На поводке за счастьем

13

Кирилл

— Зевс, ну как ты пьешь воду?! — Ворчал я, в очередной раз, вытирая за ним лужу под миской. — Твоя возлюбленная даже в туалет ходит по команде, а ты как последний босяк себя ведешь. Нужно же соответствовать…

Пёс внимательно смотрел на меня, размахивая неугомонным хвостом. Интересно, он действительно мог бы испытывать какие-то чувства к Вите? Или это всё ерунда, и собаки на такое не способны? А я? Я способен?

Неожиданно мои мысли потянуло не в ту степь. Меня в последнее время бросало из крайности в крайность. То я убеждал себя, что Лера мне даже не интересна, то ходил на эту долбаную поляну в первую очередь, чтобы увидеть ее. Долго я боролся с собой, не желая этого признавать, и в итоге проиграл сам себе.

Потом вообще, узнав, что по утрам они выходят раньше, потащился выгуливать Зевса в шесть утра. Но их мы всё равно не встретили. Зато попали под дождь. Я промок до нитки, а Зевсу хоть бы что. Снаружи мокрый, но если раздвинуть шерсть, там сухо.

Интересно. Обратился к всемирной паутине и узнал много нового об этой породе. Насколько же она удивительна. Я думал, лабрадоры — это такие весельчаки-компаньоны. А оказалось, что они очень многофункциональные собаки. И эта особенность шерсти нужна для того, чтобы они могли долго плавать в холодной воде и не мерзнуть, пока ищут подбитую птицу на охоте.

Зачитался так, что чуть не опоздал на работу. Ехал на машине и думал: на чем Лера добирается на работу? Очень бы хотелось, чтобы на машине. В такую погоду на общественном транспорте ехать на другой конец города — это ад.

И опять я думал о ней. Да что за наваждение? Зеленоглазая ведьма вытеснила все мысли в голове. А может не только в голове?.. Грудь сдавило тисками так, что дышать стало сложно.

В последнее время даже не вспоминал об Ангелине. Хотя Ярослав звонил на днях, и на заднем плане я слышал ее голос и детский лепет их малыша. Немного царапнуло. Но скорее по привычке. Неприятно, но боли не почувствовал. Даже сам удивился. И с Ярославом как-то легче разговор шёл. Без былого напряжения.

Зато теперь меня напрягало другое. Точнее другая. Почему именно она? Если Ангелина когда-то пленила меня своей нежностью, хрупкостью и трогательностью, то с Лерой ничего не понятно. Все вышеперечисленные качества явно раздавали в другом отделе. Тогда, как Лера упорно стояла в очереди за вредностью, грубостью и наглостью.

Можно было бы предположить, что она меня зацепила внешностью. Но… Я ведь кроме её лица толком ничего и не видел. Под мешковатой одеждой ничего не понять. На ногах всегда тёплые широкие штаны, удлиненная куртка. Даже волос её никогда не видел за шапкой. Только лицо и шея… Чёрт… Снова в паху ощутился сильный прилив крови.

Можно ли влюбиться в глаза, шею и губы? Ну в такие красивые и манящие, как у нее, да. Так. Стоп! Я сказал влюбиться?! Не-е-ет! Уж этого точно не случится. Не в этой жизни. Не со мной.

Вечером мы с Зевсом снова ждали их на поляне. Но они опять не пришли. На звонки и сообщения от подруг Лера не отвечала, и я даже разволновался, вспомнив ее лицо, когда она заговорила о работе. Вдруг у нее что-то случилось. Может ей нужна помощь…

Когда я уже почти договорился с самим собой и хотел спросить адрес Леры, Маша радостно воскликнула, что та соизволила ответить. Стало немного легче. Но всё равно червячок поедал меня изнутри. Я не понимал, что это, но мне хотелось увидеть ее. Посмотреть в зеленые глаза. И тут же я одергивал себя. Зачем? Ну зачем мне это?

А на следующий день мы всё-таки встретились. И это снова было так же эпично, как в день нашего знакомства. Только с одной колоссальной разницей. Я отчетливо уловил наше притяжение. Сильное и взаимное. Осознание этого факта мгновенно остудило мой пыл. Я будто ходил по краю, едва избегая неминуемого падения в бездну.

Когда она лежала на земле, вся измазанная грязью, в ее глазах искрило страстью. Она флиртовала со мной. А я с ней. Мой ошалевший взгляд метался по ее лицу, останавливаясь то на потемневших зелёных глазах, то на пышных приоткрытых губах, которые так и манили меня испробовать их на вкус. В какой-то момент мне даже показалось, что именно так должно быть. Что вот такой заигрывающий шёпот, интимные неоднозначные фразы и голодный взгляд — и есть то, что мне было нужно.

Но это мгновение растворилось под натиском разума, который нарисовал дальнейшие картинки. И там не было места счастью. Отношения — это чувства. А чувства — это боль. Установка в моей голове послужила барьером, разорвав те тонкие нити, которые неожиданно связали наши тела и души.

А потом… Я что-то не то сказал. Задел Леру за живое. Обычная уже привычная перепалка с зеленоглазой ведьмой вдруг закончилась ее… Паникой? Отчаянием? Болью?

Я так и не понял, что это было, и где именно я облажался. Но сколько бы потом не появлялся на поляне, а ходил я туда даже чаще, чем на работу, Леру больше не видел. И это чертовски злило меня.

В офисе на всех срывался. Еще какой-то слишком ушлый тип уже несколько дней пытался сбить цену на товары. У нас и так недорого, а ему еще дешевле подавай. Какой мне интерес продавать ему материалы, не получая от этого свою выгоду. И к другим поставщикам не уходил, и мне уже плешь проел.

Однажды на прогулке я даже зацепился с каким-то мужиком из-за Зевса. Мол такая большая и страшная собака должна быть в наморднике, а лучше вообще не гулять там, где гуляют дети. Слово за слово и мы чуть не подрались. Со мной творилось что-то странное, и эти метаморфозы мне абсолютно не нравились.

Еще и Элла вдруг объявилась. Начала названивать, писать. Я сначала пытался нормально ей объяснить, что между нами всё кончено. А когда понял, что это бесполезно, внес ее в черный список везде, где только можно.

Единственной отрадой был, как ни странно, Зевс. Занятия на поляне давали хорошие плоды. Мне стало гораздо комфортнее с ним жить. Теперь на прогулках я уверенно справлялся с ним, с восторгом отмечая, что я становился центром его вселенной. Никогда не думал, что подобное может сделать человека счастливым.

Субботний день выдался солнечным и небывало теплым для ноября месяца. Мне вдруг захотелось выйти погулять с Зевсом после обеда. День стал значительно короче, и я решил ухватить последнее тепло этого года. Ведь вечером стемнеет, вся магия осеннего парка исчезнет, а остывающую землю застелит мягкий туман.

На солнце черная шерсть Зевса лоснилась и переливалась так красиво, что взгляд невозможно было отовать. Мы прошлись до уже ставшей родной поляны. Там никого из наших не было. Гуляли дамы с маленькими собачками.

Когда развернулись, чтобы пойти обратно, мне позвонили с работы и я отвлекся. Не заметил, что Зевс нырнул в кусты и активно там ковырялся. Одернул его, и он нехотя вышел ко мне. Такой красивый, что я чуть разрыв сердца не получил. Все лапы и морда были в крови. Её было настолько много, что от него оставались мокрые ярко-красные следы, которые не становились меньше. Кровь не останавливалась. Быстро набрал в поисковике, где ближайшая ветеринарная клиника и помчался туда.