Навеки

Глава 29

Розалин осторожно выглянула из своего укрытия. Так и есть — Торн номер два! Она не могла ясно разглядеть его, так как он еще не вышел на освещенное факелом пространство перед таверной. Но когда он наконец подошел поближе, она еле удержалась от удивленного восклицания.

Он показался ей огромным — возможно, из-за волнения, охватившего ее. Это был Торн, но не совсем тот Торн, которого она знала.

У этого викинга светло-каштановые волосы были немного длиннее и лежали нечесаной копной — совсем не по норманнской моде, предполагающей короткую стрижку. Этот Торн тоже, видимо, не считал нужным следовать общепринятым правилам… Да о чем она думает? Это же один и тот же человек — просто в разные моменты своей жизни.

И этот человек ее не знает.

Ее беспокойство сменилось откровенной тревогой. Почему, интересно, Торн не хотел, чтобы она встречалась с его вторым «я»? Неужто они так не похожи друг на друга? Эта мысль внезапно пронзила Розалин как молния. Ну конечно, как она сразу об этом не подумала! Их же разделяют целые столетия, и тот Торн, которого она знает, прожил гораздо дольше на свете, повзрослел, стал более сдержанным, научился контролировать свой необузданный темперамент…

Розалин уже готова была отказаться от задуманного, но вовремя взяла себя в руки. Торн подошел к двери. Что же делать? Надо во что бы то ни стало задержать его. Внезапно появиться перед ним, встать на пути? Розалин решила так и сделать в надежде, что ей не придется удерживать его слишком долго.

Эта мысль придала ей храбрости, и она решительно и громко произнесла:

— Простите, сэр, вы не могли бы мне помочь?

Он быстро оглянулся вокруг, но, никого не увидев, сделал еще один шаг к двери таверны. Розалин быстро вышла из тени на освещенное факелом пространство.

Яркое желтое платье сразу привлекло его внимание, и он остановился как вкопанный.

Розалин снова почувствовала, как внутри ее все замирает от волнения — она ведь так и не придумала, что ему скажет. В ее времени это было бы несложно — попросить объяснить, как добраться куда-нибудь, и потом 282 разыгрывать перед добрым самаритянином полнейшую идиотку, заставляя его по несколько раз повторять одно и то же. Но ведь в средние века молодые леди не имели привычки слоняться по городу в столь поздний час — они и днем-то редко выходили на улицу без провожатых. Поэтому эту идею пришлось сразу отбросить. Тем более что она уже на своем опыте убедилась в опасности такого предприятия.

Голубые глаза викинга лениво прошлись по ней сверху вниз — в ее время такой взгляд мог быть расценен как оскорбление, однако, по всей видимости, средневековые мужчины считали такое обращение в порядке вещей. Он вел себя точно так же, как и настоящий Торн при первой их встрече. Но это был не ее Торн — нужно все время об этом помнить. Этот человек ее не знает, видит первый раз в жизни — его пристальное и откровенное внимание вогнало ее в краску. К счастью, в неверном свете факела этого не было заметно.

Когда он наконец встретился с ней взглядом, то задал ей совершенно неожиданный вопрос:

— Где ваша свита, леди?

Она облегченно вздохнула: он сам нашел объяснение ее появлению в этом месте в такое позднее время. Ей, правда, следовало не глазеть на него в замешательстве, а самой что-нибудь придумать в свое оправдание.

— Я ее потеряла, — промолвила она, стараясь, чтобы голос ее звучал по возможности более испуганно.

— Потеряли?

— Да, потеряла сопровождавших меня рыцарей. Я несколько часов бродила по округе и искала их, но я боюсь уходить далеко — я здесь ничего и никого не знаю, да и место это мне кажется… не совсем безопасным.

— Куда вы направлялись?

— Я должна была быть у герцога. Он коротко кивнул. Это движение было ей так знакомо, что она с трудом спрятала улыбку.

— Должно быть, в таверне есть люди герцога Вильгельма. Я приведу их к вам, и они доставят вас, куда вам будет угодно.

— О нет; прошу вас, не делайте этого! — поспешно воскликнула она, лихорадочно стараясь придумать какое-нибудь оправдание своей неожиданной просьбе. Но ничего путного на ум ей не пришло, и она в отчаянии выпалила:

— Солдаты герцога — известные сплетники, а я не хочу, чтобы стало известно, что я потеряла свиту и скиталась в порту одна, без охраны. Моя репутация погибнет навеки. Сейчас обо всем, что случилось, знаете только вы и люди из моего сопровождения, но им будет стыдно рассказать о том, что они умудрились потерять меня.

Похоже, это объяснение его удовлетворило, но он по-прежнему не был расположен Помогать ей.

— У меня сейчас нет времени и вообще…

— У вас какое-то неотложное дело?

— Нет, но…

— А значит, вы спешите к вашим… развлечениям.

284 Я прекрасно понимаю вас. Торн, но поверьте, только крайняя необходимость заставила меня обратиться к вам за помощью. И герцог не оставит вас своей мило… Он перебил ее, мгновенно нахмурившись:

— Откуда вы знаете меня, леди?

Розалин мысленно охнула. Какая непростительная оплошность! Но ей так знакома была эта игра в вопросы и уклончивые ответы, что она на мгновение забыла, с каким из Торнов имеет дело. Не в силах найти приемлемое объяснение своим словам, она вынуждена была снова придумывать на ходу, пуская в ход загадочные намеки, которые, как она надеялась, помогут ей задержать его еще на некоторое время.

— Мне многое про вас известно, — кокетливо произнесла она.

— Как так? — удивленно спросил он. — Мне кажется, мы раньше не встречались — вы не из тех, кого я мог бы забыть.

Это замечание, прозвучавшее как комплимент, подействовало на нее самым неожиданным образом — она почти забыла, что перед ней не ее Торн. Она откровенно уставилась на него, взгляд ее был прикован к его губам. Он снова был вынужден прервать затянувшееся молчание.

— Так откуда же вы знаете меня, леди? Розалин вскинула на него глаза и прерывисто вздохнула. Вот если бы тот Торн не поцеловал ее перед уходом, не зажег в ней пожар страсти и… и вот теперь перед ней стоит его двойник — то же лицо, то же сильное тело, закаленное в боях, те же губы, которые знали каждую частичку ее тела… Хорошо еще, что она сразу не кинулась ему на шею.

— Ну про вас всякое рассказывают, — сказала она несколько ворчливым тоном, тщетно пытаясь приструнить разыгравшиеся чувства.

Ее тон заставил его вопросительно приподнять бровь и усмехнуться. Он, без сомнения, догадался, что она имела в виду — уж, верно, не его подвиги в сражениях.

Продолжая ухмыляться, он снова кивнул головой и заметил:

— Если вы выберете меня в свои провожатые, я не смогу гарантировать вам безопасность. Розалин недоверчиво хмыкнула:

— Вот уж никогда бы не поверила. Посмотрите на себя — да вы справитесь с любым…

— Я не смогу защитить вас от себя самого, миледи. Розалин растерянно захлопала ресницами:

— Я не понимаю вас.

Он не стал тратить времени на объяснения, а просто прижал ее к деревянной стене таверны, крепко обвил руками талию и приблизил к ней свое лицо — видимо, желая доказать, как опасно находиться с ним рядом.

Он целовался совсем как ее Торн — да и как могло быть иначе? Но теперь ей было значительно сложнее сохранять спокойствие: губы совершали столь знакомый ей путь по ее губам. Он прильнул к ней всем телом, словно для того, чтобы она могла познакомиться с ним поближе — как будто она раньше его не знала!

Ее же предупреждали не связываться с этим Торном. И почему она не послушалась? А теперь она скоро уже не в силах будет остановить его — да и сама этого не захочет.

Розалин напрасно напрягала слух, пытаясь уловить оклик настоящего Торна, но слышала только свое учащенное дыхание. Очевидно, ее Торн никак не может выпроводить сэра Джона, а потому ей придется задерживать здесь его двойника. Правда, она не собиралась переходить границу, которую этот Торн готов был перескочить в одно мгновение.

Выбор ее, однако, был весьма ограничен: она может сделать вид, что принимает его недвусмысленные знаки внимания, или же попытаться разыграть перед ним оскорбленную невинность.

Что задержит его дольше? Вероятно, ее согласие продолжать любовную игру. К тому же как ей теперь войти в роль оскорбленной леди, когда она уже несколько минут позволяет себя целовать? Тем не менее она решила, что некоторая сдержанность не помешает — если она не хочет оказаться где-нибудь в темном переулке с задранными юбками.

Она отвернулась от него и слегка оттолкнула от себя. Собравшись с мыслями, она решила продолжить разговор. Она с трудом переводила дух, и голос ее звучал хрипло — новоявленный Торн сумел без особого труда высечь из нее искру страсти.

— Я вижу, вы вполне оправдываете свою репутацию. Но не соблаговолили бы вы проявить немного сдержанности? — сказала она. — Во всяком случае, пока не доставите меня к герцогу Вильгельму.

Он снова окинул ее горящим взглядом с ног до головы и уверенно произнес:

— Вы просите меня о невозможном, леди. Розалин подумала, что была бы разочарована, если бы получила другой ответ, но, черт возьми, это же не ее Торн! Ем не хотелось больше целоваться с ним, но делать нечего — придется притвориться.

— Я бы хотел узнать ваше имя, леди. По какой-то необъяснимой причине на ум ей случайно пришло имя Далила. Она произнесла его и чуть не рассмеялась вслух — очень уж кстати вспомнилось ей имя знаменитой обманщицы, так вероломно пользовавшейся своей привлекательностью. Недалеко же она от нее ушла!

Розалин постаралась изобразить на лице кокетливую улыбку, но у нее, видимо, не получилось то, что надо. По его удивленно-любопытному взгляда она поняла, что улыбка была скорее похожа на болезненную гримасу. Она вздохнула:

— Вы очень нетерпеливы, Торн Бладдринкер. С одной стороны, это, конечно, неплохо, но с другой… — Она оглянулась вокруг и продолжала:

— Думаю, это не слишком подходящее место для более близкого знакомства.

Услышав это явно поощрительное замечание, викинг схватил ее за руку и так быстро потащил за собой по улице, что Розалин не сразу сообразила, что к чему. Она, видно, переборщила с намеками — нужно было ненадолго задержать его; она вовсе не хотела очутиться Бог знает где, чтобы потом остаток ночи разыскивать своего настоящего Торна… если ей удастся когда-нибудь избавиться от его двойника.

— Постойте! — крикнула она. Он остановился, но по его виду было понятно, что но не собирается долго ждать.

— Так как теперь я вряд ли попаду к герцогу сегодня ночью, у нас нет повода для спешки, не так ли? А сейчас… — Она собралась с духом и продолжала:

— А сейчас я хотела бы снова… поцеловать тебя.

В нормальных обстоятельствах у нее никогда не хватило бы смелости на такое заявление, но в данном случае выбирать не приходилось. Он крепко прижал ее к себе и приблизил губы к ее губам…

В это самое мгновение Розалин наконец услышала долгожданный зов из переулка.

Это подстегнуло ее, и она тут же приняла решение, правда, не без некоторого сожаления в душе. Как только его губы коснулись ее губ, она изо всей силы толкнула его ногой под колено. Он шлепнулся на землю, а она понеслась по переулку так, будто за ней гнался сам дьявол, пока со всего разбегу не врезалась в чью-то широкую, твердую грудь.

— Забери нас отсюда! Скорее! За мной уже, наверное, гонится сам знаешь кто!

— Гонится, не сомневайся! — жестко промолвил Торн, с неожиданной силой хватая ее за руку. — Я теперь помню об этом и могу сказать, Розалин, что я довольно долго бегал по переулкам, разыскивая тебя.

Она открыла рот от удивления, но не успела закрыть его, как оказалась в другом времени, в котором им больше не грозила встреча двух Торнов. Она бы очень хотела оставить в прошлом свой испуг и смущение, но, к сожалению, эти чувства благополучно перекочевали вместе с ней из прошлого в настоящее.