и она поморщилась, глядя в сторону, но держала свою руку внутри существа. Ее пальцы онемели, а затем она ощутила далекое эхо грязной магии, пульсирующее, как провод под напряжением, в памяти зверя. Это была чужая магия, бесстрастная и холодная, как чернота между звездами. Роза отдернула руку и затрясла ей, пытаясь сбросить с пальцев воспоминание об этом ощущении. Он был прав. Это было не природное животное.

Голубая кровь свернул дымчатую фигуру и протянул ей руку.

— Прикоснись ко мне.

Она уставилась на его ладонь. Мозолистая. Наверное, оттого, что он размахивает этим проклятым мечом.

— Я не буду кусаться, — сказал он. — Во всяком случае, пока ты не окажешься в моей постели.

— Чего никогда не случится. — Она вложила свою руку в его ладонь. Магия скользнула в ее пальцы. Он позволил ей увидеть свою силу. Она сияла в нем, теплая и белая, как далекая звезда. Звезда потускнела и исчезла, словно скрытая плащом, и вдруг Роза обнаружила, что ее пальцы находятся в руке мужчины, который изучал ее с понимающей ухмылкой. Его кожа была теплой и шершавой, хватка твердой, и она тут же вспомнила его замечание про «кусаться в постели».

Роза выдернула руку из его пальцев. Его точка зрения была ясна: даже она понимала, что для вызова этих зверей ему пришлось бы открыть себя их жадной магии. Она все еще цеплялась за нее, пытаясь пролезть внутрь. Любой, кто находился в длительном контакте с животными или с их источником, был бы навсегда испорчен. Она не обнаружила ни одного из их миазмов в голубой крови. Он был чист.

Голубая кровь развел руками, словно прося ее отклика.

— Ты доказал мне, — призналась она. — Ты их сюда не приводил. Ты получил хорошее образование, так что, я полагаю, ты знаешь, что они такое. Кто они такие и чего хотят?

Он на мгновение погрузился в свои мысли.

— Понятия не имею, — ответил он. — Пока что я называю их «гончими».

Великолепно! Просто фантастика!

— Я знаю, что они хотели убить Джека, — сказал он. — Я не верю, что он был какой-то особой мишенью. На его месте они нацелились бы на любого другого. Их магия такая…

— Прилипчивая, — подсказала она.

Голубая кровь кивнул.

— Они стремятся ассимилироваться. Они опасны.

— Благодарю тебя, капитан Очевидность.

— Вот поэтому я и останусь с тобой на ночь, — сказал он.

Роза моргнула.

— Чего?

— Я проделал весь этот путь не для того, чтобы моя будущая невеста была поглощена каким-то извращением. Ты плохо подготовлена, чтобы справиться с такой угрозой. Если твои чувства не позволяют мне находиться в твоем доме, то я останусь здесь. — Он указал на крыльцо.

— Нет!

— Да. — Он повернулся к ней спиной, дошел до крыльца и сел на ступеньки.

— Я хочу, чтобы ты ушел.

— Боюсь, что это невозможно. Видишь ли, я обещал твоим братьям, что буду охранять их сегодня вечером, и я не отступлю от своего слова. Это твое право — не приглашать меня внутрь, но я был бы признателен за одеяло. Это было бы простым человеческим милосердием.

Розе хотелось топнуть ногой, но она не хотела доставлять ему удовольствие, в осознании, как сильно он ее раздражает.

— В этом нет необходимости, — сказала она. — Мы в безопасности за камнями.

— Я не уверен.

— Послушай, я ценю твои намерения, но я хочу, чтобы ты ушел. Сейчас же.

Он проигнорировал ее.

Роза взглянула на дом и увидела в окне два маленьких лица. Отлично. Что же делать? Голубая кровь или нет, но он спас Джека. Он поклялся не причинять им вреда. Появление человека, который не пытался напасть на нее, шло против всех ее инстинктов.

Не мог же он, на самом деле, хотеть защитить их? Если так, то он, должно быть, просто… благородный. Она чуть не расхохоталась от такой мысли.

Усталость накрыла ее с головой, как мокрое одеяло. Это был ужасный день, и у нее не было сил спорить.

— Хорошо. Добро пожаловать на веранду.

Роза вошла внутрь и с глухим стуком захлопнула дверь. Мальчики уставились на нее.

— Если он попытается войти, пристрелите его, — сказала она и направилась в душ.

ИНОГДА простые удовольствия помогают лучше всего, и ничто не сравнится с душем после работы. Потратив целый день на разбрызгивание чистящих средств и мытье офисных столов и стен, Роза теперь тщательно отскребла себя «Ирландской весной» и поддельной морской губкой. Ей потребовалось десять минут, чтобы утопить весь прошедший день в шампуне и мыле, а когда она вышла, надела чистую одежду и расчесала мокрые волосы, то почувствовала себя почти человеком.

Пока она стояла под душем, ее ярость от вторжения голубой крови медленно растаяла, превратившись в неприятное беспокойство. Голубая кровь спас Джека. Он остался с ними, потому что они были напуганы и даже приготовил им еду, а потом она обращалась с ним как с грязью. Она чувствовала себя неловко из-за этого. Это глупо, сказала себе Роза. Он пришел сюда, чтобы заставить ее выйти замуж. Все это может быть притворством. Она не должна была ему сочувствовать.

Существа, напавшие на Джека, пугали ее до глубины души. Розе очень хотелось поговорить с бабушкой, но поскольку вечер уже клонился к закату, прогулку придется отложить до утра. А бабушка Элеонора, хотя и пользовалась телефоном в крайнем случае, но отказывалась держать его у себя дома.

На кухне Джек положил ей блин на синюю металлическую тарелку.

— Вкусные, — сказал он ей. — Он сделал их особенными. Видишь, он намазал их сахаром.

О, ради всего святого!

— Расскажи мне все, с самого начала.

Через десять минут она собрала воедино всю эту историю. Голубая кровь разрубил этих тварей на куски с невероятной воинской доблестью, продемонстрированной Джорджи энергичным взмахом вилки, привел Джека внутрь, пообещал им, что ничего плохого не случится, пока они находятся под его опекой, а затем приступил к приготовлению блинов. Если он каким-то образом инсценировал все это, что все еще было возможно, то это было сделано мастерски. Теперь мальчики были убеждены, что он может двигать небо и землю. В их глазах в течение часа голубая кровь превратился из злодея «стреляй на месте» в славного героя непревзойденной мужественности.

— А он ел?

Мальчики отрицательно покачали головами.

Отлично. Теперь у нее был голодный «герой» на крыльце без еды и одеяла. И ее смутное беспокойство переросло в полномасштабное чувство вины. Совсем спятила, подумала она, доставая из холодильника колбасу и поджаривая ее. Ей следовало бы выстрелить ему в голову.

Роза разделила колбасу на четыре тарелки.

— Ешьте ваш ужин.

Она положила вилку и нож на одну из тарелок. Джорджи соскочил со стула, налил чай со льдом в пластиковый стаканчик и протянул ей. Роза закатила глаза и отнесла еду и чай на веранду.

Он сидел на том же месте, где она его оставила, и смотрел на небо, окрашенное первыми лучами заката. Ветер трепал выбившиеся из его длинной светлой гривы волосы. Его огромный меч лежал рядом. Даже в состоянии покоя он излучал угрозу.

Брось в него тарелку и беги, сказала она себе.

Она поставила тарелку рядом с ним.

— Спасибо, — сказал он.

Он поблагодарил тебя, а теперь ты возвращаешься в дом.

Вместо этого она прислонилась к столбу крыльца.

— Ты действительно собираешься провести ночь на моем крыльце?

— Да.

— Я вполне могу позаботиться о нас сама. Скоро стемнеет. Ты должен вернуться туда, где остановился.

— Я уверен, что моя палатка будет очень скучать по мне, — сказал он.

— Палатка?

— Да.

— Ты спишь в палатке? Почему? У тебя что, совсем нет денег?

— Напротив. — Он сунул руку в карман куртки и достал маленький кожаный бумажник, скрепленный ремешком. Он ослабил ремешок, сунул внутрь руку и достал золотую монету. Лучи заката заблестели на металлической поверхности.

Целое состояние. Интересно, сколько же она стоит? Прокормила бы она их в течение двух недель? Трех?

— Так в чем же проблема?

На его лице застыло озадаченное выражение.

— Я пытался найти жилье, но, к сожалению, большинство твоих соседей страдают от критического недостатка доверия. Они видят, что я иду, запирают двери и закрывают окна, и никакие крики и размахивание бумажниками не могут убедить их прислушаться к голосу разума.

Роза представила себе, как он стоит на пороге дома Оглетри в своей огромной меховой накидке, с огромным мечом, торчащим из-за плеча, рычит во всю глотку, а потом расстраивается, что никто не выходит, и рассмеялась.

— Я уверен, что мое затруднительное положение кажется тебе забавным, — сухо сказал он. — Ты живешь в безумном месте, населенном сумасшедшими людьми, без малейшего намека на вежливость.

— А ты не пробовал постучаться к Макколам на юге? Они согласились бы за твои деньги.

Он вздернул нос, источая аристократическую надменность, словно учуял дешевый одеколон.

— Я не остановлюсь в лачуге.

— Ну, извините, Ваше Высочество. — Она засмеялась еще громче.

— Некоторые мужчины в моем положении сочли бы твое хихиканье оскорбительным.

— Я ничего не могу с собой поделать. Должно быть, это нервы. — Она затряслась от смеха. Страх, свернувшийся внутри нее маленьким холодным кусочком льда, растаял. Голубая кровь не был безобидным… отнюдь, но когда она смеялась над ним, было трудно его ужасаться.

— Ты могла бы позволить мне остаться здесь. Я бы тебе, конечно, заплатил. — Он бросил монету в бумажник. Она издала металлический звон, возвещая о том, что есть еще много таких же, как она.

— О, ты просто супер, — сказала она. — Ты хочешь, чтобы я позволила тебе остаться в нашем доме?

— А почему бы и нет? Я уже обещал защищать вас, так что я связан с этой собственностью своим собственным словом, по крайней мере, на сегодняшний вечер. К тому же ты могла бы заработать немного денег на моем несчастье.

— Ты просто невероятен! — Роза покачала головой. С какой стати ему так сильно хочется попасть в ее дом? Какая-то маленькая часть ее души хотела верить, что он действительно беспокоится о детях, но гораздо большая часть ее души покачала головой с циничным недоверием. Он был голубой кровью. Ему было наплевать на беспородных мальчишек-Эджеров.

— Я просто прагматичен. У тебя, вероятно, есть свободная кровать в этом доме, которая, я надеюсь, чистая и мягкая, которая гораздо предпочтительнее твердого деревянного пола этого крыльца.

Она действительно думала об этом. Он мог бы выломать ее дверь одним толчком плеча. По правде говоря, он вполне мог бы пройти сквозь стену, если бы захотел. С точки зрения их безопасности, присутствие его на крыльце или в доме не имело абсолютно никакого значения. Деньги же были бы очень кстати. На этот раз она могла бы купить говядину вместо курицы. Дополнительный комплект униформы для Джорджи. «Ланчэйблс»⁷ для детей. Они всегда хотели их купить, но по цене 3,98 доллара за штуку они были для них редким лакомством.

— Это будет чисто деловое соглашение, отдельное от нашего предыдущего соглашения, — предупредила она.

— Бесспорно.

— Я хочу, чтобы ты поклялся, что не будешь приставать ко мне.

Он очень медленно оглядел ее.

— Если бы я решил приставать к тебе, это не было бы попыткой. И ты бы с большим энтузиазмом отнеслась к этому.

Роза почувствовала, как к ее щекам приливает жар.

— Если подумать, я не уверена, что мой дом достаточно велик, чтобы вместить тебя и твое эго. Таких мест немного. Обещай или спи на улице.

— Если ты настаиваешь.

— Я бы предпочла услышать эти слова.

Он тяжело вздохнул.

— Я обещаю не приставать к тебе, как бы соблазнительно это не было.

— И к детям.

Улыбка исчезла с его лица. Его брови сошлись на переносице, а глаза потемнели.

— Я аристократ из дома Камаринов. Я не пристаю к детям. Я не позволю себя так оскорблять…

— Мне все равно, — перебила она его. — Ты можешь бить себя кулаком в грудь в праведном гневе, а можешь поклясться и спать внутри. Выбор за тобой.

— Ты самая несносная женщина, которую я когда-либо встречал. Я клянусь не приставать к мальчикам, — выдавил он из себя.

Роза протянула ему раскрытую ладонь, и он бросил ей золотую монету. Дублон Зачарованного мира. Даже с драконовским процентом, который Макс Тейлор взимал за конвертацию золота в доллары, эта маленькая монетка была пищей на целый месяц.

— У меня нет сдачи. У тебя есть что-нибудь поменьше?

— Оставь себе, — прорычал он.

— Как пожелаешь.

Она открыла дверь с насмешливым поклоном и широкой улыбкой.

— Добро пожаловать, Ваше Высочество.

— Милорд Камарин вполне подойдет.

— Как вам угодно.

Она провела его внутрь. Мальчики уже покончили с едой и мыли тарелки.

— Джорджи, пожалуйста, принеси ему тарелку и чай с крыльца. Сегодня он будет ночевать в папиной спальне… он за это заплатил. Вы спите в моей комнате на полу.

Голубая кровь низко зарычал.

Через тридцать секунд Роза и голубая кровь сели за стол напротив друг друга. Роза попробовала блины. Они были предсказуемо холодными, но все равно восхитительными, и она была голодна.

— Боже, как же они хороши!

— Медленно.

Роза оторвала взгляд от тарелки.

Он сидел, выпрямившись, за столом, разрезая блин с хирургической точностью.

— Ешь медленно, — сказал голубая кровь. — Не дели еду вилкой. Режь ее ножом и нарезай кусочки достаточно маленькими, чтобы ты могла ответить на вопрос, не проглатывая сначала.

Но почему именно я?

— Ладно. Есть еще какие-нибудь советы?

Сарказм в ее голосе не задел его.

— Да. Смотри на меня, а не на свою тарелку. Если тебе нужно смотреть на свою тарелку, то смотри на нее время от времени.

Роза отложила вилку.

— Лорд Кальмарин…

— Камарин.

— Как вам угодно.

— Можешь называть меня Декланом. — Он произнес это так, словно даровал ей рыцарское звание. Торжественно.

— Хорошо, Деклан. Как ты провел свой день?

Он нахмурился.

— Это простой вопрос: как ты провел свой день? Что ты делал до драки и приготовления блинов?

— Я отдыхал после путешествия, — сказал он с внезапным царственным видом.

— Ты немного подремал.

— Возможно.

— Я провела весь день, скребя, пылесося и вытирая пыль в десяти офисах в Сломанном. Я приехала туда в семь тридцать утра и уехала в шесть. Моя спина болит, я все еще слышу запах отбеливателя на своих пальцах, и мои ноги кажутся такими же плоскими, как эти блины. Завтра я должна вернуться на работу, и я хочу есть свою еду в тишине и покое. У меня хорошие манеры за столом. Они могут быть недостаточно хороши для тебя, но они определенно достаточно хороши для Грани, и они являются эталоном для этого дома. Поэтому, пожалуйста, держи свою критику при себе.

Выражение его лица стоило того, чтобы он оказался с ней под одной крышей. Как будто ему дали пощечину.

Она улыбнулась ему.

— О, и спасибо тебе за блины. Они очень вкусные.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

РОЗА проснулась рано. Она спала плохо, короткими урывками, просыпаясь каждый час или около того, чтобы проверить, как там дети. Дважды ей показалось, что она слышит что-то снаружи, и она выходила на крыльцо, чтобы посмотреть, что происходит. Снаружи все было как всегда. Только ночь, которая днем раньше была такой обыденной, вдруг показалась ей зловещей и полной опасностей.

Когда же она все-таки засыпала, ей снились чудовища, кричащие дети и потеря контроля над автомобилем на мокрой грязи, которая, казалось, никогда не кончится. К пяти часам она окончательно проснулась и с трудом поднялась, чтобы сварить кофе.

Она прошла мимо спальни отца. Дверь была закрыта. Вчера вечером она устроила «Деклану» небольшую экскурсию по дому, начав с ванной. Было похоже, что он неплохо во всем разбирается. Роза ничуть не удивилась. Существование Сломанного мира точно не было известно общественности в Зачарованном мире, но некоторые знатные люди знали о нем, так же как некоторые избранные жители Сломанного знали о существовании Зачарованного мира. Вероятно, он занимал достаточно высокую ступень на социальной лестнице, чтобы иметь доступ к секретной информации.

Закончив осмотр, Роза дала Деклану запасную зубную щетку, его дублон заплатил за нее и даже больше. Она выдала ему свежее полотенце, а также застелила папину постель чистыми простынями и одеялами. Дети пожелали ему спокойной ночи, и он исчез за дверью. Она не видела его во время своих полуночных скитаний. Какие бы призрачные звуки ни беспокоили ее, они точно не беспокоили его.

Роза на мгновение задумалась, не постучать ли ей в дверь, но потом передумала. Ей еще не нужно было уходить, и она могла бы спокойно выпить чашечку кофе, пока дети не встали.

Она распахнула окна, чтобы впустить свежий воздух, сварила кофе в маленьком металлическом кувшинчике, который ее отец называл ибриком⁸, позволила кофе дважды вспениться, прежде чем окончательно снять его с огня, налила себе чашку с небольшим количеством молока и села за стол, намереваясь насладиться напитком. Перед ней из широких окон открывался вид на лужайку, переходящую в кусты, окаймляющие траву. За ними ей была видна тропинка, извивающаяся в туманном сумраке между деревьями. В предрассветном свете листья и трава были темными и влажными от росы. Сквозь сетку на окне просочился холодок. В такое утро, как это, она была благодарна за крышу над головой и кофе. Роза поднесла чашку к губам, осторожно подула и коснулась края. Все еще слишком горячий.

Эти существа беспокоили ее. Она никогда не чувствовала ничего подобного… настолько чуждого. Вся магия имела естественную связь, даже самая гнусная, но звери были оторваны от всего. Они не были нежитью, они не были заколдованы, оживлены или преобразованы. Чтобы сделать все это, нужно было начать с природного элемента: камня, металла, живой ткани, и эта основа оставляла отпечаток на конечном творении. Магия этих зверей ни с чем не была связана.

Как ни больно ей было это признавать, она была глубоко благодарна Деклану за то, что он пришел спасти Джека. Этот факт гораздо больше, чем дублон, принес ему право остаться в ее доме. Ее память преподнесла ей Деклана, переполненного силой, с глазами покрытыми льдом сияющей белизны… Он был кем-то другим. Она несколько раз думала о нем прошлой ночью, во время своей череды урывок сна и параноидального бодрствования. Ей все еще хотелось прикоснуться к его лицу, чтобы убедиться, что он действительно состоит из плоти и крови.

Роза мысленно вернулась к проблеме мальчиков. Без грузовика она не могла безопасно доставить детей на автобусную остановку и обратно. О том, чтобы позволить им гулять самим по себе, не могло быть и речи, особенно в присутствии этих существ. Она должна быть на работе в половине восьмого и, если повезет, пробудет там до пяти или до шести. Детей отпустят в три тридцать пополудни, а автобус высадит их в три сорок пять. Они не могли дойти до дома сами, не с этими животными вокруг, и ей претила возможность заставлять их ждать так долго на большой дороге. Бабушка была, вероятно, еще у Адель. Старуха жила глубоко в лесу, и всякий раз, когда бабушка навещала ее, она обычно оставалась на ночь.

Мальчики не могли ждать два часа на автобусной остановке. В Сломанном тоже были свои хищники. Им придется пропустить один день.

Какое-то движение на тропинке заставило ее вытянуть шею, чтобы получше рассмотреть происходящее. Деклан бегом выскочил из тени тропы. Она резко выпрямилась, ожидая, что за ним гонятся. Он выбежал на лужайку, на мгновение наклонился вперед, качая головой, и начал медленно кружить вокруг дома в той красноречивой манере бегуна, избегая ожога в легких. Роза снова опустилась на стул. Ее пульс бешено забился. Колючие иглы выброса адреналина впились в ее руки. Черт бы его побрал!

Этот высокомерный осел, вероятно, не знал, что значит убегать от нападавшего. Действительно, жуй медленно!

Она понимала, почему он такой, какой есть. Она читала «Энциклопедию Зачарованного мира» и другие книги, которые выменяла у караванов. Аристократы Зачарованного мира пользовались непревзойденной властью. Они управляли своими владениями как отдельные личности и своими странами в купе собраний под надзором конституционного монарха. Они были прекрасно воспитаны, им давали образование с самого рождения, вселяя в них чувство принадлежности к элите. Словно чистокровные выставочные собаки, подготовленные к соревнованиям по дрессировке на послушание. В их жизни были строгие правила. На самом деле он был не виноват в том, что пытался навязать их всем — он просто не знал другого способа существования. Но только потому, что она понимала, откуда он пришел, это не делало его желанным гостем.

Деклан завершил свой круг и остановился прямо перед крыльцом. На нем были темные брюки, рубашка с оторванными рукавами, оставлявшая открытыми руки, и легкие ботинки. Красивые руки…

То, как он вчера вызвал образ этого зверя, впечатлило. Ей так хотелось узнать, как он это делает, что она, чуть было, не спросила. Почти. Он бы рассмеялся ей в лицо. Он уже и так считал ее невежественной, грубой дворняжкой. Нет необходимости давать ему больше поводов.

Огромный меч все еще висел у него за спиной. Он передернул плечами и стянул с себя рубашку. Роза замерла с чашкой на полпути к губам.

Его золотистые волосы, влажные от пота, рассыпались по спине. Высокий, ширококостный, покрытый резными мускулами, он был сделан с мыслью о силе, но массивная ширина его плеч и груди сужалась к плоскому животу и узкой талии. У него были стройные бедра, длинные и сильные ноги. Несмотря на всю его массивность, в нем чувствовалась отточенная ловкость — он был силен, гибок и быстр, как человек, который всю свою жизнь оттачивал свое тело, превращая его в оружие. Именно так они и поступали аристократы из Зачарованного мира. Их конечная цель состояла в том, чтобы вести армии в бой.

Деклан слегка повернулся. Это было едва заметное движение, но она уловила его… он проверил, видно ли его из окна. Ха! Он просто выпендривался перед ней. Роза улыбнулась в свою чашку. Голубая кровь или нет, но он все-таки был мужчиной.

Деклан слегка согнулся, выставив над травой идеальную грудь, и потянулся. Роза склонила голову набок, следя за его движением, когда он повернулся, позволяя своему взгляду проследить резкую линию его бицепсов до мускулистой спины, а затем по груди до плоского, бугристого живота. Они действительно знали, что с собой делать в Зачарованном мире.

Ни волоска на груди или на животе. Вся эта мускулатура была покрыта золотистой кожей, скользкой от пота после бега. На фоне холодного утреннего тумана он излучал тепло, словно освещенный изнутри собственным теплым сиянием. Он был очень красив. Даже его глаза цвета айсберга были очаровательны, несмотря на угрозу.

Она допила кофе. Должно быть, он сделал что-то действительно ужасное, чтобы искать невесту в Грани. Может быть, он был насильником… Нет, решила она. Она просто не чувствовала той жуткой вибрации, исходящей от него. Может быть, убийца? Убил на дуэли сына какой-то важной персоны? Это она могла представить.

Он поднял свой меч. И что теперь?

Деклан поднял клинок над головой, направив его параллельно траве. Долгое мгновение он стоял неподвижно, полностью сосредоточившись, а затем разразился резкими ударами. Он рубил и наносил удары, текучие мышцы перекатывались под его кожей все быстрее и быстрее, рубя невидимых противников в смертельном танце, рожденном слиянием боя на мечах и искусства.

Это было гораздо больше, чем могла вынести женщина. Роза поставила чашку на стол, положила голову на локоть и просто наблюдала.

Она не питала никаких иллюзий. Единственная ценность, которую она имела для него, заключалась в ее способности вспыхивать и рожать детей. Если бы она согласилась стать его невестой или любовницей, то жила бы в доме холодного, безразличного мужчины, который, вероятно, презирал бы ее. Она жила бы среди людей, которые занимались бы тем, что смотрели на нее сверху вниз из-за того, кем она была и поэтому, у них не было бы никаких шансов узнать, какая она на самом деле. Ее братья в лучшем случае стали бы слугами. Это была бы ужасная жизнь. Бесспорно, Деклан был душераздирающе красив и завораживал своим видом. Но ей будет куда веселее смотреть, как эта мускулистая спина и эта идеальная задница удаляются, идя по дорожке, прочь от ее дома, чтобы больше никогда не вернуться.

ЭЛСИ сидела в своей комнате в кресле-качалке, обнимая мистера Клуни. В дверном проеме она видела свою внучку и ее лучшую подругу Лиану, которые разговаривали приглушенными голосами. На крыльце дочь Эми, Минди, пыталась проделать то же самое с Кенни Джо, сыном Лианы, но он не отвечал.

Четырехглазое существо сидело в дверном проеме, загораживая выход Элси. Она провела всю ночь, рисуя магическим маркером на полу защитные глифы. Она бы нарисовала и больше, но маркер иссяк.

Существо наклонилось и боднуло невидимую стену магии, струящуюся из глиф. Искра вырвалась из закрученных завитков и укусила существо за подбородок. Он сел на задние лапы и показал ей свои зубы: кроваво-красные и отвратительные. Он хотел заполучить ее. Она потрясла плюшевым мишкой. Она была уверена, что он тот самый, что убил мистера Бана.

— Спасибо, что пришла, — сказала Эми. — Я не знаю, что на нее нашло. Она сидит так со вчерашнего полудня. Она не хочет выходить, и я не могу сама ее вытащить.

— С пожилыми людьми иногда такое случается. — Лиана понимающе кивнула.

Эми была высокой и пухлой, с круглым лицом, округлым животом и с пышными каштановыми кудряшками. Лиана была примерно такого же роста, но худая и жилистая, с угловатым лицом. Как белокурый хорек с сиськами. Все женщины семейства Меддлеров выглядели именно так. Элси поджала губы. Вместе они вытащат ее оттуда. Она привязала себя к качалке шарфами, но знала, что путы долго не выдержат.

Из кухни вышли еще два существа. Одно проскользнуло мимо Эми, почти задев ее большой зад. Она вздрогнула и оглянулась. Существо смотрело прямо на нее. Она пожала плечами и снова повернулась к Лиане. Элси усмехнулась. Глупая девчонка.

Существо у двери улыбнулось ей. Скоро, обещали его серые глаза. Скоро.

— Дело не в том, что я боюсь ее обидеть, но… — Эми наклонилась вперед и доверительно добавила: — она обмочилась. Я просто не хочу, чтобы все узнали, что я оскорбляю свою бабушку и все такое. Ты же знаешь, какие бывают люди.

— Тебе не стоит беспокоиться из-за меня, — заверила ее Лиана.

Два существа вцепились когтями в стену и поползли вверх, как две огромные уродливые ящерицы. Крошечные кусочки штукатурки откололись и упали на пол.

— Нет, я знаю. Ты же не сплетничаешь. Я просто… Я действительно очень ценю это. Боб уехал на охоту, а я здесь совсем одна. Я бы хотела сделать это до того, как проснутся младшие дети. Это не то, что им нужно видеть.

Лиана кивнула.

— Давай поскорее покончим с этим.

Они направились к двери. Существо скользнуло в сторону, прячась за кушеткой. Лиана остановилась в дверях и уставилась на пол, испещренный черными линиями.

— Ого.

— Она сделала это за одну ночь. Я даже не знаю, что это такое. — Эми покачала головой. — Последнее, что мне нужно, чтобы какая-то мерзость выскочила из этих глиф. Понимаешь? У меня в доме дети.

Лиана покачала головой.

— Иногда разум просто сдается.

Эми пересекла комнату и остановилась перед Элси.

— Бабуля. Ты должна выйти отсюда.

Элси отпустила мистера Клуни и вцепилась в подлокотники кресла-качалки. Они не смогут вытащить ее оттуда, по крайней мере, туда, где звери могут ее достать.

— Если ты отказываешься прислушиваться к голосу разума, нам с Лианой придется применить к тебе силу.

Элси вонзила ногти в дерево.

— Ты сама это выбрала. — Эми вздохнула, наклонилась и попыталась освободить ее. — О, Господь на небесах, она привязала себя к креслу. Своими же шарфами.

Она присела на корточки, чтобы развязать узел на ножках кресла, и Элси вцепилась ей в лицо. Выступила кровь. Эми ошеломленно уставилась на нее, на глазах у нее выступили слезы.

— Бабуля!

Элси подняла руки, ее костлявые пальцы скрючились, как когти.

— Оставь меня в покое!

Лиана ударила ее по левой руке, придавив ее обеими руками. Элси стала вырываться, но Эми крепко прижала ее правое запястье к подлокотнику. Элси оскалилась, пытаясь укусить, и Эми прижала левую руку к ее груди, пригвоздив ее к стулу. Элси рычала и скрежетала зубами, но не смогла дотянуться до руки Эми.

Они посмотрели друг на друга.

— И что теперь? — выдохнула Эми. — Я не могу дотянуться до узла, а если отпущу, она вцепится в нас ногтями и расцарапает до крови.

— Кенни Джо! — позвала Лиана. — Я попрошу его развязать узел, а потом мы перенесем ее вот так прямо в душ. Кенни Джо!

Хлопнула сетчатая дверь, и Кенни Джо пересек гостиную и вошел в спальню. Глифы слегка задрожали. Элси выгибалась под рукой Эми. Кенни Джо не был таким занудой, как Эми.

— Беги! — закричала она ему. — Беги!

— Ма?

— Мне надо, чтобы ты…

Первое существо вышло из-за дивана и уставилось на спину Кенни. Он повернулся и побелел, как полотно. Существо шагнуло вперед, покачиваясь на задних лапах. Кенни отшатнулся назад. Его рот широко раскрылся. Он задыхался, вырывался, судорожно глотал воздух и кричал, заставляя звенеть стекла в окнах.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

РОЗА не вспоминала о своем кофе, пока Деклан не закончил тренировку. Ее напиток уже остыл. Она встала, чтобы взять новую чашку, как раз в тот момент, когда он вошел в дверь. Кухня уменьшилась в размерах, когда он такой большой, золотой и пугающий вошел в нее. По крайней мере, на нем снова была рубашка, и это было определенно хорошо.

— Кофе? — спросила она.

Он кивнул.

— Спасибо.

Она надеялась, что он примет душ, и это вынудит его убраться из кухни. Ей бы не помешало немного остыть.

Подойдя ближе, она уловила его запах: слабый аромат сандалового дерева и очень мужской мускус, исходящий от его смуглой, скользкой от пота кожи. Нет, твердо сказала она сама себе и сделала шаг в сторону, чтобы не быть с ним рядом. Он выглядел великолепно, от него пахло наркотиком, и если бы она подошла и узнала, каков он на вкус, то одним поцелуем лишила бы себя свободы, независимости и будущего.

— Я прошу прощения за свой наряд, — сказал Деклан.

Спасибо большое… его одежда была в полном порядке. На самом деле, ей, наверное, стоит пойти и взять большой черный мешок для мусора и надеть его на него. Это определенно облегчит ей жизнь.

— Не проблема. У нас в Грани не так уж много внимания обращают на церемонии и торжественные наряды.

Его взгляд зацепился за ее униформу «Сверкающая чистота».

— А зачем ты это носишь?

— Это моя униформа. Все в компании носят ее.

— Она отвратительная.

Роза почувствовала, как у нее встают дыбом волосы. Неоново-зеленая униформа была отвратительна, но ей не понравилось, что он указал на это. Она открыла рот.

— И все же, несмотря на это, ты прекрасно выглядишь, — сказал он.

— Лестью ты ничего не добьешься, — ответила она ему.

— Это не лесть, — холодно сказал он. — Лесть требует преувеличения. Я просто констатирую факт. Ты красивая женщина, одетая в уродливый мешок неестественного цвета.

Роза уставилась на него, не зная, что и думать. Это был комплимент или оскорбление? Не в силах принять решение, она пожала плечами.

— Обычно постояльцам предлагают завтрак, — сказал он.

— Надеюсь, тебе понравятся хлопья. Это все, что у нас есть.

Она достала с полки коробку хлопьев и насыпала их в две миски.

— Я хотела поблагодарить тебя за спасение Джека. И за то, что остался с ними и испек блины.

— Я сделал то, что сделал бы любой честный человек, — сказал он.

— Тем не менее, я все еще отказываюсь уехать с тобой. — Она добавила молока и пододвинула к нему одну из мисок.

— Приму к сведению. — Он помедлил, словно решаясь на что-то. — Мальчики очень храбрые.

— Спасибо.

Она села напротив него и внимательно посмотрела на него.

— Предположим, просто ради спора, что ты выиграешь состязание. Каковы твои намерения по отношению ко мне? Меня выставят на аукцион по самой высокой цене, как дорогую корову, или ты собираешься оставить меня себе?

Его глаза потемнели.

— Кто-то пытался продать тебя с аукциона, Роза?

— Это не имеет значения.

— Имеет. Работорговля в Адрианглии запрещена. Если кто-то торгует людьми, я хочу знать об этом.

Она сузила глаза.

— И что бы ты с этим сделал?

— Заставил бы их глубоко пожалеть.

Она не сомневалась, что он сможет это сделать.

— А почему тебя это волнует?

— Это моя ответственность, как пэра королевства, убедиться, что законы Адрианглии будут соблюдены. Я отношусь к этому серьезно.

— Это все хорошо, — сказала она, — но ты так и не ответил на мой вопрос. Каковы твои намерения по отношению ко мне?

Он наклонился вперед. Некоторая жесткость исчезла из его глаз. Они стали глубокими и очень зелеными.

— Я намерен заполучить тебя.

— В каком смысле слова?

Едва уловимая улыбка тронула уголки его рта. Он выглядел абсолютно сосредоточенным, как кошка, готовая к прыжку.

— В любом.

Роза поперхнулась кофе.

Джорджи, протирая глаза, спотыкаясь, вошел в кухню. Деклан тут же отодвинулся, его лицо стало небрежным.

В какой-то момент его глаза загорелись, и она подумала, что он, возможно, подшучивает над ней. Как будто он сказал это только для того, чтобы поднять ей настроение. Мог ли он шутить? Конечно же, нет. Не то чтобы она не хотела, чтобы он подсмеивался над ней, но он, похоже, был не способен на юмор.

Роза достала еще одну миску, налила молока и раздала еду. Джорджи забрался на стул рядом с Декланом и принялся ковырять ложкой хлопья.

— Спасибо за завтрак, — сказал Деклан, беря свою собственную ложку.

— Спасибо за завтрак, — эхом отозвался Джорджи. Ну, по крайней мере, хоть одно хорошее от присутствия голубой крови: Джорджи сказал спасибо, не дожидаясь напоминания.

Джорджи посмотрел на Деклана, вероятно, ожидая подсказки к его следующему шагу. Она понимала почему. От Деклана шло некое излучение: «мужчина». Это не было написано на его лице, несмотря на то, что он был потрясающе красив, хоть и мрачен. У него было великолепное телосложение, и он хорошо держался, но не в этом было дело. Дело было и не в его мечах, не в плаще и не в кожаных штанах. Что-то едва уловимое было в его глазах или в воздухе, который его окружал, что-то, что она не могла точно определить.

За неимением лучшего слова Деклан излучал мужественность. Типа: «положись на меня в темном переулке». Или он будет тем, кто ударит плохого парня стулом, прежде чем, тот выстрелит в вас. Если бы на вас напали, он без колебаний встал бы между вами и опасностью, потому что именно так поступают мужчины. Короче у мальчиков не было ни единого шанса.

При других обстоятельствах у нее тоже не было бы ни единого шанса. Но опыт подсказывал: голубокровных следует бояться и избегать. Вся эта твердокаменная мужественность могла быть тщательно продуманной. Она должна была следить за каждым своим шагом.

Деклан положил в рот полную ложку хлопьев. Джорджи колебался. В последнее время заставить его поесть было настоящим испытанием. Он все время был голоден, но ел как птичка: кусочек здесь, кусочек там. А если он не ел достаточно, его начинало трясти.

Деклан прожевал, зачерпнул ложкой еще хлопьев, положил их в рот и взглянул на Джорджи. Джорджи поежился под напором этих зеленых глаз, снова взял свою ложку и начал есть.

— Джорджи, сегодня вы остаетесь с бабушкой, — сказала она.

— Почему?

— Небезопасно идти пешком к автобусной остановке и возвращаться от нее домой.

Деклан остановился.

— Ты собираешься на работу? Разве их безопасность не должна быть твоим приоритетом?

— Я хорошо знаю свои приоритеты, большое тебе спасибо. Я не работаю — мы не едим. Все очень просто.

Они жевали свою еду. Она взглянула на Деклана. Он ел спокойно, наслаждаясь едой. Он поймал ее взгляд.

— Это очень вкусно, спасибо.

Он точно привык питаться намного лучше. Возможно, он просто был вежлив.

— Всегда, пожалуйста, — пробормотала она.

Джорджи заерзал на стуле, глядя на нее.

— Джек сказал, что вчера от тебя пахло Уильямом.

— Джорджи!

Слишком поздно. В глазах Деклана вспыхнул хищный огонек. Голубая кровь ожил, как акула, почуявшая каплю крови.

— А кто такой Уильям?

— Не твое дело, — отрезала Роза.

— Это парень. Он любит фигурки, — услужливо подсказал Джорджи. — Он пригласил Розу на свидание, но она не пошла.

— А ваша сестра часто ходит на свидания?

— Каждую неделю, — ответила Роза.

— Никогда, — одновременно заявил Джорджи. — Это потому, что Брэд Диллон пытался похитить ее на их последнем свидании.

Она пристально посмотрела на него. Откуда он это знает?

— Mémère рассказала мне. Брэд ударил ее дубинкой по голове, и она поджарила его своей вспышкой. Нам с Джеком Уильям очень понравился. Но Брэд такой подонок…

— Джордж. — Роза наполнила свой голос сталью. — Иди, почисти зубы и разбуди своего брата.

Он соскользнул со стула и помчался прочь.

Деклан наклонился вперед, его лицо окаменело.

— Этот Уильям. А как он выглядит?

— Потрясающе красивым, — ответила Роза.

— Это многое объясняет.

— Тебе не нужно знать, как он выглядит!

— Конечно, нужно. Если я встречусь с ним, мне придется отбить у него охоту ухаживать за тобой. Ты же не хочешь, чтобы я напал на какого-то случайного незнакомца?

Она отнесла свою миску в раковину.

— Роза, — позвал он. — Это очень важно. Как выглядит Уильям?

Роза ополоснула миску, посмотрела в окно и увидела Лиану Оглетри, которая решительно шагала по дорожке к ее дому. Озабоченное выражение превратило лицо Лианы в бледную маску. Если бы в конце тропинки появился большой розовый слон с радужными крыльями, Роза удивилась бы меньше. Слова замерли у нее на губах. А теперь то что?

Деклан подошел и встал рядом с ней.

— А это еще кто?

— Прежнее проклятие моего существования. Оставайся внутри, пожалуйста.

Роза собралась с духом и вышла на крыльцо.

Лиана подошла к ступенькам крыльца. Это была худая женщина с узкими бедрами, которая, казалось, состояла исключительно из острых углов: острые локти, выступающие колени, резко очерченное лицо и пристальный взгляд, который, как Роза знала по опыту, мог резать как нож. За последние четыре года они не сказали друг другу ни слова. Роза держалась особняком, да и Лиана тоже не была светской бабочкой, особенно с тех пор, как Сара Уолтон вышла замуж и уехала. Те несколько раз, когда они сталкивались на людях, они, молча, не сговариваясь, игнорировали присутствие друг друга.

Было чертовски трудно игнорировать кого-то, кто стоял прямо у твоего крыльца.

— Доброе утро, Лиана. — Роза старалась говорить вежливо.

— Доброе.

Лицо Лианы было бледным, и в ее голубых глазах Роза уловила слабый отзвук страха.

Роза могла бы начать разговор с дюжины разных вещей: с Сары, которая теперь отказывалась признавать Лиану; с мужа Лианы, Бо Оглетри, который растворился вдали; с отца Лианы, который только в прошлое воскресенье так напился, что выблевал свои внутренности прямо на ступеньках церкви, навеки опозорив всех местных христиан-Эджеров. Но Лиана стояла перед ней со страхом в глазах, и Роза не стала поднимать эти темы.

— Что случилось? — просто спросила она.

— Это все Кенни Джо. Мы отправились навестить Эми Хейр, чтобы помочь ей с бабушкой Элси. Ты же ее знаешь.

— Элси Мур? С этими чаепитиями?

— Да. Она заперлась в своей комнате и отказывается выходить из нее. Она привязала себя к своему креслу-качалке, и когда мы с Эми попытались ее отцепить, она исцарапала Эми до крови. Поэтому я позвала Кенни Джо, чтобы он развязал узлы, пока мы будем держать ее. Он вошел в комнату и начал кричать. Я попыталась вывести его из комнаты, но что-то порвало его одежду. Оно сорвало с него футболку и расцарапало ему грудь. Элси говорит, что мы его не видим, потому что оно прячется, что наша магия недостаточно сильна. Но Кенни Джо видит.

— А зачем ты пришла ко мне? — спросила Роза.

— Он выкрикивал твое имя. — Лиана сглотнула и сказала хриплым голосом: — Послушай, я знаю, что превратила твою жизнь в ад в старших классах. Но там мой ребенок. Пожалуйста, помоги мне спасти моего мальчика.

— Ты ничего не видишь за пределами комнаты?

Лиана отрицательно покачала головой.

— Я что-то почувствовала. Холодное и мокрое…

— Как слизь, ползущая по спине? — Роза вздрогнула, вспомнив зверя, который напал на Джека.

— Да. Вроде этого.

— Подожди меня здесь, пожалуйста. Я буду через минуту.

РОЗА поспешно вошла в дом, бросилась на чердачную лестницу и поднялась наверх, включив свет. В течение многих лет чердак служил хранилищем всевозможного хлама, который ее отец находил в своих приключениях, и теперь ее встречали груды причудливых предметов: старые книги, сломанное оружие, запутанные головоломки, которые, будучи решенными, указывали путь к каким-то сказочным несуществующим сокровищам, рулоны поддельных карт, антиквариат из дешевых лавок…

— Джек! — позвала она.

Он вскарабкался по лестнице.

— Мне нужен супер-фонарь. Срочно!

Он вдохнул затхлый запах чердака, вскарабкался на кучу всяких диковин и вытащил из-под них фонарь. Это был старый, потрепанный морской фонарь. Его тяжелое металлическое основание и богато украшенный верх были покрыты обесцвеченными пятнами от многолетнего пребывания в соленой воде. Роза осторожно встряхнула его, держа за кольцо в крышке, и в толстом ребристом стекле вспыхнул крохотный зеленый огонек.

— Спасибо!

Она спустилась, повторяя инструкции на ходу.

— Оставайтесь внутри. Никого не впускайте и не выпускайте. Я скоро вернусь. Если я не вернусь к обеду, берите оружие и отправляйся к бабушке.

Мальчики посмотрели на нее.

— Ладно?

— Ладно, — кивнул Джорджи.

— Джек?

— Ладно.

— Хорошо. — Она направилась к выходу из дома. — Деклан?

Папина комната была пуста, кровать так аккуратно застелена, что у нее аж перехватило дыхание. Она поспешила дальше и увидела его, стоящего на крыльце в полном облачении, в плаще и всем остальном. Лиана ошеломленно уставилась на него.

— Я иду с тобой, — объявил он, подчеркивая слова белым инеем, покрывавшим его зеленые радужки.

— Зачем? — Роза бросилась вниз по ступенькам крыльца. Лиана воспользовалась моментом, чтобы выйти из вызванного Декланом транса, и последовала за ней.

— Эти твари очень опасны, — сказал он. — А ты очень упрямая женщина. Вдруг, ты решишь покончить с собой просто назло мне.

Она никак не могла помешать ему не пойти с ней.

— Как тебе будет угодно.

Она направилась вниз по тропинке, беспричинно раздраженная, потому что маленькая часть ее была в восторге от того, что рядом с ней был крупный, мускулистый мужчина с трехфутовым мечом.

— Кто он такой? — пробормотала Лиана, догоняя ее.

— Мужчина, который скоро уйдет с пустыми руками, — ответила Роза.

ДОМ Эми представлял собой большое старое здание, которое напоминало букву «А». Давным-давно он должен был иметь определенную форму, но Хейры славились тем, что считали себя мастерами плотницкого дела, и за эти годы дом оброс несколькими дополнительными комнатами. Теперь он выглядел как растянувшаяся мешанина, стоящая посреди широкой лужайки и окруженная маленькими цветочными клумбами, металлическим мусором и четырьмя старыми ржавыми автомобилями, ни один из которых не заводился последние пять или шесть лет. Чем ближе они подходили к дому, тем быстрее двигалась Лиана. Роза крепко прижала фонарь к груди, чтобы тот не дрожал.

— А для чего нужен этот фонарь? — спросил Деклан. Он без труда поспевал за ними, особенно с такими длинными ногами.

— Это не простой фонарь, — сказала она.

— Я вижу, что он не простой, он морской.

— Он не морской, а призрачный… дает видение. Он показывает магические вещи людям, у которых не хватает магии, чтобы увидеть их самостоятельно. — Ни ей, ни мальчикам никогда не приходилось им пользоваться, но ее отец нуждался в нем раз или два и клялся, что тот работает. Это позволит Лиане увидеть опасность, если она вообще существует.

Деклан нахмурился.

— Каждый может видеть магию.

— Только не в Грани. В некоторых людях здесь больше от Сломанного, чем от Зачарованного.

Они вбежали вверх по ступенькам. Лиана распахнула дверь. Роза остановилась и осторожно вдохнула воздух в треугольные отверстия, вырезанные в верхней части фонаря. Бледно-зеленая искра становилась все больше и больше, окрашивая стекло лампы в бледно-изумрудный цвет.

Деклан щелкнул пальцами.

— Я понял. Он в нем находится спираль Августа. Естественный выдох несет в себе остаточные следы личной магии, катушка внутри поглощает и усиливает ее, прокручивая через петли, а затем испускает полученную волну Августа в виде зеленого света.

Роза почувствовала зависть. Она поняла примерно два слова из того, что он сказал, но ей хотелось бы знать больше. Она подняла фонарь и заглянула внутрь.

В гостиной было пусто. Прямо напротив нее, на другой стороне гостиной находился вход в спальню. Дверь была широко распахнута, и в дверном проеме Роза увидела Кенни Джо, одиноко стоящего в разорванной футболке. Царапины на его груди казались неглубокими. Справа от Кенни сидела Элси Мур, все еще привязанная к качалке, как и описывала Лиана. Эми сидела между ними на полу спальни, обхватив руками колени. Все трое ее детей молча, сгрудились вокруг нее. Доски пола, на которых они сидели, были покрыты тайными символами, написанными черным перманентным маркером.

Какое-то существо высунуло голову из-за дивана и уставилось на Розу четырьмя раскосыми глазами, наполненными пылающим серым смогом. Она знала, чего ожидать после призрачного образа, вызванного Декланом, но, увидев его во плоти, ее чуть не стошнило.

— О, Боже! — ахнула Лиана.

Эми вскрикнула и тут же закрыла рот, притянув детей поближе к себе.

Зверь был, по меньшей мере, четырех футов ростом. Его кожа была темно-фиолетовой с болезненными желтыми и бледно-зелеными разводами, как проходящий синяк. Пасть существа была широко раскрыта, обнажая лес узких, ало-красных зубов. Гончая, как называл ее Деклан. Имя подходило.

Какое-то движение слева заставило Розу обернуться. Еще один зверь уставился на нее из-за диванчика. Третий метнулся на кухню. Она посмотрела вверх, подняв фонарь повыше.

Потолок кишел гончими. Они двигались по доскам, как кошмарные собаки с лошадиными мордами и ртами, полными драконьих зубов.

Господи, да их там должно быть штук тридцать. Роза крепко сжала фонарь, чтобы унять дрожь в руке.

Большинство тварей цеплялись за стену над дверью в спальню, скрывающую от них детей, Эми и Элси. Их магия густой отталкивающей волной стекала вниз, по стене, через дверь и на пол. Роза не могла видеть ее, но она чувствовала ее, и та была голодна.

Только сейчас она заметила, что внешняя линия глифов остановилась в шести дюймах от двери, резко оборвавшись, словно стертая. Ее руки покрылись гусиной кожей.

— Магия гончих пожирает глифы. Мы должны вытащить их оттуда.

В комнате Эми зажала рот рукой и всхлипнула. Дети вцепились в нее, все, кроме Кенни Джо, который стоял один, уставившись в пол.

— Я же говорил тебе, — сказал он с тихим торжеством. — Я же тебе говорил.

— Ладно, — пробормотала Роза, лихорадочно соображая. — Ладно. Мы обойдем дом сзади и попробуем открыть окно. — Она поняла, что это была ошибка, как только сказала это. Снаружи гончие набросятся на них толпой. Их было просто слишком много.

— Не получится, — прошептала Лиана. — Окно всего в фут шириной.

На потолке началась потасовка, когда звери снова повернулись к ним мордами.

— Они видят нас. — Голос Лианы треснул, как сухая ветка.

— Все будет хорошо, — твердо сказала Роза. Ее мысли крутились со скоростью мили в минуту, прокручивая все возможные варианты, но ни один из них не был жизнеспособным.

Гончая у дивана опустила голову и направилась к ней, четыре глаза хищнически уставились на нее.

— Оно хочет тебя. — Лиана попятилась на крыльцо. — Ему нужна твоя магия.

Еще один зверь свалился с потолка, перевернулся в воздухе и приземлился на четвереньки.

Магия у двери срезала еще два дюйма с линии глиф.

— Ладно. — Роза втянула в себя воздух. — Мы будем использовать меня как приманку. Я отвлеку их, а ты иди и забери детей…

Первый зверь был всего в десяти футах от нее.

Жесткая рука схватила ее за плечо и толкнула назад, за спину Деклана. В тот миг, когда они соприкоснулись, она заметила, как внутри него вспыхнула огромная сила. Его глаза сверкали белым огнем.

— Деклан, нет!

Призрачный ветер поднял его волосы. Его глаза сияли, как две звезды.

Существо прыгнуло.

Полусфера ослепительной белизны вырвалась из Деклана, ревя, как торнадо. У Розы перехватило дыхание.

Первая гончая погибла в воздухе, поглощенная светом. Взрывная волна пробила мебель, ударила в крышу и смела ее прочь с треском разломанного дерева. Деклан зарычал, напрягаясь. Белое сияние вспыхнуло еще ярче, долго горело и исчезло.

Крыша и дальняя стена исчезли. Роза уставилась в небо.

Над ними черные точки раскрасили прозрачную синеву, становясь все больше и больше… Дождь из сломанных досок и обугленных звериных туш обрушился на пол с грохотом. Она моргнула, и в следующее мгновение лицо Деклана заслонило небо.

— Тебя не ранило?

В его глазах читалось искреннее беспокойство. Она ошеломленно отступила.

— Нет.

— Хорошо. — Деклан беззаботно прошел под дождем обломков, пересек комнату и протянул Эми руку.

Та ошеломленно уставилась на него и медленно вложила свою руку в его ладонь. Он помог ей подняться на ноги.

— Теперь вы в безопасности.

— Кто вы…? — Эми моргнула.

— Я лорд Камарин.

Роза покачала головой. Все, чего ему не хватало — это блестящей белой брони и неземного света, струящегося сверху на него.

— Эми, — сказала Элси Мур своим хриплым голосом, пристально глядя на Деклана. — Я хочу, чтобы ты купила мне нового медведя. Блондина.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

К ТОМУ времени, когда они успокоили детей, сумели вытащить Элси из кресла и заставили ее принять душ, было уже далеко за семь. Роза поняла, что в ближайшее время ей не удастся отправиться на работу. Ее униформа воняла жирной, обожженной плотью, и она пропустила свою поездку с Латойей. Она позаимствовала у Эми сотовый телефон и позвонила ей.

— Лучше тащи свою задницу сюда. — Голос Латойи стал пронзительным. — Эмерсон сегодня ведет себя как полный придурок. Он говорит, что либо ты сейчас же войдешь в дверь, либо он порвет твой чек в клочья.

— Что он имеет в виду, говоря «порвет мой чек»?

— Это значит, что он не заплатит тебе за эту неделю.

Роза напряглась. Никаких денег на бензин. Без грузовика она не сможет обменять дублон Деклана на американскую валюту. У них было достаточно продуктов, чтобы продержаться три дня, а то и четыре, если она будет бережна. У нее не было возможности оплатить счет за электричество, а он должен был появиться через пять дней. Ей нужно было идти на работу.

— У меня все еще нет бензина, и мне понадобится около получаса, чтобы привести себя в порядок.

— Дерьмо. Я не могу уйти… я больше не смею его злить.

И тут ее осенило… все из-за «Броммера». Отель «Броммер» две недели назад отказался от услуг «Сверкающей чистоты», потому что они поймали Эмерсона на завышении цен. Потеря такого хорошего клиента сократила оборот Эмерсона почти на четверть, и он изо всех сил старался хоть как-то компенсировать свои потери. Она только что выбрала себя в качестве идеального козла отпущения.

— Ладно, подожди, я придумала, — сказала Латойя. — Мы раньше отправимся на обед. Ты можешь добраться до «Бургер Кинга»?

Шесть миль. Она могла бы дойти до него пешком.

— Да.

— Поспеши. Мы поедем туда на обед и заберем тебя. Эмерсон даже не узнает, когда ты появишься.

Огромная волна облегчения накатила на нее.

— Спасибо.

— Для этого и существуют друзья. — Латойя повесила трубку.

— Я так сожалею обо всем этом, — сказала Эми.

Роза выдавила из себя улыбку.

— Я была рада помочь тебе. Мне очень жаль, что так вышло с твоим домом.

Эми слегка побледнела, посмотрела на отсутствующую стену и сломанную крышу и тоже заставила себя улыбнуться, явно стараясь не заплакать.

— Этому уже никак не поможешь. По крайней мере, мы все целы и невредимы. Даже бабуля.

Роза поискала глазами Элси Мур и нашла ее во дворе за столиком для пикника. На Элси было свежее платье. Она заплела свои редеющие волосы в косу и отчаянно флиртовала с Декланом.

— С чего все началось? — спросила Роза.

— Она занималась одной из своих вечеринок, и что-то там сжевало плюшевого мишку. Наверное, это была одна из этих тварей. После она отказалась выходить из комнаты. — Эми заколебалась. — А что это такое?

Роза покачала головой.

— Неизвестно, такого я раньше не видела. Может быть, она знает.

Эми вздохнула.

— Если это так, то ты можешь попытаться вытащить это из нее. Она мне ничего не скажет. Она называет меня тупицей.

Роза направилась к столу. Элси бросила на нее злобный взгляд. Роза не обратила на него внимания.

— Привет, бабуля Элси, — весело сказала она.

Элси поджала губы и посмотрела на Деклана.

— У нас тут своя вечеринка, — сказала она. — Уходи.

— Ну что ж, в таком случае я просто задам тебе пару вопросов и уйду. — Чем скорее ты ответишь на них, тем быстрее я уйду.

Элси получила сообщение.

— Тогда поторопись.

Роза присела рядом с ней на корточки.

— Ты знаешь, что это было такое?

— Зло.

— Зло, какого рода?

Элси покачала головой.

— А ты когда-нибудь видела такое раньше? Ты не знаешь, откуда они взялись?

— Они охотились за моими медведями, — отозвалась Элси. — Вот я и прокляла их.

В мозгу Розы сошлись кусочки мозаики.

— Ты создала пустошь?

Элси кивнула:

— Но оно не смогло их убить.

Эми, которая в тот момент подошла к столу, ахнула.

— Ты создала пустошь? Господи!

— Он мертв, — сказала ей Роза. — Он охотился за Кенни Джо, и я убила его.

— Ты совсем сошла с ума! — Эми уставилась на свою бабушку. — Посылаешь пустошь в окрестности? Кто знает, кого он мог убить!

Элси поджала губы.

— Честное слово! — Эми уперла руки в бока. — А что дальше? Ты собираешься уничтожить Восточный Лапорт?

Роза вздохнула. На этом все и закончилось. Теперь она ничего не добьется от Элси. Она поднялась на ноги и посмотрела на Деклана, стоявшего в стороне, в то время как Эми продолжала грызть свою бабушку.

— Спасибо, — сказала Роза. — Тебе не обязательно было помогать нам, но ты помог. Я тебе очень благодарена.

Лицо Деклана слегка оттаяло.

— Всегда, пожалуйста.

Роза пошла прочь. Если Элси не знает, что это такое, то, возможно, знает бабушка. К сожалению, все доказательства были здесь. Слева, в дровяном сарае, возле кучи бревен стояла перевернутая тачка. Роза вошла в сарай, с трудом подняла тачку и потащила ее к дому. Ближайшая обугленная туша лежала всего в нескольких футах. Она поставила тачку на землю и подошла за ней.

Она не могла даже поднять ее, не говоря уже о том, чтобы нести. Роза ухватилась за его отвратительные ноги — ступни выглядели почти как обезьяньи руки — и повернула. Туша заскользила по земле. Она потащила ее к тачке.

Из-за угла появилась Лиана. Роза остановилась. Лиана подошла ближе. Не говоря ни слова, она схватила существо. Магия запульсировала в ней, когда она подняла труп, положила его в тачку и пошла прочь.

Этот самый талант — пять секунд невероятной силы — превратил Лиану в кошмар всей школы. Она могла сделать так только раз в двадцать минут или около того, но обычно одного раза было достаточно, чтобы выполнить работу. Роза никогда не думала, что увидит, как это работает для нее. Наверное, все когда-нибудь случается в первый раз.

Они никогда не станут закадычными подружками, размышляла Роза, толкая тачку по дорожке к своему дому. Но, по крайней мере, когда Лиана решит нанести ей удар в спину, она будет колебаться секунду или две.

Дом выглядел совершенно безмятежным. Роза завела тачку за сарай дедушки. Он ударил кулаком по стене и зашипел, но она только хмыкнула в ответ. Позже она отвезет труп гончей к бабушке для опознания, но сейчас ей нужно было надеть запасную униформу и идти пешком. Она взбежала по ступенькам на крыльцо и постучала в дверь.

Джорджи открыл дверь.

— Собирайтесь, — сказала она ему, бегом направляясь в душ. — Я отведу вас к бабушке, а потом мне придется идти на работу.

ДЖОРДЖИ сидел на ступеньках крыльца. Его дорожная сумка лежала рядом. Он всегда брал с собой сумку на всякий случай. Внутри была книга о мальчике, который жил на опушке леса, комикс «Инуяши», запасные носки, нижнее белье, футболка и брюки. И его зубная щетка. Внутри Джек что-то громко уронил, ища свои кроссовки. Джорджи закрыл глаза и представил себе ботинки Джека. Он почувствовал легкий рывок влево и повернулся в ту сторону. Не слишком далеко. Еще немного влево… Примерно в футах пятнадцати. Он открыл глаза и обнаружил, что смотрит на кухонное окно. Точно. Ботинки лежали под кухонным столом. Должно быть, Джек снял их вчера вечером, когда ужинал, и забыл о них.

Он мог бы зайти внутрь и сказать Джеку, где его ботинки. Роза попросила собраться быстро. У нее было такое выражение лица. Джорджи хорошо знал этот взгляд. Когда она выйдет из душа и увидит, что у Джека нет ботинок, она не будет счастлива. Он мог бы спасти Джека от неприятностей, но это были новые ботинки, вторая пара новых ботинок. Они стоили больших денег, и Джеку надо было научиться заботиться о них.

Джек был странным в некотором роде, подумал Джорджи. Иногда он находил кусок зеленого бутылочного стекла и носил его с собой повсюду в течение нескольких дней, как будто это было какое-то великое сокровище. Но что-то вроде обуви или одежды его не волновало. Они были очень бедны. Роза пыталась скрывать это, но Джорджи знал, что у них нет денег. Джеку нужно было научиться не быть расточительным.

Джорджи повернулся лицом к солнцу и прищурился, чувствуя тепло на своем лице. Он не возражал против того, чтобы пойти к бабушке, и не возражал против того, чтобы пропустить школу. О нет, он совсем не возражал против этого. Джорджи улыбнулся про себя некой загадочной улыбкой. Школа была скучной и нудной, и ему она не нравилась. Он учился и получал хорошие оценки, потому что это делало Розу счастливой. Иногда она говорила о том, что он получит хорошую работу в Сломанном, если его оценки будут достаточно высокими. Джорджи не хотел работать в Сломанном мире. Там люди не обладали магией.

Оставаясь дома, он также мог бы присматривать за Декланом. Это была его работа — следить за происходящим. Вот что сказал папа перед отъездом. Тогда ему было всего шесть лет, но он помнил. Папа положил руку ему на плечо и сказал: «Ты не забывай о семье, Джорджи. Присматривай за своей сестрой и братом вместо меня». Он не был ребенком. Он понимал, что папа, на самом деле, другое имел в виду, но все равно делал это, потому что кто-то должен был это делать.

Он не был уверен насчет Деклана. Роза сказала, что всем голубокровным нельзя доверять. Роза часто оказывалась права. Когда она говорила, что кому-то нельзя доверять, он обычно оказывался подонком. Джорджи наклонил голову и огляделся. Он знал, что не произнес ругательства вслух, но никогда не помешает убедиться, что его никто не слышит.

Итак, Деклан был плохим парнем. Но Деклан спас Джека. И он вовсе не казался злым. Было много видов злых: злых, как Кенни Джо, который всегда был зол из-за чего-то. В основном Кенни злился из-за того, что отец бросил его. Джорджи понимал, что он сердится из-за этого, но все же его собственный отец тоже ушел, но никто не видел, чтобы он ходил вокруг и дрался с людьми.

А еще был такой подлец, как Оли, который был слишком глуп, чтобы понять, когда он им стал. Однажды Оли убил щенка, потому что тот укусил его, он разбил ему голову камнем. Щенок не собирался делать ему больно. Он просто играл. Потом Оли плакал, потому что ему стало плохо. Джорджи снова тяжело вздохнул. Ему потребовалось два дня, чтобы собрать голову щенка воедино его магией, и когда он поднял его, она все еще выглядела не совсем правильно. Он так сосредоточился на том, чтобы вылечить его, что ему тоже стало плохо, а потом Роза плакала.

И потом был еще такой подлец, как Брэд Диллон. Брэд был холоден и злобен. С ним было что-то не так.

Но Деклан не был подлым человеком. Джек считал, что его мечи были просто офигенными. Джорджи был согласен насчет мечей, но он видел, как Деклан создал призрак зверей, напавших на Джека, и, по его мнению, это было даже круче. Джорджи протянул руку, закрыл глаза и притворился, что призывает зверя. Если бы он умел так делать, то сделался бы еще круче. Возможно, вокруг него заклубился бы какой-нибудь темный дым. И глаза у него стали бы блестеть. А может быть, он произнес бы какое-нибудь таинственное заклинание. Или нет. Возможно, было бы круче, если бы он ничего не произносил. А если бы у него был меч, то он был бы длинным и тонким. Как дедушкины клинки.

Капля холодной, скользкой магии коснулась его шеи и скользнула вниз по позвоночнику, как будто что-то гнилое обрызгало его своим мерзким соком. Джорджи чуть не подавился. Он резко открыл глаза.

Перед домом на тропинке стоял зверь. Он был цвета старого синяка и смотрел на него четырьмя раскосыми серыми глазами.

Джорджи застыл. Джек учил его никогда не убегать от зверей, которые могли его поймать. Если он побежит, зверь будет преследовать его. Он не знал, сможет ли эта штука проникнуть через обереги, чтобы поймать его, но он и не хотел этого знать.

Зверь выставил вперед одну лапу… длинную уродливую лапу. У большинства животных были пальцы на ногах, но у этого были пальцы с острыми красными когтями. Лапа коснулась оберега, проверяя его. Поток мерзкой магии скользнул к Джорджи. Он чувствовал ее голод. Она, липкая, холодная и голодная, хотела обвиться вокруг него и высосать его магию. Он судорожно сглотнул. Его сердце билось так быстро, что едва не выскакивало из груди. Только не беги. Только не беги.

Позади зверя, там, где тропинка изгибалась, из кустов вышел Деклан. Джорджи взглянул ему в лицо. Деклан молча, кивнул, и мягко ступая, бесшумно, подошел к зверю сзади, как лиса, крадущаяся по лесу. Джорджи уставился на зверя. Не смотри на Деклана. Не дай ему уйти.

Зверь открыл пасть и показал Джорджи свои зубы: большие, острые и красные, как кровь. Его магия ждала, голодная, готовая наброситься на него и сожрать, как только он пошевелится.

Деклан вытащил из ножен на спине огромный меч.

Джорджи смотрел прямо в глаза зверю. Холодный пот выступил у него на лбу.

Деклан нанес удар. Меч рассек воздух блестящей металлической дугой и рассек тело надвое.

Ничего себе!

— Ты в порядке? — Белая молния сверкнула из его руки в мертвого зверя.

Джорджи вспомнил, что нужно дышать, и сглотнул. К горлу подступила тошнота. Отчаянно стараясь не упасть, он подтянулся, поднял охранный камень, пропуская Деклана внутрь, и как только голубая кровь переступил черту, он бросил камень обратно на место, упав обратно на ступеньки крыльца.

Деклан подошел и сел рядом с ним.

— Наклонись вперед, — приказал он. — Опусти голову вниз, между колен. Вот и все. Тошнота пройдет через минуту.

Джорджи наклонился вперед, низко опустив голову. Тошнота медленно отступала.

— Это было умно, — сказал Деклан. — Уставиться на гончую.

— Я не хотел, чтобы она знала, что ты там был.

Деклан кивнул.

— Спасибо. Я тебе очень благодарен.

Магия зверя задрожала. Джорджи выпрямился. Рядом с ним Деклан положил руку на рукоять меча.

Отвратительная серая жидкость выплеснулась из туши гончей. Плоть и кости расплавились, превратившись в бледную слизь. Магия изогнулась вокруг нее, извиваясь, как сахарная вата на палочке. Темный пар заструился с поверхности. Лужа съежилась, а пар потемнел и затвердел, превратившись в высокого человека. Длинный плащ с капюшоном скрывал его, клубясь вокруг ног и превращаясь по краям в дым.

Джорджи резко втянул воздух. Магия этого человека давила на него, словно огромная тяжеленая каменная глыба. Страх скользнул вниз по его рукам, оставляя гусиные пупырышки.

— Он не может причинить тебе вреда в таком виде, — тихо произнес Деклан. — Его магия может проникнуть внутрь, но она будет слабой. Не показывай страха. Не доставляй ему такого удовольствия.

Человек-пар повернулся к ним.

— Ах. Мне стало интересно, кто же выстрелил в этом заброшенном месте вспышкой военного образца. Просто мне нужно было убедиться самому. У меня мелькнула надежда, что это мой дорогой братец, но я вижу, что это всего лишь ты. — Его голос был мягким и нежным, но по какой-то причине Джорджи пробрал озноб до самых костей.

— А что это за плащ? — спросил Деклан.

Мужчина не обратил на него внимания.

— И кем же ты будешь? — Темнота капюшона поглотила лицо мужчины, но Джорджи знал, что глаза мужчины неотрывно смотрят на него, давя на него, как огромная тяжесть. Магия змеилась от мужчины длинными, полупрозрачными завитками темного дыма. Они лизнули обереги и проскользнули сквозь них.

Джорджи с широко раскрытыми глазами смотрел, как магия подкрадывается все ближе. Она была голодна… Так сильно проголодалась.

Деклан вспыхнул. Белый экран выстрелил из него, жаля усики. Темная магия отпрянула.

— Убери свои когти от ребенка, — прорычал голубая кровь.

Джорджи слегка вздохнул.

— Ммммм. — Низкий глубокий звук пророкотал в горле человека-призрака. — Как всегда нахально, Деклан. — Магия кружилась вокруг него, каждое полупрозрачное щупальце окружала тонкая темно-фиолетовая жилка. Лужа покатилась вперед, и человек двинулся вперед.

Джорджи сидел как вкопанный. Деклан был рядом, и он не двигался. Он просто сидел, выглядя немного скучающим.

Лужа коснулась оберега и остановилась.

— Интересно, — пробормотал мужчина. Он поднял руки, прижав локти к телу, ладони вверх. Рукава мантии откинулись назад, обнажив длинные тонкие пальцы, покрытые пятнистой патиной пурпурного и желтого цветов. Совсем как шкуры гончих, только бледнее. — Давай посмотрим, — тихо сказал он, растягивая слово «посмотрим» до змеиного шепота.

Магия вырвалась из него взрывом тьмы и вцепилась в оберег, кусая его, пытаясь разорвать на части. Щупальца трепетали и дергались, но оберег держался. Человек глянул вниз, и магические щупальца ударили в ближайший охранный камень. Они вцепились в него и извивались, пытаясь вырвать его.

Мужчина выгнул спину, напрягаясь. Его темная магия высвободила камень. Лужа у его ног стала уменьшаться еще быстрее.

Сердце Джорджи билось так быстро, что ему казалось, оно вот-вот взорвется.

Охранный камень поднялся на два дюйма. Бледная сеть полупрозрачной красноватой магии тянулась от него, уходя глубоко в землю, как будто у камня были корни.

Застывшее тело мужчины сотрясалось от напряжения. Камень поднялся еще на дюйм, со скрипом вырывая из земли с обеих сторон еще больше красных корней. Он вцепился когтями в воздух. Охранный камень задрожал и с грохотом упал на свое место.

Деклан рассмеялся, но его смех был резким и холодным, и Джорджи не знал, что было страшнее — темный человек или то, как Деклан обнажил зубы.

— Они знают, как укоренить охранные камни, — сказал Деклан.

Мужчина снова натянул рукава мантии на руки, сначала на левой руке, потом на правой.

— Не важно, — сказал он. — Я все равно убью их всех.

— Не пока я здесь, Кассхорн.

Мужчина повернулся к Джорджи, и ему снова показалось, что взгляд этого человека пронзил его насквозь и сжал сердце в холодном кулаке.

— Мальчик… — сказал Кассхорн. — Я заключу с тобой сделку. Убери камни. Впусти меня. Я позволю тебе и твоей семье уехать. Ты можешь обменять свою жизнь на жизнь Деклана, в конце концов, он не может что-то для тебя значить. Ты, вероятно, знаешь его от силы день или два.

Джорджи судорожно сглотнул. Его мысли разлетелись на куски и разбежались во все стороны, и как он ни старался, он не мог поймать ни одну из них.

— Похоже, это трудный выбор, — сказал мужчина. Его слова были произнесены добрым голосом, но он был поверхностным, и под ним Джорджи почувствовал безжалостный голод. — Но при ближайшем рассмотрении, это не так. У тебя есть мама. Она любит тебя. Она кормит тебя, одевает и причесывает. И ты любишь ее, я прав же? Нет ничего сильнее, чем связь между матерью и ее ребенком. Твоя мама сделает все, чтобы защитить тебя. А теперь я даю тебе шанс сделать что-нибудь для нее. Ты можешь спасти ей жизнь. Это прекрасная сделка, мальчик. Жизнь твоей мамы за жизнь незнакомца. Это хорошая, благородная сделка. — Он сделал жест правой рукой. — Подойти ко мне.

Джорджи наконец-то удалось уловить какую-то мысль.

— Нет.

— Неужели ты действительно позволишь своей маме умереть? — Мужчина отшатнулся.

— У меня нет мамы, — ответил Джорджи. — А ты все врешь. Ты же всех убьешь.

— Устами младенца… — произнес Деклан.

Кассхорн вздохнул.

— Это просто позор. Я с нетерпением ждал, когда же ты убьешь этого парня, Деклан. Наблюдать за тем, как ты делаешь вещи, которые ненавидишь, очень интересно. Неважно. Скоро я увижу, как ты сражаешься с моим волком, и это будет настоящее зрелище. — Кассхорн повернулся к Джорджи. — Ты уверен, что не хочешь передвинуть камни, мальчик? Я обещаю, что сделаю это быстро, безболезненно, для тебя.

— Оставь его в покое, — сказал Деклан.

— Я не могу, — сказал Кассхорн слегка озадаченно. — Видишь ли, он так полон магии. Это пробуждает во мне очень странное чувство. Что-то вроде страстного желания. Я думаю, что это голод. Говорят, что человеческое мясо имеет своеобразный вкус. В последнее время у меня появилась тяга к нему. Это очень странно. Меня никогда не могли обвинить в обжорстве, но как только я убью тебя, Деклан, я думаю, что сожру твою плоть.

Джорджи вздрогнул. Деклан молча, смотрел на него.

Из кухонного окна донесся голос Розы:

— Я нашла их! Честно говоря, Джек, разве это так уж трудно — заботиться о своей обуви?

— Девушка, — сказал Кассхорн. — Ну, конечно. Она такая же восхитительная, как и ребенок?

Деклан ничего не ответил.

— Понимаю. Там ведь есть еще один ребенок, не так ли? Ты же понимаешь, что не можешь их защитить? Я буду вытаскивать их один за другим, когда ты не будешь смотреть. А потом я буду питаться. Особенно девушкой. Такой чудесный голос. Держу пари, она очень сочная. Лакомая. — Кассхорн поежился. — Было ошибкой приходить сюда одному, Деклан. Тебя недостаточно, чтобы остановить меня, а местные жители слишком слабы, чтобы помочь тебе. Они снуют туда-сюда, как мусорные крысы на своей маленькой мусорной куче между мирами, но, в конце концов, все они умрут. Я знаю, почему мой брат послал тебя — он надеется избежать скандала. Я знаю, почему ты согласился прийти один — ты все еще надеешься спасти волка от топора палача. Ничто из этого не будет иметь ни малейшего значения. Как обычно, ты опоздал…

— Ты бредишь, — сказал ему Деклан.

— Я? Должно быть, так оно и есть. — Кассхорн снова вздохнул, смиряясь. — Полагаю, мне пора. Я оставляю тебя с этой прощальной мыслью: ты можешь думать, что можешь встать между девушкой и моими гончими в Грани, но что ты будешь делать, когда она войдет в Сломанный мир, где рыщет мой волк? Он разорвет ей горло и окрасится в красный цвет. Ты же помнишь, как ему нравится убивать…

Лужа под Кассхорном полностью высохла. Он начал исчезать снизу вверх.

— Это просто чудесно, — сказал он. — А я-то думал, что мне здесь будет скучно. — Он погрузил пальцы в капюшон и оттянул их, словно посылая воздушный поцелуй. — До скорого, дети мои.

И он исчез. Последние остатки магии растворились в воздухе. От зверя и лужи ничего не осталось.

Джорджи судорожно сглотнул. Все его тело онемело, и теперь маленькие иголочки покалывали его пальцы и ступни.

— И кто же это был?

— Больной человек, которому давно пора лечиться, — сказал Деклан, глядя на свой меч. — Для него существует только один вид.

— Он злой, — тихо сказал Джорджи.

— Да, это так.

— Он действительно собирается меня съесть?

Деклан выглядел так, словно ему было больно.

— Он постарается. У него ничего не получится. Я его остановлю.

Джорджи обхватил себя руками.

— А зачем ему вообще кого-то есть?

— Он болен, — сказал Деклан. — Он хотел власти, а теперь она у него есть, и это его кручинит.

— Он собирается убить Розу?

— Я обещаю тебе, что позабочусь о Розе, — сказал Деклан. — Пока я здесь, ни с ней, ни с тобой ничего не случится. Роза мне не доверяет, и нам с ней придется уладить это между собой. Но ты и твой брат не должны бояться меня. Если ты в опасности, найди меня, и я помогу. Ты не должен справляться с этим самостоятельно. Я буду защищать вас. Ты понял?

Джорджи кивнул. Он понимал, и в глубине души чувствовал, что Деклан действительно так думает. И все же Деклану нельзя было доверять.

— Я был бы тебе очень признателен, если бы ты не рассказывал об этом своей сестре. Не стоит ее беспокоить.

Джорджи кивнул, чтобы он был доволен. Деклан встал и направился вниз по дороге, в ту сторону, откуда пришел. Через несколько мгновений он исчез за поворотом. Мгновение спустя Роза выскочила за дверь, Джек следовал за ней.

Джорджи вскочил на ноги.

— Я должен тебе кое-что рассказать.

— Только не сейчас!

— Но Роза!

— Не сейчас, Джорджи. Это может подождать, пока я не вернусь. Пойдем.

Роза и Джек побежали вниз по дороге, и Джорджи ничего не оставалось, как последовать за ними.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

РОЗА ждала в «Бургер Кинге». Было уже двадцать минут двенадцатого, а обедающая толпа еще не собралась. Она успела как раз вовремя — через две минуты после того, как она вошла в дверь, фургон «Сверкающая чистота» с Латойей, Терезой и парой других женщин вкатился на стоянку. Они сели, чтобы поесть, а она села, чтобы думать.

Роза поерзала, пытаясь устроиться поудобнее на жестком стуле. У нее совсем не было аппетита. Видения ужасающих синевато-фиолетовых существ продолжали мелькать перед глазами. Она оставила мальчиков с бабушкой, а с Элеонорой не так легко было справиться. И все же тревога грызла Розу. Она жалела, что пришла на работу, но Эмерсон не оставил ей выбора. Она не могла позволить, чтобы чек был порван на мелкие кусочки.

Мимо пронеслась Латойя с подносом в руках. Она была высокой, а выглядела еще выше, все ее тело состояло из острых углов и было худосочным, заканчиваясь длинными конечностями. Ее густые блестящие волосы ниспадали на плечи пышными волнами, которые она выкрасила в платиновый цвет. Белокурый цвет постепенно вымывался, и волосы Латойи приобретали слегка зеленоватый оттенок. За спиной люди называли ее Мопхед⁹. Связываться с Латойей было себе дороже.

— Ты что есть будешь?

— Ничего. — В спешке Роза забыла приготовить обед, а денег у нее не было.

— Девочка, ты должна поесть!

Роза покачала головой.

— Я совсем не голодна. Ни капельки.

Латойя повернулась к стойке, где за кассой сидела крошка Джунипер Козловски в униформе управляющей.

— Джун, она отказывается есть.

Джунипер ощетинилась.

— Роза, если ты приходишь ко мне, то тебе нужно есть.

— Спасибо, я не голодна.

Латойя поморщилась.

— Ну, хоть посиди с нами.

— Если я буду сидеть рядом с тобой, ты попытаешься меня накормить. — Роза улыбнулась.

— Ну, тебе же надо поесть! — проворчала Латойя. — Послушай, не беспокойся об Эмерсоне. Он осел, но ты одна из лучших уборщиц.

— Я не волнуюсь, — солгала Роза. — Спасибо, что заехала за мной.

Латойя покачала головой и села за большой стол слева, вместе с остальной командой «Сверкающей чистоты».

Роза посмотрела в окно. У нее не было привычки жалеть себя, но она должна была признать, что в последнее время жизнь просто не давала ей покоя. Сначала голубая кровь, потом гончие, а теперь, когда ее смена закончится, и она вернется, ей придется сражаться с Эмерсоном за заработанные деньги.

Из всех этих опасений голубая кровь и звери были самыми страшными. Эти существа действительно напоминали гончих, тощих демонических собак из какого-то ужасного кошмара. И они жаждали магии. Их сила питалась ею. Была ли какая-то цель в их нападениях? Если они нападают на людей наугад, привлеченные магией, то четверо из них — мальчики, бабушка и она станут их главными мишенями. Дрейтоны были одной из самых магически сильных семей Грани. Она была уверена, что на такого голубокровного человека, как Деклан, это не произвело бы никакого впечатления, но по стандартам Грани они выделялись. Как ей защитить мальчиков?

Роза почувствовала укол паники и подавила его. Перво-наперво, как только закончится ее смена, она отвезет тушу мертвой гончей к бабушке. Они начнут с этого.

Следующим будет Деклан. Она даже не представляла, какое испытание ему придумать. Что он не сможет сделать? Что же делали сказочные девушки в такой ситуации? Она напряглась, пытаясь вспомнить. Большинство историй касалось вытаскивания риса из пшеницы и плетения золотой ткани из соломы. Она не была уверена, сможет ли он соткать золото из соломы, но не удивилась бы, если бы ему это каким-то чудным образом удалось. Нет, это должно быть что-то другое. Что-то, что она точно знала, сработает. Какой-то вызов с подвохом к нему.

В ее памяти всплыло лицо Деклана. Что за высокомерная задница! Она взглянула на свою униформу. Ну, и что с того, что это уродливый мешок неестественного цвета?

Он сказал, что она очень красива.

Один мужчина раньше говорил ей, что она красивая, замечательная, добрая и умная. Он даже сказал ей, что любит ее, и предложил ей безопасное убежище для мальчиков. И она верила ему до тех пор, пока не узнала, что он собирается продать ее.

Деклан был ее врагом. Очень странным врагом, который спасал маленьких детей от монстров, срывал крыши с домов своими вспышками и заботился о ее безопасности. Она должна была постоянно напоминать себе, что он враг, потому что его присутствие производило на нее ошеломляющее впечатление. Должно быть, это были его размеры. Или, может быть, его меч. Или невероятная сила его вспышки. А может быть, все вышеперечисленное…

Или тот факт, что он был невероятно красив, и ей приходилось держать себя в руках, чтобы перестать думать о нем. Насколько она знала, он не мог читать ее мысли, но избавиться от него было бы намного труднее, если бы он знал, что происходило в ее голове этим утром, пока он размахивал мечом. Она должна была вести себя по-взрослому: да, он был сексуален, но она была уязвима. Сегодня утром она совсем забыла об этом, и больше так продолжаться не может.

Его вспышка была какой-то другой. Большинство людей пытались вспыхнуть, держа свою руку как оружие, выталкивая из нее магию. Бессознательно они придавали вспышке форму, похожую на их руку — длинную ленту — и им никогда не приходило в голову, что она может принять какую-то другую форму. Но ему удалось создать идеальную полусферу. Роза до сих пор, по возможности, каждый день тренировалась со своей вспышкой. Это стало ее второй натурой, и она поймала себя на том, что делает это, не задумываясь, как некоторые люди постукивают ногой или ерзают. Но она никогда раньше не пробовала полусферу.

Она поняла, как это сделал Деклан за мгновение до того, как он выпустил ее: он держал магию внутри себя, наращивая ее все больше и больше, а затем полностью опустил свою защиту на переднюю часть тела и позволил ей разорваться. Вспышка просто вырвалась из него, сметая все на своем пути. Это было очень красиво.

Роза проделала так дважды по пути к границе. Ее вспышка была гораздо меньше по размерам, всего лишь шепотом по сравнению с его ревом, потому что ей нужны были силы для работы и возращения домой. Но она знала, что может так сделать, и когда она вложит в нее достаточно силы, ее вспышка будет разрушительной.

О, она не могла дождаться, чтобы показать ему это. Что бы сбить с голубой крови немного заносчивости и спеси. Ей просто нужна была хорошая возможность.

Он не смог найти ночлега в Грани. Это было так смешно. Когда же он научился печь блины? Может быть, это было частью занятий голубой крови: в восемь часов — фехтование, в девять — стрельба из лука, в десять — приготовление блинов…

Латойя что-то сказала из-за своего столика.

— А?

— Я спрашиваю, как его зовут?

Роза нахмурилась.

— Кого?

— Того парня, о котором ты мечтаешь.

— Я не мечтаю!

Латойя взглянула на Терезу. Пожилая женщина кивнула.

— Мечтает. Определенно.

Роза закатила глаза и отвернулась к окну. Она вовсе ни о ком не мечтала. Она планировала стратегию. У Деклана наверняка есть слабое место. Где-то. У каждого было свое слабое место.

Он был высокомерен. Это было уже кое-что. И он не знал Грань. Она должна была придумать ему такое испытание, которое включало бы в себя знание местности, что-то, что казалось обманчиво легким, настолько легким, чтобы он не очень бы старался, пока не станет слишком поздно…

На противоположный стул опустился мужчина. У него были широкие плечи и зеленые глаза, а на голове бейсболка «Каролина Пантерс».

Роза уставилась на него в полном изумлении. Пара поношенных джинсов и зеленая толстовка немного смягчили его фигуру, но все же недостаточно. Она заметила потрясенное молчание за соседним столиком.

— Что ты здесь делаешь? — прошипела она.

— Возможно, я не хотел упускать из виду твое прекрасное тело, — сказал он.

— Что?

Деклан наклонился ближе.

— Мое обещание не насиловать тебя не распространяется на это прекрасное заведение, не так ли? Насколько я помню, оно действует только под твоей крышей. Как я мог упустить такую возможность?

— Если ты прикоснешься ко мне, я ударю тебя этим стулом, — выдавила она.

— Я и понятия не имел, что тебе нравятся грубые ухаживания, — сказал он с невозмутимым видом. — Это никогда не было моим любимым занятием, но я сделаю все, что в моих силах, чтобы подыграть тебе, при условии, что, в конце концов, получу тебя.

Роза открыла рот, но ничего не ответила.

— Может, ты хочешь, чтобы я помолчал? — спросил он.

— Да!

— Если ты поцелуешь меня, я обещаю, что буду молчать очень долго.

Мысль о том, что он наклонился и поцеловал ее, пронзила ее мозг, и она сжала руки под столом, мрачно решив скрыть это.

— У тебя совсем нет здравого смысла, да?

— Тебя очень легко вывести из себя. — Он откинулся назад. — Твой брат прав. Ты не ходишь на свидания.

Мысленно она схватила стул и ударила его им по голове.

— Что ты здесь делаешь?

— Я подумал, что мог бы поговорить с твоим работодателем, — сказал Деклан. — Эми упомянула, что он решил не платить тебе.

Эми не должна подслушать чужие телефонные разговоры.

— Ты не сделаешь ничего подобного. Как ты меня нашел?

— Я шел за тобой. Ты ходишь быстро, но я привык не отставать.

— Ты не можешь здесь находиться. Это же Сломанный мир!

— Я знаю, — сказал он. — Когда я вошел в него, мне показалось, что у меня вырывают кишки.

— Ты же мог умереть.

Он пожал плечами.

— Я в этом сомневаюсь. Было больно, но боль прошла.

Однажды она видела, как хозяин каравана из Зачарованного пытался попасть в Сломанный мир. Ему не понравились цены и решил, что пойдет и купит Сломанный товар самостоятельно, избавившись от посредников-Эджеров. Сделав два шага к границе шириной в девять футов, он забился в конвульсиях. Эджеры оставили его в покое на минуту-другую, а потом пришли за ним. После этого он больше не жаловался на цены. Переход Деклана, должно быть, был настоящей агонией. Она не совсем понимала, что с этим делать.

— Откуда у тебя эта одежда?

— Мне ее подарила Лиана. На самом деле она настаивала. Она сказала, что мое появление может вызвать, как она выразилась: «эпидемию обмороков».

О, Боже!

Дверь за спиной Деклана распахнулась, и в «Бургер Кинг» неторопливо вошел Брэд Диллон.

— Ну, посмотри сюда. Роза Дрейтон и ее дружок-педик. Мы снова встретились. — Голос Брэда разнесся по всему «Бургер-Кингу», и Роза оказалась в центре внимания десяти пристальных взглядов. У стойки Джунипер побелела от ярости.

Роза сердито посмотрела на него. Сначала Деклан, теперь Брэд. Она не успевала передохнуть.

Брэд ссутулился в проходе, засунув руки в карманы джинсов.

— Стой. Ты ведь уже не тот парень, правда? Роза, а ты неразборчива.

Деклан взглянул на него и снова повернулся к ней.

— Кто он такой?

— Никто, — выдавила Роза, глядя на Брэда. — Ты что меня преследуешь?

— Я увидел твоего дружка с другой стороны улицы и не смог удержаться.

У них и раньше случались стычки, но он никогда не следил за ней, как сейчас. Во-первых, она знала, где его найти — он все еще жил в своем трейлере в Грани, где она была самой сильной. Во-вторых, она никогда не попадалась на эту удочку. Но теперь, встретив Уильяма, он посчитал, что тот легкая добыча, и решил пойти на конфликт. Вот только Деклан не был Уильямом.

— Отвали, Брэд! — крикнула Латойя из-за своего столика.

— Заткнись, мать твою, Мопхед, пока я не подошел и не заставил тебя проглотить свои зубы.

Зеленые глаза Деклана остановились на Розе. Брэд не мог видеть его лица, но она видела. Оно стало безжалостным и настолько обледенелым, что казалось почти жестоким.

— Это и есть Брэд?

Роза была слишком взбешена, чтобы ответить.

— Ты хочешь продолжать с ним общаться? — спросил Деклан.

— Нет.

Голубая кровь поднялся.

— Извини, я на минутку. — Он кивнул Брэду. — Пойдем, поболтаем.

Брэд вытащил руки из карманов.

— Я всегда готов поболтать.

Они вышли из «Бургер-Кинга», направляясь налево, Деклан двигался неторопливыми шагами, а Брэд спокойно шел справа от него. Роза ошеломленно смотрела им вслед. И что теперь?

У стойки Джунипер замахала тонкими руками.

— Роза, пролезай сюда! Ну же!

Роза вскочила и побежала за прилавок, следуя за Джунипер в заднюю часть магазина, Латойя шла за ней по пятам. Она нырнула между фритюрницей и стеной и наткнулась на участок свежевымытой плитки.

— Осторожно, мокрый пол! — завопила Джунипер.

Ноги Розы заскользили по полу. Она врезалась в какие-то ящики и вскарабкалась к окну. Двое мужчин стояли позади здания, за подъездной дорожкой. Джунипер щелкнула выключателем, и Роза услышала голос Деклана, искаженный помехами.

— Если ты хочешь поговорить, то сейчас самое время, — сказал Деклан.

— Да пош…

Удар был таким быстрым, что Роза едва заметила его. Брэд отшатнулся, схватившись за живот, покачал головой и бросился на Деклана.

— Сукин…

Кулак Деклана с громким хрустом ударил его в левый бок. Брэд, поморщившись, отшатнулся в сторону.

— Ой, — пискнула Латойя.

Брэд резко обернулся.

— Я…

Деклан ударил Брэда кулаком в солнечное сплетение. Брэд наклонился вперед. Слюна стекала у него изо рта длинной липкой струйкой. Он сжал кулаки, и его вырвало потоком пенистой жидкости на асфальт.

— Фу. И к тому же на моей чертовой парковке. — Джунипер скривила лицо.

— Последнее было немного больно, — сказал Деклан. — Да успокойся ты. У тебя есть время отойти.

Брэд издал несколько хриплых звуков и, спотыкаясь, сделал несколько шагов, будучи все еще согнувшимся. Секунд через десять он, наконец, выпрямился и вытер рот тыльной стороной ладони.

— Готов? — спросил Деклан.

Брэд поднял кулаки.

— Членотра…

Удар сбил его с ног. Он свернулся калачиком на земле, баюкая свой живот.

Деклан склонился над ним.

— Закончили?

Брэд кивнул, его лицо исказилось.

— Отлично. В любое время, когда ты захочешь поговорить с Розой, дай мне знать, и мы сделаем это снова. Понял?

Брэд снова кивнул.

Деклан выпрямился и направился ко входу.

Роза бешено рванула назад, скользя по скользкому полу. К тому времени, когда Деклан подошел к двери, она уже закрывала ее за собой.

— Давай выйдем на свежий воздух.

— Как пожелаешь.

Именно в этот момент Брэд, шатаясь, вышел из-за «Бургер Кинга», прижимая к уху сотовый телефон. При виде них его глаза расширились, и он нырнул за здание.

Мгновение порочного удовлетворения овладело ею, но у Розы не было времени насладиться им. Она схватила Деклана за руку и потащила вниз по узкому тротуару, подальше от Брэда, пока он не увидел его и не решил закончить начатое.

— Что ты творишь?

— Гуляю с тобой.

— Ты не можешь просто прийти и разрушить мою жизнь! — Она глубоко вздохнула и заставила себя успокоиться. Он пытался помочь ей, и он очень много сделал для нее. — Я знаю Брэда уже много лет. Он сделал людям много нехорошего, о чем никто не забывает. То, что произошло между нами, случилось очень давно, и он уже был наказан за это. Ты только что начал новую войну. Теперь он возьмется за ружье, чтобы добраться до меня.

— Он очень рад будет попробовать, — сказал Деклан с мрачной решимостью, которая не обещала Брэду ничего хорошего в будущем.

— Ты просто не понимаешь. Это точно так же, как с крышей Эми.

— А что с крышей Эми?

Дело не в том, что он был глуп. Скорее всего, Деклан был одним из самых умных мужчин, которых она когда-либо встречала. Он просто не имел ни малейшего представления о том, как устроена жизнь в маленьком городке Эджеров. Вероятно, это не имело никакого смысла для того, кто не родился там.

Она остановилась и встретилась с ним взглядом.

— Деклан, я ценю то, что ты пытаешься сделать, но мне не нужно, чтобы ты участвовал в моих битвах. Было бы замечательно, если бы жизнь была простой, и твое избиение Брэда решило бы все мои проблемы, но, на самом деле, это принесет мне только больше неприятностей. Спасибо, но, пожалуйста, уходи.

Глаза Деклана изучающе смотрели на нее.

— Очень хорошо, миледи.

Он повернулся и пошел прочь.

Роза проводила его взглядом и направилась обратно в кафе. Унижение Брэда снова будет преследовать ее. Она знала, что так и будет, но это того стоило. Она вспомнила, как он полз по асфальту, и чуть не подпрыгнула от радости.

Латойя распахнула дверь «Бургер Кинга».

— Твой новый парень — психованный убийца!

— Нет, он не такой, и он не мой…

— Я же говорю тебе, что он морской котик или что-то в этом роде. Или один из парней коммандос-рейнджеров. Ну, знаешь тех, кто выживает в лесу, поедая жуков и уничтожая весь лагерь террористов с помощью пистолета и небольшого камня.

Роза покачала головой.

— И он тоже красавец, — добавила Тереза. — Как и тот, другой парень.

У Латойи загорелись глаза.

— Какой другой парень?

ГОЛОС Эмерсона рикошетом отразился от стен его маленького кабинета, наполнив голову Розы звоном.

— Ты думаешь, что можешь просто пропустить утро, и я об этом не узнаю?

Роза сдерживала свой гнев и повернулась лицом к Эмерсону. Это был худощавый мужчина среднего роста, лысеющий, с глазами лани. Эмерсон происходил из старинной местной семьи. Его дед продавал страховку, отец расширил бизнес, младший брат все еще управлял им, но Эмерсон так и не смог добиться успеха. Он был высокомерен, снисходителен и легко выходил из себя, что делало его ужасным менеджером по продажам. Когда люди покупали страховку, они хотели, чтобы их успокоили, а единственное, в чем их убеждал Эмерсон — так это в своем раздутом самолюбии.

Примерно через два часа после того, как они покинули «Бургер Кинг», он в ярости позвонил Латойе и потребовал, чтобы она вернулась в офис в конце смены. Очевидно, чтобы он мог нанести непоправимый вред ее слуху.

— Что ты можешь сказать в свое оправдание?

— С домом Эми Хейр произошла некая неприятность…

— Мне на это наплевать. — Он уставился на нее долгим взглядом, его ноздри раздувались. — Я не буду платить тебе за эту неделю.

— Эмерсон!

— Что? Ты собираешься сказать мне, что это незаконно и я не могу этого сделать? Ну, знаешь что! Я только что это сделал!

Роза стиснула зубы. Эмерсон всегда был ослом, но это зашло слишком далеко.

— Я уже два года не пропускаю ни одного рабочего дня!

Эмерсон рассмеялся.

— Знаешь что, я передумал. Ты уволена.

— Уволена? За что?

— За прогул. Хочешь пожаловаться? Давай вперед. Да кто тебя вообще будет слушать? Ты нелегалка, и я могу делать с тобой все, что захочу.

Ее лицо вспыхнуло. Он открыл рот, чтобы продолжить свою тираду, но увидел выражение ее глаз и крепко сжал челюсть.

— Делай все, что позволит тебе спать по ночам, Эмерсон, — спокойно сказала она. — Но никогда не приходи в Грань, когда я смогу об этом узнать.

Она повернулась, вышла из кабинета и продолжила идти по коридору к выходу. Латойи нигде не было видно, она была напугана истерикой Эмерсона. Такова была участь Грани: каждая семья сама за себя. Друг или нет, но Латойя не собиралась терять свою работу.

Роза остановилась на обочине, глядя на красный внедорожник «Хонда» Эмерсона с номером «БОСС». Босс. Что за шутка.

Она словно оцепенела. Она решила, что до нее это еще не дошло. Рано или поздно это произойдет, и тогда она, вероятно, где-нибудь спрячется и заплачет.

Роза закинула сумку на плечо и пошла дальше.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

ДВА часа спустя Роза опустилась на ступеньки крыльца, положив телефон рядом с собой. У нее болели ноги. Всю обратную дорогу домой, длинною в четыре мили от офиса «Сверкающей чистоты», она пыталась найти новую работу. Она исчерпала все возможности, ища одолжения у каждого. Никто никого не нанимал. Никто не собирался никого нанимать в ближайшее время.

Роза испытала первый приступ страха. У нее не было никакой возможности прокормить детей.

Она всегда работала. С тех пор как папа уехал и даже раньше, она всегда заботилась о них. Они не были богаты, но дети никогда не голодали. Что же ей теперь делать? У нее не было никакой заначки. Те маленькие драгоценности, что были у мамы, давно испарились… они ушли в грузовик. Сначала в трансмиссию, потом в глушитель, потом в ремни… С ним всегда было что-то не так, что-то, требующее еще одной инъекции наличных денег.

Хлам на чердаке ничего им не принесет. Она уже пыталась продать его раньше на барахолке и на дворовых распродажах, но почти никто ничего не покупал. Она заработала в общей сложности семь долларов и двенадцать центов.

В городе было одно местечко напротив небольшой закусочной с жареными цыплятами, где каждое утро останавливался грузовик, чтобы забрать рабочих. Им платили наличными. Она проезжала мимо них по дороге на работу: мужчины, в основном латиноамериканцы, болтали по-испански. До того, как она получила эту работу, она даже пыталась ждать вместе с ними, но водитель грузовика объяснил ей, что женщины не требуются. Им нужны были мужчины, которые могли бы выкорчевать кустарник и заняться строительством.

Эмерсон нанял ее только потому, что в молодости они с отцом были приятелями. Но теперь, когда папа ушел…

Дублон все еще был у нее. Скоро новость о ее увольнении распространится, и Макс Тейлор поймет, что она в отчаянии. Он запросит у нее руку и ногу, чтобы превратить дублон в наличные. Возможно, с Питером в «Параллельной вселенной» у нее будет больше шансов. Он брал более высокий процент, но никогда не торговался и никогда не пытался смухлевать. Дублон принесет достаточно денег на пару недель. Ей просто придется одолжить денег на бензин, поехать туда и надеяться, что она сможет договориться с кем-нибудь из них.

А что потом?

Может быть, ей надо просто уйти. Забрать детей, используя те деньги, на которые она поменяет золото Деклана, и просто уйти. Грань была узкой, но длинной: она разделяла соединение двух миров, как лента. Были и другие поселения, крупнее, чем Восточный Лапорт. Там должна была быть работа. Но здесь, по крайней мере, у нее был дом. В любом другом месте ей пришлось бы платить за квартиру…

Звук приближающихся шагов вырвал ее из раздумий. По тропинке шел длинноногий долговязый человек. Солнце играло на его рыжеватых волосах. Она бы узнала этот рыжий цвет где угодно. Роб Симон. Его отец много лет назад нанял Брэда похитить ее, чтобы она могла выйти замуж за Роба и произвести на свет целый выводок могущественных детей для Симонов.

Роб подошел поближе и остановился у охранных камней. У него было немного силы. Он вспыхнул зеленым, что было не слишком убого для Эджера. Он был старше ее на три года и вполне обеспечен. А еще он был первоклассным засранцем.

— Привет, Роза!

Она, молча, смотрела на него.

— Слышал, ты потеряла работу.

Что ж, быстро.

— Пришел позлорадствовать?

Он снова улыбнулся.

— Да, есть немного. А ты слышала? Мы в «Симон Шевроле» только что заполучили новую команду уборщиков. Все наши офисы будут сверкающими и чистыми.

Роза моргнула, когда картинка сложилась у нее в голове.

— Твой отец заплатил Эмерсону, чтобы тот уволил меня.

— Что-то вроде того.

Она нахмурилась.

— Прошло уже четыре года. Почему тебя вообще волнует, что я делаю?

— Говорят, у тебя есть парень, который умеет обращаться с кулаками. У поступков есть последствия, Роза. Видишь ли, Брэд работает на нас. В основном это были случайные заработки. Нам нравится заботиться о своих людях.

— Как мило с твоей стороны. — Она знала, что побои Брэда аукнутся ей, но даже не предполагала, что это произойдет так быстро. Они ударили ее в самое больное место. Магия цеплялась за нее. Жаль, что Роб был слишком умен, чтобы что-то затевать.

— То, что Брэда избили, было не очень хорошим ходом.

— Я не просила его бить. Брэд справился со всем в одиночку. Так что же он все-таки делает для вас? От Брэда мало толку, если не считать его кулаков… — Роза даже не пыталась сдержаться, чтобы не скривить губы. — Вы ведь используете его как силовика, не так ли? Для выбивания долгов за ваши автомобили. Я видела, как он звонил по мобильному сразу после того, как ему надрали задницу. Тебе звонил? Скажи мне, его голос был немного невнятным? Это потому, что в последний раз, когда я его видела, твой драгоценный вышибала лежал на тротуаре в собственной блевотине и искал свою мамочку. Должно быть, он бросился к телефону в ту же секунду, как только смог говорить. — Она рассмеялась. — О, для твоего отца это выглядело не очень хорошо, не так ли?

Сладкое выражение исчезло с лица Роба.

— Не бери в голову. Давай поговорим о тебе. Как именно ты собираешься кормить своих ублюдочных братьев?

— Не твоего ума дело.

— Ты знаешь… — Роб нахмурился, делая вид, что погружен в свои мысли. — Ты мне всегда нравилась.

Деклан вышел из кустов и решительно направился к Робу. Должно быть, он следовал за ней все это время. Она не могла оставить это без внимания. Он, вероятно, думал, что это его шанс завоевать ее расположение — его Ледяная Светлость, вся готовая к спасению. Она взглянула ему в лицо, и ее пронзила тревога. Она всегда думала, что видеть убийство в чьих-то глазах — это фигура речи, но когда она посмотрела на Деклана, то увидела его кристально ясно.

Она скрестила руки на груди и посмотрела поверх головы Роба на Деклана.

— Это плохая идея.

Деклан продолжал приближаться. Он не шел, а крался, огромный, смертоносный и очень злой.

— О нет, — сказал Роб. — Это отличная идея. Я заключу с тобой сделку: ты отсосешь у меня, а я позабочусь о том, чтобы вернуть тебе твою старую работу.

Ах ты, жалкий, скользкий ублюдок.

Желваки играли на подбородке Деклана. Он убьет Роба, если доберется до него.

— Если ты сделаешь это, я больше никогда с тобой не заговорю, — пообещала она ему.

Деклан на мгновение остановился.

— О, мне нравится, когда ты злишься, — сказал Роб. — Насколько я понимаю, мой отец обещал мне тебя четыре года назад, но я так и не получил тебя. Как тот рождественский подарок, который мне так и не удалось развернуть. Мне кажется, я уже заждался.

У нее было несколько секунд, чтобы избавиться от Роба. Роза притворно вздохнула.

— Ты прав, Роб. Мне действительно нужна работа, и, похоже, никто не собирается меня нанимать. Наверное, меня загнали в угол.

— Я рад, что мы смотрим в одном направлении.

Деклан снова двинулся вперед.

Роза улыбнулась.

— Дело в том, что теперь, когда я загнана в угол, мне нечего терять. И у меня есть сильное желание, Роб. Очень сильное желание причинить кому-нибудь боль.

Это заняло у него секунду.

— Ты много на себя берешь, сука.

— Пожалуй, я начну с тебя, — сказала она. — Знаешь, когда я одарила вспышкой Брэда, он весь обоссался. Роб, мне бы так хотелось посмотреть, как ты намочишь штаны. А потом я, пожалуй, съезжу в твой семейный дом и посмотрю, как твой папа напрудит в штаны так же хорошо, как ты.

— Ты не посмеешь.

— А что мне терять, болван ты этакий? — Она рассмеялась и начала подниматься со ступенек.

У Роба отвисла челюсть. Он обернулся и увидел Деклана, маячившего у него за спиной. Роб побелел как полотно.

Роза прибегла к последнему оружию в своем арсенале.

— Деклан, пожалуйста, не трогай его.

Деклан чуть наклонился к Робу. Его голос превратился в низкое рычание.

— Беги.

Роб бросился вниз по тропинке. Он никогда не был хорошим бегуном, но преодолел участок дороги на рекордной скорости.

— Тебе не следовало меня останавливать. — Деклан смотрел ему вслед. Казалось, он вот-вот передумает. Как бы быстро Роб ни бежал, Деклан его догонит.

— Я могла бы навредить Робу. Во-первых, я могла бы застрелить его. — Она сунула руку в сумку и показала ему свой пистолет. — Во-вторых, я могла бы поджарить его своей вспышкой. Я не причинила ему вреда. Я могла бы это сделать, но не сделала.

Его глаза сузились.

— Но почему же? У тебя есть к нему какие-то чувства?

— Нет! По крайней мере, не те чувства, о которых ты спрашиваешь.

— Тогда почему?

— Это довольно сложно. Я тебе все объясню, если ты пообещаешь не охотиться на Роба.

Он задумался над этим вопросом.

— Очень хорошо. — По его тону было ясно, что он делает ей одолжение.

Роза сделала все возможное, чтобы скрыть эмоции, выдохнула и села на траву со своей стороны охранных камней. Он сидел, скрестив ноги, смотря на нее. На нем все еще были джинсы и толстовка. Джинсы скрывали большую часть его ботинок, и от ног до шеи он должен был выглядеть как человек из Сломанного мира. Должен был, но не выглядел. Он держал себя как человек, который никогда не ездил в переполненном автобусе. Его плечи были слишком широки, поза слишком властна, и если бы он вошел в один из оживленных торговых центров Сломанного мира, люди, вероятно, шарахались бы от него по сторонам.

Его волосы усиливали эффект, но хуже всего были глаза и лицо. Даже когда он был спокоен, как сейчас, от его взгляда захватывало дух. Это были глаза аристократа из Зачарованного мира, который ожидал, что ему будут повиноваться, и исполнять его приказы без малейшего колебания. Вместо того чтобы выглядеть как уроженец Сломанного, Деклан, в конечном итоге, выглядел как голубокровный, который нарядился в потусторонние одежды на Хэллоуин.

И она должна была объяснить ему сложные правила жизни в Грани. Как она вообще найдет нужные слова?

— В Сломанном мире, когда мужчина нападает на женщину, вызывают полицию, — начала она. — Они изучают улики, и если их достаточно, то мужчину берут под стражу, обвиняют в преступлении, судят, а если признают виновным, то сажают в тюрьму. Что происходит в Зачарованном мире?

— В Адрианглии происходит нечто подобное, — ответил Деклан. — Шерифы изучают улики и берут виновного под стражу. Если они не сумеют его задержать, то вызывают охотников за головами, а если те не сумеют, то вызывают Маршала. Кого-то вроде меня.

Она определенно предпочла бы охотников за головами. Это звучало зловеще, но не так плохо, как он.

— Это твоя работа — задерживать преступников?

— Только некоторых. Ты должна сделать что-то значительное, чтобы привлечь мое внимание. Пожалуйста, продолжай.

— А ты знаешь, что происходит в Грани?

— Надеюсь, ты меня просветишь.

— Ничего. — Она посмотрела на его лицо, чтобы понять, как он отреагировал. — В Грани нет ни полиции, ни маршалов, ни шерифов, ни вообще какой-либо службы охраны. Нет никакой беспристрастной третьей стороны. Вместо этого вся община Восточного Лапорта замирает, чтобы посмотреть, что будет дальше. Потому что нас немного, все знают друг друга, и все, что мы делаем, имеет последствия.

Она глубоко вздохнула.

— Если на женщину нападают, то это касается только ее семьи и семьи нападавшего. Они могут прийти к какому-то соглашению о возмещении ущерба или наказании. Или же они могут провести следующие несколько десятилетий, лежа в засаде со своими пушками, пытаясь забрызгать мозгами друг друга и всю местную зелень. Никому не нравится вражда. Междоусобицы вызывают хаос: многие семьи связаны родственными узами, и когда вспыхивает вражда, весь Восточный Лапорт может сгореть в огне. Пострадают невинные люди, пострадает и торговля. Многие из нас зарабатывают неплохие деньги, торгуя с караванами из Зачарованного мира, а затем продавая то, что мы выменяли в Сломанном. Если караванщики узнают, что между ними идет вражда, они уедут из города и навестят кого-нибудь другого.

Он кивнул.

— Мы стараемся не враждовать. Мы стараемся быть разумными. Это означает, что наказание должно соответствовать преступлению. Допустим, какой-то человек пытался меня похитить. Я имею полное право убить его, и я уже делала это раньше.

Деклан испытующе посмотрел на нее.

— Ты убила человека?

— Дважды. Но только в целях самозащиты. Мой отец и дед тоже совершили несколько убийств, чтобы защитить меня. Никто не может злиться из-за этого. Конечно, родственники тех, кого мы убили, ненавидят нас и постараются разрушить мою жизнь, если им представится такая возможность, но общественное мнение на моей стороне. На меня напали, и любой на моем месте стал бы защищаться. Это ведь разумно, правда?

— Полагаю, что да, ни с чем не поспоришь.

— А теперь возьмем Брэда. Я была всего лишь ребенком. Я думала, что люблю его. Я пришла к нему в самое трудное время своей жизни, надеясь, что он станет моим убежищем. Моим камнем в бурю. А он пытался вырубить меня дубинкой и продать отцу Роба. Я его ненавижу. Я ненавижу его так сильно, что когда он рядом, мои руки сжимаются в кулаки, чего я не осознаю. Когда ты сегодня избил его до крови, это было великолепно.