Наследие Глории

Глава 4

Ребенок был очень похож на меня, и он был лысым — еще одна черта Тейт. Он был злой, дико махал ложкой и кричал во всю мощь своих легких. Я громко позвала Адриан, но она не пришла ко мне на помощь. Ребенок яростно бил ложкой по подносу на стульчике для кормления.

«Ты это хочешь? — плакала я, поднимая бутылочку. Злой ребенок помотал головой и закричал еще громче. – Это? — я показала ему баночку детского питания. Опять неправильно, вопли становились все громче. Я подняла плюшевого кролика. – Это?» — крики по-прежнему усиливались, и в стекле окна появилась трещина.

Я была в отчаянии и открывала каждый шкаф, каждый ящик. Ничто не радовало кричащего ребенка. Он стучал по подносу стульчика до тех пор, пока стул не развалился на две части. Ребенок освободился, сполз на пол и пополз ко мне. Его шаги были прерывистыми, как у монстров в фильмах ужасов. Я пыталась убежать, но мои ноги, казалось, были полны свинца. Я упала на пол и поползла назад, подальше от ребенка-монстра, приближающегося ко мне.

«Я понятия не имею, что ты хочешь», — крошечные руки хватали меня за ноги, и я с ужасом наблюдала, как он заползал на меня, хватаясь за рубашку. «Чего ты хочешь», — закричала я.

«Я хочу к маме!»

Я проснулась задыхаясь, и чуть не выпрыгнула из кровати, когда услышала, как Адриан сказала: «Что такое, детка?»

Детка. Это слово снова окунуло меня в холодный пот от воспоминаний о сердитом лице из моего кошмара.

«Плохой сон», — я вздрогнула, когда рука Адриан легла мне грудь. Она кругами поглаживала меня, пока я не успокоилась.

«Хочешь поговорить об этом», — сонно спросила она.

«Там не о чем говорить, дорогая. Засыпай», — я не хочу анализировать, что означает этот сон.

«Проснись, любовь моя».

Пальцы Адриан пробежались по моим волосам, массируя кожу на голове. Я открыла один глаз и увидела, что солнце едва поднимается над горизонтом.

«Почему так рано?» — пробормотала я в подушку.

«Это должно стать нашей привычкой. С ребенком, вероятно, придется просыпаться гораздо раньше».

Я открыла оба глаза. Ребенок.

«На самом деле, мы должны спать гораздо больше, пока у нас есть такая возможность, потому что нам не удастся нормально уснуть в ближайшие сорок лет».

Адриан усмехнулась.

«Я сделала кофе. Мы можем посидеть на террасе и понаблюдать за восходом солнца».

Этого оказалось достаточно, чтобы заставить меня двигаться. В последнее время возможность побыть с Адриан наедине была очень редкой, а будет еще более редкой, когда сверток… радости прибудет в этот мир. Я натянула шорты и футболку. Адриан налила мне чашку дымящегося кофе и оставила его на барной стойке, чтобы я могла положить туда тонну сливок и сахара, а сама уже вышла на террасу.

Я присоединилась к ней на качелях и положила свою руку ей на плечо. Она навалилась на меня, прижавшись своей головой к моей щеке. Я чувствовала себя так хорошо, так идеально.

«Эти последние гости уедут отсюда раньше, чем родится ребенок. Ты рада?»

«Напугана до смерти».

«Я знаю, — Адриан повернулась ко мне и провела пальцами по моей щеке. — Все будет хорошо. Со мной все будет в порядке. Женщины каждый день рожают детей в гораздо худших условиях».

«Я знаю, —, но это не позволило мне почувствовать себя лучше. — Я собираюсь беспокоится до тех пор, пока ты и ребенок не окажитесь здесь — вне больницы».

Адриан улыбнулась.

«Я бы тоже беспокоилась, если бы это была ты. Но опять же — я профессионал по беспокойству о тебе».

«Я постараюсь хорошо вести себя до тех пор, пока ребенок не появится здесь. Что ты думаешь про наших новых гостей?» — спросила я, меняя тему.

«Я думаю, что с Би Джей и Одри могут возникнуть проблемы. Би Джей отдает приказы, как сержант, и ожидает, что они тут же будут исполняться. У нее есть планы на каждый день своего визита сюда, которые, я думаю, не очень-то и нравятся Одри, но она будет принимать участие во всем том, к чему привлечет ее Би Джей. Другие гости, скорее всего, будут развлекать себя сами».

«А что насчет Кристен?»

Адриан на секунду прищурила глаза.

«Я действительно ничего не знаю о ней».

«Ты не смогла подключиться к ее мыслям?»

Адриан отвела взгляд. «Нет».

«Ты врешь?» — спросила я дразнящим тоном.

Адриан покачала головой.

«Я ничего не слышала, но… я… я не знаю. У меня просто неприятные чувства от нее».

Мы с Адриан иногда получали нежелательное внимание от гостей, Адриан чаще, чем я. Ирис говорит, это от того, что у меня неприступный вид. Я подумала, что Адриан полагает — так как Кристен путешествует в одиночку, она может положить глаз на меня.

«Я думаю, что она бежит от чего-то, может быть от плохого распада отношений. Она поражает меня — как кто-то может настолько хотеть быть в одиночестве».

«Может быть и так, — Адриан выпила последний глоток своего кофе. — Как вкусно! Я хочу еще одну чашку».

«Это все, что ты получишь, девчушка, — я сказала это, пытаясь воспроизвести интонацию Ирис. — Слишком много кофеина — это очень плохо для мамочки и ребенка».

Чтобы не соблазнять Адриан, я тут же выпила остатки кофе. К тому времени, когда я приняла душ и оделась, Адриан уже спала на диване. Я постояла с минуту или две, наблюдая за ее сном. Она спала на боку, положив под живот подушку. Ее домашняя одежда состояла из безразмерных синих шортов на ее заднице и фирменной футболки «Филадельфия Иглз», надетой назло мне — ярому поклоннику команды. Я прошептала «Люблю тебя» и тихонько выскользнула из дома, чтобы заняться делами.

Первым в списке дел было — опрыскать Сабера и его потомство антиблошинным спреем. Я не хочу, чтобы блохи развелись в ковролине наших спален. Котята еще не научились ненавидеть спрей, поэтому поймать их было легко. Я обрызгала каждого из них вонючим средством и отпустила, позволяя им заняться их кошачьими делами, притворяясь при этом, что не вижу Сабера, который наблюдал за мной из тени дерева. Когда я подошла к нему, этот бестолковый рыжий ублюдок кинулся в кусты.

«Не смей приносить блох и клещей в дом, — закричала я ему и кинулась следом. — Вернись и прими это, как порядочный домашний кот».

Сабер посчитал, что ушел от меня достаточно далеко, и остановился, поглядывая на меня через плечо. Как только я подошла ближе, он снова бросился бежать. Когда он добрался до тропинки, ведущей к гостинице, он оказался слишком самоуверенным, чтобы предугадать мое поведение. Я поймала его за одну ногу и хвост и тут же упала на него сверху. Мы оба громко орали, когда перед нами появилась Кристен.

«Что вы делаете на земле?» — спросила она.

Я приподнялась на коленях и прижала Сабера к земле. Он зарычал и схватил зубами мою руку, предупреждая, что укусит меня, хотя я знала, что он не сделает этого.

«Дикие кошки — это деликатес на острове. Этот пойдет на ужин».

«Если бы я подумала, что ты не шутишь, я бы пнула тебя».

Я побрызгала спрей Саберу на шею и отпустила его. Он стартовал, как апельсиновая ракета. Я поняла, что пару дней не увижу его, пока он не успокоится. Опять же, возможно, он запланирует нападение на один из моих бюстгальтеров. Их обрывки можно было найти на всей территории гостиницы. Встав с земли, я пригладила рукой свои растрепанные волосы.

«Ищете вдохновения?»

Кристен как-то странно посмотрела на меня, а потом на свой альбом для рисования.

«О нет, я просто знакомлюсь».

Я могу уважать и сопереживать тем, кто хочет быть одиноким, но в Кристен было что-то, что кричало мне, — на самом деле она не хочет быть одна.

«Что именно вы хотели бы увидеть?»

Ее брови поднялись вверх.

«Это прозвучало плохо, — я почувствовала, что мои щеки покраснели, — вы хотели бы получить проводника для вашей разведки?»

Она чуть-чуть улыбнулась.

«На самом деле я не планировала покидать гостиницу, но в один из дней мне хотелось бы увидеть руины монастыря».

«Я собираюсь сделать обход территории, не хотели бы вы присоединиться ко мне?»

«Конечно», — сказала Кристен, искренне улыбнувшись.

Я отправилась по тропе к обрыву, и она пошла рядом со мной.

«Это хорошо, когда есть компания. В последнее время Адриан не может много ходить, а до этого мы каждое утро прогуливались по саду.

«Вы живете и работаете вместе. Это не создает напряжение между вами?»

«Только, если я делаю что-то очень глупое, — сказала я с улыбкой. — Если уж я сажусь в лужу, то обычно это бывает очень большая лужа. Часто это сопровождается травмами или повреждением собственности. Мой последний трюк — я провалилась через крышу коттеджа».

«А у Адриан разве не возникают какие-либо казусы?»

Улыбка покинула мое лицо.

«Нет, никогда. Это расстраивает меня. Адриан моя полная противоположность — быстроногая, ее плавные движения расчетливы, как у кошки. Я не думаю, что когда-либо услышу, что она засунула ногу в рот, — я посмотрела на Кирстен. — Это в переносном смысле, а не в физическом».

«Да, я поняла», — сказала она, кивнув.

«Будем надеяться, что Адриан изменит меня, но пока этого не произошло».

Кристен посмотрела на густые заросли по обе стороны тропинки, как будто ждала, что кто-то выскочит на нас.

«Я думаю, что пока я запомню все эти тропинки, придет время уезжать домой».

Я остановилась.

«Вы слышите ли шум моря?»

Кристен кивнула.

«Повернитесь к нему спиной и посмотрите на верхушки банановых деревьев. Видите крышу?»

Кристен сделала так, как я сказала.

«Да, я вижу ее».

«Это бар. Если вы когда-нибудь заблудитесь, вы всегда сможете найти его. На каждом пересечении тропинок есть знаки, которые помогут вам выбрать правильное направление».

Мы отправились по тропинке дальше и вышли на утес с видом на пляж. За пляжем лежала прозрачная голубая вода. Кристен глубоко вздохнула.

«Это впечатляет. Я никогда не видела ничего подобного. Опять же, я не так много путешествовала, — она посмотрела на меня. — Это должно быть обычно для вас, и теперь из-за того, что я опешила от такой красоты, вы подумаете, что я глупая».

Я отрицательно покачала головой.

«Нет, это не обыденно для меня. Я бываю очарована каждый раз, когда этот вид попадает в поле моего зрения. Песок здесь почти розовый, и когда он встречается с голубой водой, у меня дух захватывает. Иногда я не могу поверить в то, что это место я называю своим домом».

«Как долго вы живете здесь?» — спросила Кристен, когда мы направились вниз по тропинке к пляжу.

«Несколько лет, а вообще я из Нового Орлеана. Я скучаю по Мак-драйв, по нездоровой пище, по кинотеатрам и — верите или нет — по осени и зиме. Если мне начинает не хватать слишком многого, а возвращаюсь домой на недельку или около того, и уже там начинаю кричать о том, что я хочу вернуться сюда».

Мы спустились по ступенькам на пляж и скинули сандалии сразу, как только дошли до песка. Я смотрела на Кристен, которая прятала свой альбом под руками.

«Я где вы живете?»

«Техас».

«У вас нет акцента».

«Я не техасец, я переехала туда, чтобы работать в школе», — она не уточнила, и было бы невежливо настаивать…, а я сделала это.

«А где в Техасе?»

«Сан-Антонио. А здесь есть государственные школы?»

«Школы есть, но наш ребенок будет домашним. У Ирис — нашего бизнес-партнера — есть сын на домашнем обучении. Ему шесть, а он уже читает и пишет. Если у вас есть время, чтобы заниматься с ними, вы можете получить удивительные результаты. Что вы преподаете?»

«Ничего, что сделало бы меня богатой».

Я остановилась и посмотрела на Кристен.

«Вам не очень комфортно говорить о себе?»

«Поверьте мне, — ответила Кристен с легкой улыбкой, — в моей жизни нет ничего интересного. Честно говоря, я предпочла бы услышать о вашей».

Я улыбнулась в ответ: «Принято».

Проверив переносные холодильники, я убедилась в том, что в них достаточно воды и колы. Некоторые из наших гостей уже заняли шезлонги на пляже, и им понадобится содержимое этих холодильников.

Обычно с пляжа я отправлялась в бар, чтобы узнать — нужна ли помощь Ирис, но сегодня я решила пройтись по пляжу до нашего нового дома.

Я угощала Кристен историями о Луске — мистическом чудовище, наполовину — акула, наполовину — осьминог, которого местные жители считали обитателем Голубых дыр, найденных на Багамских островах. Луски были виноваты в том, что на острове исчезали лошади и коровы, а иногда и люди. Как островитянка, я пришла к выводу, что действительно в этих дырах жил кто-то. Возможно, что акула или две через систему пещер нашли туда дорогу из моря. Сказки это или нет, но если кто-то из людей нырял туда, то их больше никто никогда не видел. Когда Ирис была в дурном настроении, она часто предлагала мне поплавать там, чтобы отгадать их тайну… Боже, я люблю эту женщину!

«Суеверия в изобилии существуют на этом острове. Их бессчетное количество рассказывается ночью на пляже у костра. И когда Ирис в настроении, она тоже может сочинять их».

«А ты суеверна, Хайден?»

Я остановилась на травке, росшей возле кромки воды.

«Раньше не была… на самом деле это больше, чем суеверие. Этот остров меняет людей. Он изменил меня. Теперь у меня больше уважения к убеждениям других. Их вера обладает собственной энергией, — я почесала подбородок, внезапно почувствовав себя глупо. — Я думаю, что пытаюсь сказать, что здесь я стала более открытой».

Когда Кристен стояла на ветру и ветер гонял ее волосы вокруг лица, она напомнила мне Тедди. Если у Тедди появлялись вопросы, он часто делился ими со мной. Иногда я замечала, как его лоб хмурился, а глаза не видя смотрели вдаль. Это обозначало, что он хотел в чем-то признаться. Последний раз он поделился, что боится белого кота Ирис, который похож на лепрекона. Кристен выглядела точно так же, как Тедди, но я была уверена, что ее признания будут более серьезными, чем кот, похожий на гнома.

«Хайден… У меня болит голова. Ты не возражаешь, если я закончу эту экскурсию?»

«Нет, я не против. У нас в баре есть несколько типов болеутоляющих таблеток. Я могу сбегать и принести вам что-нибудь».

«Нет, не надо, — Кристен покачала головой и слабо улыбнулась. — Я наслаждалась нашим разговором. Увидимся позже».

Я наблюдала, как она повернулась и пошла через пляж. За последние годы я узнала, как развлечь наших гостей, не особо заботясь о их личности. В отличии от Адриан и даже Ирис, я всегда держала дистанцию между ними, не позволяя сближаться. С Кристен, однако, я чувствовала что-то другое. Я хотела, чтобы она доверилась мне, я хотела, чтобы она рассказала мне тайну, которая, казалось, так мучала ее.

«Ирис, я голодна».

Не говоря ни слова, она молча поставила передо мной тарелку открытых устриц.

«Я не до такой степени голодна. Ад замерзнет прежде, чем я буду есть этих гигантских слизняков», — я обошла вокруг барной стойки с намерением сделать набег на один из больших холодильников, но была остановлена рукой, упершейся мне в центр груди.

«Остался час до обеда, девчушка. Разве ты не съела завтрак, который я послала тебе сегодня утром?»

«Ирис, — скулила я, — в нем совсем не было соли. Мне нужен перерыв от диеты беременной женщины».

Она схватила банан с барной стойки и сунула мне его в руку.

«Я для начала могла бы съесть медвежью задницу, банан не утолит мой голод».

Она поморщилась.

«Где ты находишь эти выражения?»

«Это подарок. А теперь дай мне коробку с имбирными хлопьями, которую ты прячешь в кладовой. И еще я хочу молока».

«Обслужи себя сама, властная девчушка».

Да! Победа! Я знала, что, если у Ирис правильно нажать на нужную кнопку, то она впустит меня на священную землю, известную под именем — кухня.

«Мои кости болят, Хайден».

Залезая в кладовку, я оглянулась через плечо.

«Я знаю, что ты никогда не говоришь, о каких костях идет речь. Это — ребра, лопатки, кости задницы?»

«Я не шучу, девчушка», — Ирис последовала за мной к холодильнику, где я налила себе гигантский стакан молока. Потом она пошла за мной в столовую, где мы заняли места за большим столом.

«Да, кости говорят мне — на остров идет буря».

У нее проскочил островной акцент. Я знала, что это уже серьезно.

«Это ты образно говоришь, или мы говорим об урагане, потому что канал погоды ни о чем таком не предупреждал».

Ирис нахмурилась. Если и было что-то, что я особенно любила, так это дразнить Ирис, и она всегда легко отзывалась на мои поддразнивания. Когда я впервые приехала на остров, она пугала меня тем, что начинала говорить с акцентом. У меня не заняло много времени, чтобы понять, — Ирис любила меня, как родную еще до того, как я приехала на остров Кэт. Она наблюдала за моим взрослением по фотографиям, которые я посылала тете Глории. А еще тетя развлекала Ирис и Адриан рассказами о моих подвигах.

Ее кожа была светлее, чем у Коула, она была скорее насыщенного коричневого цвета, черные волосы были длинными и кудрявыми, и последнее время она скручивала их и пристегивала к затылку заколкой. Она любила носить яркие рубашки, и сейчас на ней была спортивная рубашка на пуговицах.

«Эта буря — человеческих рук дело. Радость, страх и опасность закрутятся в ее глубинах».

Мне очень хотелось прокомментировать ее поэтические высказывания, но вместо этого я прикусила свой язык. Она была по-детски серьезна, и что-то подсказывало мне, что я должна воспринимать ее всерьез.

«Я так хочу, чтобы твои кости высказывались поясней».

«Я говорю тебе, что беда идет! Сколько еще информации тебе нужно?»

Ледяные пальцы ужаса сжали мою шею.

«Это же не имеет ничего общего с Адриан и ребенком?»

«Нет, — покачала головой Ирис, - нет, не с ними. Это что-то другое».

Я закатила глаза.

«Ты не можешь говорить мне что-то настолько расплывчатое. Это заставляет мою задницу морщиться».

Ирис нахмурилась от моего выбора слов.

«У меня нет дара Адриан, я просто чувствую это в своих костях, — Ирис показала на меня. — Будь осторожна».

Она оставила меня с моей едой и молоком.