Глава тринадцатая

Сисайд никогда не выглядел таким красивым! Под щедрыми лучами яркого солнца чистый воздух искрился, словно розовое шампанское, а море, спокойное, величавое, накатывало на берег мягкие кружева пены.

Рано утром на песке был сооружен помост для жюри. С него открывался прекрасный вид на воду, которая скоро должна была закипеть борьбой и наполниться жизнью. Наскоро возвели и открытые трибуны для зрителей. Вполне возможно, что над этим постарались Матт и Тод. Трибуны были задрапированы красно-бело-синей тканью. И хотя в это чудесное утро пляж все еще почти пустовал, Эйва знала, что скоро здесь будет много народу и широкие балконы «Лас-Пальмаса» наполнятся завтракающими постояльцами, которые будут с нетерпением ждать праздника. Будет много цветов и столиков с призами, много музыки и разноголосого шума, а под конец с балконов все уберут, чтобы туда могло вместиться больше зрителей морского карнавала.

Джо Хаммер и Энди Хинтон плавали на своих досках, радостные и улыбающиеся. Они были взволнованы. Выйдя из воды, Джо с удовольствием похлопал свою доску и воткнул ее в песок.

— У кого еще есть такая доска?! — с гордостью воскликнул он.

— Только не горячись, Джо, — наставляла паренька Эйва. — Жди свою девятую волну. Не ошибись. Тебе нужна именно твоя волна, на которой потом останется твое имя.

— Не волнуйтесь, — весело проговорил Джо. — Я хорошо усвоил уроки.

— Я тоже, — отозвался эхом Энди. — Но сегодня разгорится очень острая борьба, мисс Эйва. Вчера вечером прибыли ребята из Ла-Джоллы. Они будут рваться к финалу.

— Отлично! Чем больше народу, тем веселее! Только запомните: не лезьте слишком далеко в закручивающуюся волну! Иначе вас дисквалифицируют.

Растянувшись на теплом песке, ребята кивнули в знак того, что учли советы Эйвы. Их лица были серьезны. Они полностью осознавали, что предстоит им показать в течение ближайших часов. Эйва и сама чувствовала нервное напряжение в мышцах и попыталась расслабиться. Гари будет занят в отеле еще с час или около того. Люди там сейчас завтракают. Она с каким-то нехорошим чувством вспомнила о вчерашнем… И хотя она знала, что сделала это ради него же самого и особенно ради Китти — противное чувство не проходило. Зато теперь, после этого маленького инцидента они, может, большее внимание уделят технике исполнения и не зарвутся. Это будет безопаснее, да и просто красивее.

Подошел Тод. Эйва с удовольствием отметила, что его хромота почти исчезла.

— На следующий год, в это самое время, — сказала она, — ты тоже будешь готовиться к участию в карнавале.

— Да! — восторженно выдохнул он. — Я уже начал делать себе доску!

— Мы будем выступать тройкой, Тод, — сказал Джо. — И если твоя доска будет не хуже моей, нам обеспечена верная победа!

Эйва развернула взятый с собой пакет, вынула из него довольно жалкого вида сандвич и стала жевать его, пытаясь не думать сейчас о хорошем гамбургере. Следуя ее указаниям, ребята тоже достали свои тощие бутерброды и теперь жевали их без всякого энтузиазма.

— Дрянь какая!

— Знаю, — кивнула Эйва. — Но на полный желудок лучше и не пытаться заниматься водными лыжами или серфингом.

— Ты боишься? — спросил ее сочувственным тоном Тод.

— Скорее, волнуюсь, — засмеялась Эйва.

Она знала, что они сейчас все напряжены, но понимала, что это вполне естественно.

— Надеюсь, что Гари не станет сегодня сильно намазываться своим маслом, — сказал Джо. — Иначе тебе трудно будет взобраться ему на грудь и плечи.

— Все будет нормально, мальчики, — заверила их Эйва.

— Конечно! Конечно! — дружно воскликнули они с несколько преувеличенным воодушевлением. — Раньше у нас никогда не было заездов тандема. Это будет здорово!

Открытые трибуны потихоньку заполнялись зрителями. Каждый подолгу выбирал оптимальное место, пока еще была такая возможность. Некоторые держали в руках пакеты с едой. Дети резвились на горячем песке, забегая на минутку в тень от трибун и снова устремляясь на солнце. Члены жюри оживленно совещались между собой и проверяли исправность микрофонов. В отдалении можно было увидеть ребят из Ла-Джоллы в сине-белых полосатых трусах. Они также сбились в кучу и обсуждали тактику предстоящей борьбы. Эйве оставалось только надеяться на то, что они не замышляют какой-нибудь пакости, чтобы одолеть Джо и Энди. Ей очень хотелось, чтобы и на ее мальчиках тоже были бы новые и красивые трусы. Она подумала об этом и опустила взгляд на свой собственный поблекший костюм, который считала «счастливым» для себя. Она вспомнила старика-инструктора, который научил ее серфингу на Гавайях и чей дух — Эйва. нисколько не сомневалась в этом — носился в эту минуту по волнам. Да пребудет он с ней сегодня!

На своем джипе подъехал Гари, разбрызгивая во все стороны тучи песка. Не обратив на Эйву и ребят никакого внимания, он выпрыгнул из машины и побежал к помосту жюри. Значит, все еще дуется, подумала Эйва.

— Тод, не согласишься ли ты сегодня обслуживать мою доску?

Мальчишка поспешно закивал, загоревшись этим предложением. Он взял доску и приступил к ритуалу смазывания ее воском. Думая о своем, Эйва машинально следила за Гари. Может, это даже хорошо, что он сегодня такой неразговорчивый. Тандемный заезд предполагал выполнение тончайших и сложнейших маневров, требующих абсолютной концентрации. Чем меньше будешь отвлекаться, тем лучше.

Эйва перевела взгляд на море. Ветер усилился, и прибой, хитроумно накатывавший на берег и обнимавший собой мыс, образовывал постоянные волны высотой в шесть-восемь футов. Прекрасно! Только сегодня волны казались несколько более стремительными, чем обычно, порывистыми и глубокими. Море было готово принять в свои объятия отчаянных смельчаков, которым не терпелось примчаться на своих отражавших солнечный свет досках к победе. Толпа зрителей медленно наэлектризовывалась, всеобщее возбуждение нарастало. Все смотрели на то, как волны шумно разбиваются о берег.

Раздался свисток, и пронзительно синее небо прочертила красная ракета. Время первого заезда!

Эйва поднялась с песка, чтобы лучше видеть воду, на которой разворачивалось мужское первенство. Она скрестила пальцы, болея за Гари, который, бесспорно, являлся фаворитом. Тод дал ей свой бинокль, и она настроила окуляры на мускулистого гиганта. Гари первым из десяти своих соперников достиг воды. Упав на доску, он стал мощно грести к стартовой точке, делая это, казалось, без всяких усилий. Кожа его блестела на солнце, блики перебегали с одной работающей лопатки на другую. Выплыв за пределы водорослей, Гари вскинул свое тело вверх, встал подбоченясь, твердо уперев сильные ноги в доску, и стал ждать. Эйва слышала, как нарастал гул и стон толпы, по мере того как Гари пропускал одну волну за другой.

— Что стряслось с этим великаном? — недоуменно спросил рядом с Эйвой один мальчишка своего приятеля. — Тоже мне серфер! В штаны наложил, что ли?

— Эй ты, придержи свой язык! — крикнул Тони, невесть как оказавшийся у самой кромки зрительской массы. Мальчишка воинственно сжал маленькие кулачки, готовясь встать на защиту доброго имени своего кумира. — Гари самый смелый человек во всем мире! Он звезда! Он выиграет все заезды!

— Да ладно, что ты сразу? Я так…

Удовлетворенный этим, Тони устремил взгляд своих темных глаз, в которых отражалось истинное обожание, на удаленную крохотную точку. Она то и дело почти полностью пропадала из поля зрения из-за захлестывающих ее яростных брызг. Гибкое тельце мальчика все напружинилось, напряглось в состоянии застывшего ожидания. Эйва заметила, как он что-то беззвучно произносит про себя. Только губы шевелились. Мальчишеская молитва за успех кумира… Душевная боль железными тисками защемила сердце Эйвы. Господи, ну как же сделать так, чтобы привязанность Тони поменяла адресата и получила верное направление, то направление, где ей и надлежало быть?! Как повернуть его лицом к собственному отцу?!

— Смотрите! Он пошел! — победно возвестил Тони на весь пляж о первом движении Гари.

Хейден чуть согнул колени и тут же, мощно поведя вверх плечами и руками, взлетел на ту волну, которую ждал, на свою волну.

Толпа обезумела от возбуждения, крича и беснуясь. Находившиеся на возвышении судьи, вскочили и принялись настраивать свои бинокли на признанного фаворита. Эйва также смотрела во все глаза, затаив дыхание от волнения, захваченная мастерством, которое Гари сейчас демонстрировал. Это проявлялось во всем, но главное — в расчете времени и в оценке ежесекундно меняющейся ситуации! Перед зрителями раскрывалась сейчас настоящая звезда серфинга.

Эйва знала, что Гари неспроста так долго выжидал. Он дождался своей гигантской тридцатифутовой волны. Дождался волны, которая захватила его, утянула на крутое дно, а через пару секунд вышвырнула на свое покатое плечо. И снова фигура Гари исчезла из виду. Толпа от возбуждения, впавшая в настоящую истерику, заревела от восторга, увидев, как волна полностью загнулась своей кромкой вокруг Гари, заключив его в свои холодные объятия. Он оказался словно в бочке без дна и верха. Гари закончил выступление, долго катившись по внутренней поверхности волны, которая наконец схлынула, изящно доставив его к берегу.

Эйва аплодировала так же энергично, как и все остальные. Она еще никогда не видела с его стороны столь блестящего выступления. Все ее личные обиды и претензии к Гари Хейдену отошли на задний план, уступив место искреннему восхищению. Остальные участники заезда только качали головами, в полной мере осознавая собственную беспомощность перед ним. Они устремились к победителю и подняли его на руки. Телеоператоры подбежали ближе, чтобы снять все это крупным планом. Радостный смех Гари далеко разносился свежим ветром по пляжу.

— Гари! Это было прекрасно! — кричал Тони, трусивший рядом со своим кумиром. В его темных глазах можно было прочитать страстное, отчаянное желание, чтобы Гари обратил на него хотя бы мимолетное внимание.

По лицу Тони разлилось выражение трогательной благодарности, когда Гари небрежно взъерошил голову мальчишки своей огромной, потемневшей от загара ладонью.

— Не отходи далеко, малыш, еще не то сегодня увидишь! — Заметив Эйву, он подошел к ней и саркастически добавил: — Если, конечно, наша королева в форме.

Не обратив внимания на недобрый тон Гари, Эйва смотрела на полуобнаженное тело. При близком рассмотрении оно, казалось, еще больше блестело от масла, которое вода не смогла смыть во время заезда. Рискуя поставить под угрозу успешное исполнение тандем-шоу — трудно выполнять маневры со скользким, как сельдь, партнером, — Гари все же обмазался со всех сторон, так как знал, что масло еще сильнее подчеркивает линии его мощных мышц и мускулов. На мгновение у Эйвы появилось острое желание молча развернуться и уйти с пляжа, оставив его один на один с необходимостью как-то исправлять положение, может быть, импровизировать сорванное ею шоу. Только она, конечно, не могла пойти на это. Тандем-шоу ждали тысячи людей на трибунах и балконах «Лас-Пальмаса». К тому же, бенефицианткой сегодня выступала больница Св. Екатерины. Одним словом, Эйва не могла, не имела права отступить в самый последний момент.

— Я-то готова, господин Обмазанный маслом. Пошли! — крикнула она.

По пляжу через микрофон было объявлено тандем-шоу. Сообщение прозвучало под одобрительный и веселый гул зрителей. Через полминуты четыре соревнующиеся пары уже гребли за пределы водорослей. Эйва пристроилась на корточках впереди Гари на его доске и вполуха слушала последние инструкции Хейдена, сосредоточив основное внимание на оценке чередующихся волн… Пока что они все были слишком высокими для тех хитрых парных акробатических маневров, которые она отрабатывала с Гари на протяжении последних недель. Теперь она жалела о том, что тандем-шоу было объявлено именно сейчас. Но судьи пришли к единодушному решению, что «гвоздь программы» должен быть забит где-то в середине праздника. Уже ничего нельзя было изменить!

Волны казались злыми, убийственными. Гари неутомимо продолжал рассекать их своими гребками.

— Давай вернемся и начнем снова ближе к берегу! — крикнула она, перекрывая ветер.

Он упрямо покачал головой:

— Забудь об этом! Я знаю, что делаю!

Эйва чертыхнулась и крепче вцепилась в доску, когда одна особенно высокая волна ударила по ним.

— Надеюсь! — едко заметила она.

Прямо по курсу на морской глади набухали поистине гигантские волны, ломались, крушились с ужасающими лавинами брызг и пены, мгновенно исчезали и затем набухали вновь, чтобы устремиться в новую атаку. Доска для серфинга, попав в зев одного из этих водяных монстров, подумала Эйва, будет очень напоминать насекомое на языке змеи.

— Боишься? — прогремел над ней веселый голос Гари.

— Просто мне это не нравится! — сухо ответила Эйва.

Остальные пары развернулись на сто восемьдесят градусов и устремились к берегу.

— Слюнтяи! — с презрением прокомментировал Гари.

— Я хочу показать красивое зрелище не меньше тебя, — возразила Эйва, — но не ставя при этом под угрозу свою жизнь!

Его лицо потемнело от раздражения. Стало ясно, что Гари овладело одно из самых его поганых настроений. Он показал ей знаком, что пора подниматься, и развернул нос доски. Балансируя по ветру, они оба поднялись и, ритмично, в такт доске двигая своими телами, обернулись назад, глядя на череду приближающихся к ним со спины волн.

— Залезай! Ну давай же, залезай! — резко скомандовал Гари.

Эйва стояла к нему спиной. Она почувствовала, как его сильные руки обхватили ее за талию, и приготовилась податься вверх и поставить свою левую ногу на его согнутое колено. Тогда, по договоренности, он должен был держать ее за одну ногу, а ей нужно было вытянуть вторую и, раскинув руки, принять позу летящей птицы. Собравшись с силами и духом, Эйва поднялась вверх и уже почти уперла свою левую ногу в его скользкое от масла колено, как вдруг… поскользнулась!

Грубо выругавшись, Гари крикнул:

— Черт возьми, неуклюжая! Становись сзади меня! Делаем «орла»! Только я тебя Христом Богом прошу — держись крепче!

Она слышала угрожающе нараставший грохот зеленой горы за ними, затылком ощущала разверзшийся жадный зев и… стала взбираться на спину Гари методом «лесенки». Поставила одну ногу, затем другую, впиваясь напряженными пальцами в скользкую плоть мышц партнера. Наконец Эйве удалось зацепить ногтями край его спортивных трусов. Схватив руками белокурую голову Гари, она с трудом взобралась ему на плечи. В ту же секунду они были выброшены на верхушку волны, пронеслись по ее массивному уступу и оказались у кромки изгиба. Все! Успех!

Дальше все пошло легче. Гари отдавал резкие короткие команды, волнуясь и возбуждаясь все больше и больше, а Эйва каким-то чудом совершала необходимые маневры и принимала отрепетированные позиции, оборачиваясь вокруг скользкого тела партнера наподобие змеи, обвившейся вокруг палки или дерева. Несмотря на масло, которое неимоверно затрудняло все ее движения, она справилась с финальной частью выступления, застыв в грациозной позе царственного лебедя.

Когда волны выбросили ее и Гари на теплый песок у кромки воды, в уши Эйве тут же ворвался мощный одобрительный гул сотни людей, восхищенные крики, смех.

— Идиот! — крикнула она Гари и с таким гневом сверкнула на него глазами, что тот виновато покраснел.

Но Эйва не успела высказать Гари свое возмущение в полной мере, так как его унесли на руках толпы поклонников. Эйве оставалось только досчитать про себя до десяти, чтобы, чего доброго, не устроить бурной сцены. Их запросто могло унести в океан. Они могли все безнадежно запороть и испортить праздник. А эта огромная обезьяна своим молчанием еще намекает на то, что все это было запланировано… Каких трудов ей стоило взобраться на его поганую скользкую спину! А что она получила взамен?! Ругательства! Значит, он считает все забавой? Повеселили людей и разошлись?..

Затем происходило награждение, после которого свое мастерство показывали другие серферы. Приближалось время совместного заезда мужчин и женщин, а Эйва все еще не могла успокоиться и унять в себе ярость, которая жгла её, будто кислота. Принимая поздравления от друзей, пожимая им руки, она вымученно улыбалась. Но ради Китти все же сдержала свои чувства и старалась ничем не выдать себя под взглядом вопрошающих глаз подруги.

— Трудно было, правда ведь? — быстро прошептала Китти, когда они на минутку уединились. — Я предупреждала его, чтобы он не мазался, но он меня не слушал! Я еще никогда не видела его таким… таким непреклонным! Как будто он… — ее глаза округлились, — почти ненавидит тебя!

Эйва заставила себя улыбнуться:

— Боже, да не терзайся ты! Мы же выиграли!

Китти закусила нижнюю губу и перевела взгляд на своего мужа, который в тот момент как раз подходил вразвалочку к группе одетых в бикини загорелых шоколадных девчонок, собираясь раздавать автографы.

— Да, он не мог не выиграть, — как-то неуверенно согласилась Китти. — Он во всем стремится быть первым. Он лучше умрет, чем хоть раз в чем-то кому-нибудь уступит.

Эйва видела, как ее подруга, опустив голову, вновь заняла свое место на открытой трибуне. Ей очень хотелось как-то утешить Китти, но в эту минуту начали вызывать участников свободного первенства среди мужчин и женщин. Пришло время вновь взять свою доску и бежать к воде. Кто-то сунул ей на ходу стаканчик с водой, она с благодарностью приняла его и пригубила, скользя отсутствующим взглядом по открытой веранде отеля, где собралась элитная часть публики. И вдруг… стаканчик выпал у нее из рук, пальцы помертвели и вода полилась ей на ноги!

Блейк!

Он стоял в стороне от остальных, опершись обеими руками на перила. Ветер шевелил его темные волосы. Он всматривался в толпу на пляже так, словно кого-то в ней выискивал. Тони? Да нет… Она знала, что он даже запретил мальчику являться сюда. Затем его глаза отыскали ее, и взгляд остановился. Это было… это было как объятие.

В этот звездный миг сердце Эйвы на секунду перестало биться, а потом завелось в таком ритме, что у нее тут же подскочил пульс. Блейк вернулся! Не было на земле человека, не было той силы, — включая даже чарующую силу моря, — которая смогла бы так околдовать, парализовать ее, как спокойный, уверенный взгляд этого человека!

— Блейк!

Ее слабый шепот был подхвачен ветром и потерялся в нем. Всем своим естеством она сейчас тянулась к нему. Ее переполняла жажда любви, и такой же взаимности она ждала от него.

Она продолжала смотреть на Блейка, изобретая способ общения без слов, как вдруг чары исчезли, выражение его лица изменилось, и взгляд переместился ей за спину. Резко обернувшись, Эйва увидела Тони, который вприпрыжку бежал рядом с Гари в составе его многочисленной свиты, глядя на него с каким-то щенячьим обожанием.

Горечь подступила к ее горлу. Тони был такой милый, маленький, такой трогательно-любящий… А человек, который жаждал привязанности со стороны этого мальчишки, вынужден был с отчаянием наблюдать за тем, как она изливается на другого!

Эйва вновь посмотрела на веранду, но Блейка там уже не было. Он потерялся среди людей и исчез из поля зрения.

Кто-то дернул Эйву за руку. Прозвучал первый сигнал. Подхватив свою доску, она во второй раз за сегодняшний день устремилась в пенящееся у берега море.

Она положила доску на воду, легла на нее и стала грести прочь от водорослей к большим волнам, где уже ждали другие серферы. Соперники встали на своих досках, тела их были напружинены, взгляды обращены через плечи назад… Все с надеждой смотрели на то, что та волна, которую они выберут, отнесется к ним по-дружески, поможет… Эйва присоединилась к общему ряду серферов, расположившихся на точно выверенной дистанции друг от друга. Она полусогнула ноги, как следует уперлась в доску и приготовилась к волшебному мгновению стремительного броска…

Соперники уносились поочередно со своими волнами, одна из которых была настолько высокой, что даже задержала на себе взгляд Гари. Заинтересованный взгляд. Впрочем, Эйва видела, что он пропустил и эту волну, и по выражению его лица, по его искривленному рту догадалась, что он ждет самую лучшую и самую высокую волну. Ту самую девятую волну, которую уже выбрала для себя Эйва.

Значит, все вылилось в личное соперничество между ними двумя? Гари махнул рукой, как бы делая ей приглашающий жест, когда еще одна волна подтолкнула их доски ближе одна к другой… Но эта волна была слишком мелкой, чтобы на нее стоило обращать внимание.

— Прокатись на легкой волне, скользкий серфер! А лично я выбираю себе лучшую!

Порывистый ветер принес его ответный смех, который резко оборвался. Оборвался потому, что подходила она… Ровно и мощно накатываясь, подходила та самая девятая волна. Эйва приготовилась, надеясь на то, что у Гари хватит благородства пропустить ее в первую очередь. Развернув доску «ножницами», она переместила центр тяжести вперед, чтобы быть во всеоружии, когда надо будет перехватить волну… Воспользовавшись удобным моментом и подавшись вверх, она вылетела перед зеленой пенившейся махиной, которая грохотала за ее спиной, словно разъяренный циклоп из сказок. Эйва оглянулась и увидела разверзшийся зев тоннеля, готовый поглотить ее, если она быстро не потравит влево… И в этот момент она заметила, что Гари пересек ей дорогу, что считалось в мире серфинга величайшим, смертным грехом! Подвергать опасности ближнего, который вынужден отвернуть в сторону, чтобы избежать столкновения и головой вперед не врезаться в волновую дугу… Этому названия не было!

— Прозевала свой серебряный приз, красавица! — весело крикнул Гари, проносясь мимо нее.

Эйва словно в какой-то дымке увидела самодовольную ухмылку на его лице и в следующую секунду была захвачена волной. Ее доска взметнулась прямо над головой, и затем девушка, задыхаясь и широко раскрытым ртом ловя воздух, погрузилась в засасывающий водоворот воды…

Дышать стало нечем, на горло давила непреодолимая сила, а Эйва уходила все ниже и ниже… В легких дико кололо от распиравшего их отработанного воздуха… Она инстинктивно подняла руки и закрыла ими голову, так как в любую секунду мог последовать мощнейший удар доской. Спустя несколько секунд она увидела… скорее, почувствовала, как доска хлестнула воду в нескольких футах от нее… Эйва знала, что волна вновь подхватит доску и вновь обрушит ее на незадачливую владелицу, которая, задыхаясь, боролась за каждую каплю воздуха… Она знала также, что доска будет рубить воду снова и снова, не ведая ни жалости, ни пощады.

— Боже… помоги мне! — крикнула Эйва, на секунду показавшись на поверхности.

Она успела только выдохнуть и глубоко вдохнуть, как сила водоворота вновь потащила ее в глубину. На этот раз ей не хватило какой-то секунды, чтобы уйти из-под удара доской. Хлесткая боль ударила в плечо, и Эйва не смогла удержаться от крика, хотя была под водой. Едва не захлебнувшись, она вынырнула на поверхность еще раз. Плечо и руки, казалось, были парализованы от бесконечных ударов доски. Еще раз переведя дух, Эйва изо всех сил крикнула:

— Гари!.. На помощь!..

Он был совсем близко и повернул на крик свою мокрую голову. Конечно, сейчас он выйдет из-под волны и вернется к ней!.. Надежда вспорхнула птицей вверх, но тут же упала сраженной: Эйва увидела, как Гари стал удирать. Она успела крикнуть еще раз и была накрыта другой волной. Ее переворачивало в воде, швыряло во все стороны, хлестало, било. Боль была почти невыносимой… В следующую минуту волна выплюнула Эйву на поверхность еще раз, и она с облегчением увидела, что доска медленно покачивается на спокойной воде на некотором удалении. Эйва попыталась доплыть до нее, но при первом же движении руки, ее пронзила жесточайшая боль, и она поняла, что все бесполезно. Плечо, вероятно, было сломано.

— Га-а-а-ри-и-и-и-и!

У нее уже не было сил, чтобы кричать громко. К тому же, Гари Хейдена уже нигде не было видно.

Только бы ей удалось размять пальцами ноющее плечо, раскатать мышцы вокруг кости, чтобы к плечу вернулась чувствительность. Тогда она сможет доплыть до доски… Эйва снова попыталась поднять руку и охнула от боли. Сцепив зубы, чтобы не закричать, она еще раз подняла ее и согнула. Как-то отстраненно Эйва почувствовала, что ее онемевшие пальцы вонзились в плечо. Она осторожно исследовала больное место… Несмотря на дикую боль, похоже было, что плечо не сломано, а лишь здорово ушиблено! Эйва во весь голос нервно рассмеялась, выплеснув в этом смехе весь свой гнев, который сейчас придавал ей силы, заставлял бороться, утешал… Она не станет жертвой морской ярости и не сойдет в морскую могилу! Слава Богу! Слава Богу!..

Морщась от боли, она медленно поплыла, часто расслабляясь и позволяя приливу подталкивать ее дальше. Время от времени она поднимала из воды голову, чтобы передохнуть и обозреть перспективу. Берег был очень далеко… и тут она увидела, как какой-то человек бросился в воду и, мощно разгребая водоросли, поплыл в ее сторону. Под резкими и неустанными взмахами его рук вода бурлила. То и дело он поднимал голову, чтобы вздохнуть и не сбиться с курса. Он приближался к ней очень быстро, руки его работали, как лопасти вентилятора… Они были почему-то непохожи по цвету на человеческие! Господи, да ведь это же пиджак! Он в пиджаке! В пиджаке… доктора! Блейк…

Он спешил ей на помощь. Бросился в воду, не раздеваясь, в чем стоял. Одежда тянула его вниз, но он продолжал плыть к ней. Он рискует собственной жизнью, потому что думает, что может потерять ее…

— О, милый…

Эйва начала кричать и махать ему руками, чтобы он возвращался на берег. Затем вдруг оборвала себя. Если Блейк бросился в воду спасать ее, значит, он услышал ее крики и увидел ее отчаянное положение, а если услышал и увидел он, то услышали и увидели и все остальные на пляже, все подумали, что она тонет! И Тони думает, что она тонет. Он смотрит сейчас в свой бинокль и наблюдает за тем, как отец спасает ее… Мальчик до сих пор не верил, что отец способен на такое, полагая, что он намеренно не кинулся спасать мать и дал ей утонуть, потому что струсил.

Эйве пришла в голову идея: она должна симулировать свою беспомощность и тем самым дать Блейку возможность спасти ее на глазах у всех, на глазах у сына!

Она набрала в легкие воздух и, когда Блейк уже почти достиг того места, где она барахталась, вновь погрузилась в холодный водяной водоворот, который еще минуту назад действительно чуть не поглотил ее. Боже, только бы ему не изменили силы, только бы он не сбавил темп!

Спустя несколько секунд Эйва почувствовала, как ее талию обхватили сильные руки. Блейк подтянул ее к себе. Они вынырнули на поверхность, и доктор выгреб из засасывающей воронки к благословенному воздуху и солнцу.

— Эйва! — тяжело дыша крикнул он, прижимая ее к себе. — Милая!..

Милый! — отозвалось ее сердце.

Эйва не открывала глаз. Расслабившись, она позволила ему завершить ее спасение. Вскоре в уши Эйвы ворвался многоголосый восторженный рев, и она поняла, что они уже у самого берега. Блейк сгреб ее в охапку и вытащил на песок.

— Не прикасаться к ней!

— Подождите! Надо что-то делать! — услышала Эйва чей-то знакомый голос.

И снова раздался резкий голос Блейка:

— Проклятье, не сметь ее переворачивать! Назад всем! Назад, я сказал!

Сильные и невыразимо нежные руки принялись осторожно массировать ее спину и плечи. Сквозь ресницы проникали проблески света. Она чувствовала раздражающий щеку песок. Блейк склонился над ней и начал делать искусственное дыхание.

Она дышала нормально. Легко. Через нос. Теперь ей надо было убедительно изобразить медленный приход в сознание. Она была медсестрой и неоднократно видела, как это бывает, так что постаралась, чтобы все выглядело правдоподобно. Для зевак. И особенно для Тони.

— Пап? — услышала она его тоненький голос. — Как она, а?

— Отойди, сынок.

Сквозь полузакрытые глаза Эйва увидела, как отступили от нее на шажок две маленькие загорелые ножки. Она внутренне улыбнулась. Неужели сработало?! Нужно узнать… Она глубоко вобрала в легкие воздух, и ее спина подалась под заботливыми руками Блейка. Окружавшая их толпа ахнула. Затем раздалось чье-то всхлипывание. Китти? Да, это была она.

— Слава Богу, она дышит! Доктор, здесь стоит «скорая». Можно мне сопровождать ее? — сквозь рыдания пролепетала ее подруга.

— И мне, пап! Пожалуйста!

Эйву подняли на носилки, и тут она почувствовала, что ей по-настоящему худо.

Смутно она почувствовала, что кто-то положил на нее свою теплую ладонь. Это было последнее ощущение того дня. Эйва потеряла сознание.

Загрузка...