Нападающий

ГЛАВА 30

Мне не хотелось признавать это, но мой отец был прав. Я отвлекся.

Мне было просто все равно.

Было лето. До начала сезона оставалось несколько недель, я был в отличной форме с точки зрения тренировок, и мне хотелось впитать в себя каждый момент со Скарлетт, пока это было возможно.

Как только сезон начнется, и ее брат вернется в город, наша динамика изменится, так что к черту сосредоточеность. Я пахал как проклятый больше десяти лет; я мог позволить себе немного отдохнуть.

— Ты необычайно тихий, — сказала Скарлетт, проводя пальцами вверх и вниз по моему бедру. — О чем ты думаешь?

— О тебе. — Я обнял ее сзади и положил подбородок ей на плечо. Мы нежились в ее ванне, пена с ароматом лаванды едва покрывала ее изгибы, пока мы наслаждались тихим вечером. Был четверг, так что у нас не было тренировки, но мне это больше не нужно было как повод, чтобы увидеть ее. — Твои тренировки проходят хорошо. Вчера ты отработала хореографию.

Помимо репетиций по вторникам, она самостоятельно репетировала отрывки из «Лорены» после наших занятий.

— Ты вообще знаешь, как должна выглядеть хореография? — в ее голосе слышалось удивление.

— Да. Это должно выглядеть так, как ты сделала это вчера.

Скарлетт повернула голову, на ее лице отразилось добродушное раздражение.

— Ашер Донован, ты слишком хорош для своего же блага.

— Я хорош? — Я провел губами по изгибу ее плеча и шее, наслаждаясь шелковисто-гладким ощущением ее кожи. — Или я просто говорю правду?

Она вздохнула от удовольствия, когда я захватил ее рот в поцелуе. Она была на вкус как сахар и клубника, и когда ее язык скользнул по моему, все мое тело отреагировало мгновенной, инстинктивной потребностью.

Каждый раз, когда мы целовались, было ощущение, будто это первый раз. Всегда был еще один слой, который нужно было снять.

Я обхватил ее талию руками и повернул ее так, чтобы она не вытягивала шею. Трение ее тела о мое послало еще один толчок похоти от головки моего члена к моим ноющим яйцам.

— Блять, — простонал я.

Вибрации от смеха Скарлетт не помогли моей ситуации.

— Ты сегодня на взводе, — пробормотала она. — Посмотрим, сможем ли мы с этим справиться, не так ли?

Она снова поцеловала меня, обвив руками мою шею и покачиваясь на мне восхитительными, размеренными движениями, от которых у меня в мозгу произошло короткое замыкание.

Я всегда предпочитал душ ванне, но теперь это не так.

К черту душевые кабины. Ванны были лучшими.

Я обхватил ее затылок, удерживая ее неподвижно, пока она сильнее прижималась ко мне. Еще один мучительный стон поднялся по моему горлу.

У нас не было с собой презервативов, и я не хотел разрывать наши объятия, чтобы схватить их из ее спальни. Но она была такой скользкой и мягкой, и она была такой вкусной, что, если я не войду в нее в ближайшее время, я…

В наш поцелуй вплелся резкий вздох не удовольствия, а боли.

Я тут же отстранился, моя похоть переросла в панику, когда Скарлетт вздрогнула, нахмурив брови.

— Что случилось? Я сделал тебе больно?

— Нет, ничего подобного, — успокоила она меня. Она переместила вес и глубоко вздохнула. — Это из-за этой позы. У меня внезапно заболела нога. Вот и все.

— Блять. — Я провел рукой по лицу. Конечно, ее крошечная ванна не была хорошим местом для прелюдии. Обычно я был очень внимателен к тому, как и где мы занимались сексом на случай, если это усугубит ее хроническую боль, но в тот момент я слишком потерялся. — Я не думал…

— Это не твоя вина. — Скарлетт быстро улыбнулась мне. — Обычно все не так плохо, но неделя выдалась длинная. Я более чувствительна, чем обычно.

— Мне следовало подумать об этом, — настаивал я, мысленно ругая себя за оплошность. — Нам не обязательно оставаться здесь. Мы можем уйти в более комфортное место, если тебе нужно отдохнуть.

Я ненавидел, что я сыграл роль в ее дискомфорте. Я бы заплатил любые деньги, чтобы избавить ее от боли, не только физической, но и умственной и эмоциональной.

Но мир за деньги не купишь. Я, как никто другой, это знал.

— Остановись. Это не твоя вина. — Пальцы Скарлетт скользнули по моему рту, успокаивая мою гримасу. — Я хочу заняться сексом. Мне нравится секс. Мне также нравится эта ванна, и мне нравится то, что мы здесь делали. Мне просто нужно было немного… настроиться, прежде чем мы продолжим. Если бы мне действительно нужно было остановиться, я бы сказала тебе.

Должно быть, я выглядел неубежденным, потому что ее рот сжался в упрямую линию.

— Не надо, — сказала она. — Обещай, что не будешь обращаться со мной, как с фарфоровой куклой, которую боишься сломать. Это не то, чего я хочу.

Я коснулся ее губ своими в самом легком поцелуе.

— Так чего же ты хочешь?

— Я хочу остаться здесь. — Я больше чувствовал ее улыбку, чем видел ее. — Я не зря вылила четверть своей самой шикарной пены для ванны. Эта штука дорогая.

Я рассмеялся с облегчением и юмором.

С ней все в порядке. Как она и сказала, она бы мне сказала, если бы это было не так, и я не хотел предполагать, что знаю ее тело лучше, чем она сама. Если и было что-то, чего Скарлетт не могла выносить, так это когда люди жалели ее или нянчились с ней. Ей это было не нужно. Независимо от ее физического состояния, она была одной из самых сильных людей, которых я знал.

— Тогда мы останемся, и я не буду обращаться с тобой, как с фарфоровой куклой. — Мои губы касались ее губ с каждым словом. — Клянусь, я никогда не представлял, что буду делать с куклами то, что собираюсь сделать с тобой.

Мой рот изогнулся от ее резкого вдоха.

— Повернись, — сказал я.

Она повиновалась, и я подождал, пока она не устроится в удобном положении, прежде чем схватил мочалку рядом с ванной и окунул ее в еще теплую воду. Я выжал мочалку на ее плечи, позволяя пенным шарикам стекать по ее спине, прежде чем втереть их длинными, томными движениями.

Наш разговор свелся к ее мягким вздохам и нежному всплеску воды, пока я двигался по ее телу. Белые мыльные дорожки стекали по ее голой коже, и она выглядела такой красивой и довольной, сидя там, ее конечности были тяжелыми от желания, что я мог бы провести остаток своей жизни, делая это.

Я никогда никого не купал, но эта интимность уничтожила меня больше, чем секс. Чтобы Скарлетт доверяла мне настолько, чтобы заботиться о ней, когда она была наиболее обнаженной и уязвимой… это был удар под дых в лучшем смысле этого слова.

Закончив намыливать ее спину, я снова включил горячую воду, прежде чем переместить мочалку на ее переднюю часть. Я провел ею по ее бедрам и животу к груди. Вода плескалась о стенки ванны с каждым движением, создавая ритм, который был почти гипнотическим.

Пар поднимался от свежей подогретой воды и лениво завивался вокруг нас. Воздух был пропитан ароматом лаванды и мыла, а болезненное напряжение заглушало любые звуки, которые могли доноситься из соседних квартир.

В тот момент мы были единственными людьми на Земле.

Однако мое томное исследование ее тела на короткое время прекратилось, когда Скарлетт еще глубже прижалась к моей груди и пошевелилась так, что потерлась прямо о мой член.

Тепло поднялось к моему паху.

Я стиснул зубы. Я был твердым как камень, но я заставил себя закончить ванну, не торопясь. Когда я провел мочалкой по ее груди, она испустила хриплый вздох, который заставил каждую каплю крови устремиться на юг.

— Ты ведь точно знаешь, что делаешь, не так ли? — грубо сказал я. Я подчеркнул вопрос, укусив ее за ухо.

По ее телу пробежала дрожь.

— Понятия не имею, о чем ты говоришь.

— Нет? — Я отбросил губку и обхватил ее грудь, наказывая ее. — Попробуй еще раз.

Ее дрожь усилилась до содрогания всего тела.

— Я не хочу, чтобы ты больше пользовался мочалкой, — сказала она, ее голос был хриплым от желания. — Я хочу, чтобы ты коснулся меня своими руками.

— Где ты хочешь, чтобы я тебя коснулся? — Я отпустил ее грудь и провел рукой по ее животу. Он напрягся, ее мышцы задрожали от легкой ласки. — Здесь?

Она кивнула.

— Или здесь? — Я опустился ниже к ее бедрам, раздвинув их так, чтобы ее колени прижались к моим. Я не мог видеть сквозь слой пузырьков, но я мог представить ее киску, розовую, идеальную и мокрую.

— Да, — выдохнула она.

— Может быть, ты хочешь, чтобы я потрогал здесь вместо этого? — Я провел пальцами по внутренней стороне ее бедра, слегка касаясь костяшками ее клитора.

Скулёж Скарлетт усилил давление, сжимающее мой член. Я не трогал его, но услышать её скуление от желания было почти достаточно, чтобы заставить меня кончить.

Мои мышцы пульсировали от сдерживаемой похоти. Если бы мы не сидели, мои колени могли бы подогнуться от силы моего желания, но я не торопился… пока.

— Ты жадная маленькая штучка, не так ли? — пробормотал я, когда она выгнула спину и попыталась сильнее надавить на мою руку.

Вместо того, чтобы поддаться ее настойчивым извиваниям, я не торопился, мои ладони исследовали каждый дюйм ее влажной, раскрасневшейся кожи. Я потянул их обратно вверх по ее бедрам и животу, пока не достиг ее груди. Они были мягкими и упругими, с твердыми сосками, которые напрягались для моего прикосновения.

Я катал их между пальцами, дергая и пощипывая, пока ее всхлипы не переросли в полноценные стоны. Ее бедра взмыли вверх, ища трения, которое вода не могла дать.

— Пожалуйста. — Скарлетт схватила меня за запястье и попыталась направить мою руку вниз между своих ног. — Ашер, пожалуйста. — Рыдание разорвало воздух, когда я сопротивлялся.

— Терпение, дорогая, — успокаивал я. Мои губы коснулись раковины ее уха. — Дай мне сначала поиграть с тобой.

Я держал одну руку на ее груди, пока другая продолжала свое исследование. Она содрогалась и задыхалась, такая чертовски отзывчивая, что мне потребовалось все мое самообладание, чтобы не затащить ее в спальню и не наполнить ее так, как она умоляла меня.

Для этого еще будет время, когда я закончу начатое.

После мучительного периода дразнения, которое было для меня таким же мучительным, как и для нее, я наконец коснулся ее клитора большим пальцем. Она была так взволнована, что единственная, легкая как перышко ласка вырвала сдавленный крик из ее горла.

Скарлетт дернулась против меня достаточно сильно, чтобы вода выплеснулась через край ванны на пол. Ее пальцы схватили фарфоровый край побелевшими костяшками, и серия неразборчивых стонов заполнила комнату, когда я погладил ее набухший бутон.

— О, Боже. — Она ахнула, когда мои руки щипали, терли и сжимали одновременно: одна на ее груди, другая между ее ног. Мои зубы пронзили изгиб между ее шеей и плечом, пока я боролся, чтобы сохранить поводок своего контроля нетронутым.

Мой член был настолько твёрдым, что мне было чертовски больно, но я пока отодвинул его требование внимания в сторону.

Я ускорил темп, наслаждаясь звуками криков Скарлетт и реакцией ее тела, пока ее тело не напряглось, и она не кончила с криком.

Ее оргазм продолжался и продолжался, его волны, казалось, никогда не прекратятся, поскольку она содрогалась от интенсивности.

Я застонал у ее шеи, мое дыхание было прерывистым. Мне хотелось оказаться внутри нее, почувствовать, как ее киска сжимается вокруг моего члена, пока она заливает меня влажным теплом, но это было не то место, и это было не обо мне. Это было о ней.

В конце концов оргазм Скарлетт утих, и она обмякла на меня.

— Кажется, я нашла новый любимый способ принимать ванну, — сказала она, и голос ее звучал ошеломленно.

Смех загрохотал у меня в горле.

— И мой тоже. — Я обнял ее сзади за талию и поцеловал в плечо. — Нам стоит делать это после каждого дня.

— Ты не услышишь от меня никаких протестов, — с удовольствием промурлыкала Скарлетт. — Но мы еще не закончили.

Я втянул воздух, когда она сменила позу и села прямее, чтобы иметь возможность обнять меня, не оборачиваясь.

— Правда? — протянул я. Низкий гул наполнил мои уши. Я не мог видеть, что она делает, но, боже, я мог это чувствовать. — Что еще ты имела в виду? — Мой напряженный голос противоречил обыденным словам.

Она взглянула на меня через плечо, ее серые глаза сверкали озорством.

— Больше похоже на то, что у меня в руках.

— Блять. — Проклятие вырвалось, когда она сжала головку моего ноющего члена. — Скарлетт…

— Да? — невинно сказала она.

Я не ответил. Я не мог. Все мысли опустели, когда она скользнула руками вверх и вниз по моему стволу, ее скользкие ладони работали в тандеме, чтобы подтянуть меня к краю. Она время от времени отпускала меня, чтобы слегка поцарапать ногтями мои яйца, но я быстро потерял счет ее индивидуальным движениям.

Я был слишком сосредоточен на электрическом тепле, собирающемся у основания моего позвоночника. Мои мышцы стали жесткими, и я…

Резкий звонок дверного звонка резко остановил мой оргазм. Мои глаза распахнулись, когда этот придурок-посетитель снова позвонил в звонок менее чем через секунду и окончательно убил момент.

Я зашипел от раздражения, когда Скарлетт полностью меня отпустила. Кто, черт возьми, был здесь так поздно вечером?

— Это, должно быть, наша еда. — Она выглядела так, будто пыталась не рассмеяться, когда я сердито посмотрел на дверь. — Мне жаль, детка. Я закончу заботиться о тебе, когда вернусь. Я не хочу, чтобы ты их напугал. — Она выгнула бровь, глядя на пузырьки, которые достаточно рассеялись, чтобы мы могли увидеть мою все еще бушующую эрекцию под водой.

— У курьера самый неудачный момент, — прорычал я. — Ноль звезд им.

Слабый смешок Скарлетт вырвался наружу.

— Не будь таким злым. — Она осторожно выбралась из ванны и завернулась в толстый халат. — Я сейчас вернусь.

Я глубже погрузился в ванну, проклиная себя за то, что думал, что еда на вынос — это хорошая идея. Нам следовало заказать ее после ванны. Тогда я бы не сидел здесь с синими яйцами.

Минуты шли. Её не было слишком долго.

Озабоченность прорезалась сквозь мое ворчание и переросла в тревогу, когда я услышал голоса в гостиной. Какого черта курьер был в ее квартире?

Я собирался выскочить из ванны, когда дверь открылась и вошла Скарлетт.

Мое облегчение вырвалось наружу при виде ее лица. Оно было цвета пергамента.

— Что случилось? Он…

— Тсссс. — Она оглянулась через плечо. Когда она снова повернулась, ее глаза наполнились новой паникой. — Это был не курьер. Это мой брат. Он в гостиной.

Когда ее слова дошли до меня, мне в живот словно упал валун.

Винсент был здесь, стоял менее чем в двадцати футах от нас, отделенный от нас всего двумя хлипкими дверями, пока я лежал голый в ванне его сестры.

Ох, черт.