Начало пути

Глава 4. Орханская империя

В последний момент к ним присоединился Шонсаньери. Не сказать, чтобы герцог сильно обрадовался этому, но и расстроился не очень. Втроем было все-таки интереснее и безопаснее.

Выбирая одежду для путешествия, Сантилли не особо заморачивался. Лишь бы была удобная, прочная и неброская. Язык у него был подвешен неплохо, так что всегда можно насочинять с тридцать четыре мешка про далекие страны и отважных путешественников, с риском для жизни преодолевших крутые горы, безжизненные пустыни и огромный бушующий океан. Ха! Можно по отдельности, можно все скопом по желанию слушателей.

Своих лошадей демоны решили не брать: специально выведенная для боя порода вороной масти, в холке достигающая двух метров, с длинной волнистой гривой и хвостом будет заметно выделяться. Да и мало ли на чем там вообще ездят? Мир был отдаленный, малоразвитый и неинтересный, поэтому известно о нем было немного.

— Вещи придется навьючивать на себя, — Шон, повернувшись вокруг себя, прикинул на глаз объем того, что было разложено на полу гостиной, — Нормально, — он почесал голову, — Главное, чтобы не забыли ничего, а то смешно не будет.

— Ничего, подкачаем мускулатуру, — оптимист в Санти упорно не хотел умирать.

Но реалист, тоже поднявший голову, тут же прищелкнул пальцами:

— А ты прав, главное, не взять лишнее, — и поманил к себе принца.

Лас с видом мученика обреченно подошел к другу.

— Давай сюда, — потребовал тот и протянул ладонь. Шонсаньери непонимающе перевел взгляд с одного демона на другого.

— Что? — очень натурально удивился Ласайента.

Брат бы точно купился, но герцог был опытнее в общении с Его Высочеством и ангельский невинный вид демона его в заблуждение не ввел.

— Ты знаешь, — и, видя, что принц продолжает разыгрывать из себя жертву начальственного произвола, профессионально похлопал по карманам брюк, проскользил ладонями вниз по штанинам, прощупал сапоги и вытащил на свет… телефон. Обличающее помахал им в воздухе перед лицом раздосадованного йёвалли:

— Контрабанда, дорогой.

Шон заливисто присвистнул и начал укладывать вещи в подобие рюкзака, не забывая на всякий случай их прощупывать. Кто знает младшенького, может, он еще что-нибудь припрятал.

— И где ты этому научился? — хмуро провожая игрушку глазами, проворчал Лас.

— Низших обыскивал, — невозмутимо пояснил Его Светлость, пряча отобранное в задний карман штанов и присоединяясь к Шонсаньери.

Принц задумчиво посмотрел на спину ашурта, что-то обдумывая, но потом все-таки решился рискнуть и попробовать отвоевать нужную ему вещицу. Он присел на корточки рядом с друзьями и некоторое время, молча, помогал сворачивать и упаковывать вещи. Сантилли, не подавая вида, терпеливо ждал начала атаки, но прошло минут десять, прежде чем противник перешел в наступление:

— Никто не найдет, а мне он нужен.

— Я уже нашел, — не поднимая головы и не отрываясь от увлекательного процесса сворачивания рубашки и укладывания ее в рюкзак, ответил герцог.

Шон всеми силами старался сохранить серьезное выражение лица, гадая про себя, на чем же сломается Его Светлость. А то, что он сдастся, йёвалли не сомневался ни одного мгновения. Лас умеет быть настойчивым.

— Санти, я буду осторожен. Ну, пожалуйста, — Его Высочество постарался поймать ускользающий взгляд герцога, продолжавшего воевать с вредной одеждой, не желающей слушаться.

— Ты еще поканючь, — ашурт, чертыхнувшись, вытащил развернувшуюся рубаху за воротник, как нашкодившего котенка, и, сердито прищурив на нее глаза, вздохнул. Но та о совести не имела ни малейшего понятия и поэтому даже не покраснела от стыда за свое некрасивое поведение. На ее месте любой бы другой под таким укоризненным взглядом огненного демона сразу же сложился самостоятельно да еще и сверху чем-нибудь прикрылся от греха подальше. У самого Ласайенты появилось настойчивое желание прижать уши и поджать несуществующий хвост.

— Если бы это помогло, — хмуро сказал он.

Герцог, не дождавшись самоукладывания рубахи, занялся ею снова.

— Санти, да пусть возьмет, — не выдержал Шон.

— Еще один больной на голову, — Его Светлость коротко посмотрел на него, постучал себя по лбу и снова вернулся к прерванному делу, — Вы хоть представляете, что будет, если это чертов телефон увидят? — он придирчиво и сердито оценил результат своих стараний, как прессом припечатал.

— Сан, ну будь демоном! Мне надо кое-что проверить. Я почти понял, как можно выходить на связь из нашего мира в другие. Я его хорошо спрячу.

У Шона округлились глаза. "Почти понял"? Это как?

— Мы уже пытались, ничего не вышло, — отрезал ашурт, аккуратно кладя вовнутрь сдавшуюся рубаху.

— Вы и выход в нижний мир пытались закрыть, — терпеливо возразил принц, серьезно глядя ему в лицо.

Довод оказался железным, и Сантилли после небольшого раздумья отдал игрушку обратно.

— Спрячь, чтоб никто не видел.

Лас кивнул и сунул телефон во внутренний карман лежащей на диване куртки.

Его Светлость усмехнулся про себя: "Хорошо спрятал".

Портал открывали, отъехав от крепости на рубеже на приличное расстояние, по координатам, которые дал Эдингер. Обратно коней должен был отвести Шали. Сантилли решил подстраховаться от нежданных визитеров вроде Таамира и буквально вытряс из советника довольно таки жесткое слово никому даже не намекать о том, куда они направились. Находиться в обществе помощника Повелителя Ин Чу было невыносимо тяжело, и герцог с трудом сдерживался, чтобы не сорваться. Поэтому он с облегчением вздохнул, когда неприятный разговор закончился, и ушел, даже не попрощавшись.

Из портала демоны вышли прямо на пустынную пыльную дорогу, бегущую среди зарослей невысоких колючих кустарников с мелкими листьями.

— И куда ты нас приведешь? — обратился Сантилли к ней.

Шон фыркнул. А, действительно, куда идти? Вокруг, насколько хватало глаз, простирались пологие холмы, поросшие пожелтевшей травой и редкими кустиками. И никого нигде нет. Веселенький пейзаж.

— Придется размяться, — Шонсаньери обошел придорожный куст и, отойдя подальше от местной растительности, раскрыл широкие светло-серые крылья. Взмахнул ими на пробу и, мягко оторвавшись от земли, мощными взмахами стал набирать высоту. В воздух вместе с ним за компанию поднялась пыль вперемежку с мелким мусором, но, не догнав, зависла на месте и стала медленно оседать. Да, не всем дано летать.

Лас, прищурившись, с тоской смотрел, как брат постепенно уменьшается в размере.

— Не грусти, — Санти обнял его со спины за плечи, — обязательно полетишь.

Принц только протяжно вздохнул: когда? Демоны становились на крыло около четырех — пяти лет, а ему уже больше сорока. Тяжело быть ущербным.

— Просто верь и иди к своей цели, — ашурт сжал его крепче, подбадривая, и повторил — Просто верь.

Шон вернулся через полчаса с хорошими новостями: недалеко был большой город, по всей видимости, Эрбус, про который говорил Эдингер, когда давал координаты. Напрямую лететь недолго, а вот если пешком, придется попотеть. Санти и Лас с облегчением покинули негостеприимную жидкую тень кустов, под которыми в ожидании коротали время и накинули лямки рюкзаков на плечи.

— Демоны, не забыли личики в порядок привести? — напомнил Шон, и Лас, спохватившись, перестроил глаза. Теперь они почти ничем не отличались от человеческих, зато краски окружающей их природы стали тусклее, утратив богатство цветовых оттенков и нюансов. Как люди живут в таком скучном мире?

Дорога, по которой они шли, в одиночестве петляла среди пустынных холмов, выписывая пьяные зигзаги. Но вскоре спустилась вниз и приобрела попутчицу — быструю мелкую и говорливую речку, поросшую по берегам тростником и труднопроходимыми зарослями каких-то деревьев, похожих на тополя и развесистые ивы. Из тростника время от времени с шумом вылетали утки, но демонам лень было раскладывать луки. Потом еще и ищи эту дичь.

День был жаркий и душный. Изредка навстречу стали попадаться груженые двухколесные повозки, едущие из города и погоняемые людьми, облаченными в незамысловатую рабочую одежду: светлые рубахи, заправленные в слегка мешковатые брюки, поверх всего была одета еще одна темная рубаха с короткими широкими рукавами, подпоясанная платком. На голове местные жители носили небольшие шапочки без полей, а на ногах башмаки из грубой кожи поверх толстых носков. Чтоб ноги не мерзли?

Молодые путешественники с интересом разглядывали и возниц и необычных животных с длинными ушами, похожих на лошадей, но меньшего роста и невзрачных.

Лас, пропустив очередной воз с закрытыми корзинами, поморщился от неприятного резкого аромата, исходящего от животного и задал давно интересующий его вопрос:

— И как мы будем искать здесь ийет? По запаху? — он представил себе объем поисков и ужаснулся.

— Просто будем выяснять, не завелись ли в этих краях необычные люди, желательно маги, — ответил брат.

Молодой йёвалли подосадовал, что сам не додумался до такой простой истины.

— Все равно поиски могут затянуться надолго, — недовольно протянул он.

— А куда тебе торопиться? Вся жизнь впереди! — весело откликнулся Санти.

Да уж, это точно, вся жизнь. Ласайента привычно отогнал неприятные мысли. Живу же, в самом деле.

— И потом, ийет были сильными магами. Так что слава об их деяниях может докатиться до самых отдаленных уголков этого мира, — с неподражаемым пафосом произнес Шон.

Лас покосился на него, что это с братом? Заговорил, как бродячий сказитель. Заходил как-то раз в замок Дэ Гра один такой. Все сбежались послушать красивые сказки и баллады. Шонсаньери искоса глянул на озадаченного Ласа, они переглянулись с Санти и расхохотались. Принц понял, что над ним бессовестно подшучивают и уже хотел обидеться, но, глянув на веселящихся друзей, тоже рассмеялся.

Ближе к вечеру они подошли к воротам Эрбуса. Это был большой город, окруженный высокой крепостной стеной, куда стекались несколько торговых путей. Мир был воинственный, набеги здесь были не редкостью, и поэтому тяжелые, обитые снаружи железом, ворота на ночь закрывали, еще и решетку опускали.

Сейчас возле них образовалась небольшая крикливая и пестрая очередь, над которой возвышались головы незнакомых вьючных животных с уродливыми головами на длинной изогнутой шее.

Оп, небольшое препятствие — на входе надо было платить пошлину. Не драгоценными же камнями, в самом деле? Перед воротами раскинулся небольшой шумный рынок, и демоны, не сговариваясь, направились к нему.

— Сейчас разживемся денежкой, — проговорил-пропел герцог.

Менялу, расположившегося в небольшой пестрой палатке, они нашли быстро. Человек, блестя плутоватыми глазами и беспрестанно кланяясь, пригласил их внутрь и усадил на небольшие табуреточки.

Демоны с любопытством огляделись. Ничего особенного, небольшое помещение было поделено на две части разноцветной занавесью, посередине стоял низкий столик, а вдоль стен деревянные диванчики, искусно разрисованные растительным орнаментом. Отдельного внимания заслуживал сам меняла. Во-первых, он имел густую ухоженную бороду до груди, которую постоянно с гордостью поглаживал. Во вторых одет он был едва ли не пестрее собственно палатки: из коротких рукавов оранжевого украшенного узорами длинного кафтана, подпоясанного широким малиновым шарфом, выглядывали пышные рукава ярко-красной вышитой рубахи. На коротких волосах красовалась золотистая шапочка, расшитая стилизованными блестящими цветами, а из-под полы кафтана кокетливо выглядывали кончики сапожек, соперничающих по цвету с губной помадой, которой красавицы на родине демонов так любят подкрашивать губки. Иными словами, человек пылал, как закатное солнце перед бурей.

Шон без слов высыпал перед ним несколько мелких изумрудов, добавив к ним пару колечек с бриллиантами, мужчина, значительно кивнув, без проблем обменял все это на местную валюту — внушительных размеров мешочек с золотыми и серебряными монетами и демоны, раскланявшись с хозяином, покинули палатку.

— Не боишься, что обманет? — поинтересовался Лас у брата.

— Хм, мы ведь и вернуться можем, — вместо него ответил Санти, весело подмигнув.

Но в город демоны сразу не пошли, а еще немного потолкались по рынку. Его Высочество наблюдал, как Сантилли внимательно вслушивается в чужую речь. Обращается к человеку, берет предмет. Запоминает название.

— За сколько дней он может выучить язык, — обратился Лас к Шону.

— Не знаю, не засекал никогда. Только переводчик ему нигде не нужен. Мне даже страшно подумать, сколько мусора натолкано в этой лохматой голове.

Но брат не прав. Разве это знание может быть лишним? Как-то на простой вопрос "Сколько языков ты знаешь?", Сантилли всерьез задумался, что-то начал подсчитывать сначала в уме, потом на пальцах. Но, в конце концов, бросил эту затею и неопределенно пожал плечами: "А какая разница?", введя йёвалли своим ответом в легкий ступор.

Его Светлость подошел к ним и вид у него был озадаченный.

— Странно, обычно человеческие мужчины реагируют на меня слегка неадекватно, скажем так. А здесь чуть ли не заигрывают, — он поморщился.

— Вывод? — Шон заинтересованно повернулся к нему.

— Не нравится мне этот вывод, — задумчиво проговорил герцог.

Принц огляделся вокруг, уже по-другому глядя на местных людей. Ведь если поразмыслить, то значит, что здесь в порядке вещей мужской секс. А у них дома это не поощряется. Оч-чень. Правда, на некоторых это не распространяется. Но все равно. Раньше с этим было строго. Сейчас строжить некого. Интересно, а Найири догадывается об их отношениях? Скорей всего, да. Но Ласайента йёвалли, и это многое упрощает. Тем более что договор о женитьбе Санти и дочери Андерса никто не отменял. Кто ж в здравом уме откажется от Слова, не имея на то веских причин. А их нет.

Терпеливо переждав толкучку на входе, они уплатили въездную — входную пошлину, заодно практически на пальцах разузнав о приличном постоялом дворе. Здесь их называли караван-сараями. По поводу сараев Его Светлость тут же прошелся, не смог удержаться. За воротами их встретил шумный и душный запашистый город, сразу закрутив в водоворот многоцветной шумной толпы, чуть не разбросавшей демонов в разные стороны. Шону пришлось подтянуть к себе слегка растерявшегося Ласа за рукав куртки. Сантилли сам быстро сориентировался на местности и теперь с интересом ловил обрывки фраз и разговоров, запоминая слова и выражения.

В первые минуты принц замучился крутить головой по сторонам и закрывать постоянно открывающийся рот. Но быстро насытившись впечатлениями, перестал обращать на многие вещи внимание, не забывая, впрочем, мимоходом отмечать про себя различные интересные мелочи.

Эрбус располагался на небольшой возвышенности, на вершине которой стоял замок местного правителя, обнесенный отдельной стеной. Вокруг него находились дворцы знати, каждый тоже похожий на крепость. Ласайенту заинтересовали высокие тонкие башни без окон, увенчанные разноцветными куполами, которые в разных местах словно вырастали над городом, стремясь в небо. Что люди в них делают? У кого бы узнать? Догадки были самые разнообразные, выбирай любую на вкус.

Сейчас демоны шли по узким улочкам, планировка которых заставляла задуматься об умственной полноценности местных жителей. Или чужестранцев, не умеющих понять местную логику застройки, если она вообще была, потому что улицы петляли, как им вздумается. Было такое впечатление, что город застраивался жителями, находящимися в очень глубокой задумчивости (или в глухом подпитии) и поэтому не следящими за тем, куда идут их мысли и смотрят глаза. Странно, что они вообще в землю не зарылись.

Дома простых жителей с плоскими крышами были в основном одноэтажные, обмазанные светлой глиной и выходящие на улицу глухой стеной. Не всегда и поймешь, где кончается дом и начинается высокий забор. Только по прочным деревянным калиткам и можно было догадаться. Не сразу же они в дом с улицы входят, в самом деле. Зато вдоль мощеной камнем дороги были проложены неглубокие канавки для воды, сейчас пустые. Не смотря на множество жителей, кругом царила чистота. Это радовало.

Демоны с любопытством оглядывались вокруг. Но Санти пошел дальше всех. Если йёвалли просто вертели головами по сторонам, то ашурт, не мелочась, задействовал все тело, временами становясь похожим на крутящуюся вокруг себя детскую игрушку, оборачиваясь вслед почти каждому, хоть чем-либо заинтересовавшему его. Шонсаньери, не выдержав, попытался придержать его за рукав с риском вывихнуть собственную руку, но быстро оставил бесполезные попытки, так как герцог каждый раз увлекал его за собой.

С точки зрения ашурта мир был полудикий, но не лишенный обаяния. Начать с того, что девушки здесь закрывали лицо. И никаких тебе обнаженных плечиков или юбок с разрезами, когда глаза, поднимаясь выше, мысленно дорисовывают линию стройной ножки. И почему нет соблазнительных вырезов, ненавязчиво притягивающих мужские взгляды? Где, спрашивается, интрига?

Нет, одеты женщины были изумительно: рубашки с пышными или широкими рукавами, многослойные юбки, длинные приталенные кафтаны, иногда сверху короткие жилеты, подпоясанные платками или шарфами. Из-под низа юбок показываются кончики богато вышитых туфелек, словно дразня язычками. Все красочное, расшитое яркими узорами с маленькими блестящими бусинками или мелкими монетами, звенящими при каждом шаге. Но голову и лицо скрывал большой платок или покрывало, укутывающее прелестницу от талии до макушки, оставляя одни глаза, густо подведенные черным. Вернее, от макушки до талии, но это уже роли не играло, все равно ничего не видно.

Зато, какой простор для фантазии! Может, под тем покрывалом прячется молоденькая красотка с волосами до пят? Или лысая карга, разменявшая не один десяток лет? Бр-р. Так что, интрига все-таки была, но не такая, какой хотелось бы неугомонному ашурту.

Мужчины тоже были разряжены в пух и прах: просторные штаны, в которые запросто войдут двое (по штанине на каждого), заправленные в сапоги с загнутыми носками, шелковые рубахи и халаты до самого пола, то есть земли. Ха, самые настоящие, запахивающиеся на талии, подпоясанной широким, в несколько слоев ткани, поясе. Все это великолепие было вышито, как и у женщин, разнообразными яркими узорами, а у тех, что богаче, еще и драгоценными камнями, чем больше, тем лучше. Правда, такие сокровищницы пешком не ходили, предпочитая лошадей или носилки.

Соответственно, к драгоценностям полагалась охрана в виде свирепой наружности мужчин в кольчугах и вооруженных кривыми мечами у пояса и чем-то вроде огромных топоров на ручке длинною в рост человека. Оружие тут же заинтересовало молодых демонов, и некоторое время они горячо обсуждали возможные достоинства и недостатки новинки.

В самый разгар обсуждения их бесцеремонно прервали, несколько грубовато оттеснив к стене древком так заинтересовавшего их вооружения, заодно дав возможность хорошенько его рассмотреть, чем Лас тут же и воспользовался.

Мимо них проплыли закрытые плотными (конечно, вышитыми!) шторами носилки, которые несли полуголые рослые рабы, бритые наголо. Следовавшая следом высокомерная стража не обратила на высоких юношей никакого внимания.

Но самым интересным оказались головные уборы. Дома демоны привыкли в любую погоду ходить с непокрытой головой, в крайнем случае, повязывая чилимы, затягивая узлы сзади над хвостом волос. Здесь же мужчины носили высокие шапки, опушенные мехом (в жару!) или наматывали на свои головы несколько метров белоснежной ткани, укладывая ее определенным образом и оставляя один конец свободно висящим. Издалека казалось, что на человека надет кочан капусты. Называлось это чудо тюрбаном. Чем пышнее он был, тем лучше. Еще и перо впереди втыкали. Ну и драгоценных камней на нем было предостаточно, куда ж без них!

Сказка, а не мир!

Вот так незаметно за веселыми разговорами узкие извилистые улицы довели их до местного постоялого двора. Караван-сарай вопреки шуточкам Сантилли на сарай похож не был, чем приятно удивил. Больше всего он напоминал небольшую крепость без наружных окон, как и все здесь, только входной проем необычной остроконечной формы и створки дверей были украшены искусной резьбой по камню и дереву.

За воротами начинался чистый прямоугольный вымощенный камнем двор с колодцем посередине, встретивший демонов относительным спокойствием и запахом животных, заставившим наморщить благородные носы.

— Вспомним недавнюю пещерку. Там пахло намного ароматнее, — "утешил" всех ашурт.

Сразу стало легче, воистину, все познается в сравнении. Но как они отмокали после того приключения, это вообще отдельная история.

Дракон не стал задерживаться и порталом ушел к себе. Было бы интересно узнать, как его встретили, потому что искателей приключений дружинники в замок не пустили, да они и сами бы не пошли, очень уж въедливый был аромат, исходящий от них. На кухне нагрели ОЧЕНЬ много воды и вылили все в стоящие во дворе большие бочки. Сюда же принесли тазы, с презрением названные Шоном лоханями, и ширмы. Одежду пришлось снимать прямо во дворе и сразу сжигать. Ласу, впервые раздевавшемуся при всех, пришлось пережить несколько неприятных минут. Гарнизонные воины отпускали незлые шуточки по поводу их похождений и внешнего вида, но все были рады, что их поход завершился удачно. Демоны кое-как отскоблились и только тогда, обернувшись полотенцами, смогли попасть в свои комнаты, чтобы окончательно отмыться в душе. И все равно им еще несколько дней мерещился мерзкий запах, заставлявший непроизвольно внюхиваться в одежду и волосы.

Здание караван-сарая оказалось двухэтажным. На первый вели полукруглые проемы, от чего казалось, что следующий стоит на изящных арках. Второй этаж опоясывала крытая галерея с выходящими на нее дверями жилых комнат. И здесь не обошлось без орнаментов и узоров: на арках, на витых столбах галереи, на дверях, под потолком и на самом потолке.

— Уютненько, — оценил Шонсаньери увиденное.

Во дворе к ним подошел дородный мужчина с пышной окладистой бородой в разноцветных одеждах — хозяин гостиницы. Он велеречиво поприветствовал прибывших и представился Фатихом Ахмедом-балы. Собственно только имя демоны и поняли и назвали себя. Они быстро договорились с хозяином о ночлеге и ужине, заменяя неизвестные слова жестами, и беспрестанно кланяющийся слуга-мальчик повел их отдыхать.

Комнаты, что им достались, оказались относительно просторными, почти без мебели, на полу лежали мягкие ковры, по которым, наверное, полагалось ходить босиком. Посередине стоял очень низкий широкий столик, на котором при случае можно было развалиться во весь рост. Везде густо были рассыпаны яркие подушки с разноцветными кистями. На небольшом возвышении, тянущемся вдоль всех стен, прямо на полу лежали толстые матрасы, застеленные чистым бельем и укрытые вышитыми покрывалами. На узких высоких окнах, забранных кованными решетками с листиками в перекрестьях прутьев, колыхались прозрачные голубые занавески до пола.

Сантилли восхищенно прищелкнул языком и, не разуваясь, отправился на прогулку по окрестностям. Обойдя комнату по периметру, он обнаружил в углу маленькую резную деревянную дверь, которая вела в своеобразную купальню, выложенную цветной плиткой. Небольшой бассейн, наполненный горячей водой, находился прямо в полу, сразу напомнив ашурту ванную во дворце Таамира, устроенную по такому же принципу. Вода в бассейн поступала из трубы в виде головы рыбки в одном конце и вытекала в другую в противоположном. Здесь же на небольшой яркой кушетке с причудливо изогнутыми ножками лежали пушистые разноцветные полотенца.

— Класс! — восторженно воскликнул герцог и тут же стал раздеваться, бросая пыльную одежду прямо на пол комнаты через дверной проем.

— Лас, иди сюда, — крикнул он, с удовольствием погружаясь в воду и ложа руки на край бассейна, — О, здесь и потолок бесподобный!

Принц сразу поднял голову и обнаружил, что в спальне расписаны не только стены. Продолжая разглядывать затейливые узоры, он вошел в купальню и тут же был обрызган с головы до ног.

— Перестань, — со смехом воскликнул йёвалли и отскочил назад, зная, что с ашурта станется запросто сдернуть его в бассейн прямо в одежде, и с размаху натолкнулся спиной на входящего брата. Сантилли быстро вошел во вкус и, не дав Шону как следует оглядеться, щедро одарил его очередной порцией брызг. Но тот не растерялся и ловко закрылся Ласайентой, который был абсолютно не согласен с таким использованием себя любимого и с веселым возгласом попытался столкнуть Шонсаньери в воду.

В самый разгар баталии в дверь постучали, и частично мокрый Лас, вывернувшись из рук брата, бессовестно использовавшего его в качестве щита, поспешил покинуть поле боя. Вслед ему полетело полотенце, мягко, но ощутимо шлепнув по голове. Принц, не глядя, подхватил его, и, вытираясь, открыл дверь. У порога стояли два коротко остриженных мальчика в ярких нарядных рубахах и штанах с большими подносами в руках. Они низко поклонились, и Ласайента посторонился, пропуская их.

Слуги бесшумно и быстро расставили на столе большие глубокие блюда с рисом, овощами и мясом, маленькие кувшинчики с соусами и чеканные высокие бокалы. В центре стола появилась оплетенная бутыль из толстого темного стекла. Пока Шон, подошедший вслед за Ласайентой, разглядывал содержимое блюд, мальчики поклонились и выскользнули из комнаты, аккуратно притворив за собой дверь.

— Герцог, — крикнул старший принц, — тебе ужин оставлять или ты на диете?

— На диете, — тут же последовал ответ. Оба брата удивленно переглянулись, — мясной.

— В смысле? — не понял Лас.

— Отбивные из мяса йёвалли меня очень даже устроят. Только попробуйте сожрать без меня! — пригрозил он. — Я сейчас.

Он появился минут через пять, на ходу суша полотенцем кончики волос, босиком, в расстегнутой рубашке навыпуск, и сразу взялся за ревизию стола, по ходу дела выхватывая на пробу куски с разных блюд.

Ласайента не узнавал друга. Тот стал расслабленным, постоянно шутил и смеялся, точно, уйдя из родного мира, оставил там неподъемную ношу, пригибающую его к земле своей тяжестью. Сантилли действительно наслаждался неожиданной свободой. Он вообще до самого конца не верил, что их авантюра с порталом увенчается успехом, и сейчас отрывался по полной программе. Не было низших, не было ночных тревог, косых взглядов, тихих шепотков за спиной, да многого не было, а, главное, не было Таамира. Зато был Лас и целый незнакомый и яркий интересный мир, который предстояло облазить вдоль и поперек. Герцог дышал полной грудью и не мог надышаться. Санти поймал изучающий взгляд друга и беззаботно подмигнул ему.

Они ужинали в сумерках при светильниках, похожих на соусники, сидя на полу среди подушек и перешучиваясь. Его Светлость посвящал друзей в тонкости местного языка. И когда он столько слов успел узнать? Лас осторожно пробовал местную пищу, обильно сдобренную ядреными специями. Есть надо было руками, что было тоже непривычно. Но демоны приноровились заворачивать еду в тонкие лепешки. Получалось вкусно.

— Я скоро огнем плеваться начну, как дракон, — пожаловался Ласайента брату.

— Привыкай, пища настоящих мужчин должна вышибать слезу, — отшутился тот.

Принц хмыкнул и покачал головой.

Неожиданно с улицы донеслось протяжное мужское пение, доносившееся, казалось, с неба. Заинтересованные демоны вышли на галерею и завертели головами, стараясь найти источник звуков. Сантилли указал вниз: во дворе караван-сарая на небольших ковриках стояли коленопреклоненные мужчины. Они, то ложились на землю, то поднимались на коленях, воздевая руки к небу. Молились.

— С башни поет, — наконец разобрался Сантилли, — Красиво выводит, заслушаешься.

— Присоединяйся, — Шон толкнул его в бок, но ашурт только фыркнул и ушел в комнату, потеряв в происходящему всякий интерес.

Вот вам и ответ на вопрос, зачем нужны башни? Так местные жители разговаривают со своими богами. Чтобы лучше слышали? Разве их боги живут на небе?

Уже ночью, наплескавшись в бассейне и лежа на чистых простынях, Лас задал давно мучавший его вопрос:

— Санти, а ты любил когда-нибудь, ну, по-настоящему?

Ашурт, уже засыпавший, никак не ожидал такого вопроса. Он открыл глаза и с трудом подавил тяжелый вздох, потом перебрался к йёвалли на постель, и, пощекотав его волосами по лицу, устроился рядом.

— Я и сейчас люблю, спи уже, чудо неугомонное, — Сантилли широко со вкусом зевнул и затих, положив тяжелую руку Ласайенте на грудь, — Устал, как собака, — пожаловался он.

— Спи, уставший демон, — в тон ему ответил принц и закрыл глаза. Сон незаметно сморил обоих.

Утром герцога пинком разбудил злой, как черт, Шонсаньери. Они забыли закрыть дверь! Его Светлость спросонья подорвался и сел, скинув одеяло. Лас скатился с его плеча и, непонимающе и сонно хлопая глазами, приподнялся на локтях.

— Охренел? Я чуть разрыв сердца не заработал! — раздраженно рявкнул Санти.

— Я тебе сейчас устрою разрыв сердца, гаденыш! — Шон вздернул его за грудки на ноги и только сейчас понял, что ашурт спал в легких домашних штанах и рубахе. Ласайента, тоже одетый, растер лицо руками, прогоняя остатки сна, и снизу вверх хмуро посмотрел на брата. Но Шонсаньери еще не остыл, поэтому жестко встряхнул герцога и с угрозой выдохнул:

— Если ты, тварь, хоть раз…

Сантилли не стал дослушивать, снизу ударил его по рукам, сбрасывая их, и процедил холодно, глядя прямо в бешеные глаза йёвалли:

— Следи за словами, Ваше Высочество, — и резким движением одернул рубаху.

— Ты сейчас как никогда похож на своего отца, — неожиданно спокойно заметил Лас, глядя исподлобья на брата. Как пощечину отвесил. Еле заметное презрение искривило его губы.

Ничего больше не говоря, Шон развернулся и выскочил за дверь, на прощание хлопнув ею.

— И тебе солнечного утра, — угрюмо сказал Его Светлость и начал одеваться.

Теперь иди, разбирайся с другом, который не хочет понимать, что командовать парадом он не будет. Время уже ушло. Раньше надо было думать. Головой. Ласайента дернулся было следом, но герцог отрицательно покачал головой. Не надо.

Стучать Сантилли не стал. Вряд ли он дождется ответа.

Шонсаньери сидел на узком подоконнике и зло смотрел на ковер. Надо же, обиделись мы. Нежные какие! Ашурт подошел и встал рядом, стараясь успокоиться.

— Если я узнаю, что ты… — тихо с угрозой начал Шон, не глядя на друга, помолчал, подыскивая слова, — если ты сделал с ним что-нибудь…. Если ты… — он повернулся к герцогу и ткнул его указательным пальцем в грудь.

Тот ладонью отодвинул палец в сторону, криво усмехнулся и так же негромко, но ядовито сказал:

— Видишь ли, я немного опоздал, — он приподнял бровь, глядя на Шонсаньери с налетом насмешливого сожаления.

— Это, в каком смысле? — не понял тот.

Заглянул встревоженный принц.

— Лас, выйди, пожалуйста, — попросил Санти.

Ласайента недовольно поджал губы, но послушался. Герцог дождался, когда закроется дверь.

— А в таком, — злость все-таки выплеснулась наружу, заставив йёвалли широко открыть глаза, ашурт редко выходил из себя, — что я у него не первый, и даже не второй.

Шон ошеломленно смотрел на друга, и тот яростно проговорил прямо ему в лицо:

— Когда вы его вышвырнули подыхать, тебя не волновало, с кем и чем занимается твой брат. Живет у меня и ладно. Не хочет к папочке возвращаться? Какие проблемы?! — язвительно продолжал он, — С чего сейчас такая забота? Пустить мальчишку по кругу на собственный день рождения, хорошенько избив, чтобы не брыкался — это правильно, это хорошо. Да, Ваше Высочество? Ты тоже прошел такое посвящение?

— Это не правда! — йёвалли ошарашенно отшатнулся, приложившись к решетке окна.

Откуда он мог знать, что несколько лет назад в одной веселой трактирной драке тяжело ранили в голову старого наемника-человека. Целитель, осматривая его, устало махнул рукой — не жилец, и собрался отойти, когда умирающий схватил его за полу одежды и начал бессвязно бормотать о башне, в которую бросили какого-то принца. Старик просил отпустить ему грехи, и целитель, уважив последнюю просьбу, позвал первого попавшегося служителя одного из богов.

По иронии судьбы им оказался приверженец бога Равновесия, воздающего каждому по его заслугам. Этот человек, после тяжелых семилетних раздумий и терзаний, совсем недавно явился к графу Орси и рассказал о том, как по приказу князя йёвалли в дворцовой башне был избит и отдан наемникам на поругание молодой принц. Потом мальчик надолго пропал и неожиданно объявился на Празднике Мира в свите герцога Дэ Гра, вызвав небывалый шквал живейших обсуждений. Только после этого священник решился открыть правду, справедливо полагая, что Его Светлость должен располагать сведениями о том, кто его сопровождает.

Все это ашурт узнал перед самым визитом в гости к низшим. Лас приписал бессонную ночь друга предстоящему походу и в кои-то веки ни о чем не догадался.

Герцог до сих пор находился под впечатлением, до конца не веря тому, что услышал. Может быть, умирающий ошибся? Может быть, перед смертью он решил очернить князя, чем-то ему насолившего? В любом случае Сантилли не собирался останавливаться на полпути в поисках истины. И вот теперь этот разговор. А ведь старший брат и в самом деле ничего не знал. И младший молчал все эти годы, в одиночку неся в душе такой неподъемный груз.

— А ты спроси у Андерса, кто поставил его сына на колени? Будет забавно выслушать его версию, — едко предложил Его Светлость.

— Этого не может быть! Отец в нем души не чаял, — продолжал не верить Шон.

— Я заметил это при встрече. У меня было тридцать лет, чтобы докопаться до правды. Вы Ласти не получите! Он теперь мой! Весь, без остатка, — Сантилли с силой прижал ладони к своей груди, — И мне плевать, что вы будете там себе думать, — он развел руки и повертел ими в воздухе, — Но если я узнаю, что ты где-нибудь что-нибудь вякнул, скучно тебе не будет, поверь мне.

Из уст Кровавого герцога угроза прозвучала внушительно. Он легонько похлопал Шонсаньери по плечу и пошел к двери.

Тот глухо проговорил ему в спину:

— Тебе твоего дракона мало? — и тихо продолжил, — Почему Лас? Почему не кто-то другой?

Приступ ярости постепенно проходил, уступая место горечи.

— Наверно, потому что люблю, — просто ответил Сантилли, останавливаясь на полпути и поворачиваясь.

— Ты? Любишь? — йёвалли недоверчиво посмотрел на него.

— А почему нет? — герцог пожал плечами, — Я тоже живой, у меня тоже могут быть чувства, а Ласти есть за что любить. Да хотя бы просто так, потому что это он.

— Это ты сейчас так говоришь, — фыркнул Шон, — а когда вернешься, что запоешь? "Прости, милый, но мне надо заскочить на ночку к Таамиру, мы с ним старые… друзья".

— Я не хочу возвращаться и не вернусь по возможности как можно дольше, — неожиданно признался Сантилли, опустил голову и качнулся на носках, заложив руки в карманы куртки.

Они очень редко говорили вот так, по душам, больше обсуждая книги, оружие, вино, поступки, историю, да все, что угодно. Тем для разговоров всегда хватало. Иногда бурно спорили и ссорились. Вместе проводили праздники и бражничали, сбегая от отцов и находя приключения на свои головы. Но Сантилли всегда был нем, как могила, никого не пуская в свою личную жизнь, предпочитая отмалчиваться и слушать друга. Шон с удивлением посмотрел на него:

— Почему?

— Потому. Мне не развязаться с Таамиром, — ашурт криво улыбнулся, — не отпустит. Это вам со стороны все кажется таким легким. Ах, порочный герцог! Ах, какой развратник! — он насмешливо посмотрел на Шонсаньери, — Не ты меня таким сделал, не тебе меня судить, принц.

— И как ты собираешься выпутываться, Сан? — йёвалли испытующе посмотрел на него.

— Не знаю. Может, пока меня не будет, это чертова летучая мышь найдет мне замену? — Санти неопределенно повертел в воздухе кистью руки. — Я не буду мелькать перед глазами, он успокоится и забудет…

— Слабая надежда, да? — усмехнулся Шонсаньери, остыв и начиная понимать и жалеть Сантилли.

— Что ж он так вцепился в меня?! Как клещ, — герцог против обыкновения не взъерошил, а пригладил волосы и опустился у стены, уронив руки на согнутые в коленях ноги.

— Так не привечай! — Шон пересел к нему и с сочувствием покосился на ашурта.

— Поверь мне, я все перепробовал, — Его Светлость бездумно смотрел в пространство перед собой, — Иногда кажется все, я свободен. Но как только он позовет, и я про все забываю, как… потаскушка. Я ненавижу его, Шон. И себя ненавижу, — Санти откинулся назад и тяжело сглотнул, закрыв глаза, — Я дьявольски устал от такой жизни.

— Поэтому и сбежал сюда? — Шонсаньери тоже оперся головой о стену.

Он не ожидал от всегда насмешливого и веселого друга такого отчаяния. Чертова война. Чертов дракон.

— Сколько вы уже… ну… вместе?

— Почти месяц, — ашурт открыл глаза и еле заметно тепло улыбнулся.

Шон протяжно присвистнул. И он ничего не заметил!

— И не смей меня жалеть! — герцог искоса глянул на товарища, — Прибью.

В дверь поскреблись, затем она немного приоткрылась, и в образовавшуюся щель заглянул Лас:

— Вы еще не поубивали друг друга? Как-то тихо у вас.

— А ты на что надеялся? — повернув голову, спросил Сантилли.

Ласайента зашел и закрыл дверь. Сел на колени перед демонами и дисциплинированно, как маленький мальчик, сложил руки.

— Шон, — начал он.

— Ладно, замяли, — старший принц обреченно мотнул головой, провел по лицу ладонями, точно стирая неприятный разговор, и закрыл глаза. Посидел так немного.

Сначала пришлось долго привыкать, что сестры у него больше нет, а вместо нее появился брат. Теперь, очевидно придется смириться, что он любит мужчину. Шон не мог понять и принять этого. Но ведь эти двое упрямы, как… как демоны! Дьявол! Самое смешное, что от этого ашурта Ласти и пытался когда-то убежать. Убежал. Прибежал. Йёвалли невесело усмехнулся. Может, перебесятся? Может, младший возьмется за ум? Да, конечно. Судя по всему, ему нравится быть мужчиной. Когда еще девочка смогла бы так жить? Да и не прожила бы она столько.

— И постарайтесь вести себя прилично, что ли?

— Пока не привыкнешь? — невинно закончил за него брат.

Мальчишки расхохотались. Шон тоже невольно улыбнулся. Точно, зараза. Правильно Санти его называет. Он посмотрел на смеющихся демонов. Покачал головой, все еще не зная, как ко всему этому относиться и как реагировать. И только тут понял, что впервые видит Ласайенту смеющимся. Вот так открыто, заразительно. Оказывается, у него очень чистый звонкий смех, будящий где-то на самом дне души нечто хорошее, славное, доброе и давно забытое, похороненное под ворохом прошедших военных лет и потерь. Это было похоже на первый весенний луч, щекочущий робким прикосновением старый слежавшийся снег, перед тем как взяться за него всерьез.

— Иди сюда, — Сантилли за руку притянул к себе йёвалли, прижал к боку, обняв за плечи, и поцеловал в висок, сразу нарушая все условия о приличном поведении. Лас прильнул к нему и скосил на Шонсаньери улыбающиеся хитрые глаза. Тот фыркнул, снова недовольно покачал головой, но ничего не сказал и отвернулся, сделав вид, что заинтересовался подушкой. Смотреть на то, как ашурт обнимает брата, было все-таки не очень приятно.

Побеседовав с хозяином и выяснив, где здесь базар они решили пройтись по городу, пока еще было не сильно жарко. Узкие извилистые улицы петляли из стороны в сторону без какой либо системы, то поднимаясь вверх, то опускаясь. Демоны шли, не торопясь, разглядывая людей, спешащих по своим делам. На них украдкой оглядывались, но особого интереса не проявляли, город стоял на перекрестке торговых путей, и чужестранцы не были здесь в диковинку.

Рынок поразил Ласа размерами, пестротой и шумом. Сантилли слегка поморщился, зато Шон вообще чувствовал себя здесь, как рыба в воде.

— Санти, а ты часто бывал в других мирах? — спросил принц, оглядываясь по сторонам.

— Отец брал иногда, да и сам потом побегал немного. Дорожки-то проторенные. Но чтобы так, надолго — нет. А что? — герцог вопросительно посмотрел на друга.

— Просто так, интересно. Ты никогда ничего не рассказываешь о себе, — укорил его принц, — Что, такая большая тайна? — он прямо посмотрел в глаза Сантилли.

— Нет, — тот как мог равнодушно пожал плечами, — да и рассказывать особо нечего.

Или не хочется, добавил он про себя. Друг не отстанет, будет возвращаться вновь и вновь к заинтересовавшему его вопросу, пока не вытянет все, что хочет узнать. Если не больше. С этой проблемой надо было что-то делать.

— Лас, не тревожь прошлое. Пожалуйста.

Принц серьезно посмотрел на него и кивнул. Все правильно, есть вещи, которые хочется забыть и никогда не вспоминать. Герцог не исключение. И сам Ласайента тоже. Но основное-то можно сказать?!

Рынок — это как город в городе, государство в государстве со своими районами, улицами, лавочками-домами и законами. Например, правило номер один: держи глаза открытыми, рот закрытым, а кошелек в надежном месте. Тогда тебе не придется с досадой вертеть головой по сторонам в поисках ловкого воришки. Шон с усмешкой проводил глазами оборванца, прошмыгнувшего среди людей и прячущего добычу за пазуху.

Они немного потолкались по базару, по пути Сантилли не забывал запоминать новые слова и выражения, тут же заставляя друзей повторять их. Такими темпами они через два дня будут знать его почти в совершенстве. Да и было бы что учить! Местный язык казался младенцем по сравнению с их родным. Одно произношение чего стоило, особенно если сравнить с другими языками.

Чисто случайно демоны вышли в оружейный ряд. Шону понравился нож с вычурной гравировкой, и теперь он яростно торговался с продавцом, заломившем непомерно высокую цену.

— А просто продать нельзя? — тихо спросил Лас у Санти.

Тот, поморщившись, ответил:

— Тут без этого нельзя, тебя уважать не будут, если не поторгуешься.

И тут принц немало удивил друга, неожиданно вклинившись в разговор, и, мило улыбаясь, начал задавать продавцу легкомысленные вопросы, быстро перескакивая с одного на другое и не давая опомниться. Тот, сначала расцвел в льстивой улыбке, но вскоре совершенно запутался, очарованный красивым улыбчивым мальчиком. В результате кинжал был продан по смехотворной цене. А йёвалли потренировался в разговорной речи. Пока одураченный Ласом торговец не пришел в себя, демоны поспешили выскользнуть из его лавки.

— Теперь мы знаем, кого посылать за покупками, — хлопнул старший брат младшего по спине.

Санти подумал, что путешествие в земной мир пошло Ласайенте на пользу, добавив так не хватавшей ему уверенности в себе и раскованности. Молодец, милорд капитан, так держать!

Смеясь и перешучиваясь, они покинули оружейные ряды. И сразу навстречу им попались воины. Такие им еще не встречались: рослые, мощные, в светлых одеждах, поверх которых были одеты блестящие кольчуги почти до колен, на спину закинуты круглые щиты, на локтях — наручи, на голове — остроконечные шлемы. Все богато украшено чеканкой. Мужчины были увешаны оружием не хуже демонов: огромные кривые мечи у пояса, кинжалы и ножи натыканы, где только можно. Вопреки моде этого мира — воины носили короткие небольшие бородки и усы, а на левой щеке красовалась татуировка силуэта распластавшегося в прыжке тигра. Элитная стража, судя по всему. Но больше всего Санти удивило то, что в одном ухе каждого качалось массивное золотое кольцо. Ашурт восхищенно проводил их взглядом.

— Хочу такое же, — выдал он, чем ввел в легкий ступор своих товарищей.

— Делать нечего? — Шон даже остановился, и его тут же толкнули, но он от удивления не заметил этого.

— Да ну, смотри, здорово же! — воскликнул Его Сиятельство, до этого совершенно равнодушно относившийся к украшениям.

— В первом же бою оторвут, — скептически заметил старший принц.

— Ха, попробуй. — Санти высокомерно задрал голову, — Ну, пошли, поищем серьгу, — он умоляюще и одновременно весело посмотрел на друзей.

— Будешь, как девушка, — проворчал Шонсаньери.

— С этим? — герцог тыльной стороной пальцев от шеи к подбородку провел по своей бородке, — Ну, в самом деле, красиво же! Что вы встали, как истуканы, пошли покупать.

— Мальчишка, — буркнул Шон.

— Да плевать, это будет просто восхитительно!

Йёвалли страдальчески поднял глаза к небу.

— Боги, за что вы меня караете этим сумасшедшим? — тоскливо спросил он у проплывающего одинокого облака.

В ювелирных рядах они задержались надолго. Санти подошел к выбору серьги очень серьезно, и, перебрав десятки украшений, остановился на тонком колечке, усыпанном маленькими рубинами.

— И куда это? В нос? — недовольно спросил Шон, которому надоело тенью таскаться за ашуртом.

— В нос лучше всего подойдет широкое кольцо, — с видом знатока ответил герцог.

— Как раз для тебя, — продолжал ворчать Шонсаньери.

Сантилли не обиделся, а наоборот рассмеялся и хлопнул друга по плечу.

— Пошли ухо дырявить, а то скоро умру от нетерпения. Лас, ты что там застрял?

Младший принц сосредоточено рассматривал разложенные украшения.

— Подарок выбираешь?

— Нет, себе, — не поднимая головы, ответил тот.

— Еще одному делать нечего! — с отчаянием воскликнул брат, — Вот ты-то как раз и будешь похож на девчонку!

— Я и так на нее похож, так что хуже не будет, — неожиданно спокойно ответил Ласайента.

— Да ладно, — беспечно отозвался ашурт, — пусть ходит с серьгой. Какая, в самом деле, разница?

Лас, не мелочась, выбрал каплю из редкого голубого алмаза и в пару к ней две маленькие сережки, похожие на гвоздики. В ушах будут видны только маленькие камешки, один чуть меньше другого. Красиво. Санти скептически оценил выбор, мысленно прикинув цену.

Шон мысленно предупредил Санти: "Я пробегусь, пока вы здесь", — и растворился среди людей. Но вернулся он быстро, Его Светлость как раз рассматривал себя в зеркале, а на его место садился Лас. Шон отрицательно покачал головой. Санти философски пожал плечами. С серьгой в ухе он смотрелся неподражаемо.

Уши они прокалывали тут же в лавке. Причем ашурт выдержал неприятную процедуру невозмутимо, чем ввел Ласайенту в заблуждение. Пока мальчик — подмастерье растирал ему ухо, принц сидел спокойно. Но когда толстая игла вошла в мочку, прокалывая ее, он дернулся.

— Что, передумал? — живо спросил герцог, отворачиваясь от зеркала, в котором любовался обновкой, слегка пощелкивая по ней пальцем и заставляя раскачиваться.

Шон знал, почему Санти не стал спорить с Ласом. Бесполезно. Мальчишка очень упрям, и если его отговаривать, то будет только хуже. Но если уж начал, то доводи дело до конца, в следующий раз будешь думать головой, а не… другим местом. Или имей мужество отказаться и признать ошибку. Его Высочество выбрал первое и решил дойти до конца. "Его проблемы", — подумал Шонсаньери и присел на низенькую табуретку рядом со входом.

— Тебя подержать? — ласково спросил герцог.

Шон не смог удержаться от улыбки, Его Светлость был в своем репертуаре. И как эти демоны умудряются мирно уживаться, не смотря на вечные подтрунивания ашурта? И как они сами с Санти до сих пор не поубивали друг друга? Ведь часто грызутся, по-другому не скажешь. Но потом как-то мирятся, и дружба продолжается дальше.

А ссоры у них не слабые, до серьезных стычек доходит. В последний раз они сцепились по поводу того, брать Ласа в ущелье или нет. Шон был против. Категорически против. Тогда защищавшийся Санти в запале чуть не сломал другу ребро, а сам целых полчаса заживлял глубокий порез на предплечье, оставленный когтями противника. Пока приводили друг друга в порядок, незаметно помирились. Поговорили по душам, называется, зато пришли к общему мнению.

Для герцога всегда оставалось загадкой, почему нельзя решить проблему мирным путем, но йёвалли, мгновенно вспыхивая, приходил в ярость, если что-то шло не так, как ему хотелось. Сантилли в детстве помнил его другим, спокойным и выдержанным. Таким, дерганным что ли, старший принц стал после смерти жены. Долго еще эта война будет им аукаться.

Лас одарил герцога своим коронным хмурым взглядом, но промолчал. Почти не морщась, выдержал, пока подмастерье осторожными движениями вдевал серьгу. Осталось еще две. Эти прошли хуже, заставив упрямого мальчишку слегка пошипеть, сжимая кулаки.

— Ни слезинки! — восхитился Санти на родном языке, — Девочка растет.

Ласайента сердито на него покосился и подошел к зеркалу. Камни мерцали в полумраке голубыми искрами. Расплатившись за работу, они вышли в знойный день. И тут же разом зажмурили глаза от яркого солнца.

— Пора домой, скоро будет настоящее пекло, — сказал Шон, прикрывая лицо рукой, — Надо еще караван найти, чтобы пересечь пустыню. Одним будет сложновато.

— А разве здесь искать не будем? Большой же город, — удивился Лас.

— Тут их нет. Пока вы развлекались, я поспрашивал. В столице живет какой-то маг с учеником. На местных не похож. Так что, демоны, в дорожку, в дорожку.

Про караваны расспрашивали хозяина гостиницы. У кого же еще узнавать, как не у него? Им повезло. Оказалось, что ближайший, идущий в нужном им направлении, отправляется завтра на рассвете. Выяснив, что необходимо для путешествия, демоны озадаченно переглянулись. А с другой стороны, чего они ожидали? Не на прогулку по парку собрались. Видя это, Фатих, приятно улыбаясь, сообщил, что у него, чисто случайно, разумеется, завалялась парочка превосходных верблюдов. По лицу хозяина было видно, что он их не обманывает. Да и зачем терять таких богатых клиентов и заслуженную репутацию честного человека?

— Показывай, — приказал герцог.

Да, верблюд, это было нечто! Увидев несуразное животное с горбами на спине, демоны сразу вспомнили, где они видели похожих, и дружно решили, что на ЭТОМ они не поедут. Лучше уж пешком.

— Кого-то он мне напоминает, — Задумчиво протянул Шон, внимательно разглядывая верблюда.

— Высокомерием или мордой? — немедленно отреагировал Сантилли.

— А ты прав, образ-то собирательный, — они переглянулись и расхохотались.

Лас тоже нашел определенное сходство, особенно в том, как животное держало голову, с высоты своего роста снисходительно глядя на людей и демонов, не делая между теми и другими особой разницы. Действительно, здорово похож. Мда, не рассмеяться бы при встрече.

Верблюд, по словам хозяина, был особой породы, верховой, обладал быстрой рысью, ничуть не уступая лошадям. Правда, чтобы ездить на нем, нужна была сноровка. Жаль, что она не продавалась вместе с животным. Поэтому друзья решили, что им нужен только вьючный. В конце концов, они договорились и купили флегматичного длинноногого верблюда, выслушав целую лекцию по правилам обращения с ним, уже на середине начав жалеть, что приобрели это чудо природы.

Демоны решили разделиться, чтобы сэкономить драгоценное время, и Сантилли, как самый языкастый, помчался в караван договариваться с проводником, а Шон и Лас отправились покупать лошадей. Заботливый хозяин постоялого двора выделил им провожатого, не бесплатно, разумеется. Без шустрого говорливого помощника они бы потратили довольно много времени на поиски необходимых животных, а так уложились всего в полтора часа. Отдельное спасибо Ласайенте, мальчик начал входить во вкус к местной жизни. Еще месяц и его будет не отличить от местных, особенно если волосы перекрасить.

Шонсаньери с удивлением обнаружил, что очень плохо знает брата, не смотря на то, что общался с ним все эти годы. Младший принц, как оказалось, ловко оставался в тени герцога, представляясь немного стеснительным и замкнутым юношей. Здесь же Лас легко вступал в разговор и, беззастенчиво пользуясь своей внешностью и ориентируясь на одному ему видные мелочи, подводил человека к нужному результату или выводу. Люди еще и довольны оставались! Для старшего брата это было непостижимо. Какие еще сюрпризы скрыты в этом мальчике?!

Лошади, которых они купили, поражали своим невысоким ростом. Шон, привыкший к рослым коням, с сомнением обошел жилистого жеребца с удивительно изящной точеной головой с длинными ушами, косящего на демона большими выразительными глазами. Провел рукой по тонкой гибкой шее, пропустив сквозь пальцы редкую шелковистую гриву.

Но высота в холке хорошо, если метр шестьдесят. И куда ноги девать? Прикажете перебирать конечностями наравне с конем, предварительно отрастив копыта? Но, проехав верхом по загону, пришел к выводу, что животное отличное, прекрасно слушается, понятливо и умно. Просто ростом не вышло. Бывает.

Демоны выбрали двух жеребцов буланой масти и одного гнедого для Ласайенты. Ехать на светло-желтом коне принц категорически отказался, не объясняя причины, хотя она и так была понятна. У молодого йёвалли начала складываться стойкая неприязнь к солнечному цвету.

Остались мелочи вроде емкостей для воды, лошадиной упряжи, одежды и прочих необходимых вещей, от которых зависела жизнь в пустыне. В караван-сарай они вернулись ближе к вечеру, с лошадьми, нагруженными покупками, и буквально на входе столкнулись с довольным герцогом.

Он рассудил, что нечего зря тратить деньги и уговорил хозяина каравана взять их охранниками. На вопрос, как ему это удалось, Сантилли таинственно улыбался и отмалчивался. Но, в конце концов, ответил, что пустил в ход свое природное обаяние. Наверняка кому-нибудь что-нибудь сломал. Нос, например.

Отдыхать было некогда, время поджимало, и они сразу вместе с выделенным им помощником отправились разбираться с вьючной поклажей. Для начала подготовили жестяные кувшины для воды, тщательно вычистив их. Распаковали и еще раз придирчиво проверили палатку, одеяла, небольшие тонкие ковры для ночлега на песке, запасную одежду и еду. Демоны с сомнением оглядели получившуюся солидную кучу, не веря, что их верблюд сможет все это унести. Но хозяин клятвенно заверил их, что еще как сможет.

Вечером во дворе играла непривычная, но не лишенная своеобразной привлекательности музыка и танцевали полуобнаженные девушки в ярких полупрозрачных шароварах и коротеньких кофточках, завязанных под грудью, но (!) с закрытыми лицами. Звенели монетки на платках, завязанных на широких бедрах, призывно выгибались смуглые тела, подобно крыльям влетали и падали вниз унизанные многочисленными браслетами тонкие руки.

Увидев их, Сантилли восхищенно присвистнул и облокотился на перила крытой галереи, намереваясь простоять здесь долго. Шон заметил, что брат никак не среагировал на это, тоже с любопытством рассматривая танцовщиц. Но вскоре потерял к ним интерес и ушел примерять и подгонять новую одежду, оставив ашурта досматривать представление. Тот присоединился к ним спустя некоторое время, посетовав на отсутствие разнообразия в музыке и движениях.

— Ничего зажигательного, чуть не уснул, — пожаловался он, входя в комнату, и удивленно замолчал.

Молча, обошел вокруг переодетых друзей, внимательно оглядывая их с ног до головы. Лас с улыбкой поворачивал вслед за ним голову. Их прежние куртки были заменены на другие, из плотной светлой ткани, с капюшонами.

— Ты в курсе, что совсем стал похож на девушку? — с легкой иронией спросил ашурт.

— И что? — неожиданно игриво ответил принц, — ведь у меня в друзьях есть такие могучие и злобные демоны, как вы, — и он кокетливо прикрыл лицо кончиком светлого квадратного платка, который был наброшен на его волосы и удерживался полоской ткани, смотанной жгутом и обернутой вокруг головы.

Злобные и могучие переглянулись и рассмеялись. Ласу в очередной раз удалось удивить старшего брата. И не только его.

Их разбудили еще затемно. Предстояло самое интересное — навьючивание верблюда. Пока слуги наливали воду в кувшины и укладывали их в деревянные ящики, демоны отбирали тюки поклажи, стараясь, чтобы они весили одинаково и связывали их попарно. Когда все было готово, демоны поблагодарили гостеприимного хозяина, ясно, что не просто "спасибо" сказали, и покинули постоялый двор. Попетляв по улочкам города и миновав ворота, они выехали на окраину.

Отправляющийся караван встретил их криками и бранью погонщиков и ревом навьючиваемых верблюдов. Отыскав в этой суете хозяина, поджарого загорелого до черноты мужчину лет пятидесяти с коротко остриженной бородой, демоны сразу нашли и проблемы. Увидев младшего принца, возмутительно молодого и очень похожего на красивую девушку, он наотрез отказался брать его охранником. Хозяин уже развернулся, чтобы уходить, когда хмурый невыспавшийся Ласайента громко предложил:

— Тогда пусть кто-нибудь меня прогонит.

Караванщик, не оборачиваясь, на ходу махнул рукой рослому воину и поспешил дальше. Мужчина не спеша приблизился и небрежно поманил Ласа рукой. Тот нехотя сполз с коня, вызвав смешки у немногих собравшихся посмотреть на бесплатную потеху. Сантилли, сидя в седле, перекинул через него ногу и задумчиво облокотился на колено. Шон, наоборот, спрыгнул, чтобы, если что, прийти на помощь. Но она не понадобилась.

Брат быстро и аккуратно уложил охранника на землю. Тот ничего не поняв, подскочил и снова бросился на принца. Легко уйдя от удара кулаком, Ласайента подхватил его руку, и, развернувшись, потянул мужчину за собой, заставил пробежаться по кругу, и снова положил отдыхать.

Караванщики засвистели и заулюлюкали. Разъяренный охранник выдернул саблю, висевшую на поясе. Шон оглянулся на герцога, продолжающего спокойно наблюдать, не подавая признаков беспокойства. Младший принц остался стоять безоружный. Несколько раз он как будто нехотя отклонился в стороны, избегая рубящих ударов, потом неожиданно высоко подпрыгнул, обеими ногами ударил в грудь нападающему и непринужденно приземлился.

Удар был такой силы, что охранника отбросило на несколько метров. Прокувыркавшись по земле и потеряв саблю, он некоторое время полежал, потом встал, ошалело тряся головой. Зрители свистели и одобрительно кричали, подбадривая их в ожидании продолжения. Вернувшийся хозяин с интересом досмотрел поединок.

— Мечом твоя девушка владеет так же, как и танцует? — спросил он у Сантилли.

Тот задумчиво посмотрел на Ласайенту и сказал так, чтобы все слышали:

— Я бы посоветовал не называть моего друга девушкой. Он просто звереет от этого.

Наступила тишина.

— Это парень? — удивленно спросил хозяин.

— А так не похоже? — насупился Лас. Снимать платок он не стал. Вряд ли это пойдет ему на пользу.

Все засмеялись.

— Хорошо, но если вы не справитесь, будете платить за проезд.

— Как скажете, уважаемый, — невозмутимо кивнул ему Санти.

Их ждал двухнедельный переход по пустыне. Дома были высокие горы, пышные леса и полноводные реки с широкими берегами. И поэтому, столько песка Лас еще никогда не видел, видно, боги решили, что этого добра их миру не надо. В принципе, правильное решение.

Пустыня поразила молодого принца своей застывшей безжизненностью и однообразностью. Ему, жителю плодородных равнин и густых лесов, она казалась мертвой и пустой. Они невзлюбили друг друга с первого взгляда.

И если старшие демоны, казалось, не замечали трудностей перехода, то младшему пришлось нелегко. Палящее слепящее солнце, от которого болели глаза, горячий обжигающий ветер, приносящий вездесущий песок. Ласайента ждал вечерней прохлады, как манны небесной.

На второй день они увидели миражи. Прямо в воде стояли высокие деревья — пальмы, росли пышные кусты. Они отражались в озере, по которому бегали и почему-то не тонули люди. Караванщики не обратили на это никакого внимания, проводник продолжил путь, как ни в чем не бывало. Сантилли спросил, почему они не заходят туда отдохнуть? На что старый погонщик ответил ему, что молодой человек видит дьявольское море, на самом деле до оазиса еще очень далеко. Пустыня оказалась большой шутницей со своеобразным чувством юмора.

Сначала демоны шли в середине колонны или в конце, потом их стали высылать вперед, правда, всегда вместе с проверенными людьми. Так же как и в ночные караулы. Герцог прекрасно понимал Рамиля, хозяина каравана. Нельзя слепо доверять незнакомцам.

Вечерами они расстилали ковры на песке или ставили палатку и наблюдали, как погонщики после трудного дневного перехода опускались на колени и начинали молиться, благодаря своего бога за то, что он позволил им пережить еще один день.

Верблюдов укладывали вокруг лагеря со спутанными ногами и принимались за хозяйственные хлопоты. Чуть позже доставали музыкальные инструменты: маленькие спаренные барабаны и трехструнный инструмент с круглым корпусом, похожим на разрезанный пополам арбуз, к которому прикрепили длинный тонкий гриф, и пели странные протяжные песни. Но потом лагерь постепенно затихал.

Ласайента лежал на спине, положив руки под голову. Сон где-то заблудился или нашел себе более сговорчивых. Санти засыпал, как только его голова касалась постели, принц так не мог. Высокое чужое небо с незнакомыми звездами манило и завораживало неизвестностью. Сколько же там еще миров! Сколько таинственного и неизведанного таят они в себе. Только бы хватило жизни, чтобы побывать в них, увидеть, почувствовать их. Только бы хватило.

Сантилли продолжал безжалостно гонять принца вечерами, не собираясь отменять тренировки из-за таких пустяков, как жара, например. Лас, молча, терпел, Шон не вмешивался. Иногда он и сам разминался с герцогом на вечерних привалах. Люди с уважением наблюдали за ними — отличные воины, сильные, выносливые, быстрые. Таких не стоит задирать без причины.

Поражал только младший. Если старшие вскоре уже перезнакомились со всеми попутчиками, не гнушаясь учиться у них и узнавать новое, то мальчик держался особняком, стараясь по возможности не вступать в разговоры. Шутников, пытавшихся пройтись по поводу его внешности, срезал парой необидных слов, заставляя караванщиков сгибаться от хохота, чему сам удивлялся и снова замыкался. Сантилли не узнавал обычно любознательного друга.

Вместо этого, если выдавалась свободная минута, он упоенно рисовал или писал, часто прямо на ходу, перебросив через седло ногу и пристроив на колене большой блокнот, похожий на книгу.

Герцог несколько раз делал внушения: им не за это платят деньги. Но ничего не помогало, как только Санти отворачивался, Лас украдкой все доставал обратно и снова выпадал из реального мира, временами прищелкивая пальцами или шевеля ими в воздухе, будто играл на чем-то.

В голове у него уже несколько дней звучала музыка. Новая песня настойчиво рвалась к жизни. Она требовательно пульсировала где-то там, в глубине души, не давала покоя по ночам, заставляя просыпаться и лихорадочно записывать то, что принц услышал во сне.

В конце концов, во время очередного дневного перехода Сантилли забрал блокнот и засунул его себе в сумку, притороченную к седлу. Лас промолчал, но обиделся. С одной стороны друг прав, но с другой, что же делать с мелодией, поющей у него в голове?

— Запоминай, — сердито посоветовал герцог и отъехал к Рамилю переброситься парой слов.

Он старался как можно больше узнать об этом новом мире: хотя бы приблизительную географию, обычаи и правила поведения, заодно подтянуть произношение и пополнить словарный запас. Рамиль, внимательно следящий за неожиданными попутчиками и многое замечавший, спросил у герцога:

— Мальчик пишет стихи, уважаемый Сантилли?

— Не совсем, уважаемый Рамиль Абдулмажит-балы — легкой досадой ответил ашурт, — музыку.

— Это прекрасно, — неспешно продолжил караванщик, чем сильно удивил герцога, уже приготовившегося защищать друга, — Пусть пишет, если хорошая. Человек должен летать на крыльях любви. А где же их взять, если не будет зовущей в полет мелодии?

Вот тебе и простой проводник! Человек поразил ашурта до глубины души. Сколько ему лет? Не больше пятидесяти? Короткая жизнь заставляет впитывать знания и их мудрость с потрясающей быстротой. Демон в пятьдесят еще сущий ребенок. Люди более нас приспособлены к жизни, с горечью вынужден был признать Сантилли, и мы скоро вымрем, если не придумаем что-нибудь. Но герцог не хотел сдаваться без боя:

— Сейчас он должен летать по пескам.

— Не надо мешать мальчику, уважаемый. Это очень редкий дар — слышать музыку и доносить ее до нас, — Рамиль серьезно смотрел в глаза ашурта, и тот вынужден был кивнуть в ответ, соглашаясь с его доводами.

Вот так, не больше, не меньше. А кстати, среди демонов это тоже редкий дар. Мы в основном воины. Подраться любим. Сантилли подъехал к принцу, чтобы вернуть злополучный блокнот.

— Не забывай все-таки поглядывать по сторонам, — ничего не объясняя, ответил он на немой вопрос и погнал коня в конец колонны к Шону, оставив удивленного Ласайенту догадываться о смене своего решения.

Вечером Шон, лежа в палатке, смотрел на темный силуэт брата. Тот сидел у входа, обняв колени, и смотрел на дальний костер. Ждал Сантилли. Платок был небрежно брошен на ковер, давая отдых голове. За последнее время Лас совсем ушел в себя, замкнулся, осунулся. Трудно младшему, но молчит, не жалуется, не позволяет себя жалеть, стараясь ни в чем не отстать от старших. Может, было бы лучше оставить его дома? Шон мысленно усмехнулся. Да, конечно, попробуй! Смертников среди них нет.

Ашурт вынырнул из темноты, как призрак, совершенно бесшумно, и присел на колени рядом с принцем. Прикоснулся ладонью к лицу, проведя большим пальцем по щеке, с тревогой вгляделся в друга. Лас прижался к горячей руке.

— Я не выдержу еще столько же, — прошептал он.

Сантилли свободной рукой осторожно заправил непослушную прядь за ухо.

— Ерунда, осталось всего несколько дней. Не раскисай, — улыбнулся он, — думаешь, мне легко?

— У тебя двухсотлетняя закалка, тебе проще, — где-то в глубине души обиделась забытая было принцесса.

— Глупости, ты все можешь, — ашурт пересел и дружески обнял йёвалли за плечи, слегка встряхнув, но Шонсаньери все равно стало неприятно. В душе начала подниматься злость на друга. Ты еще целовать его начни! Совсем обнаглели, гаденыши! Он хотел уже одернуть демонов, но тут Сантилли спросил:

— Где Шон?

Лас безразлично пожал плечами:

— Ушел верблюдов проверять.

Стоп! Точно, он же к погонщикам отходил, а потом тихо вернулся и не стал тревожить задумавшегося брата, проскользнув за его спиной в палатку. Дьявол, да они даже не подозревают, что он сейчас здесь и видит их!

И что делать? Лежать тихо и не дышать? Вот влип, так влип! Сам придурок. И вообще это не его дело. А, может, Сантилли видит в Ласти женщину? Почему ж все так запутанно? И что здесь такого, если Лас в любой момент может стать девушкой? Поменял же он пол тридцать лет назад. Самого Шона на такие подвиги не тянуло, но сейчас в роду отчаянная ситуация. Практически одни мужчины и самый молодой — он. Сестра почти не в счет, она до сих пор не в себе. Ни одна человеческая женщина не сможет выносить и тем более родить ребенка от йёвалли, а от дэмов рождаются только дэмы.

Но отец не торопится, словно чуда ждет. "Скоро жребий тянуть будем", — со злостью подумал Шонсаньери. Почти все за то, что девушкой придется становиться ему. Вот будет потеха: беременный Шон! Дьявол бы всех их побрал! И он вдруг отчетливо понял, что не вправе судить этих двух мальчишек. Не просто же так они дурью от скуки маются. Ласайента перебесится или Санти его уговорит отыграть все обратно. Да какая, в самом деле, разница?! Надо было ковер расстелить на песке у костра.

Но Сантилли тихо сказав "Пойдем", потянул Ласа в темноту. Не выдержат они без поцелуев, видите ли. А сам-то он как спешил к жене?! Как жадно целовал ее и обнимал, зарываясь в душистые волосы, пока не к кому стало спешить?

Теперь не уснуть, чертовы мальчишки со своей любовью!

Шон резко сел, вытер вспотевший лоб. Где бы освежиться? Чертова пустыня! Он с досадой ударил кулаками по одеялу и упал обратно на подушку. Может, порталом смотаться домой? Остыть с кем-нибудь. Да, конечно. И будет он остывший и спокойный. Покойный. Как труп. Санти в ярости — это нечто.

Завтра сплю у костра, решил йёвалли. А почему завтра? И он мысленно потянулся к герцогу: "Куда вас понесло? Идите в палатку, я уйду".

Фраза, пришедшая от ашурта, цензуре не поддавалась ни с какой стороны. Шон мысленно присвистнул. Какие слова знает Его Светлость! Ого, и еще раз ого!

"Обогатил словарный запас? — герцог быстро остыл, видимо прокрутил ситуацию, посмотрел под другим углом и теперь веселится, — На романтику нас потянуло. Тут звезды, песочек, скорпиончики, — точно, так и есть, — Ну, ты должен понять!".

Ашурт неисправим. Хорошо, что брат с ним, а не с кем-то другим. А как бы у них было, если бы они тогда поженились? Наверно, никак, если учитывать характер Лауры. На сколько бы дней хватило выдержки Сантилли?

С этой ночи Шон действительно спал на песке, уступив палатку мальчишкам. В караване отнеслись к этому спокойно. Идеальные люди, дай их бог им здоровья!

Примерно через два дня монотонного пути на них напали. Отряд, человек тридцать, на низкорослых лошадях неожиданно вымахнул из-за дюн и с криками помчался на караван, разворачиваясь веером для атаки.

— Разомнемся что ли? — весело бросил Сантилли и выхватил мечи из ножен.

Рамиль обернулся на новых охранников, он не был в них уверен до конца (вдруг это лазутчики разбойников и сейчас нападут со спины) и увидел, как Лас разложил лук и успел несколько раз выстрелить, каждый раз находя новую мишень. Стрелы уходили одна за другой. Да он их просто высыпал, как горох! Потом йёвалли вернул лук обратно и присоединился к рукопашной.

Он еще никогда не участвовал в боевых действиях и не убивал, если не считать животных на охоте. Низшие вообще не в счет. К этим людям он тоже отнесся, как к животным, только вместо зубов и когтей у них было оружие. Быстрые и жестокие, они были превосходными воинами. С ними было приятно скрестить мечи. И принц упивался первым своим сражением, первой кровью и первой смертью. Это было не хуже полета на драконе.

Шон послал мысль Санти: "Мальчик вошел во вкус. Истинный демон!".

Его Светлость, и так время от времени посматривающий на Ласайенту, снова глянул на него, походя снимая голову с излишне резвого пустынника. И тут сражение прекратилось. Потеряв почти половину, разбойники откатились назад и скрылись в дюнах. Пожелав им издохнуть от жары и жажды, караванщики принялись собирать верблюдов и подсчитывать потери.

Животные разбежались, пришлось потратить немало времени, чтобы разыскать особо ретивых и вернуть. Хорошо, что вьючные верблюды коротконогие и бегать быстро не умеют. Убитых оказалось немного, всего четыре человека. Было несколько легкораненых и двое — тяжело. Ими занялись в первую очередь. Старшие демоны спокойно и сноровисто принялись перевязывать раны, видно было, что это дело им знакомо. Лас помогал, как мог. Постепенно горячка боя спадала, и он успокаивался.

— У мальчика это первый бой? — спросил Рамиль.

Сантилли, перевязывающий ему порезанное плечо, оглянулся на Ласайенту:

— Да.

— Прекрасный будет воин, безжалостный и бесстрашный, — похвалил принца караванщик.

— Ему только об этом не говори, чтоб не зазнался, — усмехнулся герцог, заканчивая перевязку.

— Ты правильно его учишь. А кто был твоим наставником?

Сантилли чуть не сказал "дракон", но вовремя прикусил язык. Расслабился, Ваша Светлость.

— Ты его не знаешь, он живет далеко отсюда, — нехотя проговорил он.

— Так же, как и ты? Очень далеко? — Рамиль выделил предпоследнее слово, проницательные темные глаза смотрели открыто и спокойно.

— От тебя не спрячешься. Всё, — герцог закончил перевязку и поднялся, заодно уходя и от разговора.

— У моего народа есть старинные предания о высоких воинах, таких же, как и вы, приходящих из далеких земель. Скажи своему мальчику, чтоб следил за глазами во время боя. Не всем может понравиться то, что они там увидят.

Его Светлость медленно повернулся к караванщику.

— Благодарю за совет. Он обязательно им воспользуется, уважаемый, — ашурт склонил голову в легком поклоне, глядя ему прямо в лицо, и пошел к Ласайенте.

— Как первый бой? — спросил он у принца.

— Здорово, но если честно, то я не совсем понял. Все очень быстро кончилось, — йёвалли недоуменно пожал плечами.

— Рамиль попросил, чтобы ты следил за своими глазами. Я присоединяюсь к нему. Ты почти потерял контроль над собой. Это плохо.

— Дьявол, — Лас огорчился и растерялся, — я не подумал.

Он посмотрел на хозяина каравана, внимательно за ними наблюдающего, и кивнул ему головой, принимая совет. Тот едва заметно перевел дыхание.

Интересные у них тут предания. Вот бы послушать. Санти хлопнул друга по спине и пошел к следующему раненому.

Похоронив убитых товарищей, собрав валяющееся оружие и бросив на песке нападавших (звери тоже есть хотят), караван поспешил уйти как можно дальше от неприятного места. Больше никаких происшествий не случилось. Рамиль не показывал вида, что догадывается, кто сопровождает их, демоны не показывали вида, что знают об этом. Идиллия.

Следующим вечером Лас закончил песню. Лежа животом прямо на песке и легкомысленно болтая в воздухе ногами, он при свете костра переписывал ноты набело. Внутри него легко и светло звонким голосом пела новорожденная мелодия. Сантилли присел рядом, подобрав ноги, и через его плечо заглянул в блокнот.

— Сейчас, — не отрываясь, сказал йёвалли, — сейчас уже. Все! — он поставил символическую точку и перекатился на спину, — Все! Я ее закончил! — он от избытка чувств, смеясь, заколотил ногами и руками по песку, взметая его вверх, — ВСЕ!

Герцог переложил блокнот к себе и, не торопясь, прошелся по написанному глазами. Принц, повернув голову, нетерпеливо наблюдал за его лицом. Его Светлость время от времени удивленно приподнимал густые брови, бросая на йёвалли одобрительные взгляды, а потом по его губам, беззвучно напевающим мотив, начала скользить легкая улыбка. Песня определенно понравилась другу.

Сантилли вернулся к началу и начал негромко напевать неспешную мелодию, прищелкивая пальцами. Но вскоре к ним подключились танцующие плечи, а потом и руки в такт песне поднялись вверх. Хлопок ладонями над повернутой и опущенной к плечу головой, и руки медленно опускаются, а полузакрытые смеющиеся глаза зовут и манят, обещая и нежность, и ласку, и любовь, и страсть.

Песня захватила ашурта полностью, без остатка, вырываясь на долгожданную свободу. Лас начал отбивать ритм, используя вместо барабана лежащее рядом лошадиное седло.

Шон удивленно оглянулся в сторону их костра. Демоны, сидя на коленях напротив друг друга, самозабвенно пели, задорно блестя глазами и улыбаясь. Несколько слов пел Сантилли, передавая песню, как эстафету Ласайенте, который подхватывал ее, чтобы следующую фразу спеть вместе с герцогом. Их голоса, хрипловатый и звонкий, сплетались, дополняя друг друга, то расходясь, то снова сливаясь. Принц не сводил с друга сияющих глаз.

"Боги, Ласти, нельзя так смотреть! Так глядят только истинно любящие на своих любимых! Ты же любишь его! Стань девушкой! Ты же девчонка. Стань ею. Ласти!". Шон попробовал сказать имя сестры. Лаура. Губы шевельнулись, произнося уже почти забытое слово. Он хотел представить ее и не смог. Какой бы она была теперь? Сидела бы вот так здесь? Пела бы вместе с ашуртом? Пошел бы Санти через все миры, рискуя собой, чтобы спасти любимую? И стала бы она любимой?

Караванщики, не дожидаясь приглашения, быстро принесли свои нехитрые музыкальные инструменты и подхватили мелодию. Непривычное звучание придало ей странное и волнующее очарование. Демонов попросили спеть еще раз, хотя слов никто не понял.

Рамиль спрятал улыбку в бороду. Талантливые юноши. Теперь по всему этому миру будет летать красивая завораживающая мелодия, согревая сердца и радуя души. А слова люди найдут свои.

Весь следующий день Сантилли непроизвольно напевал новую песню. Он и не думал, что старые почти забытые стихи, положенные на ноты, зазвучат так свежо и красиво. Неспешно шли верблюды, взбивая песок, покачивались всадники в седлах, и в голове ашурта в такт шагам каравана пела мелодия.

На третий день, ближе к вечеру они достигли столицы и попрощались с караваном, забрав честно заработанную плату. Где-то здесь предстояло найти магов ийет и как-то попытаться договориться с ними. Учитывая, что с ними был Сантилли, дело представлялось почти безнадежным.

Рамиль внимательно посмотрел им вслед.

— Во дворец, — коротко приказал он и развернул коня. Небольшой отряд сопровождения беспрекословно последовал за ним.

Главный город с красивым именем Окрима, куда они приехали, находился на берегу моря и являлся морскими воротами Орханской империи. Демоны сделали правильный вывод, что такие большие государства сами по себе не возникают. Для их создания требуется много побегать, помахать мечами и пострелять из всего, что стреляет. Значит, без особых проблем можно выдать себя за наемников из какой-нибудь дикой страны на краю света. Это объясняло их немного необычную внешность, несовершенное знание языка и обычаев и все остальное.

Город приятно удивил чистотой, планировкой и широкими улицами, постепенно взбиравшимися вверх. Дома увеличивались в размерах и высоте по мере удаления от окраин. На самом верху виднелись крыши роскошных дворцов с витыми многоцветными куполами, утопающих в садах за высокими стенами. Где-то там находилась и резиденция султана.

На демонов никто не обращал внимания, здесь чужестранцами никого было не удивить. Создавалось впечатление, что их даже больше, чем местных жителей. Со всех сторон слышалась разноязыкая речь, повсюду мелькали разнообразные одежды, от которых рябило в глазах. Сказывалось наличие огромного порта. Толкотня и суета крупного города произвели на демонов неизгладимое впечатление. По сравнению с ним в Эрбусе было спокойнее.

По совету Рамиля, они остановились в "Танцующем павлине". Для неграмотных и чужеземцев на живописной вывеске танцевал упитанный павлин, смешно вытягивая длинную шею и выпячивая блестящее пузо под поднятыми вверх крыльями. Нарисовано было довольно таки умело и с юмором. Караван-сарай стоял на шумной людной улице, и свободная комната оказалась только одна. И на том спасибо. Те же ковры и подушки, ванная за резной дверью, матрасы на небольшом возвышении у стены, цветные вышитые покрывала, разрисованные стены и потолок. Дежавю. Быстро ополоснувшись и поужинав, уставшие демоны завалились спать.

— Предлагаю сходить на базар. Это такая свалка новостей, что лучше и не надо, — предложил утром Шон.

— Кстати, что меня удивило, так это то, что в том караван-сарае нам не предлагали женщин, — задумчиво проговорил Санти, — как-то странно, Шон, не находишь? — и он вопросительно посмотрел на товарища.

Лас непонимающе с удивлением перевел взгляд с одного на другого.

— Ну, кому-то не предлагали, а кто-то неплохо провел время, — со смешком ответил старший принц.

— Просвети-ка, — насторожился герцог, — как так получилось, что нас обошли?

— А я сказал, что вы устали с дороги и вообще…, - многозначительно ответил Шон, хитро улыбаясь.

Договорить он не успел, потому что в него с силой прилетела подушка, и тут же следом вторая. Йёвалли, смеясь, отмахивался от них, но рассерженный ашурт бросился на него и попытался повалить, сделав подсечку. Принц увернулся, но неудачно споткнулся и все-таки упал, потянув за собой герцога. Они продолжили бороться уже на полу. Оба демона были прекрасными борцами, и схватка шла с переменным успехом. Наконец, Шонсаньери подмял под себя Санти и спросил:

— Сдаешься?

— Да, конечно, прямо сейчас и сдался и отдался, — герцог спихнул с себя Шона, тот упал рядом на спину, напоследок ткнув его кулаком в бок.

— Ну, ты гад. Так нас обломать! — Его Светлость нащупал еще одну подушку и попытался ею прихлопнуть товарища, но тот, смеясь, заслонился рукой, забрал ее и подсунул себе под голову.

— Я так понимаю — это была месть, — задумчиво сказал Ласайента, наблюдавший за ними от окна с безопасного расстояния.

Окримский базар находился недалеко от "Танцующего павлина", и буквально через десять минут, пройдя в широкий пятиметровой высоты арочный проем, украшенный изразцами, демоны вошли в обширное каменное строение под общим сводом с несколькими параллельными рядами торговых лавочек. Сам рынок делился на главную улицу и многочисленные переулочки и коридоры, среди которых находился постоялый двор, закусочные и амбары. Оглядевшись по сторонам, демоны поняли, что на размеры ворот в Орханской империи не скупились так же, как на высоту потолков и украшение зданий.

Абсолютно все: и стены и, пропускающие свет и воздух куполообразные потолки с окошками, и витые колонны, поддерживающие их, были выложены блестящей плиткой с разнообразными узорами, создающими впечатление сказочности огромного здания и всего происходящего. На каменном полу не валялся мусор, товары перед лавками были разложены аккуратно и красиво, разряженные торговцы, кланяясь и улыбаясь, наперебой зазывали покупателей. В празднично обставленных закусочных обменивались новостями, обсуждали законы и заключали сделки люди разной национальности и веры. Это был настоящий город в городе, живущий по своим правилам и имеющий собственный кодекс чести.

Прогулка по базару дала свои результаты. Как бы невзначай они выяснили, что неизвестный маг, постоянно находится при дворе султана Рашида и является его советником. Плохо это или хорошо? И как с ним встретиться?

— Придется засветиться, — недовольно признал Санти, привычно взлохматив волосы. Лас, наблюдавший за ним, подумал, что друг скоро станет лысым, если без конца будет так нежадно теребить свою шевелюру.

— И как ты себе это представляешь? — Шон лежал на подушках, заложив руки за голову и глядя в разрисованный потолок.

— Выделиться-то как раз не проблема. — Сантилли методично перебирал про себя различные варианты, но подходящего среди них пока не попадалось. Они с Ласайентой сидели напротив друг друга за обеденным столом. Принц чертил ножом узоры по размазанному на тарелке густому соусу, в котором редкими вкраплениями виднелись зернышки риса.

— Помогает? — с живым интересом спросил ашурт.

Лас поджал губы и недовольно покачал головой. Но ничего придумывать не пришлось, судьба решила пойти демонам навстречу и немного облегчить им жизнь: в дверь требовательно и громко постучали.

— Именем султана! — грозно сказал густой мужской голос.

— О! Даже так! — Шонсаньери встал и пошел открывать.

Оставшиеся сидеть демоны переглянулись и разом подобрались, приготовившись к любым неожиданностям. Сантилли глазами приказал Ласу уйти в сторону, но тот даже не двинулся с места, лишь убрал под стол нож.

В открытую дверь вошел стражник, за ним другой. Одеты они были в точности так же, как встреченные ими две недели назад на рынке воины. Даже тигр был такой же. Понятно теперь, кого они тогда видели. Воины цепкими взглядами быстро пробежали по комнате, и, не найдя ничего подозрительного, отступили в стороны, пропуская тучного смуглого безбородого человека в богатых одеждах. Было видно, как еще два стражника встали у дверей в коридоре, затворив двери. Демонам ничего не оставалось, как подняться и поприветствовать вошедших.

— Чем обязаны такой чести? — немного высокомерно спросил герцог. Тут главное палку не перегнуть.

— Да продляться дни славных чужеземных путешественников! — с достоинством произнес человек, соединив пальцы, унизанные перстнями, и слегка поклонившись, — Дозволено ли мне будет пройти, чтобы поговорить о причине, заставившей нас побеспокоить столь искусных и бесстрашных воинов? — он скользнул взглядом по Ласайенте и тут же перевел его на Шонсаньери. Герцог еле заметно усмехнулся.

"Рамиль!" — мысль о караванщике пришла в головы демонам одновременно.

— Прошу, проходи, — лаконично ответил Сантилли.

Шон поморщился — приглашение герцога откровенно попахивало грубостью. Но ашурт добавил спокойно:

— Сразу прошу прощения, если мои слова тебя обидят. Мы еще плохо знакомы с языком и особенно обычаями вашей страны и можем совершить ошибку. Сделай одолжение, поправь нас в таком случае, — и он открыто улыбнулся.

"Лиса", — прокомментировал Шон.

— Для чужеземца ты довольно хорошо изъясняешься, — ответил мужчина, величественно проходя к столу, стоящему в центре и опускаясь на подушки.

Повинуясь взгляду брата, Ласайента быстро убрал с него посуду, оставшуюся после завтрака, и вышел с нею. Через пару минут он вернулся и, коротко кивнув Шонсаньери, устроился у стены так, чтобы видеть всех. Гость, очевидно, уже представился и теперь объяснял причину визита. Лас успел как раз вовремя.

— На днях в Окриму прибыл караван очень уважаемого человека по имени Рамиль Абдулмажит-балы, — говорил мужчина, — который в весьма лестных и ярких выражениях рассказал о трех великолепных воинах из далеких неизвестных нам земель, сражавшихся, как демоны во время атаки разбойников, пытавшихся ограбить его.

Демоны переглянулись.

— Если говорить честно и откровенно, то я представлял вас несколько старше. Как столь юные молодые люди смогли достичь таких невероятных высот в трудном, но благородном воинском деле? — он с ожиданием посмотрел на юных воинов, одному их которых было двести шестьдесят, а второму перевалило за четыреста. Правда, при этом выглядели они на восемнадцать — двадцать, но это уже незначительные мелочи, как поговаривал герцог Сантилли Дэ Гра.

— Видите ли, уважаемый Омар Ибрахим-балы, нас с раннего возраста учат владеть оружием, — с легкой улыбкой ответил Шонсаньери, — в наших землях это прямая необходимость. Я правильно сказал?

— Да, все совершенно понятно. У вас, скорее всего, как и у нас, очень часты войны, — уважаемый Омар стал говорить короткими фразами, чтобы чужестранцы его лучше понимали.

В это время дверь вновь открылась и в комнату, согнувшись в поклоне, совершенно бесшумно проскользнули слуги с подносами, уставленными кувшинами с вином, хрустальными (!!!) бокалами и блюдами со сладостями. "Молодец, Ласти, — подумал Сантилли, — правильно сориентировался". Красивые коротко остриженные юноши в ярких одеждах проворно накрыли стол расшитой белой скатертью с кистями, все расставили, и, пятясь, удалились. Никто из сидящих за столом демонов не обратил на них особого внимания. Зато гость сразу заметил эту особенность их поведения. Хотя странно, что со стола убирал младший из них, вместо того, чтобы позвать слуг. Не принято баловать будущих воинов?

— Можно ли спросить уважаемого Омара об одной незначительной вещи, — непринужденно начал Шон, решив больше не тянуть время и не ходить вокруг да около.

Зачем-то же этот высокопоставленный вельможа нашел их? По чьей-то просьбе. Именем султана. Хм.

Если рассуждать логически, то можно сделать интересные выводы. Рамиль, далеко не последний человек в этом городе, рассказывает о своем переходе через пустыню кому-то очень важному, кто очень живо заинтересовался новостью. Почему? А потому что, этот кто-то узнал их по описанию боя и внешности. Вот мы и делаем выводы, что этот кто-то маг — ийет. Логично? А тот уговорил султана пригласить их во дворец, раз пользуется его благосклонностью и доверием. Недаром же он находится в должности советника.

Или Рамиль все-таки высказал свои догадки по поводу того, кем являются "великолепные и бесстрашные воины". И ими заинтересовались именно поэтому. Как-то не очень верилось, что им сразу вот так повезет встретить того, кого они ищут.

И этот славный человек просто так забежал на огонек поболтать с ними о милых сердцу пустяках. А если, все-таки, это нужный маг, то султан в курсе отношений демонов и ийет или нет?

Но маг мог бы и сам с ними встретиться. А он или они разведчика послали. Умного и хитрого. Сейчас он осмотрелся на месте и уже сделал выводы, учитывая еще и мнение Рамиля, тоже далеко не глупого человека.

Гость прервал размышления йёвалли, степенно ответив:

— Конечно, о, бесстрашный Шонсаньери, — и снова вежливо поклонился.

Если бы их хотели убить, то уже попытались бы так или иначе. Значит, пока не хотят. Это утешает. Не знают цели визита, хотят ясности? Сейчас проясним ситуацию и посмотрим, что за этим последует.

— Мы проделали длинный путь, чтобы найти мага большой силы, который бы помог моему брату, — старший принц посмотрел на Ласайенту, — и заплатим любую цену за эту помощь. Может быть, уважаемый Омар подскажет, где нам найти его?

Ну, что ответит нам уважаемый Омар?

Мужчина не спеша взял неизвестную яркую сладость с блюда, отправил ее в рот, запил вином, одобрительно прищелкнул языком. Демоны спокойно ждали, пока он насладиться вкусом. Затем придворный так же неторопливо сказал:

— Я не готов ответить сейчас на ваш вопрос, уважаемый Шонсаньери, по той простой причине, что мне не все известно, — он извиняющее поклонился. Пока не обманывает, уже хлеб, — Но если бесстрашные воины согласятся совершить визит во дворец нашего солнцеликого султана (ага!), да продляться дни его жизни, — гость провел по лицу руками, будто умывался, — то там могут найтись ответы на некоторые их вопросы, — он выжидающе посмотрел на них.

А куда деваться бесстрашным? Собственно для этого он и пришел, пригласить их во дворец. Опять, зачем? Просто чтобы султан послушал рассказ трех вояк? Это мог бы сделать и кто-нибудь попроще. Посмотреть на них? Что он, солдат не видел? Вывод, все-таки маг.

Сантилли кивнул головой, не колеблясь ни мгновения:

— Когда пожелаете, уважаемый Омар!

— Если вас не затруднит, то мы можем отправиться прямо сейчас, — он с почтением склонил голову.

Какое нетерпение, однако! Ласайента зашевелился, намереваясь встать.

— Прекрасно! — быстрей начнем, быстрее закончим, — Лас, ты остаешься, — приказал брат.

Принц вопросительно глянул на Сантилли. Тот еле заметно отрицательно качнул головой. Ласайента поморщился и сердито откинулся обратно на подушки.

— Нет, почему же, — тут уважаемый Омар слегка промедлил и неопределенно посмотрел на младшего принца, — мальчик может пойти с нами.

Лас наградил его фирменным взглядом, но промолчал. Он правильно истолковал небольшую паузу в речи их гостя. Сантилли подавил очередную улыбку. Когда ж он перестанет обижаться хотя бы на людей? Их замешательство вполне понятно, хорошо, что они не знают, кто почтил их свои присутствием. Полуангел, полудемон. Если опустить последнее, то люди должны Ласти на руках носить и пылинки сдувать. Как друг этому обрадуется, словами не описать!

Демоны застегнули перевязи с мечами, поправили пояса. Куртки одевать не стали. Трудно замерзнуть в такую жару.

"Все. Готовы к употреблению" — пошутил Санти.

Шон мысленно фыркнул.

Меньше, чем через час они въехали в главные ворота дворца султана, для разнообразия украшенных чьей-то отрубленной головой. Ну, не везде же, в самом деле, использовать резьбу и мозаику. Приедается, милорды, приедается. А такое…кхм… необычайно бодрит и заставляет задуматься о жизни, что, согласитесь, тоже, ох, как необходимо.

Демоны ожидали, сразу увидеть дворец, но не тут-то было. За воротами их встретил ухоженный сад. Деревьям было на вид не меньше ста лет. Гиганты в несколько обхватов поднимались к небу, величественно колыша густыми кронами, образующими непрерывный зеленый свод, не нуждающийся в рукотворных украшениях. Под ним между стволами тут и там виднелись лужайки с ажурными беседками и сказочной красоты каменными павильонами или с фонтанами, выложенными цветными изразцами. И розы. Невероятное множество роз всевозможных оттенков от белоснежного до темно-пурпурного, почти черного. Тишина сада нарушалась лишь пением птиц, плеском воды да цоканьем подков по мозаичным дорожкам, пересекающим парк в разных направлениях.

Между деревьями и пышными цветущими кустами свободно разгуливали причудливые птицы с огромными хвостами, похожими на расписные веера. Вот вам и павлин собственной персоной, в жизни оказавшийся намного прекрасней, чем на вывеске караван-сарая. Немного дальше застыла группа ланей, настороженно шевеля ушами.

— Ручные? — Шон кивнул на живописную группу небольших пятнистых ланей.

— Конечно, о великолепный воин, — ответил Омар, — этих восхитительных миролюбивых животных подарили солнцеликому владыке в честь дня его рождения, и с того дня они живут здесь в тишине и покое.

— А есть и не миролюбивые? — тут же поинтересовался герцог.

— Конечно! — с недоумением воскликнул придворный (как можно в таком сомневаться?), — Но они содержатся в специальных вольерах чуть дальше. Если вы выразите желание, то позже вам их покажут.

Вывод? У демонов есть шанс выйти отсюда, не применяя силу оружия? Или Омар имел в виду под "покажут" нечто иное? Покажут и покормят. Демонами. В любом случае расслабляться еще рано.

Но прежде чем попасть в святая святых — внутренний двор дворца, им пришлось пройти еще через двое ворот. Как объяснил Омар, сюда допускались только избранные по высочайшему дозволению свыше. Понимайте: вам оказана неслыханная честь для чужестранцев. Есть чем гордиться и о чем рассказать дома, когда они вернуться. Слово "если" было решительно отметено в сторону за ненадобностью.

Пройдя по широким дорожкам, петляющих среди роз, разнообразных пальм и шумных фонтанов, демоны, наконец-то, увидели сам дворец. Его золотые купола, рвущиеся в голубое небо, гости разглядели еще от последних ворот, и внутренне приготовились к ставшей привычной мозаике. Сантилли, и не только он, мысленно присвистнул, стараясь, чтобы эмоции не отразились на лице. Но, судя по довольной улыбке придворного, им это не удалось.

Облицованный белым мрамором, с высокими арочными окнами, тонкими башенками и колоннами, дворец казался вышедшим из прекрасной сказки, волею случая или богов перенесенной в мир людей.

Сантилли внутренне встряхнулся и дал подзатыльник (мысленный) Шону, чтоб следил за шириной рта. Ласу тоже хотелось отвесить что-нибудь существенное, но как раз за обратное, а именно — неизменно хмурый взгляд исподлобья.

В сопровождении Омара и стражников демоны поднялись по белым ступеням на просторное (человек на сто) крыльцо и прошли в двери дворца. Здесь все от полов и до куполообразных потолков было украшено витиеватой росписью, резьбой и многоцветной мозаикой, включая витые колонны и дверные створки. Драгоценные камни, золото и серебро терялись среди этого великолепия, гармонично дополняя, а не выделяясь. Узоры переплетались, создавая ощущение общей невесомости здания. А резьба, обрамлявшая карнизы, окна и двери больше походила на тончайшее кружево. Не верилось, что она была выполнена из камня и дерева, до такой степени рисунок был тонок, нежен и невесом.

Быстро пресытившись впечатлениями, гости уже более невозмутимо шли по бесконечной анфиладе богатых залов и переходов с невероятно высокими потолками, и приближенный султана еще раз убедился, что эти воины не обычные в своем роде. Их не особо трогало раболепство слуг, обилие стражи и почтение придворных. Эти чужестранцы были привычны к роскоши. Даже мальчик, бросавший короткие взгляды по сторонам, больше интересовался окнами и коридорами, запоминая путь и набрасывая про себя приблизительный план дворца.

Омар с трудом верил, что это действительно будущий мужчина, а не переодетая девушка. Даже походка была легкой и грациозной. Тонкая талия, изящные кисти рук. Но фигура…. Сквозь тонкую рубашку с узкими рукавами прорисовывались мускулы рук, грудь была плоской и широкой, как у мужчины. Никаких украшений, только в правом ухе голубыми искрами вспыхивают необыкновенной чистоты редкие алмазы. Очень красивый мальчик. Бесценное приобретение для любого гарема.

Лас перехватил оценивающий взгляд Омара и недовольно поморщился, даже не стараясь этого скрыть. Придворный спокойно улыбнулся ему, как бы подбадривая, и тут же встретился с непроницаемыми глазами темноволосого юноши. Сантилли. Вот кого надо бояться! Самый опасный из этой троицы. Хищник, так назвал его Рамиль.

Он вообще был поражен стычкой в пустыне. Эти трое убили больше, чем все его охранники и даже не запыхались! Словно прогуляться вышли. Двигаясь невероятно быстро и ловко, убивали без сожаления и жалости, даже мальчик. Рамиль говорил, что он улыбался, словно наслаждался боем и чужими смертями. Все трое вышли из схватки без единой царапины! Невероятно! Омар тоже хотел бы увидеть их в сражении.

Наблюдательный и умный караванщик многое поведал об этих необычных юношах. Незначительные детали могут рассказать гораздо больше, чем кажется на первый взгляд. Но не меньше боя Рамиль был удивлен песней, которую сложили эти двое: Ласайента и Сантилли. Когда он рассказывал об этом, глаза его сияли от восторга. Невероятная, зовущая расправить крылья мелодия. Будоражащая и согревающая одновременно, она до сих пор не давала ему покоя. Это и решило судьбу молодых воинов.

Придворный маг, едва услышав описание их внешности и имена, переменился в лице и стал настаивать на немедленной смертной казни, по сути, убийстве, предлагая расстрелять их из луков! Но многомудрый правитель, да продляться годы его славной жизни, заинтересовался юношами и приказал, вежливо пригласив, привести их во дворец. Слово "вежливо" он подчеркнул особо.

Омар остановился у закрытых дверей, охраняемых личной гвардией султана Рашида.

— Проходите, солнцеликий султан Рашид Вахидеддин-балы, да будут дни его жизни безоблачны, ждет вас, — с поклоном ответил Омар.

— Обычно, — с легкой улыбкой ответил Сантилли, — при входе к правящим особам просят оставить оружие. Вы нам так доверяете?

Придворный загадочно улыбнулся и распахнул створки.

"Я так понимаю, мы попали по адресу" — передал герцог мысль Шону.

"Думаю, да" — невозмутимо ответил йёвалли, первым заходя в просторную комнату, застеленную коврами, с диванами вдоль стен и с россыпью неизменных подушек, на которых лежал… большой черный зверь.

Сильное тело, литые мускулы под блестящей черной шкурой. Короткая обаятельная морда с торчащими из-под верхней губы белоснежными клыками, круглые ушки, желтые глаза. Омар оглянулся на остановившихся демонов и удивился. Они не испугались, рассматривая пантеру с интересом, оценивая ее, как воин оценивает равного ему воина, на их лицах отразилось лишь легкое недоумение. Зато мальчик восхищенно выдохнул, сделал пару шагов вперед и присел на корточки, протянув любимцу султана раскрытую ладонь, чем сильно напугал Омара. Тот слишком хорошо знал нрав пантеры — чужаков зверь, мягко говоря, не жаловал.

— Вижу, вам понравился Салим, — произнес густой мужской голос откуда-то сбоку. Демоны повернули головы и увидели высокого по человеческим меркам мужчину в белых одеждах. Он стоял, облокотившись на подоконник окна, забранного, как и все здесь, узорчатой решеткой. Но солнце, бившее сзади, мешало его рассмотреть.

— Можно? — незамедлительно спросил Ласайента, не вставая с корточек и сделав изящный жест рукой в сторону Салима.

Сантилли мысленно чертыхнулся. Где же ваши манеры, принц? А поприветствовать Вы, Ваше Высочество, никого не хотите? И что за девичьи жесты? Сколько герцог не бился, но так и не смог избавить его от этого утонченного изящества. Мальчик даже сражался, как танцевал. В конце концов, Санти плюнул на это, признав право друга на индивидуальность. Может, с годами пройдет?

— Попробуй, — снисходительно проговорил султан, не меняя позы.

И тут герцог обратил внимание на вытянувшееся потрясенное лицо Шонсаньери, резко обернулся и застыл. Под ложечкой сразу нехорошо затянуло: к ним не спеша подходил ийет. Знакомый ийет. Очень. Не везет, так не везет!

Высокий, около метра восьмидесяти, худощавый, но далеко не слабый противник, великолепно владеющий мечом, боевой маг нес на лице еле заметные отпечатки своей звериной ипостаси — леопарда, даже повадками напоминая огромного хищного кота. Прямые короткие волосы с медным отливом, как всегда небрежно зачесанные назад, открывали высокий лоб. Черные брови насмешливо изгибались над слегка прищуренными холодными зелеными глазами.

Ийет вынул сцепленные руки из просторных рукавов бордового халата и встряхнул кистями, расслабляя их и готовясь отразить внезапную атаку, если она последует.

— Кровавый герцог собственно персоной! Какая встреча! — с нехорошей усмешкой проговорил маг на языке этого мира.

Омар удовлетворенно посмотрел на Сантилли. Все-таки он оказался прав, просто так такие прозвища не дают.

Пантера, довольно щурившая глаза от удовольствия, коротко рыкнула, требуя продолжения, но принц, чесавший ей под подбородком короткую шерстку, уже встал, настороженно следя за новым действующим лицом. Ашурту даже не пришлось вмешать в идиллию.

— И тебе здравствовать, Маярт, — Сантилли остался внешне спокоен, хотя внутри начал разливаться неприятный холодок.

— Кто это у нас тут? — с деланным интересом продолжал маг, — Проклятый и полукровка, — сегодня младший принц не скупился на хмурые взгляды, — Надо же, ты своей крови не пожалел? Герцог, я тебя не узнаю! — наигранно весело всплеснул руками ийет. И как разглядел?

— Годы, знаешь ли, — криво усмехнулся Санти в ответ, поворачиваясь вслед за магом.

— А кто тут у нас еще такой щедрый? — ийет начал обходить демонов по кругу, внимательно рассматривая Ласайенту, будто просвечивал его насквозь. А, может, так и было. Маярт был одним из сильных магов.

— Таамир? — больше утвердил, чем спросил он и, заметив, как дрогнуло лицо герцога, довольно улыбнулся и ехидно поинтересовался, — Чем расплачиваешься?

— Санти, уйдем отсюда. Мне не нужна помощь этого… — побледневший Лас запнулся, подыскивая слово.

Маярт посмотрел на его сжатые кулаки, зло прищуренные глаза:

— Попрошу без оскорблений, мой юный друг, — он погрозил принцу пальцем с отполированным ногтем.

Тот хотел возразить, но маг предупреждающе поднял руку:

— Видишь ли, мальчик, мы с герцогом Дэ Гра ста-арые друзья, если можно так сказать. У нас есть о чем поговорить и что вспомнить. Признаюсь, Ваша Светлость, мы несколько… э-э-э… погорячились с Вашей женой, но девочка сама виновата, — он с удовольствием понаблюдал за тем, как ашурт стремительно бледнеет, — Могла бы так и не сопротивляться. Приношу свои извинения, — он отвесил легкий издевательский поклон.

— Тварь, — медленно с ненавистью выдохнул Сантилли, делая к нему шаг и ложа руку на кинжал.

— Убьешь меня, и твой, — он сделал многозначительную паузу, — друг останется без моей помощи.

— Может быть, ты обойдешься без оскорблений? — высокомерно спросил молчавший до сих пор Шонсаньери.

— Не надо так со мной говорить, Ваше Высочество, — маг повернул голову к Шону и не торопясь окинул его взглядом с ног до головы, — могу обидеться, — и он приподнял брови.

— Твои проблемы, — неожиданно жестко сказал Ласайента, — не надо было сюда приходить, — он отрицательно покачал головой, — мне не нужна его помощь ценой твоего унижения, — принц исподлобья посмотрел на друга.

"Ты должен был мне все рассказать", — красноречиво, с укором говорили его глаза.

— Мы уходим, — Лас повернулся к султану, чтобы попрощаться.

— Нет, — твердо сказал Сантилли, — Твоя цена? — спросил он у мага, отчужденно глядя на него сверху вниз из-под полуприкрытых век.

— Играем в благородство? — издевательски спросил тот.

— Да пошел ты! — ожесточенно ответил герцог сквозь зубы, — Нашелся еще один на мою голову. Ценитель прекрасного. Несправедливо обиженный! Да мы все по уши в дерьме после этой войны! Можно подумать ты там цветоводством занимался! — он вызывающе посмотрел на ийет.

Маярт с интересом оглядел Сантилли. До этого они встречались только во время сражений, повода побеседовать у них как-то не нашлось. До сих пор. Надо же, у Его Светлости чувства проклюнулись?

— Вы еще пободайтесь, — неожиданно вступил в разговор султан, все, что ему надо было, он уже увидел, — Маярт, мне они нравятся, так что, умерь прыть и выброси все обиды на свалку своей глупости.

Демоны недоуменно обернулись к султану, про которого совершенно забыли в пылу ссоры, а у герцога еще и правая бровь удивленно поднялась. Маг неожиданно дружески хмыкнул.

— Потренировались с произношением, — съязвил Лас, как бы подводя итог столь содержательной беседе.

Хм, а мальчик-то бессовестно пользуется своим положением любимчика. Маярт перевел взгляд на Сантилли. Ашурт отрабатывает грехи?

— И как зовут этого языкастого юношу? — откровенно разглядывая разом насупившегося принца, спросил султан, подходя к ним.

Это был стройный подтянутый мужчина лет сорока, загорелый, с фигурой и повадками бывалого воина. Коротко стриженная темная волнистая борода окаймляла его красивое правильное лицо с густыми бровями, между которыми залегли две морщинки над прямым носом с неглубокой переносицей. Жесткие губы под густыми усами были изогнуты в тонкой улыбке. Цепкие серо-зеленые глаза проницательно смотрели на демонов из-под тяжелых век. Необычная, похожая на зауженный кверху цилиндр, парчовая шапка без полей с широким орнаментом понизу закрывала коротко стриженные черные волосы с небольшой сединой на висках. Впереди странный головной убор украшал изумруд с пером, а сзади ниспадал до плеч полупрозрачный кусок ткани прямоугольной формы, уложенный складками и крепившийся в середине круглого плоского верха.

Из оружия султан носил только длинный кинжал в простых ножнах и вообще был одет довольно таки обыкновенно для правителя такой богатой страны: молочного цвета рубаха с узкими рукавами, поверх нее — длинный безрукавный светло-бежевый кафтан с темно-бардовым орнаментом по краю, застегнутый на поясе и подпоясанный коричневым широким шарфом с кистями. Никаких драгоценностей, не считая небольшого перстня на мизинце и камня на шапке.

Шон представил брата и герцога и назвал себя.

— Извините, но на колено мы встаем только перед своим Повелителем, — объяснил он.

Султан коротко кивнул. Все понятно.

— Ненаследный, это из-за характера? — пошутил он, кивнув на мальчика.

"Первое слово можно было и не говорить", — с досадой подумал Лас, ожидая, что следом незамедлительно последуют вопросы о происхождении, отвечать на которые очень не хотелось.

Ашурт усмехнулся и покосился на младшего йёвалли. Лас насупился еще больше.

Султану пришлось запрокинуть голову, таких высоких молодых людей ему еще видеть не приходилось. Рашид был им по плечо, оказавшись одного роста с Ласайентой. Какими же они будут, когда повзрослеют? Особенно младший.

— К сожалению, я не могу помочь твоему другу, — Маярт иронично развел руками.

У герцога непроизвольно дернулся уголок губы, уж больно неприятно маг произнес слово "друг".

Они стояли на просторной террасе апартаментов султана, окнами выходящих в великолепный фруктовый сад. Четвертый по счету двор. Личный. Для уединений и отдыха от государственных дел. "И многочисленных жен", — добавил про себя ашурт. Далее виднелась дворцовая стена и густые кроны деревьев, уступами сбегавшие к мощной городской стене, защищавшей город со стороны моря.

— Давно он с тобой?

— Тридцать лет, — нехотя ответил Сантилли.

— Такой… смазливый мальчик…. И ты его до сих пор не… — насмешливо начал маг.

Герцог стремительно развернулся к ийет, схватил его за халат и опрокинул на перила. Ноги мага повисли в воздухе. В гостиной разом прервался разговор, демоны и люди вскочили, но Маярт остановил их рукой. Все в порядке, старые друзья просто беседуют. Он, вывернув голову, посмотрел вниз и невозмутимо произнес:

— И что?

Санти рывком поставил его обратно на пол.

— Извини, признаю свою ошибку, это не мое дело, — Маярт, как ни в чем не бывало, поправил одежду, пригладил растрепавшиеся волосы. Зеленые, как у большинства "леопардов" глаза, блеснули насмешкой, — Как-то непривычно беседовать с тобой после всего, что было.

Ашурт предпочел отмолчаться. Говорить было не о чем. С Маяртом не было хранителя, только ее шестилетний брат. Помочь он, действительно, ничем не мог, а выслушивать пошлые намеки…. Извините. Сантилли, не говоря ни слова, развернулся и ушел с балкона в прохладу комнаты, провожаемый издевательским взглядом мага.

Его Величество Рашид занимал несколько больших комнат. Даже Таамир, обожавший роскошь, жил скромнее человека. Гостиная, где они сейчас находились, была просторной, с большими окнами, украшенными по верху витражами, и с уже начавшей надоедать мозаикой. С широкими диванами вдоль стен и огромным ковром, в центре которого стоял низкий инкрустированный драгоценными породами дерева столик и кресла вокруг него.

Султан вместе с Шонсаньери горячо обсуждали преимущества и недостатки требушетов и катапульт. Ласайента откровенно скучал. Омар принимал в беседе самое оживленное участие, не боясь высказывать свое мнение. По мнению герцога, как то, так и другое давно пора было заменить чем-нибудь новым. Топчемся на месте. Да, война нас здорово отбросила назад, с горечью подумал он. Хотя, людей она неплохо подстегивает. Взять тот же земной мир. Если люди найдут проход к ним, то демоны и дэмы будут беззащитны перед ними. Их просто истребят. Надо было что-то делать с этим. Но сейчас Лас. Эта проблема важнее.

Сантилли подошел к столику, вокруг которого сидели султан и его гости, сел в низкое мягкое кресло и потянулся за бокалом с вином.

— Герцог Сантилли, — окликнул его Рашид, — я бы хотел пригласить вас всех погостить у меня. Как вы на это смотрите?

Неожиданное предложение человеческого Повелителя не удивило, оставив ашурта безразличным. Он равнодушно пожал плечами. Зачем? Быстро кончились их поиски. Возвращаться не хотелось. Очень не хотелось. Просто дьявольски как не хотелось возвращаться обратно, тем более с пустыми руками.

— Не надо отчаиваться, мальчик. Это только начало пути, — вдруг негромко проговорил Рашид, наклонившись к нему, — У вас все получится, — он успокаивающе посмотрел на ашурта и круто сменил тему, не дав Санти опомниться, — А, по Вашему мнению, какое оружие эффективнее? — громко спросил он.

Герцог, молча, облокотился на колени и показал пальцем на Ласайенту.

Султан непонимающе посмотрел сначала на одного, потом на другого.

— С этим вопросом Вам лучше обратиться к этому молодому, — Его Светлость запнулся, — человеку.

Вот дьявол, чуть не проговорился! Хозяева сделали вид, что ничего не заметили. Знают или нет? Маг, развалившийся в соседнем кресле, едва заметно усмехнулся.

— Неужели столь юный отрок разбирается в таких сложных вопросах, — удивился Омар.

— Внешность обманчива, — тонко улыбнулся Шон, приобретя в свою копилку еще один угрюмый взгляд брата.

Тот высказался в своем репертуаре:

— Столь юный отрок разбирается в таких сложных вопросах, — как герцог ненавидел, когда Лас начинал так говорить, — И столь юный отрок думает, что все это старье давно пора выбросить и заменить более совершенным оружием.

Шон спрятал улыбку за бокалом с вином. Омар и Рашид с удивлением ждали продолжения. Причем придворный подался вперед, а султан, наоборот, откинулся на спинку кресла. Маг недоверчиво приподнял брови. Что может знать избалованный мальчишка об оружии?

— И чем столь юный отрок предлагает их заменить? — с изумлением и недоверием спросил Рашид.

Лас вопросительно посмотрел на герцога и, не дождавшись никакой реакции, попросил лист бумаги и карандаш. Омар быстро принес требуемое и с интересом стал ждать продолжения. А Ласайента, не мудрствуя, стал объяснять им устройство самой простой пушки, которую когда-то использовали гестихиды из Шести королевств, делая быстрые и точные зарисовки на бумаге. Его тут же закидали вопросами. А сплав? А размеры? А дальность стрельбы? И где взять так называемый порох? Ах, состав прост?! Интересно, интересно.

Маг неодобрительно поджал губы. Конечно, знал и молчал. Кому нужна такая конкурентка, как наука? Мелко мыслишь, Маярт. Этот смазливый, как ты пренебрежительно сказал, мальчик давно додумался, как объединить магию и технику. А ведь чертов дракон прав, как-то сказав, что мальчишка всех нас вытащит из этого болота! Найти бы еще хранителя. Черт с ним, с Таамиром. Что нибудь придумаем. Ласти не даст скатиться, но тогда придется с ним откровенно поговорить и все рассказать. Вот дьявол, как не хочется-то!

Сантилли взял на пробу что-то яркое из тонкой вазочки. Боги! Пришлось мужественно прожевать и проглотить. Как они едят эту гадость, кишки же слипнутся, какая эта дрянь сладкая! А пока слиплись зубы. "Теперь они вместе навсегда", — мысленно усмехнулся Его Светлость. Шон с сочувствием посмотрел на герцога. Мог бы и предупредить, друг — товарищ называется!

Их вещи уже доставили из караван-сарая и разместили по трем комнатам. У каждого из гостей была отдельная сумка, так что думать особо было нечего. Оперативно сработали и даже не спросили. Заранее не сомневались в ответе?

Интересно, а где отдыхает их четвероногий горбатый друг? Вдруг ему не понравится во дворце? Ашурт мысленно усмехнулся. Да какая разница, что с этим верблюдом! Надо сказать, чтоб Рамилю подарили. Вместе с ненужной теперь поклажей. Караванщик оценит богатый дар по достоинству. Без его невольной помощи демоны не попали бы сюда так быстро.

Их комнаты находились недалеко от апартаментов султана. Неслыханная честь по меркам этого мира. Удобно, всегда можно ненавязчиво заглянуть в гости, поболтать, выпить бокал другой за дружеской беседой. Помочь советом и делом, если что. А чтобы гостям не мешали, у дверей стоит стража. Охраняет. Бдит. День и ночь.

Лас неуверенно посмотрел на Санти. Он привык к постоянному присутствию друга. Что делать? Оставить как есть? От Омара, который отправился проследить, как расположили гостей, не укрылось это замешательство. Он сразу заметил, что мальчик больше обращается к герцогу, старается незаметно держаться ближе к нему и слушается его почти беспрекословно, хотя рядом находится старший брат. Между прочим, разрешение он спрашивал тоже только у Его Светлости. Сейчас тот едва заметно отрицательно качнул головой, и молодой принц сник.

— Что-то не так? — хмуро спросил Сантилли, коротко глянув на придворного.

Тот, не смотря на опыт, не смог правильно истолковать его взгляд. Да, загадка этот герцог. Очень интересная. Омар раскланялся, улыбаясь, и удалился, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Сантилли проверил, как его устроили, и вышел, но скоро вернулся.

— Я объяснил все султану, он не против, — сказал он, забирая рюкзак и куртку Ласайенты, и усмехнулся, — Не переживай, у них это в норме.

— Да мне плевать, что у них в норме! — взорвался Лас, — я ненавижу, когда на меня так смотрят!

— А ты не обращал внимания на то, как смотрят дома на меня? — с горькой усмешкой произнес герцог.

— Это из-за того, что ты был в плену у дракона? — тихо спросил Лас.

— Не только, — Его Светлость старался не смотреть на принца, — Мы где будем, здесь или там? — он махнул рукой в сторону своей комнаты.

— Не знаю, — растерялся йёвалли.

— Тогда у меня, там места больше, — и решительно развернувшись, вышел.

Зачем тогда спрашивал, если уже заранее все решил?

Предстоял трудный разговор. Как отнесется ко всему этому Лас, Санти даже думать боялся. Как назовет его друг? Трусом? Драконьей подстилкой? Да и останется ли у него друг после этого разговора?

Они сидели у стены, одинаково подобрав и обняв колени. Герцог, опустив глаза, глухим голосом, коротко рассказывал про года жизни у Таамира. Все, как есть, стараясь ничего не скрывать, опуская лишь заточение. Зачем мальчику это знать? Зачем ему эта правда? И что он сейчас будет с этим делать?

Принц слушал внимательно, не перебивая, только сопел смешно, как-то по-детски. И когда ашурт замолчал, прижался к Санти плечом и с укором проговорил:

— Тебе давно надо было все рассказать мне.

Его Светлость отрицательно покачал головой.

— Ну и глупо! — горячо возразил Лас, — нельзя все носить в себе.

Небо, какой ты еще ребенок!

— Тоже мне, утешитель, — усмехнулся Сантилли, но на душе стало легче, словно груда камней свалилась с плеч.

Он прижал друга к себе, зарылся лицом в его волосы. Почему они всегда пахнут такой невероятной свежестью, солнцем, нагретой травой и луговыми цветами? Мой ангел. Мой демон.

— Задушишь, — сдавленно просипел Лас.

— Прости, — Санти рассмеялся, — Пошли спать.

— Не хочу! — принц наигранно закапризничал, — Я голодный. Не пивший, не евший. Не мытый. Никакого внимания для ребенка! — и он с веселым вызовом посмотрел на герцога.

— Ах, так! — возмутился Санти, — Никакого внимания?

Лас смешливо кивнул головой, с интересом ожидая, что предпримет ашурт.

Тот встал, подошел к двери и о чем-то тихо переговорил со стражниками.

— Сейчас принесут бедному дитятке ужин. Ты доволен? — улыбаясь, спросил он.

— Да! — важно кивнул принц и рассмеялся, — Я доволен. Спинку потрешь?

Он плескались в бассейне, потом вместе ужинали, и на душе у Сантилли было светло и тепло. Мой ангел! Мой демон!