Наследник Темного Властелина

Глава 12

Захлопнув последнюю тетрадь, исписанную неровным отцовским почерком, я встал из-за стола и с наслаждением потянулся, расправив плечи. Несколько дней я не поднимал головы, читая дневники. Передо мной прошла история моей семьи, та, о которой запрещалось говорить даже шепотом. К сожалению, мой отец не рассчитывал на то, что кто-то озадачится прочтением его мемуаров. Писал он нерегулярно, кое-как, описывая не столько события, сколько их последствия.

Например: «Наконец-то мы дома. После стольких дней путешествия снова оказаться дома — это такое счастье! Никогда не забуду этот мир, его дикие болота, непроходимые джунгли и местных жителей. А чего стоил один Город Собакоголовых! Мы потеряли там шесть человек, из них трое магов. Но артефакт все-таки у меня. Теперь осталось только подобрать ему соответствующую оправу». Но даже по этим отрывкам можно было судить, что мой отец не сидел сиднем на Острове, а много путешествовал по разным мирам, иногда выполняя поручения старейшин. И лишь в этом мире, где сейчас отбывал срок его неталантливый отпрыск, он застрял надолго. Но о том, что на самом деле привлекло его здесь, он, как назло, не писал ни слова.

Впрочем, кое-какую зацепку он мне оставил. Убедившись, что она — единственная, я отправился искать того, кто мне расскажет подробности.

Уже несколько дней подвода, на которой прибыл меч Айседора Звездорожденного, оставалась во дворе. Мы перегнали ее под навес, чтобы дождик не замочил реликвию, и Айдор каждый день наведывался к реликвии, словно проверяя, не сломался ли легендарный меч сам собой. Но все было напрасно.

Я застал его опять возле подводы. Потомок легендарного героя при моем появлении поскорее задернул шелковое покрывало, словно я застукал его за неприличным делом.

— Любуешься? — Я кивнул на меч.

Айдор пытливо посмотрел мне через плечо, словно проверяя, один ли я пришел. Дело в том, что с некоторых пор Тени повадились сопровождать меня повсюду, и от их плащей даже под открытым небом в ясный полдень казалось, что наступает тьма.

— Я один, — проинформировал я. — Не бойся, Айдор, это по-прежнему я!

— Это тебе так кажется, — ответил он. — А по-моему, ты стал другим. Ну или скоро станешь. У тебя взгляд изменился. И вообще…

— Ты все не отходишь от меча? — поспешил я сменить тему. — Боишься, что украдут?

— Иногда мне этого хочется, — вздохнул Айдор. — Понимаешь, нет меча — нет пророчества. Нет пророчества — нет войны! А раз нет войны — можно расслабиться и разойтись по домам. А я человек мирный, — смущенно добавил он. — Я даже немного боюсь крови! Нет, если на охоте зверя убили — это одно. А вот если человека…

— А еще собирался Темного Властелина укокошить, — усмехнулся я.

— Так я надеялся, что ты — то есть он! — не человек, а чудище какое-то омерзительное. Или просто дух, закованный в доспехи: стоит ударить в щель шлема, и он превратится в пар. Или в пыль. Или во что-нибудь подобное. Мне государи Алмазных Башен чего только не наговорили — мол, он вообще не живое существо, а только отпечаток. И что я убью не человека, а всего-навсего изгоню Сущность Зла из нашего мира. Ну вроде бы зеркало разобью или внешнюю оболочку испорчу. А тут — ты…

— На отпечаток не похож. — Я внимательно осмотрел себя. — Извини, испортил я тебе подвиг!

— Я теперь не знаю, что делать, — вдруг пожаловался Айдор. — Только ты не думай, что я струсил! Я, если надо, смогу убить! Просто надо же что-то делать! В Алмазных Башнях меня ждут…

— Слушай, — я вспомнил, зачем пришел. — Алмазные Башни когда-нибудь брали? Ну то есть враги приходили под стены? Было хоть одно сражение за Алмазные Башни?

Айдор глубоко ушел в раздумья. Мне надоело стоять, и я прислонился к подводе.

— Было одно, — наконец нарушил молчание потомок героя. — Оно известно как Битва за Алмазные Башни, потому что ни до того, ни после Враг не подходил к самым стенам города.

— Расскажи!

Айдор запрыгнул на подводу, устраиваясь поудобнее для долгого рассказа. Я пристроился рядом.

— В общем, так, — начал он. — Случилось это вскоре после кончины моего славного предка Айседора Звездорожденного, великого героя… ну и так далее. Дело в том, что, пока он был жив, Зло в нашем мире не смело даже шевельнуться. Даже преступность и ту практически искоренили. Однако у самого Айседора долго не было детей. Все считали, что это — проклятие, которым Зло успело его отметить, вроде как месть. Только в конце жизни родилась дочь, принцесса Танита.

— Как-как? — напрягся я.

— Та-ни-та, — по слогам повторил Айдор. — Все ее братья и сестры родились мертвыми или умерли сразу после рождения, выжила только она одна. Ее мать умерла, произведя ее на свет, и Айседор с горя удалил от себя дочь, пока не пройдет его горе. Он вспомнил о девочке, когда стал совсем старым. Ей тогда исполнилось уже семнадцать лет. Великий герой приехал за наследницей, но первой, кого он увидел, была ее подруга по играм, дочь тех людей, у которых росла принцесса.

— И Айседор Звездорожденный влюбился? — догадался я.

— Ага! Родители девушки были на седьмом небе от счастья, несмотря на то, что муж годился жене в дедушки. Сами эльфы благословили этот союз и посоветовали не затягивать — мол, срок близится и все такое. И как в воду глядели! Год спустя королева рожает сына, а еще через год сам Айседор погибает! Несчастный случай — на празднике в честь первого дня рождения наследника он слегка перепил, ну и…

— Куда-то свалился по пьяни? — догадался я.

— В бочку с вином, — вздохнул Айдор. — Но по официальной версии, его туда столкнули злые духи. В общем, королевство осталось без короля — младенец не в счет. Принцесса Танита взяла власть в свои руки до совершеннолетия брата. Но прошло всего несколько лет, и Враг узнал, что Айседора Звездорожденного больше нет. Он пожелал взять реванш и начал войну.

Я слегка занервничал.

— Под его стяги встали все, — как ни в чем не бывало повествовал Айдор. — Зло подняло голову и растеклось по миру. Столица королевства Айседора Звездорожденного пала после трехнедельной осады, но принцесса Танита с королевой-вдовой и юным принцем успели укрыться в Алмазных Башнях. Тогда Враг подступил туда. В битве у первой линии обороны пал тогдашний князь эльфов, тот самый, чья супруга в свое время воспитала Айседора Звездорожденного. Погиб и цвет эльфийского рыцарства, а также некоторые из предводителей союзников. Силы Света уже готовы были сдаться, но принцесса Танита сама возглавила войско и пошла на новую битву. И в этой битве…

— Они встретились, — догадался я.

— История говорит об этом так, — продолжал Айдор — «И пошли на битву принцесса Танита и Враг рода ее. И было угодно звездам, чтобы встретились они в бою. И сломали они мечи, а потом копья, и остались безоружными. И взглянула принцесса в глаза Повелителю Мрака — и случилось чудо. Не стало Повелителя Мрака».

— Он погиб? — на всякий случай спросил я.

— Конечно, — уверенно кивнул Айдор. — Рассыпался в прах прямо перед нею. Правда, на принцессу пало его проклятие — она отдала свою жизненную силу, чтобы поразить Врага, и вскоре умерла. Просто однажды легла спать и не проснулась. Эльфы куда-то отвезли ее тело и там схоронили. А принц выжил. Это — мой предок, — с гордостью добавил Айдор.

— «Она лечила меня своей кровью после Битвы за Алмазные Башни», — процитировал я отцовский дневник.

— Знаешь, существовал такой способ лечения, — подхватил Айдор. — С раненым делились своей кровью — не насовсем, а на время, чтобы жизненная сила, содержащаяся в крови, помогла выжить. Но так принято только у эльфов.

— Понятно. — Я спрыгнул с подводы. — Сломаем мы тебе меч, Айдор, чтобы все было по-честному. Еще не знаю, как, но обещаю придумать. И ты совершишь свой подвиг.

Потомок великого героя попытался было возражать, но я отмахнулся и направился в замок. Мне почему-то захотелось побыть одному. Подумать.

Итак, жизнь усложнялась. Выходит, я тоже в какой-то мере потомок великого Айседора Звездорожденного? А не значит ли это, что часть высказанных им пророчеств касается меня? Надо будет поинтересоваться у Айдора — пусть припомнит хотя бы некоторые.

Стоп! Я остановился и хлопнул себя по лбу. Ну почему я все время все забываю? У меня же есть дело поважнее, а именно: узнать, что было нужно от меня Сиду и Далии? Как это связано с прадедушкой? И что такого я должен был помнить, но забыл относительно вечера встречи выпускников, после которого я был осужден? Слишком много вопросов. Слишком много загадок. И неизвестно, с чего начать.

Проходя галереей, я внезапно был атакован Мелким. Тот выкатился кубарем прямо мне под ноги и, сообразив, кого он только что чуть не сшиб, разрыдался самым натуральным образом.

— Хозяин! Хозяин! Добрый хозяин! — лепетал он, размазывая слезы по мордашке. — Спаси меня!

Из недр замка неслись визгливые старческие вопли. Догадавшись, что это опять буянит прадедушка, я велел Мелкому заткнуться и не реветь и направился к источнику шума — наводить порядок. По опыту прежних дней я знал, что игнорировать прадедушку — себе дороже. Сломалось ли его любимое перо, потерялись тапочки, подали непрожаренную рыбу или наступил конец света — по любому поводу всем надлежало бросать свои дела и мчаться на помощь. Иначе скандала не избежать. А учитывая, что пенсионер в свое время был первоклассным магом, то месть его была страшна. И еще страшнее она была из-за приступов старческого маразма, которым был изредка подвержен мой предок. То есть он сперва сгоряча насылал на провинившегося родственника заклятие, а потом вдруг выяснялось, что это заклинание он придумал только что и противоядия от него еще не существует.

На полпути к источнику шума мне попался Тильс. Эльф шарахнулся от меня как от зачумленного, и не только потому, что в последнее время по пятам за мной ходили Тени… сиречь, слуги Тьмы. На щеке Тильса багровым пятном расцветал след от пощечины. М-да, что-то пенсионер сегодня не в духе. Обычно к рукоприкладству он прибегал в тех случаях, когда совсем уж выходил из себя. Сделав Тильсу знак оставаться на месте, я на всякий случай быстренько набросил на себя защитный купол, отвращающий заклинания, и крадучись подобрался к покоям прадедушки.

Маразм у того крепчал, ибо только в припадке буйного помешательства можно было оживить мебель и теперь гоняться по кабинету за стульями, колотя по ним посохом. Мелкий, кравшийся за мной, прижался к моим коленям и дрожал. Тильс, слишком буквально поняв приказ оставаться на месте, стоял на углу и делал мне какие-то знаки. Нет чтобы подойти и прямо сказать, в чем дело!

— Дедушка, — улучив миг, когда пенсионер перестал носиться и верещать, позвал я. — Что случилось?

— Что случилось? — взвыл пенсионер, обнаружив новую жертву. — Кошмар и ужас! Конец света! Все пропало! Все!

Желая показать, в каком он отчаянии, старикан попытался сломать свой посох о коленку, но тот был явно крепче дедовской кости и ограничился только треском. Выронив его, прадедушка рухнул на пол и какое-то время с воем катался, держась за пострадавшую часть тела. Несчастные стулья тем временем на задних ножках на цыпочках перебрались вдоль стены подальше от буйного хозяина и заняли позицию у меня за спиной. Мне прятаться было не за кем, и я, пригнув голову, ринулся в комнату.

Дедушка сообразил, что к чему, и попытался перехватить меня, но я уже успел уцепиться за посох и дернул его на себя. Минут пять мы, сопя и ругаясь сквозь зубы, тянули его каждый к себе.

Победила молодость. Пенсионер забился в уголок, жалобно скуля и пытаясь посыпать голову пылью в связи с отсутствием пепла, а я забросил посох в коридор и приступил к допросу.

— Так, дедуля. — Я ногой прикрыл дверь к вящему негодованию Мелкого, устроившегося на стуле, как в зрительном зале. — Кончайте ныть и извольте сообщить, по какому праву вы закатили тут истерику?

— Все пропало, — проскулил пенсионер. — Все совсем пропало, а ты тут надо мной издеваешься? Где твое уважение к моим сединам? — Он выразительно постучал себя по лысине. — Другой бы внук все бросил и кинулся мне помогать, а он… неблагодарный! Вот вычеркну тебя из завещания… когда… если… — Он снова стал всхлипывать, я и дрогнул. Ну мягкотелый я, хоть и закоренелый преступник! Вунья тогда меня в момент раскусила, иначе не сумела бы перехитрить.

— Дедушка, — я присел на корточки на безопасном расстоянии, — скажи внятно, что случилось, и мы вместе подумаем, что делать!

— Пропало, — выдавил старикан. — Все пропало!

— Что? — Я начал терять терпение.

— Завещание! Вот что! Мой труд! Дело всей моей жизни! — Голос его опять патетически задрожал. — Все, что создано непосильным трудом! Все, все пропало! Утеряно! Исчезло! Растворилось! Украдено!

— Дедушка, а не вы ли сами спалили его сразу, как сюда перебрались? — припомнил я. — Дескать, я сочиню новое и…

— Так новое и пропало! — всплеснул руками тот. — Только что дописанное, чернила еще не просохли!

— Так, — сказал я, — давай по порядку. Во-первых, где ты видел его последний раз?

— Не помню, — огорошил меня пенсионер.

— То есть как?

— Ну, — прадедушка уже успокоился, и только шмыгающий нос и бегающие глазки выдавали его, — я его спрятал. В надежное место.

— Уже лучше, — кивнул я. — А где оно, это надежное место?

— Здесь. — Прадедушка с оскорбленным видом оглянулся по сторонам. — Неужели ты думаешь, что я доверю столь ценный документ первому попавшемуся сейфу? Я спрятал его тут! И его украли!

— Кто?

— Мало ли тут подозрительных типов крутится? — оскорбился старикан. — Это не замок, а проходной двор! Кого ты сюда натащил? Ты вообще понимаешь, ГДЕ находишься?

— Понимаю, — кивнул я. — Это — место моего одиночного заключения. ОДИНОЧНОГО! И это я не понимаю, почему тебе понадобилось именно тут устраивать свои тайники!

— Это мое дело, — огрызнулся старикан. — А тебе, я вижу, нельзя доверять! Ты безответственный и бесчувственный тип! Нет чтобы пожалеть пожилого человека…

Ворча и причитая, какой он несчастный и как все его не любят, прадедушка медленно встал и, потирая поясницу, двинулся по стеночке прочь. Я слишком поздно сообразил, куда он нацелился. Внезапно пенсионер сорвался с места с прытью, которую трудно было ожидать при его возрасте и болячках. Я не успел его остановить — одним прыжком добравшись до двери, прадедушка распахнул ее и выскочил наружу. Я ринулся следом, но был остановлен на пороге. Пенсионер уже завладел своим посохом и угрожающе наставил его мне в лицо.

— Один твой жест, — произнес он неожиданно сурово, — и тебя действительно вычеркнут из завещания потому, что трупам ничего не нужно.

— Но завещание еще надо найти, — попробовал возразить я.

— Конечно! Вот ты этим и займешься!

Прежде чем я успел пикнуть, дверь захлопнулась перед моим носом. И медленно начала таять, сливаясь со стеной.

Так я снова оказался в заточении — теперь уже в одной-единственной комнате замка. Кроме лежанки, писчего бюро и нескольких полок с книгами и магическими ингредиентами, тут не было ничего. Даже потайной выход отсутствовал. В этом я убедился, когда перестал паниковать и биться о стену в том месте, где только что была дверь. Не было также ни встроенных сейфов, ни двойного дна в бюро. Ничего! Я даже пролистал все книги от корки до корки — вдруг одна из них скрывает какую-то подсказку?

Снаружи в коридоре шуршали и сопели. Там дежурил Мелкий и топтались заколдованные прадедушкой стулья, которым не терпелось вернуться в комнату. Дважды приходил Айдор — сначала сообщить, что мой предок поднял на ноги всех в замке и проводит полномасштабный обыск, а потом — чтобы сказать, что дедушка утомился и уснул в большом зале в моем кресле. При этом потомок великого героя оба раза прозрачно намекал, что мне пора вмешаться и навести порядок. В конце концов, кто тут Темный Властелин? Я или этот пережиток прошлого?

Когда он пришел в третий раз, теперь с сообщением, что прадедушка проснулся и ищет меня, — я понял, что действительно надо выбираться.

На мое счастье в комнате имелось окно. Сейчас в него лились отблески догоравшего заката. Выломав раму, я осторожно выбрался на подоконник и с него шагнул на карниз, тянущийся вдоль стены.

Собственно говоря, как такового карниза не было, а был весьма неровный ряд камней, торчащих из стены. В некоторых местах в камни были вделаны кольца — очевидно, для того, чтобы я мог развешивать на стенах украшения в виде скелетов и трупов своих врагов. Пока почти все они были пусты, только в двух намертво застряли кости. Цепляясь где за камни, а где за эти кольца, я перебрался к соседнему окну, через которое проник внутрь.

Судя по отдаленным воплям, прадедушка все еще искал меня и завещание, но в этой части замка было тихо и спокойно. Я на цыпочках прокрался в большой зал — мне ужасно хотелось есть.

Невидимые слуги заранее прочли мои мысли — не успел я переступить порог зала, как стол уже был сервирован. Более того, за ним уже сидел Верт. И он уже был слегка пьян.

Собственно, в этом не было ничего странного — с тех пор как мои гомункулы в полном составе ушли выполнять приказ, их горе-военачальник впал в глубокую депрессию, которую лечил обильными возлияниями. В любое время дня и ночи Верта можно было найти либо пьяным, либо с похмелья, громогласно жалующегося на судьбу. Вот и сейчас он поднял на меня глаза, в которых стояли пьяные слезы.

— Мои костоломчики, — всхлипнул он. — Мои глиноземики… они ушли! Ушли и — ик! — бросили меня! Все! Все ушли!.. Что мне дела-а-ать? — покачнувшись, он задел рукой кувшин. Тот разбился, выплеснув остатки содержимого на пол, и к тоске по ушедшим подчиненным добавилась настоящая горечь из-за пропажи ценного напитка.

— Нет мне прощения! — причитал Верт, раскачиваясь на стуле с риском повторить полет кувшина. — На что я нужен — военачальник без армии? И зачем я вообще пошел в командиры, если меня забыли? Ой, да кому я такой нужен? Ой, да что это за жизнь-то за такая?..

Я попытался пробраться мимо него на свое место, но Верт заметил меня и рванулся наперерез.

— Повелитель! — воскликнул он, падая передо мной на колени и едва не опрокинув меня на пол — хорошо, сзади стоял стол. — Покарай меня! Заточи в подземелье! Заколдуй! Преврати в камень! Верни обратно герцогу! Я не достоин служить тебе! Я тебя подвел! Прокляни меня! Накажи!

Я кое-как вырвался из его объятий, и Верт принялся биться головой об пол.

— Тильс, — воззвал я к эльфу, который наблюдал этот спектакль с безопасного расстояния, — оттащи его на воздух, пусть продышится! А еще лучше макни его головой в холодную водичку!

Эльф посмотрел на меня с выражением ужаса и покорности одновременно — дескать, раз я ваш пленник, то вы можете унижать меня любым способом, — но не стал спорить. Те, кто считает эльфов хрупкими рафинированными созданиями, которые ничего тяжелее лютни поднять не могут, просто пользуются неверными источниками. Физической силы им не занимать. Тильс спокойно обошел все еще колотящегося в истерике Верта и вылил на него прихваченный по дороге второй кувшин с вином. Бывший лучник ненадолго прервал свои стенания, облизываясь, и этого мига эльфу хватило, чтобы, схватив Верта, забросить его себе на плечи, словно овцу. Одарив меня на прощание взглядом, далеким от теплоты и признательности за доверие, Тильс покинул зал с ношей на плечах.

— Уф! — Я быстро схватил со стола блюдо с жареными перепелами и бегом кинулся к зеркалу, волоча в свободной руке кресло. — Наконец-то!

— Наконец-то, — повторило мое отражение, устраиваясь напротив. — Давненько ты не интересовался одной особой. Я уж начал подумывать, что это было мимолетное увлечение. Дескать, прошла любовь, завяли маргаритки!

— Не остри. — Я торопливо жевал перепела. — Ты прекрасно знаешь, что я был занят!

— Да, но это не является препятствием для настоящего чувства! — беззлобно огрызнулся мой двойник. — Ты мог бы, как и подобает настоящему Темному Властелину, вершить свои дела ночью. Приходил бы сюда и любовался…

— На что? Как она спит?

— Ага. И строил бы планы…

Отражение выразительно хмыкнуло, и я погрозил ему остатками перепела:

— Разобью зеркало! Или вовсе перестану тобой пользоваться!

— Да ладно, не злись, зануда! — отмахнулось оно. — Соединяю тебя с твоей зазнобой!

От моего праведного гнева его спасло то, что картинку зеркало сменило мгновенно. Я даже не успел размахнуться подносом.

Два всадника осадили коней у развилки. Куда ни кинь взгляд, расстилалась холмистая равнина, кое-где поросшая кустарником и редкими деревцами. Правда, наличие дороги говорило о близости жилья, и так оно и было — не так давно они проехали деревню, странно опустевшую, где уныло бродили между домов только одичавшие кошки и несколько собак. А теперь перед путниками в седловине между двух холмов раскинулся городок, тоже какой-то безжизненный.

В городке было все — замок лорда, храм местного божества, торговая площадь, общественное здание, трактир. В наличии имелась даже какая-никакая крепостная стена, к которой снаружи лепилось несколько домишек бедноты. Но ворота при ближайшем рассмотрении были распахнуты настежь, стража возле них отсутствовала, и в городе царила полная тишина.

Подъехав к воротам, Вунья спешилась одним прыжком и сделала знак своему спутнику, чтобы он оставался в седле. Семнадцатилетний юноша обиженно засопел — ему уже несколько раз давали понять, что он слишком неопытен и что эта девушка-воин все знает лучше его. Но ослушаться он не смел — Вунья уже давно сказала ему, что она принцесса, а значит, намного выше его происхождением.

Вунья прошла в ворота и вдруг мгновенным движением выхватила из ножен меч. Блеснула сталь, и оруженосец кубарем скатился с коня, чтобы встать с нею спина к спине.

— Куда? — прошипела девушка, когда он влепился ей спиной между лопаток, тяжело дыша. — Жить надоело?

— Я с тобой!

— Глупый! Оба погибнем.

Однако никто на них не собирался нападать. Город был пуст, двери и окна ближайших домов распахнуты настежь. На улице валялся какой-то мусор. Создавалось впечатление, что жители спешно покинули свои жилища, прихватив все, что смогли.

— Позаботься о конях, — шепнула Вунья юноше и осторожно пошла по улице.

У нее было мало опыта в одиноких странствиях, но в мире часто случается что-то необычайное, и девушка чувствовала, что здесь что-то не так. Город не мог так просто вымереть. Не пахло гнилью и смертью, не было видно следов побоища. Ничего. И тем более не было голода — на углу она заметила мешок, из которого высыпались какие-то клубни.

Продолжая двигаться по улице, Вунья нашарила и вытащила колдовской перстень, который на всякий случай носила на веревочке на шее. Небольшой граненый камень вел себя обычно. «Если бы я только могла знать, как им пользоваться! — подумала она. — Вдруг он бы помог мне узнать, что тут случилось?» Но в следующий миг девушка отбросила эту мысль — этот перстень был оружием Врага. Воспользовавшись им, она сама станет Его пособницей.

Да, город был пуст. Но Вунья не спешила уйти. Интуиция подсказывала ей, что она близка к разгадке тайны.

Одно из зданий привлекло ее внимание необычностью форм. То есть на севере такие строения попадаются сплошь и рядом, но не здесь, не на восточном побережье Внутреннего Моря! Это была невысокая круглая башенка с рядом окошек на уровне третьего этажа. Она притулилась как раз между общественным зданием и храмом. Вокруг ее стен буйно разросся шиповник. В нише виднелась узкая дверка.

Это было жилище мага, и девушка опустила меч.

— Куда теперь? — в спину ей шепнул оруженосец.

— Туда. — Она указала на башню. — Спросим у мага, что тут случилось. Если и он не знает, тогда подумаем. Но знать он должен… если он здесь!

С этими словами она решительно подошла и дернула дверное кольцо.

— Маг? — нарушил я молчание. — Откуда там маг?

— А ты не знал? — Изображение башни и Вуньи перед нею застыло, и сбоку откуда-то вылезло мое отражение. — Думал, ты тут один такой? Обрати внимание на этот знак! — Оно ткнуло пальцем в чеканный символ над дверью. — Если бы ты читал не только романы про призраков и кладбища, ты бы знал, что это — знак Гильдии. То есть сей маг имеет высшее образование, состоит в обществе магов и чародеев, регулярно платит членские взносы и все такое. То есть его деятельность законна, и он имеет полное право здесь находиться, а также пользоваться покровительством себе подобных.

— Не знал, — покаялся я, мысленно дав себе зарок как следует расспросить Верта и Айдора относительно здешней жизни. — А он черный или белый?

— То есть злой или добрый? Ну как сказать! Здесь есть Враг, которому так или иначе служат некоторые из его Гильдии. А есть и Его противник, которому служат остальные. А тебе зачем?

— Хочу заранее узнать, есть ли у меня союзники или я тут один такой? И, если не один, почему все ополчились именно на меня?

Отражение кивнуло, давая понять, что оценило мои мысли, и махнуло рукой, снова пуская меня в мир незнакомого города.

Там уже прошло какое-то время. Вунья и ее спутник осторожно поднимались по узкой лестнице навстречу источнику света. Последние ступеньки воительница одолела одним прыжком и оказалась в небольшой круглой комнате, так тесно заставленной вещами, что с первого взгляда в ней трудно было сориентироваться. Несколько шкафов и сундуков, два кресла, кушетка и роскошная кровать под балдахином, три стола, полки с книгами — и человек у окна.

— Стой! — воскликнул он, одновременно делая какой-то жест. Сверкнула вспышка…

И я рванулся вперед, не помня себя.