Наша мама - Снегурочка

Глава 31

Маша

Арсений встречает нас у порога, сложив руки на груди. Хмурится, разглядывая каждую по очереди.

- Вы где были? Поздно уже.

- Папа, не ругай Машу, - неожиданно выпаливает Анечка, выходя вперед и прикрывая меня собой. Танечка следует примеру сестренки, становясь рядом и привычно беря ее за руку. Улыбаюсь, поглаживая своих защитниц. – Мы были в гостях у ее мамы. Представляешь, она заболела и стала лысая! – Анечка, выпучив глазки, фонтанирует эмоциями.

Вот только отец не разделяет ее веселья.

Наоборот, Довлатов мрачнеет еще сильнее. Ловит мой взгляд в капкан и не отпускает. Улыбка сползает с моего лица, а внутри зреет напряжение.

- Простите, Арсений… Сергеевич, моей маме стало плохо, и я заехала с девочками, чтобы проведать ее…Но вы не волнуйтесь, - сбивчиво тараторю, сцепляя ладони перед собой и переминаясь с пятки на носок, - они накормлены, и сделали все уроки. Мама позанималась с Таней математикой, объяснила тему, которую она не поняла. Она у меня учительница младших классов. Если вы не против, моя мама могла бы с ней дополнительно заниматься после уроков. И с Аней тоже. У девочек есть некоторые темы, которые она хотела бы помочь им их подтянуть. Пожалуйста, - добавляю тихо. – Это очень нужно…им троим.

Но мой босс, кажется, не слышит меня. Он глубоко задумывается о чем-то своем. Медленно блуждает взглядом по дочерям, как будто впервые видит их.

Жмурится, зажимает пальцами переносицу.

- Папочка? – девочки обеспокоенно переглядываются. На инстинктах приобнимаю их обеих и растираю плечики.

Довлатов трясет головой и грустно улыбается дочерям.

- Девочки, прощайтесь с Машей и идите переодевайтесь. Будем готовиться ко сну.

Таня с Аней разворачиваются и крепко обнимают меня за ноги. Грудь затапливает от любви к ним.

- Пообещай, что мы еще пойдем в гости к твоей маме, - Анечка задирает личико и хитро улыбается.

- Да! Пообещай, - вторит ей Танюша.

- Если папа не будет против, то обязательно. Мы вам будем очень рады.

- Спокойной ночи, Маша.

Целую их в сладкие щечки.

- Спокойной ночи, девочки.

Сестрички уносятся в детскую, и мы с Довлатовым остаемся один на один. Арсений прожигает меня взглядом, в котором столько боли...

- Твоя мама больна… раком? – последнее слово дается ему с трудом.

Столько лет прошло, а его боль от потери жены не утихает до сих пор. Мне хочется его обнять, прижаться и сказать, что он не один со своим горем.

Но, боюсь, сильный и упрямый Довлатов этого не оценит. Поэтому я остаюсь стоять на месте и коротко киваю в ответ, выдерживая тяжелый взгляд:

- Да.

- Это для нее тебе нужны были деньги? Для мамы?

Отчаянно краснею, в удивлении распахивая глаза.

- Да. А как вы…ты…

- Я заметил, что ты не пользуешься новым телефоном, а снова ходишь со старым. Сложил два и два, и подумал, что тебе остро понадобились деньги. И не ошибся.

- Извини…Я и правда продала его, - тяжело вздыхаю, стыдливо отводя взгляд в сторону. Как бы я себя не успокаивала, мне становится неловко. - Лекарство для мамы нужно было очень срочно…

- Я ни в коем случае не упрекаю, - Довлатов вскидывает руки вверх и слабо улыбается. - Просто напоминаю, что нужно было подойти ко мне и объяснить ситуацию. Я бы помог. Обещай, что впредь так и сделаешь.

- Я…Я не…

- Обещай, Маша, - Арсений наступает. Нависает сверху, я чувствую жар его тела. На инстинктах тянусь к мужчине и кладу ладонь на левую сторону груди. И его сердце отбивает четкий и уверенный ритм прямо в центр моей ладони, запуская ток по венам. Мое же колотится, выламывая ребра, навстречу Довлатову. Дыхание учащается. И желание снова почувствовать вкус и напор этих губ напротив раздирает меня изнутри.

- Машааааа…, - шепчет Арсений, склоняясь. Упирается лбом в мой, часто и тяжело дыша. Кажется, мы совпадаем в своих желаниях…