На месте Валерии

11. Ох, только молчи!

Встретившись у Нереа, мы с Лолой многозначительно переглянулись, безмолвно сказав друг другу: «Ради бога, держись как гладиатор».

Для начала Нереа облегчила душу, сказав несколько раз Кармен насчет того, как искренне она сожалеет о своем легкомысленном поведении. Кармен в ответ сообщила о полном отсутствии развития отношений с Борхой, после чего Нереа повторила:

– Я искренне раскаиваюсь. Я даже не понимала, насколько ужасную совершила оплошность, пока не обсудила этот эпизод с Дани, своим другом.

Я искоса посмотрела на Лолу. Изумительно! Теперь, если однажды вся история выплывет наружу, шеф Кармен получит стратегическое преимущество. Обладая конфиденциальной информацией о личной жизни нашей подруги, он сможет мучить ее с особой изощренностью.

– Его зовут Дани? Проклятье, как моего шефа! А тот – законченная свинья, как ни посмотри.

– Плохо ты его знаешь, – пробормотала Лола.

– А если поточнее, что ты ему рассказала? – с деланым простодушием уточнила я.

– Всего лишь то, что моей подруге Кармен нравится коллега по работе, а я позволила себе совершенно неуместные и в какой-то степени ребяческие комментарии по поводу внешности ее молодого человека.

– Ладно, хватит, давайте уже забудем об этом! – потребовала Кармен.

Лола, прирожденная садомазохистка, поинтересовалась у Нереа, имелась ли у нее действительно важная причина, чтобы собрать нас в такой спешке.

– Пожалуй, кое-что есть.

Кармен, мгновенно воодушевившись, подпрыгнула на подушке, на которой сидела:

– Правда? Рассказывай все-все!

Я отвела взгляд, стараясь не выдать свои мысли: «Лучше бы тебе знать поменьше». Но Нереа уже заговорила:

– Дело в том, что… все произошло. После продолжительной засухи…

– О, тебя оросили! – рассмеялась Лола.

– Вот это да, Лола, ну ты и сказанула, – подала голос я, напружинившись, как сухая макаронина перед попаданием в кастрюлю с кипятком.

– Мы с Дани провели вместе выходные.

– Неужели? Как здорово! Расскажи обо всем немедленно, – подбодрила ее Кармен.

– Да, обязательно, только сначала принеси что-нибудь выпить, пожалуйста, – пробормотала я.

После нескольких бокалов лимонной «Клары»[6] и пригоршни чипсов на закуску Нереа как прорвало. Она так давно не испытывала сильных чувств, страсти, что теперь каждая мелочь вызывала у нее бурю эмоций.

– …и тогда мы легли в постель, и он начал целовать мою шею и живот. Девочки, представьте, после целой ночи я была готова на все сто. Правда, меня прежде никогда не ласкали так изобретательно. Мне кажется, я ждала достаточно долго, верно?

Кульминацией вечера откровений стал момент, когда Кармен начала расспрашивать о длине и габаритах. Я не знала, куда деваться от смущения, а Лола без конца хохотала.

Меня коробило от рассказов о том, каким одаренным любовником оказался шеф Кармен – с обширным опытом, отточенным мастерством и татушкой в потаенном месте. И вовсе не потому, что этот парень физически вызывал отвращение. Откровенно говоря, он был весьма хорош собой (я сама запала бы на такого, если бы ничего не знала о нем), но для меня он прежде всего оставался «свиньей», человеком, изощренно травившим Кармен день за днем. Из-за него же ежегодное повышение зарплаты происходило с нарушением принципа справедливости. И кроме того, я не забыла забавного пророчества Лолы об ужасном геморрое.

– А что изображено на татушке? Я представляла его серьезным человеком, рафинированным офисным служащим, всегда в костюме, с прической волосок к волоску, – мечтательно произнесла Кармен.

– Ну, наверное, у него была бурная юность. У него наколоты японские иероглифы.

– Где?

– В очень интимном месте. – Нереа засмеялась, поправляя пышные волосы.

– И что они означают?

– Известно что, – шепнула мне Лола.

– Замолчи! – так же тихо попросила я.

– Кажется, что-то, связанное с честью, – пояснила Нереа с восторженным видом, как будто речь шла о героическом подвиге былых времен.

– Короче: в общем и целом, как он трахается? – ляпнула Лола, не успев прожевать чипсы, которыми набила рот.

– Лола, бога ради, придержи язык, – взмолилась я, заметив, что Кармен с заинтересованным видом прислушалась.

– Невзирая на непристойность вопроса, – с достоинством произнесла Нереа, – отвечу, что очень хорошо, по крайней мере по моему разумению, которое в данном случае имеет наибольший вес. Я кончила два раза.

– Два? Парень, верно, работает, как машина, – Кармен была ошеломлена.

– Господи, ничего не хочу больше слушать. – Я встала. – Пойду домой, к мужу. – И, улыбнувшись, солгала, что уже опаздываю.

– Напоминаю, что завтра ты не работаешь, – язвительно заметила Лола.

– Меня удивляет, что ты работаешь. – Мы рассмеялись, и я добавила: – Серьезно, я ухожу. С Адрианом творится что-то неладное. Он странно себя ведет.

– Ты пропустишь самые пикантные подробности, – Лола поиграла бровями.

– Не сомневаюсь, ты восполнишь пробелы, садистка.

Кармен рассмеялась, не подозревая, что смеется, в сущности, над собой.

Я пошла пешком, хотя близилась ночь, а от дома Нереа до моего надо было добираться более получаса. В тот вечер я привычно надела туфли без каблука, мне хотелось остаться одной и поразмыслить. Сначала я шла и улыбалась, поскольку мне показалось забавным, что Нереа встречается с шефом Кармен. Потом вдруг вспомнились бестолковые и нелепые истории, приключавшиеся с нами из года в год. Все время что-то происходило, проблемы сыпались на нас как из рога изобилия. Так, перескакивая с одного на другое, мои мысли в конце концов переключились на мою книгу.

Мне было почти двадцать восемь лет, из них девять я провела с Адрианом. Тем не менее я накопила солидный жизненный багаж, который складывался в том числе из моего собственного опыта, приобретенного до знакомства с мужем, и примеров из жизни моих подруг, пытавшихся устроить свою судьбу. Из полученных знаний следовал однозначный вывод: в природе не существует той модели отношений, которую я выстраивала в своей книге, призывая читателей поверить в ее реальность. Люди часто стараются найти в литературных произведениях правдоподобное отражение собственных представлений о жизни, но на такое никто не купится. Все мои потуги написать нечто стоящее пока оборачивались претенциозной и непристойной чепухой.

Существовали отношения мучительные, токсичные, разрушительные, как у Лолы с Серхио, романтические и невинные, как у Кармен с Борхой, современные и приземленные, как у Нереа с Даниелем, однако… О чем же я действительно хотела рассказать? Какой тип отношений интересовал меня больше всего?

Я заблудилась в дебрях своего повествования, и слова утратили смысл. Изначально идея была неплохой, пусть и не блестящей, но потом, по мере развития сюжета, дела пошли намного хуже, чем я ожидала. История казалась наивной и немного детской, мысли – поверхностными, и у меня порой возникало ощущение, что текст получался еще и немного претенциозным. Пока работа обещала завершиться полным провалом, а я не могла поставить на кон карьеру литератора в надежде, что роман выправится как-нибудь сам. Исправляться он не хотел, напротив – обретал жизнь и начинал диктовать свои условия.

Важно было решить, что именно я хотела рассказать. Я хотела рассказать о жизни, настоящей жизни.

Вернувшись домой, я застала Адриана в гостиной: он сидел на полу и рассматривал какие-то фотографии в ноутбуке. Увидев меня на пороге, он смущенно улыбнулся:

– Как твои девочки?

– Нормально. Лола выпытывала у Нереа интимные подробности о новом парне. И да, только нам с ней известны все подводные камни.

– Наверное, вы здорово оторвались…

– Пф, – фыркнула я. – Пиво и чипсы-лайт. У Нереа дома все только полезное и легкое.

Я уловила аромат любимого блюда Адриана и, заглянув на кухню, проверила скворчавшие сковородки.

– Ты собрался ужинать без меня?

– Нет, я собирался позвонить и спросить, вернешься ли ты или сгонять за тобой на мотоцикле.

– Послушай, Адриан… – Я достала из холодильника две бутылки пива и села рядом с ним.

– Что? – Он обнял меня за плечи.

– С некоторых пор у нас что-то идет не так, верно?

Он посмотрел на меня, нахмурившись:

– Не так?

– Ну это охлаждение… Понимаешь…

– Нет, что ты? С чего ты взяла? – прервал он меня с натянутой улыбкой, словно хотел поскорее завершить этот разговор.

Неожиданно, в первый раз и без всякой конкретной причины, меня охватила паника. Я вообразила, что Адриан влюбился в другую. Вероятность того, что Адриан целуется с какой-нибудь красивой и раскрепощенной девушкой из тех, что приходят к нему на фотосессии, показалась мне чудовищной. Взглянув в зеркало, я ощутила приступ ревности – ненужной, душной, мучительной.

– Что ты планируешь делать завтра? – резко сменила тему я.

Адриан отхлебнул пива из горлышка и со вздохом сказал, что с утра ему предстоит рекламная фотосессия, которая его совершенно не воодушевляет.

– Чужой заказ, который коллега не сможет выполнить, и, что скрывать, это заработок. Рекламщики платят очень хорошо.

– Слушай, а если я пойду с тобой?

Он уставился на меня с изумлением. Я никогда, ни разу в жизни не изъявляла желания присоединиться к нему, когда он работал, он и сам меня не приглашал.

– Может, наконец меня посетит вдохновение, – с надеждой добавила я.

– Давай, идет. Я не возражаю. Только предупрежу помощника, что не пойду с ним обедать. Мы сможем перекусить где-нибудь вдвоем, как тебе такая идея?

Я улыбнулась. Как здорово! Мы давным-давно не ходили никуда, чтобы спокойно посидеть за столиком и чтобы нас кто-то обслужил. И моя паника развеялась.

Я догадывалась, что Алекс, молодой ассистент Адриана, едва ли будет расстроен, если шеф покинет его в обеденное время. Я знала, что они часто перекусывали вместе, поскольку слышала обрывки их разговоров по телефону. Обычно они договаривались взять бутерброды или пластиковый контейнер с едой на двоих. Мне нравилось, что муж вел себя по-свойски с молодым подопечным, однако мы редко обсуждали с ним его работу. Я даже не думала… Впрочем, какие сюрпризы могли меня ожидать?