Наследница

Глава 15, в которой паспорт

Дощатая будочка, защищавшая от непогоды мраморную леди Годиву, на фоне нарядных фасадов нормандских домов в лучах старательного зимнего солнца выглядела до смешного нелепо. Я объехала фонтан, остановила «пежо» у центрального корпуса, и мы уже вышли из машины, как из парка на Рыжуле выскочил Рейно. Во весь опор подлетел к нам и, почти заехав на лестницу, резко осадил недовольно зафыркавшую лошадь.

– Что еще стряслось? Почему вы вели его машину?

– У мсье Сале разболелась голова. Приступ мигрени.

Рейно посмотрел на него так, словно обнаружил поверенного только сейчас, но произнес вполне сочувственно:

– Да уж, видок неважнецкий. Может, позвать Гидо?

– Спасибо, – грустно сказал Сале. – Не стоит. Мадемуазель Брэбьи обещала дать мне аспирин.

Рейно сверху вниз зыркнул на меня.

– А что, в городе нет аптек? – Он спрыгнул на землю, похлопал Рыжулю по шее, сказал ей: – Постой тут, никуда не уходи.

– Дело в том, что… – начала я.

– Почему вы сбежали от нотариуса? Почему я от него узнаю о ваших проблемах с паспортом? Не могли сами позвонить мне? Или считаете, что это я его у вас украл?

– Не орите. У Сале болит голова.

Рейно шумно выдохнул, резко распахнул входную дверь.

– Прошу.

Мы все вошли в холл. Светлый и залитый солнцем.

– Во-первых, я не знаю вашего номера, – сказала я. – Во-вторых, я вас ни в чем не подозреваю, потому что, скорее всего, паспорт просто сам вылетел из моей сумки, когда я защищалась вчера от петуха.

Рейно резко повеселел, снял свою опереточную шляпу, перчатки и повел бровями.

– Вы так уверены, сестрица?

– Да.

Мы начали подниматься по лестнице.

– Тогда все-таки что же помешало вам позвонить мне? И Сале, и его патрон знают все мои телефоны. Мы бы тут быстренько нашли ваш паспорт, кто-нибудь отвез бы его вам туда, в контору. Подождали бы, поболтали бы полчасика со стариком, и все дела. А вы сбежали! И этот мнительный дед тут же звонит мне, дескать, теперь, раз у вас нет документов, оглашение откладывается неизвестно насколько, и делает мне всяческие намеки с криминальным привкусом. Довольны?

– Не очень. Такой ответ вас устроит?

– Тоже вообще-то не очень. – Он опять повел бровями; карие глаза светились лукавством; поправил свою непокорную прядь. – Ну да ладно. – Рейно прибавил шагу и, первым оказавшись у «Виктории», распахнул дверь. – Извольте, дорогая сестрица, приступать к поискам. Или сначала займетесь вашим пациентом? – добавил он, когда мы все были уже внутри.

Я внимательно посмотрела на него, а потом сказала Сале:

– Вам не трудно будет самостоятельно растворить себе таблетку? Аспирин в ванной на полке у раковины.

– Но мне неловко заходить в вашу ванную комнату…

– Иди-иди, – поторопил его Рейно. – Не кокетничай. На тебя больно смотреть.

– Ну и где же мой паспорт? – тихо спросила я, когда Сале скрылся из виду. – Вы ведь точно недоговариваете.

– А почему вы больше доверяете этому ничтожеству, чем мне? – тоже тихо спросил он.

Я еще не успела ответить, как Сале выглянул из спальни:

– Прошу прощения, но на полке только хорошенькая сумочка в горошек и какой-то странный предмет.

– Черт! – Рейно со всех ног кинулся в ванную.

Я влетела за ним и расхохоталась, увидев, какой «странный предмет» Рейно уже с недоумением вертит в своих руках.

– Это всего лишь моя плойка! Парикмахерские щипцы, чтобы завивать волосы. – Я достала из косметички флакон с аспирином и протянула Сале. – Держите. Я забыла, что убрала его в косметичку. Неужели никто из вас никогда не видел электрическую плойку?

– Благодарю. – Сале отвернул крышечку и вытряхнул на ладонь две таблетки. – Конечно, видел, просто обычно плойка действительно похожа на щипцы.

– А это какая-то странная конструкция, – сказал Рейно, поправляя свою прядь. – Трубка с дырочками!

– Замечательная конструкция! Дайте-ка сюда. Смотрите, вот так из дырочек вылезают зубчики, и волосы накручивают на них. А вот так зубчики убираются внутрь, и готовый локон легко снять. – Для наглядности я демонстрировала все это на себе; взгляд карих глаз Рейно был таким, как у моих студентов, когда я объясняю им нечто страшно сложное, а они радостно понимают все сразу. – Но самое главное, моя плойка совершенно безопасная, потому что она нагревается до нужной температуры, которая устанавливается вот этим рычажком, а потом, даже если я забуду выключить ее из сети, она не перегорит и не устроит пожара, потому что будет остывать и опять нагреваться до той же температуры. Ну как утюг.

– То есть как бы такой фен с функцией все-таки не щипцов, а щетки? – уточнил Рейно, снова забирая у меня плойку.

– В принципе да, она может работать и как фен, прогоняя сквозь те же отверстия горячий воздух. Но слишком много шуму. А без функции фена – абсолютно беззвучно.

– Просто потрясающе, – сказал Сале. – Но, простите, в чем я могу растворить таблетки?

– Это вы меня простите! Годится? – Я торопливо протянула ему полоскательный стаканчик. – У вас голова раскалывается, а я болтаю про какую-то дурацкую плойку!

Сале открыл кран и начал набирать в стакан воду.

– Пойдемте, сестрица, – сказал Рейно. – Приподнимем матрас в спальне и найдем ваш паспорт.

– Под матрасом? Зачем вы положили его туда?

Рейно со вздохом покачал головой.

– Ну не я, честное слово. Моник. Я сразу же позвонил тетке в отель. Ее новая «компаньонка» была при ней. Я просто пригрозил полицией, и Моник все выложила.

Паспорт действительно оказался под матрасом.

– Как удобно! Чуть что – во всем виновата Моник!

– Сестрица, уберите паспорт в сумку, и советую проверить, не нашустрила ли она еще с чем, – меланхолично отреагировал он, но тут Сале вышел из ванной, и Рейно почти прорычал: – Ну, вылечились? До свидания! Мне нужно поговорить с сестрой!

– Минуточку, братец! У меня тоже есть для вас масса информации! А вы, Сале, не стесняйтесь, идите и прилягте на диван в гостиной. И отдыхайте сколько надо, пока головная боль не утихнет. А мы с братом прекрасно побеседуем на улице. Тем более что сегодня очень приятная погода, и мне хотелось бы прогуляться по парку. Составите мне компанию, дорогой брат?

Я видела, как Рейно кипит, яростно поправляя свою прядь, но совершенно неожиданно он подмигнул мне и весело заявил:

– Ага, в парке беседовать гораздо приятнее, чем в этом английском мраке. Располагайся, Сале, поудобнее и на совесть стереги сестричкины апартаменты от непрошеных гостей.

Я промолчала.