На месте Валерии

3. И кто же он?

После двадцатиминутной словесной баталии Лола заставила меня принять душ, одеться по-человечески и спуститься выпить кофе в бар, находившийся на первом этаже нашего дома. Идея принять душ не вызывала сопротивления, но одеться по-человечески и выйти из квартиры – это совсем другая история. Однако Лола умела настоять на своем. В качестве бонуса Адриан получал возможность вздремнуть в сиесту. Планировка маленькой квартиры не позволяла объединить во времени такие противоположности, как сон и наша с Лолой болтовня.

Кармен присоединилась к нам после работы. Дабы не нарушать традицию, она явилась чумазая и растрепанная. Нет, она не стала жертвой катастрофы или стихийного бедствия, ничего подобного. Но к середине дня ее роскошные вьющиеся волосы спутались, превратившись в подобие кокона, а на кофточке появились пятна, похоже, от кофе. Дополняли картину мокрые и замызганные внизу джинсы и траурная кайма под ногтями. Сверх того, она кипела от злости, как чайник. Однако, если говорить до конца откровенно, даже в таком виде Кармен выглядела лучше меня, поскольку я, собираясь в кафе, напялила первое, что подвернулось под руку в шкафу, и стянула волосы в унылый хвост без намека на элегантность.

Кармен наспех расцеловала нас и, не опускаясь на стул, засобиралась в туалетную комнату.

– Если позволите, я хотя бы вымою руки, прежде чем садиться за стол. Они чудовищно грязные, боюсь заразить вас черной чумой или еще какой-нибудь гадостью. Эта скотина, мой шеф, продержал меня с утра в архиве, заставив копаться в ящиках семьдесят шестого года, полных трухи. Я сражалась ржавым мечом и, кажется, проиграла.

Нет, Кармен не была взбалмошной особой, просто у нее сложились скверные отношения с начальником. Враждуя уже целых четыре года, они отказывались заключить перемирие. Самолюбивая Кармен, не желая уступать, не стала искать новую работу, которая позволила бы ей ощутить радость жизни. Ей не хотелось уходить с хорошей, добытой ценой немалых усилий должности только из-за идиота начальника. Они сосуществовали как кошка с собакой, причем Кармен в противостояниях обычно проигрывала, так как именно он, обладая правом диктовать условия, всегда был хозяином положения.

Все давно уже забыли, почему между ними началась война. По словам Кармен, они просто пришли работать в агентство примерно в одно время. И хотя изначально между ними не возникло особой симпатии, она затруднялась объяснить, почему они вдруг сделались врагами. Наверное, все же что-то произошло. Или они были вынуждены слишком тесно общаться по службе, а усугубил положение стресс, поскольку работа рекламных агентов всегда сопряжена с чудовищными стрессами. Именно к такому выводу подталкивало огромное количество сигарет, выкуренных Доном Дрейпером в сериале «Безумцы».

Вернувшись из туалетной комнаты, Кармен глубоко вздохнула и выпалила:

– Он ненавидит меня, я знаю, ненавидит. Наверняка перед уходом домой он наводит на меня порчу. У него дурной глаз. И даже красные бантики на лифчике не спасают! – Она вытянула лямку своего бюстгальтера и показала «амулет».

– Кармен, ты же сама испробовала магию вуду на его кукле, – напомнила я медоточивым тоном.

– Да, конечно, только я ни разу не колола ее иголкой.

Мы недоверчиво уставились на подругу, изумленные, что она пытается скормить нам такое бессовестное вранье. Кармен прищелкнула языком:

– Да все равно! Ясно, что моя кукла вуду не работает. У него до сих пор не было даже признаков сердечного недомогания, так что…

– Может, ты устроила ему геморрой размером с сиденье этого стула, но просто не знаешь об этом, – прожурчала Лола, рассматривая ногти, покрашенные лаком цвета спелого граната.

От смеха я подавилась кофе и закашлялась.

– Какая же ты злая, Лола! – с притворной обидой воскликнула Кармен.

– Бедный парень… – Лола покачала головой, выражая неодобрение. – Знаешь, я однажды видела его мельком. Он довольно хорош собой.

Я сделала глубокий вдох и снова раскашлялась.

– Ладно, так уж и хорош… Он привлекателен, но что с того, если в прекрасном замке живет чудовище. Природа наделила его приятной внешностью, но сотворила законченным придурком, – заявила Кармен.

Я кашляла и кашляла, не в силах остановиться. Протянув руку, я схватила бокал с водой, который Лола обычно заказывала к чашке кофе.

– Ой, Валерия, ты же захлебнешься.

Выдавив улыбку, я с трудом перевела дыхание.

– Итак, он все же красив? – переспросила я сипло.

– Еще бы, конечно. В целом он очень недурен, – отозвалась Лола.

Кармен затрясла головой:

– Я не согласна. Возможно, я ослеплена гневом, но я не согласна.

– Странно, что Кармен не поладила с красивым парнем, – сказала я шутливо.

– Хватит уже, в конце концов! Не вижу ничего смешного. Он изгадил мне всю жизнь!

– Не драматизируй. Ты злишься на шефа, я сыта по горло фокусами своего любовника, Валерия за два месяца не написала ничего приличного и…

– Большое спасибо, – пробурчала я.

– А Нереа? Скажи еще, что ее тоже затрахали. – Кармен моргнула в ожидании ответа.

– Надеюсь, что да, – весело кивнула Лола, не удержавшись от двусмысленного намека.

– Ох, Лола, в самом деле… – Я повернулась к Кармен: – Нереа с кем-то познакомилась. Похоже, она встречается с молодым человеком, но подробностей мы пока не знаем.

– Тогда договоримся поужинать сегодня вечером? – Лола достала из сумки свой ежедневник.

– Ух ты, давненько она не делилась с нами секретами своей бурной жизни! – рассмеялась Кармен.

– Девочки, сегодня не могу. Давайте лучше завтра. Хочу попытаться написать хоть что-то приличное. У меня работы невпроворот.

– Да успокойся, Валерия, ты за два дня наверстаешь упущенное.

– Боюсь, мне уже ничего не поправить. Я собираюсь начать с нуля. Мне необходимо засесть дома в выходные и не высовываться, даже чтобы вынести мусор.

– Разве ты не говорила, что быть писателем – мечта всей твоей жизни? – напомнила Лола тоном примерной девочки.

– Да, именно так! Но только если есть о чем рассказать и ты не связана обязательствами, пообещав вещь, которую неизвестно еще, примут или нет, не считая финансовой неопределенности… На самом деле я не знаю, правильно ли поступила, бросив работу… Теперь у меня было бы надежное оправдание, будто мне не хватает времени, чтобы писать, и в худшем случае я могла бы рассчитывать хоть на какую-то зарплату.

– Не глупи, черная полоса пройдет, – утешила меня Кармен, обняв за плечи. – Отправляйся домой, побудь немного с Адрианом и не упусти свою музу.

– Да, наверное, так и сделаю. – Я взяла сумку. – Позвоните мне вечером насчет завтрашнего дня, ладно? И предупредите все-таки Нереа, а то потом выяснится, что она занята!

Подруги кивнули.

Я заплатила за кофе и вышла из бара. Небо нахмурилось, похоже, собирался дождь. Весной погода меняется стремительно, совсем как концепция романа. Я поднялась по лестнице на свой этаж, но повременила заходить в квартиру, усевшись на ступеньку последнего пролета. Мне не хотелось будить Адриана, и я, расположившись в подъезде, курила.

Меня по-прежнему занимала личность таинственного избранника Нереа. Я радовалась за нее, хотя подобный поворот событий стал для меня неожиданностью. Размышляя о том о сем, я постепенно переключилась на героев своего романа и те искусственные отношения, которые я им навязывала. Наконец я решила, что пора возвращаться домой. Взъерошив примявшиеся волосы, я затушила сигарету, достала ключи и переступила порог погруженной в полумрак квартиры.

Адриан пошевелился на кровати. Утром он встал очень рано, чтобы сделать серию фотографий на восходе. Целую неделю он работал как сумасшедший, выбирая подходящую натуру с хорошим освещением. Я смутно представляла, с чего вдруг ему понадобились эти снимки и для какого журнала, но знала, что муж считал заказ очень важным. Мы редко разговаривали о работе, не желая усложнять отношения бременем повседневной рутины. Мы стремились превратить свой дом в тихое уютное гнездышко, где не было бы места тревогам и огорчениям. Не знаю, в чем и когда мы совершили ошибку, но мы ошиблись катастрофически.

Стащив без особого изящества джинсы, я бросила их на кресло, распустила волосы, села на кровать и подползла к мужу, извиваясь как червяк. Я обняла его, и он, приоткрыв глаза, улыбнулся.

– А я уж испугался, что это Лола… В последнее время она совсем свихнулась, – пробормотал он.

– Думаю, пока не до такой степени. – Я поцеловала его в лоб.

– Что с тобой?

– Ничего. А что со мной может быть?

– Не знаю, ты какая-то… сама не своя. – Он потянулся, просыпаясь.

– Я немного застопорилась с романом.

– Чем больше ты о нем думаешь, тем больше запутываешься. Давай посмотрим. Расскажи, как развивается сюжет.

– Ну как… Глория встретила незнакомца, и с первого взгляда между ними возникла глубокая внутренняя связь.

– И что дальше?

– Не знаю. В том-то и дело, что я не знаю, как раскрутить историю.

– Но твой первоначальный замысел казался интересным и многообещающим, – возразил Адриан, поворачиваясь ко мне.

– Да, но роман живет своей жизнью. – Я потерла лоб и взъерошила волосы. – С этим невозможно справиться. События развиваются совсем не по моему сценарию. Хуже того, сколько я ни пытаюсь вернуть сюжет в нужное русло, у меня ничего не выходит. Роман своевольничает.

– Рассказывать о любви довольно сложно.

– А если я сделала ошибку, Адриан? Если у меня не получится и всем надеждам придет конец?

Адриан встал с кровати и поднял жалюзи. Уже начинался дождь, а мужу всегда нравилось сероватое освещение, подернутое голубоватой дымкой. Он взял камеру и, присев на подоконник в привычной позе, два или три раза щелкнул меня. Взглянув на экран, он остался доволен результатом и улыбнулся. Как же он был красив! И я засмотрелась на Адриана, ощупывая взглядом каждую часть его тела, спускаясь от стройной шеи и накачанных плеч к широкой крепкой груди и плоскому животу. Я еще помнила, как мы в последний раз занимались любовью – в кресле. Но я уже забыла когда. Несколько месяцев назад? В любом случае очень давно. Он покрыл мое тело влажными поцелуями, а потом с силой взял меня. Я кончила дважды.

Наконец Адриан заговорил, развеяв мою задумчивость. Он попытался объяснить, что мне не нужно, чтобы кто-то верил в меня, поскольку процесс работы – это и есть удовольствие и награда.

– И все же этого мало, ты прекрасно знаешь, – жалобно сказала я со смешком.

– Если мои слова помогут тебе, я скажу, что искренне убежден: писать книги и есть твое истинное призвание. Все получится, вот увидишь. Творческий процесс не измеряется рабочими часами, он весьма прихотлив.

– Надеюсь, муза все же вернется, – вздохнула я, немного приободрившись.

– Однако, как говорил Пикассо, музы заглядывают к вам на огонек во время работы. – Адриан подмигнул и снова рухнул на кровать рядом со мной.

Я потянулась, чтобы забрать у него цифровую камеру, но поцелуй в плечо отвлек меня. Повернувшись, я посмотрела на него. Он улыбнулся и поцеловал меня в плечо снова, обнимая за талию.

– Что на тебе надето? – спросил он.

– Футболка, – шепнула я дрогнувшим голосом.

– Ты так и ходила в кафе?

– Нет, штаны я только что сняла.

Его рука поползла вверх по ноге и, проделав путь вокруг бедер, спустилась к ягодицам. Я сдержала стон, когда он их стиснул. Я прижалась к нему, и мы поцеловались. Один раз, коротко. И дважды – крепко и страстно. Боже. Надо ловить момент. И я его не упущу! Стянув майку, я оседлала Адриана. Он тоже избавился от футболки. Мамочки, он даже разделся по собственной инициативе, а это сулило многое. Я отшвырнула лифчик, и он прижался лицом к моей груди, поймав губами сосок. Запрокинув голову, я скользнула рукой в панталоны, в которых он лег спать. Сюрприз! Лишь слабый намек на эрекцию. Я ритмично заработала рукой, совершая движения вверх и вниз. Он стиснул челюсти. Я ускорила темп. Браслет часов на запястье мерно звякал, стуча о циферблат в такт движениям.

Адриан не остался равнодушен к моим усилиям, он постепенно возбудился и окреп. Оценив его готовность, я сняла трусики и села на него верхом. Ему не было нужды гладить меня или ласкать пальцами, чтобы подготовить. Я умирала от желания почувствовать его внутри себя.

Я уже увлажнилась настолько, что он с легкостью вошел в меня, но я тотчас сжалась от боли. Мы не занимались любовью несколько месяцев. Я жалобно застонала. Он, верно, подумал, что от удовольствия.

– Полегче, Адриан, – взмолилась я.

– Не припомню, чтобы тебе нравилось «полегче», – ответил он с чувственным смешком, задыхаясь.

«Лучше замолчи, чтобы он не вздумал остановиться», – мысленно приказала я себе.

Адриан стиснул руками мои бедра и, уткнувшись лицом между грудей, стал поднимать меня и опускать, взяв очень высокий темп. Я открыла рот, чтобы попросить его делать все помедленнее, как вдруг зазвонил телефон Адриана.

– Черт! – пробормотал он.

«Черт», – подумала я, когда Адриан, сделав еще два резких поступательных движения, излился в меня и, без проволочек отстранившись, схватил телефон и ответил на звонок уже по пути в ванную. А я осталась в постели с влажными бедрами.

Очевидно, соблазнительница из меня никакая…