Глава 15

Проходили дни, Кристи продавал деревья. Люди приезжали к нему из всех пяти районов Нью-Йорка и даже из других мест — из Нью-Джерси, Уэст-честера, Лонг-Айленда и Коннектикута. Они платили ему на доллар больше да еще давали чаевые. Им хотелось сфотографироваться с ним, расспросить о Дэнни. Самое странное — что Кристи утратил свое красноречие. Ему было нечего сказать. Купят они дерево или нет — ему было все равно. Ему были безразличны и это внимание, и кошельки, которые только и ждали, чтобы их опустошили, он мог только совершать привычные движения.

Он стал похож на монахов из аббатства на Кейп-Бретоне, которые дали обет молчания. Казалось, эти люди заглянули в глубь своей души и онемели, пораженные значительностью того, что там обнаружили. Примерно то же чувствовал Кристи. О чем было говорить? Жизнь его сына была вне опасности, Дэнни вернулся к нему, пусть даже временно. Его дочь украла их деньги, вместо того чтобы попросить его помочь брату.

Кристи знал, что дети не сомневаются в его любви, как он не сомневался в их. Но он был слишком сосредоточен на своей работе; кроме того, он, видимо, внушил детям чувство, что у него все под контролем, а может, как сказала Бриджит, они просто не хотели его беспокоить. Или он сам каким-то образом дал им понять, что не хочет, чтобы его беспокоили. Об этом он и думал, продавая деревья.

Кэтрин не появлялась. Кристи наблюдал и ждал. Пока богатые жители пригородов привязывали его деревья к крышам своих джипов, он смотрел на юг, в направлении ее дома.

Где она? Слова, которые Кристи не мог выдавить из себя в ответ на интерес покупателей, казалось, накапливались, как бревна в речном водовороте, и ждали момента, когда смогут выплеснуться на Кэтрин. Он о многом хотел ее спросить и о многом ей рассказать. Но она не приходила.

Прошло несколько дней, прежде чем дело разрешилось: было завершено расследование, заполнены все бумаги. Дэнни пролежал в больнице Святого Винсента для наблюдения. Ему сделали необходимые анализы и наконец отпустили. Он остановился у миссис Квинн, чтобы восстановить силы и провести время с близкими. Но несмотря на радость, это были нелегкие дни.

— Па, что будет дальше? — спросила Бриджит в канун Рождества. Они как раз распродали деревья — еще один год работы был позади. Ужин был приготовлен, приближалась ночь. Полночь придет раньше, чем они это поймут, и наступит Рождество.

Кристи посмотрел на Дэнни, который сидел в кресле в противоположном конце комнаты, просматривая фотографии. Полиция вернула их, когда закончилось расследование.

— Все зависит от твоего брата, — сказал Кристи.

— Я говорю о нас, — сказала Бриджит. — У нас у всех неприятности ?

Кристи посмотрел на нее. Как он мог объяснить двенадцатилетнему ребенку, что бывают неприятности и неприятности!? Что заставило ее украсть кассу? С тех пор, как он увидел, как деньги сыпятся из наволочки, у него болело сердце.

— Бриджит, это ты должна мне сказать. Она подняла брови и ошеломленно спросила:

— Сказать тебе — что?

— Все.

— Я не понимаю.

Дэнни тоже был не особенно разговорчив на этой неделе, не рассказывал о прошедшем годе или о своих планах на будущее. Он держался замкнуто, много спал, как будто наверстывая триста шестьдесят пять дней жизни на улицах Нью-Йорка. Но сейчас Кристи видел, что он заинтересовался. Он наклонил голову так, как делал всегда, когда притворялся, что не слушает.

— Почему бы тебе не сказать мне, что ты хочешь на Рождество? — спросил дочку Кристи.

— Па! Как ты можешь говорить об этом? Нас окружает полиция! Я совершила преступление, украла все наши деньги. Я хочу знать, посадят ли меня в тюрьму?

— Тебя не посадят в тюрьму, Бриджит.

— А Дэнни, па? Его посадят?

— Его тоже не посадят.

— А тебя?

— Нет. Власти отнеслись ко мне снисходительно, хотя я и наделал глупостей, пренебрегал своими детьми.

— Ты не пренебрегал нами, — возразила Бриджит.

Кристи пристально посмотрел на нее. У нее были глаза Мэри. Зелено-карие, как мягкий мох на северной стороне ствола ели. В последние годы он был так занят работой, стремясь поднять детей, что у него практически не было времени скучать по жене. Но сейчас ему ее не хватало. Мэри с ее рассудительностью знала бы, как все уладить. Ей всегда удавалось определить, кто виноват. Без нее Кристи пришлось делать это самому.

— Ты ошибаешься, дорогая, — сказал он, — я ужасно пренебрегал вами. Вы были так обеспокоены, но ничего мне не сказали. Вы взяли все в свои руки. Что именно я упустил, что заставило тебя взять деньги?

— Я сделала это для Дэнни, — сказала она с несчастным видом, с любовью глядя на брата.

— Это правда, я знаю. У тебя были добрые намерения. Но ты поступила неправильно.

— В школе мы читали «Робин Гуда», — сказала она.

— Если бы Робин Гуд сейчас жил в Нью-Йорке, он оказался бы на острове Райкерс. Нельзя путать щедрость с преступлением. Бриджит, люди из органов охраны детства говорят мне, что тебе нужна помощь психотерапевта.

— Па, она не сумасшедшая, — вмешался Дэнни.

— Это все моя вина. — Бриджит заплакала. — Вела себя как ненормальная и опозорила свою семью, хотя я всего лишь хотела помочь Дэнни.

— Никто здесь не сумасшедший, — сказал Кристи, у которого голова пошла кругом, и он уже сам начал чувствовать себя свихнувшимся. — Все знают, что ты старалась помочь брату.

— Они собираются определить меня в больницу? — спросила Бриджит. — Оставить меня в Нью-Йорке, а ты вернешься домой в Канаду?

— Нет. Они разрешили мне взять тебя с собой. Но они хотят, чтобы я нашел кого-нибудь, кто мог бы поговорить с тобой. На Кейп-Бретоне это трудновато, но мы как-нибудь выйдем из положения.

— Может, в Ингонише кто-то есть? — предположил Дэнни.

Кристи взглянул на него. Казалось, Дэнни так поглощен своими фотографиями, но он вмешался в разговор — это кое-что значило. Одна из фотографий упала с его коленей. Кристи посмотрел вниз и с болью увидел, что это каменный ангел. Задание Кэтрин для его сына; весь год она следила за тем, чтобы он был накормлен. Дэнни принял бы деньги лишь с одним условием — если он их заработает.

Кристи пересек комнату и поднял фотографию. Он долго и пристально смотрел на нее. Казалось, что в ангела вселился дух Кэтрин. Он почти видел, как ее ясные серые глаза смотрят на него в этот момент и направляют. Его сердце колотилось как никогда раньше, когда он решился задать вопрос.

— Ты поедешь с нами домой? — спросил Кристи, — чтобы, помочь присматривать за твоей сестрой?

Дэнни покачал головой.

— Пока нет, — почти неслышно сказал он.

— Что?

— Я сказал, пока нет, — немного громче сказал Дэнни. — Ты спросил Бриджит, что она хочет на Рождество, несколько минут назад, помнишь?

— Помню, — ответил Кристи.

— Я, возможно, ничего не заслуживаю, но не желаешь ли ты спросить и у меня?

Кристи не был готов к такой прямоте. Этот год сделал из Дэнни мужчину.

— Да, конечно, так что ты хочешь?

— Я хочу, чтобы ты доверял мне, па.

Кристи нахмурился. Доверять ему? Он как будто скользил по краю утеса. Кристи хотел удержаться, ухватиться за что-нибудь, избежать падения в никуда. Он подумал о Кэтрин, о том, что она помогала его сыну, и почувствовал себя на краю обрыва.

— Я хочу остаться здесь, — сказал Дэнни. — Не навсегда, только до тех пор, пока не узнаю то, что должен знать.

— Знать для чего?

— Я хочу быть метеорологом. Я вижу, через что ты проходишь, па. Пытаешься вырастить деревья, борешься со стихиями, как с демонами. Но ты не можешь победить молнии, ураганы, засуху. Если бы мы умели предсказывать эти явления, тебе было бы легче. Тебе и другим фермерам.

— Дэнни, — Кристи говорил, а сердце его сжималось, как будто рука Бога спустилась с небес, чтобы схватить его и вырвать из груди, — я хочу, чтобы ты был со мной, со мной и Бриджит. Мы же семья.

— Па, ты думаешь, я этого не знаю? Знаю очень хорошо. Но я делаю это для тебя!

— Почему ты не сказал мне о своем желании в прошлом году, прежде чем все это случилось? Почему не поговорил со мной?

— Я не хотел надоедать тебе.

— Надоедать мне? — Кристи сжался, даже подумал, не случился ли у него сердечный приступ. — Я что, такой ужасный, что ты не можешь поговорить со мной? Неужели ты не знаешь, как я люблю тебя?

Ты так любишь нас, что убиваешь себя, — сказал Дэнни. — Ты работаешь до темна, а уходишь в поле еще до восхода солнца. Просто не было времени, па, не было времени на разговоры. Я не хотел беспокоить тебя, просить, чтобы ты помог мне принять решение, которое я принял бы в любом случае.

— И все-таки мы могли бы поговорить, — сказал Кристи.

— Ты бы запретил мне сделать это, — ответил Дэнни. Кристи заплакал, потому что знал, что это правда. Очень больно любить кого-то так сильно, как он любил Дэнни, и видеть, как ваши пути расходятся, как он уходит от них с Бриджит.

— Неужели у тебя никогда не было мечты, па? Чего-то, что ты хотел бы сделать?

Кристи подумал об этом. Он был слишком голоден, чтобы мечтать. Он был слишком занят фермой отца, поддержанием ее в таком состоянии, чтобы она приносила доход, старался прокормить своих детей. Ему было не до мечтаний. И все же…

Фотография ангела упала как раз между ним и Дэнни. Кристи посмотрел на нее сквозь слезы и подумал о Кэтрин. Его сердце забилось очень сильно. Если у него когда-то и была мечта, желание, то оно было связано с ней. Но оно не могло осуществиться. У Дэнни было больше шансов стать метеорологом, чем у Кристи быть рядом с такой женщиной, как Кэтрин.

— Может быть, сейчас у меня появилась мечта, — сказал он.

— Ты должен стараться осуществить ее, если она у тебя есть.

— Надо постараться, чтобы она исполнилась, — поддержала брата Бриджит. Кристи поднял глаза. Дети напряженно за ним наблюдали. Неужели они понимали, о чем он думает? Неужели это так очевидно? Он почувствовал, как краснеет.

— Видишь эти фотографии? Их сделал я, — с гордостью сказал Дэнни.

— Они очень хороши. — Кристи успокаивался. — Если ты не станешь метеорологом, то всегда сможешь работать фотографом.

Ага, я тоже об этом подумал. Ты знаешь, я закончил школу? В любом случае, мне надо составить список, для Рейнбеков: где сделана каждая фотография. Мистер Рейнбек хочет выпустить книгу и раздавать ее в школах и даже на улицах, чтобы жители Нью-Йорка захотели посмотреть вверх, на небо.

— И увидеть все чудеса, — сказала Бриджит, глаза которой светились от любви к брату.

— Правильно, Бриди. Но список у меня в голове. Видишь этого ангела? — Он указал на черно-белую фотографию: гладкая скульптура, тени на камне, крылья широко раскинуты, спокойный и отчего-то теплый гранитный взгляд.

— Да. — Кристи смотрел на ангела, но вместо него видел Кэтрин.

— Эта статуя находится около моста в Центральном парке. А вот этот… — он перемешал снимки, нашел другого ангела, — вырезан на стене церкви на Лексингтон-авеню. А видишь этого грифона? Он выточен у входа в здание на Восточной Сорок второй стрит. Эти демоны, или кто они там, изображены на камне прямо рядом с входом в «Манджиа», ресторан на Западной Пятьдесят седьмой стрит. А эти колокола…

— Загадочные колокола! — восторженно процитировала Бриджит недавний заголовок в «Дейли Ньюс». В этой публикации акцент был сделан на снимке, который Пенелопа держала в руке, когда Дэнни упал с крыши. Она молчала о нем, и Дэнни тоже. Никто не знал, где в городе находились эти колокола. Они даже стали целью рождественской охоты, все спрашивали о колоколах. Мистер Рейнбек никогда не был так взволнован: его проект «Посмотри вверх» уже возымел действие, хотя брошюра с фотографиями еще не была опубликована. Люди всех пяти пригородов поднимали головы вверх, глядя на здания и на небо, в поисках каменных колоколов.

Жители Бруклина были уверены, что колокола вырезаны на стенах церкви Грейс или Бруклинской академии музыки, а может быть, на огромных каменных опорах Бруклинского и Уильямсбургского мостов. Одна женщина из Квинса заявила, что на фотографии — склеп с кладбища Флашинг, рядом с тем местом, где похоронены ее родители.

Молодой иезуит утверждал, что колокола расположены на доме уединения в Маунт-Манреса на острове Стетен, и люди, ищущие уединения на Рождество, черпали духовную силу, гуляя и осматривая дом. Один старый мудрый священник стоял на холме, с которого открывался вид на огни Манхэттена на другой стороне реки. Он знал точное местоположение колоколов, видел их, когда мальчишкой жил в Челси.

Минни Макгуер из Бронкса прошлась вдоль всей Бейн-бридж-авеню, уверенная, что если она найдет колокола, то ее сын Десмонд бросит пить, пройдет курс лечения.

Некая пара обнаружила один колокол, вырезанный на гранитной арке собора Святого Иоанна Пророка. Движимый этим открытием, мужчина сделал своей даме предложение, состоялась рождественская помолвка, вдохновленная приключением. Правильный шаг, но не тот колокол.

— Ты скажешь нам, где они находятся? — спросила Бриджит.

— Может быть. — Дэнни ехидно улыбнулся. Бриджит кинула в него подушкой:

— Ну, Дэнни!

— Я люблю хранить секреты, — заявил он.

— По крайней мере ты должен сказать Кэтрин, она столько для тебя сделала.

— Да, — согласился Дэнни, — она заслуживает этого.

Кристи ждал, глядя, как его дети обмениваются взглядами. Ухмылка Дэнни была заразной — теперь и Бриджит ухмылялась.

— Заслуживает, — подтвердила Бриджит.

— Па, ты мог бы показать ей колокола, — сказал Дэнни.

— Я не знаю, где они, — ответил Кристи и, увидев, что его сын и дочь улыбаются, почувствовал, что краснеет.

— Дэнни скажет тебе, — уверила его Бриджит.

— Да, если ты их ей покажешь, я скажу тебе, где их найти, — отозвался Дэнни.

Поскольку Кристи не возражал, Дэнни ему рассказал.

Загрузка...