(Не) измена (СИ)

Глава 16

Варя

До сих пор руки ходуном ходят. Сижу на кушетке в коридоре больницы и не могу унять дрожь во всём теле. Ожидание выматывает. Как там Никита? Всё ли в порядке? К моменту, как скорая привезла нас в больницу, он уже был без сознания. Меня успокаивали, что ничего критичного. Но пока не увижу, что он пришёл в себя и больше не мертвецки бледен, не смогу успокоиться.

Когда я хотела, чтоб Никита исчез из моей жизни, о таком и подумать не могла. Жутко становилось от мысли, что могла бы больше никогда его не увидеть. Какой бы сильной ни была обида на него, такого бы не пожелала никогда в жизни.

Изо всех сил гнала дурные мысли. Но они как назойливые мухи, крутились в голове. Сначала сама ведь перепугалась до смерти. Понятия не имела, кто тот парень, что подлетел ко мне во дворе. Вообще, не поняла, что произошло. Вроде и в сумку вцепился, и одновременно с этим меня тряс, как тряпичную куклу. Выговаривал мне что-то скрипучим голосом, а я даже понять не могла что. Как в шоке была.

Но оказалось, что поистине сильный страх я испытала, когда увидела Никиту, в крови. А он будто и не замечал ничего. Смотрел на меня безумным взглядом. Талдычил одно и то же, как заведённый. Да только у меня кроме испуга никаких увечий. В отличие от него…

Заметив движение сбоку, повернула голову. Ко мне навстречу, быстрым шагом направлялся Гриша. Я позвонила ему сразу же как Никиту забрали со скорой. Не знаю, почему именно ему. Наверное, потому что была уверена, что в случае чего, он сможет проконтролировать ситуацию лучше меня. Я же как пыльным мешком прибитая была.

Все на стресс реагируют по-разному. Кто-то может мобилизоваться и действовать с холодной головой. Я же чувствовала себя размазнёй, наматывающей сопли на кулак. Никак не могла собрать себя в кучу и откинуть волнение за Никиту. Это волнение душу прожигало.

— Как ты? — без приветствий задал вопрос подошедший Гриша. Запыхавшийся, будто бегом бежал. Хотя, может, и бежал.

— Я нормально. — ответила, утирая слёзы, которые беспрерывным потоком текли из глаз.

— Про Ника не известно ничего?

— Нет. — отрицательно мотнула головой. — Я ходила, спрашивала. Сказали ждать. — произнесла, шмыгнув носом.

— Ясно. Сейчас вернусь.

После этих слов решительным шагом направился в неизвестном мне направлении. А я снова ушла в себя. Хоть бы всё обошлось.

Страшно. Как же страшно. Лишь бы всё было действительно так, как сказали врачи. Что ничего критичного. Только почему тогда так долго нет никаких известий? И сколько вообще прошло времени?

Ещё в скорой поняла, что безумно сильно боюсь его потерять. И что до сих пор также безумно сильно люблю. Понятно, что это ничего не меняет. Но сердце-то рвётся. Да и как его не любить? Как можно не любить дышать? Также и с Никитой. Плевать, что люблю на расстоянии и сердце кровоточит от воспоминаний о его поступке. Это всё лирика. То, с чем я учусь жить по сей день. Но главное, чтоб он жив и здоров был. Поправится и всё снова войдёт в колею. Снова закупорю свои чувства на тысячу замков. Но лишь бы всё было хорошо. Жить без него рядом я научилась, но жить совсем без него в этом мире, точно не смогу и не хочу.

— Держи. — вырвал из мыслей Гриша, протягивающий мне стаканчик кофе.

— Спасибо. — обхватив стаканчик двумя руками, поняла на контрасте с теплом содержимого ёмкости, какими ледяными были пальцы.

— Сейчас к нам подойдут. Все расскажут. Как понял, с Никитой практически закончили. — сев рядом, обхватил меня за плечи. — Нормально всё будет, Варёк. Никита — такой лось, что его так просто не свалишь. Оклемается.

Подбадривал меня, а сам тоже заметно нервничал. Пытался казаться спокойным, но его напряжение было практически осязаемо.

— Как думаешь, их найдут? — перевела на Гришу хмурый взгляд.

— Найдут. Уже ищут. — по его тону и по стали в глазах, поняла, что найдут. Из-под земли достанут. Это успокаивало. Безнаказанной эта херня не останется.

— Понятия не имею, что это вообще было. Вроде и не ограбили, непонятно как-то всё.

— Узнаем. Из них всё дерьмо вытрясут, не сомневайся. Вообще, по всей видимости, залётные какие-то. Жилой комплекс весь камерами увешан. Полезли явно не одупляя, что к чему. Но так проще. Рожи засветили. Поэтому поиски, дело времени. Думаю недолгого.

Ответить не успела, потому что к нам подошёл врач. Я, кажется, дышать перестала. Подскочила с места, смотря на него во все глаза.

— Вы насчёт Никольского спрашивали? — поинтересовался коренастый мужчина, лет пятидесяти.

— Да. — мы с Гришей ответили чуть ли не хором.

— Ну, в целом всё не так уж и плохо. Можно сказать, в рубахе родился. Ранение полосное, глубокое, но не критичное. Крови потерял многовато, рану зашили. Постепенно придёт в норму. Вот если бы рана была колотой, то, скорее всего, задело печень и тут уже не известно, как бы всё обернулось. — после услышанного, кожа покрылась мурашками. Какой-то озноб по всему телу прошёл. Даже думать не хочу, об этом «если бы». — Вот с головой сложнее. Непроникающая открытая черепно-мозговая травма. Повреждены, благо только мягкие ткани. Наложили шесть швов. Ну, естественно, сотрясение мозга. Удивительно, что сознание не потерял сразу после удара. Крепкий молодой человек. Поэтому в целом, прогнозы хорошие.

— Он в сознании? — спросила дрогнувшим голосом.

— Да, в сознании. Я бы рекомендовал несколько дней всё же пробыть под наблюдением, а потом, если ухудшений не будет, можно и домой. Но, естественно, постельный режим и никаких нагрузок. — подытожил мужчина.

— К нему можно? — чуть не с мольбой в голосе.

Хотелось увидеть его своими глазами, чтоб окончательно успокоиться и убедиться в словах врача. Что в сознании и что ему ничего не угрожает.

— Если только ненадолго. — от полученного ответа, облегчённо вздохнула.

— Ты иди Варь. Я тебя здесь подожду. — вклинился в разговор Гриша, когда я уже готова была сорваться с места.

Проследовав за мужчиной в белом халате, по-прежнему дрожала. Не так сильно, как минутами ранее, но всё равно не отпускало до конца. Выслушав напутствия врача, о том, что Никите нужен покой и не стоит задерживаться надолго, уставилась на дверь.

Немного выровняв дыхание, надавила на ручку и решительно зашла внутрь палаты. Никита лежал на больничной кровати, прикрыв глаза. Но услышав, что-то в палату зашли, открыл глаза. Выглядел лучше, чем когда его забирала скорая. Не было такой кипенно-белой маски на лице, которая до этого повергала в ужас. Ссадины, синяки и бинты. Но это ведь не так страшно, как могло бы быть, правда?

— Привет. Ты как? — задала вопрос, проходят вглубь палаты.

— Живой. Да и что мне будет? Херня. — отмахнулся, будто это не его везли в больницу с пробитой головой и истекающего кровью.

— Врач сказал, тебя тут пару дней продержат, и если всё хорошо, можно будет дома отлёживаться. — для чего всё это говорю? Думаю ему и самому это уже объяснили.

— Нормально всё будет. Ты сама как? Точно не зацепило? — уставился на меня серьёзным, но уставшим взглядом.

— Точно, Никит. — чуть помолчав, продолжила. — Тебе может что-то привезти? Вещи какие-то?

— Если несложно, то не откажусь. Хотя бы необходимый минимум одежды. И заодно забери мои ключи от нашей квартиры. Я их у тебя забыл. — говорит о том, что та квартира давно перестала быть нашей, я не стала. Не время и не место для выставления колкостей. Не это сейчас первостепенно.

— Ты поэтому вернулся? Из-за ключей? — осенила догадка. Потому что, если бы не появление Никиты, представить не могу, чем бы всё закончилось.

— Да. Впервые так рад забывчивости. — усмехнулся, но как-то грустно и устало.

Ещё немного поговорив, начала собираться домой. Я сама без сил, да и ему нужно отдохнуть. Выглядит всё равно не очень. Но теперь я хотя бы знаю, что с ним всё в порядке. Ну, настолько, насколько это возможно в данной ситуации. Перед тем как выйти из палаты, окинула Никиту серьёзным взглядом.

— Спасибо тебе. — сказала от всего сердца.

— Тебе не за что меня благодарить. — сказал, вымученно улыбнувшись.

— Есть, Никит. И мы оба это знаем. — была в корне с ним не согласна. Если бы не он, то вполне возможно, что сейчас в больничной палате лежала бы я.

— Нет. Я лучше сам сразу сдохну, чем потом буду медленно загибаться, от понимания, что с тобой что-то случилось. Поэтому, нет, Варя. Благодарить меня не за что. Езжай домой. Отдыхай. — подмигнув, откинул голову на подушку и отвернувшись, уставился в потолок.

— Поправляйся. — сказав это, скрылась за дверью.

От чего-то в горле ком стоял. А глаза снова защипало. Сложно совладать с эмоциями, когда они готовы выплёскиваться через край. Вроде бы всё более-менее обошлось, а всё равно эмоции на пределе. Хотя уже и не такие хлёсткие, но по-прежнему пробирающие до мурашек на коже.

— Ну что, домой? — спросил, подошедший Гриша.

— Да, поеду. — согласно кивнула.

— Я отвезу. Пойдём. — обхватив меня за локоть, увлёк в сторону лифтов.

— Гриш, ты езжай. Я на такси доеду. — сейчас так остро стрельнуло понимание, что не хочу ехать в квартиру, в которой живу. Захотелось к дочери. Обнять её хочу, вдохнуть родной и любимый запах. Не могу сейчас быть одна. Хочу к моей малышке.

И в очередной раз словно током прошибло. А что бы было, если б такое случилось, когда я была с Каришей? И такая паника внутренняя накатила, что в груди спирало.

— Да вот ещё! — повысил голос Гриша. — После сегодняшнего пиздеца взял и отправил тебя одну. Ты меня за кого принимаешь? Не Варь, доставлю до дома, в целости и сохранности. Иначе мне Никитос потом голову открутит. Да и сам я тебя не отпущу одну.

— Гриш, я просто не хочу домой. Думала к маме поехать. Каришка там.

— Ну а проблема-то в чём? Отвезу тебя к матери. Нашла проблему. — посмотрел на меня так, будто я несусветную глупость сморозила.

— Гриш. Тебе это вообще не по пути. И так тебя в ночь дёрнула. Не хватало из-за меня теперь по городу колесить. — правда, как-то неудобно было.

— Всё, Варь, завязывай. Поехали. Адрес мне только скажи.

Поняв, что спорить бесполезно, назвала адрес матери. Хорошо, что ночью дороги практически пустые. Ехать недолго.

— Гриш, а ведь у дома машина Никиты осталась. — под конец пути вспомнила, что он оставил её посреди двора, с распахнутой дверью. Тогда вообще не до этого было.

— Да разобрались уже со всем. Не парься. — подъехав к подъезду у дома моих родителей, плавно остановился. — Завтра на работу не выходи. Отоспись нормально. А дальше смотри по ситуации, считай у тебя внеплановые отгулы. — сказал, прежде чем я попрощалась и вышла из машины.

— Спасибо, Гриш. Я, пожалуй, обнаглею и воспользуюсь. И вообще, за всё спасибо.

— Не вешай нос, Варёк. Нормально всё будет.

Дождавшись, пока я зайду в подъезд, тронулся с места. Хорошо, когда есть такие друзья. Гриша, по сути — Никитин друг. Но и мне с этой дружбы перепало. Несмотря на разлад с Никитой, по-прежнему считаю Гришу и своим другом. Он, конечно, порой суёт нос, куда не просят. Но тем не менее, всегда и плечо подставит, если необходимо.

Поднявшись на нужный этаж, достала ключи и открыла дверь родительской квартиры. Тихонько, чтоб не шуметь и никого не разбудить, разулась и пошла в комнату, где спала дочка. Взяла сменные вещи и направилась в душ. Хотелось поскорее помыться и смыть с себя весь ужас сегодняшнего дня. Но не успела дойти до ванной комнаты, как из своей спальни вышла сонная мама.

— Ты чего приехала посреди ночи? — мой визит её явно удивил.

— У вас сегодня переночую.

— Случилось чего? — посмотрела на меня с недоверчивым прищуром.

— Давай завтра поговорим? Хочу помыться и лечь спать. — действительно это были мои первостепенные желания.

— У тебя одежда в крови? — задала вопрос, просканировав взглядом мой внешний вид. А посмотреть было на что. Одежда, пусть и не сильно, но была испачкана высохшей кровью Никиты.

— Это не моя, если ты об этом. А об остальном поговорим всё же завтра. Я правда очень устала. — пока она не начала сыпать новыми вопросами, юркнула за дверь ванной.

После душа сразу пошла к Карише. Мама, благо, к этому времени вернулась к себе в комнату. Даже удивительно, что не стала допытываться прямо здесь и сейчас, как она любит.

Аккуратно, чтоб не разбудить дочку, легла рядом с ней. Сразу умиротворение окутало, словно в кокон. Правильно, что не поехала к себе домой. Сейчас бы наверняка обливалась слезами. А тут, при дочери, не могла себе такого позволить. Просто лежала рядом и ощутимо успокаивалась. Даже не заметила, как в сон погрузилась. Отключилась, как по щелчку.

Утром проснулась от радостного верещания дочери. Она щебетала без умолку о том, что я как по волшебству, оказалась рядом с ней. А я бы, если честно, ещё немного доспала. Но Кариша меня быстро растормошила.

После завтрака дочка пошла играть с дедом, а вот моя мама осталась со мной. Сейчас чувствую, засыплет меня вопросами. Но это, и ожидаемо.

— Ну что, расскажешь наконец, что у тебя стряслось, что ты приехала посреди ночи, да ещё и в таком виде? — я видела, что она беспокоится и переживает. Логичная реакция, когда видишь в крови своего ребёнка, пусть и взрослого.

Набрав побольше воздуха в лёгкие, рассказала ей о том, что произошло ночью. Рассказывала, а саму трясло. Будто опять в тот момент на мгновение вернулась. Мне кажется, ещё немного и нервный тремор станет моим постоянным спутником.

— Кошмар какой-то! А если бы тебя ножом пырнули? Господи, слава богу, всё обошлось. — начала сокрушаться мама, после моего рассказа.

— Я бы не сказала, что прямо обошлось. Если ты не услышала, то Никита в больнице.

— Да что мне до этого Никиты?! В больнице, да чёрт с ним. Меня ты беспокоишь, а не он! — разошлась мама со своей речью.

А мне отчего-то неприятно стало. Понятно, что я её дочь и волнуется она за меня. Но и так наплевательски про Никиту говорить, всё же неправильно. В конце концов, он отец её внучки. И в больнице из-за того, что именно меня спасал.

— Мам, давай как-то всё же поспокойнее. Да и Никита нам не чужой, если уж на то пошло.

— Чужой, не чужой? Чужой и точка. Опять, дура, на его защиту встаёшь. Тебя пинком под зад, а ты дальше ему в рот заглядываешь. Заживёт всё на нём, как на собаке. Чего ему кобелю сделается? — я не рассказывала маме в чём причина нашего расставания. Но она сама сделала выводы и никак, кроме как? кобелём его не зовёт. Я не подтверждала и не опровергала. Для чего? Но сейчас её слова задели.

— Дело не в защите, а элементарно в человеческом отношении. Мам, вообще-то, он отец Кариши. И отец ей нужен. Поэтому не надо так говорить. Я уже много раз повторяла. Что наш развод, это наше с ним дело и ребёнка он не касается, а вот наличие здорового отца, касается. Для чего ты сейчас так говоришь? Он в больнице, потому что меня защищал. Меня! — эмоционально ударила себя ладонью в грудь. — И если бы не он, то в больнице сейчас, возможно, была бы именно я.

— Ну давай, теперь возвращайся к мужу. Он же герой. Можно обратно к нему бежать, сверкая пятками. — с громким хлопком опустила ладони на стол, глядя на меня, поджав губы.

Понимаю, что дальше что-либо объяснять просто бесполезно. Как о стенку горох. При чём тут переживания за бывшего мужа как за человека, пусть и любимого до сих пор, и бежать к нему, сверкая пятками? Да, я сильно за него испугалась, но не значит, что это толчок к тому, чтоб я вернулась назад. Мы разошлись не из-за того, что он неспособен меня защитить, а из-за того, что предал. Следовательно, одно с другим не связано. Но разве реально это донести до матери? Думаю, нет. Поэтому и пытаться не буду.

— Ладно, мам. Ты меня всё равно не услышишь. У тебя своя правда, у меня своя. — глянув на часы, в один глоток допила чай и встала из-за стола. — Мне ехать нужно. Каришу тогда оставлю у вас, как и планировали?

— Езжай. — отмахнулась от меня и вышла из кухни. Интересно мы когда-нибудь с ней сможем общаться, слушая и слыша друг друга?

Собравшись, попрощалась с дочкой и поехала к себе. Стоило заехать во двор дома, где живу, как ладони похолодели. Дурно было, от того, что случилось вчера и именно здесь. Будто обратно окунуло.

Сбросив оцепенение, вышла из такси. Быстрым шагом добралась до подъезда и юркнула внутрь. Неприятно, прям мороз по коже. Дома тоже задерживаться не стала. Нашла ключи, которые забыл Никита. Положила в контейнер котлеты с рисом. Не знаю зачем. На автопилоте как-то вышло. В какой-то момент захотела выложить обратно, но притормозила себя. Ничего в этом нет. Просто домашняя еда.

Сев в машину, поехала к Никите домой. Нужно взять немного вещей и тогда можно направляться в больницу.

Открыв квартиру, несмело переступила порог. Давно я тут не была. Каришку Никита сюда забирал периодически, но я при этом не присутствовала. Перестав топтаться на одном месте, разулась и пошла в спальню.

Не глядя на нашу постель, решительно направилась к шкафу. Сложила в сумку кое-какие вещи и закрыв створки, развернулась. Не удержалась и обвела спальню взглядом. Всё как и было. Всё на своих местах. Вплоть до нашего совместного с Никитой фото, стоящего на тумбе возле кровати.

Даже не знаю, что испытала в этот момент. Наверное, раздражение. Мысли закрались какие-то гаденькие. Интересно, он когда сюда кого-то приводит, фото убирает или прям так трахает? Так сказать, на руинах нашей прошлой жизни. Встряхнув головой, опрометью вылетела из комнаты. А после и из квартиры.

Внутри какой-то бунт и протесты. Странный коктейль чувств и эмоций. Не думала, что так заденет. Даже понять не могу, что именно. Просто какая-то злость обуяла. Резко. Стремительно.

До больницы доехала под ворох мыслей. Не теряя времени, пошла к Никите. Он лежал на больничной кровати, подпирая спиной подушку у изголовья и что-то печатал в телефоне.

— Варя? Привет. — тут же переключил внимание на меня и, заблокировав телефон, отложил его в сторону.

— Привет. Я вещи привезла и немного перекусить, если вдруг голоден. — достав контейнер, поставила его на тумбу, а сумку с вещами на стул возле кровати. — Ты как?

— Спасибо, Варь. Нормально. Голова побаливает, и бок зудит, но, в целом, неплохо. Ты сама-то как? Пришла в себя? — смотрит на меня глазами полными тепла, а я будто ледяной коркой покрываюсь. Наверное, подсознательно запрещаю себе растекаться от этого тепла.

— Нормально. У родителей с Каришей ночевала. Тебе, может, нужно ещё чего-то?

— Нет, спасибо. Меня вроде выпишут послезавтра. Так что ничего не нужно.

Он и правда неплохо выглядел сейчас, если не считать перебинтованной головы. Ссадины и синяки. Но в целом, сносно. Не удивительно, что скоро на выписку. Ну и слава богу. Спать буду более-менее спокойно от понимания, что с ним всё хорошо.

— Ну, тогда я поеду. Дел много. — я даже не присела, когда зашла. Изначально не планировала задерживаться. И нет, я не черствый бесчувственный сухарь, которому плевать на Никиту. По-прежнему сердце кровью обливается от того, что он пострадал. Но ни к чему нам это тесное общение, не касающееся ребёнка. Не стоит рушить очерченные ранее границы, как бы тяжело не было.

— Так быстро? Гриша разве не отпустил тебя с работы? — Никита явно сник.

— Отпустил. Но у меня другие дела, не связанные с работой. — нет у меня никаких дел. Врала на ходу. — Вот, ключи твои.

— достав их из сумки, хотела положить рядом с контейнером с едой, но Никита протянул руку.

Сделав шаг навстречу, вложила связку в его ладонь. Но стоила коже соприкоснуться с его, как он сжал ладонь, обхватывая мою.

— Варь. — уверена, мне не понравится, то что он хочет сказать. Поэтому пресекла попытку на корню.

— Никит. — произнесла предупреждающе. — Поправляйся. — вырвав ладонь, максимально спокойно и без резких движений вышла из палаты. Каких трудов мне стоило не сорваться с места бегом, одному богу известно.

Я всё правильно делаю. Правильно ведь? Не нужно нам сближаться. Да, я благодарна ему. Да, я безумно переживаю за его здоровье. Да, мне по-прежнему сложно находиться с ним рядом и не испытывать щемящей душу тоски. Но… но не стоит.