Наследник на его условиях. Книга 1 (СИ)

26 глава

После близости с Дамианисом делать вид, что он мне безразличен глупо. Да это и не соответствует действительности. Внутри тянет с такой силой, словно из меня душу хотят вытащить, а на самом деле борются две Даши. Одна привыкла поступать, как чувствует и вопит бежать, куда глаза глядят, быть как можно дальше от Зена, а другая моя часть слишком рациональная, которая живет по законам социума, говорит взвешенным голосом остаться в Греции и рассказать Дамианису о беременности. Не знаю, какой мне довериться.

— Завтра у меня встреча с деловыми партнерами по другим сделкам. Возможно даже придется поехать в командировку на день-другой. Потом я вернусь и мы займёмся обследованием. Но не для того, чтобы стать родителями, а для того, чтобы исключить эти риски.

— Еще один ультиматум? Я даже сбилась со счёта который. Нет, по сути, он всего один. Но очень весомый, да?

— Единственного ребенка, которого я могу тебе продолжить, — это Лея.

С трудом сглатываю. Какой-то запущенный случай. С какой стороны не посмотри. Пусть Зен займется делами, а я переварю услышанное. Как раз Ника приедет. Может, она что-то стоящее посоветует. Да и вообще я не могу больше носить в себе свои переживания! Мне нужно поделиться ими хоть с кем-то.

И готовиться к взрыву эмоций. Потому что в такой ситуации делать аборт для меня противоестественно. И где гарантии, что после ночи с Дамианисом я ни к кому больше не пошла? Вдруг это вообще не его ребенок? Хоть требуй у отеля, где мы жили, записи с камер видеонаблюдения той ночи.

— Знаю, ты бы хотела услышать другое, но мы с тобой взрослые люди, у нас большой опыт в ведении бизнеса и переговоров, без определенного набора качеств таких высот не добиться. Твой ум и трезвый подход к ситуации я очень ценю. Давай и дальше продолжим в таком ключе, без истерик, громких заявлений и жалоб?

В том то и дело, что вокруг меня одни проекты, рамки, правила, договоры. Я устала. К тому же я еще и беременна. Но Зен об этом не знает, следовательно, и поблажек ждать не стоит.

— Пока тебя не будет, я обо всем подумаю. Но знай: ты вправе просить меня выпить контрацептив, а я вправе решить для себя, что для меня важнее. В случае чего мы без истерик разойдемся и каждый продолжит свою жизнь, — ставлю свой «ультиматум».

— Если ты будешь настаивать сохранить беременность, то свою жизнь такой, какой она была раньше в прежнем виде ты уже не оставишь. Во избежание повторения ситуации с моей старшей дочерью все будет проходить сугубо на моих условиях. Ты подпишешь контракт и только после этого получишь разрешение рожать. Я не допущу, чтобы моего ребенка снова бросили и причинили боль.

Дурно становится от таких заявлений. Может, потому что всегда была слишком самодостаточна? Поначалу Егор пытался мной манипулировать, ревновал и даже просил уйти из бизнеса. Я пошла на уступки и несколько месяцев занималась хобби, путешествовала с ним, когда он мог. Каждый вечер встречала его с работы с вкусным ужином. Изо всех сил пыталась соответствовать чужим ожиданиям. Пока не поняла, что занимаюсь глупостями и это совершенно не то, что я хочу на самом деле.

— С Вирой я договорился, она останется с Леей до моего возвращения. Если есть желание присмотреть за девочкой, то ты можешь взять отгулы.

Я запустила работу со своими симпатиями к Дамианису и не уверена, что нужно сближаться с ребенком, когда сама толком не определилась, что мне делать.

Даже если сбегу, меня все равно найдут и причину моего побега узнают. От этой мысли по коже несутся мурашки. Хотя ведь можно сказать Зену твердое нет, сделать вид, что выпила контрацептив, разорвать все связи и улететь с Никой и мальчишками домой. Егор будет вести проект вместо меня, а я поживу в домике на берегу моря, который остался нам с братом от родителей до самых родов. А дальше без понятия, как поступить. Все будет зависеть от состояния ребенка.

Зен наклоняется и касается губами моих. Так нежно, так чувственно, будто просит прощения. И ведь есть за что!

Вопреки желанию оттолкнуть Дамианиса, я отвечаю. Закрываю глаза, чувствуя давление теплого языка. Боже… Человек требует, чтобы я приняла экстренный контрацептив, говорит, что детей у нас никогда не будет, а я все равно к нему тянусь и даже в глубине души пытаюсь понять и найти оправдания.

Дамианис отстраняется и смотрит на меня. Берет мое лицо в свои ладони. Сердце разгоняется от его взгляда.

— Почему у меня ощущение, что ты что-то недоговариваешь? — Словно читает мои мысли.

Признайся Даша! Прямо сейчас. Скажи ему все как есть.

Но как же много сомнений! Эмоции переполняют, душат! Не хочу ругаться с Зеном. Ссора в ночи — самое худшее в отношениях, особенно после такой страстной ночи, когда обоим было хорошо. Я ведь ни за что не соглашусь подписывать какие-то контракты. Это ребенок, а не очередной проект сумасшедшего миллионера.

В семейной жизни с Егором всякое бывало. Отношения в паре — это каждодневный труд. Когда кто-то из нас отказывался работать и проявлять терпение, то это все выливалось в конфликтные ситуации. По итогу мы мирились, но в процессе ссор отнимали друг у друга много ресурсов и ранили словами. Часто сильнее, чем ожидалось. Обид в итоге накопилось огромное множество. А потом я узнала о переписках мужа, его флирте с другими женщинами… Это стало точкой невозврата.

— Давай мы отложим все разговоры на потом? У меня уже не осталось сил… — шепчу я.

Зен какое-то время молчит, продолжая разглядывать мое лицо.

— Хорошо. Давай дадим друг другу пару дней. Чтобы ты приняла правильное решение.

Хочется опять ударить Дамианиса. Неисправимый мужчина! И как меня только угораздило так вляпаться⁈

— Обязательно приму, — освобождаюсь от рук Зена и чуть ли не бегу в ванную.

Включаю холодную воду, умываюсь и смотрю на себя в отражении. Губы красные и припухшие от поцелуев Дамианиса, между ног приятно ноет. Все могло бы у нас сложиться иначе. Ну почему во взрослой жизни все так сложно? Появляются принципы, которые вдруг становятся для тебя важными. Гордость и самодостаточность — это безусловно хорошо, но встречать старость в одиночестве не совсем правильно.

Когда выхожу в гостиную, Дамианис уже одет и что-то делает в телефоне. За окном рассвет. Самая сложная ночь за долгие месяцы! И чем-то напоминает ту, когда я собрала вещи и ушла из нашей квартиры с Егором, где с любовью все сама и обставила. Это было очень больно, я понимала, что ставлю точку. Бывший муж предложил перевезти вещи на съемную квартиру, а я зачем-то согласилась, глупая. Затем мы отправились в кафе у моего нового дома, чтобы обсудить формальности по разводу. Я держалась изо всех сил все сорок минут беседы, пока мой муж пил чай небольшими глотками и много говорил, а после его ухода я плакала навзрыд, словно у меня в тот день умер близкий человек.

Погода стояла теплая, я вышла из кафе, ходила по набережной и рыдала, никого и ничего вокруг не замечая. Хотя нет, помню, как подходили подвыпившие мужчины и пытались меня успокоить, среди них был фотограф. Он сказал, что мое заплаканное лицо на фоне огней ночного города поднимет рейтинги его страницы в соцсетях и за деньги предложил попозировать на камеру. Я отказалась, мне было не до того. А сейчас думаю о том, что с удовольствием бы посмотрела на те снимки.

В тусклом свете лицо Дамианиса кажется бледным, черты заостренными. Он окидывает меня напоследок взглядом и идет в прихожую. Я слышу звук закрывшейся за ним двери и вдруг ловлю себя на мысли, что подобное ощущения пустоты, страха и боли я однажды уже испытывала. Они очень похожи на те, когда я уходила от мужа…

Нутро сжимается от проведенных параллелей. А что если я больше никогда не увижу Дамианиса и это была наша последняя встреча?