Настоящая любовь и другие напасти

Глава 19

Песня «Мы чемпионы» звучала из огромных динамиков на арене, сливаясь с шумом, который создавали четырнадцать тысяч орущих и топающих ногами фанатов. Какофония отошла на задний план, когда Тай вышел на арену.

Он поднял взгляд на ложу владельца и на членов семьи Даффи, сидевших в ней так, будто они имели на это право. От злости желудок Тая сжался, а брови нахмурились, пока он смотрел на человека, который приставил слежку к ним с Фейт. На человека, который нанял кого-то, чтобы сделать фотографии, которыми мог бы шантажировать, разрушить их жизни. Или по крайне мере попытаться.

Лэндон мог испугать Фейт, но Тая напугать было не так легко. Он противостоял мужчинам, которые были больше и хуже, чем Лэндон Даффи, и еще ни разу не проиграл. И не собирался проигрывать на сей раз. Это был самый важный бой в его жизни, и Тай долго и усердно обдумывал все возможности. За исключением убийства Лэндона, оставалось только одно решение. Лишь одно.

Тай должен выиграть Кубок Стэнли. И должен сделать это, не доводя игру до овертайма. «Питтсбург» выиграл три последних матча в овертайме.

Капитан дважды объехал круг вбрасывания и затем вкатился внутрь. В седьмой раз за две недели он стоял лицом к лицу с Сидни Кросби. «Малышу Сиду» было двадцать два, а растительность на его лице была присуща, скорее, тринадцатилетнему мальчишке. Но возраст Малыша и отсутствие хоть чего-нибудь похожего на приличную бороду не имели никакого отношения к его возможностям. Он сильно бил и быстро катался на коньках, и уже был в пятерке лучших игроков НХЛ.

— Готов проиграть, Сидни? — спросил Саваж.

— Я надеру тебе задницу, старик.

— У меня на яйцах волос больше, чем у тебя на лице, Малыш! — рассмеялся Тай.

Он встал в позицию и ждал, пока первая за игру шайба упадет на лед. Фейт была где-то здесь в «Кей», но Тай не собирался думать об этом. Если он хотел, чтобы все вышло так, как он планировал, ему нужно было сосредоточиться на игре. Одно дело за раз.

Шайба была вброшена. Игра началась. Обе команды вышли на лед, чтобы победить. Обе были решительно настроены завоевать финальный приз, и Тай знал: этот матч не будет легким.

В первом периоде Даниэль забил гол, когда «Чинуки» играли в большинстве. Но Малыш Сид вернул все на круги своя на последних секундах первого периода, подтвердив опасения Тая, что за физически тяжелой игрой последует выматывающий овертайм.

Во втором периоде нападающие «Чинуков» провели шайбу по бортикам, и на первых секундах Тай, заметив открытое пространство на льду, бросил шайбу в ворота «Пингвинов». Она сильно отклонилась от цели. За шайбой бросился Даниэль, передал ее Блейку, который пробил в «гамак» вратаря. Когда зазвучала сирена и «Рок энд ролл часть вторая» загремела из динамиков, игроки, окружив Блейка, начали хлопать того по спине.

Тай подъехал к скамейке запасных и плеснул в рот воды.

Судьи разговаривали в центре льда, пока гол повторяли на большом экране.

Фейт была где-то здесь. Тай подумал о том, через какой ад она заставила его пройти, и проглотил воду. Правда о Лэндоне и фотографиях была почти облегчением по сравнению с тем, что приходило ему на ум. Его воображение металось от таинственной болезни к тому, что он наскучил Фейт. А потом он начинал думать, что она встречается с другим мужчиной. На планете не было другой женщины, которая хоть когда-нибудь заставляла его чувствовать то, что он испытывал из-за Фейт. Которая заставляла его ощущать себя так, будто его жизнь стала лучше с ее появлением. Которая заставляла его искать ее в комнате, полной людей. Которая заставляла его улыбаться только потому, что она улыбалась.

На планете не было другой женщины, которая хоть когда-нибудь вила из него веревки так, как Фейт. В течение двух дней он не звонил ей. Он велел себе забыть о ней. Сказал, что ему будет лучше без отвлекающей его от хоккея женщины. Затем, не успев понять в чем дело, оказался в фойе ее дома, угрожая бомбой и эвакуацией.

Может быть, отец прав. Может быть, Тай больше похож на свою мать, чем на своего старика. Не когда речь шла о душевном расстройстве, хотя последняя неделя сделала его немного психом. Может быть, мать чувствовала к Павлу то же самое, что Тай чувствовал к Фейт? Пробирающее до самых костей желание, с которым просто нельзя не считаться.

Брукс заехал в круг вбрасывания, и Тай стер пот с лица. Он пристально наблюдал за шайбой, упавшей на лед, и за Кросби, который послал ее дальше по площадке.

— Быстрее, парни, — крикнул Тай товарищам по команде.

Кубок Стэнли был в здании, ждал, пока его вынесут и вручат победителям. Тай всю жизнь усердно трудился, чтобы оказаться здесь. Он подходил к победе так близко раз или два, но никогда его жизнь настолько сильно не зависела от результата. Сегодня это будет что-то большее, чем увековечивание своего имени. Сегодняшний вечер может принести больше, чем достижение результата, которого так и не смог добиться отец.

Через полторы минуты Тай перепрыгнул через бортик, чтобы побыстрее смениться. Логан бросил ему шайбу, и Тай переправил ее в зону нападения. До конца второго периода оставалось всего полторы минуты. Капитан проехал по льду и впечатал игрока «Пингвинов» в бортик. Саважа толкнули сзади и ударили по спине, он развернулся и нацелился на черный шлем. Кулак Тая опустился, и силовой игрок «Пингвинов» рухнул на лед. Раздался свисток, хоккеисты прекратили драться. За исключением Сэма, который продолжал обжиматься в углу с защитником «Питтсбурга». Все четыре игрока получили по три штрафных минуты и просидели последние минуты второго периода на скамейке штрафников.

— Хватит получать глупые штрафы, — сказал Саваж, занимая место внутри коробки из плексигласа, — и мы сможем выиграть эту штуку.

— Ты тоже здесь, — напомнил Сэм, сплюнув себе под коньки.

— Судья ошибся.

— Да. И со мной тоже.

«Чинуки» послали на лед лучших специалистов по игре в меньшинстве, но ни одна команда не смогла извлечь пользу из игры три на три. В третьем периоде «Пингвины» сравняли счет, который так и остался ничейным до конца основного времени. Тай был измотан. Ноги стали ватными от долгих смен, и он дышал так, будто наглотался озерной воды. Боже, последнее, чего он хотел, — это еще один овертайм.

Сменившись, Саваж занял свое место на скамейке и вытер лицо. Он подумал о Фейт и о том, что она готова была отдать команду, чтобы спасти его задницу. Вчера он был чертовски зол на нее. Сегодня он должен был признать, что испытывает некий трепет. Отдать хоккейную команду и миллионы долларов — это проявление чертовски сильной любви.

Тай взглянул на часы: до времени его выхода на лед оставалось две минуты.

«Пингвины» забросили шайбу в зону нападения, и «Чинуки» боролись за нее перед своими воротами. Когда оставалось всего полминуты, шайбой завладел Блейк, и капитан вышел на лед. Блейк сделал пас Владу, Влад бросил шайбу через площадку Таю. Пока часы отсчитывали секунды, он сделал щелчок с дальней дистанции по воротам «Пингвинов». Шайба молнией пронеслась мимо перчатки вратаря и ударилась в сетку позади него. Зазвучала сирена, и арена пришла в неистовство.

Скамейка «Сиэтла» опустела, игроки высыпали на лед и принялись запрыгивать друг на друга.

По всей арене раздавались звуки дудок, в ушах у Тая звенело, а сердце грозило выпрыгнуть из груди. Он со свистом втянул воздух, падая на колени под натиском хоккеистов и пытаясь не разреветься, как девчонка.

Фейт прошла по коридору, одетая в свой свитер с логотипом «Чинуков», белую струящуюся юбку и розовые коньки, которые подарил Тай. Она отодвинулась в сторону, когда «Пингвины» колонной шли мимо нее, направляясь в гостевую раздевалку. Фейт понадобилось пятнадцать минут, чтобы пробраться сквозь толпу и мимо охраны. К тому времени как миссис Даффи остановилась перед выходом из туннеля, «Чинуки» уже открыли первую бутылку шампанского и поливали им друг друга. Игроки сменили шлемы на чемпионские кепки, и Фейт искала взглядом и нашла капитана. Тай поднял трехлитровую бутыль шампанского, сделал огромный глоток, затем потряс ее и начал разбрызгивать шампанское на Сэма и Блейка.

При виде того, как Тай смеется, сердце Фейт подпрыгнуло, а в глазах защипало. Она понятия не имела, что он собирается сделать. Знала только: она должна стоять в туннеле после игры. Фейт разговаривала с Таем прошлой ночью и этим утром, но он ничего не сказал ей, и оба раза беседа сводилась к тому, во что она одета и каков цвет ее трусиков.

Слезы закапали с ресниц Фейт, когда она увидела, как на льду раскатывают красную ковровую дорожку.

Трехфутовый Кубок Стэнли, отполированный и покрытый именами героев и бойцов, вынесли на ковер вице-президенты «Хоккейного зала славы» Филипп Притчард и Крейг Кэмпбелл, на которых были синие пиджаки и белые перчатки.

Фейт так гордилась своей командой и Таем.

Кубок передали Саважу, и он поднял самый ценный хоккейный трофей над головой, а его товарищи по команде начали брызгать шампанским в лицо капитану. Тай засмеялся, опуская тридцатипятифунтовый Кубок, и прижался губами к холодному серебру, прежде чем снова поднять его.

Фанаты сошли с ума, когда капитан «Чинуков» покатился по льду, подняв Кубок над головой. В течение нескольких пугающих мгновений Фейт спрашивала себя, не забыл ли Тай, что она ждет его в туннеле, как они и договорились, но когда он проезжал мимо, их взгляды встретились, и его улыбка стала еще шире. Он подмигнул ей, а затем передал Кубок Даниэлю. В лицо Таю сунули микрофон, и капитан протер глаза от шампанского.

— Что вы чувствуете, выиграв сегодня? — спросил репортер с «И-эс-пи-эн».

— Я чувствую себя прекрасно, — сказал Тай, поправляя кепку на голове. — Мы все много работали ради этого, и мы это заслужили. Нашей команде пришлось столкнуться с некоторыми трудностями. Но они только сделали нас сильнее, и я знаю, все мы хотели бы, чтобы Бресслер был здесь и наслаждался с нами этим мгновением.

— В чем сегодня было ваше преимущество?

— «Питтсбург» — великая команда. Они не сдались и не давали нам спуску. Я думаю, причина в том, что мы играли дома и никак не могли проиграть перед всей этой толпой.

Сзади к Фейт подошел Сэм с еще одной огромной бутылью шампанского в руках и с незажженной сигарой в уголке рта.

— Вы верите, что мы выиграли, миссис Даффи? Это охренительно невероятно, — он вынул изо рта сигару и безуспешно попытался выглядеть извиняющимся. — Простите за мои выражения. Я просто увлекся.

— Это можно понять, — засмеялась Фейт.

Он наклонил голову в сторону арены и Кубка, который передавали от одного игрока к другому. Каждый хоккеист брал и целовал желанный приз, пока товарищи поливали его шампанским.

— Выходите?

Фейт взглянула через плечо Сэма на Тая, который все еще разговаривал с репортерами:

— Нет еще.

Пока Сэм выходил из туннеля, Фейт оглядывала арену и болельщиков, все еще остававшихся на местах. Затем она подняла взгляд к пустой вип-ложе и сглотнула внезапно появившийся в горле ком.

Она сомневалась, что Лэндон просто ушел домой. И оказалась права.

— Что ты здесь делаешь, Лейла? — спросил он, стоя позади нее.

Фейт оглянулась через плечо:

— А на что это похоже, Малыш? Смотрю, как моя команда передает друг другу Кубок.

— Это не твоя команда.

Фейт посмотрела в холодные голубые глаза и почувствовала, как напряжение в ее груди слабеет. Лэндон сделал с ней самой худшее, что мог, а она выжила. К концу этого дня у нее, возможно, не будет «Чинуков», но все еще останется единственный мужчина, которого она любила по-настоящему.

— Ты меня утомляешь, — вздохнула она. — Ты и вся твоя титулованная семейка.

— Твою-то мать! — сказал Блейк, когда они с Владом вошли в туннель, чтобы взять еще шампанского и сигар. — Не могу поверить, что он только что сделал это, — Блейк посмотрел на Фейт.

— Что?

Хоккеист указал на Тая и толпу репортеров вокруг него:

— Ангел только что сказал, что заканчивает карьеру. Это была его последняя игра.

Фейт открыла рот, а ее брови взлетели вверх. Когда Тай сказал, что позаботится обо всем и вернет ей команду, Фейт ни на секунду не могла представить, что он пожертвует своей карьерой.

— Что он делает? — сказала она.

— Это ничего не меняет, — заговорил Лэндон. — Если ты попытаешься снова пойти на попятный, я пошлю фотографии в каждую газету города.

Тай выбрался из толпы репортеров и направился по красной дорожке к Фейт.

— Я не позволю тебе закончить карьеру, — сказала она, когда он подошел.

— Что? — Он засмеялся и надел чемпионскую кепку ей на голову: — Я тебя не слышу. — Его улыбка застыла, когда он увидел Лэндона. — Ты не сказала ему, что не продаешь команду?

Фейт покачала головой.

— Она продает, — уверил Лэндон Тая. — Она подписала соглашение о намерениях.

— Да, и она подписывала еще одно прежде. Вы бизнесмен, мистер Даффи, и знаете, что сделки все время срываются. Если вы хотите хоккейную команду, я слышал, что «Миннесота Уайлд» выставлена на продажу. Конечно, это всего лишь слухи. Как и то, что Фейт продает вам «Чинуков».

Челюсть Лэндона напряглась:

— Я уничтожу вас обоих.

— Вы можете попытаться. — Тай взял Фейт за руку, вытащил из туннеля на красную ковровую дорожку и сказал, смеясь: — Ну и осел!

Ноги Фейт дрожали, а сердце стучало в груди, пока она шла за Таем.

— Не могу поверить, что ты смеешься. Когда ты просил доверять тебе, то ничего не говорил об окончании карьеры. Сейчас ты пойдешь и заявишь всем этим репортерам, что пошутил.

Он положил ладонь ей на спину и приблизил губы к уху. И вместо того чтобы сделать, как она требовала, сказал:

— Я люблю тебя, Фейт.

Он пах потом и шампанским. Тепло его дыхания и жар его слов пробрались в ее сердце. Шаги Фейт замедлились от шока, она, стоя на коньках, попыталась удержать равновесие и посмотрела в голубые глаза Тая:

— Я тоже тебя люблю.

Он улыбнулся:

— Я знаю.

— Я слишком сильно тебя люблю, чтобы позволить закончить карьеру.

Он отвел взгляд от ее глаз, когда Марти в полной вратарской амуниции с грохотом проехал мимо них, держа Кубок над головой.

— Большую часть жизни я играл в хоккей ради этого момента. Теперь, когда я здесь, я понял, что этого недостаточно. Я хочу большего. — Он снова посмотрел Фейт в лицо: — Я хочу, чтобы в моей жизни была ты.

Фейт тоже этого хотела. Больше чем чего-либо. Больше чем денег и безопасности, и огромных сверкающих бриллиантов.

— Должен быть другой способ.

Тай покачал головой:

— Нет, этот кажется единственно правильным. Я хочу, чтобы моя карьера закончилась на высокой ноте. А не после нескольких лет в погоне за повторением момента сегодняшней славы. Пытаясь снова вернуть ее, только чтобы уйти на спаде. Я не хочу быть одним из таких парней. Не хочу быть таким, как отец. Время пришло.

— Ты уверен?

— Да. — Они подошли к краю ковра, и Тай сказал: — И это означает, что мне нужна работа.

— Правда?

— Да, и поскольку я ничего не умею, кроме как играть в хоккей, я очень даже безработный.

— Я видела объявление, что на заправку требуется помощник.

Тай засмеялся:

— Я подумал, может тебе требуется еще один скаут?

Они остановились в центре льда. Тай, поддерживая рукой, наклонил Фейт назад и посмотрел ей в глаза. Болельщики сошли с ума.

— Что ты делаешь? — задохнулась она.

— Убеждаюсь, что те фотографии будут старыми новостями. — Его губы прижались к ее, и он поцеловал Фейт страстно, ненасытно и откровенно в прямой трансляции национального телевидения. Перед всеми игроками «Чинуков» и четырнадцатью тысячами орущих фанатов. Поцелуй длился, пока у Фейт не закружилась голова, а Тай не убедился, что все поняли послание.

Все, кроме Сэма:

— Моя очередь.

Тай покачал головой, прижимая Фейт к себе:

— Даже не думай об этом.

Александр Дюмон поднял Кубок над головой и издал крик Тарзана, а Логан начал трясти новую бутылку шампанского. В сладкой дымке золотистых брызг Тай опустил голову и сказал на ухо Фейт:

— Есть только одно, что сделает этот вечер еще лучше.

— Что?

— Ты и я. Горячий душ и по-настоящему непристойное поведение.