Наваждение

Глава 13

Маленький томик был одним из самых старых изданий в библиотеке Бакстера. Он давно к нему не обращался. Книга содержала труды алхимиков, которые он изучал в течение многих лет. Зачем? Этого он не мог сказать.

Алхимия – наука прошлого, современные исследователи никогда к ней не обращались. Это темная сторона химии, дьявольская смесь из оккультных ритуалов, метафизических теорий и чего-то сверхъестественного. В общем, всякий вздор.

Но тайна, окутывавшая предмет алхимии, всегда притягивала его, особенно в юности. Бесконечные поиски философского камня, призванного открыть загадочные законы природы, притягивали его помимо воли.

Потому-то он и начал собирать книги, подобные этой.

Кожаный переплет потрескался, но плотные страницы все еще были в прекрасном состоянии. Если бы он не валился с ног от усталости после бессонной ночи, его бы немало позабавила титульная страница. В соответствии с древними традициями алхимиков, писавших научные трактаты, автор выбрал себе потрясающий псевдоним – Аристотель Август.

Почти так же броско, как и Бэзил Валентайн, – псевдоним, который выбрал Бакстер для своей книги «Беседы о химии». Но ему тогда было двадцать лет, и он только что окончил Оксфордский университет. Юноше хотелось подобрать себе солидный псевдоним.

Бэзил Валентайн – легендарный алхимик, изучавший природу огня. Его имя было окутано тайной. Говорили, что он открыл множество секретов природы и постиг сущность власти и могущества.

Словом, его имя звучало гораздо более романтично и захватывающе, чем Бакстер Сент-Ивс.

Бакстеру приятно было сознавать, что со времени учебы он заметно повзрослел и остепенился.

Он оперся ладонями о полированный стол черного дерева и принялся изучать тоненький томик, лежавший перед ним. Латинское заглавие переводилось как «Истинная история секретов огня».

Рисунок, изображавший треугольник внутри круга, находился где-то в середине книги. В отличие от наброска Друсиллы Гескетт он был нарисован гораздо отчетливее: фигурки по сторонам треугольника оказались вовсе не червями, а мифическими животными, точки – символами, в которых Бакстер признал древние знаки алхимиков.

В картинке сочетались метафора и загадочные символы, которые так любили использовать алхимики. Древние обожали тайны и умели скрывать их от непосвященных. Бакстер догадывался: эта диаграмма не что иное, как ключ, графическое описание опыта, который, если поставить его правильно, может привести к открытию философского камня.

Без сомнения, рисунок имеет прямое отношение к «Зеленому столу». И все же кое-что до сих пор неясно. Почему Друсилла Гескетт скопировала диаграмму в свой альбом? Зачем кому-то понадобилось выкрасть альбом у Шарлотты и почему погибла Друсилла?

Бакстер закрыл «Истинную историю секретов огня» и бросил взгляд на часы. Полшестого утра. Он так до сих пор и не прилег. Мучимый вопросами, провел остаток ночи в библиотеке. Сюртук и галстук валялись на стуле.

Бакстер устало снял очки и потер переносицу. Его одолевали дурные предчувствия. Требовалось разработать план действий, и как можно быстрее. Главное – защитить Шарлотту, если события примут опасный оборот. Но сперва надо поспать хоть немного.

Из холла донесся глухой звук удара, затем громкий возглас нарушил его размышления:

– Дай мне пройти, неуклюжий остолоп! Ты меня не остановишь. Убирайся, будь ты проклят!

Бакстер вздохнул. У новой экономки язык что у портового грузчика. Но по крайней мере она хоть вставала рано. Та, что была до нее, как правило, спала все утро.

В холле снова послышался стук.

– Я здесь ни секунды не останусь! Я бы и вчера ушла, если бы у сестры было где расположиться.

– Если собираетесь увольняться, подождите хотя бы еще пару недель, миссис Пирсон, – умоляющим тоном просил Ламберт. – Сейчас так трудно найти прислугу. И мистер Сент-Ивс хорошо платит, вы же знаете.

– Плевать, сколько мне заплатит этот сумасшедший! Посмотри, что у него творится в лаборатории, – одному Богу известно. Даже днем нет покоя – какая-то дама визжит так, будто ее зверски пытают. Все, с меня хватит! Уйди с дороги, старый дурак!

Снова послышались приглушенные возражения Ламберта, возмущенные возгласы экономки. Затем входная дверь с грохотом захлопнулась, так что стены задрожали.

Наступила тишина.

Минуту спустя в дверь библиотеки осторожно постучали, и Бакстер зажмурился, предчувствуя неприятный разговор.

– В чем дело, Ламберт? – Он медленно обернулся к двери.

Ламберт озабоченно топтался в дверях. Его, по-видимому, подняли с постели. Он даже не успел как следует одеться: редкие седые космы торчали на голове дыбом, камзол не застегнут, туфля только на одной ноге. Тем не менее дворецкий с достоинством откашлялся и произнес:

– Прошу прощения, сэр, новая экономка только что уволилась.

– Черт возьми! За последнее время у меня ни разу не было ни взрывов, ни вспышек, ни опытов с электричеством. Что же ей не понравилось на сей раз?

– Кроме всего прочего, миссис Пирсон особенно недовольна вчерашним э-э-э происшествием у вас в лаборатории.

– Каким еще происшествием? Я вчера не ставил никаких опытов. – Тут Бакстер умолк, вспомнив, чем он вчера занимался в лаборатории. Зверски пытал даму. Он почувствовал, как кровь приливает к его щекам. Боже правый, да он краснеет, как мальчишка.

– А, женские крики, – пробормотал он.

– Именно так, сэр. – Ламберт смущенно переступил с ноги на ногу. – Женские крики.

Бакстер насупился.

– Я всего лишь демонстрировал, как работает паяльная трубка. Моя невеста интересуется наукой. Она пришла в восторг, когда увидела, как из трубки вырывается огонь.

– В самом деле, сэр? – уныло обронил Ламберт. – Должно быть, действительно приятно, когда паяльная трубка работает безотказно. Вот моя причиняет мне одни только беспокойства.

– Ну, чего вы ждете, Ламберт? Приготовьте себе завтрак, а потом отправляйтесь в агентства по найму, как только они откроются для посетителей. Надо найти новую экономку.

– Слушаю, сэр. – Ламберт покорно склонил голову. – Прикажете приготовить вам тосты и яичницу, мистер Сент-Ивс?

– Не стоит. – Бакстер устало потер шею. – Я посплю несколько часов. У меня была беспокойная ночь.

– Как скажете, сэр.

– Ах да, вот еще что. – Бакстер подошел к столу, отпер ящик, вытащил оттуда лист бумаги и нацарапал записку. – Будьте любезны, отправьте это письмо Эшертонам как можно скорее.

– Конечно, сэр. – Ламберт наморщил лоб, словно припоминая что-то. – Да, касательно посланий. Сэр, вы видели то, что я оставил на подносе на столе в холле? Оно пришло вчера вечером, пока вы отсутствовали.

– Нет, не видел.

– Оно от вашей тетушки, я полагаю. – Ламберт, прихрамывая, поковылял в холл, взял с серебряного подноса записку и возвратился с ней в библиотеку.

Бакстер пробежал глазами письмо Розалинды, пока на его собственном сохли чернила.

«Дорогой Бакстер!

Есть какие-либо новости? Я жду с нетерпением. Уверена, ты уже что-нибудь обнаружил.

Твоя леди Т.

P.S. Леди Г. уже спрашивала меня, на какое число назначена свадьба. На этот раз мне удалось от нее отделаться, но так не может продолжаться бесконечно. Ты же знаешь, какая она сплетница. Может, назначим день свадьбы – где-нибудь в отдаленном будущем? К примеру, на следующее Рождество?»

«Как будто у меня нет других проблем!» – подумал Бакстер. В довершение всего Розалинда намеревается назначить фиктивную дату его свадьбы, которая завершит их фиктивную помолвку с Шарлоттой!

– Прошу прощения, сэр. – Ламберт робко замялся. – Я, без сомнения, найду новую экономку и прослежу, чтобы ваша записка была отправлена, но на сегодня у меня назначен визит к доктору Флатту. Если не возражаете, сэр, я бы не стал его пропускать. У меня все тело ломит.

– Конечно, конечно. Не пропускайте назначенную встречу. – Бакстеру пришла в голову неожиданная мысль. – А что, ваш доктор Флатт использует какие-либо травы или курения в медицинских целях?

– Нет, сэр. Он применяет силу взгляда и делает особые движения руками, чтобы привести больного в состояние гипноза. Он творит настоящие чудеса.

– Понятно. – Бакстер зевнул и протянул Ламберту записку для Эшертона. – Не знаю, что бы я делал без вас, Ламберт.

– Всегда рад вам угодить, сэр. – Ламберт взял письмо, повернулся и пошел через холл в кухню.

Бакстер бросил взгляд на лестницу. Спальня так далеко – диван гораздо ближе и удобнее.

Он прикрыл дверь библиотеки, положил очки на столик с бренди и улегся на диван, растянувшись на подушках.

Он устремил глаза в потолок. Шарлотту необходимо уберечь от опасности.

В следующее мгновение он уже спал.

…Полы плаща, словно тяжелые черные крылья, развевались вокруг таинственного незнакомца. Хорошо, что она не видит его лица в темноте. Ей не хотелось знать о нем ничего, кроме того, что она уже знала. Что-то внутри нее отчаянно сопротивлялось этому – она боялась увидеть зло в человеческом облике.

Но разум предупреждал ее, что зло, которое нельзя опознать и которому нет имени, наиболее опасное из всех зол. Она крепче стиснула рукой незаряженный пистолет.

– Убирайся из моего дома, – прошептала она.

Неизвестный расхохотался, и звуки этого чарующего смеха наполнили ее ужасом. Она поняла: он знает, что пистолет не заряжен.

– Веришь ли ты в судьбу, мой прелестный карающий ангел? – насмешливо спросил страшный незнакомец…

– Шарлотта! Шарлотта, проснись!

Шарлотта открыла глаза. Ариэл бросилась к ее кровати. Она была в одной ночной рубашке, босиком.

– Ариэл?

– Ты кричала во сне. Должно быть, тебе приснился кошмар. Как ты себя чувствуешь?

– Все в порядке. – Шарлотта села в постели. Сердце ее бешено колотилось, на коже выступил пот. – Да, все в порядке. Просто приснился плохой сон. Ничего особенного.

– И он навеян расследованием убийства Друсиллы Гескетт, даже не сомневаюсь. – Ариэл зажгла свечу на прикроватном столике. Пламя свечи озарило ее встревоженное лицо. – Это тот самый сон? Тот, который ты видела после убийства Винтербурна?

– Да. – Шарлотта согнула колени под одеялом и обхватила их руками. – Тот самый. Он мучает меня уже много лет. Мне казалось, больше он не потревожит меня.

Ариэл опустилась на край кровати.

– Чем вы занимались с мистером Сент-Ивсом сегодня вечером? Ты вернулась так поздно. Я не видела тебя с тех пор, как ты покинула вечеринку у Гатриков. Где ты была?

– Это длинная история. Я расскажу тебе утром. Бакстер пытался разыскать Гамильтона в его клубе, но нам так и не удалось с ним поговорить.

– Понятно.

Шарлотта помялась в нерешительности и спросила:

– Гамильтон когда-нибудь говорил с тобой об опытах Месмера?

– Ты имеешь в виду гипноз? – Ариэл сдвинула тонкие брови, слегка нахмурившись. – Он упоминал о нем, когда мы беседовали на террасе – на балу у Клайдов. Кажется, его очень интересует этот предмет. Он очень хорошо осведомлен. Говорил, что многие современные ученые не видят огромных возможностей гипноза. К примеру…

– К примеру, его собственный брат?

– Ну да. – Ариэл вздохнула. – Он очень презрительно отзывался о его увлечении химией.

– Что ж, понятно. – Шарлотта откинула одеяло, поднялась с постели и подошла к окну. – Мы с Бакстером узнали, что Гамильтон с приятелями устраивают в своем клубе сеансы гипноза.

– Ну и что? Многие джентльмены объединяются в клубы, чтобы изучать научные явления, которые их интересуют.

– Да, я знаю. – Шарлотта дотронулась пальцем до холодного стекла. Как объяснить сестре тот непонятный страх, который она испытала сегодня ночью, наблюдая за событиями, происходящими в клубе, и свое странное поведение при этом? То, что она видела, не предвещало ничего хорошего. Воображение разыгралось до такой степени, что во сне ей явился старый кошмар. – Боюсь, клуб Гамильтона немного необычен.

– Шарлотта, я всем этим очень озабочена.

– Я тоже. – Какое облегчение – произнести это вслух. Шарлотта обернулась к сестре. – Мы с Бакстером подозреваем, что между «Зеленым столом» и убийством Друсиллы Гескетт существует определенная связь.

– О нет! – Ариэл вскочила на ноги. – Ты же не думаешь, что Гамильтон имеет отношение к убийству миссис Гескетт? Я в это никогда не поверю.

– Я ничего такого и не думала. Но вполне возможно, другой джентльмен, тоже посещающий клуб, приложил к этому руку.

– Но члены клуба – его друзья. Я уверена, ни один из них не способен на убийство.

– А Гамильтон хорошо знаком с ними со всеми? Их же не двое и не трое – я насчитала полдюжины по крайней мере сегодня вечером. Вполне вероятно, двое или трое из них не так близко знакомы с Гамильтоном.

– Возможно. – Ариэл в задумчивости прикусила губу. – Надо проверить, так ли это. Как ты думаешь, вам поможет, если я расспрошу Гамильтона о его друзьях?

Шарлотта нерешительно покачала головой:

– Нет. Оставь это Сент-Ивсу. Они же все-таки братья.

– Да, но их отношения трудно назвать дружескими.

– Бакстер несет ответственность за Гамильтона. Он выполнит свой долг.

– Ты так уверенно об этом говоришь.

Шарлотта слабо улыбнулась:

– Да.

Ариэл пристально глядела на сестру.

– Когда я говорила, что меня все это беспокоит, я имела в виду не только убийство Гескетт.

– Что же еще?

– Не пытайся меня провести. Ваше расследование… Но есть еще кое-что, волнующее не меньше, если не больше.

– О чем, скажи на милость, ты говоришь?

– Ты влюблена в мистера Сент-Ивса?

Вопрос застал ее врасплох. У Шарлотты перехватило дыхание. Прошло несколько секунд, прежде чем она пришла в себя.

– Шарлотта?

– Да, – тихо ответила Шарлотта.

– Этого я и боялась, – прошептала Ариэл. – Похоже, ты была права, когда говорила, что он человек опасный.

Время как будто застыло – вернее, оно текло медленно, словно мед из разбитого кувшина. Бакстер видел, как колба с кислотой летит ему навстречу. Он попытался уклониться, но не так-то просто двигаться в вязком расплавленном янтаре. Все, что он мог сделать, – это отвернуться и прикрыть глаза рукой.

Колба ударила ему в плечо. Кислота мгновенно разъела тонкую льняную рубашку. И вот он уже чувствует ее на своей коже – адская, жгучая боль пронизала его тело.

Ему удалось добраться до окна. Внизу шумело и пенилось море. Он прыгнул в непроглядный мрак.

В лаборатории гремели взрывы – комната превратилась в кромешный ад. Но за миг до того, как волны сомкнулись над его головой, он услышал голос Моргана:

– Ты веришь в судьбу, Сент-Ивс?

В следующее мгновение раздался только шум волн, разбивающихся о прибрежные скалы…

Бакстер проснулся. Кровь бешено стучала у него в висках. Спина его была влажная, и он с ужасом подумал, что это кислота.

Он вскочил с дивана и вцепился руками в рубашку. И вдруг понял, что она влажная от пота. В изнеможении опустился на диван и оперся локтями о колени.

Наклонившись вперед, Бакстер несколько раз глубоко, прерывисто вздохнул, пытаясь прийти в себя.

Шум набегающих волн эхом отдавался у него в голове.

«Черт побери, Сент-Ивс. Да что с тобой!» Бакстер снова втянул воздух, приказывая себе успокоиться.

И тут снова раздался грохот, который его разбудил окончательно. Но это уже был не сон и не шум волн – стучали в дверь.

Бакстер медленно поднялся на ноги, провел рукой по волосам и оправил рубашку. Ярость бушевала в нем: он не видел этот сон уже довольно давно и надеялся больше никогда его не увидеть.

– Да откройте же дверь в конце концов!

Бакстер вспомнил, что Ламберта нет. Он вышел из библиотеки, пересек холл и отпер парадную дверь.

На пороге стоял Гамильтон. Скулы его напряглись, а глаза превратились в злобные щелки. Он поднял руку, обтянутую дорогой перчаткой, в которой сжимал смятый листок бумаги.

– Что означает это возмутительное послание?

– Я хотел привлечь твое внимание.

– Как ты смеешь угрожать лишить меня ежемесячных выплат, если я не буду плясать перед тобой на задних лапках? – Гамильтон с досадой ударил элегантным хлыстом по голенищу сапога и прошел в холл. Сняв шляпу с высокой тульей, он швырнул ее на стол. – Ты не имеешь права ограничивать мои доходы. Отец поручил тебе вести мои денежные дела, пока мне не исполнится двадцать пять лет. Но он не имел в виду, что ты положишь мое состояние себе в карман.

– Успокойся. Я не собираюсь лишать тебя наследства. – Бакстер указал ему на дверь библиотеки. – Просто мне нужна от тебя информация, и как можно быстрее. Присаживайся. Чем скорее мы закончим этот разговор, тем быстрее ты отправишься по своим делам.

Гамильтон бросил на него недоверчивый взгляд, шагнул в библиотеку и уселся на стул.

– Ну? – спросил он. – Что тебе угодно знать?

– Сперва я должен показать тебе то, что нашел в одной книге. – Бакстер подошел к столу, взял в руки маленький томик и открыл его на странице с рисунком диаграммы. – Ты когда-нибудь видел что-либо подобное?

Гамильтон бросил нетерпеливый взгляд на картинку. Он уже открыл было рот, чтобы ответить отрицательно, но глаза его расширились от изумления.

– Где, черт возьми, ты это взял?

– Так, ты его узнал. – Бакстер захлопнул книгу. Он оперся о край стола и вперил задумчивый взгляд в разгневанное лицо Гамильтона. – Это как-то связано с твоим клубом, я полагаю?

Гамильтон стиснул рукоятку хлыста.

– Что тебе известно о моем клубе?

– Мне известно, что вы устраиваете там эксперименты с гипнозом. Некоторые называют его опытами Месмера. И что вы используете при этом ритуалы древних алхимиков и наркотические курения.

Гамильтон вскочил на ноги.

– Как ты об этом узнал?

Бакстер пожал плечами:

– У меня есть свои источники информации.

– Ты не имеешь права шпионить за мной. Я же сказал тебе: то, чем я занимаюсь в своем клубе, тебя не касается.

– Ты, конечно, удивишься, но я абсолютно с тобой согласен.

– Тогда к чему весь этот разговор?

Бакстер задумчиво вертел в руках книгу.

– А к тому, что этот рисунок, который я тебе показал, как две капли воды похож на тот, что обнаружили в альбоме Друсиллы Гескетт.

Гамильтон оторопел.

– Ты говоришь о миссис Гескетт, которую недавно нашли убитой в собственном доме?

– Да. Буду с тобой откровенным, Гамильтон. Вероятно, один из членов вашего клуба замешан в смерти Друсиллы Гескетт.

– Ты не можешь этого знать наверняка! – вспылил Гамильтон. – Как ты смеешь кого-то подозревать?

– Я никого не подозреваю, а лишь пытаюсь предупредить тебя, что это возможно, вот и все.

– С меня довольно. Не собираюсь больше выслушивать этот бред. – Гамильтон решительно направился к двери. – Не смей вмешиваться в мои дела – я этого не потерплю. Пусть я и не распоряжаюсь пока состоянием, но я все-таки граф Эшертон. И не желаю мириться с причудами какого-то внебрачного сына.

Бакстер не двинулся с места. На лице его не отразилось ни тени эмоций – это искусство скрывать свои истинные чувства он оттачивал всю жизнь.

– У меня к вам еще одно дело, милорд.

Гамильтон вспыхнул в ответ на ледяную вежливость Бакстера.

– Я не намерен больше отвечать на твои дурацкие вопросы.

– Это очень простой вопрос, – спокойно промолвил Бакстер. – Как давно ты знаешь Джулиану Пост?

– Пост? – Гамильтон нахмурился. – Я не знаю никого с подобной фамилией. – Он поднял хлыст. – И предупреждаю тебя, Сент-Ивс, не суй нос в мои дела, ясно?

– Я прекрасно тебя понимаю. И отец тебя понимал не хуже. – Бакстер криво усмехнулся. – Он всегда говорил, что ты унаследовал его характер.

Гамильтон стиснул зубы. Он выглядел немного смущенным – казалось, не ожидал столь кроткого ответа на свою дерзость. Бакстер готов был поклясться, что он хочет еще что-то сказать, но вместо этого развернулся и двинулся к двери.

Бакстеру вспомнились слова Шарлотты: «Если убийца находится среди посетителей клуба „Зеленый стол“, тогда твоему брату грозит опасность».

И тут же другой голос, на этот раз голос отца, эхом отозвался в мозгу: «Ты присмотришь за своим братом. Ему требуется опека, пока он не повзрослеет. Мальчик так похож на меня в юности. Так же горяч и безрассуден. Проследи, чтобы он ненароком не свернул себе шею, Бакстер».

– Гамильтон!

– Ну что еще? – Гамильтон сердито воззрился на него, остановившись на пороге.

– Ты прав, я не должен вмешиваться в твои дела. – Бакстер помолчал, тщательно подбирая слова. – Но ради своей матери и ради титула, который передал тебе отец, прошу тебя, соблюдай осторожность. Будет очень жаль, если ты окажешься в фамильном склепе прежде, чем у тебя появится наследник.

– Уверяю тебя, в «Зеленом столе» мне не грозит никакая опасность. Ты просто пытаешься посеять во мне сомнения и поссорить меня с друзьями. Как это мелочно и гадко с твоей стороны!

– Ты действительно так считаешь?

– Не думаешь ли ты, что я поверю, будто ты заботишься о моем благополучии?

– А почему бы и нет? – Бакстер тонко улыбнулся. – По крайней мере когда ты имеешь дело со мной, то можешь быть уверен, что я не плету против тебя интриг. Посуди сам, если ты свернешь себе шею, графский титул ко мне все равно не перейдет. Его унаследует наш дальний родственник – чрезвычайно неприятный кузен из Нортумберленда.

– Держу пари, ты при любых обстоятельствах найдешь способ запустить руку в мои деньги. – Гамильтон вылетел в холл, схватил шляпу со стола и взялся за ручку парадной двери. – Где твой дворецкий, черт бы его побрал? Неужели и он уволился? Не понимаю, почему ты не можешь заставить свою прислугу… – Распахнув дверь, он осекся на полуслове. – Прошу прощения, мисс Аркендейл.

– Лорд Эшертон, – почтительно пробормотала Шарлотта.

Услышав ее голос, Бакстер нахмурился. Он вышел из библиотеки и, подойдя к парадной двери, увидел, как Шарлотта снова присела в изящном реверансе.

Бакстера охватило тревожное чувство. На ней были зеленая с белым накидка и платье, отороченное зеленой бархатной лентой. Соломенная шляпка с зелеными ленточками выгодно оттеняла изумрудный блеск ее глаз. Маленькие темно-рыжие кудряшки обрамляли лоб и задорно подрагивали у висков.

– Шарлотта. – Он шагнул было к ней и тут заметил у ворот наемный экипаж. – Какого черта ты здесь делаешь? И почему одна? Тебе следовало взять с собой экономку или сестру. Не смей больше появляться на улице без сопровождения.

Гамильтон насмешливо вытаращил на него глаза.

– Нечего сказать, любезный ты хозяин, Сент-Ивс. Мог бы быть и повежливее со своей невестой.

Бакстер стиснул зубы. Его гость, без сомнения, прав.

Гамильтон наградил его саркастической улыбкой и склонился над ручкой Шарлотты.

– На вашем месте, мисс Аркендейл, я бы тысячу раз подумал, стоит ли выходить за него замуж. Дурные манеры Бакстера вряд ли улучшатся после свадьбы.

Шарлотта усмехнулась и прошла в холл.

– Я приму к сведению ваши слова, лорд Эшертон. Надеюсь, я вам не помешала?

– Вовсе нет. – Гамильтон сердито сверкнул глазами на Бакстера. – Мы уже закончили наш разговор.

– Так скоро? – Шарлотта метнула в сторону Бакстера предостерегающий взгляд, потом повернулась к Гамильтону, сияя улыбкой. – Он спрашивал вас про Джулиану Пост?

– Что это за шумиха по поводу какой-то женщины по имени Пост? – Гамильтон шагнул на крыльцо. – В жизни ничего про нее не слышал.

– Я так и знала, – с удовлетворением отметила Шарлотта. – Но Бакстер посчитал, что обязан вас об этом спросить.

– Вот как. – Гамильтон скривил губы. – Похоже, мой сводный братец последнее время развлекает себя тем, что сует нос в мои дела. Казалось бы, его должна больше интересовать предстоящая женитьба. Всего хорошего, мисс Аркендейл. – С этими словами он захлопнул за собой дверь.

Шарлотта обернулась к Бакстеру:

– Я же говорила, мне необходимо было присутствовать при вашей беседе с Гамильтоном. А теперь видишь, что ты наделал? По-моему, у тебя совершенно отсутствует чувство такта. Он вне себя – интересно, что ты ему такое сказал?

– Чувство такта никогда не принадлежало к числу моих основных достоинств.

– Я уже заметила. Что ж, по крайней мере ты получил ответ на свой вопрос. Я была права: он не имеет никакого отношения к визиту мисс Пост.

– Верно.

– Из чего следует: она и вправду замешана в эту историю с убийством, – продолжала Шарлотта. – Убийца нанял ее, чтобы она своей ложью попыталась разбить наш союз. Ему известно: вместе мы представляем для него серьезную угрозу.

– Ума не приложу, что могло натолкнуть его на эту мысль. Мы всего лишь обыскали дом миссис Гескетт и объявили о своей помолвке. Черт побери, Шарлотта, почему ты приехала сюда одна?

Она сердито сдвинула брови.

– Так ты злишься на меня за то, что я явилась к тебе без провожатого?

– Да. – Он снял очки и принялся протирать линзы платком. – Я на тебя чертовски зол. Особенно сейчас, когда мне стало известно, что мисс Пост к тебе прислал вовсе не Гамильтон.

– Но, Бакстер, на дворе день. И нет оснований для тревоги.

– Черт тебя побери, ненормальная, мы же расследуем убийство! – Он резким движением нацепил очки на нос. Снова он вышел из себя – это никуда не годится. – Могла бы быть и более осмотрительной. Где твой здравый смысл, в конце концов?

– У вас нет причин кричать на меня, сэр. Напоминаю вам еще раз: я не собираюсь выполнять ваши приказы.

Если бы он сам обладал хотя бы крупицей здравого смысла, он бы тут же умолк, подумал Бакстер. Гамильтон прав: когда дело касается женщин и их утонченной чувствительности, он становится неуклюжим, грубым и неловким.

Он взглянул в прекрасные глаза Шарлотты и снова почувствовал безотчетную тревогу. Ей грозит опасность. Черные крылья недавнего кошмара затрепетали перед его мысленным взором. Только гнев способен прогнать всепоглощающий страх, решил Бакстер.

– Очень хорошо, мисс Аркендейл, – сказал он, – будем считать, что мы договорились. Вы вольны следовать или не следовать моим советам. Но если вас не заботит собственная безопасность, то подумайте хотя бы о моем спокойствии.

В ее широко раскрытых глазах промелькнуло понимание.

– Конечно, сэр, – пробормотала она.

Но почему-то ее покорное согласие ничуть его не успокоило. Наоборот, он вдруг почувствовал новый прилив недовольства.

– Можно подумать, у меня нет других причин для волнений! Тетушка требует ответов на вопросы, которые представляются мне неразрешимыми. Мериэнн просит присмотреть за моим сводным братцем, который меня и в грош не ставит. Ко всему прочему, с тех пор как все это началось, я совсем забросил свои химические опыты, и за последние пять месяцев у меня сменились уже четыре экономки.

– Я все понимаю, Бакстер. – Шарлотта сочувственно улыбнулась. – Мне очень жаль, что твоя жизнь в последнее время идет кувырком. Но не отчаивайся. Уверяю тебя, все скоро закончится, и ты сможешь вернуться к своим делам. Только подумай, когда мы завершим расследование, тебе вовсе не обязательно будет встречаться со мной.

Бакстеру снова вспомнился кошмарный сон: он прыгает из окна замка в бушующие волны залива. Старые шрамы пронзила жгучая боль – они словно горели. Он старался призвать на помощь разум и логику, пытаясь побороть внезапно охвативший его панический страх.

– Да, я это прекрасно сознаю, – тихо промолвил он.

В холле повисла зловещая тишина.

Он повернулся и прошел в библиотеку.

– Если уж ты пришла, то я скажу. Я намерен изменить направление наших расследований. Вместо того чтобы расспрашивать поклонников Друсиллы Гескетт, я бы предложил присмотреться получше к приятелям Гамильтона, вместе с ним посещающим этот клуб.

– Дельное замечание. Абсолютно с тобой согласна, – сказала Шарлотта, входя вслед за ним в библиотеку.

– Мы не должны забывать, что все это касается и Леннокса-младшего, Норриса.

– В самом деле. У миссис Гескетт был роман с его отцом. Но я не представляю Норриса в роли убийцы.

– Я тоже, – признался Бакстер. – Но с чего-то ведь надо начинать. Придется прибегнуть к помощи тетушки – нам необходимо раздобыть приглашение в дом Ленноксов. И чем скорее, тем лучше.

– Ну, это не сложно, – отозвалась Шарлотта. – Ариэл говорила, что старшая сестра Норриса через два дня устраивает бал-маскарад в фамильном особняке.