Наша мама - Снегурочка

Глава 26

Маша

Вновь разглядывает девчонок. Во мне просыпается какой-то первобытный инстинкт, и я кладу ладони на плечи девочек, давая понять, что если эта красавица из высшего общества посмеет их обидеть, то будет иметь дело со мной.

Пожевав губу, Камилла подписывает себе смертный приговор:

- Да. Я к детям как-то…не очень.

Танюша сжимает ладошку в кулачок и подается вперед. Удерживаю ее на месте и незаметно качаю головой.

На лицо Довлатова опускается нечитаемая маска. Его взгляд режет как бритва. И сейчас он полосует им Камиллу.

Арсений просит счет, оплачивает и молча поднимается со своего места в полной тишине.

- Извини, у меня резко появились важные дела. Всего хорошего и…удачи.

И, не глядя в сторону Камиллы, подхватывает дочерей за руки и тянет к выходу.

- Вы как тут вообще оказались? – с подозрением интересуется уже на улице. Босс прилагает все усилия, чтобы сдержать рвущуюся улыбку.

- Мы совершенно случайно, - выпучивает глаза Анечка, смешно дуя губы. Арсений все же не выдерживает и прыскает со смеху.

- Прямо-таки случайно?

- Конечно! Маша, скажи ему!

Довлатов поворачивается ко мне и ласкает нежным взглядом. Память подкидывает недавнее воспоминание, когда мы с Арсением стояли друг против друга, и он касался меня и почти поцеловал. Щеки розовеют, отвожу смущенно взгляд в сторону.

- Правда, случайно, - тихо подтверждаю. - Мы ходили выбирать елку.

Босс следит за моим взглядом, и у него буквально глаза на лоб лезут от новогодней красавицы, «припаркованной» у стены.

- Чего?!

- Елку. Выбирать, - повторяю с улыбкой, глядя на растерянное и ошарашенное лицо Довлатова. Девочки хихикают, прикрывая ротики ладошками. - Новый год через три дня, а у вас елки нет.

- И…ты что, перла ее от базара сюда? Сама?!

- Ну, да…

Арсений запрокидывает лицо к небу и что-то бормочет.

- Больше так не делай, - жестко и бескомпромиссно припечатывает. – Никогда. Не таскай тяжести. Можно же было мне позвонить?

- Я не стала отвлекать тебя из-за такой мелочи…

- Все, что касается тебя и моих детей – не мелочи. Абсолютно все, Маша. И я хочу , чтобы ты меня беспокоила. По любому вопросу. Поняла?

Коротко киваю, глядя на босса во все глаза. Арсений закидывает елку на плечо, берет Анечку за руку. Та, в свою очередь, не забывает сестру, с которой они неразлучны.

Вот только Танечка не дает им сделать и шагу.

Тормозит, упирается пятками в снег. Арсений хмурится, а Анечка недоуменно оглядывается на сестру.

Вот только Танюша на них не смотрит.

Она вскидывает личико. Врезается в меня своими океанами. Смотрит так, что душу выворачивает и почему-то хочется плакать.

Я не знаю, сколько мы так стоим посреди улицы, пока нас обходят люди.

Но мое сердце замирает и проваливается в желудок, когда Таня уверенно протягивает руку ладошкой вверх.

Что это, если не принятие меня и окончание нашей войны?..

Клянусь, у меня в жизни не было более трогательного момента! И, конечно же, я, шмыгнув носом, крепко обхватываю детскую ладошку и слегка сжимаю.

Спасибо за доверие, девочки. Я не подведу.

***

По просьбе девчонок по пути мы заглядываем в торговый центр. Там они бурно обсуждают, какие новогодние игрушки будут красоваться на нашей лесной красавице.

- Маша, а ты чего там стоишь? – Анечка оборачивается, удивленно вскинув брови. – Идем к нам выбирать! Ты бы какие взяла: красные или желтые?

Делаю шаг вперед и достаю с верхней полки самый непопулярный набор.

- Эти? Они же скучные! – морщится Таня. – И какие-то незаконченные, что ли…

- Правильно, - киваю. – Потому что к ним в комплекте идут краски, и вам самим их нужно раскрасить так, как вы их видите. Да, они, может, и не будут популярны, как, допустим, вот эти, - касаюсь блестящих золотых, которые рекламируют все блогеры. – Но зато они будут дороги как память вам и вашему папе. И вы сможете их передать своим деткам, рассказывая, как эти шарики появились в вашей семье.

Девчонки крепко призадумываются, не сводя взгляда с невзрачной коробки.

- Папа, - решительно заявляет Таня. – Возьми еще одну.