Не должен (СИ)

==== Глава 30. Люби три вещи ====

Люди имеют странную тенденцию жить в постоянной спешке. Спешат скорее отработать, чтобы успеть сделать все свои дела. Спешат завершить занятия, чтобы вернуться домой. Спешат покончить с домашней деятельностью, чтобы в достаточной мере отдохнуть, выспаться. И так постоянно. Ритм жизни превращается в череду нескончаемой спешки, из-за которой люди ощущают не покидающее их чувство усталости.

Сора как раз недавно задумывалась об этом. Она тоже постоянно торопилась, вечно боялась неизвестно куда опоздать. Стремительно огибала медлительных старушонок в людских потоках, которые при определённых обстоятельствах вообще-то могли выигрывать марафоны. Например, убегая от инсульта. Но за свою длинную жизнь они устали торопиться, Кимура же не хотела чувствовать себя в старости столь же разбитой. Тогда-то она и подумала, что нужно перестать спешить. Наслаждаться жизнью, каждой её секундой, впитывать все мгновения. Смотреть в будущее, но жить настоящим.

Вот только сейчас она позабыла о своих недавно принятых стереотипах, и на то была причина. Торопиться можно и нужно, когда от этого зависит чья-то жизнь. В данном же случае во власти была не одна и даже не десять жизней.

Раннее утро, людей на улицах и в транспорте было немного, что значительно облегчало скорость быстрого передвижения. После разговора с Курамой остаток ночи девушка не спала. Она обсуждала слова доктора с Кейджи, и они вместе пытались предположить, с чем может быть связано сохранение её иммунитета. Будь дома оборудование, Сора в тот же час кинулась бы сама себя обследовать.

— Ты, случайно, не покупал электронный микроскоп? — спросила она, конечно, без всякой надежды.

— Конечно, покупал! На работе им пользуюсь, каждый день приношу. Ой, сегодня забыл, — не удержал сарказма Широми, за что получил удар краем одеяла.

Циничные шуточки сейчас были неуместны. В отличие от Соры, которой не терпелось во всём разобраться, Кей отчего-то оттягивал выявление правды. В них обоих уже поселилась смутная надежда на появление ключа к борьбе с вирусом, и брюнет боялся её обрушить. Тем не менее, едва за окном посветлело, он стал собираться пойти вместе с девушкой. В свою очередь та настояла не пропускать ради этого рабочий день, пообещав, что если им с Курамой доведётся выяснить что-либо ещё, Кейджи первый об этом узнает.

Как назло, первый приехавший автобус шёл по самому длинному маршруту, и за эти двадцать шесть минут Сора поняла, сколько это: промежуток от минус бесконечности до плюс бесконечности в квадратных скобках. Никакая утренняя мартовская прохлада не могла усмирить её пыл, когда девушка неслась к зданию. Узнала на первом этаже, в какой лаборатории доктор Курама, и немедленно последовала туда.

Он сидел в кресле, перед невероятной сложности оборудованием, в очках и в белом халате, такой важный. Мешки под глазами говорили о том, что свои исследования проводил он всю ночь, но до сих пор выглядел весьма бодрым. Увлечённым. Повернув голову на звук открывшейся двери, он кивнул.

— Проходи-проходи. И сюда иди. Халат только надень, — он кивнул на стопку белейшей одежды в целлофановых пакетах на полке рядом с дверью.

Поздоровавшись, Кимура без лишних слов сняла пальто и последовала указаниям. Минут пять Курама продолжал свои исследования, периодически отвлекаясь на пополнение каких-то записей. Заглянув в обыкновенную толстую тетрадь в клетку, Сора увидела огромное количество незнакомых ей химических реакций, некоторые из которых занимали по целой странице, и тогда поняла, что ей ещё учиться и учиться.

Наконец врач отвлёкся от своего дела, снял очки и устало потёр уголки глаз.

— За время работы с момента нашего телефонного разговора я кое-что выяснил, но всё же хочу убедиться в правдивости своей теории. Давай-ка повторно сделаем анализ крови, — сказал он, на что Сора кивнула и вместе с Курамой направилась в другую часть лаборатории.

Всего минут десять ушло на то, что бы взять новую кровь и исследовать её. Не весь химический состав, а только наличие единственного соединения.

— Всё верно, никакой ошибки нет, — после завершения работы, с очень странной ноткой скрытого беспокойного облегчения в голосе прокомментировал доктор.

Сора, которая всё это время не задавала лишних вопросов, больше не могла терпеть.

— Может быть, вы поясните? — попросила она.

Казалось, просьба была пропущена мимо ушей, особенно учитывая, что Курама вновь был увлечён. Но через минуту он вздохнул, поняв, что ничего не объяснить объекту своих исследований будет как минимум нечестно. Он удобнее устроился на крутящемся кресле, спиной упираясь в мягкую кожаную спинку.

— Сначала я удивился, просто обнаружив в твоей крови антитела. Как только выяснилось, что прививку ты не делала, стал более детально изучать их, а потом сопоставил с имеющимися образцами. И буквально незадолго до твоего прихода я обнаружил самую основную отличительную особенность. В любом другом привитом человеке, однажды появившись, антитела сохраняются, воспроизводясь в отношении 1:1. Митоз клеток проходит по стандартной схеме, но одна из двух новых частей погибает ещё в процессе расхождения нитей веретена деления к полюсам. Причина тому не известна, однако именно из-за этого деление иммунитета невозможно. Было невозможным. В твоей крови клетки воспроизводятся без отмирания одной из двух образовавшихся половин, что делает возможным их количественное увеличение, — подвёл он итог.

Сора слушала пояснение внимательно, но в конце безмерно удивилась. Она ожидала услышать пояснение появления нового иммунитета, но не предполагала, что оно будет таким. Со своими эмоциями на этот счёт она не могла пока разобраться. Это должна была быть радость, но Кимура опасалась до конца в это поверить.

— Возможно количественное увеличение? — повторила она. — А почему только у меня? От чего это зависит?

Доктор покачал головой.

— Пока не знаю. Вряд ли это получится выяснить быстро, поскольку требуется произвести ещё огромное количество опытов. Хочу сказать, что с установившемся ритмом жизни тебе придётся попрощаться на это время. Понимаешь же, сударыня, к чему в конечном итоге всё это может привести? — Курама пронзительно посмотрел на неё.

Отчего-то вначале помедлив, Сора кивнула. Доктор произнёс это так, будто имел в виду риск для её собственного здоровья или что-то в этом роде. Более чем удовлетворившись её лаконичным ответом, Курама вновь погрузился в исследования, и снова установившуюся тишину нарушал лишь мерный шум вентиляции.

— А что мне сейчас сделать? — спросила девушка.

— Знаешь, пока ничего. Об открытии требуется сообщить куда надо, и с самого начала нужно иметь достаточное количество веских доказательств для внеочередной обработки, а иначе это долгое дело, — ответил мужчина. — Но отныне, сударыня, крайне бережно относись к себе во всех смыслах. Возможно, явление количественного воспроизводства антител в твоём организме — пока единственно доступный нам ключ к спасению от вируса.

Профессор больше ничего не сказал, а Кимура задумчиво посмотрела на его спину, попрощалась и покинула лабораторию.

Она вновь была в смятении. Настроение было абсолютно нерабочим даже для того, чтобы сделать предупредительный звонок о сегодняшнем своём неприходе. Ещё и мелкий-мелкий град норовил скользнуть за воротник, неприятными прохладными дорожками пробегаясь по тёплой коже.

Как и обещала, девушка позвонила Кейджи и вполне весёлым голосом сообщила, что всё хорошо, а подробностей не рассказала с удобной такой отговоркой о «нетелефонном разговоре». Вначале требовалось самой всё осмыслить и обдумать.

Сора всегда хотела избавить мир от постигшего его горя и также полагала, что готова сделать это собственноручно, была бы возможность. Сейчас возможность, вроде как, появилась. Очень перспективный луч надежды, об источнике которого пока неизвестно, но то, что он способен развеять вязкое полотно тьмы — факт. И Кимура колебалась. Конечно, вряд ли у неё будет выбор стать объектом исследований или не стать, когда об этом узнают более важные люди. Это предположение являлось, пожалуй, одной из трёх причин её внезапного колебания. Вторая — нежелание расставаться, как Курама сказал, с привычным бытом. Который Сора ещё не познала в полной мере, но к которому так старательно стремилась, так долго о нём мечтала. О возможности жить, а не выживать. О возможности быть с любимым человеком как можно больше, о возможности часто общаться с друзьями, заниматься любимым делом, развиваться, узнавать, познавать… И с этим придётся распрощаться, по крайней мере, на некоторое время. Ну и третья, самая веская и примитивная причина — страх. Сора боялась, что люди, обезумевшие от одной мысли наконец всё исправить, запрут её под стеклянным колпаком, если вовсе не погружат в капсулу, как инопланетянина. Так, на всякий случай, чтобы не сбежала. Вот тут и возникает вопрос: а готова ли она при необходимости пожертвовать своим телом, жизнью, чтобы помочь всему миру? Благородная причина, крупномасштабная. Казалось бы, и умереть не жалко, но в том-то и дело, что не жалко до тех пор, пока всё это лишь на словах.

Может, сбежать?..

Пока ещё есть возможность. Спрятаться где-нибудь на дикой территории. К выживанию в трудных условиях ей всё равно не привыкать, но что подумают знакомые, отец, Кейджи? Разочаруются. А коли так, сами будут виноваты — никогда не стоит возлагать слишком больших надежд на кого-то. Кимура очень хотела быть до конца верной своим убеждениям, хотела не ведать давно позабывшегося страха. Но она — не абсолютное добро, не бесконечный свет, в любую секунду готовый пожертвовать чем угодно ради спасения безвинной бабочки от незаслуженной смерти. Сора честно стремилась к этому, но сейчас… сейчас её инстинкты и хорошенько пришпоренный, но не до конца искоренённый эгоизм дали знать о своём существовании.

Шаг, второй. Быстрее. Бег. Не к месту подумалось, как удобно было бы иметь лошадь. От топлива не зависит, с пропитанием в весеннее и летнее времена года вообще проблем нет. Садись в любой момент и скачи себе куда-нибудь в закат, подальше от проблем и страхов. Страх — это такая странная штука, если подумать. Люди боятся только чего-то иного, они никогда не боятся себя.

Всякий боится, что остальные против него чего-то замышляют.

Существуют воистину жуткие события, пережить которые не каждому просто. Даже от наблюдений со стороны порой становится не по себе. Что говорить, если тебе самому не повезло стать невольным участником чего-то ужасного?

Издавая высокие, явно и не тонко предупреждающие звуки, он медленно приближался, уверенный в своей власти и в своём непоколебимом преимуществе. Откровенно наслаждался и тянул время, глумясь над жертвой, что оцепенело сидела на месте, не в силах ни отступить, ни пойти в атаку. В её глазах читался холодный страх, что заставляло почувствовать себя владыкой ситуации. Затрагивая могильно ледяным чревом мягкую плоть, он рванул, алчно впиваясь в твёрдые отростки костей. С диким безумием прямо на глазах растирал их в порошок, заставляя жертву изгибаться, сопротивляться, но тщетно. Неприятный вкус во рту. Боль.

Лишь вдоволь насладившись устроенными пытками, он с милосердием Бога прекратил их, так же неспешно отступая. Пусть живёт. Это не последняя их встреча.

— Можете сплюнуть, — прозвучал равнодушный голос.

Тщательно сполоснув рот, девушка последовала совету и вытерла губы одноразовой салфеточкой. Юка просто ненавидела стоматологов.

Как только приём был закончен, а зубы реконструированы, она поспешила покинуть это ужасное место. Существуют ли люди, которые совсем не боятся лечить зубы? Наверное, нет. Есть просто те, кто пересиливает свой страх из-за надобности, но изначально ни капли не трусить, когда этот ужасный прибор со сверлом заходит в полость рта, просто нереально. Зубная боль — одна из самых острых.

Однако судьба не столь жестока, чтобы слать человеку одни лишь потрясения и стрессы. После тьмы непременно следует свет, и сегодняшний день обещал выдаться не столь уж плохим. Вот сейчас Юка пешком направлялась в центр, сжимая в руках одолженную пару дней назад куртку. Родители были, мягко говоря, удивлены, но девушка рассказала всё как есть. Тогда они выразили желание встретиться с этим Джеем и побеседовать с ним — проверить на вшивость, но впервые Юка запротестовала и открыто запретила опекунам вмешиваться. Она очень не хотела подпортить о себе впечатление, а советы и предостережения родителей сейчас предстали во всём своём однообразии.

И вновь отрицательная карма. Это ж надо было грохнуться, споткнувшись о незамеченный бордюр, да так, что куртка частично провалилась в щель водостока и разорвалась по шву после попыток по вытаскиванию. Наконец выудив вещь, Юка оцепенела прямо посреди прохода. Юка была в ужасе. Юку настигла паника.

— Ты куда бежишь?! — совсем рядом раздался умышленно напыщенный и напичканный незлой грозностью голос.

У Соры сердце чуть не выскочило, и она прямо на ходу испуганно замахала руками, едва не врезаясь в пластиковую рекламную афишу. Только потом она распознала улыбающегося и явно довольного своей шалостью Сайера, стоявшего возле входа в торговый центр. Наконец остановившись, Кимура сменила курс и направилась к нему, негодующе уперев руки в бока.

— Если б ты знал, как напугал меня, — прокомментировала она, тем не менее, в следующий момент приветливо улыбаясь.

Парень передёрнул плечами и развёл руки.

— Я ж не виноват, что ты такая пугливая. Так что, спешишь куда-то? — уточнил он.

— А-а-а! Да не особо… — уже позабыв про своё якобы недовольство, девушка поспешила сменить тему. — А ты чего тут околачиваешься? Вон же посидеть можно, — она кивнула на лавочки внутри большого помещения, хорошо прослеживающиеся отсюда через прозрачные раздвижные двери.

Хлопнув себя по лбу, Джей поспешил зайти внутрь, поскольку стоять под мелким градом ему порядком поднадоело. Внутри торгового центра было комфортно и тепло, как всегда приятно пахло. Купив себе и подруге кофе из автомата, лейтенант пристроился на самой ближней к входу лавке, чтобы не пропустить явление ожидаемого человека.

— А ты чего не на работе? — спросил он.

— Есть причина. Пока это секрет. Ничего тебе не расскажу, — сведя всё к шутке, Сора показала язык и деловито сделала пару глотков, тут же отстраняя стаканчик.

Слишком горячий.

— Вот вредная, секретики какие-то прячет, — прокомментировал Сайер, легко заглатывая добрую половину эспрессо. — Я тоже тебе ничего не расскажу.

— Да ну? — не поверила девушка. — И что же ты ответишь, если я спрошу, как дела на личном фронте?

Парень хмыкнул и честно задумался, а потом сделал загадочный вид. Глазами он показательно проследил за симпатичного вида брюнеткой в белом пальто и настоящей французской сумочкой из Китая. На лице у неё читалось томное, глубочайшее, смиренное страдание. Бедная, бедная девушка! Она явно была рождена для того, чтобы стать моделью, но судьба подкинула ей столь неподходящее для этой работы время. И вместо того, чтобы ходить по подиумам, представляя смертным модные новинки, она вынуждена быть здесь, в этом городишке, в этом торговом центришке. С настоящей французской сумочкой из Китая.

— Укрепляю баррикады пофигизма перед весенним контрнаступлением. Командующим войсками обороны назначен рейхсмаршал барон фон Похер; пополнены запасы терпения, улучшена технология скоростного отшива. В общем, к бою готов, — весело ответил Джей.

Сора рассмеялась, отмечая свойственную лейтенанту привычку сводить всё к военным понятиям. И к нетипичным шуткам.

— Как я рада за тебя. Лейтенант, но вы уверены в необходимости введения столь немалого количества контрмер? Отшивать-то будет кого? — девушка, можно сказать, затронула больную тему, но, благо, Сайер не сводил всё к серьёзному разговору тогда, когда это было явно неуместно.

Очень важное умение при общении.

— А как же! В конце концов, я на встречу с девушкой сюда пришёл.

Услышав это, Сора заулыбалась. Джей ожидал дальнейших расспросов, но их почему-то не было, лишь эта довольная собой и полученным результатом ухмылочка. Тогда до парня и дошло, что он прокололся с угрозой аналогичным образом ни о чём не рассказывать.

Вообще Кимуре было интересно. Но вопрос она задать не успела, поскольку упомянутая персона женского пола действительно существовала, и в этом представилось убедиться. И Сора была несказанно удивлена узнать в ней Юку.

Рыжая подошла, поздоровалась. Она явно была чем-то сильно обеспокоена и даже забыла удивиться неожиданной встрече с Кимурой или, по крайней мере, поинтересоваться причиной её присутствия. Историю с курткой решил поведать Сайер, а через полминуты, когда она подошла к концу, Юка очень тяжко вздохнула. От Соры это не укрылось.

— Что-то случилось? — осторожно спросила она.

Девушка сначала покачала головой, потом вдруг активно закивала, разрываясь меж двух огней. С опущенными глазами протянула вещь лейтенанту, который несколько напрягся.

— Прости. Я… испортила её. Порвала нечаянно. Прости, пожалуйста, я заплачу, — с величайшим сожалением в голосе проговорила она, боясь даже поднять глаза.

Ответа ждать долго не пришлось — Джей отозвался буквально через секунды.

— О боже, не беспокойся ты об этом. Это же всего лишь куртка. Я подумал, что-то серьёзное произошло, — с явным облегчением сказал он, принимая вещь и мельком осматривая дефект. — Да это ещё и зашить можно. Вот нашла повод для беспокойства, — усмехнулся он.

Юка посмотрела на лейтенанта с виноватой неуверенностью, будто не веря в то, что её действительно так просто простили. Наблюдая за этим, Сора не могла не улыбнуться. Юка очень напоминала ей себя буквально полгода назад. Она тоже тряслась по пустякам и постоянно просила прощения. И постоянно боялась быть в тягость.

Трое решили зайти в местное кафе и недолго посидеть, поговорить по душам, но ещё на полпути у Кимуры зазвонил коммуникатор. Это были с работы. Намереваясь до этого никуда не идти, сейчас она вдруг изменила решение и пообещала явиться через четверть часа. В некоторой степени Сора радовалась появившемуся поводу слинять, поскольку если не чувствовала себя тут лишней, то по крайней мере знала, что так будет лучше. Попрощавшись с друзьями, она покинула торговый центр и поспешила на остановку.

Странно. За каких-то полчаса она запросто позабыла о накрученных ранее проблемах. Сейчас и не верилось, что Кимура действительно намеревалась бежать и даже привела этот план в исполнение. Что за бредовая идея? Как она вообще могла её посетить? Разве Сора всерьёз может так просто всё кинуть?

Всему виной страх. Самой себе вдруг стало смешно и противно одновременно, какой жалкой она была в те мгновения. О каком страхе может идти речь, когда говорится о спасении человечества? Миллионов людей, огромная часть из которых страдает из-за болезни.

Чтобы никогда не забывать об этом, Кимура решила придумать себе какой-нибудь девиз. Что-то, что в полной мере будет отражать значимость её существования, без чего оно просто будет бессмысленным. И в то же время это должно быть что-то лаконичное. Оставалось разобраться в том, что именно делает человека человеком.

Вот куртка Джея, которую Юка нечаянно подпортила. Она наверняка отправится в мусорку, либо же её впрямь зашьют, после чего она прослужит ещё год или пару, а потом всё равно восполнит ряды бесполезных останков. Или серебристая машина, едущая навстречу. Рано ли поздно у неё сломается двигатель или продырявятся колёса, а новые быстро найти не доведётся. Изначально, даже дорогой транспорт — металлолом. Деревья, трава, дождевые капли — всё это тоже отправляется в землю, в один момент обрывая своё короткое или длинное существование. И её тело тоже однажды упадёт и останется лежать на месте. Его будет размывать дождь, поглощать почва, пока оно само не превратится в землю. А потом на этом месте вырастит клён или какое-нибудь другое дерево — да даже просто трава, и всё будет повторяться бесконечное количество раз.

Истина не здесь. Не в оболочках.

Когда Сора поняла, что слишком сложно выделить наибольшие ценности, которыми она способна пожертвовать, она задумалась о том, чего отдать не сможет. Богатство, комфорт, быт — утери этого она уже не боялась. Иммунитет, жизнь — такое испытание уже было, стало быть, тоже. Но слабое место в конечном итоге обнаружилось. Кимура поняла, что при необходимости на целый мир она не сможет променять жизнь Кейджи.

Выйдя на своей остановке, девушка направилась к подземному переходу. Рядом мелькали лица женщин и мужчин; взрослые, старые, детские. Молодые мамаши с колясками дышали свежим воздухом, другие приглядывали за резвившимися чуть постарше детьми. Вот у матерей вещами, которыми они никогда не смогут пожертвовать, являются их дети. Поэтому они оберегают их, заботятся, жертвуют себя ребёнку, причём абсолютно бескорыстно. Без сожалений, без расчётов на ответный жест.

«Бескорыстно жертвуй всем? Или безвозмездно отдавай — только тогда будешь иметь смысл существования?» — подумала она.

Отдавай не только миру, но и человеку. Люди так прекрасны в своём многообразии. У всех разные судьбы, разные истории, разные привычки, характеры. Кто-то плачет и ищет поддержки, стоит ему единожды упасть; кто-то не ломается под тяжестью самых суровых испытаний. Кто-то замкнут, а кто-то общителен. Кто-то любит бабочек, другие же предпочитают сомиков. Люди бывают жестокими, бывают озлобленными, могут предавать, красть, отвергать, губить. И всё равно они невероятны, поскольку в этом мире не меньше добра, любви, бескорыстности и чести. Всё сбалансировано, а уж каким его видит конкретный человек — хорошим или плохим, зависит только от него самого. Сора нашла себе кредо по душе.

«Люби три вещи: мир, людей и жить».