На том конце радуги

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Меррик пожал плечами.

– На какой-то женщине, которую я подобрал. Не помню ее имени.

– Попытайся.

Он притворился, что думает.

– Извини, не могу вспомнить.

– Возможно, время в тюремной камере освежит твою память.

Меррик расставил ноги, словно приготовившись к удару.

– Не рассчитывай на это.

Брандт остановился перед ним.

– Я женился на женщине, которую ты «подобрал», полагая, что она Алисса. Я взял ее в свою постель и занимался с ней любовью. – Он вскинул бровь. – Ты реагируешь на это. Интересно. Итак, ты ее знаешь. И по какой-то причине тебе не нравится то, что мы были близки. Я бы подумал, что это одна из твоих бывших любовниц, если б не одна маленькая деталь.

– Какая же? – спросил Меррик сквозь стиснутые зубы.

– Моя таинственная невеста была девственницей.

Ярость Меррика прорвалась сквозь самоконтроль:

– Как ты посмел тронуть ее? Ты не имел права!

– Я имел полное право. Она моя жена. – Брандт подался вперед, говоря низким, напряженным голосом. – Думаешь, я взял ее силой? Если так, подумай еще раз. А теперь скажи мне, кто она и почему ты ее защищаешь.

Меррик взял себя в руки.

– Это моя работа. Я втянул ее в это и должен отвечать за ее безопасность.

– Тогда ты не должен был подвергать ее опасности. – Брандт отступил назад и сделал знак Толкену: – Отведи принца Меррика и его жену в Аметистовую комнату.

Меррик задержался в дверях, намереваясь оставить последнее слово за собой.

– Она ушла от тебя, Брандт, – бросил он через плечо. – Твоя жена могла бы остаться, но не осталась. Подумай над этим.

Но, очевидно, последнее слово было все-таки не за ним.

– А ты, возможно, захочешь нежно попрощаться со своей женой, – парировал Брандт, – потому что я намерен позаботиться, чтобы это была последняя ночь, которую ты проведешь с ней, на очень долгое будущее.

Алиссу и Меррика проводили в их комнату… Как только дверь за ними замкнули, Алисса шагнула в объятия мужа.

– Это все моя вина.

– Нет, – поправил он, – фон Фолька.

– Ты предупреждал меня, что это ловушка. Мне надо было послушать тебя.

– Ну, что правда, то правда.

Она покачала головой.

– Как ты можешь шутить?

– А что мне делать?

– Обними меня. – (Меррик крепче прижал ее к себе.) – Ты был прав еще в одном. Видел, как принц Брандт обращается с моей матерью? Он так… нежен с ней. Так заботлив. Подозреваю, он никогда не причинил бы ей вреда. Ты говорил мне это, но я тебе не верила.

– Ты не могла рисковать. Я понимаю.

– Я так сожалею, Меррик. – Она обвила его руками за шею. – Мне невыносима мысль, что тебя отправят в тюрьму из-за меня. Что мы будем делать?

– Дадим фон Фольку время примириться с тем, что случилось.

– А что насчет Мири?

– Мы будем молчать о ней. Ни единого слова фон Фольку.

Алисса нахмурилась.

– Ты не собираешься сказать ему, на ком он женился?

Она шутит?

– Ни в коем случае. Я не хочу, чтобы он приближался к моей сестре, так же как и к моей жене.

Алисса заколебалась, затем сказала:

– Если принц Брандт говорит правду, она была с ним по собственной воле, Меррик. Стала бы она делать это из чувства долга и преданности королю?

– Надеюсь, что нет.

– Значит, была другая причина, – осторожно заметила она.

Меррик не мог не вспомнить их с Алиссой разговор в ту ночь, когда он похитил ее и они обсуждали возможность того, что Мири настояла на участии в похищении по личным мотивам. Как бы подобное обстоятельство ни злило его, но это похоже на правду.

– Итак, что теперь? – спросила Алисса.

– Мы сделаем так, как и предложил фон Фольк. С пользой потратим время, которое у нас осталось.

– Не говори так, – испуганно запротестовала она. – Я не позволю отправить тебя в тюрьму. Я буду отрицать, что была похищена. Они не докажут, что я не уехала с тобой добровольно.

– Это тебе не Штаты. – Меррик попытался донести это до нее как можно мягче. – Несмотря на то, что ты принцесса Алисса, герцогиня Селестии, фон Фольк правит в этой части Вердонии. Его слово – закон. Он может бросить меня в тюрьму, если захочет, и никто ничего не сможет сделать. Полагаю, он подержит меня в тюрьме, прежде чем отправить в изгнание.

– Но только из Аверноса, верно? Он ведь не сможет изгнать тебя из страны вообще?

– Сможет и сделает это, если станет королем.

– Нет! Я этого не позволю.

Меррик поглядел на нее с сожалением.

– Тебе ничего не удастся сделать. – Он коснулся губами ее лба. – Поскольку мы не можем предсказать, что принесет нам завтра, нет смысла тревожиться об этом сейчас. У нас все еще есть сегодня. Давай не тратить впустую несколько оставшихся часов.

Ее глаза наполнились слезами.

– А что, если я хочу больше, чем одну ночь?

– Наши отношения никогда не подразумевались как постоянные. Таков был наш договор, помнишь? Или это изменилось?

– А… а что, если так? – Она вздернула подбородок, и что-то похожее на вызов заблестело у нее в глазах. – Что, если я скажу, что хочу больше, чем временные отношения?

Он должен был понять ее слова.

– Насколько больше?

Она сделала глубокий вдох и расправила плечи.

– Может, я хочу, чтобы наш брак был настоящим? Что ты на это скажешь?

– Я скажу, что этого недостаточно. Я жду большего от своей жены, от женщины, с которой собираюсь прожить всю жизнь.

Легкий трепет прокатился по ней.

– Тогда… что, если я скажу, что люблю тебя?

Меррик закрыл глаза, с трудом сдерживая желание закричать от счастья.

– Ты спрашиваешь? Или говоришь это?

– Я люблю тебя, Меррик.

На этот раз никаких колебаний, никаких сомнений. Никакой неопределенности. Только нотки удивления и огромная радость.

– Это все, что мне нужно знать. – Он взял ее лицо в ладони. – Я тоже люблю тебя, принцесса. Ты мое начало, моя середина и мой конец. Я хочу прожить с тобой всю оставшуюся жизнь.

Притянув голову Меррика к себе, Алисса прижалась к его губам в жадном, настойчивом поцелуе. Руки тянули футболку вверх до тех пор, пока они не отыскали горячую кожу.

Ее отчаянное нетерпение захлестнуло Меррика с головой, требуя отклика. Ей явно хотелось забыться, затеряться в нем. Он оторвался от ее рта только для того, чтобы стянуть ее рубашку через голову и отбросить в сторону.

Под ней она была восхитительно обнаженной: молочно-белые груди, увенчанные сладкими ягодами сосков, умоляющих попробовать их. Меррик уступил их мольбам, и она застыла в его руках. Он спустился ладонями к застежке джинсов.

– Я никогда никого не хотела так, как хочу тебя. – Ее рука скользнула вниз по его груди, задержавшись над большой выпуклостью под пряжкой. – Не могу ничего с собой поделать. Кажется, мне все время мало. Хочу еще.

– Нет проблем. – Потребовалась вся его сила воли, чтобы не вжаться в ее руку, сию секунду не отдаваться во власть своих горячих фантазий. – Для тебя у меня неограниченный ресурс.

– Нет. – Алисса покачала головой. – Дело не просто в сексе. Этого для меня было бы недостаточно. Секс… это для всех. А я всегда хотела большего.

Меррик замер, понимая, что она пытается сказать.

– Но ты боялась своих желаний, да, принцесса?

– Я всю жизнь убегала, моя мать преподала мне этот урок. – Она тяжело сглотнула, слова давались ей с трудом. – Я боюсь остановиться.

– Тогда задержись. Всего на одну ночь. – Он облегчил ее боль поцелуем. – Насладись моментом. Убежать ты всегда успеешь.

– Ты не понимаешь, потому что у тебя всегда это было. Дом. Корни. Надежность. – Алисса прислонилась к нему и закрыла глаза. – Мне нигде нет места. Я ничему не принадлежу.

– Не принадлежишь или просто боишься рисковать? – мягко спросил Меррик.

Слезы просочились из-под плотно зажмуренных век.

– Я боюсь, – прошептала она. – Я хочу принадлежать, но не могу рисковать. Поэтому говорю себе, что не могу это иметь. И даже не хочу.

Ответ так прост. Разве она не видит?

– Это уже твое, любимая. Ты часть этой земли. Твое место здесь, со мной. Теперь и навсегда.

Меррик приподнял к себе ее прекрасное, печальное лицо, стер поцелуями морщинки боли вокруг рта, между бровей, спускаясь вдоль напряженной шеи к плечам. Ладони заскользили по обнаженным рукам к плечам, и Алисса затрепетала. Ее кожа была как шелк, от нее пахло розами и желанной женщиной.

Его прикосновения высекли искры немедленного отклика. Со вздохом облегчения Алисса раскрылась ему без вопросов и колебаний. И он взял то, что она так щедро предлагала. Он опустил голову и вновь завладел ее ртом. Ее губы приоткрылись в беспомощном приглашении и смягчились под его губами. Она откликнулась, вначале нерешительно, затем с растущим пылом.

В тот же миг нежность переросла в страсть. Желание вырвалось из-под контроля. Не прерывая контакта, Меррик обхватил ее за ягодицы и приподнял. Она туг же обвила его ногами.

– Пожалуйста, – прошептала она. – Я не могу больше ждать.

Его рот жадно поглотил ее губы, когда он положил ее на пол. Их руки нетерпеливо срывали друг с друга одежду. Нетерпение росло, подгоняло их, воспламеняло кровь. Сквозь рев в ушах Меррик слышал ее стоны, мольбы, требования.

Ее бесподобный, сладкий и горячий, принадлежащий только ей запах наполнял ноздри. Он возбуждал Меррика до горячечного, раскаленного уровня страсти. Она ждала его, и он наполнил ее, погрузился в нее, вознося ее до немыслимых высот.

Никогда так не было. Никогда. «Еще. Еще. Еще!» Отчаянное заклинание, сладкая музыка, звучащая в них обоих, воспаряющая к финальной бесконечной ноте, прежде чем замереть в тишине…

Тяжело и прерывисто дыша, Алисса смотрела на него в изумлении.

– Это было… – она задрожала, – я понятия не имею, что это было. Но лучше бы ты смог это повторить.

– О, да.

Может быть. Если доживет.

В конце концов они нашли постель и повалились на нее в изнеможении. Прижимаясь к нему, Алисса боялась, что в любую минуту Толкен и его люди придут и уведут его. Меррик мог успокоить любимую только своими прикосновениями, поэтому он обнимал ее, гладил, успокаивал.

– Ты мой муж. – Она произнесла эти слова горячо, словно утверждала свои права.

– Навсегда, если ты захочешь.

Ее пальцы нежно очерчивали контуры его лица, теребили волосы.

– За тобой скоро придут.

– У нас есть еще немного времени.

– Не знаю, как я переживу, когда они заберут тебя. – Она всхлипнула. – Я хочу, чтобы ты был в моей жизни. Больше того, ты нужен мне.

– Я могу дать тебе то, в чем ты нуждаешься. Не вопрос. – Он сказал это с полной уверенностью.

Алисса улыбнулась сквозь слезы.

– Ты не знаешь, что мне нужно и что я хочу.

Он повернулся на бок, лицом к ней.

– Так скажи мне, чтобы я знал.

– Если б ты был умнее, – прошептала она, – то отпустил бы меня. Я не из тех, кто задерживается надолго.

– Не могу и не отпущу. Ты сказала, что любишь меня и что хочешь быть со мной. У тебя есть дом в Селестии. У тебя есть люди, которые любят тебя и нуждаются в тебе. Поэтому оставайся.

– Сомневаюсь, что я на это способна.

Он не смог удержаться от еще одной ласки, от которой она затрепетала.

– Что она сделала с тобой, Алисса?

Она не стала притворяться, будто не поняла.

– Это не мамина вина. Не полностью. Я могла бы избрать другой путь, вместо того чтобы идти по ее стопам.

– Объясни мне.

– Ты не обратил внимания на ее руки? – Она покачала головой, прежде чем он успел ответить. – Нет, конечно, у тебя не было такой возможности.

– Нет, не обратил, – признался Меррик. – А что с ними?

– Они были сломаны в детстве. Намеренно. Палец за пальцем.

– О боже. Ее забрали у родителей?

– Да. За этим последовала череда приемных семей. Не думаю, что маму там били, во всяком случае она никогда об этом не говорила. Когда ей исполнилось шестнадцать, она сбежала. Меррик закрыл глаза.

– И так это началось.

– Именно. Всю свою жизнь она искала любовь и никогда не находила ее, всегда надеялась отыскать спасение за ближайшим углом. – Рот Алиссы скривился. – Или с очередным мужчиной. Большинство ее мужей были старше. Заменяющие отца фигуры, полагаю.

– Как принц Фредерик.

Алисса удивилась:

– Он был старше мамы?

– Лет на двадцать – двадцать пять.

Она нахмурилась.

– Значит, и мой брат, должно быть, тоже стар!

– Сорок пять как минимум.

– Я и не знала.

Меррику потребовалось несколько секунд, чтобы переварить то, что она рассказала, прежде чем задать следующий вопрос:

– Ладно, я понимаю, что движет твоей матерью. Но как ты вписываешься во все это?

– Я люблю ее, – просто сказала Алисса. – Я была единственной постоянной величиной в ее жизни. Сколько себя помню, мы вечно куда-то бежали. Парочка ненормальных оптимисток, ищущих горшочек с золотом на конце радуги.

– Значит, для тебя это тоже вопрос чести и долга. А теперь? Куда вы отправитесь дальше?

– Я так устала, Меррик. – Тоска в ее голосе надрывала ему сердце. – Я бы хотела остановиться, может, остаться где-то ненадолго.

Легким движением он убрал волосы с ее глаз.

– Ненадолго? А как насчет «навсегда»?

– Это было бы возможно, если б не одна маленькая проблема. – Алисса слабо улыбнулась. – Единственного человека, с которым я хотела бы остаться, не будет здесь, если принц Брандт бросит тебя в тюрьму.

– Тогда, возможно, я могу дать тебе кое-что на память. – Меррик нашел свои брюки и вытащил из кармана маленькую бархатную коробочку.

Вернувшись и снова заключив Алиссу в объятия, он взял ее руку в свою и надел ей на палец кольцо.

– Этотебе, – сказал он ей.

Тусклый свет вспыхнул на «Сказке» – кольце, которым она восхищалась в магазине Марстона и которое символизировало единство душ и неразрывные узы вечной любви. С возгласом восторга и удивления она повернулась в его руках и прильнула к нему.

– Как? Когда? Почему?

Медленная улыбка осветила его лицо.

– Почему? Потому что оно было предназначено для тебя, и только для тебя. Насчет «когда» и «как» было чуть-чуть посложнее, но я нашел способ. – Его улыбка сникла. – Я планировал выбрать идеальное время, чтобы подарить его тебе, но не уверен, что оно настанет.

Алисса взяла его лицо в ладони и поцеловала.

– Значит, мы сделаем это время идеальным. Здесь и сейчас.

И она сдержала слово.

Принц Брандт послал за Алиссой рано утром. Ее снова проводили в кабинет.

– Пожалуйста, присядьте. – С врожденной любезностью он придержал для нее стул. – Нам нужно поговорить.

– О чем?

– Во-первых, я должен принести вам свои извинения. Я втянул вас во все это против вашей воли. Это было неправильно.

– Вы пытались принудить меня к браку с вами, – дерзко парировала Алисса. – И использовали мою мать, чтобы добиться моего согласия. Это не просто неправильно. Это возмутительно.

– На то были веские причины. – Он сказал это без раскаяния.

Она разозлилась:

– Потому что вы хотите быть королем. Вы считаете это веской причиной?

– Я не могу объяснить вам этого сейчас. Возможно, когда-нибудь в будущем. – Брандт молча разглядывал ее некоторое время, затем заговорил с удивительной откровенностью: – Вы были пешкой, Алисса, которую я намеревался использовать, не считаясь с тем, как это повлияет на вашу жизнь. Если бы был другой способ, я воспользовался бы им. Но его не было. И до сих пор нет.

– Вы же не собираетесь на самом деле бросить Меррика в тюрьму? Это вы похитили меня, помните? А его действия можно рассматривать как миссию спасения.

Брандт пожал плечами.

– Мое княжество, мои законы. Его тюремное заключение остается в силе.

– И что дальше? – Она пыталась не показать своего отчаяния. – Собираетесь шантажировать меня этим, если я не скажу, на ком вы женились?

– Я больше склонен назвать это подкупом. – Он вскинул черную как смоль бровь. – Вы и ваша мать летите ближайшим самолетом в Нью-Йорк, и Меррик с вами. Как вам это нравится?

– Спасибо, но нет.

Он вздохнул.

– Только не говорите мне, что Монтгомери «промыл» вам мозги своим представлением о чести и долге.

– Нет, ничего подобного. Просто честь и долг для меня тоже не пустой звук.

– Позвольте угадать. – Его глаза заискрились смехом. – Вы намерены спасти Вердонию от злого принца.

– Если королевская туфелька подойдет.

– И вы намерены поклясться честью, что Монтгомери не похищал вас?

– Именно.

– Вы содействовали ему?

– Все время.

– Чтобы избежать брака со мной?

– Вы можете меня винить?

– Значит, когда представилась возможность, вы убежали с Монтгомери?

– Убежала.

– И позволили Мири занять ваше место.

– Да. Нет. Нет!

Алисса резко замолчала и уставилась на него в паническом ужасе. Слишком поздно пытаться исправить свою ошибку. Он блефовал, а она попалась на это. Алисса закрыла глаза и выдавила сквозь онемевшие губы:

– Как вы узнали?

– Я догадывался, но благодарен вам за подтверждение. А теперь последний вопрос. Где она?

– Я не знаю. – Алисса открыла глаза, часто заморгав, чтобы прогнать слезы. – Правда.

– Да, я вижу. Вы не умеете лгать, мисс Сазерленд. – Он взял телефон и нажал кнопку. – Приведите их.

Она смотрела на него с нескрываемой горечью.

– Вы не можете себе представить, как я рада, что мы не поженились.

– Возможно, вам трудно в это поверить, но я тоже, несмотря на повестку дня, которая делает наш союз столь важным.

Алисса промолчала, разглядывая Брандта. Она находила его черты слишком суровыми, хотя не могла не признать, что они неотразимы. А когда он улыбался с мягкой теплотой, как сейчас, то был потрясающе красив.

– Не стоит переживать, – продолжал Брандт. – Несмотря на крайне властный характер вашего мужа, не так много женщин, которых он защищает с подобной горячностью. Его мать. Его жена. – Что-то промелькнуло в его взгляде, какая-то эмоция, которую он поспешно спрятал. – Его сестра. Мне оставалось только спокойно поразмыслить, чтобы прийти к соответствующему заключению. – Он усмехнулся. – Хотя вынужден признаться, мне потребовалась почти целая ночь, чтобы обрести это спокойствие.

– И почему так, принц Брандт?

– Из-за Мири, – удивил он ее признанием. – А потом, когда я понял очевидное, мне нужен был кто-то, кто мог подтвердить мою догадку.

Не успела Алисса ничего ответить, как Толкен вошел в кабинет вместе с Мерриком, ее матерью и несколькими охранниками.

Принц Брандт встал.

– Вам будет приятно узнать, что мы с Алиссой достигли согласия. – Он отвесил Алиссе учтивый поклон. – Благодарю вас, принцесса, за то, что помогли мне установить Мири как мою жену. Вас троих немедленно отвезут в аэропорт, откуда вы вылетите первым классом до Нью-Йорка.

Меррик резко развернулся к Алиссе, бросив гневный взгляд на ее виноватое лицо.

– Что, черт побери, ты наделала? – Он отчаянно вырывался из рук удерживающих его охранников. – Ты сказала ему, да? Как ты могла, Алисса? Зачем?