Научи меня

Глава 6

А дальше началось что-то с чем-то. У всех нас спокойная, устоявшаяся и уравновешенная жизнь перевернулась с ног на голову. Хуже всех приходилось, конечно, Ваньке, но и мы с мамой помогали, как могли.

В тот же вечер я все рассказала Митьке, который только презрительно фыркнул и с отвращением покачал головой.

- От твоего брата я ничего другого и не ждал, - заметил парень, осторожно вставая с кровати. - Он у тебя как был, так и остался дураком малолетним. Надо же, - Митька головой махнул, - девку он незнакомую отымел. Башкой надо думать, а не другим местом. А между прочим, Кать, теперь вы с матерью будете его проблемы решать! Как всегда, в общем-то.

- Знаешь что, - я от злости даже переодеваться перестала, как была в одних джинсах, так и застыла, гневно уперев руки в бока, - хватит его уже судить, ладно? У него хотя бы смелости хватило не отпираться и не строить из себя ничего. Он просто взял и повел себя, как настоящий мужик. И не надо тут ля-ля!

Митя глаза угрожающе сузил глаза и отступил к окну, забирая с подоконника пачку сигарет.

- Ты на что сейчас намекаешь? Что это Я такой безответственный? Может быть, наверное, я всех баб перетрахал, да еще и обрюхатил по неосторожности? - он начал нервно щелкать зажигалкой, и огонек появился только через несколько секунд. - Мужик он у нее! Ну надо же какой! А я тогда кто?! Так, погулять вышел?!

Я раздраженно выругалась.

- Чего ты от меня хочешь, Мить? Я ни на что сейчас не намекала, я просто сказала. А остальное ты сам себе додумал!

Он стряхнул пепел в приоткрытую форточку.

- Конечно! Конечно, Кать, я как всегда все выдумал! Только вот теперь ты постоянно будешь пропадать у своего братца! Скажешь, не так?! - он снова отвернулся, и я видела лишь напряженную спину. - Что я, Ваньку за столько лет не узнал? Теперь вы с матерью будете решать его проблемы, а он снова уедет в столицу. Деньги зарабатывать! - издевательски передразнил Митя. - Меня это бесит, Кать, понимаешь? Бесит! И вы ему во всем потакаете. Сколько ему лет? А он, с*ка, все к матери и сестре старшей за помощью бегает!

- А ты, можно подумать, за помощью к своей матери не бегаешь, - я тоже могла язвить и злиться и уж, тем более, не собиралась терпеть такое отношение от Митьки к моей семье. Я терпела и мирилась с его родителями, никогда не осуждая и не критикуя их жизнь. Я поддерживала его и его семью по мере возможности и сил, а это что? - Сколько тебе лет, Мить? Под тридцатник! И что ты уходишь?! - Митя сигарету зло затушил, в окно выкинул и направился к выходу, но я не все еще сказала. Я в проходе встала и дорогу ему преградила, дернув мужчину за плечо и заставляя его посмотреть мне в глаза. - Что? Или я неправду говорю?! Ты до сих пор к матери за помощью бегаешь и ничего, это нормально. Кто тебе на работу помог устроиться? Мама!

Митя меня оттолкнул, несильно, но я все-таки слегка покачнулась и схватилась рукой за стену.

- Что? Что ты несешь?!

- А ты думал, я не знаю?! - взмахнула я руками. - Да все я знаю, а то, что ничего тебе не говорю, еще ничего не означает! К кому ты бежишь, когда тебе плохо?! Ты ведь даже не ко мне приходишь, ты к маме едешь сразу. А тебе вон сколько лет! А ему только за двадцатник перевалило! - я уже орала. - Так что не тебе его судить, понятно?!

Митя не ответил ничего, молча отодвинул меня с дороги и вышел из квартиры, сильно хлопнув дверь. Я обессилено опустилась в кресло и уронила голову на руки. Как же я устала за сегодня, кто бы знал. И последнее, что мне было нужно - это ссора с Митей. И так все в моей жизни идет наперекосяк, еще и здесь...

Мы не разговаривали два дня, а на третий просто сделали вид, что никакой ссоры и не было. Мы оба решили, что будет лучше закрыть глаза на тот полный горечи и обиды друг на друга разговор. Я, не обращая внимания на мнение своего парня, каждый день, или хотя бы через день, старалась навещать Надю и Ваньку и помогать им по мере возможности. Митя, в очередной раз наблюдающий за тем, как я собираюсь к брату, по большей части молчал, но я кожей ощущала его недовольство и злость. Он даже ни разу не спросил у меня, как там и что, а я не спешила навязываться.

С этой Надей тоже не все гладко выходило. И она, и Ванька совсем не так представляли себе совместную жизнь. Буквально через месяц Вано осознал, что воображал все...немного по-другому. Он не думал, что все будет так серьезно и сложно. Когда брат жил один, предоставленный сам себе, ему все казалось легким и простым, а сейчас, связанный по рукам и ногам, он боялся, что не справится.

Он не представлял, сколько времени, денег и сил требует молодая семья, и это еще ребенок у них не родился. Я не знаю, думал ли он о том, чтобы все бросить и уйти, думал ли о том, что зря взял на себя такую ответственность, но Ванька не сбежал. Ему было тяжело, трудно, но он все равно остался и ни разу не пожаловался ни мне, ни матери. Хотя мы обе видели, как он мечется, не зная, за что браться.

На учебу он откровенно забил и почти всю сессию элементарно купил. Договаривался с преподавателями, отдал кучу денег, и самостоятельно сдал только один экзамен, кое-как вытянув его на тройку. В очередной раз Ванька поменял работу, устроившись дальнобойщиком на тридцатитонную фуру. Я видела его машину - там даже колесо больше меня, и рядом с такой громадиной мне становилось неуютно.

- Вань, может, ну ее, эту работу? Останься на старой, - попробовала я поговорить с ним перед рейсом в Новосибирск. Брат уезжал примерно на месяц, и это только в лучшем случае. Две недели туда, две обратно. На самом деле, Вано, скорее всего, задержится, но он пообещал, что с рейса он получит приличные деньги, которые им с Надей сейчас были ой как нужны. - Лишние десять-пятнадцать штук все равно ничего не решат.

- Как ты себе это представляешь? - брат с головой зарылся в шкаф, выискивая нужные вещи. - Я вообще-то уже договор подписал. Меня люди ждут. Тем более, это не первая моя поездка.

- Да, но раньше ты не уезжал так надолго. Не сравнивай, Вань, - я отодвинула брата, пока он все не разворотил в шкафу, и быстро нашла собранный мною пакет с его вещами. - Вот, блин...переворочал тут все, а мне теперь заново убирать. Я же сказала - пакет на верхней полке! Что ты полез сюда?

- Прости, - брат распахнул сумку и беглым взглядом окинул положенные мной вещи. - Кать, спасибо. Что бы я без тебя делал?

Я пробурчала что-то невнятное и не ответила, убирая разведенный бардак.

- И, Вань, на кухне лежит пакет с продуктами. Я тебе в дорогу собрала, - Ванька кивнул. - И еще вытащи переносной холодильник, пока не забыл.

Ванька маетно вздохнул и плюхнулся на диван.

- Ка-а-ть, - простонал брат. - Я потом...

- Потом ты забудешь. Как в прошлый раз, - со значением прибавила я. - Что, так сложно оторвать свое мягкое место от дивана и собрать все вещи, чтобы в последнюю минуту не бегать по всей квартире?

Ванька поерзал, поотнекивался, но на кухню я его все-таки спровадила, заодно сделав нам с ним кофе. Нади не было, она сказала, что ей нужно в магазин, и мама пошла с ней, сказав, что тяжести девушке в ее положении таскать не рекомендуется.

Провожать Вано тоже пришлось мне, потому что Надя к тому времени так и не пришла. Я ничего ни ей, ни брату говорить не стала, не мое это дело, но мне подобное отношение не понравилось.

- Вань, ты не задерживайся. У тебя через месяц свадьба, - я пригладила ему волосы и еще раз придирчиво осмотрела с головы до ног. - Надя тебе не простит, если ты не явишься.

- Постараюсь, - брат меня в щеку поцеловал и с легкостью подхватил пакеты. - Все, Катюх, я поехал. Надьке с мамой привет.

Такие отъезды Вано стали постоянным и устоявшимся явлением в нашей жизни. Он уезжал минимум недели на две, обычно же отсутствовал по месяцу, хотя и зарабатывать на дальних грузоперевозках стал больше, во всяком случае, невооруженным взглядом было видно, что с Надей они ни в чем не нуждаются.

С девушкой же...Иногда, особенно в ситуации с Надеждой, я очень хотела, чтобы мама ошибалась в своей оценке. Ванька уезжал, и уезжал надолго, и у нас на руках, можно сказать, оставался беспомощный беременный ребенок. Вначале Надя вела себя скромно и до зубового скрежета предупредительно. Она постоянно извинялась, все время переспрашивала и уточняла, правильно ли она сделала или поступила. Мы с детства с братом были самостоятельными, мы привыкли отвечать за себя и за свои поступки, и лично меня такое растительное состояние раздражало и выводило из себя. Я скрипя зубами сдерживалась и старалась не показывать своего настоящего мнения насчет ее умственных способностей, а иногда мне становилось ее безумно жаль.

- Кать, - из гостиной раздался слабый и вымученный голос Нади. - Ка-а-ть, ты здесь?

Я вздохнула, выключая газовую конфорку до лучших времен, вытерла руки об полотенце и пошла в комнату к девушке.

- Что такое, Надь? Тебе что-то нужно?

Она, закусив губу, замялась и нерешительно на меня поглядела, но вот честно, сейчас мне меньше всего хотелось играть в шарады и разгадывать ее настроение.

Не дождавшись от меня никакой реакции, Надя сглотнула и попросила:

- Ты не могла бы посидеть со мной? Совсем немного?

Мне сразу стало стыдно за свои мысли. Господи, передо мной ребенок, а я пытаюсь переложить на нее огромную ответственность. Она одна, без семьи, без парня, в новом незнакомом доме, с немалым сроком, а я злюсь на нее за то, что она ничего не может. Я осторожно присела на противоположный край дивана и с тревогой взглянула на девушку.

- Ты как? Очень плохо? Или болит что-то?

Она нервно улыбнулась и покачала головой.

- Да нет, не болит, просто не по себе.

- Тебе здесь не нравится, да? - тихо спросила я.

Надя отвернулась, поглубже зарываясь в плед и устремляя невидящий взгляд в окно. Почему-то в тот момент она казалась невыносимо слабой, а беззащитная поза только усиливала это впечатление.

- Я не знаю. Нравится, наверное. Я просто не привыкла. Здесь все такое чужое. Я никогда не уезжала надолго из дома. Правда, мы с мамой были в Болгарии десять дней пару лет назад, но это другое. Понимаешь, я...не так себе все представляла.

Я с досадой поджала губы. Ее сказка рушилась и гораздо быстрее, чем я предполагала. А я ведь догадывалась, что именно так все и будет.

- Я тебе сейчас кое-что скажу, но только ты послушай меня внимательно, ладно? - Надя кивнула, но подбородок у нее дрожал. - Надь, это не сказка, а Ваня не прекрасный принц. Я не пытаюсь оправдать его, потому что он мой брат и все такое, просто...прими пока все так, как есть. Я понимаю, что тебе тяжело...со всем этим справиться, но...Мы все стараемся, по мере сил, конечно. Но одна ты не останешься, это я тебе могу обещать.

Мои слова ее не успокоили. Нет, Надя, конечно, кивнула и заверила меня, что все будет в порядке и она справится, но и невооруженным взглядом было видно, что ждала она от меня другой реакции и других слов. Ей хотелось, чтобы ее пожалели, уделили внимание, нянчились с ней...Я не могла себе позволить подобного. У меня были проблемы на работе, проблемы в личной жизни, а теперь еще и Надя свалилась мне на голову. Я тоже не железная, но только я, в отличие от некоторых, никому не жалуюсь и на мозги не капаю. Я попыталась поговорить с ней как со взрослым человеком, все объяснить. Надя не вняла моим словам. Что ж, ее проблемы.

- Я спросить еще кое-что хотела, - девушка робко дотронулась до моей ладошки. Я сосредоточилась на ней и кивнула, показывая, что слушаю. - Мне немного...скучно постоянно сидеть дома. Можно я кого-нибудь приглашу?

Я удивленно пожала плечами.

- А зачем ты у меня спрашиваешь? Это ваш с Ванькой дом, так что можешь приглашать, кого душе угодно. Ты же не собираешься устраивать тут пьяные вечеринки до утра, - судя по ее расширившимся глазам, шутка не удалась. - Приглашай, Надь. И не спрашивай в следующий раз у меня разрешения.

На следующий день, приехав к брату домой после работы и привезя продукты, я застала трех незнакомых девушек в комнате, и сначала растерялась. Потом только вспомнила про наш вчерашний разговор с Надей и любезно с ними поздоровалась.

- Вы Надины подруги? - мимоходом поинтересовалась я, пальцами расправляя спутавшиеся на ветру локоны. Девушки кивнули. - Давно знакомы?

- Учились вместе, - ответила одна из них, но все трое смотрели на меня с настороженностью и недоверием.

Я себя почувствовала великовозрастной мамашей, которых обычно показывают в рекламах для американских подростков. Ну знаете, такие, упитанные, консервативные пуританки, вечно приходящие в самый неподходящий момент и достающие всех неловкими вопросами. Стараясь избавиться от этого впечатления, я поспешила на кухню, в надежде застать там Надю. Ее не было.

- Девушки, а Надя где?

Они переглянулись между собой.

- В магазин вышла.

- Господи, зачем? - я с удивлением смотрела на профессионально накрашенные, ничего не выражающие лица. - Дома же еды вагон просто. Я вчера все наготовила.

Одна, сидевшая ближе всех к двери, заерзала.

- Мы поели, и Надя сказала, что сходит.

Я удивленно приподняла бровь, но ругаться и уж тем более, злиться, не стала, да и не собиралась. Кивнула, а сама вернулась на кухню. Надя пришла минут через сорок с битком набитым фирменным пакетом из ближайшего супермаркета.

- Я пришла! - весело крикнула она притихшим подружкам, но увидев мою мелькнувшую фигурку на кухне, а потом и мою верхнюю одежду, замерла и попыталась пакет спрятать за спину. - Катя...не ожидала тебя увидеть.

Меня подобная реакция озадачила. Я что, действительно настолько напоминаю Цербера, чтобы вот так от меня шугаться? Но все-таки я объяснила ее поведение прошлой жизнью. По ее рассказам, она всегда росла в ежовых рукавицах, при постоянном тоталитарном контроле и малейшее желание и инициатива редко когда поддерживались родственниками. И, скорее всего, подобные жесты вышли у Нади чисто интуитивными, не более того.

- Привет, - вежливо поздоровалась я. - Да вот, приехала на всякий случай. Как чувствовала. Ты бы сказала, я бы заскочила в магазин по дороге с работы, купила все.

- Да ладно, зачем... - стушевалась Надежда и, поставив сумку сбоку от себя, принялась снимать шубу и сапоги. - Мне не сложно было, честное слово.

- Ну ладно, - мне, в принципе, все равно. - Что-нибудь нужно?

Надя сказала, что справится сама, и я не стала ей мешать. Отошла к плите, освобождая ей место, и искоса смотрела на ее покупки. Какие-то печенья, чипсы, пирожные, рыбка, кола. Литровый сок, очевидно, для нее самой, и прочие закуски. Она взяла какие-то блюдца, тарелки, все красиво разложила и ушла к своим подружкам. Мне это напомнила какой-то девичник в пижамах, хотя я подобным никогда не занималась. Мудро решив, что это не мое дело, я приготовила нехитрый ужин и уехала к себе домой.

С течением времени проблемы только нарастали как снежный ком и ничего больше. Надя во всем показала себя ребенком, нам же с мамой приходилось ее контролировать. А девочка, почувствовав сладкий вкус свободы, не собиралась расставаться с ним.

Нам приходилось следить за тем, как она питается. Нет, спиртное она не пила, но со своими подружками любила ходить в бистро, пиццерии и тому подобное. Ничего плохого, но не каждый же день. Мы попытались ей мягко намекнуть, что такое питание вредно для ребенка, что могут быть осложнения. Мы не просили ее от всего отказаться нет, но ограничить себя она вполне могла бы.

Надя кивнула, извинилась, но все также продолжила гулять со своими подружками, только теперь уже старательно шифруясь и скрываясь от нас с матерью. И то, мы о ее обмане случайно узнали - увидели в кафе, когда приехали в магазин, а она с девчонками весело поедала очередное вредное что-то.

Я хотела уже подойти и поговорить с ней, но мама, крепко ухватив меня за локоть, отвела подальше и строго-настрого запретила даже подходить к девушке.

- Мам, да ты понимаешь, что она творит хоть? - я разъяренно наматывала круги по просторному холлу магазина. - Ладно она, дура безмозглая, но ребенок-то тут причем? Она ведь ему хуже делает.

- Ты все равно ей сейчас ничего не докажешь, - спокойно возразила мама, усаживаясь на светлую лавочку. - Тем более, на виду у ее друзей.

- И что ты предлагаешь? - язвительно поинтересовалась я, уперев руки в бока. - Сказать ей, что обманывать нехорошо?

- Нет. Я сама с ней поговорю.

Я с сомнением кинула взгляд на маму. Во-первых, волноваться ей нельзя. Во-вторых...о чем они с Надей могут разговаривать?!

В конечном итоге мама убедила меня предоставить все ей, а самой успокоиться и прийти в себя. Меня особенно сильно почему-то выбила эта ситуация из колеи, хотя, если задуматься, то чего здесь такого особенного?

Я всегда испытывала уколы зависти из-за несправедливости и неправильности происходящего. Вот я, абсолютно здоровая женщина, с радостью и огромным удовольствием родившая бы ребенка, если бы могла. А когда я видела молодых девушек, шедших на практически любые ухищрения, чтобы не забеременеть, а если уж забеременели, то не брезговали ничем, чтобы избавиться от ребенка... С каким нежеланием и неохотой, они вынашивали малышей...А когда видела подобную халатность в таких женщинах, абсолютно не заботящихся о будущем своего ребенка... Она могла идти с огромным животом, на восьмом месяце беременности и курить как паровоз. И искренне считать, что ничего не происходит, потому что она, дескать, за столько лет просто физически не может без пары сигарет в день. В такие моменты я испытывала дикую ярость и злость, сама не зная, почему они НАСТОЛЬКО сильные. Наверное, потому что я действительно понимала ценность материнства.

Мама с Надей все-таки поговорила, я уж не знаю, что это был за разговор и как протекал, но больше я подобного за девушкой не замечала. Но с каждым месяцем отношения среди нас становились все хуже. Чем больше у Надежды становился живот и срок, тем тяжелее было сохранять хрупкий и хлипкий мир среди нас.

Больше всех доставалось Ваньке. С каждым месяцем Надежда становилась все более раздражительной, дерганой, нервной, и если на меня или маму она старалась ничего не выплескивать, то Ванька от нее сбежать не мог. А ее в нем не устраивало все.

Выходя за него замуж и представляя совместную жизнь, Надя не думала, что будет видеть своего мужа раз в месяц, уставшего, вымотанного и разбитого. Приезжая с командировки, первые двое суток Ванька отсыпался, и, казалось, ничего не способно поднять его с постели. Ее это не устраивало. Она хотела знакомить его с друзьями, гулять с ним. Ей нужна была романтика. Простите, о какой романтике может идти речь, если человек месяц, грубо говоря, не вылезал из машины? Даже регистрация у них с Вано не смогла пройти по-человечески.

Надя хотела роскошную свадьбу с немалым количеством гостей. Она все продумала, втайне от нас с мамой заказала зал в кафе, купила платья для свидетельниц и свадебное платье себе. Красивое, цвета слоновой кости. Чуть темнее были платья для подружек невесты, как она называла своих подруг. И я готова была прибить ее в тот момент.

Уезжая, Ванька оставлял немалую сумму денег - часть нам с матерью, чтобы мы покупали все необходимое для Нади, часть самой Наде, которые должны были пойти на врачей и анализы, но уходили на ее постоянные гулянки и нужные ей вещи. Надя вообще оказалась забавным человеком. Она могла поехать ребенку за пинетками, а купить четыре пакета дорогой и фирменной одежды для себя. И то, жаловаться потом, что вещи эти пришлось покупать на распродаже, поэтому некоторые особенно понравившиеся ей шмотки она купить так и не смогла.

И самое...выбивающее из колеи в этой истории то, что она искренне так считала. Она не чувствовала за собой вины или еще чего-то подобного, нет. И поступала она так безо всякого злого умысла. Надя просто привыкла так жить - на широкую ногу, ни в чем себе не отказывая. Она привыкла, что деньги появляются в ее доме из ниоткуда, они просто появляются, а она берет столько, сколько нужно. Надя не задумывалась над тем, каких сил стоит моему брату зарабатывать, сколько сил прикладывает каждый из нас. Она не думала о том, откуда появляется еда, Надя просто шла к холодильнику и доставала то, что ей нужно.

Один раз я, не выдержав, посоветовала ей научиться готовить самой, а не звонить мне в восемь утра с вопросом, а где у нее в доме лежит завтрак. В тот день, воскресенье, кажется, у меня выпал выходной, Митя был дома, и мы с ним наконец-то начали налаживать отношения, потому что в последние месяцы у нас все шло наперекосяк. Потрясающая ночь, полная романтики и чувственности, плавно переходящая в раннее утро. И Надя позвонила в тот момент, когда я медленно целовала и покусывала ключицу уже возбужденного и готового мужчины, предвкушая восхитительное начало дня. Конечно, я была зла.

- Да, - рявкнула я в трубку, не утруждая себя прятать злость. - Да, Надь, я слушаю.

- Узнала, да? - осторожно спросили в трубку. Я фыркнула. Конечно, узнала. У меня определитель на мобильном, к тому же за последнее время ее номер я выучила наизусть. - Прости, что отвлекаю, просто...я тут только проснулась...

- Поздравляю, - нерадостно буркнула я.

- Я хотела позавтракать, - не обращая внимания на мой сарказм, продолжила Надя, - но...ничего нет.

Я безразлично пожала плечами, хотя девушка и не могла этого видеть.

- Вчера было.

- Ко мне девочки в гости заходили...

- Чего ты от меня хочешь? - сухо спросила я, потому что мне осточертело ходить вокруг да около. - Чтобы я приехала и приготовила тебе поесть? В восемь утра?

Она замолчала. Я даже услышала, как мерно работает компьютер у нее в квартире. Ее, без сомнения, задел мой тон. Она привыкла, что все в нашей семье пляшут вокруг нее и пытаются сделать так, чтобы Наде было удобно. Мне надоело. Я устала. И у меня была своя жизнь.

- Я...не знаю, - наконец, выдавила она из себя.

- Макароны в столе, в красной коробке, - бесстрастно проинформировала я ее, не чувствуя никакой вины или раскаянья. - Инструкция на упаковке. Надеюсь, что ты разберешься.

Я повесила трубку, не дожидаясь ответа, и вернулась в постель. Но меня не покидало плохое предчувствие. Через полчаса я уже места себе не находила. Пришлось ехать, пусть и без особого желания. И не зря.

Приехав, я едва сдержалась, чтобы грязно не выругаться. Как можно быть такой...я даже слова не подберу??? Ей всего лишь надо было отварить макароны. А она умудрилась ошпарить себе обе руки, спалить кастрюлю, а с плитой вообще случилось что-то невообразимое.

- Руки покажи, - рявкнула я на рыдавшую от боли и шока девушку. - Быстро, ну!

Она показала. Что ж, все могло быть еще хуже. Пальцы и тыльные стороны ладоней обожжены, но не так сильно, как могли. Но и не слабо. Я сказала ей ничего не трогать, а сама рванула в аптеку за пантенолом. Купила, осторожно покрыла ее руки пеной и усадила за стол. Пить она не могла, во всяком случае, получалось у нее это с трудом, поэтому сидела и, изредка всхлипывая, посматривала на меня исподлобья. А я больше нее испугалась в тот момент.

Пока убирала беспорядок и заново все готовила, немного успокоилась и пришла в себя. Решила, что пусть уж я буду в шесть утра к ней приезжать и готовить, чем еще раз с подобным столкнуться. Еще убьет себя ненароком, а мне живи с этим.

Эта ситуация произошла до их регистрации с Ванькой, и на тот момент я полагала, что хуже уже не будет. К слову сказать, уезжая, кроме налички, Вано оставил кредитку с суммой денег, которую накапливал несколько лет. Про нее в семье знали все, но никто не трогал. Она была вроде как на "черный день". Я до сих пор не знаю, как она это провернула, но потратив все наличные и почти все деньги с кредитки, Надя добилась своего и устроила шикарную свадьбу, пригласив родственников и друзей со своей стороны и стороны Ваньки. Ну и нас с мамой. И да...своих родителей она тоже пригласила.

Ванька приехал ночью, за десять часов до назначенного времени, и Надя сразу набросилась на него. Я не знаю всего разговора, но поругались они по-крупному, и когда мы с мамой приехали к ним домой, предчувствие бури явственно витало в воздухе. Но это еще цветочки. Когда она достала платье, а на дом приехала визажист, мы все сдержались, хотя брат от удивления минуты две вообще говорить не мог.

- Это кто? - шепотом поинтересовался Вано у меня. Я сама находилась примерно в таком же состоянии, с недоумением следя за разворачивающимися действиями из угла комнаты. - Это что за хрень, Кать?

Брат потряс перед моим лицом черным пиджаком, который я вообще первый раз в жизни видела.

- Не знаю я, - вяло огрызнулась. - Я вообще ни фига не понимаю.

- Ты, в отличие от меня, здесь жила, - язвительно добавил брат, с брезгливостью откидывая пиджак на диван. - Я думал, что мы просто распишемся! А это что?!

- Знаешь что, Вань, жила я у себя дома. Я за твоей без пяти минут женой следить не обязана, - я с едва сдерживаемой неприязнью поглядела на светлую макушку Нади. - У нее и спросишь!

Дальше стало только хуже. Костюм Ваньке оказался великоват, так как после командировки брат очень похудел, но пришлось одевать. Надежда сияла, то ли действительно не понимая, почему все такие разъяренные, то ли умело притворяясь. Когда мы приехали в ЗАГС, то лично я устала злиться. Я отстраненно рассматривала ее родителей, почтивших нас своим присутствием и брезгливо рассматривающих всех окружавших их людей.

Надя, увидев их, счастливо к ним подлетела и обняла отца, а вот мать наградила девушку таким взглядом, что даже я, стоя на расстоянии, невольно поежилась. Пока Ванька с Надей расписывались, я тайком рассматривала Надькиных родителей. Обычные такие...примерно так я их и представляла. Мама ее одета была в строгое черное платье, подчеркивающее худощавую, в чем-то жилистую фигуру. Шею обвивала нитка жемчуга, на запястье тоже поблескивали перламутровые бусинки. Такого же типа брошка, отнюдь не смягчающая общую строгость и холодность женщины, а только, казалось, подчеркивающая их.

Папа примерно под стать матери - но цвет волос у Нади точно от него. Нордический блондин, так вроде его можно назвать. В возрасте и намечающимися залысинами, которые он умело маскировал. Худощавый, как и жена. И холодный. Супер семья, безусловно.

Как только Ваня с Надей стали мужем и женой, ее родители сразу же вышли, даже не обернувшись. Я видела, как это задело и обидело девушку, но она на удивление хорошо держалась. Дальше банкет, куда Надя даже тамаду пригласила и, казалось, получала искреннее удовольствие, а вот Ванька сидел мрачнее тучи и только напивался с каждым часом все сильнее.

Девушка это тоже заметила и попыталась его одернуть и пристыдить, но Вано от нее отмахнулся, как от назойливой мухи и налил себе еще рюмку. Если бы не Митька в тот вечер, то я точно не выдержала бы. А так он и меня успокоил, и Ваньку помог до дома довезти. Надя всю дорогу недовольно сопела, но я даже не реагировала никак, устало привалившись к Митькиному плечу.

И насколько к Вано враждебно он не относился, в тот вечер моему брату не досталось ни одного нелестного комментария.

Лишь когда мы без сил ввалились к себе домой и рухнули на постель, Митя невнятно пробормотал:

- На его месте я бы тоже напился.

В этот раз я с ним была согласна как никогда.

Лучше не становилось. Если Ванька не был в командировке, они с Надькой ругались. Если он был в отъезде, то они все равно ругались. Надя могла позвонить ему на мобильный (и плевать на роуминг) и устроить истерику по любому поводу, а то, что Вано в дороге за тысячи километров от дома, ее не волновало. Они уже перестали стесняться нас, и орали друг на друга в открытую.

- Ты можешь заткнуться?! - Ванька, разъяренный как дикий зверь, с громким хлопком врезал по кухонной двери, так что даже косяк затрещал. - Ты видишь, что я разговариваю?!

- Не смей на меня орать! - взвизгнула Надя, придерживая бледной рукой огромный живот. - Ты достал меня уже! Достал, понимаешь ты или нет?! Что ты за человек такой? Ненавижу тебя, - всхлипнула она. - Как же я тебя ненавижу!

Ваня чуть не разгвоздил мобильный об стену и выскочил в коридор, с яростью поглядывая на рыдающую Надю.

- Когда ты успокоишься, а?! Что ты еще от меня хочешь?! Чего тебе не хватает?! Дома я, видите ли, не появляюсь, - кривляясь, передразнил ее мужчина. - Я работаю, а не гуляю, ясно тебе?! Работаю! Пашу, как лошадь, чтобы ты, - он стукнул кулаком по стене. - И не отворачивайся, когда я с тобой говорю! - Надя, судорожно всхлипнув и размазывая слезы по щекам, повернулась. - Да! Чтобы ты могла себе ни в чем не отказывать. Что опять тебе не так? Чем снова не угодили принцессе?!

- Не разговаривай так со мной! - крикнула Надежда, сразу сжимаясь, как в ожидании удара. - Я что, о многом прошу?! О многом, да?! Я твоего ребенка ношу, ублюдок! Твоего! - она уже истерила, неразборчиво взмахивая руками и запинаясь через слово. - Я попросила тебя побыть со мной! Ты хоть раз был со мной у врача?! Хоть раз сходил со мной куда-то?! Я постоянно сижу взаперти. Одна! Я устала так жить, понимаешь?! Устала! Я не могу так больше!

- Я не по своей воле не могу уделять тебе внимание, - тихо, и от этого более зловеще прошипел Ваня. - Я все делаю, чтобы ни ты, ни ребенок ни в чем не нуждались. Я, может, и не лучший муж и отец, но я все делаю, что могу. Ясно тебе?

- Меня достала эта квартира, семья твоя достала....все вы меня достали! Я вас видеть больше не могу!

Ванька язвительно склонил голову, будто отвешивая поклон.

- Ну, твоя семья вообще тебя на улицу выкинула! - Надя задохнулась и побледнела пуще прежнего. - И МОЯ семья, которая тебя так ДОСТАЛА, заботится о тебе! ОНА! О ТЕБЕ! Когда все остальные от тебя отвернулись! - для него ее слова о семье стали последней каплей. - Что бы ты без Кати вообще смогла?! Ты ж ничего не умеешь, - он презрительно хохотнул и смерил ее взглядом с головы до ног. - Да ты тут сдохнешь с голоду через пару дней, если за тобой не следить. А я не нянька.

Надя, вздрагивающая от каждого его слова, поднялась на несгибающихся ногах и несмело сделала пару шагов, вплотную приближаясь к мужу.

- Я ношу твоего ребенка! Твоего! Ради него я бросила семью, свою жизнь! Я все бросила ради него и тебя! Я не делала аборт! - каждое слово она шептала, глядя ему прямо в налившиеся кровью и яростью глаза. - Я могла сделать аборт и жить дальше, а не тратить свою жизнь на такую сволочь, как ты!

- Жалеешь? - недобро прищурился Вано, разглядывая девушку, как разлагавшееся насекомое.

- Жалею, - честно призналась Надя, расправляя плечи под его взглядом. - Жалею, что вышла за тебя замуж. Что спала с тобой. Что через месяц рожу тебе ребенка....тоже жалею.

- Тебя не заставляли, - пожал он плечами.

Надя на его слова внимания не обратила, только рассматривала его долго.

- Если все будет также продолжаться, я от тебя уйду. На развод подам и уйду с ребенком.

Ванька пренебрежительно хохотнул.

- Куда, расскажи мне? Я тебе такси вызову. Тебя даже родители выгнали. Куда ты пойдешь? Научишь сначала угрожать хотя бы.

Такие ссоры слышны были все чаще. Первый раз я услышала все это случайно, они просто меня не заметили - настолько самозабвенно ругались. Потом это стало нормой. Легче становилось, когда уезжал Вано. Надя успокаивалась, остывала, брала себя в руки и шла извиняться передо мной. Перед родами она снова начала общаться с матерью, правда, старалась делать это, когда ни Ваньки, ни меня поблизости не было.

Я на ее мать один раз чисто случайно в подъезде наткнулась и так удивилась, что даже поздороваться не смогла. Но Наде ничего говорить не стало - в конце концов, это ее мать, а не моя. Я только боялась, чтобы на ребенке такие скандалы никак не отразились, но врачи говорили, что беременность протекает хорошо. Я могла лишь радоваться, потому что с такими скандалами это было поистине чудом.

Роды у девушки прошли гладко и просто, правда, Вано не было в тот момент, но он так быстро гнал домой, что через три часа после рождения сына уже стоял у роддома, грязный, обросший, но счастливый и довольный. Договорившись с врачом, брат снова приехал через час, гладко выбритый и чистый, и его пропустили в палату. И Ванька, и Надя такими счастливыми выглядели, что мама уже было начала радоваться миру и согласию в их отношениях.

Я же...я же себя так чувствовала, словно сама этого ребенка выносила и родила. Только в глубине души, на самом дне, я прятала боль и зависть, как не стыдно признаться. У меня такого ребенка никогда не будет. Но теперь у меня появился хотя бы племянник. Кирилл.